Завод Сибирской Глуши

Глава 19

По ту сторону Пропажа будто ослеп… но через пару мгновений зрение начало возвращаться. Он понял, что рядом с ними бушует какой-то пыльный ураган.

— Это Поветрие! — беспокойно проговорила Полина. —Нам нужно бежать в сторону дач!

— В сторону дач? — удивился Пропажа.

Когда они рванули прочь от пыльного и мутного Поветрия, что шло на них с юго-запада, Феодор Афанасьевич, будто бы стал различать знакомую местность… но он все еще не мог сориентироваться где находится. Все такое знакомое, но совершенно другое… Да еще и эта пыль…

Они побежали на север, до широкого деревянного моста, перешли через него и повернули налево. Первую увиденную постройку, вряд ли можно было обозвать дачей, если только царской. Это был самый настоящий мансион в три этажа, с гигантской скатной крышей, отделанной великолепными вставками оранжевой кровли. Пыльная буря не позволяла оценить этот дом, во всем великолепие, а на вопрос Пропажи о принадлежности сей роскошной постройки, Полина ответила, что это дескать дом какого-то генерал-майора.

За роскошным домом было несколько деревянных теремов вперемешку с покосившимися избами, после них болото с узкой тропинкой. Бежать через нее было крайне тяжело, ноги Пропажи то и дело соскальзывали в склизкую жижу. Но Полина требовала не останавливаться… Мрачное пыльное Поветрие преследовало их по пятам. Преодолев болото, беглецы очутились возле отсыревшего терема, вокруг которого, стояли странные деревянные фигуры, все вместе образующие какой-то таинственный знак. Полина отворила дверь деревянного терема и велела Пропаже следовать за ней. Когда дверь захлопнулась, было слышно как пыльная буря стучала в закрытые ставни… не так, как стучит ветер, а словно какой-то разъяренный демон, требует кровавых жертвоприношений…

— Здесь мы в безопасности, —вздохнула Полина.

— Что это за место?

— Просто терем…

— Я не про это… Точнее я про это все…

— Не узнаешь Петербург?! —удивилась Полина.

—Петербург?!— переспросил Пропажа, посмотрев на свою спутницу, словно на сумасшедшую.

— Мы зашли через картину…

— Чем ты меня опоила?

— Я?! Опоила?! —негодовала Полина.— Я… я… я… тебя спасла!

— Знаешь ли… Те Горынычи не выглядели, столь же жутко, сколь твоя пыльная буря!

— Поветрие… хм, — усмехнулась Полина.

— И что это еще за Поветрие?

— Демон, что шлет болезни…

— Какой еще демон?! —сердито воскликнул Пропажа, но спустя пару мгновений успокоился и задал другой вопрос:— Ты сказала мы в Петербурге?

— Не в том, к которому ты привык.

— Давай без загадок…

— Этот Петербург застыл в тысяча семьсот двадцать пятом году, через несколько месяцев после смерти царя Петра… Застыл в том самом дне, когда братья Мальцевы тайно вернулись в город со своего изгнания, чтобы завершить ритуал…

— Звучит, как нелепица! —начал раздражаться Пропажа.

— Тогда выгляни в окно, отвори ставни… не бойся, я чувствую, что Поветрие уже ушло.

Сидя в темном и сыром тереме, Пропаже очень хотелось увидеть свет, пусть это будет солнце или луна, но отворив ставни он не увидел, ни того, ни другого. Пыль от Поветрия развеялась, а небо застыло, словно между ночью и днем, словно между реальностью и преисподней… огненно-багровое небо… оно и впрямь пылало… время от времени весь небосвод озарялся вспышками пугающих фиолетовых молний… Рядом с теремом было выстроено еще несколько дачных изб, стоявших посреди не высокого леса, а прямо за ними, не более чем в пяти верстах, возвышалось Петербургское адмиралтейство… Несмотря на грандиозность сего пугающего, багровым небом и страшными молниями, пейзажа, Пропажа никак не мог поверить в происходящее и захлопнул ставни…

— Не может такого быть, — приговаривал Феодор Афанасьевич. —Зачем я только взялся за это проклятое дело… Попал неведомо куда… Или сошел с ума… Сижу небось сейчас в дурке, как в страшном сне и не могу вернуться к реальности… а санитары вяжут и подкалывают… Эх, главное, что дело так и не раскрыл… Куда все же подевался этот Максим Иванов?!

— Максим Иванов, застрял здесь навечно, —немного холодно произнесла Полина. —Я говорила ему, бежать с проклятого завода…

— Значит ты…

— Я Полина Вератти, я тебе уже говорила…

— Но рядом с Сибирским особняком братьев Мальцевых, я не видел никакого завода…

— Потому что, на завод попадает лишь тот, кто угоден братьям Мальцевым, —произнесла Полина, а затем начав прислушиваться к каким-то странным звукам, доносившимся из соседней избы, проговорила: —Тихо!

— Что там?

— Ионесса,— гневно произнесла Полина. —Сейчас… выходим из терема и со всех ног бежим на север...

Девица в белом платье ловкими и легкими движениями перемещалась по пыльной заболоченной дорожке ведущей к неустойчивому мостику через глубокий и обрывистый ручей. Пропажа следовал за ней, постоянно оборачиваясь и в ужасе разглядывая преследователей. На пылающем огненном змее восседала рогатая женщина, словно суккуб смешанный с гарпией, ее голос был резок, высок и словно резал ножом по стеклу, впиваясь прямо в сердце Пропажи. «Ах ты мерзкая сука! Решила забрать мою добычу?! Отдай! Отдай! Отдай!»— истерично завывала Ионесса.

Перейдя через мостик, Полина ускорилась еще сильнее, Пропажа еле за ней успевал… Низкий лес постепенно начал сменяться не очень ухоженными садами, между которыми то и дело проскакивали двухэтажные каменные постройки. Судя по всему, они были уже на Коломенском острове, так, по крайней мере, решил Пропажа, который старался ориентироваться по шпилю адмиралтейства, вокруг которого тучи и молнии устроили настоящую круговерть.

Через несколько мгновений они выбежали к широкой речке, в которой Пропажа узнал очертания Пряжки, только с высокими и крутыми берегами, вместо облагороженных подпорок канала. На восточном ее берегу стоял целый ряд небольших каменных домиков с коптящими трубами, а за ними Пропажа увидел целый дворец. Он был огорожен вытянутым каменным забором, что был покрашен в зеленый. Через каждые несколько метров, над забором возвышались каменные бюсты каких-то дворян, видно владельцев дворца, а между ними встречались каменные статуи змей. Постепенно каменный забор сменился чугунной оградой, за которой был виден монументальный фасад, с золотыми орнаментами, каких-то мистических чудищ. Ограда состояла из огромных ворот и нескольких чугунных калиток, одна из которых оказалась открытой. Полина шмыгнула прямо в нее и велела Пропаже следовать за ней в сад.

— Она не посмеет ворваться к нему без приглашения, —сумбурно проговорила Полина.

— Не посмеет? — удивился Пропажа, но развернувшись он убедился в правоте девицы в белом платье. Демоница на змее пролетела вдоль ограды, но внутрь зайти не посмела. Издав истошный крик, суккуб направила змееподобного зверя ввысь и словно растворилась посреди пылающего багрового неба.

Отдышавшись возле прямоугольной клумбы, Пропажа спросил у Полины:

— Кто эта Ионесса?

— Любовница Сергея Мальцева… демоница, которая принесла в жертву своего ребенка и все… ради ритуалов проклятого графа...

— А чей это дворец? —спросил Пропажа.

— Графов Мальцевых, — тихо произнесла Полина.

Детектив услышал странные звуки, доносившиеся с первого этажа особняка. Пропажа осторожно пробрался к приоткрытому окну и взглянул на происходящее внутри. В просторном зале шло какое-то таинственное собрание. Посредине, на кресле, сидел человек в черной мантии с капюшоном, а вокруг него на полах собралась толпа странных адептов в заношенных разноцветных плащах. Неожиданно в зал вошел еще один человек в черной мантии с капюшоном, он подошел к сидящему на кресле и спросил:

— Начинаем, брат мой?

— Начинай Алексей.

— Приветствую всех вас! Мои адепты и приверженцы! Мы графы, братья Мальцевы, вернулись в Петербург, чтобы закончить, то, что начали… Хм… То, что не удалось завершить нашему далекому предку… Он происходил из первейшего боярского рода, носившего нашу фамилию… Однажды он встретил старого волхва, что предал своего князя и был замурован в темнице на протяжение целого века. Этот волхв, был не из простых. Он знал все темное колдовство, что было собрано поколениями его предков. Он знал трехглавого зверя— Змея Горыныча… тот обещал ему награду, за освобождение… Мой предок дал клятву через волхва... которую... не смог исполнить и обязательства легли на плечи его потомков… но все они были невежественны и глупы, кроме нас с моим братом. Мы исполнили ритуал Горыныча и зверь даровал нам бессмертие, но мы не собираемся на этом останавливаться… Мы пообещали великому змею… вселенскую власть… И вы нам поможете! Тогда и всех вас он одарит бессмертием! Отныне все наши адепты будут зваться Горынычами! Мы исполним великое пророч…

— Что ты делаешь? —спросила Полина, с трудом оттянув детектива от окна.

— Постой,— оттолкнул ее Пропажа. — Мне нужно раскрыть дело.

— Брысь от окна! — зашипела на него девица, а затем использовав какое-то сильное заклинание, одним жестом отбросила Пропажу обратно за клумбу. Граф Алексей Мальцев, услышав шум, прервал свою речь, а затем подойдя к окну, открыл его полностью и высунулся наружу. Он внимательно осмотрел свой сад, но не увидев никого, вернулся к своим адептам…

Полина вместе с Пропажей сидели за клумбой.

— Мне нужно раскрыть мое дело! —настаивал детектив.

— Прежде всего, тебе нужно выбраться отсюда и вернуться в свой Петербург! —сердито произнесла Полина.

— Прежде всего, мое дело, — заупрямился Пропажа. — Раз уж я попал в такую передрягу… Я должен справиться с Горынычами... по крайней мере, в своем Петербурге.

— Я помогу тебе, но сейчас мы должны идти прочь отсюда!

— Что ты знаешь о пропаже Максима Иванова?

— Я скажу тебе, где они закопали его тело!— сказала Полина, а затем тяжело вздохнув добавила:— Там есть и сотни других.

— Где?

— На Пустынном перевале.

— Где именно?

— Точное место есть в документах.

— Каких еще документах?

— Запомни шифр: когда придет пора пророчеству, не наберешься ты плетей, и угодят тогда все в лапы, могучих и трехглавых змей…

— И что мне со всем этим делать?

— Шестой двор-колодец по Загородному проспекту, спустишься в подвал и посчитав сумму всех гласных и согласных шифра отворишь этот замок… там и найдешь документы...

— Откуда ты все это знаешь?

— Неважно… а сейчас нам нужно идти!

Пропажа послушался и они осторожно пробрались обратно к чугунной ограде. Когда они обошли особняк братьев Мальцевых, пыльная дорожка стала постепенно переходить в брусчатку. В пределах видимости появились каменные дома и целый завод Новой Голландии. Пропажа увидел, как по брусчатке ковыляет прохожий в лохмотьях… Феодору Афанасьевичу тут же захотелось поздороваться с местным обитателем, которого он принял за человека.

— Стой! — воскликнула Полина.

— В чем дело?

— Это Косоворот…

— Косо… кто?

— Демон Косоворот, крестьянин, что возвысился над своей общинной, прислуживая одному жестокому дворянину и потакая ему во всех издевательствах, которые тот чинил над закрепощенными… Косоворот был проклят и превратился в…

Дальше Пропаже и не нужно было объяснять, существо в лохмотьях подняло голову и на его лице ничего человеческого не обнаружилось: чешуйчатое лицо; акульи зубы; острый рог вместо носа.

Косоворот начал издавать нечленораздельные звуки и неуклюжим ковыляющим бегом устремился прямо на Пропажу…

Феодор Афанасьевич с трудом увернулся от захвата и побежал вслед за Полиной… Они пересекли каменный мост и очутились возле Шневенской слободы, куда девица тут же и свернула. Они вышли к рядам пустынного рынка, с палатками из заплатанного холста. Торговцы и покупатели словно неуловимые призраки, то появлялись среди торговых площадок, то растворялись прямо в воздухе… Косоворот ковылял где-то позади, но его вопли были слышны по всей слободе… Протиснувшись сквозь палатки и пройдя через аккуратные каменные домики, вокруг которых была невероятная чистота, Пропажа вместе с Полиной вышли на набережную прямо к Неве… Феодор Афанасьевич всмотрелся на противоположный берег, узнав очертания Васильевского острова, хотя уже немного каменного, с подворьями и казармами, но все еще не полностью обжитого. Отсутствие мостов и вовсе переиначивало всю картину, придавая пейзажу оттенки уже почти благочинной, но все еще дикости местного быта… где природа до сих пор повелевает над всеми городскими чертами… Долго наблюдать сию картину не дал проклятый Косоворот, в руках которого появилась огненная коса. Демон все еще ковылял, но теперь размахивая орудием жнеца начал представлять еще большую опасность. Полина потянула Пропажу прочь от набережной, они побежали обратно к Шневенской слободе, но не заходя на рынок, пересекли мостик и оказались возле Галерных амбаров. Они представляли из себя несколько деревянных складов — высоких и прямоугольных с аккуратными скатными крышами. Полина решила, что будет надежно спрятаться в одном из таких амбаров, который был заполнен мешками с мукой. Решение оказалось неудачным, приковылявший Косоворот, еще больше начал размахивать огненной косой и галерные амбары, загорались один за другим. Еле выбравшись из вспыхнувшей деревянной постройки, Полина с Пропажей, побежали на север…

На соседний, рукотворный, почти ровно прямоугольный, островок, вел маленький деревянный мостик, переброшенный через узенький канал. На том, как показалось спасительном клочке земли Пропажа разглядел деревянные стапели с лодками, галерами и гребными скампавеями…

— Стоять! — вдруг послышался грозный крик, со стороны прямоугольного Галерного острова. Феодор Афанасьевич разглядел часового в синем мундире, тот взвел мушкет и направил его прямо на детектива.

— Я Полина Вератти! — закричала девица. — Приказываю пропустить нас!

— Стоять! — не унимался часовой.

А от горящих амбаров вместе с беловато-желтым дымом приближался Косоворот. Он уже вскинул косу, готовясь срубить Пропаже голову.

— Я Полина Вератти! — снова закричала девица.

Часовой выстрелил… Феодор Афанасьевич закрыл глаза… Полина обернулась… Косоворот словно испарился в дыму горящих амбаров… Часовой застыл на месте не шевелясь… Застыли и все рабочие галерных верфей… Полина поспешила к небольшой весельной лодке... Вышедший из ступора Пропажа бросился за ней…

Когда они отчалили, вокруг образовалась такая пугающая тишина… словно перед самой бурей… Только волны Невы не давали расслабиться… Течение понесло лодку прямо к заливу… Полине с Пропажей стоило огромных усилий обуздать потоки Невы с помощью весьма коротких весел… Но когда лодка начала огибать Васильевский остров образовалась другая проблема…

— Чертов конь! — воскликнула Полина.

— Кто? — спросил Пропажа и не дожидаясь ответа, сам повернулся и глянул на удалявшиеся Галерные верфи от которых к ним приближалась погоня… Рогатый черт на гигантском соме гнался за ними по водам Невы… гнался на всех порах…

Приблизившись к беглецам, чудовищный сом, бывший размером с добротного кашалота, чуть не перевернул лодку, но Феодор Афанасьевич несколькими ловкими движениями сумел перехитрить черта, управлявшего громадной рыбой, после чего Полина с помощью мощного заклинания, вогнала в глотку сому, огненный гарпун. Рыба сбросила черта и пошла ко дну… Рогатое отродье же, качаясь на волнах Невы, еще долго грозилось своей когтистой лапой, в сторону удалявшейся лодки… Вскоре Пропажа с Полиной попали в сильнейший шторм... Сквозь бурю, ливень и волны еще можно было разглядеть очертание Васильевского острова, а к северу Пропажа разглядел какой-то портал...

— Тебе надо грести прямо туда, —проговорила Полина, надев на шею детектива какой-то странный амулет. Затем девица подошла к краю лодки, готовясь спрыгнуть в черную воду.

— Постой!— крикнул ей Пропажа. —Пойдем со мной!

— Мертвые не могут следовать за живыми, —холодно произнесла Полина и прыгнула в воду…

Течение снесло лодку прямо к порталу а затем весла разбились о волны…

Пропажа увидел очертания высоток Приморского района Санкт-Петербурга… Деревянную лодку вынесло прямо на берег…Детектив очнулся на мокром песке, разбавленном острой галькой… Шел чудовищный ливень… Он залил Пропажу с ног до головы... Феодор Афанасьевич провел рукой по лбу… Капли дождя были разбавлены кровью… Бровь детектива была разбита… Он вспомнил про амулет… Прислонил руку к своей шее... груди... но ничего не обнаружил… Феодор Афанасьевич поднялся с песка и начал осматриваться… Через несколько минут он понял, что находится на пляже парка…Парка Трехсотлетия Санкт-Петербурга.