Зло наступает

Глава 10. Учиться никогда не поздно

Проснувшись поздним утром, Марья выползла во двор, умылась и принялась за заброшенную стирку. Ночной дождик наделал во дворе множество луж, которые приходилось огибать, чтобы не замочить ноги. Самая большая лужа воскресла у ворот, превратившись в разливное море и полностью заблокировав проход к ведьминому дому.

Трава во дворе светилась и блестела под солнцем от капель росы. Мокрый, с торчащей шерстью, взъерошенный Тишка носился по траве, гоняясь за какой-то мелкой птичкой. Присмотревшись, Марья отметила вполне так жизнерадостную синичку и решила оставить кота в покое. Пусть балуется, если бы захотел, то уже поймал бы.

Она развесила выстиранную одежду на протянутых между столбиком и воротами веревках и только тогда оглянулась на непонятную тень у ворот. Тень была очередным деревенским страдальцем, всю ночь квасившим, а теперь пришедшим либо похмелиться, либо продолжить банкет.

— Чего надобно? — громко крикнула Марья, рассматривая довольно потасканного мужика. Даже сразу не признала, такой тот был заросший и черный от запоя. — Прохор, ты что ли? — прищурилась от солнца ведьма.

— Я, Марья, я. Вот, пришел… — мужик бултыхнул в воздухе пустой фляжкой. — …значится, за помощью…

— Понятно с тобой все. Давай рассолу вынесу? — женщина посмотрела на не внушающую доверия лужу и решила, что с другой стороны двора выйти будет надежнее.

— Можно, — усмехнулся мужик, показывая дырку, оставшуюся на месте пары зубов. — Но и настоечки твоей, фирменной… рябиновой… не помешало бы…

Велена выползла получасом позже, страшная, бледная, шатающаяся, с горящими ярким лихорадочным румянцем щеками. Ясно, что вчерашнее приключение с пробегом по лесу и прочей глупостью ей здорово аукнулось. Она тихо прокашлялась, ища глазами Марью, и, шатаясь, потопала к бочке с водой, что стояла на улице. Пить хотелось немилосердно. Даже самый горький отвар сейчас казался пределом мечтаний!

Ведьма вышла из кладовой, нагруженная бутылью с настойкой, оценила состояние подопечной, мысленно кивнула сама себе, и перелила настойки из бутыли мужику в флягу. Тот неловко потоптался за забором, со стороны, свободной от лужи, и сунул флягу в дырку между старыми досками. Получив вожделенный напиток, пропойца сунул в ту же дыру шершавую грязную ладонь с монетами, которые ведьма сгребла, скрывая радость. Пригодятся, ой, как пригодятся. Пожалуй, стоит сделать еще этой настойки.

— Спасибо, — буркнул Прохор, прижимая к груди флягу так, как не каждая молодуха прижимает новорожденного младенца.

— На здоровье, — скорчила в спину мужику гримасу омерзения ведьма. Вот уж чего она не любила, так вот этого. Добровольно и с песней шагаем вперед, к гробу…

Марья спрятала деньги в карман и вернулась к Велене.

— Сейчас чаев заварю, сейчас. И молока нагрею, — засуетилась женщина, понимая, что ночью надо было не дрыхнуть без задних ног, а заниматься следовательницей. Но, увы, она все проспала.

— Ясно, прости… — следовательница тихо закашлялась, после чего вернулась с порога обратно в дом, где уселась за стол. На глаза первым делом попался горшочек, накрытый тяжёлой крышкой. Сразу вспомнилось, что они вчера ели разве что теплое молоко с хлебом. Велена не знала на счёт ведьмы, но ей резко стало понятно, что же сейчас не так. Есть и пить хотелось зверски!

Марья вернулась в дом, разобрала заготовленные травы для следовательницы, заварила их, уже привычно рассчитав дозу — сколько там той Велены, худая вон какая… Увидев голодные глаза гостьи, усмехнулась.

— Да кушай спокойно, я сейчас со всем управлюсь и тоже позавтракаю.

Сама же, разобравшись с зельями, вышла покормить кур и вывести пастись Машку. Присмиревшая вчера животинка отыгралась, поставив ведьме новый синяк на бедро, но зато потом притихла, удовольствовавшись свежей травой.

Велена тем временем, вооружившись большим кухонным ножом, принялась нарезать тушку зайца на равномерные кусочки. Поглядывая на Тишку, решила на вторую тарелку мяса пока не накладывать. Толстый кусок хлеба макнула в густую подливу из молока, в котором тушились мясо, слегка посолив и положив сверху на хлеб тоненький кусочек мяса, с наслаждением в него вгрызлась, довольно прижмурилась, издавая крайне правдоподобное урчание от удовольствия. Тишка, крутившийся рядом, заслышав подозрительный звук, хлопнулся на задницу и вопросительно мявкнул. Получил по носу кусочком мяса и мигом его проглотил.

Марья, полностью управившись по домашним делам и даже слегка прибравшись во дворе, принесла все необходимые травы из чердака и осину из погреба. Правда, из осиновых дощечек были выстроганы каркасы для копчений, но сейчас для благого дела сойдут. А новые она потом сделает, леший покажет, какие деревья можно срубить на каркасы.

Отставив временно свои находки, ведьма уселась на стол и с довольным видом продегустировала зайца.

— Хм… неплохо получилось… — задумчиво протянула она, распробовав мягкий кусочек мяса. Затем обернулась на шебуршание кота под столом, слегка пошевелила ногой, приманивая прохвоста. — На, голодающее побережье, лопай.

Кот, ловко сцапав кусок, скрылся под столом. Ведьма заглянула туда и обнаружила скрывшегося от посторонних глаз волкодлака, делящего кусок мяса с котом по-братски.

— Мне кажется, или он теперь у вас надолго? — хмыкнула Велена, доедая второй бутерброд. Зрелище здоровенного, как откормленный теленок, волкодлака, скрючившегося под столом, было настолько забавным, что не могло не вызвать хотя бы усмешку.

— Похоже, что так, — Марья присмотрелась к темно-серой, почти черной волчьей морде со слишком разумными глазами, чтобы счесть это существо обычным волком, и задумчиво продолжила: — В любом случае, вреда от него никакого, одна только польза, — и протянула новый кусок мяса уже персонально Вовчику, исключив Тишку из посредников. — Знаешь, мне кажется, благодаря его меткам Машка немного присмирела. Не слишком, но чуя рядом хищника, несколько успокоилась и перестала так сильно дурить.

— А она обычно дурит ещё сильнее? — фыркнула воительница, кивая на новые пятна на одежде ведьмы. Сразу было видно, что глупая мэкалка опять постаралась испортить своей хозяйке очередную дойку. А потом Велена опять поежилась и забралась на табуретку с ногами, принимаясь доедать уже третий бутерброд с зайчатиной. Мясо все ещё было слегка жестковато и застревало в зубах, но было очень и очень вкусным! Тут она порадовалась, что вспомнила о таком способе приготовления.

— Когда как, — пожала плечами ведьма. — Может и сильнее, если захочет.

— О! И это, сегодня вечером или завтра, когда придется, к нам могут приехать с моей управы, ну знаешь, подкрепление. Тогда, мой тебе совет — спрячешь вот эту свою книгу заклинаний, а то они такие, ничего святого нет…

— Книгу-то я спрячу, — хмыкнула ведьма и пошла достать кипящие отвары. — Вот только что они тут сделать могут, подкрепление ваше? Пойдут в болото обниматься с некромантом? Пожалуй, займусь-ка я лучше амулетами, скажешь, если что не так. А пока пей.

Марья расставила на столе кружки и горшочки, процедила отвары через ткань и подвинула к следовательнице. В ответ Велена молча потянула к себе чашку. Да, это было действительно невкусно. Но это было нужно, причем именно ей. К тому же, от горячего в груди разливалось тепло, немного притупляя боль.

— Главное, чтобы ваши не лезли к козе и волкодлаку. А то знаю я этих городских, начнут разбираться не с тем, с чем нужно, а с бумажками на участок и незаконными животными, — пробурчала ведьма, доставая из ящичка в столе острый нож и направляясь к осиновым дощечкам. — Ну, фирменные колья не обещаю, но тоже должно быть неприятно.

— Того, что они не полезут к волкодлаку, не могу сказать. У нас некоторые могут обложить тебя безумным штрафом за незаконную живность! — фыркнула Велена, покосившись на ведьму, и громко рыгнула, едва не выплюнув почти проглоченный отвар.

Марья отломала одну доску и принялась строгать ее в виде небольшого, но достаточно острого колышка. Выходило слегка коряво, но дело получается с опытом, так что оставалось только тренироваться и тренироваться.

— Это, кажется, должны быть амулеты, — ухмыльнулась девушка, отставляя почти пустую чашку из-под отвара. — Амулеты, а не оружие, хотя, если подумать, деревенским это должно понравится! Правда, тебе ещё нужно добавить к каждому бруску осины каплю крепкого отвара вербены и твоей крови.

— Вот именно, амулеты, которыми можно засандалить непрошеному гостю в глаз, — подняла указательный палец ведьма. — Какой смысл носить с собой кругляшок или квадратик, который потерявшийся в лесу человек сможет засунуть себе, разве что, в задницу? Тем более, нашим кикиморам должно понравиться. Уж они охочи до всяких пакостей!

— Твои бы идеи да нашим городским ведьмам! Представляешь, хожу я по рядам ведьминых лавок, покупаю лекарства, ищу хорошую амулетчицу для заговаривания моего нового оружия… — Велена кивнула на меч, лежащий на печке. — Так вот, представляешь, сколько времени мне пришлось им вдалбливать, что я хочу свое оружие усилить, а не украсить, что мне нужно заговаривание на укрепление стали при воздействии зелий и смазок, а не повесить на рукоять меча ленточку! И они долго не могли понять, зачем мне заговаривание на отпугивание мужиков. У них этого даже не оказалось… — кажется, она хотела ещё что-то сказать, но тихо закашлялась, держась ладонью за грудь.

— Ведьмы тоже женщины, — буркнула Марья, вырезая очередной колышек. — Выкашливай давай, плюй в ведро, — кивком она указала на стоящее в прихожей, немного грязноватое ночное ведро. — Нечего в себе держать всякую гадость. И не глотай сопли эти, только еще больше отравишься.

Колышки получались разномастные, но хоть такие. Ведьма пересчитала — получилось два десятка. Что ж, эти отдаст кикиморам, как зачарует, а для остального попробует выпросить у лешего еще осины. Ну никак не планировала она оборону против нечисти! Вздохнув, Марья пошла заваривать вербену и мысленно прикинула, как можно аккуратно нацедить своей крови, не потеряв при этом работоспособность руки.

Велена, откашлявшись, тихо вздохнула, проследив за взглядом ведьмы.

— Потому я и сказала первым делом о серебре. Кровь ты из своего тела безболезненно не выцедишь… — вздохнула воительница опять и, окинув Марью внимательным взглядом, слабо улыбнулась. — Кровь можно брать с вены, аккуратный прокол — и выцедишь в чашку, сколько нужно. Но этот метод хорош для единомоментного взятия крови. Он не наносит серьезного вреда, если действовать с умом… М-да… Идей нет.

— А чем кровь в пальце не годится? — спросила ведьма, рассматривая собственную пятерню. Решилась пожертвовать левой, поскольку правая еще нужна была. — Проколю палец, нарисую руну и готово.

— Палец можно колоть, если нужно немного крови и сразу. То есть, представь себе, сколько капель можно выдавить из одного пальца? А когда не получится, ты что, будешь ковырять другие пальцы? — воительница иронично улыбнулась. — Тогда твоя рука надолго потеряет работоспособность!

— Печально, — выдала ведьма и решительно выплеснула в чан варево с вербеной. Густой ядреный запах наполнил избушку. Марья поморщилась и принялась забрасывать колышки в кипяток, стараясь не попасть брызгами ни на себя, ни на Велену, ни на вездесущего Тишку, вылезшего поглазеть на бесплатное представление. — Ну тогда нацежу в чашку и буду мазать колышки кисточкой, — усмехнулась она, представляя себе этот идиотизм. Чем только не доводилось заниматься рядовой ведьме…

— Если найдется ещё одна кисточка, то я могу помочь, в конце концов, амулеты простейшие и раньше были известные всем охотникам на нечисть и ведьмам-хранительницам! — доброжелательно предложила Велена, радуясь, что в ответ на свое замечание не получила ушат словесных помоев и вопли: «Я ведьма, мне виднее!». Прецеденты были, и Марья крайне выгодно от них отличалось.

Велена внезапно поймала себя на мысли о том, что они действительно могли бы стать подругами. Довольно глупое, по мнению самой воительницы, чувство…

— Где-то что-то было, — ведьма метнулась к полкам и зашуршала пакетиками, баночками, кулечками и горшочками с добром. Чихнула, отфыркиваясь от пыли. Ну и куда она засунула эти проклятые кисточки? Не далее как в прошлом году руны доброжелательства рисовала одной бабенке со скверным характером… Полки, увы, ничего не дали, и Марья перешла шуршать в сундуке. — А, вот, нашла! — крикнула она, едва не нырнув в сундук с головой. Зато удалось нырнуть Тишке, радостно облизавшему кулечек с валерьяной. — Брысь, босота! Не для тебя траву собирала, не тебе ее и слюнявить!

Кот был бесцеремонно выдворен из сундука, а в кулаке ведьмы оказались зажатыми три кисточки. Одну пришлось вернуть обратно, поскольку волкодлак и Тишка рисовать уж точно не умели…

— Пожалуйста, — Марья подала кисточку следовательнице и приступила к самому неприятному действу, а именно к полосованию ножом собственной левой ладони. Чиркнув хорошо наточенным прокаленным в огне ножом по коже, она сморщилась и позволила крови свободно вытечь в чашку. Работенка предстояла… скверная. И как эта воительница каждый день выдерживает такое напряжение?

Велена же стояла рядом с чистой тряпицей наготове, и когда набралось визуально нужное количество, смочила мягкую, сложенную раз в шесть, тряпочку в загодя поставленном спиртовом настое, а затем быстро принялась четкими и отработанными движениями перевязывать. Что-что, а это с ее-то деятельностью уметь было необходимо. Очень скоро рука была аккуратно перевязана, и не осталось торчащих ниток и хвостиков.

— Ты молодец, хорошо держалась! — наконец, одобрительно кивнула она, взяв себе кисточку и отходя в сторону заготовок амулетов.

— Спасибо, — Марья чуть поморщилась — от спирта рану защипало, но это все были такие мелочи… Убрав порезанную руку на колено, чтобы не зацепить ничем, ведьма макнула кисточку в собственную кровь и начертала на первом вынутом из уже остывшего варева колышке руну «Защита».