Командир 3 За гранью

Глава 3

Диверсанты действовали стремительно, и времени на раскачку у меня не осталось. Прежде чем растянуть покрывало на штурмовую группу, я на всякий случай ещё раз осмотрелся и даже в бестелесной форме чуть не плюнул с досады. Гранатометчики к этому моменту уже тоже ринулись внутрь дома вслед за штурмовой группой. Попытка растянуть покрывало сразу на две эти группы одновременно не удалась, и я, понимая, что время неумолимо истекает, на одной злости неожиданно даже для себя перешел на более тонкий слой бытия. На автомате сделал то, что у меня так долго не получалось, а главное, что растянул покрывало даже сильнее, чем нужно. Захватил огромную площадь, в пределы которой попали и дома, где засели снайперские пары. Сам не понимаю, как у меня получилось, что называется, отделить зерна от плевел, но мне удалось исключить из поглощения живущих в зоне накрытия непричастный обывателей.

Само по себе как-то так получилось.

Энергия хлынула даже не ручьем, а бурным потоком, и я в буквальном смысле захлебнулся, но при этом не потерялся и услышал истерический крик Афродиты:

— Прекрати! Ты же умрёшь!

Скорость этого самого поглощения была такой, что диверсанты свалились без чувств уже через секунды, и энергии я их лишил чуть не мгновенно.

Конечно же, на крик Афродиты я отреагировал и попытался прекратить поглощение, только вот у меня ничего не получилось. На меня вдруг нкаталила настолько сильная боль, что я в буквальном смысле потерялся. Только и успел, что прошептать:

— Не могу это остановить…

С этими словами я окончательно отключился.

Очнувшись, я обнаружил, что я все ещё в ванной, причём в очень неудобной позе, только и того, что голова лежит на груди у всхлипывающей Насти, что, несомненно, приятно, но вот ее горестные всхлипывания как ножом по душе режут.

Даже не разобравшись, чем закончилась эпопея с поглощением, я первым делом на автомате повернулся поудобнее и негромко произнес:

— Не переживай, родная, все хорошо.

— Ничего хорошего! — набатом прогудел голос Ареса прямо у меня в голове, и я на автомате мысленно ответил (ну или просто подумал):

— Да что же ты так орёшь?

— Ты не ранен? — спросила Настя. — Ты сознание потерял и чуть не захлебнулся.

Одновременно с ней прогудел Арес:

— Извини, сейчас все настроим. Нам теперь только и остаётся, что общаться мысленно.

— Настраивай, а я пока жену успокою. Тогда и поговорим, — ответил я ему мысленно и переключился на Настю, при этом подумав: «как бы не двинуться, общаясь одновременно вживую и мысленно».

— Нет, родная, не ранен. Даже не знаю, почему потерял сознание, может, оглушило взрывами от гранат. Долго я был без памяти?

— Нет, пару минут всего. Ты меня закинул в ванную, прикрыл собой, и когда начало особо сильно грохотать вдруг расслабился и погрузился в воду с головой. Я подумала, что тебя снова ранило, сильно испугалась, но постаралась удержать тебя и не дать утонуть.

— Да уж, утонуть в ванной — это умудриться надо, народ от смеха, помер бы случись такая неприятность. Спасибо тебе, родная, что спасла — не только от смерти, а ещё и от позора.

Настя наконец улыбнулась и ответила;

— Шутишь даже в такой ситуации, а ведь и правда, спасая меня, сам мог погибнуть.

Ее глаза снова начали наполняться слезами, и я поспешил сменить тему, чтобы отвлечь её от ненужных сейчас переживаний, тем более что на самом деле ещё ничего не закончилось. Я вообще не мог себе представить, как объяснить гибель диверсантов, ведь у них не было никаких видимых повреждений. На это внезапно ответил Арес — уже нормальным голосом и по-прежнему у меня в мыслях.

— Не надо будет никому ничего объяснять. Мы сделали так, чтобы все гранаты, которые были у нападавших, взорвались, так что теперь все будут думать, что они погибли при взрывах.

— Снайперы тоже? — уточнил я и, даже не видя Ареса, почувствовал, как он смутился.

— Нет, только штурмовиков подорвали, о снайперах не подумали.

— Хреново, им бы хоть шеи свернуть, что ли, а то ведь свяжут их смерти с гибелью дядьки, и возникнут вопросы, ответить на которые мне будет нечего.

— Сделаем, — тут же коротко ответил Арес, а я про себя подумал: «фига себе, они же бестелесные, тогда как взорвали гранаты? Да ещё и шеи ломать будут».

Пока Арес на время пропал, я вылез из ванны, помог выбраться жене и, вытираясь полотенцем, отметил про себя, что напрочь забыл о своем страхе наступать на ноги и начал очень даже бодро передвигаться на своих двоих.

Накинув халат, я попросил жену посидеть пока в ванной и пошёл смотреть на последствия от взрывов гранат. Правда, не сразу, пришлось потратить какое-то время на уговоры, потому что Настя отчаянно трусила и просила дождаться появления кого-нибудь из охраны. С трудом справился, аргументировав тем, что стрелять перестали, а входная дверь закрыта на замок. Если ждать, пока её сломают и придут на помощь, может пройти очень много времени. В общем, уговорил с горем пополам и двинулся на разведку.

Осматриваясь, я только теперь осознал, что если бы мы были не в ванной, когда полетели гранаты, все могло бы закончиться для нас крайне печально. Нападавшие гранат не пожалели, и будь мы в любом другой комнате, выжить под градом осколков было бы нереально. Откровенно говоря, повезло в этот раз ещё и потому, что сама ванная комната находилась с другой стороны коридора, который от комнат был отделен капитальной стеной.

Говоря другими словами, мы в момент нападения были в буквально в самом безопасном месте и только благодаря счастливому случаю не пострадали.

Правда, мы явно на какое-то время остались без жилья. Слишком уж сильные разрушения от взрывов в нашей квартире, быстро привести здесь все в порядок не получится при всем желании.

Я не успел до конца осмотреться и достать из раскуроченного шкафа сухую одежду для жены, как в дверь затарабанили. Я на автомате попытался перейти в бестелесное состояние, чтобы посмотреть, кто к нам пожаловал, и почему-то не смог. Ощущение было, как будто меня замуровали в глухой комнате, и я в своей попытке уперся в бетонную стену.

Пришлось идти к двери и спрашивать, кому там неймется. На мой голос мгновенно сначала последовал громкий крик «Живой!», а потом с той стороны двери сказали, что это охрана обеспокоилась сохранностью моей тушки.

Открывать сразу не стал — просто по голосу не узнал узнать отвечающего и решил от греха немного повременить с посторонними в моей квартире. Вроде опасности уже не должно быть, но после таких событий поневоле будешь дуть на воду. Поэтому я ответил, что у нас все живы и здоровы, сообщил, что чуть позже сам выйду, и велел охране заниматься своими делами.

Достав вещи для жены, заодно на всякий случай прихватил и подготовил к бою пистолет, размышляя при этом о последствиях поглощения энергии диверсантов.

«Неужели все настолько плохо, что я лишился возможности переходить в бестелесную форму? Если это так, а, видимо, все именно так и есть, на что намекает мысленное общение с Аресом, то тогда все хуже, чем можно себе представить. Без перехода в другую ипостась идут лесом все планы и надежды на дополнительные жизни, да и эксперимент с поглощением душ под вопросом. В общем, все плохо, если я потерял эту способность».

В итоге решил пока, по крайней мере до разговора с Аресом. не паниковать и заняться насущными проблемами, которых теперь нарисовалось с лихвой.

Первым делом я переодел жену и оделся сам. После этого под причитания Насти позвонил в наркомат и доложил о нападении непосредственно Берии, в двух словах описав ему произошедшее.

Он, как и следовало ожидать, велел сидеть в квартире на жопе ровно и ждать подкрепления.

Что странно, связь была замечательная, да и телефон во время нападения уцелел. Почему диверсанты не повредили телефонную линию, можно только догадываться. Скорее всего, они все поставили на внезапность нападения и стремительность, поэтому и посчитали, что нет никакого смысла в лишних телодвижениях.

Вообще их наглость и настырность искренне меня удивляют, даже увенчайся это нападение успехом, у них самих было практически никаких шансов выжить после такой акции. Я ничуть не сомневаюсь, что уже после первых выстрелов сюда начали подтягиваться все, кому можно и нельзя. Все-таки это центр города, да и Кремль прям рядышком.

Жаль, допросить некого, очень уж интересно, откуда ветер дует.

Так-то понятно, что это либо немцы, либо подельники дядьки — больше вроде и некому, — но уточнить все равно не помешало бы.

Получаса не прошло, как явился нарком. Он сам лично приехал узнать обстановку на месте и проконтролировать следователей. Со мной он поговорил буквально пару минут, выяснил, что мы с женой не пострадали, пообещал помочь с ремонтом квартиры и велел перебраться на время в ведомственную гостиницу (обеспечив при этом сильной охраной), а потом сам же пошёл лично осматривать лежки снайперов.

Вообще все происходило очень быстро, можно даже сказать стремительно, притом совершенно никакого сумбура не было. Народ, конечно суетился, в округе, но сотрудники действовали очень по делу, без лишней нервотрепки.

Меня, конечно, особо в ход дела не посвящали, но обозначили, что без помощи со стороны неизвестных не обошлось. Собственно, этот факт больше всего следователей и озадачил.

Но это их дела, у меня голова начала болеть по совершенно другому поводу.

Не успели мы толком разместиться в выделенном нам номере (кстати сказать, я даже не знал, что такие есть в ведомственной гостинице, двухкомнатный номер скорее можно было назвать апартаментами), как объявился Арес и наконец просветил меня, что, кто, как и почему.

Рассказ его был ну очень интересный, но главным в нем оказалось даже не описание того, что происходило во время нападения, и последствий. Удивило меня вообще другое. Но, наверное, надо разложить все по полочкам.

Естественно, без ругани со стороны Ареса не обошлось, но была она при этом, что называется, без души, скорее по принципу «чтобы не расслаблялся». Он, ругаясь, прекрасно понимал, что другого выхода у меня, по сути, не было, поэтому и уделил этой части своей речи совсем немного времени. Можно сказать, отработал обязательную программу, которую я, впрочем, пропустил мимо ушей.

А вот часть, касающуюся нападения, я слушал очень внимательно, да и как по-другому, если от этого зависело само моё существование.

— Как же ты в этот раз напугал нас всех, Сергей, нам пришлось для твоего спасения привлекать дополнительные силы, и без последствий, как ты понимаешь, твоя очередная выходка не обошлась. Но расскажу по порядку.

Арес прервался ненадолго, как я понял, поговорил с кем-то другим и продолжил:

— Когда Афродита подняла нас по тревоге, несмотря на то, что мы находились в состоянии постоянной готовности и очень быстро переместились к месту событий, ты успел вытянуть из нападавших энергию тел и начал стремительно поглощать энергию душ. На то, чтобы отсечь тебя от источников поглощения, понадобилось немного времени, совсем немного, но ты все равно успел употребить практически все, что было. Только чудом ты снова не захватил души, но это уже не имеет большого значения. На самом деле поглощенной энергии душ с лихвой хватило и на наполнение источника, и на полное развитие энергоканалов, всего лишь одна какая-то капля отделяла тебя от того, чтобы ты, как это было раньше с другими, исчез из этого мира.

Арес почему-то хмыкнул и продолжил:

— На самом деле нужную нам информацию, которую мы надеялись собрать в ходе будущего эксперимента, мы уже получили, и можно было бы на этом закончить, но наше руководство, наверное, в эйфории от результата решило продолжить наше с тобой сотрудничество. Только поэтому нам выделили необходимые ресурсы для твоего прикрытия здесь и ограничения работы твоего источника. Они даже позволили поделиться с тобой кое-какими знаниями, но к этому мы вернёмся позже.

На этом месте его рассказа я вклинился в его монолог.

— Арес, я правильно понял, что был вариант кинуть меня с обещанными жизнями?

Не знаю, каким образом, но я почувствовал смущение собеседника. Впрочем, несмотря на замешательство, ответил он все таким же ровным голосом, явно играя хладнокровие. Я отметил для себя этот факт и продолжил внимательно его слушать.

— Я мог бы тебе соврать, но я обещал быть полностью откровенным, поэтому отвечу как есть. Ни о каких дополнительных жизнях теперь не может идти и речи. Стоит тебе хоть на миг появиться на тонком плане, как твой источник переполнится, и тебя утянет в непонятные дали. Есть только один способ, как ты можешь воспользоваться платой только один: нужно лишить твой источник энергии, а как это сделать, мы не знаем.

Наверное, только из упрямства я задал следующий вопрос, ну или, может, подсознание подсказало, что так будет правильно.

— Арес, ты же не будешь отрицать, что за вами долг? Надеюсь, ты готов это подтвердить?

Ответа сразу не последовало, и это навело меня на мысль, что в нашем разговоре участвует ещё кто-то из его соплеменников, с кем он советуется по каждому поводу.

— Да, долг за нами есть, — с какой-то даже неохотой ответил Арес. — Сергей, давай я всё-таки закончу вводить тебя в курс дела, а уже потом ты задашь накопившиеся вопросы, хорошо?

Раздражения в голосе вроде как бы и не было, но я снова почувствовал, что Арес совсем не спокоен и почему-то нервничает. «Интересно, я теперь всегда буду чувствовать эмоции собеседника?»

Задав сам себе э такой вопрос, я собрался и приготовился слушать дальше, чувствуя при этом, что главное ещё не было сказано.

— Мы запечатали твой источник, потом, как я уже говорил, убрались за тобой и инсценировали стычку нападавших с неизвестным противником, в общем, сделали все так, чтобы к тебе у твоих начальников в принципе не возникло никаких вопросов. А еще, чтобы уменьшить риск повторения подобного в будущем, мы выяснили, кто на самом деле организовал это нападение, но об этом я расскажу чуть позже, сейчас перейду к главному.

«Хера себе! Если нападение и его последствия не главное, то что я могу услышать дальше?», — невольно подумал я и постарался сосредоточиться на рассказе. Даже напрягся невольно, как перед прыжком. Арес между тем, не заметив во мне изменений, продолжал вещать.

— Дело в том, что во время поглощения энергии ты ее тянул с такой силой, что твоё тонкое тело просто не успевало усвоить её в полном объеме. И это имело свои последствия. Да, я говорю сейчас конкретно об энергии души, потому что остальное ты усвоил, можно сказать, не заметив. Так вот, мы не знаем — потому что никогда с подобным не сталкивались, — каким образом это случилось, но ты смог насытить тонкое тело своей жены, находящейся в этот момент рядом с тобой, этой самой энергией души.

Арес, увидев, что я при этих словах вскинулся, поспешил добавить:

— Только не волнуйся, тебе вообще нельзя сейчас нервничать и переживать, чтобы не сорвать установленную на источник защиту, тем более ничего страшного для твоей жены не случилось. Если говорить совсем просто, то никаких последствий особо и нет, кроме того, что аура твоей жены изменилась и стала более насыщенной и в каком-то смысле даже сильной. И да, жена твоя нас не особо интересует, поэтому в этом плане тоже можешь не переживать, есть у нас разумные и с более сильной аурой. Что на самом деле удивительно и представляет интерес, это возникшая между вами в этот момент связь. Сейчас ты из-за переполненного источника теоретически можешь, даже не переходя в бестелесное состояние, видеть потоки энергии. Если сможешь это сделать, сам все поймёшь. Так вот, наши учёные считают, что эта ваша связь не исчезнет даже во время твоего перемещения неизвестно куда, соответственно, с её помощью можно каким-то образом получить информацию о твоём местоположении. Но сделать это можно только в случае, если твоя жена научится работать с энергиями.

Арес выдержал небольшую паузу, как будто его кто-то перебил, и продолжил:

— В общем, нам разрешили передать твоей жене пласт знаний, который в перспективе поможет получить необходимую нам информацию.

Хоть Арес и просил его не перебивать, но сдержаться я не смог и довольно резко ответил:

— Нет, я категорически против того, чтобы впутывать в это ещё и мою жену.

Арес тяжело вздохнул.

— Ты же слышал что-то о ваших земных ведьмах? — неожиданно спросил он и, не дожидаясь от меня ответа, продолжил. — Чтобы тебе все стало ясно, объясню на понятном тебе языке. Хочется тебе этого или нет, но теперь твоя жена в вашем понимании «необученная» ведьма, и отмахнуться от этого не получится. Она теперь поневоле будет влиять своим тонким телом на собственное окружение и, поверь, всем вам будет лучше, если делать это она будет осознанно, а не так, как это делают ваши ведьмы.

«Да, твою же маму знаю», — только и подумал я про себя, как Арес добавил:

— Ладно, ты подумай пока над сказанным, а завтра продолжим разговор, — и с этими словами он исчез. Как я ни пытался докричаться, чтобы прояснить все здесь и сейчас, никто мне не ответил.

Вышиб он меня из колеи, и это мягко сказано. Сказать, что расстроил, ну, наверное, нет. Ведьма у меня теперь жена или нет, мне пофиг, любить её от этого меньше не стану, а остальное побоку. Волновал меня на самом деле только один вопрос: как она с этим справится? Я ведь ни фига об этом не знаю, вдруг там будут какие последствия этого невольного воздействия на реальность. Об этом, собственно, я и думал по большей части до поздней ночи. Отвлечься получилось тогда тогда, когда мы спать легли. Ну как отвлечься, жена же рядом, желанная, вот и понятно, как отвлекся.

Только потянул свои руки к нужным местам, как неожиданно услышал у себя в голове:

— Эмоциональный фон реципиента стремительно повышается…

— Охренеть, вы что, падлы, подглядываете? — прорычал я мысленно, чувствуя непреодолимую ярость и разгорающееся в груди пламя. — Исчезли нафиг отсюда!

Я мгновенно почувствовал, что эти извращенцы действительно исчезли, а жена рядом хихикнула и произнесла:

— А я услышала твой рык. За нами что, поглядывали?

Удивила она меня этим вопросом, нечего сказать, а главным образом — своей реакцией. По идее, наверное, испугаться должна была, а не хихикать, ну или ещё как по-другому отреагировать.

Тут мои руки как раз добрались до вожделенных мест, так что поступил я по примеру Ареса: просто пробормотал что-то типа «все завтра». А потом случилось, что то совсем уж непонятное, пугающее и привлекательное одновременно.

Это было как взрыв сверхновой, как эмоциональный шторм или как безумное безумство. Не передать это все словами никак. Мы с Настей растворилась друг в друге. Чувствовали малейшие желания друг друга на каком-то запредельном уровне не только тел, эмоций, мыслей или даже подсознаний, нет, это было на каком-то более глубоком уровне. Я не найду слов, которыми можно было об этом рассказать, и вряд ли возможно их придумать. Пропали мы с ней для этого мира, по-другому не скажешь.

Уже утром, не успев открыть глаза, услышал вопрос от любимой.

— Что это ночью было, Серенький? — после небольшой паузы — Это и есть настоящая любовь?

Я не нашёлся, что ответить, просто прижал её к себе покрепче и застыл, да и не нужны были в этот момент никакие слова, и так все было понятно.