Адмирал Империи – 41

Глава 6

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Дата: 20 июля 2215 года.

Павел Петрович Дессе все эти два часа, которые он дал Птолемею, спокойно наблюдал за ходом сражения. Командующий Северного флота мерил шагами капитанский мостик своего «Петра Великого», заложив руки за спину и о чем-то усердно размышляя. Иногда старик вскидывал голову и всматривался в тактическую карту, не изменилась ли обстановка. После того, как Дессе понимал, что все идет по плану, то кивал и снова погружался в собственные мысли. Таймер на мониторе неумолимо отсчитывал минуту за минутой…

И судя по карте, для него и его «северян» в секторе все проходило как нельзя лучше — «черноморцы» и османы адмирала-паши Бозкурта отчаянно сопротивлялись, не желая признавать неумолимо надвигающееся поражение. Большая часть космофлота первого министра Грауса к данной минуте была втянута в сражение, в резерве же у Птолемея оставалось лишь пара свободных тактических подразделений. Как только отсчет обратного времени был закончен, командующий Дессе тут же отдал приказ на полномасштабное наступление всеми своими силами…

И вот четыре «бело-синие» дивизии заранее выстроившись в атакующие «конусы», начали движение в направлении той самой заградительной «линии», которую Птолемей Граус выставил для защиты своего лагеря от нападения «северян». Покинутая одной из «резервных» дивизий это была столь незначительная преграда для набравшего ход флота Дессе, что на корабли, охранявшие ее, никто из дивизионных адмиралов Северного флота даже не обращал особого внимания. Главную задачу своим подчиненным командующий поставил следующую — атаковать корабли вице-адмирала Хромцовой, пока те скованы сражением с Черноморским космическим флотом и криптотурками.

Хитрый «Северный Лис», обладая огромным опытом ведения космических сражений, прекрасно понимал, что Птолемей, а вернее его подручная, некогда бывшая в подчинении самого Дессе — Агриппина Хромцова, не сможет разобраться с защитниками Санкт-Петербурга-3 за столь короткое время, о котором оба командующих не так давно договорились. Слишком много боевых кораблей оказалось у «черноморцев» и их союзников. Поэтому-то Павел Петрович так легко пошел на сделку с первым министром и дал ему те самые два часа форы. Этого времени, по расчетам командующего Северным флотом, как раз хватило бы, чтобы вымпелы Птолемея завязли в позиционном бою со своими противниками и полностью потеряли тем самым возможность маневра и реагирования на новую угрозу…

И вот сейчас, когда четыре полнокровные дивизии Северного космического флота мчались навстречу врагу, ни у Хромцовой, ни у Птолемея, по-прежнему находящегося в «тылу», не было ни единой возможности хоть как-то противостоять этой мощной атаке. Чтобы это сделать, надо было скорейшим образом развернуть весь свой строй — «лицом» к устремившимся в атаку «конусам» адмирала Дессе. Но этого сделать никак не получалось, ибо все еще сражающиеся корабли «черноморцев» и галеры Ясина Бозкурта сразу бы ударили по «желто-черным» с «тыла»…

Птолемей только теперь понял свою роковую ошибку, и чем она грозит ему и его пока еще многочисленным дивизиям. Первый министр дрожащими пальцами стал нажимать на кнопку вызова флагманского корабля вице-адмирала Хромцовой. Но рубка «Паллады» предательски молчала, как будто линкора вообще не существовало в секторе, несмотря на то, что первый министр отчетливо видел корабль Агриппины Ивановны на тактической карте. Однако никто не выходил с Птолемеем на связь.

— Что черт возьми происходит⁈ — в бешенстве воскликнул Птолемей Граус. — Почему мостик «Паллады» не отвечает? Корабль ведь не погиб, если зрение меня не подводит!

— Нет, господин командующий, — ответил ему дежурный оператор, — флагман вице-адмирала продолжает сражаться… Но по какой-то причине, наш вызов до сих пор так и остается без ответа…

— Меня что предали⁈ Хромцова переметнулась во вражеский лагерь⁈ — в воспаленном мозгу Птолемея сразу возникла подобная мысль, в которую он сам не поверил.

Агриппина Ивановна, порвав все отношения со своим прежним командующим и уж тем более ненавидящая матежников-«черноморцев» не смогла бы пойти на измену, даже если бы она этого сильно захотела. Причина молчания оказалась банальнее — просто капитанский мостик «Паллады» в данный момент оказался полностью разгромлен, а аппаратура связи разбита, лишь поэтому вице-адмирал так долго не отвечала своему сильно занервничавшему командующему…

— У этой чертовой и упрямой бабы просто не хватит ума, чтобы так быстро сориентироваться и переметнуться на сторону победителя, — сам себя успокавивал первый министр. — Но, вот почему я говорю о Поле Дессе, как об уже выигравшем сражение? Он что опрокинул мои дивизии? Нет, мы еще даже не начали наш поединок… Черт с ней, с этой Хромцовов! — первый министр резко повернулся к оператору:

— Выйти на связь с адмиралом Дессе!

Приказ Птолемея был мгновенно исполнен и через минуту Павел Петрович вновь появился на экране, как будто все это время заранее ждал вызова с «Агамемнона».

— Командующий, вы вновь и вновь испытываете на прочность наши узы дружбы, — сказал первый министр, стараясь сдерживать свои рвущиеся наружу эмоции. — Как же ваше обещание — не атаковать меня, пока я не разберусь с «черноморцами» и Бозкуртом?

— Бросьте Граус, вам не удастся вогнать меня в краску, — усмехнулся «Северный Лис», — я слово в слово выполнил нашу договоренность. Вернее сказать — минута в минуту… У вас было два стандартных часа на то, что бы решить дело с Черноморским космофлотом в свою пользу — вы этим временем не воспользовались. Помните, как вы были самоуверенны, когда говорили, что расправитесь со своими врагами и за меньшее время? Что, не вышло⁈ И теперь вы хотите обвинить в этом меня? Не получится… Наш договор мною выполнен полностью, и в данный момент у моих дивизионных адмиралов полностью развязаны руки.

— Хорошо–хорошо, извините меня, адмирал, — закивал Птолемей, вынужденно соглашаясь со словами своего собеседника. — Признаюсь, я погорячился, когда начал обвинять вас… Поймите Павел Петрович — это все эмоции… Но что теперь вы намерены делать⁈

— А разве вы не догадываетесь? — Дессе удивленно вскинул брови и криво усмехнулся. — Хорошо, я объясню… Сейчас мои корабли для начала сметут со своей траектории движения ваш крошечный заградительный отряд, который вы только что собственными руками ослабили, забрав из его состава самую многочисленную из своих дивизий. Затем, я всеми своими силами атакую эскадру вице-адмирала Хромцовой, и будьте уверены, господин первый министр, опрокину ее без всякого сомнения…

— Вы будете так беспощадны ко мне⁈ — на глазах Птолемея чуть ли не появились слезы, так ему было сейчас обидно, что его обыграли, как мальчишку. — Ладно, ко мне, но мои экипажи… Многие из этих людей долгое время были вашими подчиненными… Взять лишь одну 5-ую «ударную» дивизию, которая не так давно входила в Северный космический флот. Вы и их не пощадите? Я просто не верю в это…

— Бросьте этот дешевый спектакль, Граус, — брезгливо отвернулся от своего собеседника, Поль Дессе. — Вы сейчас похожи на «матросскую» вдову, не видевшую мужа двадцать лет и случайно узнавшую о том, что он погиб. Не пытайтесь разжалобить меня, этого точно не получится. Все, кроме вас здесь — профессиональные космоморяки. Нам платят за то, чтобы мы убивали, и за то, чтобы мы умирали, когда этого потребует Российская Империя. Команда каждого корабля сделала свой выбор, когда принимала ту или иную сторону этой проклятой гражданской войны. Те, о ком мы упомянули, прекрасно знали, на что они идут, и поверьте, когда наступит время, сумеют достойно принять свою судьбу… Но что-то мне подсказывает, что не их судьба вас сейчас беспокоит. Не так ли?

— Вы правы, дьявол вас раздери, — огрызнулся Птолемей, сбрасывая маску невозмутимости, — меня в данный момент сильно беспокоит собственная шкура. Что ж в этом странного? Я не военный и не знаю всех ваших пунктов Кодекса ВКС, за исполнение которых вы готовы так легко и непринужденно расстаться с жизнью. Да, я не такой безрассудный и считаю всю вашу патетику — дикостью и анахронизмом… Но сейчас не об этом. Можем ли мы с вами найти компромисс в сложившейся ситуации, господин командующий Северным флотом?

— Боюсь, что нет, — злорадно усмехнулся Павел Петрович, отключая связь с «Агамемноном». — Прощайте…

…Между тем четыре огромных атакующих «клина» широкой дугой охватили одиноко стоящую и максимально вытянутую в «линию» «резервную» заградительную дивизию Птолемея. Командующий данного подразделения в последний момент уже находясь в панике разбил линию и начал было выстраивали свои корабли в «каре», не зная, с какого угла ему ожидать нападения. По внутреннему каналу связи адмирал взывал о помощи к первому министру, но тот к сожалению ничем не мог ему помочь. С не меньшим ужасом и обреченностью Птолемей Грасу наблюдал сейчас за тем, как его корабли на тактической карте буквально скрываются из вида, опрокинутые полутора сотнями синих точек…

Лавинам одна за другой дивизии Дессе захлестнули этот несчастный заградительный отряд, участь которого, конечно же, была заранее предрешена. Крейсеры и линкоры данной эскадры особо даже и не сопротивлялись. Когда образовались первые бреши в построении их так и не собранной до конца оборонительной «сферы», практически все эти корабли покинули боевые порядки и стали массово выходить из сражения. Кто-то выкидывал «белый флаг» — он же код-сигнал о капитуляции, одновременно с этим деактивируя свои орудийные платформы, чтобы противник наглядно видел намерение корабля сдаться. Кто-то, продолжая бешено отстреливаться, разгонял свой вымпел, пытаясь вырваться из окружения и оторваться от преследователей…

Адмирал Дессе не стал тратить время на погоню за уже поверженным врагом. Командующий Северным флотом, оставив одну из своих дивизий в данном секторе, три остальных самых многочисленных направил к сражающейся с «черноморцами» и османами эскадре вице-адмирала Хромцовой. За «спиной» Павла Петровича оставался первый министр с еще одной из своих дивизий, выполняющей роль личной охраны флагмана первого министра, и стоящей у походного «вагенбурга»…

Птолемей явно не ожидал такого подарка судьбы. Он то думал, что вслед за разгромленным заградительным отрядом наступит его черед, но корабли Поля Дессе просто проигнорировали первого министра и прошли мимо.

— Отлично, старый «Лис» совершил ошибку, не став атаковать меня, — хищно улыбнулся Птолемей Граус, поворачиваясь к своим офицерам на мостике «Агамемнона». — Теперь наш черед ударить! Как только «синие» дивизии войдут в соприкосновение с группами кораблей вице-адмирала Хромцовой — мы немедленно атакуем Дессе со стороны кормы!

Однако так называемому «превосходному» плану первого министра не суждено было сбыться. В то время как Птолемей отдавал распоряжения своим старшим командирам — готовиться к бою, на экране перед ним снова возникло худое лицо адмирала Дессе.

— Даже не думайте запускать двигатели своих кораблей, — бесцеремонно предупредил старый космофлотоводец своего опешившего собеседника. — Если вы решили, что нападете на меня сзади, когда я буду занят разборками с Агриппиной, то не советую вам этого делать…

Первый министр замер перед экраном, как нашкодивший мальчишка, которого только что поймали на месте преступления.

— Не понимаю вас, адмирал, о чем вообще идет речь? — пауза затянулась, и Птолемею нужно было, что-то говорить.

— Вы перед этим задали мне вопрос — «можем ли мы с вами договориться», — продолжал Поль Дессе, — так вот, мой ответ — можем. Я сохраню вам жизнь, господин первый министр, и свободу, но при этом вы и корабли, находящиеся сейчас при вас, останетесь на своих прежних координатах, и не станете принимать участия в дальнейших событиях, как бы они не разворачивались…

Павлу Петровичу в сложившейся ситуации нужно было выбирать, кого атаковать первым — дивизии Хромцовой или резервную эскадру самого Птолемея. Победа над кораблями последнего виделась куда более легкой, но у Агриппины Ивановны тем временем появилось бы время на то, чтобы разобравшись с «черноморцами» и османами, собрать весь свой огромный флот и напасть на Дессе. Тогда «бело-синим» дивизиям пришлось бы очень не сладко, ведь они все еще существенно уступали в своей численности противнику. Поэтому наш «Северный Лис» долго не сомневаясь, принял решение — первой своей целью выбрать именно корабли Хромцовой, пока те заняты попытками уничтожить «каре» вице-адмирала Хиляева. Птолемея же командующий Северным флотом сейчас решил попросту запугать, чтобы тот не мешался под ногами.

— Вы видите расклад сил, и он явно не в вашу пользу, — продолжал давить на первого министра, адмирал Дессе. — Я разделаюсь с эскадрой Хромцовой быстрей, чем вы успеете подойти к сектору боя на расстояние выстрела. Вы проиграли, господин Граус, признайте это. Но у вас появился шанс спастись. Вот мое финальное предложение — вы выходите из сектора сражения со всеми своими кораблями, что сейчас облепили «Агамемнон» как мухи, и покидаете данную звездную систему. Мои же корабли не будут преследовать вас, я обещаю. Что скажете?

— Вы предлагаете бежать и предательски покинуть свой флот⁈ — Птолемей выглядел оскорбленным, но глаза первого министра бегали из стороны в сторону, выдавая бешеную работу мысли в голове этого интригана.

— Да, за исключением слова «предательски», именно это я и предлагаю вам сделать, — кивнул адмирал Дессе, соглашаясь.

— Что же это, если не трусость и предательство? — воскликнул первый министр.

— Холодный стратегический расчет, — ответил на это Павел Петрович. — То, чем вы славились всегда, ваше превосходительство. Вы сами минуту тому назад говорили мне, что не понимаете кодекса чести «моряков» ВКС. Вы действительно сугубо гражданский человек и вам не нужно придерживаться его пунктов. Бегство из сектора сражения конечно позор, но это меньшее из двух зол… И я уверен, ваши подчиненные вам его простят… Если же вы будете продолжать играть в героя космических войн, коим на самом деле не являетесь, то за вашу жизнь я ручаться не могу. Скажу более того, приложу все усилия, чтобы ваш флагманский линейный корабль «Агамемнон» сегодня навсегда остался летать системе «Ладога» в виде космического мусора…

— Вы угрожаете мне смертью⁈ — рассердился Граус, играя желваками.

— Да, дьявол вас раздери! — начал терять терпение Поль Дессе. — Именно смертью я вам и угрожаю! Если вы еще не поняли, все происходящее здесь и сейчас не игра. Мы смертельные враги и проигрыш в сегодняшней битве окончиться для вас гибелью и ничем другим…

— Я не боюсь смерти! — в порыве воскликнул Птолемей, понимая, что сейчас за ним наблюдают находящиеся в рубке офицеры. — Ваше предложение оскорбительно и я его отвергаю!

— Странно слышать подобное, — удивленно пожал плечами Павел Петрович, — но дело ваше, как распоряжаться собственной жизнью. Если все же, если надумаете принять мой щедрый подарок, можете не сообщать мне об этом лично — просто оставайтесь со своими кораблями на месте, я буду расценивать это, как ваше согласие…

Павел Петрович, холодно улыбнувшись, исчез с экрана, оставив первого министра в полной растерянности наедине со своими невеселыми мыслями. Сам же адмирал Дессе смело повел свой флот в эпицентр кипящего сражения…

Накал битвы и страстей здесь достиг своей наивысшей точки. И «черноморцы», и командиры кораблей Агриппины Хромцовой прекрасно видели на своих радарах, как к ним приближается огромная новая волна боевых кораблей флота противника. В свою очередь Ясин Бозкурт понимал, что, судя по траектории полета крейсера и линкоры Северного флота, скорее всего, первыми атакуют именно эскадру Хромцовой, а не его дивизии. Поэтому командующий османского космофлота сейчас и кричал на своих капуданов, то угрожая, то умоляя тех продержаться еще совсем немного.

— Если мы выстоим пятнадцать минут, то спасем наш флот, — говорил Бозкурт. — Дессе отвлечет на себя наших врагов, и мы сумеем беспрепятственно уйти к Санкт-Петербургу-3. Если же развернемся сейчас, то погибнем все до единого! Держитесь, воин султана!

Со своей стороны вице-адмирал Хромцова не менее громко взывала с экрана к своих командующим дивизиями:

— Не ослабляйте натиск, ребята, не давайте ни секунды передышки этим грязным мятежникам! Существование нашего флота сейчас зависит от того — успеем ли мы опрокинуть дивизии Черноморского космического флота до подхода кораблей «Северного Лиса». Если сумеем, то у нас будет время развернуться к нему лицом и встретить, как полагается. У нас больше кораблей и мы выиграем эту битву с Дессе, но только если успеем построиться для отражения атаки «северян»… Поэтому, делайте все возможное и невозможное, сами на своих флагманах идите вперед, но разорвите строй этих чертовых «черноморцев»!

Хромцова лично на своем корабле не могла сейчас показать примера храбрости, так как «Паллада», после битвы, что произошла на ее палубах, была фактически выведена из боевого состояния. Половина команды линкора была уничтожена «морпехами» вице-адмирала Хиляева, и теперь большинство орудий флагмана молчало — на них попросту не было канониров. Также были убиты почти все офицеры и уничтожена аппаратура на капитанском мостике «Паллады». У Агриппины Ивановны до сих пор перед глазами не было сейчас полной картины происходящего, так как тактическая карта в командном отсеке погасла.

На единственном маленьком голографическом экране вице-адмирал с ужасом наблюдала, как неумолимо приближаются к ее флоту стройные «клинья» эскадры Павла Петровича Дессе. Времени до соприкосновения с ними оставалось не более десяти минут, а упрямые «черноморцы», несмотря на гибель своих адмиралов, и не думали отступать. Более того, до этого почти полностью разрушенное «каре», которое выстроил вице-адмирал Хиляев, все еще держалось, несмотря на непрекращающиеся ни на миг атаки крейсеров и линкоров Хромцовой. Оказывается, капитаны Черноморского флота понимали, что их спасение в виде трех «бело-синих» дивизий Северного флота уже близко и поэтому держались изо всех сил…

— Да что это такое! Я и мои экипажи наверняка прокляты, если мы не можем победить даже этот сброд мятежников из нескольких десятков кораблей! — в отчаянии выла от собственного бессилия Агриппина Хромцова. — Как назло, все мои вымпелы до единго втянуты в сражение. Нет ни одной свободной не то что дивизии, но и бригады, чтобы развернуть ее навстречу Дессе!

Вице-адмирал, конечно же, понимала, что, ни бригада, ни целая дивизия, не смогут сдержать натиск приближающегося флота противника, она скорее машинально пыталась найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. Хромцова знала и видела на экране, что у ее походного лагеря продолжали находиться корабли одной из «резервных» «желто-черных» дивизий во главе с линкором «Агамемнон».

— Вот чьи корабли могли бы решить исход намечающегося противостояния, — обрадовалась Агриппина Ивановна. — Если Птолемей возглавит данную эскадру и нападет на Дессе с «тыла», то у нас появится шанс выиграть эту битву…

Самостоятельно, так как рядом не было никого из офицеров, вице-адмирал стала искать канал связи со своим главнокомандующим. Как назло теперь уже ей никто не отвечал. Хромцова видела, что помех не было, и локальный канал прекрасно продолжал работать, просто на том конце не включали переговорное устройство.

— Пожалуйста, господин первый министр, ответьте мне! — умоляла Агриппина Ивановна, обращаясь в пустоту эфира. — Где же вы? Мне нужна ваша помощь!

Наконец монитор зажегся, и вице-адмирал увидела перед собой недовольное лицо первого министра.

— Слава Богу, вы меня услышали! — облегченно выдохнула Хромцова. — Господин командующий, не будем терять времени на лишние разговоры… Вы должны повести в бой стоящие рядом с вами корабли и атаковать «северян» одновременно со мной. Я сумею ненадолго связать дивизии Дессе в ближнем бою. Поэтому у вас будет прекрасная возможность уничтожить его, напав в самый разгар боя… Их всего сто пятьдесят, они не смогут выдержать нашей общей атаки сразу с двух направлений. Для этого вам лишь необходимо сейчас же начать движение к сектору боя, иначе «Лис» сумеет разбить и рассеять мою эскадру до вашего подхода…

— Значит, Поль Дессе был прав, когда сказал, что успеет уничтожить твой флот, еще до того, как я прибуду к тебе на помощь⁈ — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Птолемей, обращаясь к Хромцовой на «ты».

При этом его лицо оставалось безэмоциональным, будто восковая маска.

— Да, если вы не поторопитесь, — честно ответила на это командующая 5-ой «ударной» дивизией.

— Что ж, я очень разочарован тобой, — медленно произнес первый министр, после этого неожиданно исчезая с экрана.

Хромцова ничего не поняла, она лишь видела, как Птолемей просто отключил связь не став продолжать разговор. Вице-адмирал какое-то время молча сидела перед потухшим монитором, пытаясь осознать произошедшее. Внезапно Агриппина Ивановна вскочила со своего кресла, а глаза его горели ненавистью и гневом:

— Птолемей — сукин ты сын! — догадалась, что собирался сделать первый министр, Агриппина Ивановна, от чего сжала кулаки до белых костяшек. — Ну, подлый предатель, ты заплатишь мне за все…