999999999 маны. Том 2

Глава 6

— И почему-то я не удивлен, — после очередного глотка виски моё лицо с непривычки скривилось.

Разумеется, я уже пробовал алкоголь, однако никогда не был пьян. Виски тоже был для меня в новинку. Жидкость оставляла после себя неприятное послевкусие и очень сильна прожигала грудь. Впрочем, если не это подходящий момент для того, чтобы впервые напиться, то мне страшно даже представить, каким он должен быть.

Старик поглядел на меня с улыбкой. Наверняка ему было забавно наблюдать за тем, как я пытаюсь не подавать виду, что спиртное сжигает меня изнутри. Он наклонился за барную стойку, поднял с пола свой рюкзак и водрузил его на стойку рядом, открыл один из боковых карманов, пошарил внутри несколько секунд и достал оттуда какую-то консервную банку. Кинув ее на стойку перед собой он легким движением извлек из-за пояса охотничий нож с огромным лезвием и деревянной рукояткой, плавно крутанул его между пальцев и вонзил в уголок консервной банки. Скинув рюкзак обратно на пол, он схватился второй рукой за банку и в несколько движений ножом вскрыл ее, после чего подвинул ко мне.

— Во-первых, даже мне трудно заливаться этим пойлом на пустой желудок, — он положил нож рядом с консервами, — так что ешь. Во-вторых… во-вторых будет после еды.

Я не стал возражать и, схватив нож, принялся есть нечто напоминающее тунец. Честно скажу, под то пойло — виски, консервированный тунец явно не подходит. От слова совсем. Никому не рекомендую. Но… как же, блин, все равно вкусно!

Прошлые сутки снова прошли без еды, а потому я настолько увлекся поеданием рыбы, что даже не сразу осознал, к чему ведет Родион. Как бы хорошо скверна не восстанавливала моё тело, по какой-то причине сделать желудок сытым она не могла.

Пока я пытался насадить на нож больше тунца, старик круговыми движениями взбалтывал содержимое стакана. Он сконцентрировано наблюдал за тем, как янтарная жидкость ударяется о стеклянные края, и думал о чем-то своем. Мне стало любопытно, сколько ночей он провел в похожем состоянии после смерти сына.

— Эм, спасибо, — я оторвался от консервной банки.

Он удивленно приподнял брови, словно я сказал что-то на иностранном языке.

— За то, что чуть не убил меня тогда.

— Мне казалось, что я «долбанный маньяк переломавший тебе ноги».

— И навсегда таким останешься. Но ты прав, я бы оказался в другом дерьме. Из которого бы не смог выползти, как сейчас. Ублюдки не ожидают, что я вернусь и через что бы мне не пришлось пройти, бьюсь об заклад — выражение на лицах дядюшек будет стоить того.

— Уже похоже на настрой, Марк. — удивление на его лице сменилось одобрением.

— Это не значит, что я тебя простил.

— Я тебя не из-за угрызений совести из гроба достал, — старик ухмыльнулся.

Я доел консервы и схватил стакан. Вроде бы это простая еда… Но, черт подери, настроение не просто улучшилось, оно резко подскочило вверх до чуть ли не легкой эйфории.

Уже с новыми силами я произнес:

— Мне кажется, тебе пора начинать рассказывать, кто ты такой, и почему мне не следует встать и уйти. В этот раз, — я вспомнил состояние в котором он нашел меня в мертвом городе, — мне не составит проблем это сделать.

— Да? — старик издал смешок, — Ну так уходи. Я тебя не держу.

Я уставился на огненную жидкость в стакане. Увы, на словах это может и так, но проблема в том, что сейчас мне попросту некуда уходить. И чертов дед это понимает.

Ответить мне было нечего, повисла затянувшаяся пауза, которую прервал вопрос от Родиона:

— Во время нашей первой встречи. Зачем ты ехал в столицу?

Я поднял взгляд на старика. События того дня казались далеким сном, даже вспоминать о котором было странно.

— Хотел совершить свой первый «взрослый поступок», разорвать помолвку с Элизой Белецкой, — почему-то мысль об этом меня рассмешила, — что теперь мне кажется довольно тупым. Даже если бы я успешно добрался до Белецкого, что-то мне подсказывает: дела сложились бы совсем не так, как я задумывал.

Увидев реальное положение дел, я не могу воспринимать ту поездку иначе, чем наивным порывом хоть как-то проявить себя. Чудо, что меня вообще не остановили до того как удалось сесть на поезд.

Или… совсем не чудом. Проклятый Фридрих. Он умышленно позволил мне уехать?

— Неужто внимания захотел привлечь к своей скромной персоне наследника клана? — саркастично произнес Родион.

Ухватившись за стакан, я выдохнул и немного отпил из него.

— Нет, не в этом дело. Я ехал, чтобы доказать себе… или отцу, что способен контролировать свою жизнь. Ну, а теперь, — я схватил бутылку и плеснул еще виски в стакан, меня начинало развозить, — понятно, что я не контролирую вообще ничего. Даже свою смерть. — я нервно рассмеялся, глядя на жидкость у себя в руке. — А Элиза… я её даже не знаю.

— А хотел бы узнать?

— Понятия не имею. Сначала я относился к браку с ней просто как к исполнению воли отца, но затем… — от воспоминания об отце в горле встал ком, да и с самой Элизой я общался только под действием Сдвига, что не позволяет мне ответить на этот вопрос не то, что Родиону, но и самому себе.

Сделав глоток, я продолжил:

— Плевать. Давай напрямую — наверняка за эту неделю ты узнал обо мне всё, что хотел. Я же в свою очередь знаю только то, что по твоему мнению избиение буквально пять минут назад вылезшего из гроба человека палкой — отличная терапия.

Он отпил виски и хмыкнул.

— Моя фамилия Долгов. Сойдет для начала? — старик хитро улыбнулся.

До меня далеко не сразу дошло понимание того, что я уже слышал эту фамилию. Клан Долговых, один из сильнейших — был когда-то. Восемь лет назад его фактически уничтожили, а владения поделили между прочими кланами. Ротты заняли его место в совете. В подробности меня никто не посвящал. Это произошло примерно в то же время, что и мои помолвка с пробуждением.

Я так и замер не донеся стакан до губ. Забавное совпадение, но ладно — это потом.

— Мне казалось, что вас не осталось. Чем Долговы не угодили совету?

— Для этой истории нам понадобится куда больше свободного времени и алкоголя. И к сожалению, — он обернулся и глянул на полки забитые различными бутылками, — в нашем распоряжении только второе.

Я кивнул. В любом случае, меня куда сильнее волновал другой вопрос.

— Тогда что тебе от меня нужно?

Старик притих, уткнувшись взглядом в барную стойку. Он еще какое-то время подбирал слова, а затем посмотрел мне в глаза. Ухмылка сошла с морщинистого лица:

— Кланы заигрались, Марк. Ради краткосрочной выгоды они готовы поставить под удар всех и каждого. Я долгие годы… откровенно говоря, жил в своем маленьком мирке и ничего не хотел видеть. Но теперь этот вопрос стал личным. Сначала в угоду их планам был разрушен мой клан, затем… — он запнулся, — Ты все видел в том доме.

— Что я видел, нежить? — произнес я нахмурившись, — Решил припугнуть меня мертвецами?

По лицу Родиона было заметно, как ему не понравилось это слово.

— Я оставил тебя там, чтоб напугать жизнью, Марк. Они живые, не мертвые.

— Живые себя так не ведут. — то, что я увидел в доме можно было назвать жизнью только в качестве злой шутки.

Старик продолжил.

— Сам знаешь: мертвых скверна воскрешает, некоторых живых — пробуждает. Но что с остальными?

Я нахмурился.

— Ты либо пробуждаешься, либо… нет, разве не так? — честно говоря, этот вопрос мне в голову не приходил.

Старик покачал головой.

— К сожалению — не так, — он громко ударил стаканом о стойку, — Если попав под влияние скверны ты пробудился — то тебе повезло. Если нет — то сожалею, ты беззащитен перед ее ликом. Пройдет день, два, быть может месяц — и разум будет утрачен, осквернен. Что конкретно с тобой после этого произойдет точно предсказать трудно, зачастую — нечто подобное тому, что ты увидел.

Я вспомнил ребенка на велосипеде. Интересно, как долго он живет в таком состоянии… и как долго ему еще суждено прожить?

— Но почему в них остались зачатки сознания? — в некоторой мере их даже можно назвать мыслящими.

— Разум постепенно деградирует, мозг атрофируется, — Родион засмотрелся на стену за моей спиной, вытаскивая из памяти воспоминания, — Если вскрыть одному из них черепушку, то вместо мозга ты увидишь нечто напоминающее сухарь без извилин. Но это если говорить о физическом воздействии. А если проще, ты оказываешься проклят. Обречен без конца повторять цикл привычных тебе действий. Думаешь, кто-нибудь из этих людей заслуживал такой участи?

Я промолчал.

— Мертвые города не оружие и не инструмент. Это чума. А когда никто вокруг не собирается примерять на себя роль чумного доктора, ничего не остается, кроме как стать им самому.

Очередной глоток виски обжег моё горло.

— А я здесь причем? Не знаю, заметил ли ты, когда доставал мой гроб по соседству с мертвым отцом, но сейчас меня заботят другие проблемы. В которые твоя «революция» не вписывается.

— Революционеры, как правило, сами не знают чего хотят. У меня же взгляд на вещи куда проще — есть проблема, её нужно решить. Последствия, Марк. Ни Империя, ни Республика не смогут сделать нашей стране ничего страшнее того, что планирует кучка оторванных от земли «аристократов», в том случае, если они добьются успеха.

Содержимое папки, которую мне показывали УБИ, только подтверждало слова Родиона.

— Очень печально, конечно. Но я, кажется, уже сказал, что меня это не волнует.

— Ты думаешь я бы возился с тобой, надеясь, что ты просто проникнешься идеей? — старик посмотрел на меня как на дурака и закачал головой. — понимаешь ли, наши интересы пересекаются напрямую, Марк. По многим пунктам.

Я глянул через плечо на заклеенные окна.

— Да разве?

— На вчерашнем совете… — лицо старика скривилось, — Вульфрик Белецкий хотел ускорить процесс набора пробужденных. Самым варварским способ из возможных. Предложение не прошло. Все решил один голос.

Кажется, только по одному моему взгляду можно было понять, что я все понял, однако он все равно продолжил.

— Твой отец проголосовал против. За что и поплатился.

Сердце в очередной раз защемило от мысли о мертвом отце. В этом замешаны Белецкие? Хотелось что-то ответить старику, однако пару раз нелепо открыв рот, я просто схватил стакан с виски и высушил его в один глоток. Родион поджал губы и вздохнул.

— Долго ждать созыва второго совета не придется. В этот раз Ротты проголосуют за.

— Они не Ротты. — прошипел я.

— Учитывая обстоятельства, если кто сейчас не Ротт, так это ты, «Рэджинальд». - он окинул мою испачканную одежду взглядом.

— И дня не прошло, как ты убил этого бедолагу, а уже шутишь об этом? Речи о том, чтобы спасти всех как-то не коррелируются с тем, что ты делаешь.

— Я делаю то, что нужно делать, — старик на секунду задумался, — Мне казалось, что ты такой же. Если судить по тому, как просто и эффективно ты решил проблему с Локком. Для нашего дела подобный подход приветствуется.

Этот его выпад я пропустил мимо внимания. По какой-то странной причине совесть меня за этот поступок мучала далеко не так сильно, как можно было бы подумать. Впрочем, то событие несколько затерялось на фоне других.

— Нашего дела? — я выбросил воспоминания об Августе из головы. — Не помню, чтобы я соглашался на что-то.

— Если и правда хочешь отомстить, то, — он засмеялся, — выбора у тебя и нет.

Я приподнял бровь, глядя на ехидную улыбку старика.

— Марк, ты ничего не умеешь! Думаешь, раз бессмертный, то можно просто зайти в клановский особняк и всех там вырезать? — он начал смеяться еще сильнее, — Да стоит им раскусить твою особенность, а если ты попрешь напрямую — будь уверен, с таким уровнем подготовки тебя убьют не один раз, как ты окажешься в полной жопе!

Наверняка старик представлял, как я пафосно вламываюсь к клановским и моим телом в тот же миг начинают играть в баскетбол пробужденные бойцы. Уже не говоря о прямой конфронтации с одним из дядюшек или Фридрихом. И нет, тут он меня недооценил — даже в мыслях такого не было. Я решил промолчать.

— Понравилось просыпаться в гробу? А теперь представь, что этот гроб выбросили на дно какого-нибудь озера в глуши. Я хреновый ныряльщик, Марк. Ты останешься там навсегда. И это если из тебя не сделают подобие живой батарейки, что тоже весьма незавидно.

— Какой еще, нахер, батарейки? — Меня задели его слова, хоть он и был прав. Сама мысль об этом пугала.

Старик фыркнул.

— Белецкие экспериментируют со Скверной. Представь силовой кристалл, как тот, что был на протезе нашего друга Рэджинальда… только заряженный Скверной. Мне даже думать не хочется о том, что с этим можно натворить. Оружие массового поражения, источник энергии, реактор питающийся от Скверны — вариантов бесчисленное количество. Все, что пока спасает этот мир — так это сложности при работе со Скверной, как таковой. Но даже несмотря на это, некоторых успехов беспринципные уроды во власти уже достигли.

Странный шестой этаж в больнице. Лифты с ключ-картами. Это место не давало мне покоя с тех самых пор, как я его увидел. Если работа со Скверной где-то и проводится, то именно там.

Я постучал пальцами по столу.

— Даже если предположить, что я согласился. Что конкретно тебе от меня нужно?

— Все просто. Ты должен стать главой клана Ротт.

— У тебя забавное понимание простого и сложного. Если… и это очень жирное «если», у меня получится стать главой. Думаешь, если я проголосую против, то остальные кланы сразу свернут все свои планы? — я скептично посмотрел на старика.

— Нет, конечно. Но это даст нам время.

— Ротты не устоят одни против всех.

— А кто сказал, что вы будете одни? — он загадочно улыбнулся. — Скоро ты поймешь, о чем я.

Мне было трудно представить, кто мог бы стать моим союзником в этой… войне? Пока что я даже не понимал, насколько масштабным будет противостояние и в каком виде оно будет происходить. Каждый аргумент Родиона мало помалу заставлял меня задуматься о планах на будущее. Я хотел мести, желательно здесь и сейчас, однако грустная правда заключалась в том, что понятия не имел, как её осуществить. Возможно, «Сдвиг» бы мне в этом помог, но… я убедился, что навык был далеко не панацеей. До того момента, пока я не научусь контролировать себя под его влиянием, пока не смогу активировать сдвиг только тогда, когда это уместно и деактировать, когда нужды нет — полагаться на него нельзя.

С другой стороны будет ошибкой полностью доверять Родиону. Даже если он мне не соврал, не факт, что рассказал о всех мотивах. Старик готов пожертвовать чем угодно, чтобы добиться цели. Самодурство считать, что я стану исключением из правил.

Как бы там ни было, Родион мне кое-что задолжал и всё это обсуждение не имеет смысла, пока этот долг не будет уплачен.

— Я соглашусь, — уголки рта Родиона Долгова потянулись вверх от этих слов, — но только если ты поможешь сделать то, что обещал.

— Твой отец, — улыбка резко пропала с его лица, — мертв.

Безусловно, но как мне донести до старого хрыча, что это не имеет значения? Я не смог помочь папе при жизни, а значит обязан хотя бы упокоить его после смерти.

— Точно так же можно было сказать и про твоего сына, пока он еще лежал в саркофаге. Но почему-то ты считал иначе и все равно отправился его «спасать», — я растянул губы в кривой ухмылке, — Кстати, у тебя прикольно получилось. Одним выстрелом убил сразу двух зайцев.

Старик смог сдержать лицо. Он громко ударил пустым стаканом по дереву и устало посмотрел на меня.

— Черт с тобой. Хорошо. Но у нас мало времени и ты пожалеешь об этом. Это я тебе гарантирую.

Хотя бы это я себе обеспечил. Осталось уточнить еще кое-что сразу, один интересный «краеугольный камень»:

— Только как ты и сам сказал, у нас проблема. Я и правда не смогу в одиночку перебить изменщиков. Ну, а если ты хотел сделать из меня машину для убийств с помощью волшебных тренировок — то я тебя разочарую. Не просто так меня не учили ничему после пробуждения. Традиционные пути обучения на мне просто не работают. — я развел руками.

Классический способ обучения молодого пробужденного требовал прямого магического контакта с наставником. Он передает технику путем прямого контроля энергии ученика и активации его энергией навыка, который известен учителю. После чего ученик пытается повторить этот процесс лично. А затем снова и снова цикл повторяется, пока молодой пробужденный не добьется успехов.

Уроборос же не дает этого сделать. Не позволит наставнику взять под контроль мою энергию и показать то, что по другому не узнать и не понять.

Родион кивнул.

— Понимаю, но ты ж откуда-то научился своим навыкам?

Я посмотрел на руки, вспоминая узоры зеленых лоз от регенерации. Да. Мне пришлось самому придумывать велосипед.

За восемь лет я смог создать четыре навыка, хотя серьезно попытки я начал делать всего три года назад.

С помощью наблюдений за бойцами, советов от Фридриха и чтения той немногой литературы, что имелась по этому вопросу, мне худо-бедно удалось вслепую освоить слабые навыки лично. И процесс этот не то чтобы приятен. Я не просто так всем надоел своим частым пребыванием в больнице.

— Посмотрел гайд от индуса с плохим микрофоном. — я ехидно сощурился.

— Значит всё сам? — Родион поджал губы, — С этим можно работать.

Я пожал плечами. Единственное чем я мог похвастаться, так это физической подготовкой. Конечно, даже до непробужденного спортсмена мне далеко. Но по крайней мере на то, чтобы заниматься бегом и выполнять упражнения меня хватало. Вполне вероятно, что во время инцидента с Коротышкой это меня и спасло.

Вздох.

— Тогда давай по конкретике. Первые наши шаги после того, как я похороню отца. Какие они будут? Мне нужно понимать картину.

Родион молча посмотрел на меня и полез к рюкзаку. Спустя несколько секунд он достал из небольшого кармана спутниковый телефон.

— Первый шаг, — он с предвкушением посмотрел на меня и пару раз клацнул что-то на мобильнике, — обеспечить себе союзников.

Старик произнес это и улыбаясь повернул телефон экраном ко мне.

Я прочитал надпись и медленно поднял голову с широко открытыми глазами вверх.

Вызов…

Абонент:

«Внучка. Элиза»

Прим. Автора: Древнее зло пробудилось. Глаз Ктулху раскрылся и там — большая кнопка лайка; ткни в око, чтоб загнать тварь обратно в пучины океана.