Защитник Дворянок Том III

Глава 17 (70). Борьба с бюрократией самая сложная

Наступили новые выходные, на которых клерк наконец-то соизволил приехать. Ко мне в комнату постучался один из комитета по делам дворянства и вручил мне, ну, можно даже сказать повестку. Явиться в строго назначенное время в такой-то кабинет.

Это был тот же, где я до этого сидел вместе с Атридом. Только, скорее к счастью, теперь там сидел не слишком следящая за собой откровенно скучающая девушка. Она выглядел так, будто то, что она сюда выбралась и приехала уже должно вознести ее передо мной до уровня полубога, а возможно и выше. Сама же она источала показное безразличие.

Девушка быстро взглянула на наручные часы, потом на меня, кивнула самой себе и проговорила скороговорку голосом, полным скрытого возмущения:

— Вы раньше на две минуты и тридцать семь секунд. Можете присаживаться, но я достану бумаги ровно в три дня.

После чего вновь перестала обращать на меня внимание, будто я совсем для нее не существую. Я даже не знаю, плакать мне сейчас или смеяться над этим высшим уровнем педантизма. Но все же присел и решил рассмотреть этого персонажа поподробнее.

Несмотря на немалую грудь, все внимание на себя оттягивали волосы. Выглядели они так, будто были ворсинками кисти неаккуратного художника, что не до конца промывал ее после того или иного цвета. Потому что на голове у нее было намешано столько, что можно было словить сенсорную перегрузку влет. Оригинально.

Лицо из-за взрыва цвета было разглядеть не то что сложно. А попросту невозможно. Зрения будто само смещалось на волосы, на их яркость. Так что все, что можно было однозначно понять, так это болезненную бледность ее щек.

Рука, очевидно случайно, зачем ей меня соблазнять, пока я в таком виде, подпирала грудь, создавая дополнительный магнит для глаз, раза эдак в два слабее, чем наверху. Но все равно глубокое декольте, показывающее чистую кожу, за исключением маленькой точки родинки, тоже призванной привлечь внимание, со своей задачей справлялось на ура.

Если волосы на ней — парик, то я точно никогда в жизни не смогу ее узнать, даже если буду очень сильно вглядываться и просить повторять слова спокойным голосом еще несколько раз. И что-то мне подсказывало, что так оно все и есть.

Прозвучал маленький звоночек и в одно мгновение скучающая девушка обратилась в профессионала. Все ее тело будто подпрыгнуло на месте и в мгновение ока на столе появилась небольшая кипа бумаг а она уже мне давала ручку на подпись.

— Заполнить пустые места и подписать все внизу каждой страницы, пожалуйста, спасибо.

Сказала она, будто не сомневаясь в том, что я не буду все это читать. Я с этим был очень сильно несогласен.

— Вот так сразу, даже без прочтения? Насколько я помню, мне обещали что я могу обсуждать пункты и при необходимости менять…

Вздох, который я услышал после этого, был мне знаком. Вздох человека, который очень не хочет работать, а его заставляют. Но эй, я заставлю тебя делать свое дело, для меня это важно!

— Хорошо. Я юрист первого класса Рябена Цветаева вы вольны обсуждать со мной непонятные моменты. Приступайте к изучению.

Для меня уже было очевидно, что девушка думала, что быстро впарит бумаги и будет свободна. Но, к ее сожалению, все оказалось совершенно не так. Черт, да сколько ж тут всего, а это еще что такое и как здесь оказалось? Без помощи Рябены я бы точно не разобрался. К счастью, ее отношение на работе никак не сказывалось.

Документов была тонна, точнее самих их было немного, но бумаги к ним относилось очнеь и очень много еще и по нескольку экземпляров. И листы такие яркие, хорошо сделанные и оформленные множеством гербов, линий, вензелей и прочей шелухи, что даже тревожить это не хотелось.

Итого, у меня три комплекта бумаг. Согласие на удочерение вместе с километром условий. Новая присяга правителю Великой Словии, так как я буду менять род, а вместе с этим изменится и лояльность той или иной силе в королевстве. Так что запрашивают еще раз клятву, что я точно державу не предам.

И символ бессмысленности и беспощадности бюрократии. Разрешение от собственного рода. Насколько я помню, я его глава и единственный представитель. Уж вводить в него Анну я точно не планировал, мало ли чем это может закончиться. Так что сейчас, по сути, я должен разрешать самому себе удочеряться. Это даже в тексте документа выглядит бредово, если подставить нужные слова на места пропусков!

«Я, Мира Опавская, разрешаю члену своего рода, Мире Опавской, быть удочеренной родом Лютоборовичей»

Но, бумаги созданы для точности. Избыточная это даже хорошо, а недостаточная — всегда плохо. По крайней мере, отвязаться от этого документа я никак не смог. Так что начал с него, как с самого вымораживающего своим безумием, и, одновременно с этим, легким, потому что он меня ни к чему не обязывал.

Передал ей бумаги на проверку. Я слышал легкий хмык, когда она их просматривала, могу поклясться чем угодно! Видимо, это через чур даже для нее. Впрочем, она не попросила ничего исправлять, посчитав, что именно так дела и делаются. Кто я такой, чтобы с ней спорить?

Дальше новая клятва. Я такой, насколько я помню, не подписывал, так как был то в подчиненном положении, то в бессознательном, то поступал в эту академию, которая берет это на себя. В общем, по сути, я все это время не был обязан княжне примерно ничем. И осознание этого факта как-то немного прояснило картину того, зачем Альдона ко мне лезла. Я же буквально никак с ней не связан был юридически и мог относиться как угодно.

Впрочем, по этому документу, это и так сохранится. Ведь там уже вписано, кому именно я клянусь. Круглому столу шести дворян. Это уже что-то новенькое. Подозреваю, что на мне будет висеть репутация клятвопретупника. Лучше со знакомой бесящей княжной, чем со старыми дедами, усиленно делающими вид, что они наверху лишь временно.

Впрочем, я начал карнать документ по-своему. Зачеркивал круглый стол и менял на Великую княжну Альдону Блаватскую. В худшем случае просто попорчу бумагу, пусть и хорошую. Старался нигде не упустить ни единой строчки, а учитывая, что у этого четыре экземпляра, задачка была той еще. Но вроде справился.

В этот раз девушка уже не хмыкала. Скорее наоборот, будто была сильно недовольна. Она послала аргу в бумагу, которую держала в руках, после чего вернула ее мне. И все мои каракули были уничтожены.

— Перезаполняй. Бумага не терпит таких исправлений. — Сказала она.

А я же в такой прострации смотрел на то, что сейчас произошло. То есть любой может походя уничтожить все, что я тут старался и карябал? Какой тогда в этом смысл?

— Зачем я вообще это заполняю? Если любой может сделать так же и вписать то, что ему самому надо? Могли бы тогда вообще меня не ждать и сделать все сами.

Настолько меня это возмутило, что я не сдержался и весьма агрессивно высказал все, что об этом думаю, прямо в лицо. Я-то тут нервно поглядываю в сторону прав и обязанностей удочеренной, а мои исправления, оказывается, могут стереть и будут таковы!

— То что вы не обучены заполнению документа с помощью арги это ваши и только ваши проблемы. Если вы считаете моего заказчика нечестным человеком и не доверяете, то почему вообще сюда пришли? Не сотрясайте воздух понапрасну. — Сказала она абсолютно спокойным и ледяным, как горный ручей, голосом.

Да я вообще до этого момента не знал, что такое можно делать! Мне будто глаза раскрыли на жизнь только что. То есть все что я подписывал у Якова легко могло быть изменено пятьсот раз им самим же? Но у меня же был и свой комплект документов…

Но ведь и тут будет, и как потом доказывать при расхождении документов, что у меня правда? Мне кажется, там больше решает кошелек и происхождение, кого послушает суд, если он вообще будет.

Академия с Марией тоже хороши! Ни сном ни духом о таком мне не обмолвились! Наверняка у дворян это считается распространенным навыком, что не требует обучения еще и в школе, так что тут понятно. Но почему Мария, так настроившаяся загнать меня по этикету, обычаям и моде этому не обучила? Просто забыла? Остается только надеяться.

— Время у нас ограничено, говорю сразу, Я не обязана здесь быть весь день. Есть документы — хорошо. Нет документов — значит таков ваш выбор. Думайте.

Продолжала девушка капать на мозги, отчего раздражала лишь сильнее. Да знаю я к чему ты клонишь! Заполни бумаги и будь как все, хватит пытаться заставить меня работать. Хватит всем поведением своим кричать эти слова.

Мне снова вернули «клятву верности». И будто в насмешку над моими стараниями, круглый стол шести дворян остался на месте абсолютно нетронутым. Пусть и был вписан тоже ручкой. Это какой-то намек?

Конечно, я думал, что дворяне достаточно отгородились от простых людей другим алфавитом. Но еще и подписи на основе арги… И мне сейчас показывали устойчивость такой.

Но это не значит, что я сдамся. По хорошему, мне в таком же стиле надо будет и разрешение на себя переписывать. Уж не знаю, что там можно радикально изменить, но береженого бог бережет.

Что я знаю об арге? Магическая сила, делится на дуги в зависимости от цвета. Может иметь несколько агрегатных состояний в зависимости от склонности человека, но ей всегда можно попытаться «приказать» принять нужное. Арга каждого человека уникальна в достаточной степени, чтобы ее слепок мог служить как подтверждение личности. У дворян по умолчанию начинается с желтой из-за весьма развитой евгеники.

А теперь из этого нужно собрать то, как же нужно заполнять правительственные документы… Ай, к черту, самое простое и очевидное решение не всегда неправильное. Продолжу портить бумагу!

Ручка покрылась аргой, что вышла из моего тела. Я как можно сильнее ограничивал свою по умолчанию больше жидкую силу, чтобы она, не «капала» на бумагу. И провел аккуратную линию, перечеркивающую «круглый стол». И не менее красиво и аккуратно начал выводить буквы дворянского алфавита, образующие имя княжны.

— Вот так вам подойдет? — Протянул я вновь документ на проверку.

Девушка явно попыталась проделать тот же фокус. А потом еще раз и еще.

— Хорошие у вас здесь учителя. Без хорошего контроля такое в первый раз невозможно. А теперь сделайте все в таком же стиле. И помните о времени.

Мне хотелось завыть о несправедливости мира, о бездушности клерков, а бесполезности бюрократии и вообще о том, как людям хорошо жилось в каменном веке. Но я продолжал, аккуратно пропуская силу через ручку буквально крупинками, выводить новые и новые слова.

Ну, теперь прекрасно понятно, почему Мария меня этому не обучила. Потому что сама на это неспособна. Скрипящая от моих усилий бумага, на которую чудом не упала градинка пота, была отличным подтверждением этого. Девушка наверняка бы весь этот лист испарила в первую же секунду. Или ручку.

Пару раз приходилось исправлять. Тут уж Рябена сжалилась и показала, как расщеплять свои надписи. Оказалось несложно. Правда, со знанием того, что ошибка не фатальна, их количество выросло на пару порядков, от чего дело двигалось очень и очень медленно. И то, что девушка продолжает поминать про время и подгонять делу не способствует. Как специально хочет, чтобы я просто плюнул и сделал как надо ей а не мне.

Но, перезаполнив абсолютно все, я наконец, приступил к самому сложному и одновременно простому. К длиннющему списку, где следовало только поставить роспись о том, что я с этим полностью согласен.

Права радовали. Самыми жирными, с моей точки зрения, были освобождение от военной обязанности, право на свободное ношение оружия, нулевые налоги… В общем, дверей в рамках этого передо мной открывалась куча. Особенно радовала возможность пользоваться родовой фамилией и требовать отношения, соответствующего члену старого дворянского рода.

Если бы все было так прекрасно, тогда почему дворянских родов расплодилась целая стая вместо того, чтобы вливаться в один? Ответ был прост: тотальный контроль со стороны главы рода.

Я не имею права выбирать чем заниматься, с кем дружить, кого любить а кого ненавидеть. Я буквально оказываюсь внутри тоталитарного государства, где абсолютно все подчинено желанию левой пятки главы. И это все действует пока:

Первое — Я не создам свой собственный род

Второе — Не вызову главу рода на поединок и не заслужу тем самым его одобрение и признание.

Третье — Не получу правительственную награду или иное поощрение.

Меня радовало, что я уже заочно разобрался с двумя из трех пунктов. Правда, неизвестно, насколько они сложны по сравнению с пространной формулировкой с поединком. Зато теперь было понятно, почему так роды наплодились. Да потому что если хочешь избавиться от контроля бати — изволь стать главой самостоятельно.

Так что сейчас мне нужно было вычеркнуть самый мозолящий глаза пункт и по возможности смягчить остальные. А конкретно вымарать оттуда то, что глава семьи вправе решать, на ком мне жениться. Или, к сожалению для меня, выходить замуж.

Рядом со списком лежала небольшая шпаргалка, расписывающая, так сказать, ценность каждого из пунктов для семьи, сводя их к бездушным числам. И я чуть не подавился, когда на самом первом месте стоял брак и рождение ребенка.

Пришлось корпеть, выписывая в шпаргалке, что же я могу обменять на это. И выходило как-то совсем скромно. Львиная часть моих прав просто испарялась взамен на две обязанности. Сохранялась только относительная мелочевка типа использования фамилии, стипендия, свободного посещения родовых земель и прочего. Жирные пункты испарились сами собой.

Я глядел на этот поредевший список прав и почти нетронутые обязанности и как-то приуныл. Выгоды почти никакой, кроме того, что теперь я стану равным всем дворянам. Хотя, если как-то подкорректировать… Ага, теперь имею право на владение землей с общим количеством населения на ней не менее двухсот человек. Хорошо хоть не крепостных, а то совсем бы это все выглядело плохо.

Подал список на проверку Рябене, что проверяла его на удивление ответственно по сравнению с предыдущими. Явно вчитывалась во все пункты. Потом отложила бумагу в сторону и произнесла фразу, как будто сказанную про себя.

— Много всякого я повидала, но таких особенных дур — никогда. Сиди, женись на ком скажут да переживи одни роды, после чего пошли того мудака, которого тебе выдали далеко и надолго. Нет, вместо этого пойдет служить на границе со степняками, где ее украдут и продадут в гарем.

— Вы на удивление глубоко осведомлены в моем возможном будущем. А так же о том, какие есть варианты при договорных браках — Решил я подыграть этой внезапно открывшейся откровенности.

— Поверьте, избавиться от навязанного брака намного легче с ребенком на руках. Я множество дел вела. Девушка свободна и выходит по любви, ребенок отходит нужному роду и все довольны. Так что, попрошу вас, сотрите это издевательство над здравым смыслом. Да даже у меня прав больше чем у вас будет по этим документам!

Но я настоял на своем. Во-первых, мне не улыбается ни одного дня терпеть мужика рядом с собой. Во-вторых, я биологически неспособен на ее условия, даже если бы сцепил зубы и решил потерпеть годик. Так что размашистой росписью ставил крест на Мире Опавской и открывал дорогу Мире Лютоборовне.

Ох, как же я всласть понаслаждаюсь этим именем и тем, как дворяне будут вынуждены после этой недели вымаливать у меня прощение. Это чувство будет сильнее любого потерянного права. Я уже в глубочайшем предвкушении…

Вот только, мне не дали даже пофантазировать. Девушка, тщательно заверив бумаги, передала мне конверт, с, как она это описала, первой волей главы рода своему новому члену.

Вскрыв его на месте и продираясь сквозь кучу поздравлений и пустого текста, я быстро дошел до главного, от чего мое сердце екнуло.

Моим первым приказом было разбудить Келино, сообщить о новом статусе и принять ее в свои служанки, переселив в свое общежитие в комнату прислуги. Что-то мне кажется, что приказ из сказок в стиле найди то, не знаю что и то был бы выполнимее. Она же мне глаза выцарапает или убьет на месте!