40к хемо-псов и летописец

Глава 18

– Я сейчас, встану вот-вот, подождите... – хрипя говорил хемо-пёс, затянувший на своём бедре жгут.

Я же присел рядом, глядя на его раны. Граната штука сложная, порой кто-то и в метре выживет, а порой со ста метров в висок осколок прилетит. Сорвав тряпки с фраг-жилет я осмотрел броник бойца. Осколок торчал почти по центру, только чутка выше. Просунув руку через воротник я почти сразу заставил бойца кашлять кровью прямо в респиратор.

– Я встану... сейчас встану... – продолжал скулить хемо-пёс, что очень сильно хотел жить.

Да, для жителей утопичных миров подобное может показаться странным, как вообще может хотеть жить хемо-пёс, что годами порой не видит неба, жрёт дерьмо, постоянно идёт в неблагодарные и самоубийственные атаки, которого постоянно пинают комиссары... мы были как животные, самый дешёвый ресурс для Имперской Гвардии, вечные штрафники без права заслужить прощение даже после смерти.

Но даже такая жизнь лучше, чем смерть. Да и ко всему привыкаешь, даже к самым ужасным условиям. Тяжко было, да, но жизнь такая, чего поделать? И что-то хорошее тоже во всём этом было, а ценность таких моментов была куда выше, ведь случались они редко-редко.

– Всё нормально, ты наконец-то можешь отдохнуть, – произнёс я, хлопнув бойца по плечу, после чего правой рукой неожиданно для него вонзил штык нож прямо в горло, разрубив шейные позвонки.

Мгновенная смерть, милосердная, ведь в такой заднице, где мы оказались... из-за пробитого лёгкого ты сдохнешь захлебнувшись собственной кровью. Лучше уж так...

Сам же я быстро проверил карманы, в них ничего не было. Все запасы, все НЗ, всё что мы находили пять минуту назад мы тратили тот час, потому что ситуация была критической. Один бой за другим, куча трупов, куча ненависти, каждый тяжело или средне раненный – труп. Всех кто не мог идти и сражаться на своих двоих мы добивали на месте. Таков был негласный уговор.

И пока мы пытались вернуть хотя бы подобие организации силам выживших, там на поверхности происходил ад. Грохотали корабельные орудия, ракеты и лучи уничтожали сам город. Кто и куда стрелял? Я хотел верить, что это наши срывают контрнаступление предателей, но... вера во мне уже сдохла. Я больше ничему верить не хотел, нахер надо.

– Берите всё, что можете унести и уходим, – отдал я приказ по воксу.

У нас наконец-то появилась вокс-станция, удалось восстановить связь. Благодаря ей мы не только связывались с потенциальными выжившими, но и издевались над врагами. Молитв толком никто не знал, но каждый предатель был вынужден слушать наши ехидные и язвительные комментарии, которые мы прокручивали без остановки. Этакая малая гадость, которую мы делали перед смертью.

Но хоть нас и было мало, но и в этих туннелях подземных уровней решало не численное превосходство. Потому просраться врагам мы дадим уж точно. Оставалось лишь подняться чутка повыше. Занять там позиции и начинать готовить к подрыву текущие позиции. Будем отступать как можно дальше, тем более танковые снаряды уже разобрали и взрывчатки наделали.

– Живые, возвращаемся! – задорно воскликнул разведчик в вокс на подходе к точке сбора.

Если не считать всего тотального звиздеца, что здесь происходил, то существенных проблем было две: нехватка снабжения и нехватка специалистов. По большей части мы все были грёбанной пехтурой, а нужны были инженеры, медики, сапёры. Работы предстояло много, а если мы не подготовим оборону... нам тогда ничего не поможет.

И в целом первую проблему решить было можно. Прямо сверху нас находился узел снабжения, на которым остались лояльные силы. Минус же был в том, что мы не смогли достичь взаимопонимания. Нас считали предателями и угрожали открыть огонь как только мы начнём подниматься. Что же... это неприятно, потому вариантов у нас было лишь два. Плохой и не такой плохой.

Взяв всё добро, заминировав танки и слив с них всё горючее, мы начали уходить туннелями на верх. Вскоре показались позиции лоялистов, что держали здесь оборону. Их было довольно много, человек пятьсот, не меньше, может даже больше.

– НЕ ПОДХОДИТЕ!!! У НАС ПРИКАЗ ОТКРЫВАТЬ ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ!!! ЛЮБОЙ КТО ПОЯВЛЯЕТСЯ ПО ЭТУ СТОРОНУ – НАШ ВРАГ!!! – закричали гвардейцы, которые знали о том, что велись переговоры.

– Нам идти некуда! Если останемся там, то передохнем с позором! – крикнул я в ответ, после чего обернулся к своим псам и другим прибившимся бойцам. – Чтобы не случилось не стреляйте и даже оружие в их сторону не поднимайте. Мы идём!

И без страха я вышел первым, подняв пустые руки. Даже лазгана за спиной не было, только револьвер с пустым барабаном в кобуре на груди.

– Именем Императора! Я приказываю вам развернуться и удерживать позиции! – тем временем на этот участок уже прибыл комиссар, что возглавлял оборону.

Гордый, статный, в своей фирменной фуражке и болт-пистолетом в руке. Блестела позолотой рукоять его цепного меча. Да уж... какие шансы, что комиссар не станет расстреливать хемо-псов, зная что их полк по большей части не просто дезертировал, а перешёл вообще на сторону Хаоса? Но видно и ему патронов жалко, как и видя всё это... в глубине души он понимал, что есть вероятность, что мы сохранили верность.

Однако и рисковать он не мог, потому все укрытия ощетинились стволами и примкнутыми штыками. Один его приказ и нас обрушится шквальный огонь. Но я продолжал медленно идти вперёд, как и за мной начали выходить один за одним другие выжившие.

– Ни шагу дальше! – рявкнул комиссар и махнул рукой одному из бойцов, после чего туннель осветила вспышка и раскалённое пятно оказалось в двадцати сантиметрах от моей ноги.

– Не стрелять! – тут же обернувшись рявкнул я псу, который шёл за мной и готов был выстрелить в ответ. – Ни в коем случае!

Постояв немного, переведя дух, я пошёл дальше, обойдя пятно и наплевав на угрозу. Напряжение росло, мы даже оружия в руках не держали, как и даже самый простой солдат понимал простую истину – держать оборону лучше, когда вас больше. Тут как бы гением стратегии или тактики быть не нужно. Тем более среди нас вдруг появились и другие гвардейцы, не из савларского полка.

– Боже-Император... я не хочу вас расстреливать! – кричал комиссар, уже сняв предохранитель с болт-пистолет. – Я не могу вам доверять! Идите и сражайтесь с общим врагом в другом месте, если вы действительно верны Терре!

– Я верен своим солдатам, которых высланные с Терры командиры предали! Я верен псам, которые лили кровь, хоть вы всегда и стреляли им в спину! И я бы рад занять оборону в другом месте, да времени нет! Они уже идут, а у нас на пятерых одна батарея для лазгана! Нас перебьют как собак!

Нервы были на пределе, никто не хотел начинать бойню, все понимали, что победителя в ней не будет. В такой ситуации нельзя было враждовать, но и комиссар не мог отступить. Мы же продолжали идти, намереваясь зайти на позиции первого эшелона их обороны, основного, ведь остальные ещё готовились. Если бой начнётся внутри их позиций... это будет крах вообще всего.

И сжались тонкие губы комиссара, натянулась матёрая кожа на его лице, после чего он вскинул болт-пистолет и сделал выстрел сам. Болт пролетел так быстро, как и должен. Едва не угодил мне прямо в лицо, пролетев рядом со щекой. А затем без чувств упал пёс позади меня с разорванной головой.

– Нет! – снова рявкнул я, встав полубоком к позициям лоялистов. – Даже не думайте! Никто из нас не выстрелит ответ! Никто!

Не знаю были ли я хорошим лидером в действительности, имел ли настоящие перспективы стать капитаном или поднять даже выше, как мне постоянно советовал Циклоп. Но в этот момент несмотря на пущенную кровь все кто шёл за мной послушали мой приказ. Ни одного выстрела в ответ не прогремело, не давая начало бойне.

– Хотите нас убить – стреляйте! Мы умрём здесь, от ваших рук, а не от рук еретиков, – произнёс я, вновь встав лицом к лоялистам. – Выбор за вами: довериться нам и сражаться вместе или... убить нас здесь всех, как собак. Решайте, солдаты... решайте храбрые гвардейцы. Только вы знаете, какое решение правильное.

Я уже не кричал, ведь эхо моих слов и так хорошо проносилось через туннель. И обращено оно было не к комиссару, лицо которого не изменилось, в отличие от его взгляда. Он понимал на что я делаю ставку.

– Расстреляйте всех, кто пройдёт дальше первой линии колючей проволоки, – произнёс комиссар, говоря о расстоянии в двадцать пять метров.

– Прошу заметить, что это не самое мудрое решение, – произнёс гвардеец, что недавно делал выстрел мне под ноги.

– Ты будешь со мной спорить, лейтенант? Считаешь, что в таких условиях у нас есть право доверять им? На кону стоит судьба всех нас. Да, мы не выживем, никто не выживет. Но у нас есть все шансы умыться кровью врагов, уйдя так, как полагается каждому гвардейцу.

В это же время я уже снимал с себя свой плащ, укрытый лохмотьями, чтобы бросить его на проволоку. Многие из них сейчас впервые видели хемо-пса без тряпок. Жаль выглядел я жалко, ведь панцирь мой был потрёпан знатно, а где-то помимо крови врагов была и моя собственная.

– Открыть огонь! – рявкнул комиссар, но вдруг осознал, что гвардия медлит.

Глаза его расширились, это даже было похоже на приступ бешенства. Гвардейцы не слушали приказа комиссара, вестника воли Императора, прибывшего с самой Терры, чтобы стать примером для всех и не допустить падения во мрак солдат.

– Неужто и вы засланы к нам врагами Человечества? – не веря в происходящее спросил комиссар наставив ствол болт-пистолета на лоб лейтенанта.

– Прошу прощения, комиссар, но... если мы не можем доверять друг другу, то мы уже проиграли и сражаться смысла нет. Но если моё чутьё меня не подводит и по ту сторону я вижу таких же гвардейцев Императора, как и мы... то мы ещё можем очистить честь наши полков, которая была запачкана бездарными командирами, обманувшихся лживыми словами шпионов и еретиков.

– Я не допущу измены, пока я ещё жив, – рыкнул комиссар и палец его уже начал спускаться с затворной рамы на спусковой крючок.

Лейтенант же закрыл глаза, готовясь умереть. Лейтенант даже представить не мог того, что можно сопротивляться комиссару. Как-никак комиссар действительно был вестником самого Императора, являя собой образец самого ярого защитника Империума. Даже если он ошибался и наставлял на тебя ствол... ну, может в каких-то других полках другие бойцы и могли забить комиссара досмерти, но конкретно этот лейтенант был готов умереть.

Потому что стрелять в комиссара или в идущих безоружных гвардейцев он не хотел. Ведь смерть уже близко, а значит нельзя позорить себя ещё больше. Всё равно умрёшь, а так хотя бы сделаешь этого гордо, не запачкав своих рук кровью таких же как ты.

Как вдруг раздался глухой стук и шокированный лейтенант резко открыл глаза, увидев стоящего гвардейца, что стоял с самокруткой в зубах над упавшим лицом в грязь комиссаром.

– Всегда мечтал это сделать. Командуйте лейтенант, а мы пока отнесём этого фанатика в карцер, чтобы он нас всех не перестрелял.

– Стойте! Там мины! – тут же сориентировался лейтенант, замахав руками. – Я сейчас подойду и проведу вас!

И как раз вовремя я остановился, потому что ещё бы шаг и без ступни уж точно остался бы. Но благо в этот день случилось чудо, когда здравый смысл возобладал над поголовным недоверием и страхом. Именно на это и делал ставку наш враг. На то, чтобы мы боялись и не доверяли друг другу, во всём видели подвох и не верили даже в теоретическую возможность того, что осталось хоть что-то светлое в этом мире.

Зачастую так и случалось, ведь человек был ужасен по натуре своей, своим эмоциями и чувствами он отравлял свою же душу, так ещё и гробил весь варп, позволяя паразитировать на себе Тёмным Богам. Как хемо-пёс я отлично это знал. И всё же... всё же что-то смогли разглядеть простые солдаты, гвардейцы, что также как и мы мясили грязь в траншеях мёртвых миров и грызлись в смердящих туннелях городов-ульев.

И это что-то никогда не сможет разглядеть ни один выходец из офицерской академии, кто никогда не был рядовым. Этого не поймёт и комиссар, ведь задача его наоборот давить своим сапогом подобные зачатки в разумах бойцов. Но как верно заметил безымянный лейтенант...

Если в такой ситуации они не могли найти в себе сил поверить нам... то и сражаться наверное действительно уже не было смысла, а враг уже мог праздновать победу. Ведь по одиночке мы никто, а все вместе... вместе мы уже можем стать хотя бы льдом под ногами очередной волны наступления хаоситов. И глядишь они поскользнуться и не просто упадут униженными, а нахрен раздолбят свой затылок и сдохнут.

А мы же обсудим все наши планы касательно того, как бы сделать такой расклад наиболее вероятным.