Закон Моргана.

Глава 8

Раздался скрежет чьих–то лап, осторожный, но шумный, топ–ширк, топ–ширк, остановка. Лапы застучали, монстры бежали в сторону нулёвок. Через секунду, с другой стороны витрины, заглядывали две зубастые рожи, обезображенные кожными пластинами–наростам. Не то вой, не то вырывающийся свист извергался из пастей мутантов. Первым начал стрелять Барби, лупил с обоих пистолетов. Шум стоял оглушительный. Собравшись, Матрос стал отрабатывать по плану, стреляя по левому монстру. «Пусто», разряженный Кольт Матрос отбросил на пол, быстро перезаряжая Токарева. Непродолжительный огонь. Всё! Выстрелы утихли… Не сводя пистолетов от окна с убитыми Топтунами или Лотерейщиками переростками, Матрос оглянулся назад, на страхующего Банана.

– Стоять салага, – рявкнул Банан.

Барби выскочил на улицу к убитым чудовищам и начал распарывать кожаные наросты на темечке убитых мутантов. То ли Барбос решил слопать в одно рыло добытые Жемчужины, то ли выслужиться перед Шайбой, как добытчик и заслужить новую погремуху – наподобие «быстрая рука» или «бесстрашный Рекс». Но его плану не суждено было сбыться.

Огромная лапа мутанта, больше погожего на помесь динозавра и обезьяны с выразительным хрустом обрушилась на Барби, так и не заметившего свою смерть. Его кишки и кровь брызнули в две разные стороны, словно вода из порванной клизмы.

Ноги Матроса снова превратились в неконтролируемое желе, он грохнулся в слой пыли. Банан ногой выбил из его руки пистолет и поволок за шиворот, увлекая вглубь помещения, подальше от окон.

Секундная задержка, затем заработали пулемёты. Часть пуль летела в ноги двухэтажного страшилища, головы которого так и не было видно с первого этажа. Другая часть пуль вышибала стекла, шумно выколачивала из стен куски кирпичной кладки. Чуть менее пяти секунд два пулемета синхронно стреляли по ногам мутанта Элитника, затем пулеметы стихли. Неровно перешагивая с ноги на ногу, чудовище даже не планировало падать. Развернувшись от нас с Бананом, оно, прихрамывая, отправилось в сторону угрозы, прямиком к Двухе и Дубку.

– Вероятно, «Двум Д» сейчас не поздоровится и из них сделают гарнир, а потом многометровый монстр вернется за основным блюдом – за нами, – такие неутешительные мысли пробежали в сознании Матроса.

Пулеметы всё ещё молчали. Ткани ног монстра регенерировали, раны стягивались. Он зашагал более уверенно…

Сверху, со второго этажа, раздался затяжной выстрел, резко жужжащий с протяжной буквой «у» в конце. «В–ВУУУУ». Огромный монстр с грохотом рухнувшего крана, свалился на землю. Это был крупночешуйчатый Элитник, у Банана не было в этом сомнений.

Со второго этажа Шайба стрелял в шею твари из необычного, невиданного Матросом оружия. После его выстрела крупночешуйчатая голова монстра откатилась на десяток метров от тела, оставляя за собой багровый след.

Спустившись на первый этаж, Шайба отбросил монолитное, овальнее со всех сторон оружие, как одноразовое. Оно было не из нашего земного мира. Ноги Матроса пришли в норму. Поднимая пыль, он подошел к Яне:

– Всё! Контракт закончен! Нам полагается карта и свобода! – шепнул он ей на ухо.

Опять неожиданность. Теперь упал без сознания Банан. Матрос принялся аккуратно усаживать его к стенке. «Может откат от дара так сработал? Или от продолжительного напряжения в катакомбах ему поплохело?»

– Не волнуйся малой, – с выдохом проговорил Матросу безоружный Шайба, – Подойди, я тебе кое–что покажу.

Он приложил свою руку ко лбу Матроса, словно заботливый отец проверял температуру у своего ребёнка, после чего в голове появились два силуэта. Контрастность и яркость картинки нарастала – это были «Два Д». Бритоголовый Двуха убедился в победной статистике над Элитником. Двуха закатал рукава, направился к горцу с позывным Дубок.

– Разберёмся по–мужски? – бородатый кавказец Дубок оголил кинжал с красивым чёрным лезвием. Другой рукой засунул в рот все имеющиеся Жемчужины.

– Решил оставить меня без трофеев? Нет в тебе ничего мужского. Я таких, как ты пачками ломал. И если ты настаиваешь, я с радостью изрежу тебя пёрышком, – Двуха татуированной рукой не спеша вытащил из ножен свой длинный нож с костяной ручкой.

Оголив ножи, «Два Д» схлестнулись в схватке, как две стихии, они обрушились друг на друга, словно вода на огонь. В драке на ножах не бывает второго раунда.

После секундной возни, горец окровавленными руками добивал Двуху. Затем он победоносно закрепил Британский нож у себя на поясе.

Взрыв раздался тут же. На том месте, где был нож, теперь зияла дыра. Бородатый Дубок умер в метре от своего врага Двухи. В отряде под названием «Тамбовские Волки» больше не было живых пулемётчиков. Рукоятки подарочных ножей были начинены взрывчаткой. Шайба не только спланировал, но и предугадал действия «Двух Д». Главарь убрал ладонь со лба Матроса, тот растерянно отшатнулся.

– Матрос помнишь, ты хотел всех нас убить? – произнес бандит, стоя спиной к новичку.

Шайба снял с шеи тонкую цепочку со странным кривым кулоном, похожим на кусок древесной коры. К Матросу повернулся не большеголовый мужик с подглазьями, а человек со строгими прямыми линиями лица и ровными бровями. Шайбы больше не было, перед Матросом стоял очень утомлённый человек. В новом обличии его улыбка и линии морщинок были не такими отталкивающими, его лицо было гармоничной формы с ровной и красивой улыбкой.

– Как? – от удивления лишь это смог вымолвить Рома Матрос.

– Я знал, что наши болваны с пулеметами рано или поздно поубивают друг друга. Я лишь вложил им в руки оружие и дал дополнительный мотив – из убитого Элитника, с вероятностью 99 % выпадает белая Жемчужина, как я уже говорил – крайне ценная вещица. У каждого пулемётчика ещё и аванс на кармане, они бы не удержались. Сначала разобрались между собой, а затем победитель пришёл бы за нами. Одна белая Жемчужина – один победитель. В Улье выживает сильнейший. – бывший командир перевёл взгляд на свои руки, – А может тебе жалко этих мразей и насильников? – снова заулыбался главарь.

– Наверное, нет. Мне их не жалко, – неуверенно сказа Ромка Матрос.

– Ладно Матрос, доставай смартфон, принимай файлы с картами кластеров, там тебе ещё пара тайничков подарком будут.

Затем Шайба вернул Ромке его советскую двустволку, демонстративно зарядив туда два боевых патрона.

– Давай Матрос, стреляй! Одним выстрелом в Банана, а другим в меня. Потом забирай трофеи из башки того здорового дохляка и уходи. – бывший главарь махнул в сторону мутировавшего монстра.

Шайба повернулся к Банану.

– Морган, подлюга, нашёл всё–таки меня. – зашипел, пришедший в себя Банан, он же Банин Андрей.

– Да, Дрюня, я тебя нашёл. – ответил Морган, – Малец, давай, прикончи его. – говорил уже не Шайба, а некий Морган.

– Я так не могу. За что мне Вас убивать? – ответил Матрос.

– Ты, давай, выполняй свои обещания, – начал свирепеть Морган, – Ты же ими разбрасывался, привязанный в подвале. Или ты не говорил такого? Что за люди? Только болтать и могут.

Матрос держал заряженное ружье стволами вниз.

Немного подумав и успокоившись, Морган продолжил: – Ну тогда слушай, раз по–быстрому не получилось, расскажу тебе длинную историю. Вон тот нехороший человек – махнул на белобрысого Банана – Это капитан ГАИ Банин Андрей, в земной жизни люди звали его Дрюня. Были, знаете–ли, у него шаловливые привычки ниже пояса, а вот бабы у Андрюши Банина не было, так он и стал Дрюней. Служил он в ГАИ служил, улыбался всякого рода начальникам, много улыбался, и доулыбался до капитана. Тут то его жизнь и развернулась, как гармошка на свадьбе. Да только вырос он погонами, а мозгами нет. Начал Банин продавать автономера, таким же никчемным человечкам, которым очень хотелось показать, что они 001 не только для себя любимых, но и для окружающего мира. Всегда было любопытно узнать, такие люди в лагерях то же номерок себе красивый повесить бы мечтали? – Морган засмеялся. Затем продолжил:

– И всё было бы хорошо, но Дрюня начал вести себя с другими людьми, как король жизни, а в какой–то момент и сам в это уверовал. Катился он пьяный с какого–то ментовского юбилея и насмерть сбил мальчишку – первоклассника, да прям на пешеходном переходе.

Сидевший у стены Андрей Банин замычал, по каким–то причинам он не в силах был говорить.

Морган продолжил:

– Денег и связей ему хватило замазать это дело. Признали, что мальчишка не на переходе был, а сам выскочил под машину за переходом, а Дрюня будто был трезв как монашка. Да вот только безутешный отец, не согласился с таким раскладом дел. В порыве ненависти и отчаяния направился к виновнику. Стал долбить в дверь Дрюни, и так же, как и ты, Матрос, тот папаша разбрасывался проклятиями и обещаниями убить.

Дрюня снова стал мычать, мотать глазами в поисках оружия.

Морган продолжал, не обращая на него внимания:

– А поутру, с некой лжесвидетельницей Галиной Геннадьевной, они того отца и обвинили в покушении на жизнь и незаконном хранении боевых патронов. Подкинули парочку патронов и засадили на 10 лет.

– Матрос, ты уже догадался, кто был тот отец? – глядя в упор, спросил Морган.

– Ты? – удивился Матрос.

– Да, верно, смекнул. Затем налетел туман. С кисляком перекинуло всех с того зала суда в этот мир. Неразбериха была – ужас. Шум, вонь от белого газа. Кто блюёт, у кого диарея. Тогда нас очень быстро монстры съели. А через несколько жизней на очередном респауне я напоролся на эту гниду, хорошо, что он меня не заметил. Пришлось покупать маскировочный кулон. Действие на неделю, цена заоблачная, но я не жалею ни единой Горошины, – молвил Морган.

– А зачем нас всех сюда было тащить? Не проще его было там убить? – на равных поинтересовался Ромка Матрос, сжимая двустволку.

– Убить? Убить его мало! Дрюня переродится и что? Ещё годами надеяться на встречу с ним?

– Да и нет у меня больше жизней, эта последняя, – Морган провел по своему усталому лицу ладонью, – Была, конечно, надежда на белую Жемчужину из Элитника, но тут выпал тот самый 1 процент – там её нет, в башке переростка лишь мелочёвка.

– Но ты же не проверял? – сказал Матрос.

Морган не отвечал на бесполезный вопрос новичка. Он знал, что белой Жемчужины нет.

– Матрос, тут очень странное и страшное место, но я его полюбил, здесь я закон, и здесь мне позволено давить такую моль как Дрюни, Двухи и Дубки. Меня не остановить. Здесь я могу жить по своим принципам и по своим законам чести. В тот день на респауне, когда я срисовал Банана, мне на смартфон пришли две новости. Первая, что у меня осталась последняя жизнь. Вторая, что у меня открылся дар, я мог стирать в ноль чужие прокачки и дары Улья. Ох, и обрадовался я, но риск был велик. С одной жизнью не разгуляешься, да и не знал я насколько опасен Дрюня. Мне очень хотелось увидеть, как его восхождение закончится провалом, – Морган снова плотоядно улыбнулся, – Я планировал разные схемы, думал, вычислял. Да вот беда, связалась со мной группа ученых из могущественного института CORETEX. Предложили поработать на них, естественно, не просто так. В обмен предложили то, что моё нутро переселят в любое донорское тело, которое я им предоставлю. Предупредили, что предпочтительнее тело нулёвки – новичка. Место встречи ученые назначили здесь в сорок третьем квадрате, предупредили что тут три монстра, вот я и собрал команду. Замотивировал каждого как смог. А тут и вы с Барбосом – вполне подходящие тела. Основной донор и запасной вариант. Тебя заманил на Яну. Она – сбой этого мира – она Цифра, и у Вас ничего не выйдет. А этого придурка Барбоса подсадил обещанием, что помогу расправиться с тобой и Бананом, а затем он будет заместителем в бригаде.

Матрос тут же поднял ружье на Моргана.

Морган без страха на лице продолжал:

– Всё бы так и случилось, но тут как в одной карточной игре, где «шестерка бьет туза». После убийства монстра мой дар улучшился. Теперь я могу не только стирать чужие умения и дары, но и передавать их от одного иммунного к другому. Себе не могу оставлять, только передавать. А это как ты понимаешь совсем другой расклад. И на него я не хочу подписываться. Слишком жирно будет учёным из CORETEX, больше они не вписываются в картину моего мира.

– А что будет с Бананом, после твоей смерти? – не отводя двухствольное ружье с Моргана, спросил Рома Матрос.

– Ха–ха–ха, – загоготал Морган, – Я наконец–то счастлив, как никогда, – Дары Банана я передал тебе Матрос, в момент прикосновения своей руки к твоему неумному лбу. И вдобавок обнулил все его достижения, накопленные за эти годы. Теперь остаток жизни он будет никем, нулёвкой. Он снова будет в Аду, где каждый может обидеть или скушать слабого, но вкусного Банана.

Банан до этого мычавший в углу, вдруг завыл. Всё его тело бессильно тряслось. Его руки и ноги были не в силах ничего сделать. Из его штанов проступила жидкость, медленно растекавшаяся по полу. Банан обоссался.

– Время вышло Матрос. Стреляй! – Морган, бывший командир Шайба впился взглядом в Матроса.

Матрос медлил, он никогда не стрелял в людей.

Морган достал, из своей ячейки пистолет Токарева. Особо не целясь выстрелил в бывшую стюардессу Яну. Матрос рефлекторно всадил одну за другой пули в грудь Моргана–Шайбы. Ружье перекинул за спину, не обращая внимания на мычание и вой Банана, подбежал к Яне. Пистолетная пуля прошла между ключицей и лопаткой девушки, не нанеся смертельного ранения.

– Чёртов Морган. Он не хотел её убивать. Он, в очередной раз, заставил меня играть по своим правилам, – сказал Матрос, наскоро перебинтовывая рану девушки.

Взяв Яну под руку, вышел на улицу, где лежал убитый монстр.

Горошины – это единственный ресурс в этом сумасшедшем мире. Найдя голову, быстро распоров нарост, Матрос, не рассматривая, закинул содержимое в свою пространственную ячейку.

До его сознания дошло, он совершил ошибку. В его ружье нет патронов, а ближайший заряженный автомат был у Банана. Возвращаться к нему было опасно, а вдруг он уже очухался. Мысль Матроса прервал звук приближающегося вертолета ученых из CORETEX. Рома начал подпрыгивать и махать руками.

– Это надежда, это наше спасение. – говорил он Яне.

Вертолет Сикорский, пролетев вокруг дома, повернулся в направлении молодой пары. Пошел на снижение. Спаренный крупнокалиберный пулемёт, выглянувший из двери вертолета, с яркими вспышками из стволов, щелкая затворами, разнес на куски тела двух молодых людей.

***

«Жизнь вторая».

– Рота подъем!

Так началось утро после перерождения. Рома очнулся в армии. Голова кружилась, в глазах стояли белые круги. С верхнего яруса двухэтажной армейской кровати соскочил сослуживец, совершив посадку подбежал к табуретке. Наспех начал одевать поверх белуги зелёнку, затем ремень, портянки, сапоги.

Рома пошарил под подушкой, не спеша присел, машинально заглянул в тумбочку, смартфона нет. «Это было изначально понятно, но что не придёт в голову спросонья, там более после перерождения». Он начал осматривать свои руки и ноги, ожидая какого–то подвоха или изменений. Тут Рому накрыло сильным откатом от респауна, срочно был нужен Живец.

– Рота стройся! – проорал кто–то из военных.

Все солдаты перебежали в соседнее расположение.

Переродившийся кое–как растирал сонное лицо ладонями, непрерывно зевая подумал: «Сначала нужно одеться, в то, что родина бесплатно предоставила, затем произвести оценку обстановки, – Рома складывал в мутной голове несложный план на будущее».

– А это чё за спящая красавица? – завонял в дверном проеме какой–то сержант.