Зарождение

Глава 5 НЕ ИМЕЙ СТО СЕРЕБРЯНЫХ, А ИМЕЙ СТО ДРУЗЕЙ

В город успели добраться еще засветло. Купец намеревался уладить пару вопросов с руководством Торжища, а мы — осмотреться и прицениться.

Фларис, а именно так назывался город, был великолепен. Аккуратные, чистенькие улочки с домами под стать — все как на подбор ровные, крепкие строения в два-три этажа, с ухоженными садиками и двориками. Ни одной покосившейся хибары — и на окраинах-то! Мощеная булыжником ровная площадь, городская ратуша, выкрашенная в мерзкий желтый цвет, ровные, выложенные камнем дороги — город был прелестен.

Как позже объяснил нам Кирей, это был район для людей среднего достатка, а бедные кварталы располагались чуть дальше. Забегая вперед, скажу, что и там все было на удивление прилично, за тем лишь исключением, что дома были поплоше — одноэтажными, а двухэтажки были редкостью. Как оказалось потом, жители бедных кварталов, экономя на материалах, расширяли свои жилища не вверх или вширь, а вниз, выкапывая в земле комнаты, подвалы, тайные ходы и, по слухам, даже целые подземные галереи с огромными залами и анфиладами.

Рассказав, как и где его найти, купец довез нас к постоялому двору и, попрощавшись, уехал.

Назывался трактир «Приют Охотника» и был под стать городу: небольшое уютное заведение, с трещавшими поленьями в камине и вежливыми, одетыми в форму служанками, да охотничьими трофеями, развешанными вдоль стен.

На наши с Максом бесформенные балахоны да на сутану Сена покосились неодобрительно, но замечания не сделали. Надо бы поменять одежду, а то деловые люди теперь, как-никак, торговать собрались.

Трехместных номеров здесь не было, поэтому пришлось раскошелиться и снять две комнаты, за дополнительную плату попросив добавить в одну из них третью кровать.

Заказав ужин в номер, мы поднялись наверх. За трапезой я вкратце рассказал компаньонам наш дальнейший план действий, после чего, довольно потирая набитый живот, отправился на боковую.

За то, что Сен сбежит, я не опасался. За день парень сильно привязался к нам, проникнувшись значимостью «таинственных торговцев артефактами», и теперь наивно надеялся выведать побольше о магических вещах. Ухмыльнувшись, я вспомнил горящие огнем глаза юнца, когда тот получил в подарок обещанный маркер. После обещания предоставить доступ к морю подобных артефактов Сен прослезился, в который раз пообещав в обмен свою лояльность и преданность.

Парень, получив дорогущую «волшебную палку-писалку», осознал, что обижать мы его не намерены, и весь вечер, пока не улегся спать, преданно поедал меня глазами.

Однако береженого, как говорится… Дождавшись, пока он уснет, я, стараясь не шуметь, вытащил из рюкзака растяжную сигнализацию простейшего типа и, слеповато щурясь в темноте, установил ее на дверь.

Небольшая штука, величиной всего лишь с палец, удобная и незаменимая в таких случаях. Принцип срабатывания был элементарным: одна часть на дверь, другая — на косяк, при разрыве перемычки — громкий хлопок.

После ночевки в замке она лежала без дела. Хотел было ее поставить в трактире, но смог себя пересилить. Как оказалось — не зря, и в итоге смог заполучить в свою команду Сена.

Помечтав немного о мировом господстве, явно замаячившем на горизонте, я откинулся на подушку с чувством выполненного долга и моментально заснул.

Утро себя ждать не заставило. Привычно встав первым и разминировав дверь, я сбегал вниз и заказал завтрак в номер. Вернувшись, разбудил дрыхнувших без зазрения совести компаньонов и плюхнулся завтракать.

В моем мозгу четко вырисовывалась красивая многоходовая комбинация. В планы на сегодня входили небольшие закупки, а следом за ними скорейший возврат в замок к Гарроху. Времени до Торжища в обрез, надо успеть. Просьбу Хранителя Равновесия мы выполнили — с купцом встретились да до города добрались. Взятки с нас гладки теперь, к чертям гармонию миров. Пора, как старик сказал, действовать «по обстоятельствам». Дождавшись, пока Макс с Сеном набьют животы, мы собрались и, расплатившись за постой, покинули трактир.

Сняв открытую четырехместную повозку, запряженную парой лошадей, я ссыпал извозчику горстку медных монет и нанял его на полдня. Затем, подумав, пообещал добавить щедрые чаевые, коли он исполнит все наши прихоти.

Сен при этих словах стыдливо покраснел.

— Вот что церковь с людьми делает! — вздохнул, покачивая несуществующей головой, внутренний голос.

— Для начала — есть ли тут место, где можно обменять валюту иностранных государств? Лавка менял? Городская казна? Банк?

— Есть, гсдин, — извозчик хлюпнул носом. — Гномский.

Я поперхнулся и закашлялся при этих словах. Какой к чертям гномский? Это же обычный мир средневековья, без магии и других рас. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ мир. Что за подстава.

Откашлявшись, я велел направляться в банк, попутно выспрашивая у Сена, откуда, к такой-то матери, здесь взялись гномы.

Тот удивленно пожал плечами. Для него все было очевидно. Народом гор, или, точнее, подгорья, здесь называлась раса, вполне подходящая под описание классического гнома: невысокие, кряжистые, как правило, бородатые, любят драгоценности и кузнечное дело. Во главе всего стоят король да совет старейшин.

Под землей, как оказалось, они селились вовсе не по собственному желанию, а из-за необходимости: в недрах гор была целая уйма полезных ископаемых, доступ к которым с поверхности получить было попросту невозможно. По преданиям, гномы были потомками людей-рудокопов, поселившихся в горах да так там и оставшихся. Со временем, в условиях темноты коридоров и усердной физической работы, их потомство привыкло махать киркой в забое и эволюционировало под новые условия жизни. Дети стали рождаться более низкими, чтобы пролезать даже в самые малые штольни, более крепкими и кряжистыми, чтобы подолгу работать, не уставая ворочать тяжелые глыбы руды.

Здесь я многозначительно хмыкнул. А как же? Если спросить у самих гномов, откуда они возникли, так в подгорных летописях скорее всего написано с точностью до наоборот. Что людишки — это их недостойные потомки, выползшие жить на поверхность.

Мозг тем временем лихорадочно обрабатывал информацию. Рынок бородатых коротышек сулит невиданные плюшки, коли я умудрюсь на него влезть. Что можно взять от них и что нужно им самим? На выходе: полезные ископаемые да продукты кузнечного дела. Золото, искусное оружие, искусная броня и, пожалуй, редкоземельные металлы да руда. На входе: нехватка хорошей еды, предметов роскоши и домашнего обихода специализированного оборудования.

Что ж, работать можно. Главное — втереться в доверие и побороть знаменитую упрямость коротышей. Я радостно потер лапки, предвкушая плотное сотрудничество. Целая раса в зависимости от меня — это высший пилотаж.

Тем временем мы подкатили к банку. Солидное, приземистое, построенное на века строение, с плоской крышей и монолитными колоннами у входа. А вот сама дверь была узкой — видимо, на случай штурма. Коротышки были весьма предусмотрительны, явно не собираясь отдавать свое богатство никому. И даже самим вкладчикам, хе-хе.

Едва мы зашли — прозвенел колокольчик и тут же степенно, но быстрым шагом к нам подошел… гном. Я смерил его долгим изучающим взглядом.

Ростом коротышка не дотягивал даже до моего плеча, зато в ширину был как целых два, а то и три меня.

— Чего господа изволят? — важно поинтересовался гном, встряхивая густой, солидной бородой по пояс.

Продолжая разглядывать коротышку, я ответил:

— Валюту разменять. Деньги иностранных государств — на местные монеты.

Интересно, в какой он должности? Скорее всего, слишком низкой, чтобы заводить речь о том, что я собирался провернуть.

— Прошу за мной, — бородач невозмутимо развернулся и повел нас за собой.

По пути к обменнику встретилось несколько гномов, так что было, с кем сравнить проводника. По бокам бороды нашего провожатого было заплетено несколько косичек, в которых находились небольшие кольца и висюльки-кулоны. По моим предположениям, размер и количество этих украшений говорил о статусе гнома: у проходящих мимо кольца были изящнее, а камни в кольцах — побольше. Кулоны и висюльки тоже отличались в лучшую сторону, более богатой резьбой или ажурностью.

Наконец, приведя нас к кабинету, провожатый открыл дверь ключом из внушительной, висящей на поясе связки и, попросив подождать внутри, удалился.

Комната была обставлена минималистично: широкий плоский стол с каменной поверхностью, четыре стула вдоль стены, люстра для свечей на потолке да места для факелов на стенах. Окон в комнате не было, что, впрочем, ничуть не мешало — потолок был сделан из неизвестного мне пористого материала, сильно фосфоресцирующего и дающего света не меньше, чем яркая галогенная лампа.

Дверь распахнулась, и в нее бодро заскочил очередной коротыш.

— Господа желали обменять валюту? — он прошел к столу и выжидательно уставился на нас. — У нас самый выгодный курс!

Я невольно обратил внимание на его бороду: косичек в два раза больше, колец и висюлек — тоже. Камни в кольцах — изумруды или что-то подобное, зеленоватое. У нашего провожатого были рубины. Наверное, на специализацию указывает.

— Да, желали. Для начала, вот, — я порылся в рюкзаке и небрежным жестом вытащил небольшой мешочек мелочи, заготовленный заранее. Одно, двух- и пятирублевые монеты весело зазвенели, когда гном высыпал их перед собой и, достав откуда-то увеличительное стекло, принялся внимательно разглядывать.

Нахмурившись, коротышка проделал серию пассов руками, заставляя поверхность стола засветиться чистым ровным светом, таким же, как потолок.

— Ух ты, первая магия! — воодушевился внутренний голос. — Надо бы мага найти, да в ученики к нему.

— Всему свое время, — отмахнулся я.

Гном тем временем принялся медленно сходить с ума: вцепившись себе в бороду, он что-то яростно бормотал и, кажется, ругался на своем языке. Передвигая монеты по столу в одной, ведомой лишь ему последовательности, коротышка то хмурился, то щурился, постепенно скатываясь до полной растерянности.

— Это же не чистое серебро? — наконец, неуверенно спросил он.

— Чистое. Чистейшее, — глумливо улыбаясь, нагло соврал я.

Гном приуныл. Кинув взгляд на монеты, коротышка вновь начал закипать:

— Dort hash mor! Проклятье всех богов, да быть такого не может, чтобы почтенный Дорт не смог определить состава металла!

Вскинувшись, он схватил пятирублевку и, чуть ли не рыча, принялся ее обнюхивать. Бедный. Так и до припадка недалеко.

— Ладно, — сжалился над гномом я. — Это не чистое серебро, а сплав с примесями. И определить вы его все равно не сможете.

Дорт, чуть ли не плача, уставился на меня глазами побитой собаки:

— Почему?!

Я покровительственно усмехнулся в ответ:

— Это золото… простите, серебро давно ушедшей цивилизации Тхан-Ткалл, которую злые боги утянули на дно океана. Их величественные города уже давно облюбовали рыбы, а все их достижения канули в вечность, разве что всплывая в древних преданиях. А вот валюта — валюта осталась. И секрет ее производства — утерян.

Макс радостно ощерился, услышав подобную сказку.

Внутренний голос ему вторил.

Я, дальше издеваясь над бедным гномом, продолжил:

— У вас еще технологии не доросли, чтобы отличить сталь с никелевым гальванопокрытием от серебра.

Глаза коротышки стали квадратными:

— Сталь?!

— Серебряную сталь, именно. К тому же есть еще другие монеты этой цивилизации. Их состав — это медно-никелевый сплав или медь, плакированная мельхиором.

Казалось, гном сейчас заревет.

— Это драгоценные металлы на основе серебра, которые в древности ценились куда как более высоко, нежели обычный презренный металл. Непрофессиональный у вас банк — тут и слов-то таких не знают, пф, — я смерил гнома уничижительным взглядом.

За ним стало смешно наблюдать. При каждом новом непонятном слове глаза коротышки округлялись, постепенно превращаясь в два больших блюдца, но стоило мне задеть его профессиональную гордость, как он, покраснев от возмущения, вскинулся, собираясь разразиться грозной тирадой. Впрочем, это я ему сделать не дал, молча указав на монеты.

Дорт, переведя на них взгляд, моментально сник:

— Могу предложить лишь обмен по номинальной себестоимости обычного серебра. К сожалению, не могу определить истинную ценность этих монет.

— Не пытайся меня обдурить, почтенный, — я поморщился, язвительно выделив последнее слово. — Смотри, какая искусная гравировка да тиснение давно забытой двуглавой птицы. А ребристость по краям? При нынешнем уровне развития технологи подделать подобное попросту невозможно. Коллекционерам впаришь или еще куда. Такие монеты и королю поднести не стыдно.

Банкир, не смея возразить, вздохнул. Видимо, то, что он не смог определить состав металла, сильно выбило его из колеи.

Посмеиваясь про себя, я продолжил:

— К тому же — видишь пометки? В письменности той цивилизации этот знак означал один, этот — два, вот этот — пять. По сплаву да по размеру с весом они разные. И по ценности, соответственно, тоже. Так что и серебра нам в том же количестве, пропорционально отсыпь. А монеты потом — хоть обызучайся, сколько душе угодно.

Гном попытался было возразить, но я сделал вид, что собираюсь встать и забрать свои деньги.

Выругавшись на своем языке, Дорт попросил обождать и, пересчитав еще раз наши монеты, поспешно удалился.

Дождавшись, пока за ним закроется дверь, я мелочно захихикал. Знай наших!

Отсутствовал банкир недолго: спустя всего пару минут он вернулся, неся с собой увесистый мешочек, плотно набитый на вид и приятно позвякивающий на слух.

— Здесь все. Будете пересчитывать? — хмуро спросил он.

— Доверяю честности гномов, — улыбаясь до ушей, ответил я. — Кстати, не знаю, в твоей ли это юрисдикции али нет, но у меня есть информация, жизненно важная для всего вашего народа.

Гном озадаченно уставился на меня.

— На вашего короля готовится покушение, а среди заговорщиков есть весьма влиятельные… люди. Да и гномы, впрочем, тоже. Сообщи кому надо. Захотите подробностей — найдете нас в трактире «В гостях у Оборотня», что по южному тракту отсюда в дне пути. Или на Торжище, что скоро будет. Торговца Кирея ищите — это мое прикрытие.

— Пароль, пароль скажи! — заерзал внутренний голос. — Всегда в шпионов поиграть хотел.

— Также нужен пароль. Кодовым словом будет… «Колбаса», — выполнил просьбу я. — Только назвав это слово, ваш посланник сможет получить желаемое. Там и договоримся о компенсации за информацию.

Гном нахмурился и кивнул, показывая, что запомнил.

Уже выходя из комнаты, я обернулся и добавил:

— Кстати, только между нами двумя… Если я увижу к себе лояльность твоего начальства в переговорах и оно меня хотя бы выслушает… — сделав паузу, я картинно зевнул, прикрывая рот ладонью, — тогда ты узнаешь не только о монетах этой затерянной цивилизации, но и о ее драгоценных камнях и самоцветах.

Дорт бросил на меня короткий заинтригованный взгляд, стараясь не показывать интереса.

— И, может быть, первому другу среди гномов, который мне помог, я подарю их в бессрочное пользование. Бесплатно. Кто знает… — подмигивая коротышу, закончил я.

— Я донесу ваши сведения до нужных ушей, — поклонившись, сказал банкир.

— Он твой, — удовлетворенно хмыкнул внутренний голос. — Бери его хоть голыми руками.

— Ради таких же редких, как эти монеты, камней? — фыркнул я в ответ. Да он эти-то перепродаст втридорога. Нам просто спешить надо. Спорить некогда.

Проводив нас до выхода, Дорт поспешно удалился.

Следующим пунктом в моей комбинации значилось приобретение приличной одежды.

Извозчик начал было перечислять магазины готовых костюмов, но я с ходу отверг все предложения: нужен был нестандартный, индивидуальный подход.

Задумавшись, мужичок почесал затылок и, сплюнув, предложил отвезти нас к своему шурину.

— Шьет он лучше всех — гспада хорошие не пжалеют. Не то что Неннель, — презрительно скривил губы он. Видимо, о Неннеле извозчик был невысокого мнения.

За неимением выбора пришлось согласиться. Пока мы ехали, Сен восхищался той ловкостью, с которой я переспорил гнома. По его словам, торговаться с коротышками — лишь время терять. Гиблое дело, почти никому не удававшееся.

— А откуда вы про заговор знаете? — закончив похвалу, наивно поинтересовался парень.

Я захихикал:

— А никакого заговора и нету. Разве что мы сами его организуем. Тогда можно смело будет говорить, что информация — сущая правда. Мне нужно внимание гномов, и я его получу. Главное — выбрать нужный подход.

Спустя некоторое время мы прибыли в лавку. Заведение хоть и выглядело посредственно, но сервис имело великолепный: едва мы зашли внутрь, как к нам колобком подкатился низенький кругленький дядька, пузатый, словно пивная бочка, и, вежливо поздоровавшись, принялся расхваливать свою лавку.

Взмахом руки остановив его словесный поток, я ткнул пальцем в Сена и произнес:

— Пошить. Срочно. На него — что-нибудь современное, да под фигуру подогнанное. Красиво и дорого. Чтоб смотрелся как знатный человек, как дворянин. А на нас… — я указал на себя и Макса, — что-нибудь попроще да посвободнее. Чтобы под одеждой не видно было, что на нас надето. Бесформенное, но солидное. Как для телохранителей. Понятно?

Мужичок настолько усердно закивал, что показалось, что его голова сейчас отвалится. И никаких вопросов — зачем, почему. То, что надо.

Вытащив из кармашка длинную веревку с узелками, он заставил нас снять балахоны, а Сена — сутану, и принялся измерять наши параметры. Когда портной обмеривал грудь и таз парня, тот стыдливо покраснел. Хм… Неужели тот отец-настоятель, которого с таким страхом упоминал парень…

— А почему нет? — согласился голос. — Зачем еще средневековому священнику молодой мальчик? Властью обличен, все дозволено, скука гложет. Вот и оставил парню в психике след.

Наконец, пузан остановился и, замерев на мгновение, вынес вердикт:

— На молодого человека есть несколько готовых комплектов — лишь слегка подогнать по фигуре. А на вас… — портной смерил Макса скептическим взглядом и вздохнул. — А на вас тоже что-то придумаем. Было вроде в закромах нечто подходящее, разве что перекраивать придется.

— По времени сколько? Мы торопимся.

— Что-то около восьми часов, господин. На сегодня уже есть заказы, вы не первые.

— И в какую цену это нам встанет?

Пузан задумался, подсчитывая что-то в уме.

— Если самый дорогой вариант — то три серебряных, если вариант попроще — то один серебряный и три пана. — И, видимо, решив, что назвал слишком большую цену, поспешил добавить: — Сами материалы дорогие, господин. Вы же сказали, как на благорожденных пошить.

— Что за пан? — нахмурился я.

Мужичок удивился:

— Один пан равен двадцати пяти медным монетам, господин. Откуда же вы прибыли, если этого не знаете?

Я лишь отмахнулся:

— Откуда мы прибыли — тебя не касается. Отменяй все свои заказы. Управишься за четыре часа — заплачу вдвое больше. А коли сделаешь наряды добротными да роскошными, не потеряв при этом в качестве, — втрое. Половину плачу сейчас. — И, смерив портного испытывающим взглядом, добавил: — Согласен?

Мужичок поперхнулся. Аттракцион «неслыханная щедрость», а как же? Безумные деньги за такую плевую работу. Кланяясь в пояс, пузан зачастил:

— Все сделаю, господа, все будет в лучшем виде. Варри — хороший мастер, вам понравится.

Отсчитав три серебряных, мы вышли из лавки и направились в финальный пункт назначения — лавку магических вещиц.

Сен попытался было отблагодарить меня за потраченные на его костюм огромные деньги, но я лишь отмахнулся:

— Ты в нашей команде, а мы своих не бросаем. Наоборот даже — обеспечиваем. Костюм тебе пригодится вскоре, не переживай. Не для красоты куплено — для дела. Нам светиться особо негоже — чужие мы здесь, многого не знаем. На тебя внимание отвлечем, будешь благорожденного сирдара играть, представив нас как своих телохранителей. — Поймав удивленный взгляд парня, я пояснил: — Защитников, воинов сопровождения. Скажешь, что прибыли мы… издалека.

Макс, также слушавший историю, хохотнул и поправил:

— Из о-очень далекого далека.

Я, улыбнувшись, продолжил:

— И местных порядков совсем не знаем. В наших краях только люди живут. Например, гномов у нас нету и не было, о них только по старинным летописям узнать можно. Разве что в мифах, легендах да детских сказках встречаются.

Оценивающе посмотрев на парня, я закончил:

— Так что быть тебе нашим представителем тут. Раз уж ты с нами теперь.

Парень, проникшись важностью момента, преданно кивнул. Теперь точно не сбежит.

Чтобы скоротать дорогу, я принялся расспрашивать Сена: не будет ли опасно с таким ценным артефактом, как камень перемещений, завалиться в лавку магических вещей?

— Э-э-э…

— Не почувствует ли его хозяин лавки? Не попытается ли выкрасть или отобрать? — высказал свои беспокойства я. — Вещь ведь ужасно редкая, как-никак.

Парень насмешливо фыркну и ответил, что «почувствовать» артефакт (без специальных на то приспособлений или обрядов) практически невозможно. Тем более что в магической лавке своего добра навалом — сильный магический фон, что будет жутко мешать любому, кто попытается просканировать посетителей.

Затем, скромно потупившись, Сен добавил, что он сам смог почуять камень лишь после того, как подсел за наш столик в таверне, да и то лишь потому, что у него очень сильные от природы способности — почти стал адептом поискового отряда Церкви, как-никак. А таких способных, как он, — единицы.

Голос радостно заулыбался:

— Полезное приобретение.

— Камень? — уточнил я.

— Сен, — насмешливо пояснил голос.

— Бездушная ты скотина.

— И бесчеловечная, ага.

Впрочем, логика в его словах есть. Парнишка действительно может пригодиться в дальнейшем — лояльность с недавних пор из него так и хлещет. Мысль о том, что Сен будет пытаться выкрасть наш камень и что мы не сможем вернуться домой, преследовала меня неотступно с самой первой встречи, выгрызая мозг. Для собственного успокоения приходилось ночевать с артефактом под подушкой, вздрагивая при каждом подозрительном шорохе. Хорошо, что теперь этого можно не опасаться.

Хозяин магической лавки явно не бедствовал: высокое трехэтажное каменное строение, украшенное лепниной и барельефами с завитушками, смотрелось помпезно и вызывающе. Дорожку украшали симпатичные хвойные деревья, образуя коридор прямо ко входу.

Едва мы зашли, как к нам вышел продавец — моложавый парень, одетый в зеленую мантию, плотно облегающую его поджарую фигуру. На вид — мой ровесник. Еще слегка острые черты лица, волосы, собранные в конский хвост на затылке, пронзительные зеленые глаза под цвет мантии.

Ростом он был выше меня, приблизительно на голову. Не худой, а скорее стройный, гибкий и плавный в движениях, как ива на сильном ветру. Опасный противник.

Голос у парня был под стать фигуре — высокий и мелодичный. Казалось, он произносил слова чуть нараспев, плавно меняя интонацию.

— Чего изволите? — сказал незнакомец. — В моей лавке вы найдете то, что искали.

Я невольно обратил внимание на силу, которую парень, сам того не замечая, вкладывал в свои слова. Никакого обращения «господа», никакого заискивающего или лебезящего тона. Спокойная уверенность в своих силах.

— Друид. Истинный, — шепнул мне на ухо Сен. — Обрати внимание на его речь: словно шум природы!

И правда. Сквозь слова парня чуялись шум ветра и плеск родника, шелест травы и пение птиц. Дитя природы. Я попросил хозяина лавки показать свои товары, которые, по его мнению, могли пригодиться нам в путешествии.

Интересно, а чем истинный друид отличается от обычного? Внутренний голос хмыкнул:

— Истинные способны проводить сквозь себя энергию природы, используя свое тело как катализатор и многократно усиливая их. Это дар, который лишь немногим дается при рождении. Если тебе нужно за неделю вырастить небольшой лес — ищи истинного друида, не прогадаешь. Обычный последователь зеленого культа за это время от силы небольшую рощицу поднимет. Не хватит у него способностей попросту. Надорвется.

Класс. Хочу такого.

Внутренний голос пригорюнился:

— «Такие», как правило, на дороге не валяются. Они же повернуты на служении природе! В своем выращенном лесу и отшельничают, в гармонии и единении, зверушек да растительность охраняя. Поэтому странно, что этот представитель их вида в городе поселился. Да еще и торгует. Возможно, он — наш клиент.

— В смысле? — я смерил друида заинтересованным взглядом.

— Возможно, его изгнало Братство.

— Какое?

— Друидов, какое ж еще? У них там целая организация, почти что профсоюз при партии власти. Ты не смотри, что лесные жители неотесанные, с волками да кустами ночующие в обнимку. Правительство и система власти у них все же есть, пускай больше и формальная. Братство друидов управляется советом старейшин, а во главе стоит Сеятель жизни. Или Семя, не помню уже. Жутко вредные и жутко древние старикашки, с бородой до пят и маразмом последней стадии. Некоторые хрычи, небось, еще становление этого мира помнят. А таких, как этот вот, молодых талантов, готовых в люди выйти — из вредности губят на корню. Чуть какое неповиновение — законам природы или их воле, — сразу каверзы строят, а в особо тяжких случаях — в изгнание ссылают.

Сделав себе пометку узнать о том, откуда внутренний голос так осведомлен о жизни друидской, я прислушался к хозяину лавки. Парень свой товар не расхваливал — лишь лаконично пояснял его функции да предназначение.

Да уж, так клиентов не заинтересовать. Да и товар все более посредственный: магические факелы, не потухающие от ветра и влаги, непроливаемые чернильницы, сумки, в которых продукты долго не портятся, стрелы с незатупливающимися наконечниками, простенькие амулеты от сглаза…

Мысленно хлопнув себя по лбу, я вспомнил, как мы одеты. Друид скорее всего принял нас за крестьян, посетивших город и решивших поглазеть на магические диковинки, чтобы потом перед селянами-соседями похвастаться.

Жестом прерывая поток слов, я пояснил:

— Уважаемый, этот мусор нас не интересует. Внешний вид никак не сказывается на нашей платежеспособности. С ней, поверьте, все в порядке. А вид… Это маскировка, конспирация. Мы, можно сказать, сами — коллекционеры артефактов. В какой-то степени. Так что попробуйте нас удивить.

Смерив меня оценивающим взглядом, друид попросил подождать и, взмахнув полой мантии, нырнул в подсобку за стойкой.

Я тем временем принялся с интересом оглядываться, безнаказанно пользуясь отсутствием хозяина.

— А говорил, что это все мусор! — шепотом съехидничал Макс, видя мой интерес.

Мало ли, что говорил… Не моя вина, что у парня по стенам столько всего необычного развешено!

— У парня? На твоем месте я бы не стал так его называть. Сам же только что сказал — по внешности не судят. Он друид, мастер зеленой магии, проводник сил природы и соответственно сил, дарующих жизнь. Этот «парень», как ты выразился, может тебе в отцы годиться, а то и в деды. Скорее всего так и есть, и он старше всей нашей компании, вместе взятой. В несколько раз, — проинформировал меня внутренний голос.

Хм. Мастер силы, дарующей жизнь? Вечно молодой? Наверняка ведь врачевать умеет, причем мастерски. Идеальный лекарь для команды. Надо вербовать — другого такого вряд ли найдешь.

Друид тем временем вернулся из подсобки с кучей коробочек, которые принялся аккуратно раскладывать на прилавке. Кажется, это действительно что-то стоящее.

Все коробки были сделаны из красивого черного дерева, явно недешевого, с ажурным серебристым плетением узоров по всей внешней поверхности. Декоративные замочки были покрыты чем-то вроде позолоты и тускло поблескивали на свету. Похоже, нас восприняли всерьез.

Открыв первые три коробки, друид, по очереди тыкая пальцем, принялся указывать на содержимое, давая скупые комментарии:

— Ожерелье Малфуса, девять камней.

Сен ахнул.

— Кольцо петли четвертого уровня.

Сен охнул.

— Посох Карра четвертого уровня.

Сен судорожно поперхнулся и закашлялся.

Ах да, он же чувствителен к этим вещам. Взглянув на компаньона, судорожно вцепившегося в Макса и изошедшего слюной не хуже маленького ребенка, попавшего в игрушечный магазин, я не сдержал улыбки. Неслабо его плющит. Захвачу замок — назначу смотрителем магического склада. Все в дом, все в семью будет тащить. В смысле, на склад. Как сорока-воровка.

— Ты сначала склад магический заведи, — осадил меня внутренний голос. — И замок.

— Пф, дело наживное, — отмахнулся я и, обращаясь уже к торговцу, спросил: — В какую цену? Все три вещи.

— Пять золотых, — невозмутимо ответил друид.

Макс присвистнул. Нехило. На такую сумму можно год кутить по приличным трактирам, вусмерть спаивая дружков и любых случайных прохожих. Видимо, вещи действительно стоящие. Сен, жалобно посмотрев на меня, стоически давился слюной, переводя взгляд то на артефакты, то на их продавца.

Судя по объему кошеля, который нам всучил гном, серебра там от силы на одну-две золотые монеты. А пять… Пять золотых — сумма немалая.

— Всех денег при себе сейчас нет. Много наличности не захватили, не ожидали растрат, — я укоризненно посмотрел на Сена. — Но, может быть, как ценителя редкостей, вас заинтересует обмен?

Друид подался вперед. Еще бы — нужны тебе деньги. С такой-то лавкой явно не бедствуешь. Тебя артефакты больше привлекают, зуб даю. Чужой.

— Покажите, что у вас есть. Если это ценная вещь, то меня может устроить частичная компенсация.

— Сен, достань свой маркер и покажи его дяде друиду, — я полез в рюкзак и принялся там рыться.

Макс, видя недоумевающий взгляд парня, пояснил:

— Палку-писалку, что тебе подарили.

Я тем временем наконец-то нашел туристическую турбо-зажигалку и положил ее на прилавок. Сен, жалобно вздыхая, достал из своих пожитков маркер и, скрепя сердце, положил рядом.

Друид заинтересованно уставился на незнакомые ему предметы, водя над ними руками и что-то шепча под нос. А черта с два тебе. Нету в них магии, не почуешь ты ничего.

— Правильно сделал, что не стал все козыри выкладывать. У него вон тоже несколько коробок неоткрытыми остались, — похвалил внутренний голос.

— Не стирается ни водой, ни магией, ни временем — надпись лишь выцветает потихоньку, с годами. Волшебная палка-писалка. Пишет на любых поверхностях. Ресурса хватает более чем на тысячу страниц, — открыв колпачок, я вручил маркер друиду. — Можете попробовать. Писать этим концом. Руки не пачкать, в кожу впитывается надолго. Идеален для написания различных рун, магических знаков и прочего подобного. Не выгорает от солнца. И, в разумных пределах, от огня не страдает тоже.

Макс присмотрелся к маркеру повнимательнее:

— Дэймон, погоди, это что за маркер-то такой? Я думал, ты торговцу с Сеном одинаковые подарил.

Я улыбнулся:

— Купцу — черный, на спиртовой основе, Сену — белый, на нитрокраске. И последний, третий — красный, у меня в рюкзаке лежит — на водной основе, обычный. Разные взял. Чтобы не повторяться. Так что не соврал я, нитрокраска — вещь неубиваемая.

Друид, молча достав из-под прилавка какую-то доску, похожую на пластину с каббалистическими знаками для вызова духов, на которой обычно рисуют мелом, примерился к ней маркером. Затем, видимо, решившись, принялся рисовать на доске какие-то символы. Будучи завершенными, они ярко вспыхивали и загорались бледно-голубым светом.

Ахнув, хозяин лавки застучал маркером по доске еще быстрее. Волшебная писалка работала.

Спустя некоторое время, удовлетворенно откинувшись от прилавка и облокачиваясь на стену, друид одобряющим взглядом смерил маркер и, закрыв колпачок, попытался стереть написанное на доске. Я захихикал: естественно, ничего не вышло.

На представителя «зеленых» стало жалко смотреть — настолько обиженный и глуповатый был у него вид. К слову сказать, Сен, наблюдая за процессом рисования, вид имел точно такой же, разве что более озадаченный.

— Кто-нибудь объяснит, что произошло? — надоело быть дураком Максу.

Словно не веря в свои слова, друид промямлил:

— Это магическая доска Тау: все, что на ней появляется — со временем исчезает. Символы, соответственно, тоже.

Сен молча кивнул. Хмуря лоб, оба парня смотрели на доску, знаки на которой ярко светились и даже не думали исчезать.

— Все, что на ней появляется или что пишется?

— Надписи — почти сразу, небольшие предметы — со временем, — пояснил Сен. — Если на доску поставить дворец сирдара, то и его со временем затянет, пусть и постепенно, по кирпичику. Это, можно сказать, проклятые доски. Кстати, согласно ассардарскому указу они в этой местности под запретом. То, что сейчас перед нами, тянет примерно на пять лет каторжных работ.

Я посмотрел на скривившегося друида и улыбнулся:

— А ведь предупреждал, что не сотрется. Сильная магическая вещь, однако.

Внутренний голос хихикнул, представив себе узкоглазых волшебников в широкополых шляпах, день и ночь штампующих на фабрике подобные «артефакты».

— Итак, меняешь эту писалку на ожерелье? Девушке одной хочу подарить. Кольцо и посох — так себе, не особо вдохновляют. Тем более что это скорее на засушенный корень похоже, чем на посох.

Сен с друидом одновременно поежились, уставившись на меня, как на обезьяну с гранатой.

— Посохи — они длинные! — внес свою лепту Макс.

Внутренний голос аж поперхнулся от такой гениальности:

— Если бы я мог закатить глаза и назвать вас идиотами — так бы и сделал. Представь, что я закатываю глаза… иии… Идиоты!

— Гкхм… Это ожерелье разрушения, его не дарят девушкам! — опасливо косясь на меня, пояснил хозяин лавки.

— Девушки и разрушения — вещь сопутствующая. Особенно если ты — холостяк, а в квартире — бардак. Конец твоей спокойной жизни — разрушат ее до основания, — вздохнул я.

— Ах, вы изволите шутить… — успокоился парень.

— Ладно, перейдем ко второму предмету, — я взял в руки турбо-зажигалку. — Огонь иудейских библейских демонов пятой эскадрильи третьего пламенного батальона восьмого звена индуизма.

— Каких-каких? — выпучил глаза хозяин лавки, а вместе с ним и Сен. Макс отвернулся, безуспешно пытаясь побороть улыбку.

— Как тебя зовут?

— Кесс, — совсем перестал что-либо понимать парень.

— Так вот, не перебивай меня, Кесс. А то мысль теряю, — отмахнулся я. — Пусть будет — огонь демонов. Жгучий. Как перец. Смотри сюда! — я нажал кнопку и наружу вырвался голубой луч пламени. — Видишь? Горит в любую погоду, ветер не сдувает, вода не тушит. Высокая температура, долгий срок жизни. Алхимическую колбу по-быстрому подогреть или магический камин разжечь, — я продолжал нести ахинею. — В общем, для практикующего мага — вещь незаменимая! Магические свечи для ритуалов зажигать, нитки на мантии прижигать, слово гадкое у соседа-недруга на воротах выжечь — для всего подойдет.

К сожалению, друид не заинтересовался.

— Это я и сам могу, — замахал руками Кесс. — Обычный вечный огонь.

— А ты пальчик в этот обычный огонь сунь — и посмотрим, — начал наступать я, направив шипящее острие пламени на хозяина лавки.

— Ну горячее обычного пламени, подумаешь, — отмахнулся друид. — Это сейчас не в моде. В довесок разве что возьму.

Парень перевел взгляд на маркер.

— А вот с этим! — зеленые глаза пронзительно сверкнули. — С этим я докажу им, что моя теория не была ошибочной.

— Ну точно, старейшины из леса выперли, — удовлетворенно констатировал внутренний голос. — За несогласие с политикой партии, ага. Учения он им свои вздумал под нос совать. Нужны они им больно, пням замшелым. Консерваторы чертовы. Сколько талантов загубили…

При подсчете всех денег оказалось, что в мешочке осталось ровно сто тридцать восемь серебряных монет. Три из них — долг портному, да как минимум десять про запас. Итого сто двадцать пять, то бишь один золотой, да четверть сверху. Негусто, я рассчитывал на большее.

Так как зажигалкой друид особенно не заинтересовался, пришлось отдать ее почти задарма, а помимо этого скрепя сердце и честно нажитые деньги. В итоге хватило лишь на два артефакта — ожерелье да кольцо.

— И хрен бы с ним. Все равно что посох на какой-то огрызок, — констатировал я. — Корешок, от мышей спасенный.

— Он в размерах увеличивается, — всхлипнул Сен, прижимая к груди две коробки с ценными покупками.

— Не страшно, в другой раз купим. Ты для начала эту покупку хотя бы отработай. Все наличные просрали, эх… Надеюсь, оно того стоило. — При последних словах парень закивал головой настолько радостно и усердно, что я испугался, что она сейчас отвалится.

— Кесс, а как насчет предложения поразвлечься?

Друид непонимающе уставился на меня.

— Не хочешь к нашей команде присоединиться? Обещаю, что одарю многими артефактами редкими, наподобие тех, что в руках сейчас держишь. Возможно, будут даже вещи из другого мира.

Брови зеленого заинтригованно поползли вверх. Сен, навострив уши, принялся жадно вслушиваться.

— Приехали недавно, закрепимся сейчас, на ноги встанем. Как обоснуемся — сразу же за поиски и примемся. Тут пещера неподалеку есть… в горах. В ней — целое море редчайших вещей, о многих из которых ты даже не слышал, — я неопределенно помахал ладонью в воздухе, взывая к силе воображения.

Сен, такой силой явно обладавший, принялся давиться слюной.

— Ты нам — свои знания да умения и, может быть, немного артефактов. Из тех, что для поисков пригодятся. И, пожалуй, ему в личное пользование парочку — ты посмотри, как радуется, — я указал на Сена, влюбленно баюкающего покупки. — А с нашей стороны — доступ к тем самым захоронениям. Там такие вкусности — облизнешься!

— Кажется, ты его заинтриговал, — удовлетворенно кивнул внутренний голос. — Посмотри, как глаза заблестели.

И вправду: зеленые очи друида переливались на свету и смотрелись завораживающе.

Стараясь не высказывать своей заинтересованности, хозяин лавки неспешно ответил:

— Улажу дела и обдумаю предложение.

Вытянув руку вверх, Кесс что-то произнес и, сжав кулак, подул на него. Прислушавшись к чему-то, он удовлетворенно кивнул и, разжав хватку, протянул мне открытую ладонь, на которой что-то лежало.

— Семя связи. Как только закончу — свяжусь с вами. Если надумаю, — нарочито скучающим тоном произнес парень.

— Вот оно, величие истинного друида. Посреди каменного города, в каменных стенах лавки, без единого источника силы природы, взять да создать эту самую природу — живое семя. Божественно, — одобрил внутренний голос.

— Сен, знаешь, как пользоваться?

Компаньон утвердительно кивнул.

— За сим откланяюсь. Если что — навестим твою лавку в скором времени, — на прощание сказал я.

Чтобы не слоняться по городу без дела, по совету кучера мы решили скоротать время в харчевне неподалеку. И, надо сказать, не пожалели. Кормили там вкусно и недорого, что при наших стремительно тающих финансах было как нельзя кстати.

Откинувшись на спинку стула, я задумался над нашим текущим положением. В последнее время все получается подозрительно гладко. В город, например, по-княжески въехали, на повозке рассекая, из лавки в лавку на ней, по подворотням не шастая. Повезло, наверное, но все же… Ведь это же бесправное средневековье! Жуткие нравы, повсеместная жестокость! А нас до сих пор никто не попытался ограбить или убить. Кроме некоторых. Я с подозрением покосился на Сена.

— А теперь рассказывай, что за пакости мы купили, — сделав пальцами «козу», я начал запугивать парня. — И зачем я потратил на них почти все наши деньги. На золотой в этой глуши год можно жить припеваючи, ни в чем себе не отказывая.

Компаньон лишь блаженно улыбнулся в ответ, совсем не выказывая страха.

— Только совсем кратенько, попроще. Чтобы нам, убогим, понятно было. Никаких магических терминов, — встрял Макс. — Как тогда, когда к стулу был привязан.

Сен, уже собиравшийся было разразиться долгой и внушающей тирадой, моментально сдулся и обиженно насупился.

— Если вкратце, то артефакты различаются по магической силе или же — по уровням. Самые сильные — десятого уровня. Самые слабые — первого. Все эти бытовые мелочи, что Кесс нам показывал в самом начале, вроде нетупящихся лезвий, — маломощные предметы не выше первого и второго уровней, — бросив взгляд на коробки, стоящие перед ним на столе, парень продолжил: — Купленное кольцо петли — артефакт, способный отражать магические атаки, направленные на причинение вреда его владельцу. Существует несколько вариаций такого кольца. Четвертый уровень указывает на то, что оно будет легко справляться со всеми атаками, если заклинания будут не выше четвертой ступени. При условии, что в этой глуши магов такой силы можно пересчитать по пальцам, то покупка ужасно полезна. А ожерелье Малфуса… По сути, это просто большой источник энергии.

Я нахмурился:

— Источник энергии?

Сен пожал плечами в ответ:

— Именно. Магической. Девять камней — девять зарядов. Потом надо перезаряжать. Подходит для различных магических ритуалов, начиная от простейших обрядов и заканчивая сильными заклятиями. По сути, оно чем-то на камень перемещений похоже. Использовали — разрядилось. Обычно для мощного ритуала необходимо долго копить энергию — несколько недель, а то и месяцев. Для заклинания — собирать. А тут — зачерпнул готовую, да используй сразу.

В голове звякнула мысль. Так-так-так…

— Сколько энергии в одном камне?

— Смотря кто извлекать будет. От опыта зависит. У новичка, естественно, мало, у бывалого мага — много.

— Мало, много… — я скривился. — Ты по делу скажи. Конкретикой, в цифрах.

Сен задумался, явно что-то высчитывая.

— Ну… — осторожно начал он. — Я такое ожерелье видел всего лишь один раз в жизни. Когда мор начался. И волхв один, чтобы спасти оставшихся людей, источник заразы, деревню одну, дотла выжег. Одним большим ударом. Всю площадь живым огнем покрыл. Использовал на это три камня, — компаньон вздохнул. — А деревня немаленькая была. Дворов на восемьдесят.

Я присвистнул. Восемьдесят подворий со всякими хозяйственными постройками, коровниками да свинарниками и прочей дрянью. Это же какая площадь в итоге? Ожерелье, пожалуй, покруче тактической боеголовки будет.

— Правда… сожгли его потом, — вздохнул и пригорюнился Сен. — Пятый ковен Белой Церкви. В тех землях золотой прииск был, да лес хороший, для добычи пригодный. Церковь собиралась свой храм открыть, паствы нагнать, да поселение свое создать. С нуля. А волхв людей спас — восстановили они сгоревшую деревню, заново отстроили. И место заняли.

— Вот она, истинная сущность этой «белой» церкви, — язвительно сплюнул внутренний голос. — Ты, случаем, не хочешь прихожанином стать? Огнем и мечом будем править с тобой. Веселыми методами. Мешается кто-то? На кол!

— Бр-р-р. Спасибо, лучше как-нибудь сам, без церкви. Потихоньку, полегоньку, — поморщился я. — На такие злодейства меня еще не тянет. Я понимаю, волхв хотя бы бандитом был, аналогом Робина Гуда.

— Выходит, что энергию камней можно использовать для разных магических действий. А если не для разрушения, а для созидания?

— Например? — парень заинтересованно посмотрел на меня, придвигаясь поближе.

— У нас есть камень перемещений. Что нам мешает попытаться его зарядить? В ожерелье ведь полно энергии. Магическая она? Магическая. А камень какой? Да такой же. Так почему нет?

Глаза компаньона округлились, губы забормотали, что-то прикидывая. Выдохнув, Сен откинулся на спинку:

— В принципе — можно попробовать. Я делал такое только с вещами попроще, но теоретически и тут должно сработать.

— У него был пес, и кличка его была… БИНГО! — похвалил меня внутренний голос.

Торжественность момента портил лишь Макс, хлюпающий подливкой от мяса. И как в него все это влезает?

— Слушай, а когда мы уже мир захватывать начнем? — снова влез в мои мысли внутренний собеседник. — Когда королей свергать будем, а несогласных со сменой правящего режима — арестовывать и угнетать? Войска победно на поле боя вводить, под рев труб?

— Ша. Всему свое время. Для начала — Чебурашка ищет друзей. Как там в пословице, на местный лад если? Не имей сто серебряных, а имей сто друзей.

— Не имей сто друзей, педераст чертов, а имей красивую бабу, — захихикал голос. — Хотя кто тебя знает… Паренька вон себе завел, молоденького. Не нравятся мне такие наклонности, ох как не нравятся!

— Фу! — возмутился я. — Не об этом речь шла. Нам закрепиться для начала надо, плацдарм отгрохать. Не имеешь ни денег, ни друзей — так возьми, да заведи! Замок приобрести, подлатать, защиту отстроить. Компаньонов верных собрать, командой сыграться. А войска и трубы — это все потом.

— Ловлю на слове.

— Охотник, тоже мне, — вздохнул я. А затем скомандовал вслух: — Не спеша доедаем и направляемся забирать костюмы. С друидами время летит незаметно, — и протянул руку к булочке. Что я, рыжий, что ли?