Загадка Эрменонвиля

Детские шалости

Светлана и Поль решили отомстить вредному графу, который постоянно го–нял их. Бабушке они не жаловались, но оставить деяния графа безнаказанно они не хотели. Поль быстро составил план, который Светик одобрила. Претворить план в жизнь можно было только ночью. Дети решили подождать темноты, и за–нялись приготовлениями.

Ночь выдалась очень темной. Луну закрывали плывущие по ночному небо–своду серые облака. Только иногда на мгновение слабый лунный свет освещал спящий парк. Светик и Поль, в костюмах чертят, крались за графом, мирно иду–щим по дорожке. Вдруг перед графом появилась какая–то фигура и жестом по–звала его, граф подчинился. Дети, затаив дыхание, последовали за ним. Граф и его спутник остановились у старого пня, где Светик когда–то нашла деньги. Ре–бята спрятались под каким–то кустом и прислушались.

— Где деньги? — спросил незнакомец графа.

— Не волнуйтесь, они будут…

— Сколько еще ждать?

— Завтра, я все принесу, — лепетал граф.

Светик с Полем сжались в один дрожащий комок, они старались даже не ды–шать, дети просто окаменели от ужаса. Ребята не могли видеть лицо собеседника графа, так как он стоял к ним спиной, зато испуг Фернана можно было разгля–деть и в темноте.

— Значит, если завтра не будет денег, я расскажу, что ты путался с Терезой и, что ты убил ее мужа!

— Не надо! — взмолился граф.

— Чтобы завтра деньги были.

Шантажист схватил графа за грудки, и в этот момент луна выглянула из–за туч и всего на один миг старый парк озарился лунным светом, перепуганные де–ти увидели профиль этого человека, но не успели разглядеть, так как все сразу же погрузилось во тьму.

— Ты понял? Завтра жду.

Он отпустил хнычущего графа и скрылся во мгле.

— Светик, — прошептал Поль. — Очнись, очнись. Ты можешь двигаться? Они ушли, сестренка.

Девочка начала понемногу приходить в себя от ужаса.

— Все хорошо, — сказала она, разминая затекшие конечности. — Подумать толь–ко, мы пришли пугать графа и испугались сами!

— Вы можете описать этого человека, — спросил Макс детей, когда на следую–щий день они рассказали ему о том, что видели и слышали.

— Там было очень темно, — сказала Светик. — Удалось увидеть его только сбо–ку и то совсем на чуть–чуть. Этот человек был зол, так как граф ему денег не да–вал.

— А что этот человек говорил графу? — спросил Робеспьер.

— Где деньги? Где деньги? Вот эти слова мы услышали! — ответили дети.

— Очень интересно, — пробормотал Макс… расскажите–ка, что вы еще запом–нили

— Еще мы запомнили, что этот тип назвал графа убийцей, — сказал Поль.

— И что тот путался с чьей–то женой, — добавила Светлана.

— Макс, а что значит «путаться»? — спросила Мадлен.

— Я вам потом объясню, — пообещал студент. — Ребята, вы больше ничего не запомнили?

— Увы, нет.

На этом разговор завершился.

Беседа с мадам Лавассер.

Мадам Лавассер было очень хорошее настроение, поэтому с гостями она была вежлива и приветлива.

— Чем могу помочь? — спросила она.

— Понимаете, — начал Макс. — Я поклонник творчества Руссо, до меня дошли слухи, что перед смертью он написал новое произведение. Хотелось бы узнать, какова судьба этих рукописей, будут ли они опубликованы?

В комнату вошла Тереза с подносом, при виде Мадлен она заколебалась, явно ища предлог, чтобы выйти.

— Что встала!? — прикрикнула на нее старуха. — Угости их чаем.

Женщина медленно и плавно в перевалку направилась к гостям. Все происхо–дило настолько медленно, что Макса стало одолевать беспокойство. Казалось, пока она дошла до гостей, и медленно вручила им чашки, прошла вечность. Ко–гда Тереза протягивала чашку Максу, он заметил на ее безымянном пальце коль–цо с розовым камнем, это кольцо заметно отличалось от прежнего обручального кольца, что и насторожило студента. Ведь он знал о Руссо все, даже про кольцо, которое тот подарил своей жене

— Тереза, — обратилась к ней Мадлен. — Я хочу сказать вам «спасибо»!

Девушка встала и протянула ей руку.

— За что? — недоумевала та.

— За то, что вы открыли мне глаза! И, если бы не вы, разве был бы у меня та–кой чудный роман с Максом. Вы не возражаете, если мы выйдем и поговорим? — обратилась Мадлен к остальным.

Никто не возражал.

— Значит, вас интересует судьба рукописей? — переспросила старуха, когда Мадлен с Терезой ушли.

— Именно, мадам.

— Они у маркиза. Скорее всего, он будет решать, когда публиковать последнее произведение моего зятя. Думаю, лучше бы побыстрее.

— Я тоже так считаю… но почему они у маркиза? Ведь наследство оформлено на вас, не так ли?

— Да, но тут возникли некоторые обстоятельства, мы задолжали маркизу зна–чительную сумму денег и нам пришлось отдать ему право на рукописи. К тому же, так надежнее, ведь рукописи ценны, а в этом доме их легче украсть, чем в замке.

— Понятно.

— Вам остается только ждать выхода этих произведений в печать, кстати, что особенно странно… как вам сказать… может, мне только кажется… в этом про–изведении как бы отсутствуют первые главы, я говорила это маркизу, но он только отмахнулся.

— Вы хотите сказать, что они украдены?

— Это исключено… тут что–то другое. Хотя, может, так и надо, я не очень–то разбираюсь в литературе.

— И еще вопрос, почему маркиз уволил конюха Николаса?

— Я настояла! Не нравился он мне, вечно что–то выслеживал, тьфу.

— Гм, интересно. Большое вам спасибо, мадам.

В комнату вошла Мадлен.

— Как прошла беседа, — спросила она. — Все узнали?

— Да, я узнал, что мне было нужно.

— Вот, и все благодаря мне! — гордо похвасталась красотка. — Я же вас сюда привела.

— Да, дорогая, без вас бы я ничего не сделал! — похвалил он ее точно самолю–бивого ребенка, — Думаю, нам пора идти. До свиданья, мадам, еще раз спасибо.

Мадлен и Робеспьер в очередной раз прибыли в славный городок Санлис. Красотка очень обрадовалась, когда узнала, что они идут в ювелирную лавку.

— Макс, как вы догадались? — спросила Мадлен. — Как?

— Вы о чем? — спросил студент. — О том, что надо узна…

— О том, что вам надо купить мне подарочек.

Робеспьер ответил, что для такой красавицы он готов вечно покупать подарки, но пообещал сделать это в другой лавке. Мадлен пожала плечами, ее волновал вопрос, зачем Макс приволок ее сюда, раз ничего не собирается покупать. Эта лавка не понравилась Мадлен. Украшения: кольца, бижутерии, браслеты, ожере–лья — все лежало сваленным в кучу на огромном столе. Хозяин лавки смерил студента оценивающим взглядом и уже готов был процедить сквозь зубы при–вычное: «Чего вам надо?», но тут его взгляд пал на элегантно одетую Мадлен, шелковый костюм которой был хоть и прост, но очень изыскан. Из украшений на ее тонкой шейке была только нить жемчуга. Именно этот жемчуг и привлек вни–мание ювелира. Он сразу же переменил мнение о посетителях и, улыбаясь, по–клонился.

— Извините, господа, но вы, кажется, ошиблись, тут товар не для вас.

— Я знаю, — ответила девушка. — Мой любовник, ой… любимый мне так и ска–зал, что тут мы покупать ничего не будем, но ему почему–то понадобилось сюда зайти, зачем не знаю, Максимильен, объясните же человеку!

— Мне бы хотелось узнать, покупал ли кто–то в вашей лавке позолоченное кольцо с розовым камнем?

— Ну… трудно вспомнить, какое вы имеете в виду?

Робеспьер подошел к столу с украшениями и принялся разгребать эту кучу дешевой бижутерии.

— По–моему, вот это…

Максимильен извлек кольцо и показал лавочнику. — Вот что–то подобное у вас не покупали?

Торговец внимательно рассмотрел кольцо.

— Вспомнил! Покупали у меня эту вещицу. Это был человек крепкого тело–сложения, он мне еще такую ассигнацию сунул, как будто сгрызенную с одного бока.

— Как? — радостно воскликнул Макс, глаза его заблестели зеленым огнем. — Покажите!

— Зачем? — удивился тот.

— Надо, — многозначительно сказала Мадлен. — Ему много чего надо: кольца ему надо, обкусанные деньги надо… но он нормальный…Просто он не хочет объяснить зачем это ему надо, но потом мне он объяснит, а вам нет, так как про это расследование никто знать не должен, если…

— Мадлен! — не выдержал Макс.

— Вот эта купюра.

Макс осторожно взял в руки эту бумажку, действительно один грай был по–грызан, но все равно некоторые цифры числа, которое студент написал на ку–пюре с боку, остались.

— Можно, я обменяю ее на другую, — спросил он.

Ювелир пожал плечами и согласился, понимая, что с ненормальными лучше не спорить.

— Макс, ну объясните же! — не отставала Мадлен. — Зачем вам все это!? Вы прямо сияете от радости, что вы узнали?

— Приедем домой…

— Ну, уж нет! — она мертвой хваткой вцепилась в рукав его пиджака. — Вы расскажете все сейчас, иначе, мы не уйдем отсюда.

— Так и будем стоять посреди улицы? Ладно, расскажу сейчас. С чего начать?

— С кольца.

— Так, это кольцо не было обручальным, которое дарил ей муж, и я подумал, может, его подарил какой–нибудь новый жених, и решил проверить. Не надо быть ювелиром, чтобы понять, что это кольцо дешевка, наспех купленная где–то поблизости. Поэтому я выбрал самую дешевую лавку в Санлисе. Я действовал наугад, но мне удалось!

— Умница! — похвалила Мадлен. — И что вам удалось?

— Узнать, что тот жених Терезы шантажировал графа.

— И как вы это узнали, вы ясновидящий?

— Нет, но если судить по тем деньгам… Я имею в виду то, что тип, который забрал у графа те деньги, купил на них кольцо.

— Какое?

— Как у вдовы Руссо.

— А-а, так это он ей его подарил?

— Да, вы правы. Графу срочно нужны были деньги. Именно поэтому он умалял меня отдать их ему, даже когда все проиграл. Я дал ему взаймы часть своего вы–игрыша, где на купюрах с краю я мелко поставил число, благодаря которому я узнал свои деньги даже по кусочку, который принесла девочка, а потом и у юве–лира. Граф, видно, положил деньги под пень, как они договорились, чтобы шан–тажист забрал их, правда перед этим белка Светланы с ними обошлась по–своему.

— А как эти деньги у ювелира оказались?

— На них купили кольцо!

— Ой, я просто забыла! А зачем вы, когда играли, число на деньгах ставили?

— Вы можете считать это дурью, но мой дедушка так делал всегда, когда иг–рал. Он считал, что от этого выигранные деньги останутся при тебе. Вот и я ре–шил продолжить традицию, которая пригодилась. Иначе бы я не узнал, что это именно те деньги, которые я вручил графу.

— Понятно, и еще один вопрос, кто же этот шантажист? Он убийца?

— Не думаю… Мне предстоит узнать это, совершив завтра поездку в Париж. Я планирую заглянуть в издательства, где платят солидно, а лишних вопросов не задают.

— Я с вами!

— Нет, Мадлен…

— Гм, зачем вы туда собрались?

— Думаю, именно туда преступник понес бумаги, которые хранились у де Принтан.

— Зачем?

— Чтобы получить за них деньги!

— А почему вы решили, что он преступник?

— Судя по письму убитой, именно укравший их есть убийца, а убивший ее убил и философа.

— Чего–чего? — Мадлен удивленно уставилась на Макса. — Говорите по–французски, прошу вас?

— О, мой бог! Убитая написала в письме…

— Убитая написала? Так не бывает!

— Тогда она была еще живой. Она написала, что убийца знал, что у нее есть важные бумаги, вы понимаете?

— Да.

— Наконец то… он ее убил, чтобы спокойно выкрасть их. И она говорит, что это тот же человек, что убил Руссо.

— Откуда у нее такая уверенность?

— Сам не знаю.

— Ладно, — сказала девушка. Хватит про эти убийства, надоело. Кто–то обещал купить мне подарок.

— Я обещал, — обречено сказал студент.

— Макс, — шепнула Мадлен. — Я хочу ребенка.

— Что? — не понял тот.

— Я хочу от вас в подарок ребенка, — повторила Мадлен, глядя на него своим невинным взором.

Таких круглых глаз Мадлен у Макса никогда не видела.

— Мадлен, — сказал он. — Может, не надо, пока.

— Вам жалко что ли?

— Нет, но… ребенок…

— А что? Вон та фарфоровая статуэтка, правда, симпатичный игрушечный ре–беночек.

Мадлен указала в сторону какого–то торговца фарфором, который пристроился на алее.

— А! Вы про игрушку! — облегченно вздохнул студент.

— Конечно, а вы что подумали?

— Ничего.

— Но имейте в виду, с вас еще драгоценности.

Им пришлось обойти все дорогие ювелирные лавки города, так что вернулись они только к вечеру. Студент выглядел усталым и вымотавшимся, и явно пожа–лел о том, что взял с собой эту девушку. Мадлен была довольна поездкой, она прямо сияла от восторга, прижимая к груди черный футляр, обитый бархатом, в котором лежало красивое и о-очень дорогое сапфировое колье, на которое сту–денту пришлось потратить почти весь свой выигрыш.

Им встретился Николос.

— Нам надо с вами поговорить, — сказал ему Робеспьер. — Это касается убийства.

Конюх согласился уделить им время. Вмести они добрались до дома Мак–симильена.

— Я хочу сказать вам, что вы были любовником Терезы Руссо и шантажи–ровали графа Фернана, — сказал Робеспьер.

Он ожидал, что Николас начнет возражать, но ошибся.

— Вы правы… Я люблю эту женщину и ничего не могу поделать. Графа я ненавижу! К тому же он убийца!

— Почему вы решили, что убийца именно он!?

— Как вы знаете, Тереза разрешила графу приходить читать рукописи, ко–гда мужа нет дома. За день до смерти Руссо вернулся чуть раньше и застал графа за чтением. Был огромный скандал. Философ решил пожаловаться маркизу. Фернан боится отца, он понял, что если отец узнает о его поступке, то прогонит и лишит наследства. Вот он и пошел на убийство.

— Но это только ваше предположение, — вмешалась Мадлен.

— Да. Но граф испугался. Он согласился платить мне за молчание. Значит, моя догадка верна, Фернан — убийца!

Решающая поездка в Париж.

Максимильен Робеспьер встал очень рано, когда еще не рассвело. Он тихонь–ко собрался, чтобы не разбудить спящую Мадлен. Бедный студент, когда соби–рал вещи, вздрагивал при каждом шорохе, ему казалось, что она вот–вот про–снется и тогда все, прощай покой. Уходя, он написал ей записку, что уехал и будет в девять вечера.

Где–то к десяти утра студент, проводивший тайное расследование убийств, прибыл в Париж. Он обошел пять издательств, но нигде не слышали о новых произведениях Руссо. Максимильен вычеркнул эти редакции из своего блокнота, оставалось только два издательства. Студент вздохнул и продолжил свое путе–шествие.

Шестое издательство, которое посетил Макс, было самым престижным из тех семи, названия которых были записаны у него. Разыскав кабинет хозяина, про–стояв полчаса в очереди, он, наконец, смог выяснить то, что его так интересова–ло.

— Понимаете, сударь, — сказал издатель. — О каких–то бумагах некой де Прин–тан, мы ничего не слыхали, но у нас имеется кое–что поинтереснее, мы получили несколько глав нового произведения этого писателя, которое еще ни где не пуб–ликовалось. Оно похоже на автобиографию.

— Так вот в чем дело, — понял Макс. — Значит, именно это произведение и име–ла в виду Принтан, называя письмами. Может, часть этих бумаг когда–то при–надлежала бедняге Анри. Гм, это случайно не те первые отсутствующие главы, о которых говорила Лавассер. Послушаете, — обратился он к издателю. — А откуда у вас эти рукописи?

— Купил, — спокойно ответил тот. — Не сам же написал, ха…

— Это понятно, — услышал он ледяной ответ. — Только у кого?

Странный гость пристально смотрел на издателя.

— Я их честно приобрел, я не занимаюсь кражей…

— Вы нет, а вот другие! — голос студента стал резче. — Кто вам их продал?

— А вам это зачем? — недоверчиво спросил тот. — Что еще за вопросы, я не обязан отчитываться перед каждым любопытным, которого интересуют всякие глупости!

— Я не настаиваю, — ответил Макс, закинув ногу на ногу. — Просто эти самые рукописи, уважаемый, были украдены.

— Украдены?

— Да, и еще, возможно, тот кто их украл — убийца. А так, все нормально, из–вините, что пристаю с глупостями. Если не хотите говорить, кто вам их продал, настаивать не буду. — Макс встал и поклонился. — Всего хорошего. Мне еще в полицию надо зайти по одному делу…

— Постойте! Не надо полицию! Я купил их у некого сержанта.

— Сержанта? — переспросил Макс. — Случайно, не у сержанта Рену?

— Да, да, именно у него.

— Большое спасибо, — поблагодарил студент. — Теперь мне кое–что ясно.

Студент, довольный результатом, поездки в Париж возвращался в деревню, где его ждала Мадлен. Красотка встретила Робеспьера на станции. Завидев его, она сразу же бросилась к нему на шею и поцеловала в губы. Окружающие смот–рели на них кто с умилением, кто с завистью, а кто, недовольно поморщившись, отвернулся. Мадлен сразу же засыпала студента горой вопросов.

— Знаете, что, — ответил он. — Давайте придем домой, а там я вам все и расска–жу.

— Хорошо, я понимаю, вы очень устали, — согласилась девушка. — Но, судя по огню в ваших глазах, вы что–то узнали.

— Вы правы, милая…

Макс не договорил, так как его внимание привлек человек, вернее свора собак окружавшая его. Студент, любитель собак, не мог не подойти поближе. Через секунду он уже стоял в самой гуще собачьей компании, которая, виляя хвостами, окружила его, и с удовольствием трепал по холке мохнатых четвероногих. Мад–лен не разделила его чувств и, отойдя на безопасное расстояние, наблюдала за ним.

— Вы любите собак? — спросила Мадлен, увидев его реакцию.

— Очень, — ответил Макс.

— Гм, похоже, вы собираетесь перегладить каждую.

— Да, — ответил тот, поглаживая большую рыжую собаку, которая разлеглась перед ним.

Собака видно тоже не осталась равнодушной к нему и лизнула в щеку.

— Похоже, сударь, вы им понравились! — сказал хозяин собак.

— Макс! — вскрикнула Мадлен, поморщившись. — Они же грязные!

— Мои собаки чистые! — обиделся хозяин своры. — У них даже блох нет! Я не могу жить без собак, меня все так и зовут Собачником.

— Охотно верю, — сказала Мадлен. — Только, Макс, не вздумайте прикасаться ко мне, пока хорошенько не вымоетесь. И целоваться ко мне тоже не лезьте!

— Похоже, ваша жена равнодушна к собакам, — сказал хозяин. — Или не любит их, собак могут не любить только очень черствые люди.

Мадлен покраснела.

— Извините, — пролепетала она. — У меня…это…аллергия на собак.

— Это плохо, — вздохнул Собачник, — аллергия на собак — аллергия на жизнь!

— И еще, — добавила Мадлен. — Он мне не муж… так любовничек.

— Мадлен!

— Ничего, ничего, я не болтливый, — успокоил Собачник. — Значит, она вам не жена? Повезло.

— А эта рыжая собака у вас откуда? — спросил студент.

— Эту я купил у одного типа, он продал мне ее почти за гроши. — Сказал лю–битель собак. — Скорее всего, стащил где–то, разве хозяин станет продавать такое чудо! Умница собака, все понимает, как родная мне.

— Когда вы ее купили?

— Где–то полтора месяца назад, — ответил Собачник. — В Париже на рынке.

— Интересно, — пробормотал студент. — А как ее зовут?

— А-аааа!!! — раздался крик Мадлен, к которой подбежала косматая собачонка и принялась ее обнюхивать. — Уберите это!

Перепуганной Мадлен эта моська показалась огромным волкодавом. Собаку видно удивил крик Мадлен, и она залаяла.

— Она меня укусит, уберите ее!

— Это он, — поправил хозяин. — Его зовут Кусилюдей.

— Он кусается, уберите его! Разве можно называть собак такими страшными именами, они же на людей кидаться будут! — возмутилась Мадлен.

— Он не кусается, это просто имя такое. Можете его погладить, не бойтесь.

— Вот еще, — фыркнула Мадлен. — Э-э, отпусти мое платье, собака! Пошел вон.

— Это он играет! — пояснил Собачник.

— Я не хочу играть с этим мохнатым чудищем, уберите! — заплакала Мадлен.

— Кусилюдей, ко мне! — крикнул Макс.

Пес оставил Мадлен в покое и подбежал к Максу, виляя пушистым хвостом.

— Как звали эту собаку? — переспросил студент, когда Мадлен была в безо–пасности.

— Я же сказал, Кусилюдей…а, вы эту рыжую имеете в виду…Тип, продавав–ший мне ее, не сказал. Я зову ее Герцогиня, правда, она долго не могла привык–нуть.

Макс рассмеялся.

— Счастливый вы человек, вы можете давать имена вашим животным, какие только в голову взбредут, а у меня, как я помню, один зверь на всю жизнь вот и приходилось думать целый день, как назвать.

— Жаль мне вас, я потомственный собачник у нас всегда много было этих зве–рей. А кличка Герцогиня этой собаке все же подходит.

— Да, но это не ее имя, — сказал Макс.

— Я тоже так думаю.

— Я, кажется, знаю, что это за собака, — продолжал студент. — Леди, обратился он к собаке, дай лапу.

Собака, поколебавшись секунду, выполнила команду. Потом Макс встал и отошел на какое–то расстояние, Мадлен с Собачником следили за его действия–ми, затаив дыхание.

— Этот парень прирожденный дрессировщик собак! — восхитился Собачник.

— Леди, Леди, ко мне, — позвал Макс.

Но эту команду собака проигнорировала, она вальяжно разлеглась и с любо–пытством уставилась на Робеспьера. Но студент не сдавался, он несколько раз четко повторил команду. Собака, наконец, послушалась и подошла, завиляв хво–стом.

— Вот, в дрессировке собак главное — терпение! — похвалил Собачник.

— Этого у меня, хоть отбавляй, — улыбнулся студент.

— Значит, ее зовут Леди? — спросил человек.

— Да, — уверенно ответил Макс. — Это она!