Ага, вот я тут - книга 2

Глава 8. Утро

Каждое утро – это время начать жизнь снова.

Пабло Коэльо

К столовой я подошел до того, как прозвучал гонг. Все ещё были на тренировке, но я не хотел ждать. Мне не терпелось поскорее выйти за периметр и приступить к поискам. Надеюсь, инструктор меня не обманул.

Я прошел на кухню и попросил, чтобы меня накормили. Повар удивленно посмотрел на меня, взвесил в руке большой половник, которым он мешал в котле какое-то варево, и сказал, чтобы я шел к столу.

Я выбрал место поближе к выходу, вскоре один из поваров принес мне миску с куриной лапшой. Мяса там не было, зато лапши повар не пожалел. Это больше походило на жидкую кашу из макарон. Кроме лапши мне дали стакан сока, что тоже было необычным. Возможно, еда для основной массы ещё не была готова, поэтому мне перепало что-то из меню для персонала.

Я быстро поел, отнёс посуду и искренне поблагодарил повара, но тот не сказал ни слова в ответ, просто повернулся спиной и что-то начал сосредоточенно шинковать на столе.

Мне очень хотелось поскорее добраться к домику инструктора, но я сдерживал свой шаг, чтобы не привлечь излишнего внимания. Кто знает. Безразличие безразличием, но вдруг всё это только показное, и за мной тщательно следят, отмечая каждое передвижение?

Инструктор молча вышел из комнаты, сказал, чтобы я шел за ним на каком-то расстоянии, и вскоре мы оказались за периметром. Никакого ошейника он на меня не надел. Забыл, или это было просто аллегория: раб, значит в ошейнике.

Мы вошли в рощу, и я сразу стал искать необходимые мне предметы. Инструктор прилёг на траву и, сорвав какую-то травинку и сунув её в зубы, стал рассматривать проплывающие облака.

Я осмотрелся по сторонам и нашел небольшую влажную низинку. Осторожно разгребая многолетний слой опавших листьев, я раскопал что-то похожее на ручей. Не знаю, откуда он брал начало, от подземного источника или от талых вод вечных ледников, но это была именно текучая вода, которая вымыла слой почвы, образовав русло из множества мелких камешков. Горсть за горстью я вынимал их из ледяной воды и внимательно рассматривал. Наконец, мои старания увенчались успехом. Что-то блеснуло на ладони, и я, осторожно убрав лишнее, стал счастливым обладателем нескольких белых камешков. Я обрадовался этой находке больше, чем если бы обнаружил золотой самородок.

Пока я копался в ручье, едва не отморозив руки, инструктор задремал. И мой радостный возглас разбудил его.

– А? Что? – встрепенулся он, сонно моргая глазами. – Ты что шумишь?

Я быстро ссыпал камешки в карман и пожал плечами.

– Как вы думаете, – спросил я. – Если здесь я воспользуюсь потоком, его засекут?

– То есть как это «засекут»? – не понял Инструктор.

– Ну, раз существует запрет, значит, кто-то должен за этим следить, – уточнил я.

– Не знаю, – честно сказал инструктор и почесал затылок. – Можно попробовать, но я бы не рисковал. Могут за нарушение отстранить от боя, а это тебе боком выйдет.

– Что может быть хуже, чем быть избитым до полусмерти, а то и вовсе забитым безбашенным противником, – грустно ухмыльнулся я.

– Может, – глядя прямо в глаза произнёс инструктор. – Ты – раб. Тебя купили очень задорого, но как кота в мешке. Хозяин не видел тебя, ориентировался только на оценочные характеристики, предоставленные продавцом.

– А так бывает?

– Да, когда дело касается особо значимых особ, – инструктор сказал это и неожиданно рассмеялся. – Представляешь, что было с ним, когда он увидел тебя воочию? Хорошо, что продавец успел смыться, а то и его бы поставили на ринг.

Я представил разъяренного хозяина и, почему-то, тоже рассмеялся. Так мы и шли почти до периметра, погладывая друг на друга и дико хохоча. Когда показались вышки наблюдения периметра, инструктор стал серьёзным и напомнил:

– С тобой на турнир отправятся хозяин, я, переводчик и два охранника. Тебе надо соблюдать все правила, иначе могут отстранить от турнира, а это сильно расстроит нашего хозяина. К сумме твоего выкупа из рабства добавится весьма солидная сумма. А ты и так сейчас стоишь немало.

– Так может не стоит калечить такого ценного раба? – бросил я робкую надежду на отмену моего участия в турнире.

– А зачем ещё нужны рабы? – криво улыбнулся инструктор и продолжил. -

За соблюдением правил следит специальный человек, особенностью которого является то, что он видит поток.

– Он один такой там будет? – перебил я инструктора.

– Это очень редкий дар, – уточнил инструктор. – Во всём мире насчитываются единицы таких уникумов. Их очень ценят и оберегают.

Я ухмыльнулся. Ага! Как же, «единицы»! А с каким уважением он пел дифирамбы этому «уникуму». Не знаю, насколько сведущ в потоках тот, кто будет следить, и насколько он неподкупен, покажет время. Знал бы инструктор, что перед ним сейчас стоит такой же уникум. Ведь первое, что я почувствовал в этом мире, ещё находясь в больнице, это действие потока, которое начал видеть уже на второй день. А через несколько дней… ух, лучше не вспоминать об этом. Это всё в прошлом. И говорить об этом никому не надо. Ещё неизвестно, чем это для меня обернётся. А сейчас моя задача, сделать артефакты по схемам Горазда, которые можно будет использовать, не применяя прямого воздействия потока. Надеюсь, среди найденных камешков найдутся такие, что можно будет использовать в качестве накопителя.

Вернулись мы как раз к ужину. Точнее к его окончанию. В обеденном зале оставалось всего пара человек, которые уже заканчивали принимать пищу. Повар, увидев меня, сделал знак, чтобы я садился за стол, и, не говоря ни слова, вынес из кухни миску с остывшей рисовой кашей, холодную лепешку и чашку с водой.

Кашу я съел до последнего зернышка, лепешку сунул за пазуху, что не ускользнуло от внимательного взгляда повара. Я подошел к нему и попросил разрешения взять чашку с водой в свою комнату. Он молча кивнул, но потом помахал головой и слегка поджал губы.

Я прижал чашку где-то в районе живота, прикрыл её рукой, чтобы незаметно было, что я что-то несу. Шел осторожно, чтобы не расплескать воду, иначе пришлось бы идти к бочке. В комнате я поставил чашку с водой на импровизированный столик, оставшийся ещё с тех пор, как мне приносили кувшин с целебным питьём после моего первого боя и снова вышел на улицу. Мне нужно было найти что-то очень острое и тонкое, в идеале что-то напоминающее бамбук, который очень просто заострить. Оглядываясь по сторонам, я сломал несколько полусухих веточек с деревьев, хотя это было категорически запрещено, и быстро вернулся в комнату.

Прежде всего я решил подбодрить себя чашечкой чая. Во время прогулки по роже, я нашел несколько травинок, отдаленно напоминающих чабрец, теперь осталось только вскипятить воду. Остаточной энергии потока в руке как раз хватило на доведение чашки воды до кипения. Я опустил листочки в чашку и почувствовал, как появляется чарующий аромат.

Дав чаю немного настояться, я с наслаждением маленькими глотками стал пить этот чудесный напиток и размышлять о том, что мне предстоит сделать в ближайшее время.

Итак, своё тело я полностью освободил от видимого потока. Теперь, если тот самый судья на турнире действительно обладает даром видения, не сможет обнаружить внешних воздействий потока, а значит, не будет причины для более детального обследования перед боем. Так что, практически без риска смогу использовать артефакты на накопителях.

Но, прежде чем их использовать, надо их изготовить. Сегодня я решил подготовить всё необходимое. Пересмотрел камешки, выбрал несколько плоских и продолговатых, размером с полногтя мизинца, заострил несколько палочек, чтобы потом не отвлекаться по мелочам.

Пока я возился со всем этим, стало смеркаться. В комнате стало почти темно. Я спрятал заготовки, достал баночку с мазью, щедро помазал места ударов и лег спать.

Утро началось с уже привычного сигнала гонга. Я сделал зарядку, быстро позавтракал в столовой и, пользуясь тем, что мне было предоставлено два дня освобождения от занятий, вернулся в комнату. Сегодня надо успеть сделать очень многое.

Прежде всего я внимательно рассмотрел вчерашние заготовки и понял, что палочки недостаточно заострены для предстоящей работы, а два камешка недостаточно белые, и отложил их в сторону. Наконец, все приготовления были закончены, и я приступил к основному таинству.

Я снял штаны и вывернул из наизнанку. Прикинул, где лучше расположить схему, и решил, что это будет край штанины.

Расцарапав руку до крови, я макнул в ранку край заостренной палочки и принялся изображать схему, придерживаясь края штанины, делая основной акцент на место, где должен быть накопитель.

Рисовать было сложно, так как ткань – это не бумага, и не имеет однородной структуры. Тем не менее, мне удалось не только точно изобразить геометрические фигуры, но и выдержать толщину соединяющих линий. Правда, это заняло очень много времени.

Я дал рисунку высохнуть, потом надел штаны и отправился на обед. Во время обеда и прогулки я активно двигался, чтобы испытать на прочность нанесенные рисунки, ведь мне предстоит долгая дорога на транспорте, потом тренировка и непосредственно бой. Не хотелось бы, чтобы мои старания были напрасными, ведь это мой единственный шанс если не победить, то хотя бы выжить.

Вернулся в комнату, тщательно рассмотрел рисунки схемы и остался доволен. Наверное, нанесенная схема имеет свойство самосохранения. С чувством глубокого воодушевления я взялся за зарядку накопителя. Я не успел уточнить у Горазда как это делать, но, немного поразмышляв, решил просто зажать накопитель в кулаке, но после отверг эту идею, так как на моей ладони может остаться след от воздействия потока. Поэтому я положил камни на пол, а сам сел напротив него и представил, как от меня к нему перетекает белая энергия потока. Сидеть пришлось долго, до тех пор, пока камни не начали немного светиться. Я остановил процесс зарядки и стал думать, как совместить накопитель со схемой на моих штанах.

Вариант был только один: закрепить камешки на шнурках, удерживающих штаны и соединить это место со схемой. После долгих размышлений, я решил пойти по наиболее простому пути и сделать шнурки не только по талии, но и по краю штанов, наподобие восточных шальваров. Надергав из простыни ниток, я быстро сплёл шнурки и, стараясь лишний раз не соприкасаться с камешками, вплёл их в середину. Даже при всём желании, обнаружить накопители внутри шнурка невозможно ни визуально, ни тактильно. Я сначала хотел сделать отметки, где находятся камешки в шнурке, но потом просто отмерял расстояние от края. Знать точное расположение необходимо, чтобы перед боем совместить накопитель с выходом схемы для её активации.

По идее, в таком варианте нанесенная на штаны схема заработает, но нужно проверить. Я не придумал ничего лучше, чем надеть штаны и ударить ногой по ребру кровати. Сначала слегка, ведь у меня не было желания покалечиться.

Собрав всю волю в кулак, размахиваюсь и… я не почувствовал удара. Бью сильнее этим же местом на ноге и чувствую боль. Не такую, если бы не было защиты, но довольно ощутимый. Нога немного онемела, зубы свело, но через несколько мгновений отпустило. Да, Горазд предупреждал же, что защиты хватит на несколько ударов. При такой зарядке накопителя хватило на полтора раза. Надо будет хорошенечко зарядиться перед боем. Думаю, мне удастся найти где-нибудь выход мощного потока и невзначай посидеть рядышком.

Полный надежд на благополучный исход завтрашнего турнира, я немного полежал в кровати, а, когда прозвучал гонг на ужин, решительно двинулся к столовой. Мне хотелось с кем-то поговорить о предстоящем событии, но Яй так и не появился в лагере, а больше открыть душу было некому. Не инструктору же? Он хоть и помог мне, но, кажется не догадался в чем.

Отварной рис и лепешка немного утолили голод, но, не получив никакого напитка я разочаровался. Но, вспомнив, что у меня есть чашка и несколько листьев чабреца, решил, что сегодня снова побалую себя чаем.

Перед сном я использовал остатки чудодейственной мази, распределив её как можно на большей поверхности тела, даже там, где ничего не болело. Надо бы узнать её состав до того момента, как покину лагерь. Как утверждают изготовители, она приготовлена без применения потока, значит, в определенных условиях может быть очень даже полезна.

Я уже практически заснул, как увидел какого-то странного очень старого человека. Был ли это призрак или фантазии сна, я не разобрался. Он обратился ко мне с кратким предупреждением:

– Михаил, у тебя очень много знаний, но ты не справляешься с систематизацией и можешь наделать ошибок. Сейчас я применю поток, и ты все забудешь. Но знания не исчезнут окончательно, они будут всплывать в твоей голове постепенно. У тебя большой потенциал.

Сказав это, старик исчез так же внезапно, как и появился, а я провалился в сон.

Разбудил меня требовательный стук в дверь.

– Михаил, просыпайся нам пора ехать – кричал переводчик, пытаясь меня разбудить.

Я посмотрел в окно, было ещё совсем темно. Вставать с кровати не хотелось, но переводчик не унимался и, похоже, прибег к помощи кого-то из охранников, который принялся выламывать дверь.

– Я встаю, дайте мне время одеться, – ответил я и, разминаясь на ходу, подошел к двери.

Похоже, я успел вовремя. Ещё пара ударов, и дверь слетела бы с петель. Я открыл дверь и едва увернулся от влетевшего по инерции в комнату охранника. Тот растянулся на полу, но переводчик не обратил на это происшествие никакого внимания.

– Давай, быстрее одевайся, – сказал он, протягивая сверток. – Здесь новая одежда и браслеты. Быстро одевайся, повозка уже подана.

Подождав, пока охранник встанет и освободит мне место в комнате для переодевания, я быстро переоделся в немного ношенную, но новую и чистую одежду, подвязавшись шнурками с накопителем. А свою старую одежду с нанесенными схемами аккуратно сложил на кровать. Да, похоже всё, что я делал напрасно. Но я не отчаивался. Я был уверен, что мне удастся что-то исполнить в каком-то другом варианте, поэтому прихватил с собой заостренные палочки для нанесения узоров.

Едва я вышел из комнаты, как переводчик надел мне на руки браслеты, сделанные их мягкого материала, похожего на кожу. Через пару мгновений они сузились и плотно обхватили запястья. Ага! Это снова какой-то ограничитель свободы. Хорошо, хоть не наручники. С этими браслетами я могу хоть руками действовать. Я немного помахал руками, привыкая к посторонним предметам на теле. Вроде ничего, движения не сковывают.

У повозки уже стояли переводчик, инструктор и два охранника не было только хозяина. Ну что же, подождём, улыбнулся я, вспомнив любимую поговорку своего босса «начальство не опаздывает, начальство задерживается».

Инструктор кивнул на браслеты и что-то проговорил переводчику.

– Это специальные браслеты, – пояснил переводчик. – Они привязаны к твоему хозяину. Снять их может только он. Рассчитаны на соблюдение расстояния. Чем дальше ты отдалишься от хозяина, тем сильнее они будут сжиматься, и если будет нарушен допустимый предел, они просто-напросто оторвут тебе кисти.

– Это что, я теперь обречен бегать за хозяином? – испугался я. – А если он забудет обо мне, и куда-то отправится? Я не хочу остаться инвалидом.

Я реально испугался такой перспективе. Надо будет как-то поговорить об этом с хозяином. Пусть он лучше меня на поводок посадит. Так он хоть не забудет обо мне.

– Не забудет, – успокоил меня переводчик. – Слишком большие ставки на тебя.

– Здесь что, тотализатор? – уточнил я, но переводчик не успел ответить.

Подошел хозяин и мы стали размещаться в повозке.

Хозяин и инструктор сели вперед, инструктор взял вожжи, и повозка тронулась.

Я смотрел по сторонам и удивлялся. Странно было видеть маленькие деревенские домики, кривые улочки, слышать мычание коров и сонное блеяние овец. Жители только начинали просыпаться после крика первых петухов и позевывая выходили на крылечки. Начинались обычные трудовые будни сельского человека. Я как будто снова провалился во временную дыру, настолько патриархальным казалось всё вокруг. Окружающие горы осветили первые лучи солнца. Стало потихоньку светлеть. Из какого-то сараюшки толпой высыпались рябые куры и принялись сосредоточенно рыться в поисках корма. За всем этим внимательно наблюдал петух и, увидев приближающуюся повозку, встал на пути с таким решительным видом, что инструктору пришлось щелкнуть кнутом, чтобы его отогнать. Но хранитель куриного гарема ещё несколько раз попытался напрыгнуть на повозку, и когда мы проехали мимо издал победный клич.

Пока мы ехали по деревне, из каждого двора доносился лай собак, но не все из них были пустобрехами. Некоторые только пару раз обозначили своё присутствие, а некоторые заливались не переставая, пока вышедший на крыльцо хозяин не утихомирил.

«А красиво тут, – вертя головой подумал я. – Можно было бы и пожить здесь какое-то время».

Мерное покачивание повозки убаюкивало и, едва минули деревню, я тут же задремал.

Проснулся от осторожного прикосновения к плечу.

– Михаил, проснись, – прошептал переводчик. – Тихо, не разбуди всех.

– Что случилось? – сонно прошептал я, протирая глаза руками.

– Надо поговорить, – сказал он и оглянулся. – Пока все спят, я хочу рассказать тебе о турнире. Сделаем вид, что мы просто беседуем. Нас всё равно никто не поймёт.

Я бросил осторожный взгляд на сидящего впереди инструктора. Он то точно поймёт, о чем мы разговариваем. Знает ли об этом переводчик? Уточнять у него я не стал, вдруг это тайна.

– Бойцов твоего возраста будет шестьдесят четыре человека, – начал рассказывать переводчик. – На отборочном туре бойцов разбивают попарно. Проигравший выбывает. Отбор идёт до тех пор, пока не останется шестнадцать участников. Пары составляются таким образом, чтобы фавориты турнира не встречались до четверти финала. Ты не относишься к фаворитам, так что можешь сразу попасть в пару к сильному бойцу. Обычно с новичками так и поступают, отдают на растерзание сильному «для разогрева».

Я вздрогнул, представив, каково это будет с первого же боя лишиться надежды.

– Но ты «тёмная лошадка», – ухмыльнулся переводчик. – Думаю, тебя сначала испытают на ком-то слабом. Так что минимум два боя у тебя будет.

И тут нашу телегу сильно подбросило на кочке, охранники зашевелились, но переводчика это не остановило, и он продолжил.

– Помни главное. Правила турнира запрещают использовать поток. Это бойцовский турнир, а не турнир по потоку. Правилами запрещается добивать соперника. Но были случаи, когда просто не успевали спасти поверженного при помощи потока.

– Но ведь возможно предотвратить смертельный удар? – с надеждой спросил я. – Будет же контроль?

Переводчик ничего не ответил на это, просто сделал небольшую паузу и продолжил:

– Если участник будет замечен в попытке применения потока, его снимают с турнира. Хозяину выставят огромный штраф. Если же после применения потока, соперник умирает, то того, кто использовал поток, даже ради спасения жизни, казнят, а его хозяин еще пять лет не сможет никого выставить на турнир. Подумай и оцени свои шансы.

Переводчик отвернулся и со скучающим видом принялся разглядывать окрестности.

***

ОТ АВТОРА

Михаил постарался максимально обезопасить себя, но не всем планам суждено осуществиться. Да ещё этот призрачный старик во сне почему-то лишил его полученных ранее знаний. Что это как ни предательство? И переводчик атмосферу накаляет. Так впору и сорваться. Выдержит ли Михаил всё, что на него обрушилось в один миг?