Время наточить ножи, Кенджи-сан! 3

Глава 22

Абэ нас ждал, поэтому лицо попытался сделать невозмутимым. Но вот глаза выдали его. В них проскочил страх.

— Господин Ямато! — произнес он, нарисовав на лице доброжелательную улыбку. — Решили в гости зайти? А что же без предупреждения? Я бы попросил подать второй набор для чайной церемонии.

Абэ демонстративно налил себе чай в чашку, отпил. Кулаки Ямато сжались до хруста.

— Нет, Абэ, — ответил он. — Я не к тебе в гости пришел. Я к себе в гости явился. А вот что ты ту делаешь — вопрос открытый.

— Ну как же! Господин Ямато, теперь я президент корпорации «Спрут». Мы все переживаем за ваше здоровье и…

— Мое здоровье в полном порядке! — перебил его Ямато.

— А согласно заключению врачей это совсем не так, — Абэ отпил чай. — В нем говорится, что вы не можете продолжать руководить таким большим предприятием.

— Это какому заключению? У меня есть другое. И по нему — я вполне еще могу вести дела.

Абэ эта информация сбила с толку. Он вопросительно глянул на Ямато.

— Не ожидал? — усмехнулся тот.

— Но ведь подать заявку может только кровный… — начал Абэ. И глянув на меня, все понял. — А, вы узнали?

— Узнал, — кивнул Ямато. — Но как видимо последний.

— Давай проясним, Абэ, — сказал Ямато, стараясь сохранить свой голос ровным. — Ты играешь в опасные игры, присваивая себе титул, который принадлежит мне. Я стоял у истоков корпорации «Спрут». Без меня её бы не было.

Абэ склонился вперёд, убрав улыбку и сжав губы.

— Вы, возможно, забываете, господин Ямато, что мы живем в настоящем, а не в прошлом, — сказал он, произнося слова чётко и медленно. — Ваше время давно прошло. Теперь корпорация принадлежит мне. Я — её президент.

Ямато едва заметно прищурился, его рука напряглась.

— Это место моё, — прошипел он, в голосе звучала злость. — У тебя, Абэ, нет ни малейшего понятия о том, что значит вести «Спрут». Ты только пешка, временная, ненадежная. Я был, есть и всегда буду настоящим президентом этой корпорации.

Абэ усмехнулся, будто слова Ямато его позабавили.

— Времена меняются, господин Ямато. И с ними меняются правила. Вы были королём когда-то, но теперь вам пора уйти, — ответил он спокойно, словно излагая очевидный факт. — Я стану тем президентом, о котором будут помнить. В отличие от вас.

Наступило тягучее молчание, в котором казалось, что напряжение было осязаемым, словно густой дым. Два мужчины — старый и новый — обменивались холодными взглядами, и ни один из них не собирался уступать.

— Ты прав, — кивнул внезапно Ямато. — Вспоминать о тебе и в самом деле будут. Только не добрым словом.

Абэ улыбнулся, но улыбка выдалась натянутой.

— Не думай, что я не вижу твоих грязных уловок. Ты и моя дочь, Рен, решили сыграть против меня, но вы не на того напали. Сговор, организованный вами двоими, — это жалкая попытка свергнуть меня. Но я не отдам вам своё место так просто.

Абэ слушал, слегка приподняв брови, и затем рассмеялся. Смех его был резким, почти презрительным.

— Сговор? — спросил он, ухмыляясь. — Вы говорите, как старик, застрявший в своих паранойях. Рен сделала выбор, как и я. Она верит в то, что «Спрут» нуждается в переменах, и я — тот, кто способен их воплотить.

Ямато подошел ближе, его фигура нависла над Абэ, как тень, зловещая и неумолимая.

— Если вы двое считаете, что можете так легко избавиться от меня, — он произнёс с горечью, — вам лучше подумать ещё раз. У вас есть шанс сделать всё правильно, Абэ. Отступите, и я позволю вам уйти с честью. В противном случае, я вынужден буду показать вам, что такое настоящая сила. И к тому времени вы и Рен пожалеете, что перешли мне дорогу.

Абэ не двигался с места, его лицо оставалось безмятежным, но глаза выдавали холодное веселье. Он сложил руки на груди и вновь усмехнулся.

— Я не боюсь вас, господин Ямато, — ответил он с вызовом. — Ваши угрозы значат не больше, чем старые воспоминания. «Спрут» больше не принадлежит вам, и даже Рен это поняла. Так что наслаждайтесь последними мгновениями иллюзий. Как бы вы ни старались, вы уже проиграли.

Абэ слегка наклонился вперёд, его глаза блестели холодным триумфом.

— Вы не понимаете, господин Ямато, — с издёвкой произнёс он. — У меня ещё один козырь, который заставит вас дважды подумать, прежде чем пытаться вернуть себе власть, — он вдруг повернулся ко мне и улыбнулся шире, — Ваша подруга, Мураками… она сейчас под моей защитой. И я бы сказал, что у неё есть все причины пожелать мне успеха. Ведь она, как и любая умная женщина, предпочитает жить.

Мне стоило огромных усилий, чтобы не сорваться и не врезать Абэ в морду.

На мгновение лицо Ямато исказилось от ярости, его глаза сузились, как у хищника, готового наброситься. Он сжал зубы, но затем взял себя в руки, его голос зазвучал сдержанно, с нотками презрения.

— Это только подтверждает мои слова, Абэ. Ты готов предать и разрушить жизнь любого, чтобы получить то, что хочешь. Ты не обладаешь ни честью, ни достоинством. Только трус прячется за спинами невинных и держит заложников.

Абэ пожал плечами, в его глазах не было и тени сожаления.

— Пожалуйста, господин Ямато, — сказал он с насмешкой. — У каждого свои методы. В отличие от вас, я предпочитаю идти до конца и брать всё, что хочу. Наоми знает, как быстро всё может измениться, если вы будете сопротивляться. Я бы на вашем месте не стал рисковать.

Ямато выпрямился, его голос зазвучал спокойно, но в нём чувствовалась угроза:

— Если ты думаешь, что это меня остановит, ты заблуждаешься, Абэ. Ты зашел слишком далеко. Я не позволю тебе продолжать разрушать жизни тех, кто мне дорог, ради твоего жалкого стремления к власти. Ты перешел ту черту, за которой уже нет возврата.

Абэ хмыкнул, глядя на Ямато с самодовольной ухмылкой.

— Полагаю, это мы скоро узнаем. Наоми хочет жить, и это будет зависеть от того, как вы поступите дальше. И поверьте мне, господин Ямато, я могу сделать всё, что потребуется, чтобы сохранить свою власть.

Молчание между ними стало ещё более напряжённым. Они смотрели друг на друга, как противники, готовые к неизбежному столкновению, зная, что каждый шаг может стать решающим в этой опасной игре.

— Что ж, — наконец произнес Ямато. — Ты сделал свой выбор. Значит мы еще увидимся. Только, боюсь, тебе эта встреча не понравится.

С этими словами он махнул нам, показывая на выход. Мы двинули обратно к лифту.

— Мы просто так его оставим тут? — возмутился я.

— Пошли, Кенджи, — шикнул мне Волк.

Мы зашли в лифт. Возмущению моему не было предела, а вот Ямато и Волк напротив, были спокойны.

— Нобору, ты все записал? — внезапно спросил Ямато.

— От первого до последнего слова! — ответил Волк, доставая из кармана сотовый телефон. — И не только записал, но еще и снял.

— Отлично! Я тоже запись сделал на всякий случай.

— Что? — непонимающе спросил я, поглядывая то на Волка, то на господина Ямато.

— Решили действовать твоими методами! — ответил Ямато, рассмеявшись. — Перенимаем лучшие практики! С рестораном «Слон» ты ведь подобным образом поступил? Вот и мы решили попробовать так же.

— Так, а почему…

— Тебе не сказали, чтобы все было естественно. Поняли, что как только Абэ начнет говорить про Наоми, он прежде всего будет следить за твоей реакцией и то ты можешь попытаться его разговорить еще больше, чтобы записать больше компромата. А он — крыса хитрая, может все заподозрить. Так что я решил тебе не говорить. Ты уж извини. Но с этими материалами, — он потряс телефоном, — нам уже будет легче воевать с Абэ. Каждая такая запись — это дополнительный патрон. Все в этой битве нелишнее.

— Но это еще не все сюрпризы, — добавил Волк. — Пока мы разговаривали на верху, мои ребята незаметно раскидали по всем служебным машинам GPS-датчики. Так что как только Мэса отдаст команду кому-то из своих подчиненных ехать в место, где сейчас находится Наоми, то мы тут же его засечем.

Я едва не запрыгал от радости. Значит эта операция была не просто эмоциональным желанием увидеть врага воочию, как я думал совсем недавно. Ямато — хитрый и мудрый человек и он обманул всех, в том числе и меня. Уверен, Абэ тоже сейчас думает, что это была такая неуклюжая попытка взять свое обратно с наскока. И наверняка улыбается, думая, как он выгнал старика. Все же было куда как иначе.

— Ну? — спросил Ямато, глядя на Волка, который достал специальный планшет, отслеживая сигналы авто. — Есть что-нибудь?

— Пока ничего. Но это дело времени.

— Согласен, — кивнул Ямато.

Абэ остался один в кабинете, облокотившись на массивное деревянное кресло и слегка сжав виски пальцами, как будто пытаясь отогнать тень нависших проблем. Он снова погрузился в мысли о Ямато и о том, как сильно хочет раз и навсегда избавиться от ресторанного бизнеса. В голове мелькала мысль, что чем быстрее он это сделает, тем быстрее сможет заняться возвращением в свою стихию — корпоративные игры, где он чувствует себя сильным. Инстинкты подсказывали — надо спешить.

Пальцы уже тянулись к телефону, чтобы набрать Роджерса, но ответной связи не было. Абэ пробовал еще раз, в надежде услышать ответ, но линия молчала. Холодная волна раздражения пробежала по его телу, и он понял, что ждать бесполезно. Он знал, что срочно нужен запасной план, ведь откладывать сделку нельзя. Этот Роджерс его обманул. Слишком много сил и времени было потрачено на этот бизнес, и теперь, когда он так близок к тому, чтобы избавиться от него, он не может позволить себе остановиться.

Не теряя времени, он перешел к следующему шагу — вызвал по номеру свою старую знакомую, Чаттерджи.

«Ведьма! Чтоб ей пусто было!»

Гудки в трубке показались долгими, и Абэ напряжённо сжимал телефон, пока не услышал её сдержанный, но уверенный голос.

— Госпожа Чаттерджи, — начал он, стараясь придать своему голосу дружелюбный тон. — Я решил дать вам еще один шанс. Если вы согласитесь, я готов снизить цену до восьмидесяти процентов от первоначальной стоимости. Это действительно выгодное предложение, и оно, вероятно, не продлится долго.

Чаттерджи молчала пару секунд, а затем, тяжело вздохнув, заговорила. В её голосе слышались нотки холодного презрения, как ледяной ветер, пробирающий до костей. Но, как ни странно, Абэ почувствовал и нечто другое — сдержанное раздражение.

— Господин Абэ, я уважаю ваше желание продать бизнес, но сейчас это не самое подходящее время, — голос её был сух, но с лёгким оттенком злости. — Я только что получила уведомление о судебном иске, поданном на мой бизнес. Кенджи Мураками решил сыграть против меня, и, поверьте, он довольно хорошо постарался. Я не могу позволить себе отвлекаться на ваши предложения, когда стоит вопрос о защите собственной компании.

Абэ почувствовал, как по телу пробежала дрожь — он не ожидал, что Мураками тоже окажется вовлечен в это. Ощущение некой разрозненности и неопределенности снова всколыхнуло его мысли. Казалось, что каждое действие против него перерастает в сложный узел, который он всё никак не может распутать.

Абэ нахмурился, услышав нотку злорадства в голосе Чаттерджи. Ещё несколько дней назад она была готова приобрести его ресторанный бизнес за половину изначальной цены, и он был уверен, что сделка вот-вот будет завершена. Поэтому её холодное, словно вырезанное изо льда, «готова была» повергло его в лёгкий шок.

— Готова была? — переспросил он, уже чувствуя, как в голосе пробивается раздражение. — Но ты ведь знаешь, что я могу продать и сейчас.

В ответ послышался тихий, насмешливый смешок.

— Да, Абэ, продать можешь. Но не готов, — прозвучал её ровный голос, как резкий укол. — Пока ты всё решаешь и думаешь, выбираешь покупателя, я уже поменяла своё мнение. Теперь я и за половину не возьму. Всё меняется слишком быстро, не так ли?

И, не дожидаясь его ответа, Чаттерджи спокойно положила трубку. Тишина на другом конце провода повисла в воздухе, оставляя его с глухим чувством беспомощности. Абэ откинулся на спинку кресла, вцепившись в трубку, осознавая, что только что упустил выгодную сделку. Слишком долго он пытался взвесить все возможные ходы, и пока он тянул время, его шансы испарились, как утренний туман.

Абэ едва удержался от крика, когда гнев охватил его с новой силой. Вскинувшись со стула, он сорвал со стола чайный сервиз — изящный фарфор с тонким узором — и с размахом швырнул его в стену.

Чашки и блюдца разлетелись на десятки мелких осколков, которые рассыпались по ковру и деревянному полу. Звон разбитого фарфора наполнил кабинет, отражая его бессильную ярость.

— Как она посмела… — выдохнул Абэ сквозь сжатые зубы, сжав кулаки до побелевших костяшек. Ещё пару дней назад он был так уверен в своей победе, но теперь это уверенное ощущение исчезло, уступив место отчаянию и злости. Он не мог позволить Чаттерджи просто так выйти победительницей. Это было для него невыносимо, словно его загнали в угол, где некому ждать помощи.

Он глубоко вдохнул, стараясь успокоиться, но злость не отпускала его. Абэ понимал, что придётся искать новый способ, как избавиться от бизнеса и, главное, избавиться от унижения, которое оставила после себя Чаттерджи.

Абэ вновь поднял трубку, сердце его колотилось, но голос оставался ледяным и сдержанным. После коротких гудков на том конце раздался знакомый голос Рен.

— Рен, — начал он резко, едва сдерживая эмоции, — у меня был… неожиданный визит. Твой отец, господин Ямато, решил явиться ко мне без предупреждения. Он стоял здесь, в моём кабинете, словно король, возвышающийся над всеми. Наш разговор был холодным, напряжённым, и, скажу тебе честно, он заставил меня усомниться в некоторых вещах.

Рен молчала, но Абэ ощущал её напряжённое внимание, как будто она, затаив дыхание, ожидала продолжения.

— Он дал понять, что вернётся в корпорацию, чего бы это ему ни стоило. Он уверен, что сможет восстановить своё положение и подавить всех нас. — Абэ выдохнул, пытаясь подавить нарастающее раздражение. — Думает, что может командовать нами и манипулировать, как ему захочется. Как же он ошибается, Рен.

Рен отозвалась тихо, но решительно, спросив, что именно он предлагает. Абэ на мгновение закрыл глаза, уже представляя, что произнесёт дальше. Он знал, что Рен готова к серьёзным действиям, даже если они могут казаться безрассудными.

— У нас есть способ, — он выдохнул, голос его звучал всё тише, холоднее. — Чтобы нанести ответный удар, который Мураками не сможет игнорировать. Он стал для нас слишком большой угрозой. Его нельзя оставить без внимания. Нам нужно действовать быстро и решительно.

Абэ замолчал, его голос становился всё более спокойным, словно за каждым словом стояла не эмоция, а ледяная решимость.

— Мы не можем сразу убрать самого Мураками, — продолжил он, — но у него есть слабость. Наоми. — Он сделал короткую паузу, чтобы Рен осознала серьёзность его предложения. — Она должна исчезнуть. Немедленно.

Тишина на другом конце провода казалась тяжёлой, наполненной неуверенностью и напряжением. Он знал, что Рен обдумывает его слова, оценивая, насколько далеко ей придётся зайти. Абэ ждал ответа, чувствуя, как время словно застыло.

— У тебя есть ресурсы, — наконец добавил он, мягко, но властно. — Действуй быстро. Мы не можем позволить себе рисковать. Всё слишком хрупко, и любой неверный шаг может разрушить наши планы.

— Согласно с тобой, Абэ, — наконец произнесла Рен. — Эта девка слишком долго засиделась на этом свете.

Слушая её тяжёлое дыхание, он почувствовал, как злорадная улыбка медленно проступает на его лице.