999999999 маны. Том 2

Эпилог

Я открыл глаза в пустом поезде. Мы мчались так быстро, что страшно было даже смотреть в окно. Казалось, вихрь темноты поглотит меня, стоит кинуть даже один короткий взгляд. Но не смотря на страх, я все же нашел в себе силы сделать это.

И не увидел ничего.

Чувство сожаления скрутило меня едким ядом. Возможно, сумей я разглядеть там хоть что-то, вовремя спохватиться, и тогда я бы уже не был простым пассажиром, а… кем? Сложно сказать. Но знаю наверняка: пока я не вижу пейзаж за окном ясно и отчетливо — все продолжится так, как есть сейчас.

Возможно, это непосильная задача для одного. Мне не справиться. Возможно, будь еще кто-то, и тьмой разобраться было бы… проще? Нет. Вряд ли проще. Просто путь сквозь неё стал бы не таким удручающим. Возможно, даже увлекательным.

В какой-то момент меня достиг едкий запах дешевых сигарет. Перед глазами проскользил клубок дыма. Нехотя, я отвел глаза от черного окна.

Передо мной сидел Макс. Я удивленно посмотрел на него, не совсем понимая что он здесь забыл.

Он смотрел в окно, как и я ранне. Вот только в отличии от меня в его глазах читались легкая тоска и смирение. Но затем, как искра света — его губы растянулись в улыбке. Словно тот разглядел в темноте что-то достаточно забавное.

Макс сделал затяжку и, наконец, неспешно перевел взгляд на меня. На губах была все та же ухмылка, но в глазах висела печаль. Словно он сочувствовал мне.

Я знал, что стоит ему докурить сигарету и он уйдет.

Наверное, отсюда и сочувствие. Я-то останусь.

Хотелось спросить, что такого смешного он увидел там, за окном.

Но почему-то я никак не могу сформулировать вопрос. Казалось, ответ лежал на поверхности, он был настолько простым и понятным любому живому, но оттого и сложным. Действительно, смешно.

Невольно, я сам расплылся в ухмылке.

Увидев, что я улыбаюсь, тоска в глазах Макса немного рассеялась.

Он протянул мне пачку сигарет.

Огня не было — казалось бы, даже с такой простой задачей я не мог сейчас справиться. Макс передал мне свою, наполовину выкуренную сигарету. Я подкурил от неё.

Мы молча пыхтели, каждый думал о своем. Слова были лишними.

От одного только его присутствия, без слов, уже становилось легче находиться здесь.

Мысль о том, что ноша непосильная для одного кажется такой пустяковой, если ее тащить вдвоем, дарила надежду.

Я смотрел как его сигарета тлеет с каждой затяжкой и боязно прикидывал насколько её еще может хватить. Увы, за этими мыслями, я даже не заметил, как сигарета Макса в один миг догорела до бычка. А я так и не успел ничего сказать.

— Бывай, — он встал, в последний раз посмотрел на меня и вышел на станции.

Я же остался один, с недокуренной сигаретой и глупой ухмылкой на лице, не до конца понимая, что именно сейчас потерял.

Шли минуты. Потухла сигарета, от которой остался лишь бычок. Улыбка медленно сползала с моих губ, пока и вовсе не исчезла.

Вместе с Максом ушло все то, что могло вызвать её повторно. Я снова остался один в этом проклятом поезде.

Мы мчались так быстро, что страшно было даже смотреть в окно. Казалось, вихрь темноты поглотит меня, стоит кинуть даже один короткий взгляд. Но, несмотря на страх, я все же нашел в себе силы сделать это.

Белецкий первым ступил за порог башни Локков, следом — старик.

За ними — его дочь и непримечательный парень в маске. Белецкий фыркнул, когда тот не пойми зачем нацепил её обратно. Тот всегда был странным… но отменно выполнял свою работу и был убедительно замотивирован хранить верность, а прочее Белецкого не волновало.

Какое-то время Вульфрик продолжал хранить молчание, что-то обдумывая, а затем обернулся на Родиона.

— Ты это специально? — вопрос звучал так, будто они вели беседу уже десять минут.

Старик приподнял бровь.

— Ты о чем?

— О том, что ты превратил голову нашего масочника в кровавый фонтан точно в самый драматический момент, — голос Белецкого звучал раздраженно. — Я собирался узнать, кто скрывается под ней.

— Я собирался проделать ему лишь маленькую дырочку меж глаз, — Родион виновато почесал затылок, — Но забыл, что в магазине экспансивные патроны. Старость. Память подводит.

Старость? Белецкий фыркнул. Нет, он мог ожидать от старика чего угодно, но только не подобной халатности по отношению к оружию. От кого-кого, но точно не от Родиона.

Белецкий, Элиза и непримечательный парень сели в машину, припаркованную здесь же; старик же остался стоять снаружи.

— Ты не поедешь с нами? — Белецкий глянул на него с лёгким удивлением.

Какие ещё дела могут быть у Родиона здесь или поблизости? Кто его там знает, от него всего ждать можно.

— Езжайте сами, я пешком, — помотал головой старик, — В моем возрасте полезно ходить пешком.

Ну и чёрт бы с ним. Дела Родиона — это дела Родиона, и, в конце концов, почему они должны его интересовать? Главное, что сегодняшний вечер прошёл по плану. Почти.

Машина тронулась с места. Белецкий машинально продолжал глядеть на уменьшающуюся фигуру Родиона в зеркале заднего вида, но тот не трогался с места, продолжая стоять.

А затем окончательно пропал из поля зрения Вульфрика Белецкого.

Треплу сразу не понравилась идея Макса оставить его главным в клубе пока они разбираются с Локковским интервью.

Во-первых, каким таким образом он, единственный непробужденный среди всех присутствующих, должен будет утихомирить остальных в случае чего?

Во-вторых, у него серьезно начинала болеть голова от необходимости раз за разом объяснять всяким УБИшным сотрудникам кто, где, что и как. Их главный, Рубан, приехал с десятком солдат, чтобы перевезти пробужденных в более подходящее место для тренировок, чем ночной клуб в трущобах, и это было целой головной болью.

А в-третьих, ему жутко хотелось спать.

— Тоже тяжелая ночка, да? — произнес Рубан, закурив рядом с Треплом у входа в клуб.

Внутри люди из УБИ уже довольно долгое время были заняты какой-то бюрократической ерундой, из-за которой Трепло все никак не мог уехать домой и заснуть.

— Угу, — парень кивнул.

— Ну, мы почти закончили с формальностями. Закончим анкетирование бойцов, свалим отсюда и тогда уж отоспимся, — хмыкнул помятого вида агент с трехдневной щетиной.

Он говорил это, скорее предвкушая отдых для себя, нежели для того, чтобы подбодрить трущобного. По крайней мере, так казалось со стороны.

— Уж надеюсь, — Трепло закачал головой и мечтательно улыбнулся.

— Знаешь, — агент затянулся сигаретой и окинул оценивающим взглядом окрестности, — а я видал клубы и похуже.

Парень пожал плечами, не зная, что на это ответить.

Впрочем, поддерживать разговор парню не пришлось — телефон агента громко зазвонил и тот поспешил выудить его из кармана своего нестиранного пальто. Он посмотрел на экран и поднес трубку к уху.

— Тина? Ну как там твой бойфренд? — произнес он с ехидной улыбкой.

Ответа Трепло не слышал, но лицо Рубана говорило само за себя. За считанные мгновения с него исчез даже намек на ухмылку. Агент как будто в момент собрался, быстро отошел подальше и начал взволнованно что-то спрашивать у собеседницы. Парню стало понятно, что произошло нечто очень и очень плохое.

Спустя какое-то время он бросил трубку и быстрым шагом направился в сторону клуба, будто полностью игнорируя существование Трепла.

— Что-то случилось? — парень попытался узнать в чем дело, однако Рубан даже не повернулся в его сторону.

Глядя за тем, как УБИшник скрывается внутри клуба, Трепло сглотнул ком в горле. Почему-то ему очень резко захотелось уйти отсюда, но он не мог так поступить с Максом. Обещал же присмотреть за всем.

Спустя пару минут уставший агент снова показался в дверном проеме. Почему-то дальше него он не сдвинулся.

Рубан просто стоял и смотрел на трущобного парня в нескольких метрах от себя. Хмуро. С сожалением.

Трепло сначала даже не понял, что внезапный хлопок со вспышкой, раздавшийся со стороны Рубана, был выстрелом. Таким же, как и те, что десятками зазвучали внутри помещения мгновения спустя.