15 минут

Глава 21

Я пропала, затерялась в воспоминании, ярком, как сон. Я дома, в гостиной, сижу на диване с Донованом. На мне изысканное и вместе с тем простое платье, Дон обнимает меня за плечи. По всей комнате развешан розовый серпантин, а над камином висит парочка улетевших воздушных шаров. По бокам от нас сидят родители Донована, Джозеф и Патрисия Джеймс, а левее от меня — Джекс.

Наклонившись, отчим подхватывает с журнального столика парочку крекеров. Когда наши взгляды пересекаются, я с трудом выдавливаю из себя улыбку. В его глазах застыл вопрос, который он не осмеливается озвучить при боссе.

— Принести вам еще по одной, Джо? Сенатор? — вежливо интересуется Джекс.

Патрисия с улыбкой вскидывает руку.

— Прошу, когда я не в Вашингтоне, зовите меня Пат. И нет, мне уже хватит. Достаточно и того, что я вновь приглашена в ваш прелестный дом.

— Ну что, за именинницу? — объявляет Джозеф, поднимая полупустой бокал.

Киваю в знак благодарности и принимаю фруктовый пунш от мамы, которая тут же спешит обратно на кухню. Судя по запаху, мой любимый ростбиф уже на подходе.

— Рад, что у нас получилось прийти, — продолжает Джозеф. — Дон только о ваших отношениях и говорит, Лара.

— Что тут скажешь? Весь в тебя, пап.

Не могу удержаться от смеха. Донован разрядит любую обстановку. Обожаю эти его ямочки на щеках. Жаль, что мы сейчас не одни. Отведя взгляд от лица Дона, встречаю улыбки на лицах его родителей.

Только вот во взгляде Патрисии мне на миг чудится совсем не радостное выражение. Вымученно улыбнувшись, делаю вид, будто ничего не заметила.

— Ну ты только взгляни на этих двоих, Джо, — умиляется она, похлопав мужа по колену. — Идеальная пара. Жаль, что мы раньше не собирались вот так, все вместе. Вы ведь понимаете, Вашингтон тот еще узурпатор.

— Не сомневаюсь, — киваю я, пригубив пунш.

Засмеявшись, Джекс указывает в сторону Джозефа.

— Как и он. Уж сколько лет я тружусь под его началом, а не перестаю удивляться, как много приходится работать.

Скрестив руки на груди, начальник отчима фыркает от смеха.

— Ты постоянно уходишь с работы пораньше, чтобы побыть с семьей. Нечего жаловаться. Вот твоей жене, с другой стороны…

По дому разносится трель дверного звонка, и Джекс с извинениями встает, чтобы посмотреть, кто пришел. Интересно, мы ведь больше никого не приглашали. Выхожу за отчимом в коридор, где обнаруживаю маму — она вытирает руки о фартук.

— Кто там, Джекс? — интересуется она.

Слегка приоткрыв дверь и загородив образовавшуюся щель, тот с кем-то шепчется.

— Пап, кто пришел? — уже громче спрашиваю я.

Отчим оборачивается, потирая уголок рта. На щеках его проступила легкая краска, на лбу — испарина. На моей памяти Джекс еще никогда так не нервничал.

— Мой брат Рекс приехал, по-видимому, прямиком из Лондона и решил заглянуть в гости.

— Брат? — Никогда прежде не слышала от отчима ни о каком брате.

Расплывшись в улыбке, мама протягивает руку вошедшему гостю. Он высок и строен и как две капли воды похож на Джекса, разве что волосы черные, а глаза карие. Ни один мускул не вздрагивает на моем лице при его появлении, а вот у будущей меня все иначе.

Это не Джекса я видела тогда, в переулке. Не Джекс убил мою маму.

Это был Рекс.

И вот он вернулся. Он что, решил довершить начатое? Или надвигается нечто похуже?

— Приятно познакомиться. — Мама целует Рекса в щеку.

Он так и лучится улыбкой, и есть во всем его облике — улыбке, акценте, даже костюме — что-то приторное. Как медовое масло, только слишком сильно взбитое и тошнотворно сладкое.

— Как приятно наконец увидеть вас вживую. Фотографии не передают всей вашей красоты. — Голос низкий, с британским акцентом.

Рекс целует мамину руку. И когда кажется, что она почти попала под его чары, он вдруг замирает, заметив меня.

Рекс протягивает руку для приветствия, и я нервно отступаю на шаг.

— А эта очаровательная девушка, наверное, Лара? Как же ты выросла.

Пожимаю его холодную и влажную на ощупь ладонь.

— Папа никогда не… — Замолкаю, встретившись взглядом с Джексом. В его глазах застыли тревога и страх. Не знаю, почему он вдруг так испугался, но что-то мне не верится в дружелюбие Рекса. Дядя он мне или нет — не важно, я не хочу находиться с ним в одном доме.

— Да, долгие годы мы с Джексом были немного не в ладах, но мы пытаемся наладить отношения, правда, братик? — Рекс похлопывает отчима по плечу, только тому, похоже, хочется сбежать отсюда куда подальше.

Интересно, почему? Пока я ломаю над этим голову, подает голос мама:

— Лара, помоги накрыть на стол. Рекс, вы же останетесь на ужин?

Ухмылка расползается по его лицу.

— О, я бы ни за что не отказался. А где же Майк и Молли? Радостно знать, что близнецы у нас семейное.

Новость о том, что у нас есть дядя из Англии, приводит близняшек в бешеный восторг. Почти весь ужин они только и делают, что заваливают его вопросами — то произнеси такое-то слово или фразу, то скажи какое-нибудь британское сленговое словечко. Маму такой восторг забавляет, а вот Джекс целый ужин не может выдавить даже крохотную улыбочку. Он и к тарелке почти не притрагивается.

— Сенатор, расскажите, над чем вы работаете? Правда ли, что вы стремитесь добиться послабления законов о путешествиях во времени? — интересуется Рекс.

Джозеф фыркает от смеха.

— Да уже много лет!

Тщательно прожевав и сглотнув, Патрисия берет в руки бокал вина.

— Как мне кажется, мы впустую расходуем ценные ресурсы. Никак не удается выбраться на отдых? Позаимствуйте воспоминания у тех, кто там побывал, и вы проснетесь свежим и отдохнувшим, потратив при этом лишь доли секунд.

— Ага, и кучу денег, — добавляет Донован.

Все, кроме Рекса, заливаются смехом. Тот наставляет палец на Дона.

— Деньги правят миром, верно? Иначе и быть не может. А какого мнения правительство о спасении мира с помощью путешествий во времени?

Улыбнувшись, Патрисия горделиво расправляет плечи.

— Если мне удастся осуществить задуманное, то в скором времени именно так все и будет. Я надеюсь набрать достаточное количество голосов для принятия закона, который развяжет руки полиции.

Мама с Патрисией чокаются бокалами. Обычно мама терпеть не может подобные рассуждения, но ведь они с сенатором в хороших отношениях. Благодаря их дружбе мы и познакомились с Донованом.

Взгляд Джекса блуждает где-то далеко. Вряд ли он вообще улавливает суть происходящего.

— Что же получается, благодаря вам наш мир станет безопаснее? — интересуется Рекс, поигрывая ножом для масла. — Убийцы будут уничтожены, прежде чем совершат преступление; насильники, похитители — все они будут стерты с лица земли?

— Ни в коем случае. Во-первых, при любой попытке изменить будущее ваш мозг превратится в кашу. Мы же хотим их остановить, вернуть к нормальной жизни, но никак не уничтожить, — отвечает ему мама. — Во-вторых, то, что вы предлагаете — это убийство.

— Для друзей одно маленькое нечаянное убийство — сущий пустяк, — замечает Рекс, бросив на меня многозначительный взгляд.

Нервно поерзав на стуле, выпрямляю спину и делаю вид, будто не обращаю на него никакого внимания.

— Для чего же еще нам дана память? — восклицает Патрисия. — Если взять серийного убийцу и изъять все его воспоминания, к примеру, об ужасном детстве, а затем на их место поместить счастливые — можно будет подавлять инстинкты, менять людские судьбы. Именно над этим Миранда сейчас и работает.

Внимание присутствующих обращается к маме, которая сидит, крепко стиснув зубы.

— В самом деле? Я и не подозревал, что ваше исследование настолько прогрессивно, — изумляется Рекс.

Мама залпом осушает бокал.

— Не стоит обсуждать такие серьезные темы при детях. Лара, будь умницей, прибери со стола.

Большинство людей, конечно, обиделись бы на просьбу прибрать со стола в свой же день рождения, но мне она только в радость. Уношу пару тарелок на кухню и начинаю счищать остатки еды в мусорное ведро.

За спиной вдруг раздается какое-то шарканье и, обернувшись, я обнаруживаю Рекса. Он стоит, засунув руки в карманы.

— Вы что-то хотели?

Он подходит вплотную, так, что мне приходится отступить назад к кухонной стойке, и впивается в меня изучающим взглядом. Его глубокий, пронизывающий взор ни на секунду не отрывается от моего лица. Пытаюсь не моргать, хотя это совсем непросто.

— Ты не знаешь, кто я такой, правда? — шепчет он, пропуская между пальцами прядь моих волос.

Качаю головой.

— А должна?

— Все еще впереди. Кудри тебе больше идут, — зло бросает он.

Только после его ухода мне удается перевести дыхание.