Я пришёл

Глава 22

(Следующий день. Джирайя.)

Половина дел сделано. Книга отправилась в типографию, план открытия ресторана нарисован. Вместе с этим нарисованы чертежи нужных мне деталей и отданы местным умельцам. Цунаде вычеркнута из завещания, вместо неё половину моего не то чтобы великого состояния получит… Пока никто не получит, но первый кандидат Какаши.

Теперь дело за малым. Пообщаться с жабами, зайти к Хирузену и можно отправляться в Траву. Разведать обстановку, ну и выкрасть парочку красноволосых. Здесь им будет лучше, да и клан Узумаки в числе прибавит. Их будет три. Откроем магазин печатей. Или не откроем. Так, куда теперь?

Встав на перекрёстке, кручу головой и решаю куда направиться. По идее, надо завернуть к знакомой и договориться насчёт булочек. Круглых для бургеров и продолговатых для хот-догов. Вот только…

— А эта дорога ведёт на источники… — зная что идти туда мне не надо сглатываю. — Как же тянет…

Не-не-не, однозначно не стоит. А если одним глазком? Там девушки. Красивые, обнажённые в мыльной пене. Это да! Но половина, если не все из них — куноичи. Да не простые, а вооружённые тяжёлыми дальнобойными тазиками и вёдрами. Некоторые ковшами. В особо запущенных случаях камнями. И всё это попадёт в моё счастливое рыло. Как обычно. Да и визг поднимется. А я кто? Девственник! Ну спасибо. Нет, я серьёзный, благообразный дедушка. Мне нельзя репутацию портить. Душнила! Да ну тебя. О! Надо в резиденцию зайти. Там Цунаде, попробую поднять себе настроение. Она наверняка с похмелюги, выглядит как… Как обычно. А на источники? Нельзя…

От греха подальше, разворачиваюсь и иду подальше от бань. Потому как сдержаться очень сложно, а портить себе репутацию ну совсем не хочется. Она и так, не очень…

Быстро дохожу, поднимаюсь и вваливаюсь в кабинет. Улыбаясь смотрю…

— Джирайя, — кривится на удивление трезвая Сенджу.

Ну сейчас начнётся. Ну давай, блонда пропитая, не подведи.

— Да-а-а-а? Мне сдохнуть? Провалиться? Что-нибудь в дверях прищемить?

— Просто выйди и зайди по человечески, — разбирая бумаги ворчит Сенджу.

— Хм… Совсем плохо? Перепила вчера?

— Джирайя, ты мне работать мешаешь. Сейчас народ потянется, мисси закрывать. Потом у меня совещание с советниками. Ты по срочному делу или просто так?

— Цунаде, ты что, бросила пить и на вещества подсела?

— Совсем спятил? — крутит пальцем у виска Сенджу. — Я ещё из ума не выжила. Так чего пришёл?

— Нет, ну это уже совсем перебор.

Подхожу к ней, сажусь на стол. Беру лоданями её лицо и внимательно смотрю в глаза. Трезва как стёклышко. Перегара нет… Волосы пахнут фруктовым шампунем. От неё самой лёгким парфюмом. Ногти накрашены, одежда чистая и свежая, а не как обычно.

— Джирайя, ты что делаешь?

— Рот открой. Ага… Горло чистое. Температура?

Прижимаюсь губами к её лбу, понимаю что температуры нет. Но не понимаю что это с ней. Конечно надеюсь на лучшее, но в случае с Цунаде…

— Хм, ничего не понимаю. Ты головой не ударялась?

— Слезь со стола, у меня тут документы, а ты расселся.

— Хм… Объясниться не хочешь?

— А надо? — вздохнув качает головой Цунаде.

Качает, выдвигает ящик стола, достаёт стакан, бутылку… Вот только в бутылке не саке, в ней судя по этикетке яблочный сок.

Цунаде наливает, отпивает глоток…

— А ну дай сюда.

Отобрав стакан, нюхаю напиток, пробую, чмокая губами смотрю на Сенджу.

— Ну что? — не выдерживает она.

— Да так… И давно с тобой такое?

— С утра. Проснулась и поняла что… Что всё было неправильно. Не могу утверждать, но предполагаю что с тобой было нечто похожее.

— Ага, почти. И-и-и?

— Вот пристал, — закатывает глаза Сенджу. — Что ты хочешь от меня? Чтобы я оставила тебя в покое? Не получится…

— Ага!

— Не получится потому что ты целый Саннин, — смотрит на меня как на слабоумного Цунаде. — Как и я… Но тут… Боюсь что даже с советниками я не справлюсь. Поэтому надеюсь на тебя. Да и ты сам обещал что поможешь.

— А-а-а-а-а…

Чо? Да что с ней такое? Ну не может… Да как так? Да она…

— У тебя ещё что-нибудь? — мило улыбаясь смотрит она на меня.

— Да… Мне надо будет уйти, на несколько дней.

— Хорошо. Если не секрет то куда и зачем?

— Услышал, что в Траве живут две Узумаки. Хочу украсть их и привести сюда. Возможно получится восстановить клан. Для Наруто…

— Хорошо. Правильно. Только аккуратно, без лишнего шума. Когда соберёшься, зайди ко мне я тебе миссию оформлю. И войну постарайся не развязать. Хотя, кого я учу? Ты лучше всё знаешь.

— Цунаде, что происходит?

— Ничего, — еле сдерживая смех пожимает она плечами. — А что не так?

— Всё не так. Ты не так. Я…

— Ну вот, побудь на моём месте, — качает головой Сенджу. — Поудивляйся. Только не сильно, а то как я чудить начнёшь. Кстати, ты ещё лучше выглядишь. Прям светишься. Поверить не могу что Наруто так на тебя влияет. А знаешь… Признаю, я ошибалась. Ты как никто сможешь о нём позаботиться.

— Хм…

— Ну что? — хлопает ресницами Цунаде. — Джирайя, ты какой-то подозрительный. Может ты устал? Сходи на источники отдохни.

— Мне нельзя. Я больше не подглядываю.

— Да не подглядывать. Хи-хи… А отдохнуть. Посиди в парилке, искупайся в горячей воде. Пообщайся с кем-нибудь. У тебя же теперь много друзей. Вот увидишь, легче станет. Усталость как рукой снимет. Ну если совсем не в моготу, иди посмотри. Я никому не скажу.

— Цунаде!

— Да-а-а-а?

— Я… Я пойду. Дела у меня. Кстати. Я тут ресторан думаю открыть. Поможешь?

— Без проблем. Могу даже профинансировать. Деньги у нас теперь есть. Раскололи старичков. Столько наворовали, мешками выносили. Кое-какую часть мы с Шукаку припрятали на предвиденные расходы.

— Эм… Я… Да… Я… Спасибо. Я позже зайду.

— Заходи обязательно. Я всегда тебе рада. А теперь извини, работать надо.

Я такое видел. Давно. Когда Дан был жив. И это… И это она, настоящая. И тут у меня два варианта. Или Дан воскрес, или… Или подействовало и Цунаде успокоилась. Или наоборот… А вот сейчас я не знаю что делать и от этого страшно. Потому что… Отказать — равно убить её. Согласиться — равно убиться самому. Сколько лет мы будем вместе? Двадцать? Тридцать? А потом? Она не сможет жить со мной. Я… Бессмертен. Я не старею, никогда. И тело за счёт меня стареть не будет. В самом плохом случае я просто поменяю тело. А она… Она… Я буду смотреть как она увядает и в итоге уходит. Я, если останусь здесь, буду видеть как уйдут все… Все кто мне дорог. Я знаю это. Не знаю откуда, но я знаю. Мне надо…

Выбежав из резиденции складываю печати, прикусываю палец. По ушам бьёт хлопок, всё заволакивает белым дымом.

— Я здесь, — разглядывая статуи жаб и водопад масла выдыхаю. — Да…

— Чего да? — ворчит сидящий на траве и как будто ожидающий меня Фукасаку. — Явился всё-таки? Ну и? Как нам к тебе обращаться?

— Вы всё знаете. Откуда?

— Оттуда, — ворчит пожилая жаба. — Косуке несколько раз призывал, по чакре Гамамару и понял. Отличается она, и меняется. Сенсоры, конечно, не заметят. Но вот Огама Сеннин… Что с тобой делать?

— Не знаю. Может… Понять попробуете. Я же не специально. Я не знал. Я жить хотел. Да был бы у меня выбор, да я сам бы сдох, а Джирайю не тронул.

— Но ты тронул. И что из этого выйдет… Эх… Пошли. Не мне тебя судить. Пусть Огама Сеннин разбирается.

— А ты что скажешь?

— А я потом скажу. После Гамамару. Позже. А будешь нудить… Пошли.

Идём, специально медленно. Видимо чтобы у меня было время подумать. Хотя, я не понимаю о чём. Тут и так всё ясно. Я это я, и не я. Не комок слизи, не Джирайя. Вообще непонятно кто и непонятно зачем. Нет, я не жертва, я убийца. Но…

Даже издалека, вижу сидящего на берегу Гамамару. В своей дурацкой шляпе, он… Судя по храпу, сидя спит. И внушает. Чуть больше Бунты, старый, морщинистый.

— Иди, чего встал, — ворчит Фукасаку. — Не видел что ли никогда?

— А ты…

— А мне домой надо. Меня Шима ждёт. Иди…

Иду. Подхожу… Долго подхожу. А подойдя не знаю что делать. Гамамару спит, от его храпа у меня внутренности дребезжат.

— Кхем, — кашляю в кулак.

— А? Что? Нет, я не сплю. Нет… — выдаёт Гамамару.

Кряхтя и хрустя суставами, Огама Сеннин потягивается. Широко, даже слишком широко зевает. Крутит головой…

— Я здесь, — подняв руку говорю.

— Джирайя, — улыбается Гамамару.

— Не совсем… Ну вы знаете.

— Зна-а-аю, — тянет огромная жаба. — Я много чего знаю. Это раньше я так думал. Теперь вот, понимаю что знаю куда как меньше чем предполагал. Присядь, разговор будет долгим.

И не волнуйся, мы всё понимаем.

— А…

— Конечно, Джирайя уже не тот что раньше. Пуская слюни не таскается за Сенджу, не орёт как идиот, не шатается по баням как дебил, не кривляется как плод любви между родственниками и по борделям не ходит как позорище. Поумнел, повзрослел, наконец-то. Ответственность познал. О других заботиться начал. И тут, его можно похвалить.

— Спасибо. Он на самом деле хороший…

— Он или ты? — щурится Гамамару. — Или, если точнее и правильнее — вы?

— Я не знаю. Может быть ты поможешь разобраться. Мне нужна помощь, я один не справлюсь. Помоги…

— Помогу, раз просишь. Да и такой смелости я давно не видел. Не каждый может сказать — помогите. Все воспринимают это как слабость. Но это неверно. Что ты хочешь знать?

— Кто я?

— Хм-м-м, ты Джирайя. Нет, не инопланетный организм, а именно Джирайя. Я видел это в своих видениях. Я знаю. Но ведь тебя не только это беспокоит? Ты запутался, потерялся. Ты учишь других идти к свету, помогаешь найти выход, а сам? Ты всё ещё на дне колодца. И пока ты сам не выберешься, никакого толку не будет.

— А как я…

— Страх, тревога, сомнения, всё это терзает твою душу. Решать тут тебе, но всё же… Подумай…

— О чём? О ком? О Цунаде? И что из этого получится? Я переживу её. Я буду смотреть как она…

— Эх, Джирайя, — качает головой Гамамару. — Молод ты ещё. Ты, обладая такими способностями, такими силами, цепляешься за то, что считаешь правильным. А я тебе скажу. Нет, глупости всё это.

— То есть… По твоему, я…

— Жизнь конечна. И моя, и твоя, и Цунаде. В жизни каждого есть рождение, юность, зрелость, старость, смерть. От этого не убежать, не уйти, не спрятаться. Но можно попытаться обмануть, отсрочить. Да?

— Я не… Я не совсем понимаю.

— Кто ты, Джирайя? А ты на самом деле — лекарство. Смерть, старость, раны, ничего из этого не является для тебя фатальным. Конечно, убить можно и тебя. Но кто как не ты сможешь защитить тех кто тебе дорог. Защитить даже от старости.

— Я могу… Как?

— Я не знаю. Думай сам. А ещё думай о тех, кто теперь верит в тебя. Тех кто тебе дорог. Тех кому можно помочь. Но помни, долгая жизнь, настоящее проклятие. Бессмертие — боль.

Сила равно ответственность. Обязательства… Ты взял на воспитание Наруто, сына твоего ученика. Разве ты сможешь бросить его?

— Нет.

— Вот видишь. А раньше мог. Ты оставил троицу из Дождя. Они стали для тебя призраками прошлого. Нынешний ты, никогда бы так не поступил. А на тебя надеялись. Тебя ждали. Я не виню тебя, все мы ошибаемся. Но вместе с этим, все мы меняемся. Кто-то больше, кто-то меньше. Кто-то быстро, другим нужно время. Попытайся исправь ошибки и не наделать новых.

— А…

— Наруто и Саске. Маленькие братья, — вздыхает Гамамару. — Я помню их. Совсем юных. Полных надежд. Долгий путь пришлось им проделать. Не удивляйся. Они на самом деле братья. Наруто реинкарнация чакры Ашуры, Саске — Индры. Ты знаешь эти легенды. Я рассказывал их тебе много лет назад.

— Ох ты…

— Точнее не скажешь. Но ты увидел. Увидел и неосознанно не смог уйти. Это не только тени прошлого, не только чувство вины перед Минато. Просто, улучшив себя, ты стал видеть больше. Но… Взяв их под опеку, ты взял на себя ответственность. Большую… Огромную. И теперь, их судьба в твоих руках. Будет много трудностей, неприятностей, даже безвыходные ситуации появятся. Не сворачивай с выбранного пути. Не останавливайся.

— Почему ты раньше этого не говорил?

— Ты не умел слушать, — разводит лапами Гамамару. — Ты этого не мог. Не мог слышать, видеть, понимать. Теперь же, ты изменился. Слушай меня… Пророчества изменились. Дитя, способное изменить мир… Его не было здесь. Это не твои ученики. Не кто-либо другой. Это ты, Джирайя. Ты изменишь этот мир. Понимаешь?

— Не совсем. То есть… Можешь объяснить.

Вздохнув, Гамамару закрывает глаза и начинает нести какую-то околесицу. Городит о душах, реинкарнации, богах и богинях. Глупцах, идиотах, обо всём и обо всех, включая меня. Несёт откровенную чушь, говорит о Шинджу, тут же меняет тему на Рикудо, перескакивает и рассказывает о Хашираме и Мадаре, которые являются прошлыми реинкарнациями чакры Индры и Ашуры.

Информации, то есть бреда столько, что кипеть начинаю. И Гамамару это видит, замечает.

— Хм, понимаю. Слишком много для тебя. Тогда, продолжим в следующий раз. Иди, Джирай, иди и помни… Мьёбокузан твой дом. А мы, твоя семья. Не обращай внимания на Фукасаку. Малыш просто шутит над тобой. Я буду ждать тебя. Ждать и верить что ты сможешь во всём разобраться. Иди…

— Спасибо…

Хлопок, клубы дыма, понимаю что стою там же, у резиденции.

А вот теперь мне надо подумать. Серьёзно так подумать. Всеми мозгами. И не только…

Сунув руки в карманы иду в сторону дома… Оборачиваюсь на крик…

— Хм, кажется без меня не обойдутся.

(Резиденция. Кабинет Хокаге. Сенджу Цунаде.)

Совещание как-то незаметно переросло в балаган. Виной всему этому, недовольный своим статусом, ущемлённый жалко что не дверью, Хьюга Хиаши. Требует, повышает голос. Не обращает внимания на замечания советников и Фугаку.

То ли страх потерял, то ли Джирайи здесь не хватает. Был бы он тут, Хиаши…

Открывается дверь, в зал заходит хмурый Джирайя. Обводит всех тяжёлым взглядом, хмыкает и встаёт рядом с Фугаку. Между ним и Инузука.

— Опять, — кривится Хьюга.

— Я поближе подойду, — подпрыгивает Джирайя. — А то не могу понять кто что говорит.

С этими словами, Джирайя подходит к Хьюга. Хьюга поводит плечами, кашляет, подняв голову смотрит на Джирайю.

— Ну раз уж все успокоились, давайте продолжим. Хиаши, объясни мне, почему ты решил что должен стать моим советником?

— Потому что, Хокаге-сама, клан Хьюга… Ай… Кх…

— Ох, извини! — кричит Джирайя. — У тебя по шее муха ползла. Продолжай…

— Если ты думаешь, что из-за твоих интрижек с Хокаге, можешь оскорблять меня. То ты…

Звонкий шлепок. Хиаши получает пощёчину, пошатываясь стоит и смотрит на Джирайю.

— Вот противная! — восклицает друг и крутит головой изображая что отслеживает муху.

Улыбается… Ещё одна пощёчина. Хиаши не выдерживает, садится. Тут же падает…

— Слушай меня внимательно, глазастик, — наступив ему на пальцы улыбается Джирайя. — Ещё раз повысишь голос в этом кабинете, возму правой рукой за голову, левой за челюсть. А потом разорву на две части. Со слухом проблем нет? Ты всё услышал?

— Я глава клана, ты за это ответишь.

— Могу прямо сейчас. Но всё же предлагаю перенести на вечер. Часов в восемь. На полигоне клана Хьюга. Я приду. Один. Приду и размотаю тебя. Готов?

— Н-нет…

— Тогда следи за языком, дебил. Я это запомню. Один твой необдуманный шаг, слово выскочившее из твоего поганого рта, и не дай Ками обидное слово в адрес Хокаге. Я тебя изуродую. Ни гляделки твои, ни вращалка, ни прочие техники, тебе ничего не поможет. И ни кто! Сиди тихо. Хокаге-сама, продолжайте. А я пойду, у меня ученики. Я слежу за тобой, Хиаши. Пристально! Всегда. Всего доброго.

Подмигнув мне, Джирайя кивает Иноичи и уходит.

Хм… И что это было? Заступился или продемонстрировал?

— Какой смелый, — вздыхает Инузука.

— И не воспитанный, — ворчит Хьюга.

— Да умолкни ты уже, — шипит на него Чоуза. — Заткнись пока я тебя в окно не выбросил. Надоел!

— Грубиян, — на всякий случай отходя подальше ворчит Хьюга.

А мне чёрт возьми приятно. Конечно, с главой клана так обходится не следовало бы. Но и главе, следовало бы подумать о последствиях своих выходок.

Мне это нравится. Мне нравится. Я такая, нравлюсь сама себе. И, кажется, нравлюсь Джирайе. Хи-хи… Ох, как же это сложно. Как же давно я не была самой собой. Но это… Это приятно.