100 лет тому назад. Часть вторая

Глава 16.

Ехали мы, ехали. За окнами наши родные березы пополам с елками мелькали, на полустанках останавливались. В купе наше так никто и не подсаживался, по-прежнему вдвоем с тем молодым мужчиной, прощавшимся с Москвой Златоглавой, дорогу коротали. Ну, или точнее он коротал. Я-то, наверное, больше половины пути в своем Карманном мирке провел. С Зухрой общался, да и просто делом занимался, помогая ей ее амулеты создавать. Ну, и еще те книжки, что от щедрот своих выделил мне Михаил Васильевич, изучал. Очень, кстати, нужные там заклинания содержались. Я даже сильно пожалел, что с собой в то же самое Карманное измерение еще и Степку не подгрузил. Заклинания второго — третьего уровня без ее помощи я до-олго осваивать буду.

Уже Уральские горы перевалили, когда встал наш поезд. Причем, даже не на какой-нибудь станции встал, а, практически, в чистом поле. Верный признак, что не все ладно впереди. Я час-другой просидел в купе и к проводнику побежал. Реально же время для меня сейчас, вполне возможно, в точности жизни моих родных равняется.

— Никаких сведений пока не поступало. Просто семафор впереди запрещающий сигнал подает.

— А как-то узнать, надолго ли эта задержка, возможно?

— Если только разведывательную команду вперед отправить. Но до ближайшей станции тут верст двадцать, считай сутки туда-обратно пробегают. За то время уже запросто проезд откроют.

Ладно, чтобы лишний раз не нервничать, я снова в свое Карманное измерение нырнул, пробыл там до вечера, вышел. А мы по-прежнему на одном месте стоим. Правда, за прошедшее время известна стала причина задержки. А товарный состав впереди с рельсов сошел. Последствия аварии, устранять уже начали, но сами понимаете, глухой угол, техники и работников на соседних станциях — в обрез. Когда еще починят.

Сутки еще стояли в чистом поле. У моего соседа по купе продукты подошли к концу. Пришлось притащить ему немного своих, взятых на прокорм Зухры, у нее не то, чтобы слишком большой, но избыток припасов все же был. Кстати, сделал для себя пометку, что надо бы побольше всяких продуктов длительного хранения запасать, никогда не ведаешь, как пригодится. Только вы не подумайте, что я прямо так, на виду у попутчика из купе исчезал, вовсе нет. Еще в самом начале поездки поведал ему, что через пару вагонов у меня друзья едут, поэтому уходил, как бы, к друзьям, а сам в пустом тамбуре в свой Карманный мирок переходил. Ну, и точно так же обратно. В тамбуре сцепка вагонов лязгает сильно при движении поезда. Очень неуютно там находиться, соответственно шансов, что мой переход кто-то посторонний заметит почти что и нет. Впрочем, и на стоянке там всегда безлюдно: а просто делать там людям абсолютно нечего.

Наконец, стронулись. Я уже изволновался весь. Только что толку то, не побежишь же впереди поезда. Эльфийская тропа, она на относительно небольшой дистанции хороша, верст до сотни — двух, на больших расстояниях просто выдохнешься и на месте замрешь, восстанавливаясь.

Но вот все же поезд достиг цели. Я спустился на насыпь, с выраженным неодобрением озирая вылезшую повсюду зеленую траву. Если трава выросла даже здесь, где весна приходит с заметным запозданием, по сравнению со степью, то у казахов лошади уже точно во вьючных кормах не нуждаются.

Прежде чем мчаться наперегонки с ветром в сторону родного дома, додумался поинтересоваться у местных жителей, какие приходят вести с юга.

— А ты, парень, не с Ивано-Осиповки ли родом будешь? — Непонятно зачем поинтересовался в ответ один из двоих мужиков, к которым я обратился за информацией.

— Нет, не оттуда, хотя от нашей деревни до Ивано-Осиповки не очень далеко.

— Ну, слава богу, а то не хотел, так сказать, черным вестником выступать.

— А что с ней? — Насторожился я.

Правда, хоть это село по расстоянию и недалеко от нас было, часов семь пути, но только летом и в сухое время. Зимой, после снегопада, срок этот мог и вдвое увеличиться, а в межсезонье, когда дожди заливали лесистую низину, по которой проходил путь между нашими селениями, так и вовсе пробираться было затруднительно. А вот со стороны степи подход к этому богатому селу был практически идеален.

— Разграбили село нехристи. — Это второй дядька тоже поспешил своими знаниями поделиться. — Многие дома сожгли, и народ к себе, в степь угнали.

— А зачем им в степи народ? — Недоуменно поинтересовался я. Рабство уже пару сотен лет, как полностью исчезло.

— Да кто их, косоглазых знает. Только, — рассказчик приглушил голос, стараясь придать сказанному им большую значимость, — поговаривают, что у степняков воплощенный завелся. Бог его знает, что этот выходец из древних времен учудить задумал. Как бы и нам не пришлось отсюда вскорости бежать.

— Да тяпун тебе на язык, Афоня! — Накинулся на сказавшего последние слова его приятель. — Вон, красные командиры уже войска собирают. Еще немного, говорят, сам Фрунзе сюда приедет!

М-да! С секретностью у красноармейцев положение аховое. Фрунзе еще в Москве свои дела решает, а в Барнауле уже точно знают, кого на место командарма в их места назначат. Я поблагодарил своих собеседников за предоставленную информацию и поспешил на выход из города. В самом деле, спешить нужно. А ну как сообщение о воплощении казахами какого-то древнего воителя все же на каких-то реальных фактах основано. Мы ж соседями с казахами являемся, их сказания о воплощенных, в детстве я не раз слушал. Что самое противное, эта часть их эпоса во многом на реальных событиях основана. Даже условия для подобного вызова «кризисного менеджера» по-прежнему всем отлично известны: большой круг шаманов и наличие очень сильного медиума, способного с призванным духом без конфликта соединиться. Большой круг шаманов Амангельды уже не один раз за последние годы собирал, а медиум…. Черт его знает, кто в этой их степи кочует, может, и подобный редкий безумец отыскался, кто согласился добровольно чужому духу свое тело отдать, на всю свою оставшуюся жизнь становясь лишь безучастным зрителем чужих поступков.

За подобными размышлениями я быстрым шагом дошел до околицы Барнаула, а там уже припустился со всех ног. Эльфийская тропа мне в помощь. Кстати, только сейчас дошло, мне теперь с моим Карманным мирком и постоялые дворы совсем даже ни к чему сделались. Под любым кустом могу остановиться на отдых и перейти к себе. И поесть и поспать теперь можно в куда лучших условиях. И, что тоже немаловажно, в абсолютной безопасности! Не раз слыхал рассказы о том, что некоторые из отправившихся в дальний путь так никогда и не доезжают до места назначения.

Уже поздний вечер надвигался, я, как раз примерялся, где бы мне на ночь остановиться, когда от Системы очередное сообщение получил: Выносливость +1. Ага! Вот и дополнительный повод остановиться, отдышаться, да полюбоваться, как там у меня с Характеристиками дела обстоят.

Уровень: 15

Очки опыта: 1245\20000

Класс: Боевой маг. Редкий Класс, позволяющий в процессе тренировок и боевых действий ускоренно развивать все параметры, связанные с повышением боевой эффективности.

Тело: 36

Разум: 30

Сила магии: 41

Свободных очков Характеристик: 10

Дополнительные Характеристики:

Выносливость: 10

Удача:4

Запас магии смерти: 1997,1 у.е

Получено Уникальное достижение: Первый под небесами (+1 жизнь с сохранением накопленного прижизненного опыта и результатов достижения предыдущей жизни. Предупреждение: при перерождении вне миров Системы интерфейс и дальнейший набор очков Характеристик будут заблокированы).

Получено Редкое достижение: «Юный герой 2» (+2 к Характеристике Тело дополнительно за каждый вновь полученный уровень)

Получено Редкое достижение: «Разрушитель порталов 1». В награду вы получаете Личный Карман, складку пространства, доступ в которую имеете только вы.

Получено Редкое достижение «Давид и Голиаф 2». Вашу победу над столь сильным и неуязвимым противником иначе, как удачей не назовешь, поэтому в награду за достижение вам открывается Дополнительная Характеристика Удача.

Подозреваю, в этот раз Выносливость мне добавилась не чисто за эту мою последнюю пробежку, я и не запыхался почти, а, так сказать, по совокупности. Впрочем, дареному коню зубы проверять, вроде как, не полагается.

— Дядя Саша, ты так долго не шел! — Зухра, по ее обыкновению, сразу обниматься ко мне кинулась, едва я в своем Карманном мирке нарисовался. Черт, подозреваю, огребу я еще проблем с ней от Полинки. Ну, если у нас с дочкой красного командарма, конечно, все нормально сложится. Она еще та штучка, властности ей не занимать, а я очень не люблю, когда женщины мной командовать начинают.

— Не так уж и долго меня не было, — проворчал я, освобождаясь от захвата на своей шее. — С утра еще к тебе заглядывал.

— Пять минут не считается. Я посоветоваться с тобой хотела.

— Советуйся. Только давай, за столом, есть хочу… как волк.

— Дядя Саша, ты говорил, что там, куда ты собираешься, может быть очень опасно. — Я мерно работал челюстями, молча взирая на девчонку. — А если я вместо бытовых амулетов попробую делать боевые? У тебя же есть вполне качественные заклинания, которые можно в них запихать?

— Хм. Как тебе сказать…, — я попытался подобрать подходящие слова, чтобы донести до Зухры те мысли, над которыми и сам очень много передумал. — Дело в том, что за боевые амулеты ты не выручишь у народа столько денег, сколько можешь получить за бытовые. Холодильник, он в каждом доме и каждый день нужен, как и светильники и варочная поверхность, а амулеты время от времени исчерпываются и нуждаются в замене. Боевые же, может, и купят про запас, на всякий пожарный, но в мирное время — это точно не предмет первой необходимости. И еще, производя боевые амулеты, ты очень быстро привлечешь внимание властей, и тебя попытаются закабалить или уничтожить.

— Так я же не навсегда, а только для твоих односельчан. — Зухра чуть не плакала, так ее обидело то, что я с прохладцей отнесся к ее идее.

— Мои односельчане выживут только в том случае, если, не вступая в бой, смогут убежать прочь из зоны разворачивающихся боевых действий. Самые лучшие амулеты для них в этом случае не боевые, а какие-нибудь отводящие взгляд и затирающие следы.

— А ты знаешь такие заклинания?

— В том-то и дело, что нет. И в библиотеке в Москве мне ничего подобного не дали. Так что, будем пытаться выбираться своими силами, без привлечения амулетов. А ты лучше продолжай делать бытовые амулеты. Если выберемся, у моих односельчан не останется ни ледников, ни печей для готовки. Хоть на первое время снабдим их необходимым для существования.

Ночь переночевал и поутру, едва светать начало, дальше по тракту рванул. И без того целую кучу времени потерял, надо поторапливаться. Благо практически до самой нашей деревни то, что носит название лесостепи, тянется. Узкие языки степного ландшафта с единичными деревьями и кустарниками перемежаются многочисленными рощицами, так что пользоваться Эльфийской тропой практически почти без ограничений мог.

Родители мое появление встретили с немалой долей удивления.

— Ты бы хоть письмо написал, что домой собираешься, — попеняла мне матушка. — Я бы пирогов напекла, с сурчатиной, как ты любишь. Отец только вечером добыл.

— Не до пирогов мне. — Я чуть ли не рычал. На юге такие тучи собираются, а они здесь ни ухом, ни рылом не ведут. — Вы что, не слыхали, что казахи от Советского Союза отделиться собрались и прямо сейчас большой набег затевают?

— Ой, да не пойдут они сюда. Помнишь тот лагерь военных неподалеку от деревни? Военные же там до сих пор стоят. — Похоже, матушка пыталась в эту минуту пересказывать мне сплетни их деревенских кумушек.

— Папа, ну хоть ты ей скажи, — взмолился я к авторитету отца, — военных в том лагере хорошо, если человек шестьсот наберется. Магов у них — единицы, пушки, если и есть — тоже одна-две батареи, и то, не факт. А казахов, говорят, под пятьдесят тысяч собирается. Да плюс большой круг шаманов, да плюс целая толпа полноценных боевых магов, что из Москвы и Питера туда убежали, когда в столицах сторонников Троцкого убивать начали.

— Ты про намерения орды хорошо знаешь? — Уточнил у меня отец, как только прозвучали цифры противостоящих сторон.

— Я с дочкой самого Фрунзе в Москве познакомился. Его срочно в Барнаул отправляют.

— А в письмах про дочку Фрунзе ты ничего не писал. — Это мать единственное, что из моей речи услышала. И нет, она не глупая, просто тяжело ей вот так сходу принять, что нужно срочно хозяйство бросать, убегать прочь, вот и пропускает нежелательную информацию мимо себя.

— Сейчас по соседям пройдусь, — отец решительно хлопнул ладонью по столу. — Хорошо еще поля пока незасеянные стоят. Засеянную пашню бросать было бы куда тяжелее.

— Я тоже в сторону Усковых побегу. Буду всех на площадь перед домом старосты созывать.

— Староста сейчас Матвей Жуков, — проинформировал меня родитель, — перед его домом площади нет.

Ну, да, это я по старой памяти. Так-то в письме мне про личность нового старосты родители писали. Поправляюсь:

— Перед домом бывшего старосты. Не заблудятся, думаю, у нас в деревне одна единственная площадь, перепутать сложно.

Разбежались, чтобы собраться через полчаса. На площадь односельчане все равно не сразу заявятся, еще минимум полчаса потребуется, чтобы все отстающие подтянулись.

— Сашка, а мне ты ничего-ничего не привез? — Это Дашка наконец-то улучила минутку, когда я не занят решением важнейших, животрепещущих вопросов оказался.

— Почему же не привез? Привез, конечно. — Этот ночник, пускающий в разные стороны разноцветные лучики света, я, понятное дело, не конкретно для сестренки готовил. Просто расценил, что такое несложное маготехническое изделие должно изрядным спросом пользоваться. Кстати, это даже не амулет, а полноценный артефакт был, со съемным латунным накопителем, но в качестве артефакта я его при сдаче в магическую лавку даже не заявлял. И на одной единственной зарядке накопителя, если не гонять ночник днем и ночью, он по моим прикидкам должен, примерно, с год прослужить. М-да. Помаяться же пришлось с получением разноцветных источников света и с обеспечением их подвижности.

Светильник Дашке очень понравился. Она, поскольку солнце еще не закатилось на небосклоне, под печь его засунула и так, лежа на полу, любовалась плывущими по кирпичному своду огоньками.

Народ на деревенской площади собрался быстро. И то, у отца уважение здесь не слабое. Ну и, я думаю, про казахов и неспокойствие в степи многие уже наслышаны и без меня.

— Про Ивано-Осиповку все слышали? Про то, как там почти всех жителей похватали и к себе вывезли? — Задал вопрос родитель, оглядывая лица собравшихся. — У меня вот только что сын из Москвы приехал, говорит, казахи великую бучу затевают, чуть ли не воплощенного призвать к себе на помощь захотели. В Москве вон, командовать местными войсками Фрунзе отправили.

Почти наверняка, по отдельности эти новости — и не новости уже, только вот воедино их свести сельчанам не то, чтобы разум не позволяет, скорее жадность, свое же добро придется при бегстве бросать. Ну, и еще надежда на русский авось. Авось само рассосется, грозу мимо протянет, а они будут жить, как жили.

— Короче, вы как хотите, а я нынче же с семьей съезжаю.

— А куда мы пойдем, что есть там станем? — Послышались из толпы собравшихся нестройные выкрики.

— Если тут останетесь, о прокорме заботиться совсем не придется. У древних кочевников, говорят, имелись ритуалы, чтобы за счет принесенных в жертву жизней силу магических заклятий увеличивать. Потому и завоевали в свое время такие огромные территории. Короче, я все сказал. — И отец, развернувшись, пошел обратно к нашему дому.

Пока еще родители судили, да рядили, что им забирать с собой, а что можно и тут оставить, я еще улучил полчаса времени, сбегал, выкопал клад из амулетов. Тот, что на окраине деревни под старой ивой был закопан.

— Зухра! — Позвал я увлекшуюся творческим процессом девчонку, из-за чего она даже не сразу обнаружила мое появление. — Погляди, пожалуйста, что я тебе принес. Может, что полезное в наших условиях сыщется.

Ох, как она вскинулась! Ну, в принципе, от разбора чужих поделок и растет мастерство артефакторов, а тут таких поделок целая куча!

В родительском доме, всю ночь, что называется, дым коромыслом стоял. Мать не хотела домашнюю утварь оставлять, отец пытался сельскохозяйственную технику и рабочий инвентарь сберечь. А места всего на двух телегах весьма ограниченно выходило.

— Папа, погоди ругаться, давай я, сколько влезет, загружу к себе в свой Карманный мирок. — Ну, да! Вроде, объем у меня и велик, чуть ли не всю деревню разом могу туда загрузить, да вот только Див в свое время предупредила, что вес груза для переноски в нем ограничен. Правда, насколько не указала, а натурных испытаний я не делал. Потому будем эти испытания прямо сейчас проводить.

Хм. Зерно в мешках ушлось полностью, как и небольшой остаток не распроданных в городе сыров. Всякие инструменты, включая плуг, тоже поместились. А вот на чугунках, ухватах и прочем появилось уже некоторое неудобство. Нет, чуток поднажав, думаю и их бы тоже запихал, только вот про свои собственные ухоронки я тоже не забывал. А там помимо того же золота еще и пулемет с двумя лентами значился, ящик винтовочных патронов и всякие непонятности из Гатчины, которые я, не разобравшись, скопом в сундук в сенях запихал. Думаю, большая часть всего этого, куда побольше того же ухвата ценность имеет.

Разумеется, я мог бы и Зухру из того пространства выгрузить, мол, пускай ножками идет, но не стал. Веса много не получу с этого, а вот работа над амулетами сразу встанет.

Так и выехали с утра на двух телегах. Помимо Дашки со Степой там еще связанные овцы лежали и немного куриц и кроликов в клетках. Последние чисто на еду. Остальных домашних животинок отец из стаек на улицу выгнал. Авось, прокормятся и не попадут на зуб казахам.

А вот я сам и отец с матерью своими ногами рядом с телегами шли. И коровы следом неторопливой трусцой, привязанные за рога, передвигались. И без всего, ушедшего в мой Карманный мирок, в телегах перегруз случился.

На окраине деревни остановились. Тут место для сбора всех беженцев еще вчера было объявлено. Хм. Примерно половина всех жителей деревни все же послушалась моего отца, прибыли в течение пары часов. Больше отстающих решили не ждать. Этак можно и до казахов таким манером дождаться. Наверняка же пожелают еще людей наловить, если у них, и в самом деле, нашелся умелец, способный увеличивать мощь заклинаний человеческими жертвоприношениями.

Не успели от деревни и на пару верст отъехать, в нашем караване вдруг паника поднялась.

— Ой, быстрее погоняйте коней, мужики! — Голосила одна из деревенских баб. Лукерьиха. Одна из самых авторитетных кумушек и, между прочим, совершенно не склонная к панике женщина. — К деревне с той стороны конники подъезжают!

— А ты как это можешь видеть? — Поинтересовался у впавшей в панику женщины один из деревенских.

— Я на землю глазами ястреба сейчас посмотрела! Погоняйте, Христом богом молю! Их там, поди, сотня!

— Так вот, как ты за мной все это время шпионила! — Взъярилась ее соседка, Пелагея. А я понять не могла, откуда ты все про меня и моего…, — тут тетка поняла, что чуть не сболтнула лишнего и резко заткнулась.

— Уводите телеги с дороги. — Принял решение отец. — Переждем немного, посмотрим, будут, нет, нас преследовать. Если погоня будет, так и вовсе придется перелесками пробираться.

М-да. Если по довольно влажному грунту проедет три десятка телег, получается довольно заметная колея. Разве что слепой не заметит. Остается надеяться, что в отряде степняков все именно такие и есть. Или нет, еще больше я надежд питаю на то, что они вообще ограничатся исключительно посещением нашей деревни и никуда дальше не поскачут. Ну, ведь не нулевая же такая возможность?

Очевидно, я был не очень уверен, когда высказывал свои надежды. Мироздание не прислушалось к ним. С того края деревни, который был ближайшим к нам, показалась темная вереница всадников.

— Папа, — тронул я его за рукав, — пожалуй, будет разумно подготовиться к их встрече.

Подготовка в моем исполнении заняла совсем немного времени: буквально под самыми кустиками, мимо которых мы провели свои телеги, оказался словно самой природой для меня созданный пригорок. Невысокий, со стороны, так и не заметный вовсе. А уж как на нем классно смотрелся мой пулемет. Одна беда, отсутствие воды в его кожухе. Впрочем, а магия мне на что? Прямо вот там же, на пригорке, выдернул из отверстия забитый мной туда чопик и прямо из пальца пустил в отверстие тонкую водяную струйку.

— Подвинься, сына, — рядом со мной плюхнулся родитель. — С пулеметом я куда получше тебя знаком, так что побудешь у меня вторым номером.

Собственно, не одни мы с отцом приняли решение в случае чего вступить в бой. Рядом и другие односельчане позиции занимали. Понятное дело, лучше постараться отбиться, пусть даже с немалым для себя риском, чем безвольно, словно баран на бойню, тащиться в общей череде на ритуальное заклание.

Пока я набирал воду, отец успел заправить в механизм первую ленту. Кстати, Анка, в качестве второго номера, реально выполняла в фильме про Чапаева очень важную роль. Пулеметные ленты же пока еще вовсе не металлические, а всего лишь холщовые. Второй номер должен тщательно следить, чтобы тканевую ленту не перекашивало.

Ну, вот все и решилось. Один из передовых конников что-то прокричал, указывая рукой на тележную колею, ведущую на обочину. Нам с нашего пригорка всю эту кучу всадников было отлично видно. Кстати, и вовсе их не сотня, как информировала нас Лукерьиха. Не то у страха глаза велики, но скорее всего, в погоню за нами выехал далеко не весь отряд. Человек сорок их было. И не ожидая с нашей стороны никакого сопротивления, они так и продолжали двигаться по направлению к нам всей кучей. Как для пулемета, так лучше и не придумаешь.