Зачарованное паломничество

20

Человек находился на вершине хребта, находившегося за амфитеатром, где они наткнулись на последствия битвы. Было совершенно очевидно, что он ждал их. Он удобно сидел у подножия большого дуба, упираясь в ствол, и с интересом смотрел, как они приближаются к нему по дороге.

Рядом с деревом стояло странное сооружение, раскрашенное красной и белой красками, оно стояло на двух колесах, как будто с трудом удерживалось на них в равновесии. Эти колеса были какие-то необычные — не из дерева, а из железа, черного цвета, и обод их был не плоский, каким он должен быть, а какой-то закругленный. Спиц в колесе было не слишком много, и были они не из дерева, а из тонких полосок металла. Любой человек в здравом уме сразу же понял, что такие тонкие спицы ни на что не годятся.

Когда они приблизились, человек встал и отряхнул с брюк листья и грязь. Брюки на нем были белыми, плотно облегающими. Кроме них, на нем была красная рубашка, а поверх нее была одета белая куртка. Ботинки у него были очень аккуратного изготовления.

— Значит, вы пришли, — сказал человек. — Я был уверен, что вы сумеете это сделать.

Корнуэлл кивнул, указывая назад.

— Вы имеете в виду вот это?

— Точно, — сказал человек. — Вся страна в возбуждении. Это случилось два дня назад. Вы могли попасть головой в петлю.

— Мы ничего не знали, — сказал Корнуэлл. — Мы идем от Башни, а те люди внизу шли другой дорогой.

— Что ж, вы прошли благополучно, а это главное. Я вас ждал.

— Вы знали, что мы идем?

— Я слышал о вас вчера. Пестрая компания, как мне сказали, И действительно, они были правы.

— Они?

— О, мои разнообразные друзья, пробирающиеся сквозь чащу, бегущие среди травы. Глаза и уши. Мало что происходит без их внимания. Я знаю и о роге, и о голове, подброшенной к лагерному костру. Я с нетерпением ожидал вас.

— Вы знаете, кто мы?

— Только ваши имена. Прошу прощения, но я не представился. Меня зовут Александр Джоунз. Я приготовил для вас…

— Простите, мистер Джоунз, — перебила его Мери, — мне это не нравится. Мы вполне можем сами…

— Мисс Мери, если я обидел вас, я прошу прощения. Я только хотел предложить вам свое гостеприимство. Убежище от надвигающейся ночи, тепло, горячая пища, место для сна.

— Что касается меня, — заметил Оливер, — то все это будет принято с радостью. И еще хорошо бы кружку пива или стакан вина. Запах все еще стоит у меня в горле. Надо чем-нибудь смыть его.

— Пиво, конечно, — сказал Джоунз. — Целый бочонок ждет вашего прихода. Вы согласны, сэр Марк?

— Да, согласен. Я не вижу здесь ничего плохого. Но не зовите меня «сэр», я всего лишь ученый.

— В таком случае держите покрепче своих лошадей, — сказал Джоунз. Эта моя кобылка — очень шумное животное.

Он подошел к сооружению на двух колесах, перебросил через него одну ногу, и сев на то, что называется седло, взялся за два выступа впереди.

— Минутку, — сказал Джиб. — Вы нам не сказали бы об одном обстоятельстве. Как вам удается оставаться в живых? Ведь вы человек — не так ли?

— Хочется так думать, — ответил Джоунз. — А ответ на ваш вопрос прост. Здесь меня считают колдуном. Хотя на самом деле это не так.

Он, держась на одной ноге, пнул что-то другой. Двухколесное сооружение с гневным ревом ожило, выпустив облако дыма. Лошади в испуге попятились. Оливер, сидевший за Снивли, упал с лошади, но тут же на четвереньках отбежал в сторону, чтобы уйти из-под копыт лошади. Рев двухколесного чудовища перешел в ровное гудение.

— Простите, — крикнул Джоунз Оливеру, — но я вас предупреждал.

— Это дракон, — сказал Снивли, — двухколесный дракон, хотя я до этого и понятия не имел, что бывают драконы на колесах. Но кто же, кроме дракона, может испускать такой рев и изрыгать пламя и дым.

Он протянул руку и помог Оливеру взобраться на лошадь. Джоунз верхом на драконе покатил вниз по дороге.

— Все же, я думаю, следует двигаться за ним, — сказал Хол. — Горячая еда. Мне бы хотелось горячей еды.

— Мне это не нравится, — пожаловался Снивли. — Совсем не нравится. Не люблю драконов, даже прирученных.

Дракон двигался быстро, и им пришлось подгонять лошадей, чтобы не отставать. Дорога стала гораздо лучше. Она пролегала по плато, мимо березовых и сосновых рощ, где лишь изредка попадались дубы. Потом дорога пошла вниз, но не резко, а постепенно. Они очутились в прелестной долине, где находились три палатки, ярко раскрашенные, с развевающимися вымпелами.

Дракон остановился возле самой большой палатки, и Джоунз спешился. Рядом с палаткой находился стол, сколоченный из досок, была яма для костра с решеткой для приготовления пищи и большой пивной бочонок.

Вокруг огня, горевшего в яме, толпились оборванные домовые, тролли, гоблины. При виде лошадей с путешественниками некоторые из них бросили работу и разбежались.

— Посидим, поболтаем, — сказал Джоунз. — У нас найдется, о чем поговорить.

С полдюжины троллей наполнили кружки пивом и поставили на стол.

— Прекрасно, — сказал Джоунз. — Можно выпить перед едой. Еда, как обычно, никогда не готова вовремя. Мои маленькие друзья работают неохотно, неорганизованно. Садитесь и поговорим.

Оливер схватил кружку, погрузил в нее мордочку и с удовольствием начал пить. Напившись, он вытер пену с усов.

— Хорошее пиво. Гораздо лучше, чем в тавернах Вайлусинга.

— Снивли называет вашего коня драконом, — сказал Хол Джоунзу. — Но хотя он изрыгает огонь и дым, убедительно ревет, я знаю, что это не дракон. Я никогда не видел драконов, но слышал о них, и ни одно описание драконов не похоже на эту штуку, на которой вы ездите. У нее нет ни головы, ни крыльев, а у драконов должно быть все это, да и хвост.

— Вы правы, — обрадованно сказал Джоунз. — Это не дракон, хотя многие думают так же, как и Снивли. Это вообще не живое существо, а машина. Она называется «моторный велосипед».

— Моторный велосипед, — повторил Джиб. — Я ничего подобного никогда не слышал.

— Конечно, не слышали, — сказал Джоунз. — Он единственный в этом мире.

— Вы говорите, что это машина, — сказал Корнуэлл. — У нас есть, конечно, машины, но все они не похожи на вашу. Военные машины, осадные машины, бросающие камни, стрелы и горючие материалы в осаждаемый город.

— Или мельничное колесо, — сказал Джиб. — Это тоже машина.

— Но мельничное колесо движется силой воды, — сказала Мери, — а военные машины натяжением веревок. А как работает ваша машина?

— Я не могу вам объяснить, — сказал Джоунз. — Я бы рассказал, но для вас это не имеет смысла.

— Значит, вы не знаете, как она действует?

— Точно, не знаю.

— Тогда это магия.

— Могу заверить вас, что это не магия. В моем мире не существует магии. Чтобы ее отыскать, нужно явиться в ваш мир.

— Не может быть, — сказала Мери. — Магия должна быть. Она часть жизни.

— В моем мире магия уничтожена, — сказал Джоунз. — Люди, конечно, вспоминают о магии, но как о чем-то исчезнувшем. Когда-то она была, но потом исчезла. Я же явился сюда, чтобы отыскать утраченную магию. Я изучаю ее.

— Странно, — сказал Корнуэлл. — Все это очень странно. В вас, должно быть, есть какая-то магия, хотя вы ее и отрицаете. Ведь этот маленький народ охотно работает на вас, смотрит за огнем, готовит еду, приносит вино, заботится о лошадях. А за нами они следили, но не помогали. Только прятались и следили.

— Дайте им время, — сказал Джоунз. — Так же вначале было и со мной. Они прятались и следили за мной, а я занимался своими делами, не обращал на них внимания. Через некоторое время они стали приходить и разговаривать со мной. Из моего поведения и слов они решили, что я колдун и могу быть им полезен.

— У вас преимущество перед нами, — сказал Корнуэлл. — В нас нет колдовства.

— Я слышал другое, — сказал Джоунз. — Эти малыши мне все рассказали. Среди вас есть тот, кто смог выдернуть рог единорога из дуба, и есть другой, с магическим мечом, и третий, у которого особый камень.

— Откуда они узнали? — спросил Джиб. — О камне? Камень укутан, и я несу его тайно. Мы о нем не говорили.

— О, они все отлично знают, — сказал Джоунз. — И не спрашивайте меня, откуда, так как я этого все равно не знаю. Просто скажите, если они в чем-то ошибались. Этот камень изготовлен давным-давно древними и вы хотите вернуть его им.

Корнуэлл порывисто повернулся к Джоунзу и наклонился к нему:

— Что вы знаете о древних? Где их можно найти?

— Только то, что мне рассказывали. Сначала нужно идти к Ведьминому дому, потом через Сожженную Равнину, обогнуть замок Зверя Хаоса и дойти до Туманных гор. Там, если повезет, вы сможете найти древних. Мне говорили, что они постепенно вымирают и их осталось совсем немного, да и те скрываются в труднопроходимых местах. Впрочем, если столкнуться с ними неожиданно, то придется спасать свою жизнь.

— Ведьмин Дом? — с беспокойством спросила Мери. — Вы говорили о Ведьмином Доме? Это старый-старый дом, который как будто вот-вот развалится? Он стоит на небольшом холме над ручьем? И через ручей переброшен старый каменный мост? Старый двухэтажный дом со множеством труб и галерей вдоль сада?

— Очень точное описание. Как будто вы его уже видели.

— Я его видела, — сказала Мери. — В этом доме я жила ребенком. Под мостом жил тролль Бромли. И еще там был домовой Скрипичные Пальцы…

— Бромли приходил к вам вчера вечером, — сказал Джоунз.

— Да, он приходил повидаться со мной. Остальные притаились, а он пришел. Он меня помнит. Если бы не бросили эту ужасную голову…

— Я беспокоился, что произойдет, когда вы достигните поля боя, сказал Джоунз. — Я трусил. Мне бы следовало выйти вам навстречу, но я боялся вызвать нежелательные последствия. Сначала я все же вышел вам навстречу, но потом вернулся…

— Но нам ничего не повредило, — сказал Корнуэлл. — Это, конечно, было ужасно, но не так уж опасно. Ведь поблизости были лишь тролли, гоблины и другой народец.

— Они мои друзья, — сказал Джоунз. — Я рад, что вы верили в их доброжелательность. Возможно, эта вера и помогла вам. Я не хочу вас пугать, но должен сказать, что тут есть и другие.

— Какие другие? — резко спросил Снивли.

— Церберы, — ответил Джоунз. — Стая кровожадных церберов. Они следуют за вами с того момента, как вы пересекли реку.

— Церберы? — спросил Корнуэлл. — Там были тела на поле битвы, с хвостами и клыками.

— Да, вы правы, это они.

— Я знал о них, — спокойно сказал Снивли. — Они часть нашей традиции. Но я их никогда не видел и не встречал тех, кто видел. — Он объяснил Корнуэллу: — Они палачи, профессиональные убийцы. Они наказывают…

— Но пока они позволили нам пройти, — заметил Корнуэлл.

— И позволят идти дальше, — сказал Джоунз. — Они не настроены против вас. Но сделайте хоть один неверный шаг, и они набросятся на вас.

— А как они к вам относятся? — спросил Корнуэлл. — Они и за вами следят?

— Может быть, вначале, и следили, а может и сейчас еще следят. Но видите ли, у меня сложилась репутация колдуна, и, кроме того, они, должно быть, считают меня безумцем.

— И это вас защищает?

— Надеюсь. Я ничего не делаю, чтобы разуверить их.

— Кто-то идет по дороге, — сказал Снивли.

Все повернулись к дороге.

— Это Сплетник, — сказал Джоунз. — Чертов паразит. Он чувствует еду за семь миль, а выпивку вдвое дальше.

Сплетник ковылял по дороге, высокий, в грязном балахоне, концы которого волочились по дорожной пыли. На плече у него сидел ворон. С другого плеча у него свешивался на веревке какой-то продолговатый предмет в овечьей шкуре. В левой руке он держал длинный посох, при каждом шаге энергично ударяя им по дороге. За ним, прихрамывая, бежала маленькая собачка. Собачка была белая, за исключением черных пятен около глаз, похожих на очки.

Сплетник подошел к столу и остановился перед Корнуэллом, который повернулся к нему лицом. Теперь, когда Сплетник был рядом, стало видно, что его одежда изношена и изорвана, со множеством дыр, сквозь которые виднелось голое тело. Некоторые дыры били залатаны тканью разных цветов, но солнце и грязь привели к тому, что их цвет стал неотличим от цвета балахона. Ворон линял, на его хвосте торчали перья и вся птица выглядела как поеденная молью. Собачка тут же уселась и принялась ловить блох.

Если Сплетник и был человеком, то все же не совсем похожим. Уши у него были большие и заостренные, глаза странно скошены, нос приплюснут, а зубы похожи на клыки. Всклокоченные волосы походили на крысиное гнездо. Ногти на его руке, державшей посох, были длинными, неровными и грязными.

Он сказал, обращаясь к Корнуэллу:

— Вы Корнуэлл, ученый из Вайлусинга?

— Да.

— Вы предводитель этого отряда пилигримов?

— Не предводитель. Мы все равны.

— Тем не менее, у меня для вас есть слово мудрости. Или, вернее, дружеское предупреждение. Не ходите дальше Ведьминого Дома. До этого места пилигримам ходить разрешается.

— Беккету не позволили дойти и туда.

— Беккет не был пилигримом.

— А вы уверены, что мы пилигримы?

— А дело не во мне, сэр ученый. Это они так думают. Я лишь передаю их слова.

— А кто это — они?

— Прекрасный сэр, неужели вы так невежественны? Если вы это не знаете, то в вашем отряде есть такие, которые знают.

— Вы говорите об Оливере или обо мне, — тут же вмешался Снивли. Советую вам выбирать слова. Я, как гном, и Оливер, как гоблин, мы здесь дома и можем идти куда захотим.

— Вы уверены, что имеет на это право? — сказал Сплетник. — Вы предали Братство.

— Но вы не ответили мне, — сказал Корнуэлл. — Кто такие «они», о которых вы говорили?

— Вы слышали о церберах?

— Я о них знаю.

— А о Звере Хаоса? И о Том, Кто Размышляет В Горах?

— И о них слышал. Это старые басни путешественников. Я встречал лишь беглое упоминание о них.

— Тогда вы должны молиться, чтобы ваше знакомство с ними не стало более тесным.

Корнуэлл взглянул на Джоунза. Тот кивнул.

— Он мне говорил то же самое. Но, как вы уже догадались, я трус. Я не пошел за Ведьмин Дом. — И спросил у Сплетника: — Как насчет пива?

— С удовольствием. И кусочек мяса. Я проделал долгий путь, и меня мучит голод и жажда.