Забвение (ЛП)

Глава 22

Слова Мэтью преследовали меня всю субботу и утро воскресенья. Черт, он попал в точку, не так ли? Происходящее между мной и Кэт уже выходило из-под контроля, и это притом что между нами ничего такого не было. По крайней мере, не в физическом плане, если не считать вчерашнее утро, но и тогда между нами было что-то еще.

И ни одному из нас это не понравилось.

Я много думал об этом, даже когда вышел патрулировать в субботу вечером. Мэтью был прав. Мне нужно избавиться от следа Кэт и как можно скорее, после чего я смогу заняться последним Арумом, и все… все вернется на круги своя.

Наша жизнь снова станет нормальной.

Переезд действительно не вариант, по крайней мере, не прямо сейчас, и вероятность того, что МО разрешит нечто подобное была ничтожно мала. Поэтому мне нужно разобраться во всем самому. Я не мог позволить себе думать ни о чем другом.

Ди была с Адамом, и я подумал, что сейчас подходящее время, чтобы начать избавляться от следа Кэт. В конце концов, она не хотела подвергать опасности других. До того, как выйти из дома, я взял обсидиан из своей спальни. Дождь лил, как из ведра, когда я метнулся через лужайку, двигаясь достаточно быстро, чтобы капли промозглого дождя едва задевали меня. Машины ее мамы как обычно не было. Я постучал в дверь.

Прошло несколько секунд, прежде чем дверь медленно открылась, и из-за нее показалась… выглядящая сонно Кэт. Она посмотрела на меня, ее брови сошлись вместе. Ее волосы представляли собой путаницу волн, они спадали случайным образом по ее плечам. Она была в пижаме, и уверен, что она не надела…

— Что случилось? — Она первая прервала молчание.

— Ты собираешься пригласить меня в дом?

Ее губы образовали тонкую линию, когда она шагнула в сторону. Я вошел в дом, осматривая комнаты.

— Что ты ищешь? — спросила она.

— Твоей мамы нет дома, верно? — Я подумал, что лучше удостовериться в этом перед тем, как приступить к делу.

Кэт закрыла дверь.

— Ее машины нет на подъездной дорожке.

Кто-то выпустил сегодня коготки.

— Мы должны поработать над следом.

— На улице ливень. — Она прошла мимо меня и взяла пульт, чтобы выключить телевизор. Я опередил ее. Телевизор выключился прежде, чем она успела нажать на кнопку. — Позёр, — пробормотала она.

— Меня называли и хуже. — Я нахмурился, когда осмотрел ее, наконец, получив возможность хорошенько разглядеть то, во что она была одета. Я рассмеялся. — Что на тебе надето?

Ее щеки вспыхнули.

— Заткнись.

Я снова засмеялся.

— Что это? Kиблер эльфы?

— Нет! Это эльфы Санты. Я люблю эти пижамные штаны. Мой папа купил их для меня.

Моя усмешка померкла.

— Ты носишь их, потому что они напоминают тебе о нем?

Кэт кивнула.

Зелено-розовые штаны выглядели нелепо, но я понимал, почему она их носит. Это напомнило мне о том, что когда-то сказали Старейшины.

— Мой народ верит, что, когда мы умираем, во Вселенной загорается новая звезда. Конечно, глупо верить во что-то подобное, но когда я смотрю на ночное небо, мне нравится думать, что как минимум две звездочки на нем — это мои родители. И еще одна — это Доусон.

— Это вовсе не глупо. — Она сделала паузу, враждебность исчезла из выражения ее лица. — Возможно, одна из звезд — это мой папа.

Я посмотрел на нее, но затем быстро отвел взгляд.

— Ну, в любом случае, эльфы — это сексуально.

Она фыркнула.

— Вы, ребята, придумали какой-нибудь другой способ, чтобы избавиться от следа?

— Нет.

— Ты планируешь заставить меня заниматься физическими упражнениями, верно?

— Да, это один из наиболее эффективных способов.

Она плюхнулась на диван.

— Ну, мы мало что можем сделать сегодня.

Я изогнул бровь.

— У тебя какие-то проблемы с пробежками под дождем?

— Когда почти конец октября и холодно, да, у меня есть с этим проблемы. — Она взяла клетчатый плед и положила его себе на колени. — Я не собираюсь выходить сегодня на улицу и бегать.

Я вздохнул.

— Мы не можем терять время, Кэт. Барак все еще где-то там, и чем дольше мы тянем, тем опаснее для нас.

— А что на счет Саймона? Ты рассказал остальным о нем?

На самом деле я даже забыл о нем до вечера субботы.

— Эндрю приглядывает за ним. Так как у него вчера была игра, он почти полностью избавился от следа. Сейчас он едва заметен. Что доказывает правильность нашей теории.

Она теребила потрёпанный край одеяла и взглянула на меня. Потянувшись в карман, я вытащил обсидиановый клинок.

— Это еще одна причина, почему я пришел. — Я положил его на журнальный столик. — Я хочу, чтобы ты держала его при себе, на всякий случай. Положи его в свой рюкзак, сумочку или во что угодно, что берешь с собой.

Мгновение Кэт просто смотрела на него, а затем подняла взгляд.

— Ты серьезно?

Я сосредоточился на клинке. Мэтью бы сошел с ума, если бы узнал, что я отдал его ей.

— Да, даже если нам удастся избавиться от следа, постоянно держи его при себе, пока мы не разберемся с Бараком.

— Но, разве тебе он не нужнее, чем мне? А как же Ди?

— Не беспокойся о нас.

Прошло мгновение.

— Думаешь, Барак где-то рядом?

— Да, он где-то недалеко. — Не было смысла врать ей. — Бета-кварц скрывает наше присутствие, но он все равно знает, что мы здесь. Он знает, что я здесь.

— Думаешь, он придет за тобой?

Ее вопрос застал меня врасплох.

— Я убил двух его братьев и дал тебе средство для убийства третьего. Арумы — мстительные существа, Котенок. Он не остановится, пока не доберется до меня. И он будет использовать тебя, чтобы найти меня, особенно после того, как ты вернулась, чтобы мне помочь. Они существуют на этой планете достаточно давно, чтобы вычислить, что ты являешься моей слабостью.

Ее нос мило сморщился, так он делал всякий раз, когда она была возмущена.

— Я — не слабость. Я могу постоять за себя.

Черт возьми, она могла.

Кэт взглянула на меня, и я понял, что пялюсь на нее, как ненормальный. Я окинул взглядом комнату.

— Достаточно разговоров. Я не знаю, что можно сделать в помещении, чтобы хоть как-то изменить ситуацию. Может быть, прыжки на месте?

Ее ответом на это было открытие лэптопа. Мило. Приятно видеть, что она даже не попыталась сделать вид, что слушает меня. Ее нос снова сморщился, и она вздохнула, когда увидела что-то на экране.

— На что ты смотришь?

— Ни на что. — Она начала закрывать лэптоп, но я остановил ее, удерживая крышку открытой. Кэт бросила на меня сердитый взгляд. — Перестань использовать свои дуратские силы на моем лэптопе! Ты сломаешь его.

Я обошел журнальный столик и сел рядом с ней. На экране была девушка… с косичками.

— Это ты?

— А на кого это еще похоже? — проворчала она.

Медленно на моем лице растянулась улыбка. Я видел подобные видео и раньше в ее блоге, но я не мог позволить ей узнать это.

— Ты сама себя записала?

Кэт сделала глубокий вдох, и потребовалась каждая унция моего самообладания, чтобы не посмотреть на ее грудь, когда она сделала это.

— Ты говоришь так, словно я снимаю шоу для извращенцев или что-то в этом роде.

У меня вырвался сдавленный смех.

— Это то, что ты делаешь?

— Глупый вопрос. Пожалуйста, могу я закрыть его сейчас?

— Я хочу посмотреть.

— Нет! — Ужас наполнил ее голос. Можно было подумать, что в комнате находится Арум.

Я бросил на нее косой взгляд, и ее глаза сузились, когда она повернулась к экрану. Маленькая стрелка задвигалась по странице и нажала на кнопку воспроизведения.

— Ненавижу тебя и твои чертовы инопланетные способности, — пробормотала она.

Несколько секунд спустя видео началось, и на экране появилась Кэт, она демонстрировала книги, в голосе звенел восторг, такой я видел ее всего несколько раз. Пока видео проигрывалось, она сидела рядом со мной, ее челюсть была сжата, а лицо — пунцовым. Очевидно, она сняла это видео либо вчера вечером, либо сегодня утром. Оно закончилось тем, что она широко улыбнулась в камеру.

Проклятье.

Она была такой… занудой — горячей занудой.

— Ты светишься даже на видео, — сказал я, и мой голос даже мне показался слишком хриплым.

Кэт кивнула.

— Ты, и правда, помешана на книгах. — Я закрыл крышку лэптопа. — Это мило.

Ее голова повернулась в мою сторону так резко, что я забеспокоился, не потянула ли она мышцы.

— Мило?

— Да, это мило. Твое воодушевление, — сказал я, пожимая плечами. — Но какими бы очаровательными не были твои косички, они не помогут тебе избавиться от следа. — Мне нужно было сосредоточиться. Встав, я вытянул руки над головой. Когда я взглянул на ее, она рассматривала участок кожи, который открылся, когда моя рубашка приподнялась. — Нам надо ликвидировать след.

Она все еще пялилась на мой живот.

Я опустил руки.

— Чем скорее мы избавимся от твоего следа, тем меньше времени нам придется находиться в компании друг друга.

Эти слова привлекли ее внимание. Ее глаза встретились с моими.

— Ты знаешь, если тебе так ненавистна идея находиться со мной рядом, почему кто-нибудь другой не может тебя заменить? Я, честно говоря, предпочту тебе любого из них, даже Эш.

— Ты не являешься их проблемой. Ты — моя проблема.

Ее смех был резким.

— Я — не твоя проблема.

— Ошибаешься, — сказал я, и это была правда. Наверное, я мог бы выразиться немного мягче, ну да ладно. — Если бы мне удалось убедить Ди, держаться от тебя подальше, ничего бы не случилось.

Она закатила глаза.

— Что ж, даже не знаю, что сказать. Сегодня мы мало что можем сделать по этому поводу, так что давай считать этот день потерянным и избавим друг друга от необходимости дышать одним воздухом.

Я бросил на нее непонимающий взгляд.

— Ах, ну да. Тебе ведь не обязательно дышать кислородом. Моя ошибка. — Она вскочила на ноги, сбросив бедное одеяло на пол. — Не мог бы ты просто зайти позже, когда перестанет лить дождь?

— Нет. — Я прислонился к стене, сложив руки на груди. — Я хочу покончить с этим. Беспокоиться за тебя и Арума не слишком увлекательно, Котенок. Мы должны сделать что-то с этим сейчас. Есть другие варианты, которые мы можем попробовать.

Кэт была в двух секундах от потери терпения, и мне это нравилось. Ее руки сжались в крошечные кулачки.

— Например?

— Ну, думаю, прыжки в течение часа… должны сделать свое дело. — Я был только наполовину серьезен, когда предложил это, но затем мой взгляд опустился на перед ее рубашки. И в этот момент я не хотел ничего больше, чем видеть, как она прыгает. — Возможно, для начала ты захочешь переодеться.

Пожалуйста, скажи «нет». Пожалуйста, скажи «нет» смене одежды.

Она сделала глубокий вдох.

— Я не собираюсь прыгать на месте в течение часа.

И это было чертовски досадно. Румянец окрасил ее щеки. Верный признак того, что она злилась. Я не смог сдержаться, и начал дразнить ее снова.

— Тогда ты можешь бегать по лестнице, вверх-вниз. — Я встретился с ней глазами и ухмыльнулся. — Мы всегда можем заняться сексом. Я слышал, что на это расходуется много энергии.

У нее челюсть отвисла.

— Этого не случится даже через миллион лет, приятель. — Она сделала шаг вперед, подняв на меня указательный палец. — Даже если бы ты был последним… подожди, я ведь даже не могу сказать — последним человеком на этой планете.

— Котенок, — пробормотал я, слегка раздраженно.

— Даже если бы ты был последним созданием, которое выглядело бы как человек, на этой планете. Понятно?

Я наклонил голову набок и улыбнулся. Она действительно была в ударе. Ее глаза горели, лицо пылало. Часть меня ненавидела это признавать, но она была потрясающей в такие моменты. Совершенно удивительной.

— Ты мне даже не нравишься. Ни капельки. Ты…

За долю секунды я оказался прямо перед ней.

— Я что?

— Невоспитанный, — сказала она, делая шаг назад.

— И? — Мой шаг соответствовал ее. Почему я это делал? Не знаю. Я пришел поработать над ее следом, но вместо этого мы начали спорить друг с другом, мило побеседовав секундой ранее.

— Высокомерный. Подавляющий. — Она сделала еще один шаг назад, но я не позволил ей уйти далеко. О нет, я все еще находился напротив ее лица, вдыхая с ней один и тот же воздух. — И ты… ты придурок.

— О, я уверен, ты могла бы придумать что-нибудь лучше, чем это, Котенок. — Ведь я знаю, что могла бы. У Кэт был такой ротик… Кстати об этом, мой взгляд опустился. Ее губы слегка приоткрылись. Черт. — Потому что я сильно сомневаюсь, что тебя ко мне не влечет.

Она рассмеялась — звук ее смеха был низкий и хриплый. Сексуальный.

— Меня абсолютно к тебе не влечет.

Я сделал еще один шаг, и ее спина прижалась к стене. Смотря на нее сверху вниз, мне казалось, что я забыл, как дышать и определенно точно забыл, почему пришел сюда. Я думал только об одном.

— Ты лжешь.

— Ты чересчур самоуверен. — Она облизала губы, и жар пронесся по моим венам. — Ты знаешь, то самое высокомерие, о котором я упоминала. Это непривлекательно.

Черт, она несла какой-то бред. Она сказала бы что угодно, лишь бы продолжить спор. Расположив руки по обе стороны от ее головы, я наклонился, мои губы были так близко к ее, что я мог попробовать их на вкус. Я сомневался, что ее губы будут сладкими. Скорее всего, они будут больше похожи на те жгучие конфеты «Fireball».

Мне очень, очень нравились эти конфеты.

— Каждый раз, когда ты лжешь, твои щеки краснеют, — сказал я ей.

— Ох-ох, — ответила Кэт.

Я опустил руки вдоль стены, остановив их около её бедер.

— Могу поспорить, ты думаешь обо мне все время. Нон-стоп. — Столько же, сколько я думал о ней, это превратилось в… нон-стоп, так что, казалось справедливым и правильным, что она тоже думает обо мне постоянно.

— Ты не в себе. — Она прижалась спиной к стене, ее грудь вздымалась и опадала от частого дыхания.

— Возможно, тебе даже снятся сны обо мне. — Мой взгляд снова опустился на ее рот. Fireball… — Держу пари, ты даже писала мое имя в тетради, снова и снова, обводя его сердечками.

Она засмеялась, от этого звука у меня перехватило дыхание.

— В твоих мечтах, Деймон. Ты — последний, о ком я думаю…

Мне надоело спорить, и я поцеловал её… только для того, чтобы заткнуть. И да, я продолжал твердить себе это. Просто придерживаться этой мысли.

Но в тот момент, когда наши губы встретились, дрожь прокатилась по моему телу, и я издал звук, наполовину рычание, наполовину стон. Потому что оказался прав — ее рот был словно конфеты Fireball.

Кэт больше не спорила.

Нет, она дрожала.

Теперь поцелуй можно было прекратить, но тут она оттолкнулась от стены и прижалась ко мне. Её пальцы погрузились в мои волосы, и она застонала напротив моих губ.

Что-то сломалось внутри меня. Как замок, который открыли. Или дамба, которую прорвало. Черт возьми, это походило на удар молнии, или будто бы тебя переехал грузовик, а потом тебя возродили к жизни. Я двигался не думая.

Мои руки схватили её бедра, и я поднял Кэт. Ее ноги обвились вокруг моей талии, и она целовала меня с такой страстью, которая почти поразила меня, и я надеялся, что она не заметила, что мои руки дрожали. Черт, все мое тело трясло. Под моей кожей разгорался огонь, и я терял контроль. Я был в нескольких секундах от перехода в форму Лаксена, и что хорошего бы из этого вышло?

А, черт, это не имело значения. Не тогда, когда я прижимал её к себе, и она издавала этот прекрасный женственный звук, от которого у меня закипала кровь. И я чувствовал, как внутри меня зарождается что-то. Чистая сила — и с ей невозможно было сделать ничего, кроме как выпустить. Она росла в течение нескольких месяцев. Возможно, всё в любом случае привело бы к этому.

Я никогда не хотел кого-то сильнее, чем Кэт.

Затем мы двинулись вдоль стены. Лампа упала. Кэт, кажется, не заметила этого и, слава Богу, потому что меня не волновало ничего, кроме того, кто был у меня в руках.

Кэт.

Смутно я осознавал, что телевизор то включался, то выключался. Я пытался обуздать свою силу, но ее руки поднялись к воротнику моей рубашки и начали расстегивать пуговицы. Я мог только повиноваться ее безмолвной команде. Я отошел назад и позволил ей снять рубашку.

Я позволил ей руководить в этом процессе. Это немного пугало… но и заводило.

Я взял в руки ее щеки и притянул ее обратно к своим голодным губам. Я не мог насытиться ею, и тем, что она не уступала мне во всех позициях. Ее руки опустились к кнопке на моих джинсах.

В доме раздался треск. Скорее всего, просто, что-то загорелось. Но мы двигались к дивану, и когда оказались на нем, наши руки были везде, стаскивая одежду с нас обоих. Наши бедра прижимались друг к другу, как и губы.

Кэт прошептала мое имя, и я был сокрушен за одну секунду, и затем я оторвался от нее для исследования — для моего исследования. Я скользнул по её руке, к рубашке, и снял ее. Я даже не понял, как это произошло.

— Такая красивая, — сказал я, потому что эта была правда. И тот румянец, что я видел вчера покрывал все. Мне потребовалось какое-то время, чтобы поднять взгляд, но когда я это сделал, то снова поцеловал ее. Целовал, пока у нее не возникло необходимости вдохнуть, владея её ртом так долго, как только было возможно.

Мое тело полностью взяло контроль, двигаясь напротив ее, но тут внутри меня что-то щелкнуло. Другая, скрытая прежде дверь, открылась. Я замедлился, задумавшись. Там, где все прежде было неистовым и сумасшедшим, теперь стало более нежным и контролируемым. Меня все еще трясло, на грани…

Я был не в состоянии остановиться — желал ее, нуждался в ней больше, чем следовало бы.

Ты же не хочешь быть причиной того, что она исчезнет или погибнет.

Я замер и заставил свои легкие работать так же, как они работали у нее. Делая рваные вдохи, которых явно было недостаточно, я поднял голову и открыл глаза. Я знал, что они светились, говоря тысячи вещей, которые я не мог произнести вслух и которые она никогда не поймет. Возможно, даже не захочет услышать.

Наши взгляды встретились. И в её глазах, в том, как её тело таяло в моем, я увидел, что она позволит мне сделать… всё что угодно. Но если я не остановлюсь сейчас, то не остановлюсь никогда. И хотя порой я и был «полным придурком», как говорила Кэт, это было не правильно. Не при таких обстоятельствах. Не на чертовом диване.

Не когда ее жизнь была в моих руках.

Это я был тем, кто оставил на Кэт след и привел Арума к библиотеке. Я был тем, кто разозлил ее, и погнал к дороге. Я был тем, кто выдал наш вид. Я был тем, кто неоднократно подвергал ее опасности.

Поэтому я сказал единственное, что пришло мне в голову. Единственное, что могло вернуть нас обратно в холодную, суровую реальность.

Я растянул губы в полуулыбке, которую, я знал, она так ненавидит и сказал:

— Теперь ты едва светишься.