Ярл Авалона

Глава 17. ЧП

Проснулся я от резкого шипящего звука где–то неподалеку за переборкой. С трудом приподнял тяжелую голову от подушки, прислушиваясь, и в глубине души надеясь, что мне показалось. Каюта была погружена в ночной мрак, еле различимый на столе кристалл оставался темным. Может, послышалось? Не скажу, что вчера в честь праздника мы прямо уж «нажрались», но горячительного в кают–компании «лорды» вместе со своим «ярлом» выпили достаточно. Приходить в себя мне было тяжеловато, больше всего на свете в этот момент мне хотелось положить гудящую голову на подушку и закрыть глаза. Однако, резкий вскрик, глухой удар и донесшиеся следом голоса разом прогнали с меня остатки сна.

— Сука! Сука мля!!! Пусти меня тварь синерожая! Мля!!! — заорал незнакомый голос.

Новый шипящий звук, удар, какой–то свист.

— Ааа гадина… больно! Хрр…сволочь!

Что–то громко хрустнуло, послышались звуки бьющегося стекла и волочения тела, снова раздался чей–то вскрик и я понял, что медлить не следует. ЧП налицо! Я даже не стал одеваться и стрелой вылетел из каюты в одном белье, прихватив со стула автомат. Взбежал по трапу вверх, в коридор к кают–компании и сразу же увидел «картину маслом».

В коридоре валялись три мужских тела и одно женское, которое я узнал с первого же взгляда — Юлька! В новенькой офицерской «тактической» форме, которую мы заказали только вчера из собственных «зарплат», рядом валяется автомат. Похоже, помощница капитана в бессознательном состоянии, вокруг кровь. Трое мужиков на полу одеты в гимнастерки, лиц не разобрать в тусклом свете дежурного ночного освещения, но видно, что они черные, словно натертые чем–то. А над ними уже «доминирует» одна из магичек. Опираясь ближайшему мужику коленом в спину, ваэрия выламывала ему назад руки, а от ее длинных скрюченных пальцев истекало слабое красное свечение. Рот хищно оскален, морда зверская… Нападение?

Честно говоря, первая мысль была именно такая, и я чуть было не полоснул очередью по Лейрр. Но потом взгляд выхватил на полу разбившуюся бутылку с коньяком и растекшуюся пахучую жидкость, пластиковый пакет, из тех, в которых мы разносили подарки бывшему «имуществу» и я, сбросив автомат с предохранителя, все же удержал палец на спуске.

— Прекратить колдовство!!! Немедленно встать, руки вверх!

Магичка, против ожидания, послушались меня мгновенно. Сияние ладоней тут же погасло, Лейрр выпрямилась, убрав колено со спины мужика, и встала на ноги.

А парой секунд спустя в коридор выскочил одетый в шаровары без ремня и расстегнутую на груди гимнастерку вооруженный Макарыч, и не один! За ним я к своему изумлению разглядел Твайну, то ли спешно поправляющую пояс, то ли пытавшуюся достать что–то из чехла на нем — не разглядеть.

— Руки вверх! — вскинул к плечу свой «калашников» майор, едва увидев происходящее. — Лейрр к стене! — Твайна из–за его спины что–то громко защебетала по–птичьи своей напарнице и та ей ответила короткой трелью, но я ничего не понял, переводчик дал сбой. Ладно, потом разберемся…

— Погоди командовать майор, — мотнул я головой. — Твайна, Лейрр, немедленно объяснитесь! Какого хрена тут вообще происходит? Отвечать, быстро!

— А это я хотела у тебя спросить, ярл, — Лейрр неспешно подняла руки над головой. — Почему на твоем корабле твое имущество нападает на твоих же лордов — часовых? Что за бардак тут у вас, люди? У вас вообще есть понятие о дисциплине? Или вообще какие–то понятия?

— Что? — несколько оторопело спросил я.

— Тут, конечно, полно металла. Но эмпативный след близкой боли, страха и эмоций рядом со своей каютой я уловила, — ответила магичка. — Его было трудно не почуять. Выбежала в коридор, а тут лежит ваша соратница и дерутся вот эти — кивнула она на мужиков. — Пришлось навести порядок.

— Что с Юлей?

— Она жива. Но без сознания, — коротко пояснила ваэрия.

— Твайна, а ты что делала? Откуда ты появилась?

— Я была в гостях у лорда Званцева. По его приглашению, — гордо ответила ваэрия.

— Макарыч, то что… того? Твои вкусы настолько специфичны? — как–то даже растерялся я.

— Я вел доверительную беседу с нашей уважаемой союзницей. Мы обсуждали тактику борьбы против тельнор сугубо в деловом ключе. Попрошу без грязных намеков, командир!

— Ладно, хрен с ним… молчу.

Сделав пару шагов, я наклонился над девушкой и приподнял ее, прислонив спиной к стенке. Ага, дыхание чувствуется, сердце бьется ровно. На голове кровь, но вроде бы это простое рассечение — видимо, били бутылкой по затылку. А кровь на полу, кстати, не ее — выше локтя одного из мужчин заметна крупная резаная рана, она до сих пор сильно кровоточит. Нет, это не нападение ваэрия. Как бы ни наоборот…Лейрр вовремя вмешалась.

Похоже, к тем же самым выводам пришел и майор. Потому что он наклонился к мужикам, заглянув одному из них в лицо, и сразу выпрямился.

— Егорка Куниченков, собственной персоной, — выдохнув, сказал он. — Следовало сразу расстрелять урода, говорил же… И еще два рыла… в пакете бухло, похоже из кают–компании украли. Что ты с ними сделала? — спросил он магичку.

— Контактный шок, паралич и болевое заклятье, — с готовностью ответила Лейрр. — Надо же было их утихомирить. Имущество оказалось буйным.

— Можешь снять с них свою магию? — вмешался я.

— Нет. Но через пару часов все пройдет само… более–менее. Говорить они будут.

— Хорошо, — вздохнул я. В коридоре становилось людно — прибежал вооруженный Матвей, за ним появились Олег, Алексей и Игнат, которые сразу создали в тесном проходе маленькую пробку. — Кэп, понесли вместе со мной Юлю в каюту, — распорядился я. — Автомат ее заодно прихвати. Макарыч, позови девушек, пусть перевяжут этого урода, а то он нам кровью весь пол окончательно изгадит. Всех троих связать и запереть поодиночке. Как придут в себя, разберемся, что произошло и что с ними делать. Госпожи союзницы — спасибо за содействие, но посидите пока одни в своей каюте. Мы вас пригласим, когда потребуется.

Юля пришла в себя через несколько минут, после того, как мы положили ее на койку в ее каюте. Захлопала глазами, но я жестом попросил ее молчать. Помог напиться, обработал ссадину, приложил ей к голове принесенное Аленой полотенце с колотым льдом из морозильника.

— Ну…Ты как? — спросил я девушку, когда она перестала морщиться и задышала ровно.

— Н…нормально, — постаралась улыбнуться Юля, но вышло не очень. — Только мутит немного.

— Еще бы. Ударили тебя крепко. Надеюсь, все обойдется легким сотрясением. Голова не кружится, в глазах не двоится?

— Вроде нет.

— Говорить можешь? Если трудно, то и не надо, потом расскажешь.

— Да, я расскажу. Я…я виновата очень, парни. Я нас всех подвела, — спрятала взгляд Юля. — Кажется, я заснула на вахте, ненадолго.

— Стоп. Какого хрена ты вообще стояла ночью на вахте? Ночные часы у Димы с Сергеем, — вмешался в разговор Матвей. — Я сам составлял график вахт.

— Я же говорю, я сама виновата, — снова тоненько сказала Юля. — Ребята праздновали…а я все равно не пью, ну почти. Я им и говорю — ладно, давайте махнемся, парни. Я за вас обоих отстою ночь, до смены Олега, утром высплюсь. Так и быть, можете сейчас расслабиться. Потом сочтемся.

— Дисцплинка у тебя на борту, капитан, та еще, — скосил я взгляд на Матвея. — Правильно нам ваэрия пистон вставили. За дело!

— Виноват, командир, — покраснел Матвей.

— Да не ты один, — отмахнулся я. — Все хороши. Одна чужие вахты самовольно выстаивает, другой озабоченный с инопланетянкой кувыркается, третий не знает, что у него на пароходе происходит, пока все пьют. А я так и вообще полный осел, — самокритично добавил я. — Отличная команда собралась! Юлька, я тебе говорил, что тебя слишком много везде? Ты и в рубке, ты и на камбузе, ты же и ночные вахты стоишь. И в мастерской я тебя видел. Ты хочешь надорваться и всех подвести? Объять необъятное? Впрочем, уже доигрались… Ладно, ты заснула на посту. Что было дальше, помнишь?

— Помню. Я же ненадолго заснула. Как–то сама собой отключилась на минутку, даже не заметила, как это произошло. Как они мимо меня прошли, я не видела. Возможно, они вошли не по трапу, а со стороны моря, там за рубкой борт низкий и если уцепиться из воды за кранцы, то можно по ним влезть на палубу. Только…я же скоро в себя пришла. Начала ходить по палубе, и… не знаю, словно предчувствие какое–то, что что–то не так. На секунду забежала внутрь, смотрю, а в кают–компании дверь распахнута. Заглянула внутрь, а там двое в гимнастерках из шкафчика бутылки в пакет ныкают. Я им говорю — кто вы, а ну стойте! И тут меня кто–то сзади по голове ударил. Очнулась уже здесь. Вы их видели? Они убежали?

— Что значит «кто вы, а ну стойте»? А выстрел в воздух! А «тревога» закричать! — аж привстал со стула Матвей. — Ясно же что ЧП уже произошло, есть несанкционированное проникновение на борт! Мы же обговаривали порядок действий при тревоге, Юль, что за детский сад? Ты же опытный моряк, ну?

— Виновата, капитан…

— Мы их взяли, всех троих, — ответил я. — Точнее не мы, а Лейрр, и это весьма неприятный момент. Но ты говоришь, в кают–компании было только двое? А третий бил сзади? Ладно, следствию все ясно. Почти. Не будем тебя больше напрягать, спи.

— А кто они? Я понимаю, что наши, но из какой артели?

— Егор Куниченков, и еще два лба. Вроде из «собирателей». Все, отдыхай. Разбор полетов завтра.

Допрос подельников Егора долгого времени не занял. Оба парня раскололись сразу же и полностью. Да, они приняли вечером водочки, как и все. Сначала по чуть–чуть, а потом и еще добавили, благо дамы в их артели употребляли совсем немножко, и мужикам досталась увеличенная порция. А затем, уже ночью, накатило желание продолжать, но бежать за бутылкой было некуда — ближайший магазин был открыт в другом мире. Тут им и попался Егор, который быстро убедил своих новых «корешей» в том, что лорды сегодня сами все перепились, а внутри «Бойкого» в кают–компании можно поживиться спиртным, причем не водкой, а хорошим вискарем. А проблем–то никаких: нужно всего лишь подплыть к «Бойкому» с борта, обращенного к морю и залезть внутрь, никто и не заметит. Вахтенный с автоматом? Во–первых, это Юлька, то есть баба, что ее бояться? Во–вторых, мы натрем лица золой и нас не узнают, в-третьих — если что, убежим и сиганем в море, не будет же она и в самом деле в нас стрелять? Сначала парни, несмотря на алкоголь в крови, сопротивлялись доводам Егора, но когда увидели с берега, что Юля явно «клюет носом», решились на его план. И все было прекрасно, до того момента, пока помощница капитана не спалила их внутри судна и Егор, который сам в кают–компанию не полез, а ошивался неизвестно где, не ударил ее по голове. А вот дальше Куниченков отмочил фортель — приказал своим подельникам взять потерявшую сознание девушку за руки и за ноги, выволочь ее на палубу и сбросить в море, чтобы не оставлять свидетелей. Те отказались, и тогда он сам поволок Юлю наверх. Но оба алконавта на такое пойти не были готовы, — опасались последствий, да и просто не хотели становиться соучастникам убийства. В результате вспыхнула ссора, во время которой Егор разбил бутылку, угрожая парням… и тут в коридор выскочила Лейрр и поставила точку во всей этой истории, которую мне теперь предстояло расхлебывать. Спускать такое на тормозах было нельзя.

К запертому в подсобке связанному Егору я зашел последним. Постоял, глядя на него сверху вниз, но тот молча лежал на полу, не желая реагировать на мое появление. Ладно, я не гордый.

— У меня есть вопрос, — сказал я, легонько пнув лежавшую тушку сапогом по ребрам. — Что ты искал на корабле, Егорка? Явно не коньяк, ты вообще в кают–компанию не входил. Тогда что? Мою каюту? Хотел украсть кристалл? Я знаю, какие слухи ходят среди артельщиков…

— Да пошел ты! — мрачно произнес парень. — Урод! Сволочь! Предатель!

— Как скажешь, — вздохнул я. — И еще вопрос. Можешь придумать что–нибудь себе в оправдание? Это ведь ты ударил Юлю, твои подельники сознались. И ты же хотел ее утопить, на тебе вся вина.

— А тебе не все равно, что я скажу? — несмотря на браваду и нотки истерики, голос Егора дрогнул. — Вы меня все равно убьете.

— Вообще–то все равно, — сознался я. — Но вдруг есть что–то, что в корне меняет дело? Я был обязан поинтересоваться, о серьезных вещах говорим. Твоя жизнь — это ведь серьезно?

— И как, поинтересовался? Что теперь? Пуля в лоб или тазик с цементом и за борт? Думаешь, исчезновение трех человек сойдет вам просто так с рук?

— Нет, — мотнул я головой. — Будет суд, завтра утром.

— Вы просто безмозглые идиоты, которым случайно повезло и которые захотели поиграть в рабовладельцев, — в голосе Егора чувствовалась неподдельная злоба. — А когда у вас не получилось, то решили спасти свою шкуру и продали нас всех магам. Я же видел синекожих магичек на корабле своими глазами! Да плевать я хотел на вас и ваш суд!!! Вы все сдохните, суки! Сдохните!!! — Куниченкова потихоньку накрывало истерикой. Впрочем, мне это было уже не интересно.

— Значит, сказать нечего. Счастливо оставаться, — негромко сказал я. — Скоро увидимся.

Побудку мы сыграли на два часа позже обычного, чтобы дать людям отоспаться после праздника. А когда позёвывающий народ стал неторопливо стягиваться для утреннего построения на пристань под командованием артельных командиров, то там его ждал сюрприз. На камнях причала сидела под охраной Игната и Алексея вся троица нарушителей, со связанными за спиной руками. Немного поодаль стояли обе магички, а рядом с ними держались мы с Макарычем, Матвеем и остальными «лордами», кроме Юли, которую оставили отлеживаться в каюте. Незачем ей участвовать в происходящем…

Люди недоуменно и опасливо смотрели на ваэрия и «подсудимых», над пристанью тут же повис оживленный гомон разговоров, парочка особо любопытных артельщиков хотела было подойти к нам и что–то спросить, но я лишь молча отмахивался, повторяя.

— Стройтесь. Сейчас все узнаете.

Построились, причем без всяких эксцессов. У Егорки во рту был кляп, а его подельникам я уже доходчиво объяснил, что от их поведения зависит их судьба. По этому поводу мы даже успели поспорить с майором — тот был против суда и хотел отправить по–тихому всю троицу на дно. Но я не дал — не имеем мы права так поступать и все тут! Правитель может быть несправедливым или жестоким, но он не может действовать как мафиози или исподтишка. Логика его решений должна быть понятна подданным, неважно, о чем идет речь — о карах или о милостях. Тогда можно говорить о доверии. Иначе пойдут слухи, правда все равно выплывет, а нам перестанут доверять и будут только бояться. Ничем хорошим это не кончится.

— Тихо народ. Слушайте все, два раза повторять не буду! — сказал я, дождавшись, когда все построятся и гомон разговоров немного стихнет. — У меня есть новости, одна хорошая, а другая, как водится — плохая. Первое. Возможно, до некоторых из вас уже доходили кое–какие слухи, никакого особого секрета в этом нет. Но настало время заявить обо всем официально. Позавчера во время похода «Бойкого» мы встретили новую расу разумных существ в этом мире. Зовут их Ваэрия, это раса магическая, они наши ближайшие соседи по архипелагу и вполне дружелюбны к людям. Но, что еще более важно, они враги магам тельнор. Мы провели переговоры и я, от имени общины и с согласия всех лордов, заключил с ними оборонительный союз. Так что, если серокожие появятся на горизонте, отбиваться будем не одни, а с союзниками. По условиям договора, к нам на Авалон прибыли две магички в качестве помощниц, консультантов и послов. Я разрешаю им свободно передвигаться по острову. Зовут магичек Твайна и Лейрр, они перед вами. Любить и жаловать я их не прошу, но и обижать союзниц не надо. Никакого вреда от них не будет, ручаюсь лично. Подробности расскажут вам артельные командиры, они же покажут ознакомительные листовки со всей имеющейся информацией о расе ваэрия и нашем с ними союзе. На все разумные вопросы будут даны ответы, держать общину в неведении относительно текущего состояния дел я не собираюсь. Это первое.

А теперь — второе, — мрачно продолжил я. — Этой ночью случилось ЧП! На борт «Бойкого» проникли воры, и напали на часового. Помощник капитана Анисимова Юлия ранена и ее состояние до сих пор тяжелое, — решил я немного сгустить краски. — Виновные задержаны и во всем сознались, они перед вами. Заводить долгую канитель я не собираюсь, мы не на Земле. Тюрем тут нет, следствие уже закончено, остался, собственно, суд. Сейчас, перед началом рабочего дня, нам с вами надо решить, что делать с бандитами и привести приговор в исполнение. Впрочем, для начала давайте дадим слово подсудимым. Валера и Денис расскажите честным людям как вы дошли до жизни такой!

Оба парня тут же начали «давать показания», рассказывая о событиях прошедшей ночи и сваливая все на Егора. Дескать, они–то ничего плохого не хотели — всего лишь достать выпивки, и Куниченков их подбил на авантюру. Алкоголь затуманил мозги, а сейчас они полны раскаяния, обещают больше так никогда не делать и готовы понести наказание, искупив вину. Нападать на Юлю не собирались — истинная правда! Даже подрались с Егором из–за этого! А сейчас просят лордов и общину проявить снисхождение и обещают впредь быть полезными людям. Только не надо их изгонять или лишать жизни! У Валеры даже слезы на глазах выступили, а Денис трясся как березовый лист на ветру.

— Хватит, — оборвал я их, когда решил, что парни наговорили достаточно. — Лорд Званцев, вам предоставляется слово как обвинителю. Что с ними делать будем?

— Расстреляем всех троих, конечно, — пожал плечами майор, положив руку на кобуру своего «Стечкина», купленного у Треян с «зарплаты». — Время у нас военное, налицо проникновение на армейский объект с нападением на часового. Прямое нарушение данной присяги. Эти гаврики опасны для всех. У кого они следующий раз будут воровать, у своих товарищей по артели? Зачем нам вообще такие нужны, нахрена их терпеть? Община должна защищаться.

— Вера Ивановна, вы, кажется, были в прошлой жизни адвокатом? — повернулся я к женщине. — Скажите пару слов?

— Скажу, — кивнула белоруска. — Я считаю, что к подсудимым можно проявить на первый раз снисхождение. Убивать они и в самом деле не хотели, следствие это показало. Даже воспрепятствовали преступному деянию. Кроме того, Валера и Денис это здоровые и сильные парни, которые могут послужить общине, искупая вину, учитывая их искреннее раскаяние.

— Ваша точка зрения ясна, — сказал я, а затем повернулся к строю. — Что же, прокурор и адвокат выступили. А что вы скажете, народ? Простим на первый раз или нам в общине воры и бандиты не нужны?

Строй забурлил, люди стали оживленно переговариваться, и тогда я добавил. — Если найдется артель решившая взять их на поруки, то я готов выслушать ее представителей. Но отвечать за воспитуемых будете всем коллективом, любой их залет и наказаны будут все! Есть здесь такие?

Несколько томительных минут никто не решался выйти, и я успел было подумать, что мой расчет оказался неверным. Но нет, народ у нас оказался добрым.

— Есть, — спустя несколько минут вышел из строя Валентин Иванович. По его лицу было видно, что вчера он изрядно «напраздновался», но стоял мужик твердо. — Так и быть, возьму обоих к себе в артель. У нас разнарядка на «камень» с завтрашнего дня, пусть глыбы таскают, не бабам же норму выполнять. Я их вот где держать буду — показал он сжатый кулак. — Обещаю!

— Да будет так. Приговариваю обоих к штрафным работам в течение двух месяцев с удержанием трех четвертей зарплаты. Любой их следующий проступок в этот период карается смертью. Теперь следующий. Майор, уберите кляп у Куниченкова. Пусть говорит!

И Егорка меня не подвел. Вообще–то у него был небольшой шанс, если бы он начал плакать и каяться. Глядишь, разжалобил бы народ. Хотя, вряд ли. Юлю артельщики любили, она со всеми держалась запросто, старалась помочь и вообще была симпатичной девчонкой. А вот Егор никому особо не нравился. Женщины были на него злы еще после первого случая, когда их лишили сахара с кофе и заставили отрабатывать день прогула.

Но просить прощения он не стал, не тот характер. Наоборот, заорал:

— Что вы все стоите и смотрите на них как бараны! Это не суд, а посмешище! Вы же свободные люди, у вас что, мозгов совсем не осталось? Не видите, «лорды» всех нас продали магичкам, скоро погонят как скот на бойню! Нас много, давайте все навалимся разом, ничего они нам не сделают! Чего боитесь?! Бейте их…

Макарыч, подойдя сзади, схватил Егора за шею и, зажав ему рукой нос, засунул кляп глубоко в рот, когда тот открыл рот, чтобы глотнуть воздуха. Куниченков замычал что–то, стоя на коленях.

Адвокат, вам есть, что сказать в защиту подсудимого? — спросил я Веру.

— Извините… как–то даже ничего и в голову не приходит, — тихо сказала она в ответ, отведя взгляд.

— Может быть, кто–то хочет взять это на поруки и нести за него ответственность? — показал я пальцем на корчащегося на асфальте Егора. — Есть такие?

Строй «имущества» молчал, некоторые женщины отворачивали лица, мужчины угрюмо глядели себе под ноги.

— Стало быть, община не проявляет к виновному снисхождения, — подытожил я. — Собственно все. Макарыч, приводи в исполнение.

Майор молча кивнул и достал пистолет. Выстрел треснул сухо и негромко, тело пару раз дернулось на камнях и застыло, под его затылком показалась кровь.

Я, борясь с внезапно дурнотой, подошел к двум подсудимым и сам разрезал им веревки на запястьях. — Отнесите тело подальше от бухты и прикопайте где–нибудь, — приказал я Денису с Валерой. — А затем идите в свою новую артель. Отбудете срок — считайте, что все закончилось, начинайте с чистого листа, парни.

Развернувшись, я пошел к «Бойкому». На душе было ужасно муторно, хотелось нажраться водки и лечь спать, я никак не мог поверить, что приказал убить человека. Но что сделано, то сделано…