Я - не ваша няня, лорд!

Глава 15

— Ты…ты зачем это сделала, — раздался тихий, негодующий шепот.

Ага, это Колин говорит.

— Сама сказала, что будем вести себя сначала хорошо, а сама…

Понятно. Боевая сестрица передумала и решила показать новой няне, что ей здесь совсем не рады.

А я, как наивная простушка, с молоком явилась. Я слизнула каплю с губ. Хорошее молоко.

— Как сказала, так и пересказала, — фыркнула Катика.

— А чего она лежит и не встает? — зашептал Колин. — Вдруг ударилась головой и… и все?

Я приоткрыла один глаз. Близнецы сбились к противоположной стене и со страхом смотрели на меня. Приблизиться боялись. Катика успела переодеться и умыться и выглядела настоящим ангелочком. Колин тоже, и в темных бриджах ниже колена и светлой рубашке с жилеткой выглядел маленьким лордиком.

И вот что мне делать-то… Лежать дальше? Глупо. Да и платье нужно сменить.

Очень хотелось бы знать, почему они так настроены против меня. Вряд ли, конечно, против меня лично.

Если подобным образом детки принимали всех девушек, то понятно, почему те сбегали на раз. Тут и без всплесков магии нелегко няне.

Но не профессиональной!

Я открыла глаза и потянулась. Хотите, чтобы я тоже ушла, и побыстрее? Ну, нет. Не на ту напали, детки-конфетки. Конфетки-шпингалетки, как любила говорить в минуты хорошего настроения леди Маралья.

Меня разлитым молоком и падением на ковер не напугаешь.

Близнецы одновременно закусили губы, надулись и придвинулись друг к другу поближе.

Я встала и огорченно развела руками:

— Как жаль, что дверь в детскую ведет себя как ей вздумается. К сожалению, дети, сегодня вы остались без молока и печенья.

Катика нахмурилась и недовольно выпалила:

— Это вы виноваты. Вы! Никто так дверь не открывает. И вообще. Мы, может, не знали, что вы с молоком придете. Мы Калишу ждали. Она нам всегда приносит, вот!

Я подняла бровь:

— Да-а? Значит, дверь так повела себя только со мной?

Катика пожала плечами.

Глаза Колина засверкали, мальчик побледнел и выступил вперед:

— Леди Сандра, мы… это случайно вышло.

Катика посмотрела на брата и насупилась. Вот сразу видно, что не случайно. А Колин молодец. Считай, на себя вину берет. Не говорит напрямую, что с дверью намудрили, но и Кати свою не подставляет.

Дружные дети. А мальчик прямо настоящий лорд. Благородство в крови.

Я хмыкнула:

— Ну, хорошо. Если случайно, то я на вас не сержусь. Только в любом случае вы остались без полдника. Молоко-то разлилось? Разлилось. И печенье вон по ковру рассыпалось.

Так что теперь до ужина придется потерпеть.

Катика поджала губки и топнула ножкой:

— Не будем мы терпеть! Вы сходите и принесите нам еще!

Ого…

— Еще? — протянула я с деланным удивлением. — А вы ничего не перепутали, детки? Я няня. Не горничная. Просто в этот раз Калиша попросила меня принести молочка вам, пока теплое. Я шла к себе. Почему бы не помочь? Наши комнаты рядом.

— Так что до ужина. До ужина, дети, — сказала я и пошла к дверям.

— Кстати, я сейчас переоденусь и вернусь. Мы же еще с вами не познакомились. Расскажете мне, чему вас научили предыдущие няньки. И, — я посмотрела на Катику и добавила, — мне нужно посмотреть на твоего Фику поближе.

— Ведь ты же хочешь, чтобы его починили?

Держа спину прямо, подбородок высоко, я вышла из дверей и прислонилась к стене. Платье, промокшее на груди, холодило. Некрасивые пятна покрывали подол.

М-да.

Как-то вот не заладилось у меня знакомство с близнецами.

“Но ведь еще не вечер, верно, леди Сандра?” — подумала я, войдя в свою комнату и с облегчением стягивая промокшее платье.

Надеюсь, у них тут прачки есть. А вот во что прикажете переодеться?

Я заглянула в саквояж, хотя прекрасно знала, что других платьев там нет.

В саквояже у меня, как у всякой приличной девушки, были запасные чулочки, нижнее белье и… выданная сердобольной кастеляншей ни разу ненадеванная фланелевая ночнушка до пяток.

Как я не отбрыкивалась, а кастелянша мне ее засунула:

— Сандрушка, бери. Еще спасибо скажешь и вспомнишь меня добрым словом.

Вот и вспомнила. Хоть спать будет в чем. А то что-то я не заметила в этой комнате порядочного размера стенного шкафа для одежды.

Который должен был быть переполнен туалетами. Ведь в договоре черным по белому было написано, что вся одежда за счет работодателя.

Или я неправильно поняла?

Я, как была, в нижнем белье, даже без сорочки, потому что она тоже на груди промокла, решительно двинулась вдоль стены. Ну должен быть тут шкаф, просто обязан!

Это же комната для няни, девушки, которая живет в доме.

Конечно, должен быть… Но шкафа я так и не обнаружила.

Зато обнаружила завалившуюся за маленький столик у окна серебряную пудреницу. Наверное, от предыдущей няни осталась.

Да, сразу видно, что бедняга убегала в большой спешке. Я достала пудреницу и повертела ее в руках. Наверняка в спешке. Ведь вещицу явно делали на заказ. Леника, подружка, у которой взял да открылся дар артефактора, мне много о чем рассказывала, и насчет подобных вещиц в том числе.

Ну что же.

Я еще раз оглядела комнату и пожала плечами. Хорошо, уютно, местами даже роскошно. Один ковер чего стоит. Не хуже, чем в детской. Такие только в южном герцогстве делают, это мы на уроках географии проходили.

Но как без шифоньера?

Я повернулась и с тоской посмотрела на дорожное платье. Придется опять его надевать. Хоть Лиан и привет его в порядок, но свежим его не назовешь.

А что делать?

Я вздохнула и поскорее его надела. Свежее-не свежее, но вполне прилично выглядит.

К тому же, неизвестно еще, что придет в головку малышке Катике.

Правда, подол немного пообтерся. И в шов колючка, что ли, попала. Нет, не в шов. В длинный прорезной карман.

Я поморщилась и осторожно засунула туда руку. Что туда могло попасть? У меня в карманах, кроме парочки носовых платков, ничего не бывает. На ощупь это была вовсе не колючка, а маленькая, приятная на ощупь… коробочка?

Боги!

Как я могла забыть? Ведь леди Маралья мне ее дала в тот момент, когда я уже уходила.

Потому что в пансионе нельзя иметь личные вещи…

Я прерывисто вздохнула и резко вытащила руку. На ладони лежала маленькая коробочка темного бархата.

Затаив дыхание, я открыла ее и во все глаза уставилась на медальон.

Единственную мою личную вещь, о которой я понятия не имела до этого дня.