Алый меч

Глава 33

— Что случилось, мой дорогой? — спросила Спитахера, нежно поглаживая чешуйчатую щеку дракона острыми и красными, будто окровавленные кинжалы, ногтями.

Существо пыталось ответить, трясясь всем своим громадным телом и выпучив глаза. Онемевший от страха язык неуклюже болтался во рту. В конце концов, щелкая и брызгая слюной, на своем драконьем языке ящер пересказал то, что ему велели доложить.

— Бежали, — эхом повторила королева демонов.

Она сидела в мягком бархатном кресле в своей приемной, слегка склонившись вперед. Рано утром Спитахеру разбудили стражники, доложившие о срочном деле. Она задержалась лишь на мгновение, накинув на тело шелковое платье, и направилась к посланнику, скулившему у подножия ее трона.

Несмотря на заикания и потоки слюны, сообщение звучало ясно. Однако же новость казалась такой невероятной, что королева заставила трясущуюся от страха гадину повторить еще раз. Ее охватил приступ гнева.

— Понятно. И что теперь от тебя проку?

Отзвуков раскатистого и низкого голоса жалкая туша дракона затряслась, казалось, он вот-вот развалится. Острые ногти продолжали свое спокойное и ровное движение, соскользнув со щеки к шее.

Внезапно когти вытянулись и насквозь проткнули горло несчастной жертвы. Зверь захрипел, глаза вылезли из орбит. Вытянутое тело содрогалось в руках королевы. Через мгновение когти сами втянулись, и бессильно боровшаяся со смертью туша повалилась на пол.

Королева вскочила с трона, щелкнув острыми зубами и зловеще сверкнув изумрудными глазами. Открытое широкое платье развевалось, лаская ее стройное обнаженное тело. Спитахера металась по зале, словно заточенный в клетку зверь. Внезапно она устремила гневный взгляд на стражников у дверей, и те затряслись так же, как и их несчастный товарищ.

— Привести ко мне колдуна! — прозвучал звонкий голос.

Эллайен напряженно вглядывался в кружево листвы, стараясь разглядеть приближающиеся фигуры. Охотник еще издали слышал, как они крадучись шагали по подлеску, укрытые густым пологом ветвей и листьев, где глаз не мог различить их. Эллайен не думал, что это драконы, которые бы не постеснялись объявить о своем прибытии. Скорее отряд наемников из тех, что вступили в бой в ущелье, отрезав Западному легиону путь к отступлению. Наверное, они прочесывали лес в поисках уцелевших после резни.

Эллайен поднял с колен лук и приладил стрелу. Кем бы эти люди ни были, обратно они не вернутся и не расскажут никому о лесной встрече.

Первые солнечные лучи пробивались сквозь густой серый туман. Охотник обрадовался их робкому прикосновению. Полночи он простоял на карауле и до костей промерз под кожаной одеждой. Эллайен сам вызвался в дозорные, чтобы первым встретить Килака или других бойцов Западного легиона. Но последние воины вернулись уже несколько часов назад с рассказами о судьбе своих товарищей. К настоящему моменту вести прибыли ото всех дивизий кроме первой, и охотник получил довольно четкую картину хаотичного отступления партианской армии. Хотелось верить в лучшее, но в сердце Эллайен знал, что на этом месте войску больше не собраться.

Шаги, осторожные и неспешные, приближались. Эллайен приподнялся из-за густой стены иголок и листьев. Внезапно люди, встревоженные его неосторожным движением, замерли. Охотник задержал дыхание и натянул тетиву, целясь за мшистый ствол.

Эллайен чуть не повалился навзничь, когда перед ним возникло лицо Килака Кронуса. Мальчишка подпирал одно из ближайших деревьев, театрально изображая скуку. Эллайен плюнул, едва не выпустив стрелу в довольную физиономию паренька.

— Расслабься, приятель. Это я.

— Сам вижу, — прокряхтел Эллайен, немного придя в себя. — Знаешь, я тебя чуть не подстрелил.

Килак пожал плечами и направился к ближайшим кустам.

— Выходите.

Эллайен не видел, с кем говорил паренек, но снова услышал движение. Килак расплылся в улыбке, когда на узкой тропинке появились знакомые фигуры — золотоволосая девушка держала за руку смуглого юношу.

— Джером! — взвыл Эллайен.

Буря радостных приветствий и теплых объятий сменилась сияющими улыбками.

— Я боялся, что все обернется хуже, — признался Эллайен.

— Тогда ты оказался прав, — ответил Джером.

Охотник немного нахмурился, не зная, как понять замечание друга, но он был слишком обрадован, чтобы придать ему значение.

— Где Коратэль? — спросил Килак.

— Лагерь перевели ближе к реке. Пойдемте, я отведу вас.

Джером не верил собственным глазам. Из тумана выплыли жавшиеся друг к другу фигуры заспанных солдат, укрывшихся в лесных зарослях. Пятьдесят три человека, по последним подсчетам Эллайена. Немного больше, чем в последний раз, когда Килак был в лагере. Пятьдесят пять, включая Маришу и его самого. По крайней мере, большинство избежали тяжелых увечий. Раненые попросту не перенесли тяжелого отступления.

Джером старался не думать о павших, как и о пленниках, которые остались в ямах и темницах Крааген Кипа. Мариша держалась рядом, но почти не разговаривала и выглядела озабоченной. Хотел бы Джером знать, что она думала о нем и о Килаке. Конечно же, Мариша понимала, что друзья сделали все, что смогли. Попытка атаковать подземелье стоила бы им свободы. А их участие в борьбе было необходимо. Иногда Джером собирался заговорить с нею, но каждый раз менял решение, не желая расстраивать Маришу. Девушка и сама поделится с ним своими переживаниями, когда будет готова.

Спутники продвигались через лагерь, следуя за Эллайеном и сдержанно отвечая на приветствия. Джером не вполне разобрался, обрадовались ли солдаты его появлению. Он так и остался обладателем Алого Меча, но в первую очередь он же и убедил их сражаться. Юноше ясно вспомнилось всеобщее собрание перед выступлением из Ливена. Один лишь грозный вид Меча обещал так много. Но пока он принес им лишь смерть и разочарование.

Они дошли до берега реки, Краагмаля или Ллорнела — Джером не мог сказать точно. Кони стояли, привязанные к веревке, натянутой между двумя стволами. Рядом с животными были навалены мешки с продовольствием и амуницией. Джером приметил знакомую кожаную сумку, в которой лежала книга, найденная друзьями недалеко от Иртвина. Охотник, должно быть, пронес ее через всю битву, потому как в последний раз она оставалась у Эллайена. Из всех вещей, которые он захватил с собой при отступлении — воды, еды, лекарств, снаряжения, — он выбрал именно книгу, не забыв о просьбе друга. Джером снова потряс головой. Почему эта нелепая и громоздкая находка сделалась для них такой бесценной? Когда столько жизней было поставлено на карту, что стало им дороже всего?

Друзья прошли мимо сонных коней и спустились по берегу вслед за Эллайеном туда, где совещались Коратэль и его генерал-лейтенанты. Забинтованная рука Джейзина висела на перевязи. Тоже раненный в руку генерал Мальтик сидел, оттопырив до смешного раздувшееся колено. И остальные офицеры не пропустили совещания. Великан Лар щеголял бесчисленными шрамами, синяками и ссадинами, а хмурый Райнар, похоже, остался невредим.

Беседа замерла, когда приблизились новички, и главнокомандующий быстро поднялся на ноги, чтобы приветствовать их.

— Рад встрече, — заговорил Коратэль, пожав руку Килаку. — А мы уже не рассчитывали свидеться.

Главнокомандующий обратился к Джерому, и тот увидел в глазах Коратэля горячую решимость и никаких следов отчаяния и страха.

— Вижу, ты стал разборчивее в знакомствах, — проговорил Коратэль, бросив взгляд на Маришу. От Джерома не ускользнул румянец, заливший бледные щеки девушки.

Не успел он и рта раскрыть, как к нему подступили командиры дивизий.

— По крайней мере ты выбрался, — громыхнул Лар, хлопнув юношу по спине могучей рукой.

— А я было пригорюнился, когда тебя тут не оказалось, — согласился Райнар.

— А я и того больше, — заверил его Джером, оборачиваясь к Джейзину.

— Вывих, — сказал тот, покосившись на перевязанное плечо. — Скоро буду в строю.

Юноша поглядел на Мальтика — единственного, кто остался сидеть.

— Трудно ходить. Все никак не заживет.

Джером оглянулся.

— Ледрик? — спросил он, заметив отсутствие первого генерала.

Коратэль покачал головой.

— Ни весточки. Думаю, если мы отсюда выберемся, некоторых ждут продвижения по службе.

Джером вдруг ощутил острое чувство утраты, будто колкий шип вонзился в тело.

— Мы многих потеряли, — напомнил Коратэль. — Не время скорбеть.

— Я вернусь на пост, — объявил Эллайен. — Встретимся позже, приятель.

Джером слабо кивнул, охотник развернулся и поднялся по берегу.

— Уходим через час, — крикнул вслед Коратэль.

Эллайен подал знак, что понял приказ, и быстро скрылся за деревьями.

— А вы, — пригласил Коратэль, — присоединяйтесь к нам.

Главнокомандующий опустился на грязную траву. Джером, Килак и Мариша, скрестив ноги, уселись рядом. Юноша почувствовал, как она прижалась к нему и взяла его за руку. Он сжал тоненькие пальцы. В очередной раз посмотрев ей в глаза, он поблагодарил судьбу, которая, несмотря на все потери и лишения, была так щедра к нему.

— Итак, — начал Коратэль, сурово глядя на прибывших, — что вам удалось узнать?

Спитахера продолжала расхаживать по зале. Драконы вернулись. За ними шел колдун.

— Вон, — зарычала она на ящеров, и те в страхе попятились прочь.

Она намеревалась убить человека, кланявшегося перед нею несколько часов назад и обещавшего Грейвлиту позабавить королеву девушкой, не желавшей расставаться с жизнью без боя. Но вместо того ей привели очередную покорную рабыню, которая едва набралась храбрости пискнуть перед смертью. Несколько раздосадованная, королева все-таки пребывала в добром расположении духа на праздновании своего триумфального пришествия и решила пощадить колдуна. Теперь же, когда стало известно о побеге смертного, обладателя Меча Азахиля, настроение ее переменилось.

Спитахера остановилась прямо перед Сориком, не обращая внимания на распахнутое шелковое платье.

— Что скажешь в свою защиту?

Колдун, не моргая, посмотрел ей в глаза. Преданный слуга, он весь дрожал от восхищения.

— Моя королева?

— Я встречала и раньше людей с твоими претензиями и запросами, — заговорила королева с отвращением. — Не будь меня, ты поработил бы весь свет так же, как ты захватил свою землю.

Голос ее замер. У колдуна появилась возможность оправдаться. Тот молчал.

— Поэтому, колдун, я решила покончить с тобой.

Спитахера щелкнула пальцами, и из внутренних палат вышел Грейвлит. Скала, не замедляя шага, направилась к Сорику.

— Только не спеши, чтобы он успел взмолиться о пощаде.

Колдун не дрогнул и не вскрикнул, а неподвижно стоял в центре залы. Тяжелая рука Грейвлита ухватила его шею, подняла в воздух и начала душить.

— Моя королева, — хрипел колдун, выдавливая слова из стиснутого горла, — моя жизнь и смерть принадлежат вам.

Спитахера откинулась на троне и заложила ногу за ногу. Она всем видом давала понять, что слова Сорика не произвели должного впечатления.

— Я брат того человека, которого ты ищешь.

Слова колдуна заинтересовали ее. Королева задумчиво опустила подбородок на ладонь.

— Я знаю, как заманить его…

Последние слова потонули в глухом визге, когда остатки воздуха вырвались из легких Сорика. Спитахера с любопытством наблюдала за его муками. Тело колдуна сотрясала дрожь, его бледная кожа побагровела.

Наконец королева снова щелкнула пальцами, и каменный великан с покорностью марионетки выпустил хрупкое тельце смертного, которое тряпичной кучей рухнуло на пол.

— Что ж, придется подумать, где применить твои таланты.

— Как прикажете, — прохрипел колдун, потирая израненную шею. — Я выполню каждое ваше желание, моя королева.

Спитахера угрожающе сверкнула глазами и вышла вон из комнаты в вихре шелковых струй. Демоны, будто послушные псы, следовали за ней по пятам.

Время тянулось медленно. Все ждали ответа Коратэля. Джером тихо сидел, слушая торопливый говор воды и щебет леса, чувствуя сквозь тонкую кожу, как бьется сердце Мариши. Ее ладонь лежала в его руке. Лицо командующего легионом оставалось спокойным.

— Мы уже отправили гонца к королю Галдрику, — сказал Коратэль. — Он ждет нас.

— Пошлите другого, — возразил Джером.

Потребовалось некоторое время, чтобы рассказать Коратэлю и генералам о том, что он узнал в Крааген Кипе. Разговор в итоге свелся к одной проблеме — что делать дальше. Главнокомандующий был убежден, что необходимо соединиться с силами Восточного легиона и перегруппироваться в Атарване, его родном городе и юго-восточной столице Парты. Джером же нашел совершенно иной выход и спешил поделиться своим замыслом.

— Ты уверен, что эта «королева демонов» погонится за тобой и пройдет мимо Атарвана? — нахмурившись, спросил Коратэль.

Джером не сомневался.

— Ей нужен Меч. Только его сила страшит королеву. Если не ошибаюсь, ее шпионы ищут нас повсюду.

Главнокомандующий тяжело вздохнул.

— Ты просишь меня оставить людей на произвол судьбы. — Голос его звучал устало и печально.

— Я не генерал, — признал Джером, — но я не представляю себе, как остатки войска смогут защитить Атарван от нападения. Лучший способ спасти королевскую столицу — отвлечь от нее драконов.

Коратэль предостерегающе взглянул на юношу.

— Император будет недоволен, что мы навлекли на него неприятеля.

Джером только пожал плечами.

— Драконы рано или поздно нападут на Атарван. Император должен радоваться, что мы готовы сражаться на его стороне.

Главнокомандующий покачал головой и предложил высказаться командирам.

— Выбор невелик, — отрезал Райнар. — Олсоном завладел колдун. Наши земли разорены. Мензо лежит в руинах. Кажется, Куурия — наш последний рубеж.

Джейзин согласился.

— Императору давно известно об угрозе, но он до сих пор отказывается прийти нам на помощь. Боюсь, ему не удастся вечно прятаться за высокими стенами.

— Я бы предпочел воевать на его землях, — вмешался Мальтик. — Пускай подбираются, когда все закончится.

Лар просто кивнул.

Коратэль обратился к Килаку, который все это время хранил молчание.

— Что скажешь?

— Мой последний план не удался. Хочешь выслушать мое мнение?

— Иначе бы не спрашивал.

— При всем уважении, генерал, по-моему, вы опять позволяете чувствам затуманить рассудок. План Джерома самый разумный.

Главнокомандующий нахмурился, но в ответ проскрипел сквозь зубы:

— Так тому и быть. Перейдем реку и двинемся вдоль западного берега прямо на Гейперон.

Никто не решился возразить, и совещание закончилось.

— Готовьте людей. Выступаем до восхода.

Совет разошелся. Джером обменялся рукопожатиями с командирами, которые отправлялись заниматься необходимыми приготовлениями. Он не посмел сказать, что колдун — его старший брат. Наверное, такое родство бросало тень на него самого. К тому же вряд ли это имело особое значение теперь, когда все знали, что главный противник — королева демонов. Скорее всего Сорик давно уже распрощался с жизнью.

— Пошли, — сказал Марише Килак, когда они остались втроем. — Тебе надо умыться.

Мариша отпустила руку Джерома, и Килак увел ее.

— Тебе не мешало бы сделать то же самое, — предложил паренек.

Джером рассеянно кивнул, мысленно ощущая тепло ее пальцев в своей ладони. Мариша ушла, оставив в его сердце такую же боль, как при расставании с родной деревней в самом начале его приключений. Как странно… В течение кратких недель его жизнь стала сложной и запутанной. Джером многое пережил и сильно изменился. Он до сих пор тосковал по простоте, безмятежности и уверенности прошлого, но будущее сулило ему совсем другое.

Повороты судьбы непредсказуемы. Джером задумчиво поплелся по берегу реки. Обнаружив относительно уединенное местечко, юноша сбросил грязную одежду, которую не снимал со времени сражения за Крааген Кип, и побрел в воду. Дыхание замерло от ледяного прикосновения, но постепенно холод, до самых костей пронизывая тело, заглушил боль ран и развеял слабость бессонных ночей. Меч остался с ним. Божественная сталь сияла, не требуя ни чистки, ни полировки, но Джером боялся утратить талисман даже на мгновение. Он не забыл безграничной пустоты и отчаяния, охвативших его, когда он потерял Меч. Чувство безнадежности до сих пор тяжелым и мутным осадком лежало на дне его душ и. С тех пор мало что переменилось. Несмотря на невероятное освобождение и спасение Мариши, на деле они потерпели полное поражение в попытке отвоевать свои земли. Сколько еще шансов подарит им судьба?

Приветливый возглас солдата, проходившего мимо кучи тряпок на берегу, отвлек Джерома от раздумий. Джером благодарно кивнул, когда тот предложил подыскать ему платье посвежее. Даже будь у него время постирать одежду, она навсегда пропахла едким запахом смерти и поражения.

Джером закончил умываться к тому времени, когда солдат вновь появился на берегу с чистыми штанами и рубахой в руках. Обычная форма партианской пехоты, пояснил солдат, как правило, черная. Новая одежда оказалась маловата, но движений не стесняла, и Джером горячо поблагодарил солдата.

Вместе они отправились к лагерю, где в куче всевозможных вещей Джером обнаружил свои ножны, после чего почувствовал себя неизмеримо лучше. Юноша помог погрузить на лошадей запасы, которые решено было взять с собою, и утопить в реке ненужное старье. Неразумно оставлять подсказки приспешникам королевы.

Когда они были готовы тронуться в путь, к ним присоединилась Мариша, чистая и сияющая. От нее пахло нежным ароматом фруктов. Девушка облачилась в легкую форму партианского лучника, только без оружия. Растрепанная, в мешковатой одежде, Мариша была очаровательна, и Джером остановился, чтобы подождать ее.

Они двинулись в путь вдвоем, позже к ним присоединились Эллайен и Килак. Несмотря на печальные обстоятельства путешествия, друзья были счастливы снова оказаться вместе.

Радость, однако, недолго шагала с ними рядом. От съестных припасов сохранить удалось совсем немного, и питаться приходилось тем, что попадалось по дороге. Повсеместное опустение привело к тому, что пища стала редким удовольствием. Голод повлек за собою усталость. Люди, которым едва удалось поспать со времени отчаянного отступления в Гиблом ущелье, вынуждены были путешествовать пешком. Джером наблюдал, как решимость партианцев таяла на глазах, а горе и сомнения начинали подтачивать души изнутри.

Джером всеми силами боролся с унынием и отчаянием, и Меч помог ему на первых порах. Вскоре, однако, и Джерома охватили сомнения. Стоит ли бездумно полагаться на талисман? Меч подвел его один раз, это может случиться снова. Но без веры в Меч, где взять сил идти дальше?

Наблюдательная Мариша первой заметила его состояние. Подбадривая его словами и действиями, она приступила к задаче вернуть Джерому уверенность в себе. В ее ласковом голосе, нежных прикосновениях и любящих глазах Джером нашел понимание и непритворное сочувствие. Свинцовые тучи, накрывшие мир тяжелым пологом, жестокие и безжалостные враги не вселяли больше страх в его душу. Один взгляд на Маришу, будто лучик солнца, рассеивал мрак и согревал надеждой. Благодаря девушке, долгая и утомительная дорога в Куурию казалась лишь временной неприятностью.

Мариша много расспрашивала юношу о Мече — где он нашел талисман, как научился действовать им в бою и прочее. Не удивительно, если вспомнить, сколько любопытства она проявляла еще в Феверруте. Ее зачарованность легендой напоминала Джерому себя самого, и он с удовольствием отвечал на вопросы. Мариша осмелилась взять Меч в руки и долго восхищалась его совершенством и волшебным сиянием. Джером поведал все, что узнал о Мече с самого начала и до того момента, как потерял его в бою. Юноша заметил, что это помогло ему лучше понять, как управлять силой Меча. Ни Мариша, ни Килак не оспаривали утверждения Джерома, что именно Алый Меч вел его в битве. Паренек, не теряя времени, пояснил, где Джером действовал правильно, а где допустил ошибку, но ничего определенного сказать не сумел и только предположил, что пока Меч у Джерома, с ним все будет в порядке.

— И он никогда не кажется тебе тяжелым? — полюбопытствовала Мариша.

— Никогда, — утвердительно ответил Джером. — Даже в бою с драконами я совсем не устал. И все же…

— Да?

Джером оглянулся и, убедившись, что никто посторонний его не слышит, смущенно понизил голос.

— Меч подвел меня. В Гиблом ущелье враг превосходил нас числом. Почти всех перебили, и я не мог этому помешать. Что проку от Меча, если он подводит в тот самый момент, когда более всего нужен?

Мариша ласково и грустно взглянула на него.

— Меч не подвел тебя, Джером. Ты стал уязвим, когда позабыл о своей цели. Меч — продолжение воли владельца. Только твои решительность и стремление, страсть и желание определяют его силу.

Джером задумался над словами Мариши. Кажется, именно так и происходило. Мариша права. Юноша вновь с восхищением взглянул на девушку, державшую в руках Меч, и изумился ее проницательности.

— Что ты имела в виду, когда сказала еще в Феверруте, что Меч существует?

Вопрос застал девушку врасплох.

— Я тебе уже говорила. Просто хотела поддержать твою веру…

— Нет, — не унимался Джером. — Ты имела в виду нечто другое. Речь шла о твоей тайне. Разве не так?

Неожиданно Мариша растерялась и начала озираться по сторонам, будто в поисках укрытия.

— Отец, — наконец ответила девушка, — рассказывал мне много сказок в детстве. Легенда о Мечах нравилась мне больше всех.

— Ты впервые вспомнила отца, — заметил Джером.

— Мама оставила его, когда я была еще маленькой. Я его едва помню.

— Прости, — смутился Джером. — Я не хотел тебя расстроить.

Улыбка Мариши подсказала ему, что все уже прощено и забыто.

— Просто не приставай больше со своими сомнениями.

Джером неуверенно кивнул. Юноша был немало озадачен и удивлен необычайной силой воли Мариши.

День тянулся медленно. Угроза преследования нависла над путниками, будто тяжелая туча. До сих пор им не встретилось ни одного признака драконов или демонов, о которых говорил колдун. Солдаты перешептывались приглушенными голосами и тихо ступали по земле, растянувшись длинными вереницами, чтобы скрыть следы. До границ Куурии оставалась неделя пути. Рано чувствовать себя в безопасности. Четверо конных разведчиков отправились в разные стороны. На восток ускакал всадник, который должен был сообщить королю Галдрику, куда направлялся Коратэль, чтобы тот мог выслать подкрепление. Остальные разведчики получили приказ каждый час возвращаться с докладом о действиях противника. Пока все было тихо.

Ближе к вечеру погода раскапризничалась, потоки дождя заливали промокших до нитки людей, пробиравшихся по поросшим лесом и кустарником берегам. В довершение всех неприятностей подул холодный восточный ветер. Путники продрогли до костей. Джером и Мариша к тому времени оказались в хвосте процессии, где слушали, как Эллайен делился с Килаком премудростями стрельбы из лука. Парнишка, который давно уже сравнялся с охотником в мастерстве, внимательно слушал, пока вдруг не замер на месте, скомандовав остальным не шевелиться.

— Что такое?

Вместо ответа Килак неподвижно застыл на месте. Джером наблюдал за ним, пытаясь расслышать звук, так привлекший его внимание. Но любой шум заглушали речные воды и без устали барабанивший по промокшей земле дождь.

— Там.

Джером посмотрел на разбухшие от дождя тени противоположного берега, куда был устремлен взгляд Килака. Поначалу виднелись лишь промокшая листва и качавшаяся на ветру стена ветвей и прутьев, окутанная белесой пеленою. И вдруг дыхание Джерома прервалось. В промозглом сумраке сверкали два зеленых глаза.

— О боги, — испуганно ахнула Мариша.

Джером заморит, чтобы убедиться, не обманулся ли он. Зверь сидел на задних лапах и смотрел на них изумрудными глазами. Это был гигантский волк. Лоснящаяся черная шкура резко выделялась на фоне зеленого леса. Черные шипы торчали вдоль позвоночника. Зверь сидел недвижно и изучал юношу, не отрывая от него взгляда.

И вдруг волк поднял голову и издал жуткий вой. Страх сдавил сердце Джерома. Он узнал зов демонов.

— Убей его! — резко приказал Килак.

Джером вынул из ножен Алый Меч. Волк одним мощным прыжком перемахнул через реку, приземлившись на отмель у самого берега. Бегущие воды проглотили зверя, но через мгновение тот поднялся из реки. Поток доходил ему до груди. Охваченный ненасытным голодом, волк шел к ним сквозь воду, рыча и разбрызгивая речную пену.

Стрела ударила волка прямо в грудь. Вслед за нею еще двенадцать стрел впились в жилистое тело зверя. Но волк продолжал наступать. Внезапно он взвизгнул и исчез в бурлящем потоке.

Люди в ужасе, затаив дыхание, наблюдали за картиной. Мариша испуганно посмотрела на Джерома.

— Что это?..

Зверь вынырнул из воды прямо у их ног и вцепился когтями в берег. Мариша вскрикнула, и Джером заслонил ее собою, подняв Меч. Задние лапы волка не двигались, демон еще не выбрался на сушу, когда глаза его потухли, и изумрудные огни превратились в тусклые красные угли. Зверь вытянул когтистую лапу и совершенно затих, словно игольная подушка для стрел, источавшая черную густую жижу.

Туша вздрагивала еще несколько мгновений. Почти вся группа собралась у берега, привлеченная непонятным шумом. Одним из последних к зрителям присоединился Коратэль. Зверь окончательно замер и начал разлагаться у них на глазах. Шкура и кости, клыки и когти растаяли, превратившись в мокрую землю, а вода у берега закипела. За считанные мгновения туша исчезла, и все стихло.

Джером ничуть не удивился, когда увидел бледного, словно смерть Эллайена, не выпускавшего из рук лука.

— Тебе это тоже что-то напомнило?

Охотник кивнул.

— Похоже, мы уже встречались со слугами королевы.

— Появятся и другие, — обратился к Коратэлю Килак.

Главнокомандующий медлил с ответом.

— Тяжеловато будет спрятать столько народу, если эти твари начнут за нами охотится. Я думаю, нам лучше разделиться на небольшие отряды.

— Что, если нападения повторятся? — спросил Эллайен. — Малыми силами мы с чудищами вряд ли справимся.

В толпе ободрительно загудели.

— Придется рискнуть, — сказал Килак. — Наша цель теперь отступление, а не битва.

— Пять отрядов, — решил Коратэль, — не меньше десяти человек каждый. Тронемся с интервалом в десять минут. Будем передвигаться незаметно. А в случае чего успеем быстро собраться вместе.

— А как королева узнает, куда мы идем? — полюбопытствовал Эллайен. — Ведь мы же надеялись заманить драконов за собой?

Коратэль покачал головой.

— Мы должны раскрыть только общий план. Если королеве станет известно наше точное местонахождение, нам конец.

— Они будут следить, — заверил всех Килак. — Нет смысла сознательно привлекать к себе внимание.

— Каждый из генералов будет командовать отрядом. Я поведу последний, — обратился главнокомандующий к офицерам, собравшимся у него за спиной. — Кроме Мальтика, — добавил он, поглядев на его распухшую ногу.

— Я в порядке, — буркнул генерал.

— Достаточно с тебя. — Коратэль резко оборвал спор. — Ты нам еще пригодишься.

— Дай мне посмотреть, — предложила Мариша. — Я с радостью пойду вместе с тобой.

— Мне нужен кто-то, чтобы вести пятую команду. Килак, ты не против?

— Пускай Джером поведет, — предложил парнишка. — Мне хотелось бы прочесать лес в одиночку.

Джером встретился взглядом с Коратэлем и, не мешкая, согласился.

— Считайте, уже сделано.

— Тогда вперед, — приказал своим командирам генерал. Солдаты начали разбиваться по отрядам, а Коратэль, шагая рядом с Джеромом, тихо пробормотал: — Может, хоть один из нас доберется до Куурии живым.

Огромный черный зверь лежал на полу пещеры. Много веков проспал он в своем каменном царстве, не тревожась о мире за его пределами. За это время он вырос до шестидесяти шагов в длину, а крылья были еще вдвое больше. Чешуя тверже камня защищала его тело, а вдоль спины от затылка до кончика хвоста росли огромные шипы в человеческий рост. Клоки жесткой и спутанной черной шерсти торчали на голове, свисали на морду, липли к лапам, словно неопровержимое свидетельство его древнего происхождения.

Ленивый взгляд его не обманул Спитахеру. Он притворялся как хищный скорпион, поджидающий неосторожную жертву. Чтобы понять, что за существо перед нею, Спитахере не нужно было вглядываться в усмешку на его губах или пересчитывать устлавшие пол кости тех, кто опрометчиво пришел сюда в поисках невиданной поживы. Достаточно было лишь вспомнить, как в первый раз королева, одна из немногих, заглянула в глаза великому зверю и встретила сердце, подобное своему. Ошибка исключалась. Он был едва ли не старше самого страха и ужасен не меньше. Подобное создание вызывало трепет даже в сердцах таких существ как Спитахера.

Ведь он был одним из последних.

Спитахера еще мгновение тихо разглядывала дракона, а затем нежно позвала:

— Киллангратор.

Уши огромного дракона затрепетали, гигантское веко приоткрылось над огненным глазом. Черная чешуя мерцала в тусклом свете лавы, которая шипела и бурлила позади него, где неспешная огненная река вытекала из земной коры и собиралась в пылающее озеро. Дракон фыркнул, взглянув на гостью, и Спитахера поморщилась от его зловонного дыхания.

— Мне нужны воины.

В ответ сквозь искривленные губы вырвался гортанный рык. Так бессловесно выразил он свою досаду и раздражение. Гигантские легкие и глотка не способны были исторгнуть речи, понятной мелкому созданию.

— Не смей говорить со мною таким тоном, грязный зверь, — бросила Спитахера. — Они нашли Меч Азахиля.

Королеве демонов было известно об уязвимости дракона, но она не на шутку испугалась, когда чудовище поднесло к ней голову, словно гигантская кобра. Огромные глаза, полыхающие ненавистью, уставились на нее. Горячие ноздри дышали огнем, губы дрожали. Гигантское тело сотрясалось. Неожиданно для себя Спитахера обнаружила, что прикидывает свои шансы одолеть дракона вместо того, чтобы задуматься о побеге.

— Прости меня, могучий Киллангратор. Я думала, ты знаешь.

Огромная пещера вдруг стала крошечной, когда Киллангратор поднялся на ноги и ударил крыльями. Грудь его раздулась, а шипы на спине зашевелились. Дракон запрокинул голову и испустил такой рев, что гора задрожала. Струи огня и дыма вырвались из ноздрей и устремились к потолку в сотнях шагов от земли. Огненное озеро злобно зашипело, выплевывая жгучую жижу. Спитахера заметила волшебный осадок, который кружился в горячих потоках расплавленного камня, будто масло на воде.

Проклятие дракона звенело в ее голове, как заблудившийся в пещере гром. Мечи Азахиля. Проклятое оружие истребило весь род и загнало его самого в недра горы более семи тысяч лет назад. Киллангратор ненавидел талисманы, принадлежавшие финлорианцам во времена древних войн с драконами. Огонь горы Краккен, поклялся он, будет бушевать с неслыханной яростью. Спитахера пол учит свое войско, опустошит эту землю и уничтожит всех, кто спрятался за силой Меча Азахиля.

Спитахера с облегчением выпрямилась. Опасность миновала. Киллангратор уже вцепился каменными когтями в гору, вырывая куски скалы, чтобы умножить драконье войско Спитахеры. Если судить по его гневу, скоро она получит солдат больше, чем надо. Достаточно, чтобы вырвать Меч силой, если не помогли колдовские чары. Бойцов хватит, чтобы раз и навсегда обезопасить этот мир для себя и своих детей.

Королева не скрывала ликования и позволила себе ухмыльнуться. Улыбалась она до тех пор, пока у ног не упал огромный кусок камня, от которого во все стороны брызнули острые осколки.

Спитахера развернулась и покинула логово дракона, оставив огромного змея заниматься пополнением войска.