Заводная

41

— Я рассчитывал, что мы начнем не раньше чем через пару недель, — возмущается Андерсон. — Еще почти ничего не готово.

— Планы необходимо менять, — отвечает Аккарат. — Ваши деньги и оружие по-прежнему будут полезны. В любом случае появление в городе ударных отрядов фарангов вряд ли смягчило бы шок от перемен. Возможно, ускоренный график даже лучше.

Над городом рокочет эхо взрывов. Ярко-зеленое метановое пламя желтеет, перекидываясь на сухой бамбук и другое горючее. Аккарат задумчиво смотрит на огонь, машет рядовому-связисту, который тут же начинает заводить пружину телефона, спокойным голосом отдает приказы командам выезжать на пожар и, взглянув на Андерсона, поясняет:

— Выйдет из-под контроля — защищать нам будет нечего.

Тот тоже смотрит, как растет и играет на дворцовом чеди — Храме Изумрудного Будды — зарево.

— Огонь уже рядом со Столпом.

— Кхап. Столп не должен сгореть. Это было бы дурным знаком дня новой власти, которая должна показать себя сильной и дальновидной.

Андерсон выходит на балкон и прислоняется к перилам. В затянутой шиной руке все еще пульсирует боль, но уже не такая сильная. С тех пор как военный доктор вправил кость, прошло несколько часов, к тому же все заглушает морфий.

Ракета огненной дугой разрезает небо и тонет где-то в районе министерства природы. Даже представить трудно, какие силы Аккарат собрал вокруг себя ради прихода к власти, — он даже намеком не выдавал того, какая мощь есть в его распоряжении.

Андерсон как бы между делом замечает:

— Полагаю, этот «ускоренный график» никак не повлияет на наши договоренности.

— В наступающей эпохе «Агроген» будет нашим привилегированным партнером… — Эти слова успокаивают, но уже следующая фраза заставляет насторожиться. — Хотя, конечно, ситуация несколько изменилась. Вам в итоге не удалось предоставить кое-что из обещанного.

Андерсон бросает на министра злой взгляд.

— У нас был свой график. Войска уже в пути, оружие и деньги тоже на подходе.

Слегка улыбнувшись, Аккарат говорит:

— Не волнуйтесь так, уж как-нибудь договоримся.

— Мы по-прежнему хотим получить доступ к банку семян.

— Я понимаю ваши интересы.

— И не забывайте, что насосы, которые вам будут нужны перед сезоном дождей, у Карлайла.

Аккарат мельком смотрит на последнего и говорит:

— Думаю, можно достичь отдельных договоренностей.

— Нет! — Карлайл переводит взгляд с Аккарата на Андерсона, вскидывает руки и отступает. — Сами договаривайтесь, не мое это дело.

— Именно так. — Министр отходит командовать боями.

Андерсон щурит глаз. Есть еще рычаги: плодоносящие семена последней модификации, рис, который выдержит по меньшей мере десять сезонов до того, как его поразит пузырчатая ржа. Он думает, как лучше воздействовать на Аккарата, заставить выполнить уговор, но морфий и скопившаяся за сутки усталость дают о себе знать.

В окна залетает дым соседнего пожара, и пока ветер не меняет направление, все в помещении кашляют. Еще несколько огненных дуг прочерчивают небо, слышен гул далеких взрывов.

— Что это было? — хмурясь, спрашивает Карлайл.

— Наверное, армейское подразделение из Крута, — отвечает Аккарат. — Их командир отказался от нашей дружбы и теперь по приказу Прачи бомбит якорные площадки — белые кители хотят помешать пополнению наших запасов. А еще, если мы, конечно, такое допустим, намерены заняться дамбами.

— Но город же утонет.

— И виноваты будем мы. Во время переворота Двенадцатого декабря плотины чудом удалось защитить. Если Прача поймет, что проигрывает — а сейчас для этого самое время, — то кители попробуют взять в заложники весь город и вытребовать себе условия капитуляции повыгоднее. Жаль, что угольные насосы до сих пор не привезли.

— Как только бои прекратятся, я дам указание в Калькутту и их вышлют, — говорит Карлайл.

— Меньшего я и не ожидал, — сияет Аккарат.

Андерсон старательно скрывает свое недовольство.

Этот добродушный обмен репликами ему совсем не нравится. Карлайл с министром беседуют как старые приятели, будто не было никаких мешков на голове. А еще его настораживает то, как Аккарат разделяет интересы компаньонов.

Он оглядывает город и размышляет: если бы знать, где банк семян, в суматохе стычек можно было бы незаметно послать туда ударный отряд…

На улице кричат. Толпа глядит туда, где царит хаос, и каждый пробует понять, что принесет ему эта война. Андерсон смотрит в ту же сторону и видит, как среди пожаров чернеют силуэты небоскребов времен Экспансии, как в последних уцелевших стеклах празднично играет отраженное пламя; видит, как там, за огнями, за пределами города, лежит темное волнистое покрывало моря. С высоты дамбы выглядят невероятно хрупкими: тонкое кольцо газовых фонарей, а за ним — ничего, кроме готового все поглотить мрака.

— Они и в самом деле могут сломать плотину?

Аккарат пожимает плечами.

— Есть там слабые места. Мы хотели отправить к ним дополнительные силы флота, но, думаю, справимся сами.

— А если не справитесь?

— Тот, кто позволит затопить город, никогда не будет прощен. Допустить этого мы не можем. Будем сражаться за дамбы, как жители Банг Раджана.

Андерсон переводит взгляд с пожаров на море. Подходит Карлайл. На освещенном заревом лице играет довольная улыбка человека, который никогда не проигрывает.

— Аккарат, конечно, имеет власть, — говорит Андерсон, глядя прямо в глаза компаньону, — но только здесь. А «Агроген» — повсюду. Помни об этом. — Ему приятно видеть, как торговец мрачнеет.

Где-то снова стреляют из ружей. Сверху все эти стычки кажутся игрушечными, похожими на битву муравьев за кучу песка, будто кто-то стравил два примитивных племени — посмотреть, кто кого. Рявкают минометы, мерцают и вспыхивают огоньки.

Вдалеке на фоне темного неба возникает черная тень — к зареву слетает дирижабль и плывет прямо над пожарищами. Внезапно пламя под ним гаснет — из брюха судна падает поток морской воды.

— Наши, — с удовольствием замечает Аккарат.

Вдруг, словно огонь не потух, а перескочил с земли на небо, дирижабль взрывается. Ревет огонь, ветер разносит горящие куски оболочки во все стороны, а сама огромная махина валится на здания, рассыпаясь на части.

— О Господи. Вам точно не нужны наши подкрепления? — спрашивает Андерсон.

— Не думал, что они успеют развернуть ракетные установки, — невозмутимо говорит министр.

Мощный взрыв сотрясает город. На горизонте вспыхивает яркое зеленое пламя, в оглушительном реве вырвавшегося на волю сжатого газа вырастает в гигантский огненный гриб.

— По-моему, это был стратегический запас министерства природы, — замечает Аккарат.

— Красота, — бормочет Карлайл. — Осатанеть, какая красота.