Завод Сибирской Глуши

Глава 6

Закончив с рассадой ближе к вечеру, Пропажа поспешил с огорода в свой скромный дачный домик, да еще и позабыв убрать лопату с граблями. Снова надвигались тучи. Они грозно плыли откуда-то с севера, покрывая собой все окрестные поля, пгт, снт и небольшие коттеджные поселки, расположившиеся на берегу маленькой речки — маловодного притока Невы, а может и оттока, Феодор Афанасьевич никак не мог вспомнить, ему рассказывал о гидрологических режимах рек Ленинградской области его сосед по даче — профессор водных дел, но сегодня его не было на месте. Пропажа немного взгрустнул, он любил выпить по рюмке и побеседовать с умным человеком, но с другой стороны — никто не будет отвлекать от расследования. После всех происшествий, догадок и пока еще не разгадок, Феодор Афанасьевич стал по-настоящему одержим этим делом.

Блог Максима Иванова.

Расследование, ч.1

Толстоватый мужичок окликнул свою жучку и собачья морда быстро отползла от моего столика. Вот так вот! В маленьких городках, по типу Мальцево, даже дворняг до сих пор пускают в кафе. Не могу себе представить такого в Петербурге. Нет, какого-нибудь мопса с хозяйкой-финтифлюшкой, в норковой шубе, могут пустить и в дорогой ресторан (смотря в каких отношениях, подобная мадам состоит с его владельцем).

У меня тоже был пес, но никакой жучкой или бобиком, я его конечно не называл. Он был у меня Карлом! Нет, вовсе не в честь этой дурацкой фразы из дебильного и сильно затянутого сериала про зомби (в те времена, когда еще был жив мой пес, такого количества идиотских сериалов не было). Я назвал свою псину в честь императора Карла второго, короля... кажется Наварры. Злобный был сукин сын, по крайней мере, так написали историки. Но мой пес, дал бы ему огромную фору. Этот монстр, еще будучи веселым щенком, разорвал больше мышей и голубей, чем испанская инквизиция казнила еретиков. А ведь даже Торквемада иногда давал второй шанс жалким грешным мышам, мой же пес никогда!

Вдруг с огорода послышался собачий лай. Пропажа выглянул из окна и увидел, как стая дворняг пробирается через его деревянную калитку. Он выбежал на улицу, с палкой в руках, стараясь отпугнуть их. Псины не унимались. Только когда Феодор Афанасьевич подошел вплотную к забору и начал бить палкой по земле, да еще и грозно прикрикивая на оборзевших сук, вся стая выбежала обратно за забор. Пропажа тут же начал прибивать палку к своей деревянной калитке, чтобы надежнее укрепить место подкопа и проникновения. Тут он услышал странный шорох. Он посмотрел на валун, лежащий с краю своего огорода. Пропажа аккуратно подошел и перевернул камень ногой. Он отпрянул, но тут же понял, что привлекло собак: целый клубок гадюк, развязался и пополз в сторону ограды. Одна из них была подозрительна похожа… «Неужели серебристый хвост?» — подумал про себя Пропажа. Он замешкался, но чтобы убедиться в точности своей находки, снова подошел к калитке и приподнялся, пытаясь рассмотреть змей, уползших за ограду. Он долго разглядывал кусты и норы возле заборов, но никого не обнаружив, тяжело вздохнул и вернулся в свой дачный домик… Порой бывает, что уставший человек видит странное… это и произошло в дачном домике… Пропажа повернулся на секунду в сторону закрытой веранды и увидел человека в черном балахоне… Тот снял капюшон, открыв свое лицо...

— Где-то я тебя уже видел! — угрожающе крикнул Федот, делая шаг вперед.

— Фотография в блоге… я… Максим Иванов...

От неожиданности Пропажа встряхнул головой… вышел на веранду... никого, кроме самого Феодора Афанасьевича, здесь не было… «Что за чертовщина?» — уже не просто насторожился, а в самом деле испугался Пропажа...

Блог Максима Иванова.

Расследование, ч.2

…Я успел вам поведать и про кафе и про нового знакомого с завода, встреченного мною случайно. Но совсем забыл рассказать вам про городок Мальцево, а ведь это не просто городок, затерявшийся где-то посреди сибири... Это городок с трехсотлетней историей!

Он был основан двумя братьями — графами Мальцевыми, которые были соратниками Петра Великого, по крайней мере, пока не попали в Императорскую немилость. Сосланные из Петербурга, Мальцевы основали в сибирской глуши кожевенный завод, который с тех пор несколько раз менял направление своей деятельности…

Усадьба этих графов, показалась мне самым величественным строением во всем городке. Но ее заброшенность… Почему не открыли музей? В общем, как мне думается, она в свое время, ничем не уступала Петербургским дворцам, всех этих Меньшиковых… Вся усадьба была выполнена в очень странном, близком к готическому, стиле. Перед, наполовину разрушенным фасадом, рядом со спуском с крутого холма был расположен пустующий сад, с заснеженными дубами и липами. Мне так и не удалось перебраться через высокую чугунную ограду, стоящую на высоком каменном цоколе, но удалось рассмотреть несколько, сильно поврежденных, мраморных статуй — все они изображали змей…

В городке было еще два примечательных здания. Одно из них в самом центре, прямо напротив окон моего гостиничного номера. Это был величественный дворец труда с колоннадами и скульптурами рабочих. Он громоздился прямо посреди площади, которую все местные называли — Пятничной. Вторым примечательным зданием оказалась местная администрация, бывший рабочий клуб, а в далеком прошлом — главный почтамт городка Мальцево. Меня очень заинтересовала эта вытянутая, в какой-то несуразный полуовал, постройка. Она была вылеплена из голубоватого камня, не штукатурена, не окрашена, требующая тщательного ремонта. Судя, по окнам, половина из которых были заколочены, в постройке было всего два этажа. Мне захотелось заглянуть внутрь.

— Но как же? Ведь… администрация! — произнес я вслух, ограждая себя от излишней наглости.

— Да не дрейфь! — подсказали мне местные. — Градоначальника у нас давно уже нет… Да по правде говоря, никогда и не было! За всем здесь смотрит — завод! Так что, заходи не стесняйся… единственное что…

Вот это вот «единственное что» я уже и не расслышал, как выяснилось зря… Внутри было множество комнат, запутанных коридоров и разбитых лестниц. Дверь в каждый кабинет была тяжело заколочена. Наконец-то я выбрался в какой-то просторный зал, освещенный тусклой люстрой. За ним был еще один коридор, единственный, в котором все окна были целы. Я услышал шум в отдаленном кабинете и насторожился... Вдруг из-за распахнувшейся двери выбежал худощавый мужичок в синей рабочей куртке, а за ним жилистый старикан с деревянной дубинкой в руках, он несколько раз дал беглецу по хребту, тот упал, но все же поднялся и пока запыхавшийся преследователь переводил дух, мужичок в рабочей куртке, спешно открыл окно и спрыгнул в сугроб. Я посмотрел на улицу и увидел, как только пятки сверкают у беглеца. Я ухмыльнулся, но через мгновение понял, что зря… Старикан смотрел прямо на меня… смотрел грозно и очень подозрительно…

— Ты по какому тут делу? — поинтересовался старикан, чуть хриплым голосом.

— Я… я… я…

— Говори сейчас же! И не ври! — старикан замахнулся на меня палкой и я понял, что он не шутит.

— Я по делу…

— Так все-таки по делу, — усмехнулся старикан. — И по какому?

— Я… я… я…

В общем, под угрозой палки, пришлось мне все ему рассказать и о Горынычах, с их подозрениями... и о деле, с которым меня прислали на завод… Я очень опасался, что моя карьера теперь разрушена. Ведь все в городе, очень сильно зависели от завода… К счастью, для моей карьеры, только не Старый Чекист. Он мне прямо так и представился!

— Знаю, что на заводе дело не чисто, — прохрипел Старый Чекист. — Подозреваемых в твоем деле точно двое и один из них Эдик!

— Неужто Эдуард Климович?

— А ведь я его уже ловил, — задумался старикан. — Давненько дело было… Приговорили его к высшей мере тогда…

— Как же его выпустили? — удивился я.

— В смысле отпустили? — посмотрел на меня, как на врага народа, Старый Чекист, а потом стал тихо бормотать: — Я ведь сам лично видел… Что же с памятью моей?

Как я со временем понял, Старый Чекист, возглавлял местный отдел управления внутренних дел. Он был следователем, также опером, немножко патрульным и конечно начальником. Все это в одном своем лице. Вот только прикид у него был очень странный… будто с конца 40-х… может быть и с 30-х годов: черная фуражка, черная кожанка, черные брюки и черные сапоги... Да еще и с памятью у него были явные проблемы… В целом он был очень странным типом… явно не в себе… Нынешнюю действительность Старый Чекист никак не воспринимал… Но как я понял, порядок в городе, он держал отменный… Преступлений в Мальцево и впрямь происходило очень мало…

— Может второй подозреваемый Друзилла Альбертович? — поинтересовался я.

— Какой еще Друзилла? Не знаю таких… И ты… давай с такими буржуйскими... именами... по-осторожнее… а то я, — начал грозиться мне старикан. Но разошлись мы тихо, мирно и даже немного тепло, как мне показалось. Как я понял, Старый Чекист, явно увидел во мне союзника, что поможет ему разобраться… Как он сказал: «Разобраться со всеми темными делишками проклятого завода!»

В дачном домике неожиданно вырубился свет. Было уже десять вечера и Пропажа напялив старый, ободранный дождевик, поспешил на улицу. Калитка ведущая на задний двор была открыта, и порывами ветра раскачивалась туда-сюда. Дверь сарая, в котором располагался выключатель, тоже была не заперта. Пропажа проверил свет, пробки не выбивало, было похоже на то… что автомат выключили вручную… Феодор Афанасьевич сильно нервничал… Он вытащил из сарая несколько внушительных цепей с массивными замками… Обмотал все калитки, а затем и сарай… Когда он возвращался в дачный домик, вдруг… предчувствие… сердце сильно забилось… Пропажа подошел к веранде и вздрогнул… Там кружилась в танце, девушка лет восемнадцати... в бальном платье… словно из девятнадцатого века… Вдруг она резко взглянула на Пропажу… Феодор Афанасьевич проснулся в своем кресле… взглянул на часы… почти одиннадцать вечера…

Блог Максима Иванова.

Расследование, ч.3

В перерывах моего расследования (замаскированного под обучение), я ходил в заводскую столовую. Однажды на входе я встретил Полину вместе с Ионессой. Последняя предложила сесть за один столик. Я уже и не помню чем мы заполнили свои тарелки, но на подносе, без сомнения, нашлось место ягодному компоту… а вот очередь была в тот день даже длиннее обычного… Очень часто, после таких долгих стояний, уже и есть не хотелось… Полина с Ионессой свернули за лестницу и проскочили в соседнее помещение, там было их тайное местечко, где столы еще не были заняты. Мы разговорились… Точнее говорила Ионесса, Полина молчала, а я то кивал головой, то вставлял слова: интересно, понятно, знаю, не знаю и тому подобное. Ионесса говорила о своих увлечениях. Я все же решил прервать выставку ее достижений и талантов, вопросом:

— А чем ты увлекаешься Полина?

Эта замкнутая девушка промолчала, зато Ионесса тут же ответила за нее:

— Наша барышня, увлекается бальными танцами. Ты разве не знал?

Я увидел, как Полина засмущалась, а потом чуть злобно сказала:

— Ты иногда помолчать можешь, Ионесса?

— А что такого? Раскраснелась! А вот как перед Сергеем Артамоновичем танцевать…

— Да как ты смеешь, потаскуха? — вдруг закричала на нее Полина и тут же выбежала из-за стола.

Я скромно доедал свой обед в компании Ионессы, невольно слушая все тайны и какие-то невероятные слухи, откровенные нелепицы, а порою и ушаты помоев, которые та старалась вылить на Полину… Неприятненько было, учитывая что я был почти влюблен в эту замкнутую… но Ионессе я грубить опасался… Очень сильно опасался…

Выйдя из заводской столовой на улицу, я увидел, как Эдуард Климович, сворачивает куда-то за угол и направляется к трансформаторным станциям. Хоть это и была его работа… Я все же решил проследить… На полпути он подобрал походный рюкзак, спрятанный в отдельно стоящей подсобке… Началась буря, я все же рассмотрел, как, оглядываясь по сторонам, Эдуард Климович отнес рюкзак прямо в одну их трансформаторных будок. Судя по всему, это было обычное вспомогательное помещение, на дверь которого, Эдуард Климович самолично повесил знак: «Не влезай убьет!»

В один из вторников, Сергей Артамонович вызвал меня к себе. Я долго ждал на самом верхнем этаже, возле его кабинета. Там, из окна заводоуправления, я снова увидел, как Эдуард Климович, оглядываясь по сторонам, тащит за спиной походный рюкзак, направляясь в сторону трансформаторной (скорее обманной) будки. В воздушной дали, прямо с вершин окружающих сопок, снова спускалась метель. Я видел как силуэт Эдуарда Климовича скрылся в снежном урагане…

...Каждый раз, только начнется метель, так Эдуард Климович уже спешит по все тому же маршруту…

Теперь оставалось раскрыть второго подозреваемого, того кто оставляет рюкзак в подсобке.

Друзилла Альбертович целые дни проводил во вспомогательном цеху. Несмотря на доступ во все помещения завода, он с утра до вечера обучал подчиненных правильно раскладывать инструменты. Все его работники были расхлябаны и неопрятны. Говорили немного шепеляво и постоянно плевали на пол. Друзилла Альбертович читал для них, в полуголос, инструкции, а возвращаясь в свой кабинет для чаепития, начинал рассуждать о несуразности и бессмысленности обучения таких разгильдяев. Только один раз в неделю, я видел как Друзилла Альбертович покидал вспомогательный цех и шел на еженедельное пятничное совещание в заводоуправление.

Или инженер выходного контроля здесь не при чем, либо Друзилла Альбертович еще и мастер конспирации… но все же, через пару недель я понял, что искал не в том месте… Однажды я пришел на завод, сильно раньше обычного, примерно в пять утра... мне удалось проследить за Эдуардом Климовичем, идущим в сторону заготовительного цеха...

Прогремел гром! Пропажу всего перекосило… Шум в ушах... Искры в глазах… но не просто искры… самые настоящие искры на улице… Молния попала прямо в огород. «Неужели молнии такие красные? Почти бордовые!» — ошарашенно изумился Пропажа. Он вышел из дачного домика и увидел как вокруг воткнутой в землю лопаты и лежащих, дымящихся вил, образуется алый, пламенный контур странного знака. Он был похож на змеиный герб. « Ну хватит с меня, на сегодня!» — испугано подумал Пропажа. При всей рациональности своих убеждений, он был совсем чужд любых суеверий… так вот, при всем своем… отрицание любой мистики, Пропажу все же затрясло. Он запер свой дачный домик изнутри, вырубил ноутбук и забравшись под одеяло, пытался уснуть. Но бывает так, что уснуть никак не получается и ты снова берешься за книжку… так и Пропажа, сперва выглянув в окно и не увидев больше никаких пламенных змеиных знаков… снова включил ноутбук и принялся читать блог...

Блог Максима Иванова.

Расследование, ч.4

В полуподвальном помещение рядом со сварочным участком заготовительного цеха, я увидел двоих. Они спустились по крутой лестнице еще чуть ниже и прошли в сумеречный коридорчик. Я осторожным шагом спустился за ними, бесшумно, почти как кот. Стоя за углом я слышал разговор.

— Осталось еще на пару ходок, — шепотом произнес неизвестный.

— Придется опять пробираться в старинный цех, — сказал, кажется Эдуард Климович.

— Ты главное, запрячь все надежнее…

— Да уж не сомневайся.

— Что там наш граф? Не заподозрил ничего?

— Не заподозрил, вот только…

— Что только?

— Да ничего… В подсобку когда относишь, прячь надежнее…

Я услышал, как оба двинулись в сторону лестницы, я быстрым и тихим шагом пошел прочь из цеха… Я пытался рассмотреть собеседника Эдуарда Климовича из-за угла, но мастер выйдя из полуподвала, прикрыл мне обзор…

В один из понедельников мне наконец-то сопутствовала удача. Был конец рабочего дня. Целые толпы потянулись из цехов и заводоуправления в сторону проходной. Я решил немного обогнуть и выбрал дорогу, проходящую мимо трансформаторных подстанций… Дверь в подсобку была открыта; там — походный рюкзак. Я заглянул в него и рассмотрел большую жестяную банку. Поддев крышку, мне удалось сдвинуть ее. Банка была заполнена странной святящейся субстанцией, зеленоватого оттенка. Время от времени по ней проходили волны переливающегося света. В такие моменты содержимое начинало бурлить, а затем затихало.

— Ты что здесь делаешь?! — закричал Дмитрич, неожиданно для меня, зашедший в подсобку. Он одним движением руки захлопнул баночную крышку и взял меня за грудки.

— Пусти меня, — оттолкнул я Дмитрича и выбежал из помещения…

С улицы начал доноситься странный треск. Пропажа решил игнорировать всю творящуюся вокруг его дачного домика чертовщину… но треск становился все громче и громче. Феодор Афанасьевич, выглянул из окна. Посреди ночного огорода будто пылал пожар… Пришлось выходить на улицу… но тут вовсе не было огня… только воздух разверзся, именно в том месте, куда пару часов назад попала молния… Пропажа увидел контуры какого-то портала прямо в воздухе. Он с ужасом смотрел на все действо со своего крыльца. Портал становился все больше и больше… затем Пропажу начало затягивать внутрь… Он с трудом ухватился за деревянные перила крыльца… его тянуло прямо в разверзшуюся пустоту… Ему все же удалось, хоть и с невероятными усилиями, заползти внутрь закрытой веранды… Пропажа захлопнул дверь и заперев все замки, приколотил на дверь еще и несколько досок. Он упал прямо на пол почти обессиленный, глубоко дыша… пот стекал с его лба… Вдруг уличный треск прекратился. Пропажа встал с пола затратив огромные усилия. Он аккуратно выглянул из-за шторы… За окном была темнота, да чуточку проскакивающий из-за черных туч блеск неполной луны… Пропажа развернулся и увидел такой же блеск в своей комнате, исходящий от экрана ноутбука…

Блог Максима Иванова.

Расследование, ч.5

До конца моей командировки оставалась всего неделя. Сведения получены, но что насчет Дмитрича? Он же видел меня. Я позвонил на следующее утро Сергею Артамоновичу и сказал ему, что простыл…Генеральный директор был расстроен, но я уверил его, что всю необходимую информацию о технологиях производства я получил… Сергей Артамонович сказал, что Саныч заедет за мной в следующий вторник, после чего пожелал мне здоровья и положил трубку…

Этим же утром я навестил Старого Чекиста.

— Значит говоришь, выяснил кто второй подозреваемый?

— Дмитрий Дмитриевич… он главный технолог заготовительного цеха.

— Не знаю такого… Так что ты от меня-то хочешь? —спросил чекист.

— Поставить охрану, возле моей гостиницы… я опасаюсь, что Дмитрич с Эдуардом Климовичем, придут за мной…

— По-моему ты всякой буржуйской детективной дряни начитался, — сурово произнес Старый Чекист, но затем смягчился: — Ладно, до конца недели прослежу, а там все равно тебе уезжать...

...Прошла неделя… настал вторник… Я наконец-то покинул свою гостиницу и вышел на улицу с рюкзаком за спиной, в ожидание Саныча… Уже чувствовалась весна. Она чувствуется с первыми оттепелями. Как только снег подтает и солнце выглянет, пускай даже из-за туч. Но природные явления здесь важны только в первом приближение. Дальше в дело вступают воспоминания. Ведь после первой оттепели обязательно вернутся морозы и еще не один снегопад и метель. Но момент весны уже пойман и он возвращает каждого… в молодость? Не-а, конечно можно вспомнить шумные гулянья ночи напролет, веселые компании, любовь и ревность, но… воспоминания идут раньше… неужели юность? Там где затаилась первая любовь… контрасты... противопоставление всему и вся… нет… Воспоминания идут еще чуть раньше… Эта прогулка по весенним улицам, когда снег еще лежит, но никуда ему уже не деться… Скоро все неизбежно начнет таять… и придет настоящая весна… Воспоминания ведут к ней… Той странной свободе нескольких мгновений, которую пытаешься поймать всю свою последующую жизнь… но момент… Упущен ли? Скорее он остался вне времени, где-то в тех воспоминаниях, которые приходят снова и снова, а вместе с ними возвращается и улыбка… Весна! Священное время года!

Но тут, в моей груди, екнуло сердце и будто сыграло у меня какое-то очень нехорошее предчувствие… Как оказалось не зря. Я увидел человека в черном балахоне. Он шел прямо на меня. Я отступил на несколько шагов. Под капюшоном я узнал Дмитрича.

— Стой паскуда! — крикнул он мне.

— Что тебе от меня нужно?

— Следил за мной…

— Я… я… я… — только делал шаги назад.

— Кто тебя послал? Артамоныч?

— Никто меня не посылал, я случайно оказался в той подсобке.

— Случайно, говоришь, — остановился на мгновение Дмитрич. — Ты совсем ничего не понимаешь дуралей… Ты думаешь, мы по своей воле здесь корячимся? Ты даже не понимаешь, что это за место… что здесь за дело...

«Я-то прекрасно понимаю!» — подумал я… но ничего не произнес… развернулся и устремился по улице вниз с пригорка… Я бежал от Дмитрича, что было сил...

К моему счастью на перекрестке я увидел старенький японский микроавтобус. Я замахал руками. Саныч притормозил и приоткрыв окно, сказал:

— Я как-раз к тебе в гостиницу еду!

— Езжай скорее, — крикнул я, вкатившись на пассажирское сидение. Саныч сильно удивился моей дерзости, но только спросил: — Чо так, опаздываешь, что ли?

— Да! — ответил я.

Мне стало спокойнее только когда мы заехали на гору, столь высоко, что Мальцево стало далекими точками, а завод, еле заметной буквой «Ш» посредине тайги. Через полчаса мы уже мчались по узкой дороге, в тенях бесконечного леса.

— Я тут покумекал с братками, шепнули мне, что новый гость Петербургский со Старым Чекистом познакомился. Чо ты с ним, спелся, что ли, в натуре? — вдруг спросил Саныч, очень недовольно взглянув на меня.

— Старым Чекистом? — я попытался сделать удивленный вид.

— Ты смотри, на заводе его... особенно шеф его сильно не любит.

— Но в городе его уважают, — вырвалось у меня. — По крайней мере, мне так показалось...

— Значит все-таки спелся… В городе говоришь уважают? — иронично усмехнулся Саныч. — Может быть...Эх, все равно он ментяра поганый. Я всю жизнь по другую сторону.

— Ты же говорил, что завязал.

— Прошлую жизнь… по другую сторону, — вздохнул Саныч с некоторой ностальгией, а затем очень тихо произнес: — Сейчас-то и не жизнь вовсе…

Оставшуюся часть пути, Саныч больше не поднимал тему Старого Чекиста. Он вообще больше не вступал со мной в разговоры. Сделал по-громче блатняк и стал петь... Песни снова были, как под копирку, но на сей раз немного под другую… пели про то, как мочат каких-то шнырей и чертей… К голове моей снова начали подкрадываться неспокойные мысли... Иногда Саныч поглядывал на меня и в такие моменты сердце мое замирало, я уже представлял как он заворачивает свой японский микроавтобус в лес и выкидывает меня из машины за шкирку… затем лопата… копание собственной могилы… пуля в лоб… но все к счастью обошлось, до аэропорта я доехал живым и невредимым...

— Бывай Саныч! —попрощался я.

— Бывай фраерок! — сказал он мне вдогонку.

Я зарегистрировался на рейс и полетел с пересадкой до Петербурга.

По прилету, сразу в терминале Пулково, я обнаружил десять пропущенных звонков, пять от Аркадия Аркадьевича и столько же от моего (я тогда надеялся, что уже ненадолго моего) директора. Велено было ехать в офис. Я вызвал такси и с рюкзаком за спиной поперся прямо с длительной командировки на работу… недовольству моему не было предела, но я все же питал надежду, что скоро стану одним из Горынычей и тогда Гриша… и передо мной будет ходить на цыпочках… но пока... мне пришлось выслушивать упреки о моих мнимых опозданиях, хотя в этот раз таксист и впрямь попал в пробку, где-то на Ленинском… По приезду директор сообщил мне, что Аркадий Аркадиевич уже уехал, но если я не хочу лишиться работы, мне нужно тут же ехать за ним в область… эта директорская гадина по имени Гриша, даже не поблагодарила меня за длительную и тяжелую командировку…

Аркадий Аркадиевич уехал в один из производственных цехов Горынычей, который располагался в области. Мне пришлось тащиться на железнодорожный вокзал. Там я сел на поезд, следовавший до станции Калинов Мост. Пройдя через убогонькую платформу, я вышел на лесную дорогу, за которой последовал новехонький асфальт. Дойдя до цехов —трех высоких металлических каркасов, обшитых синеватыми панелями, я встретил возле одного из них Аркадия Аркадиевича, отчитывавшего работяг. Увидев меня, он вдруг, поменялся в лице и с дружелюбным интересом отвел меня в сторонку.

— Ну что там Максим, выяснил кто виноват?

— Если я правильно понял, то материал, который должен приходить с завода… такая зеленоватая и блестящая смесь?

— Все верно, — кивнул головой Аркадий Аркадиевич. — Давай ближе к сути. Ты выяснил куда эта смесь девается?

— Не совсем…

— Как не совсем?! —переменился в лице Аркадий Аркадиевич.

— Зато я выяснил кто виноват!

— И кто же?

— Эдуард Климович, тот что мастер электромонтеров и главный технолог заготовительного цеха, которого все кличут Дмитричем, — почти без запинок выпалил я.

— Знаю обоих, — задумался Аркадий Аркадиевич. —А руководство завода в курсе?

— Вероятнее всего, что не в курсе.

— Это хорошо… хорошо… никто не должен быть в курсе… Даже Гриша, ты меня понял?

— Да,— кивнул я.

— Хорошо, что понял.

— Что же дальше? — решил я поинтересоваться.

— Дальше?—удивился Аркадий Аркадьевич. — Дальше мое дело.

— А что со мной? — волнительно произнес я.

— Ах, ты об этом, — похлопал меня по плечу Аркадий Аркадьевич. —Пока ты у Гриши… но скоро мне снова понадобятся твои услуги… Если справишься, возможно к осени станешь одним из Горынычей.