Второй шанс

Глава 2

Я вообще удивился тому, как оперативно меня доставили в основную лабораторию, потратив на переезд всего каких-то три часа – учитывая тот факт, что основная лаборатория располагалась где-то в Европе.

Казалось, словно всё было заготовлено заранее. Словно подручные Алексея Андреевича уже знали, что и как делать, и лишь ждали отмашки. И когда Алексей Андреевич получил моё согласие, тогда они тут же вступили в дело. Словно все заранее знали, что я отвечу…

Подписав несколько документов, и выслушав пожелания медсестры о скорейшем выздоровлении – ведь она-то думала, что я отправляюсь в какую-то частную клинику, лечится по новым методам, – я отправился в аэропорт, а затем и вовсе в другую страну. Спросил, разрешат ли мне попрощаться с мамой, ответили, что разрешат.

Короче говоря, через три часа мы были на месте – прямо внутри суперсовременного научного комплекса, больше походившего на какой-нибудь институт будущего. Или науки о будущем… В общем, что-то из этого.

С мамой попрощаться дали: отвели в какую-то комнату для гостей или что-то в этом роде, подсунули ноутбук и сказали, что у меня есть полчаса. Через полчаса уже пора начинать. Я попытался узнать, почему так быстро. В ответ на что получил довольно скупой ответ: потому что так хочет начальство.

Алексея Андреевича, к слову, больше не видел. Теперь меня окружали исключительно незнакомые люди. Даже тех двух девушек, что сопровождали Алексея Андреевича, не было. По всей видимости, Алексей Андреевич сыграл свою роль – завербовал работника… (а может подопытного?) – и спокойно продолжил заниматься своей работой в российском отделении Иммортал технолоджис. В то время как я был в каком-то международном отделении – по крайне мере так сказал человек, сопровождавший меня всю дорогу.

Позвонил маме по видеосвязи. Решил рассказать всё, как есть. Не знаю, почему медсестре не сообщили правду, но раз официального запрета не было, значит и маме можно было рассказать.

Мама плакала. Не то что бы она была человеком сильно верующим и нелюбящим всякие вмешательства в божественные дела – подобные тем, которыми промышляли в Иммортал технолоджис, – нет, просто… просто, наверное, она не верила. Не верила в то, что прогресс дошёл до таких высот. Или, скорее всего, она боялась, что её глупый сын станет жертвой каких-нибудь извращённых экспериментов. И, если судить с со стороны прошлого поколения, то, на что я подписывался, было и впрямь каким-то извращённым экспериментом. Но, если судить со стороны моего (потерянного) поколения, то всё было в пределах нормы. Для нас ведь всё хорошо, что не требует тяжёлого физического труда. И даже переселение сознания в виртуальный мир для нас выгоднее, чем жизнь в реальном мире. Одно лишь смущало меня во всей этой истории – то, что хвалённый искусственный интеллект не оправдает себя, и мне придётся прожить целую жизнь в окружении дурацких болванчиков, любящих постоянно врезаться в стены и проваливаться сквозь текстуры.

В час дня меня завели в комнату с мягким синим освещением, посреди которой располагался аппарат для переселения сознания. Только он один: ничего больше в комнате не было. Аппарат был похож на аппарат для лечения рака. На нём было место для того, чтобы пациент мог улечься, а также присутствовала и огромная круглая бандура у основания, походившая на какой-то громадный пончик. Как я сразу понял – внутрь неё и отправится моя голова.

И, собственно говоря, всё вышло именно так, как я и предполагал: меня уложили, запустили аппарат, из-за в комнате встал ужасный шум, и затолкнули голову прямо в центр этой круглой приблуды.

Спустя минуту я отключился. Не помню, как. Не помню, о чём я тогда думал. И если когда-нибудь меня вдруг спросят, каково это, когда твоё сознание перемещают в виртуальный мир, то я отвечу вполне определённо – не знаю! Не помню!

Очнулся уже в квартире. Очнулся и тут же понял, что меня лишили самого интересного – выбора персонажа. Чёрт! А ведь так хотелось! Во всех подобных историях ведь обязательно должен быть пункт «создание персонажа». Но у меня такого не было.

Осмотрелся, понял, что лежу на одноместной кровати. Комната детская. Не то что бы совсем детсадовская, но… но очевидно, что детская. Очень уж маленькая и совершенно не приспособленная под нужды взрослых. А самое главное и самое бросающееся в глаза – это учебники. Учебники, аккуратно сложенные на настенной полочке.

Так, ну значит я уже вполне состоявшийся член общества, – подумал я, глядя на учебники. Хорошо, что не придётся заново проживать младенческие годы. А то ведь и с ума сойти можно, если окажешься в теле только что родившегося ребёнка. Хорошо, что этот элемент продуман.

Поднялся с кровати и провёл уже более вдумчивый анализ. Что мы имеем? Компьютерный стол, компьютер, учебники… что это там? География за седьмой класс? Ага, точно так. Седьмой. Значит, с возрастом всё понятно. Лет двенадцать-тринадцать. Зависит от уровня развития. Если родители отправили в школу в шесть, как и всех, значит не гений. Если в пять… если ребёнка отправляют в школу в пять, то это тоже особо ничего не значит. Разве что только то, что родители хотят на год раньше избавиться от отпрыска. Ведь если он раньше закончит школу, то раньше поступит в институт. А если поступит в институт раньше, то и закончит его раньше. И значит, что после окончания института он сможет на год раньше устроиться на работу.

Да, в идеале всё так. Но на деле такой расклад почти никогда не работает. Ведь только к десятому-одиннадцатому классу можно понять потенциал ребёнка – хочет ли он учиться на определённую профессию, чтобы потом развиваться в этой области после завершения обучения, или же он хочет просто сидеть дома и ничего не делать. Искать себя – как это нынче модно говорить. Что называется – прикрывать безделье.

Так, хватит сидеть!

Поднялся, выпрямился, осанка сейчас это самое важное. Если буду горбиться с детства, так и останусь скрюченным на всю жизнь. Теперь-то я это знаю. Теперь-то я слушаю взрослых – в особенности себя.

Ну здравствуй новая жизнь! – радостно пронеслось в голове. Как же много свершений нас ждёт впереди!

Посмотрел на себя – то, что я не толстяк, как в прошлый раз, это я уже понял ещё когда только очнулся. Понять толстый ли ты или нет, можно даже с закрытыми глазами – по специфическому воздействию земного притяжения. Чем сильнее под тобой продавливается кровать, тем ты толще. И да, я знаю, что переселился в тело ребёнка, после того, как совсем недавно побывал в теле достаточно крупного взрослого, и что я мог неправильно рассчитать некоторые параметры – ведь даже полный ребёнок будет в несколько раз легче полного взрослого. Но, поверь мне, я знаю, что такое быть толстым – всю свою жизнь я был толстым, – поэтому прекрасно понимаю, когда я толстый, а когда нет.

Снова осмотрел комнату – практически всё помещение было заставлено мебелью. Везде были шкафы, тумбы и навесные полки. Даже над кроватью всё было завешано полками. Зачем? Для чего? Не знаю. Но, предположительно, это могло значить только одно – вещей у меня было много, а значит и семья была не самая бедная. Может даже и вполне состоятельная. Не знаю, какой на дворе год, но наличие компьютера явно должно о чём-то говорить. Тем более такого навороченного по меркам моего детства – с тонким жидкокристаллическим экраном, а не с огромным белым ламповым ящиком.

Но для того, чтобы понять что-то конкретнее, мне нужно было выйти из своей комнаты и прогуляться по другим. Поэтому, недолго думая, я так и поступил – открыл дверь и шагнул прямо в коридор. Оказалось, что коридор не слишком большой. Прямо передо мной была ещё одна дверь. А чуть леве от неё был зал. Позади – скорее всего, проход на кухню. То, что слева от меня зал, понял просто – по ширине прохода, который закрывался не одной дверью, а целыми двумя.

Что ж, судя по коридору и моей комнате можно сказать, что это евроремонт. Евроремонт по меркам, скажем, двухтысячных. Всюду деревянные двери, из имитации красного дерева, с позолоченными ручками. Двери зала украшены мутными стёклами, пропускающими свет, но не пропускающими ничего кроме. А на стенах самые обычные обои, какими обычно обклеивают квартиру застройщики, но уж точно не жильцы. Плюс парочка приятных картин с красивыми пейзажами заснеженного поля или же весенней чащи.

Прошёл в зал, снова осмотрелся. Что ж, теперь всё ясно. Наверное… А вот и газета. Посмотрю-ка на дату, чтобы уж наверняка быть уверенным в своих домыслах. Хотя… газеты? Серьёзно? И ты ещё сомневаешься, что правильно посчитал временной период? Ну-ка вспомни, когда нормальные люди перестели пользоваться газетами? В девяностых? Да ладно, не преувеличивай. Году в десятом – почти двадцать лет назад. Вряд ли мои родители на столько стары, что продолжают пользоваться газетами в 2028-м. Нет, сейчас явно не моё время. Не то, из которого я переехал сюда. Скорее всего, поместив меня в тело ребёнка, создатели продумали тот факт, что мне будет комфортнее осваиваться именно во времена моего детства, а не в 2028-м. Ведь я совершенно не знаю, чем сейчас интересуются те, кто родился в 2014-м.

Газета! Хватит думать! Можно просто взглянуть на дату!

Подошёл к столику, поднял газету и в правом верхнем углу прочитал: 14 апреля 2005. Ого! Вот так поворот. В те годы мне было… девять лет. Чёрт, далековато же меня закинули. Что ж поделать. Будем жить так. Это всяко лучше, чем 2028. И ведь ещё не до конца известно каким законам придерживается эта реальность. Вполне вероятно, что в этой реальности люди 2005-го уже ходят со смартфонами. Хотя нет. Слишком уж притянуто за уши. Если тут до сих пор пользуются газетами, значит о смартфонах пока что речи не идёт. Но это вовсе не значит, что этот мир точь-в-точь похож на свой реальный аналог, который имел место быть каких-то двадцать три года назад.

Так, ну ладно, с интерьером разобрались, со временем тоже, состоятельность родителей вроде как определили… что дальше? Телевизор? Точно! Что у нас там по телевизору? Помнится, когда я учился классе в пятом, российское телевидение крутило самые лучшие в мире мультфильмы. Что там было? Сейчас уже и не припомню ничего, кроме пресловутого Арнольда с головой в форме мяча для американского футбола. Никогда не любил этот мультик. Да простят меня все его фанаты. Не знаю, почему. Возможно, потому что он шёл в не самые лучшие годы моей жизни? Когда дела в школе из раздела «более-менее» перешли в раздел «все над тобой смеются»? Да, пожалуй, именно поэтому. До этого все мультики были хороши. А вот потом… Потом нас перевели во вторую смену, и перед этой второй сменой и шёл ни в чём неповинный Арнольд или ещё более ужасный котопёс, после просмотра которых мне приходилось идти в ненавистную школу… Именно тогда совокупность проблем привела к тому, что некогда интересные и любимые мультфильмы с одного известного канала перестали быть хоть как-то интересными, и на всё оставшееся будущее превратились в напоминание о худших годах моей жизни.

Но в этот раз ничего у них не выйдет! В этот раз, найдя пульт на том же столике, на котором лежала газета, я включаю телевизор, щёлкаю по каналам и нахожу тот самый канал. Канал, на котором идут те же самые мультфильмы, что и двадцать лет назад. С одним лишь небольшим отличием – другие персонажи, другая рисовка. Но серии – серии всё те же. Как и двадцать лет назад…

Так вот, суть-то не в этом.

Суть в том, как я уже начал, что в этот раз я вовсе не собирался переживать худшие года своей жизни! Я больше не стану терпеть издевательства, если такие будут! Но таких не будет. Ведь, при первом же инциденте я теперь знаю, что нужно делать. Получить по морде от ребёнка, пусть и будучи таким же ребёнком, не так уж и страшно, когда ты дожил до тридцати двух. Не так уж и страшно, если ты наверняка знаешь, что ждёт тебя в случае трусости – в случае, если ты сбежишь от драки. И даже если я проиграю в драке, то сдаваться точно не стану. Ну уж нет! Теперь отступать – не в моих интересах. Даже если я проиграю, то продолжу смеяться над обидчиком с переполненным кровью ртом. Продолжу кидать в его сторону разные оскорбительные словечки. Потом получу по лицу ещё раз, и продолжу опять. Чтобы он знал, что я не боюсь. Ведь малолетние бунтари, с которыми, как правило, приходится сталкиваться таким неудачникам, каким когда-то был я, не знают одной простой истины – в жизни важна вовсе не физическая сила, а сила характера. Сила внутреннего стержня, от которого и зависит всё твоё будущее. А сильного идиота, только и умеющего размахивать кулаками, запросто можно сломать, как следует посмеявшись над ним даже после того, как он тебя избил.

Легко рассуждать о таких вещах, когда тебе далеко за двадцать. Когда ты уже прожил целую жизнь в теле неудачника, натерпевшегося и не желающего терпеть дальше. Только вот… во всей этой прелестной истории, во всём этом прекрасном плане есть одно «но». И это «но» – это мир, в котором я теперь живу.

Признаюсь: ни разу не был в виртуальных реальностях и та, в которой в которой мне довелось оказаться, выглядела очень даже реалистично. То есть, газета, пульт, мебель – всё выполнено на отлично. Моё внутреннее состояние и прочая ерунда, относящаяся к мироощущению, – всё на высшем уровне. Но что там насчёт людей? Пока что я не видел ни одного живого в этом мире. И мысль о том, что я встречу не живого человека, а лишь марионетку создателей данной реальности – его жалкую копию в виде глупого искусственного интеллекта, – с каждой секундой одиночества удручала меня всё сильнее и сильнее. Я ведь до сих пор не видел даже собственных родителей. Тут же в голову начали лезть нехорошие мыли – «а что, если меня обманули?». Что, если тут нет никакого искусственного интеллекта? Если я совсем один? Но ведь ты даже не удосужился сходить на кухню! Вдруг именно там тебя ждёт записка от мамы, где написано что-то вроде: «суп в холодильнике, сегодня буду поздно, люблю, целую»?

Подошёл к окну: если эта реальность жива, то на улице точно должны быть люди. За окном оказался балкон – обычный балкон обычной пятиэтажки. Вышел наружу. Взялся за перила, посмотрел на двор. Это была тыльная сторона дома, поэтому никаких подъездов снизу не было. Этаж четвёртый. Передо мной – территория, заросшая деревьями. То самое место за домом, в которое, в России, обычно любят сходить по малому. Чуть дальше – за кронами деревьев, – двор. Старый, совершенно неухоженный двор окраины, в котором ещё с советских времён осталось пара песочниц и пара облупленных качелей. И говоря об окраине я не имею в виду местоположения района, я имею в виду конкретное местоположение двора и дома, в котором я оказался. Окраина в полнейшем её виде: за двором стоял ещё один дом, точно такой же, как и наш, а за домом – ничего. Только гаражный кооператив виднелся из проездов, расположенных меж последним рядом пятиэтажек.

Да уж… Значит, не так уж и богато мы живём. Учитывая то, что это пятиэтажка, расположенная на самой окраине города – и ещё неизвестно какого именно города, может это вообще какое-нибудь захолустье страны на две сотни жителей или полторы сотни жителей.

Вдали увидел человека. Тут же крикнул ему:

– Эй!

Человек не обратил на меня никакого внимания, поэтому я снова крикнул:

– Эй! Видите меня?!

Обернулся. Вроде как прямо на меня.

– Да, вы! Вы видите меня?!

Некоторое время он продолжал смотреть в мою сторону, а затем, потеряв всякий интерес, или же просто подумав, что я идиот, отвернулся и двинулся дальше по своим делам. Да и вообще, думал ли он о чём-то? Или же просто подыгрывал главному герою реальности, каким был я? Обычный болванчик, среагировавший на мои действия самой банальной реакцией? Или вполне сознательная единица мира со своей историей и своим прошлым? Вопрос до сих пор весел в воздухе. До сих пор я до конца не верил в слова о том, что искусственный интеллект Иммортал технолоджис идеален и ничуть не хуже интеллекта реального – человеческого. Но тот факт, что я увидел человека уже не мог не радовать. По крайне мере, мысль о том, что я герой одного небезызвестного фильма о чернокожем мужчине с собакой, не оправдала своих ожиданий. И это было хорошо. Но нехорошо то, что я до сих пор ни с кем не пообщался.

Но спешить расширять границы я пока не собирался. Пока что, решил я, нужно освоиться хотя бы в стартовой локации. Хотя бы привыкнуть к тому, что теперь называется моим домом.

Вернулся обратно в гостиную. Телевизор продолжал работать. Я уселся на диван, откинулся на спинку и начал перелистывать каналы, изучая местные телешоу и проработанность всей индустрии в целом. Делал я это ровно до тех пор, пока в коридоре не раздался звонок – звонок, оповещающий о приходе гостей. Каких? Непонятно. Были ли это родители или кто-то незнакомый… может это и вовсе маньяк. Нет. Это вряд ли. Было бы глупо со стороны создателей отправлять ко мне маньяка в первый же день. Или… А если создатели просто поиздевались надо мной? Что, если это какой-то квест на выживание, а вовсе не реальность для удобной загробной жизни?

Снова прозвенел звонок. Я встряхнул головой и проговорил вслух:

– Брр, прекращай-ка думать о всякой ерунде.

Поднялся с дивана, прошёл в коридор, приблизился к глазку и внимательно взглянул. Возле двери красовался вполне опрятный мужчина лет тридцати на вид. А может и вовсе двадцати пяти. Через глазок было сложно точно оценить возраст. О том, что это, возможно, мой отец, я даже и не думал – слишком молодой. Но кто тогда? Дядя? Дальний родственник? Сосед?

Одет он был опрятно – белая рубашка с подвёрнутыми рукавами, сверху жилетка, на ногах стильные брюки, – точно не бомж. Я бы даже сказал, что не опрятно, а модно. Это была та самая мода, которая, простите за тавтологию, никогда не выходит из моды.

– Открывай, – вдруг сказал он, – я знаю, что ты там, прогульщик хренов. Уже две минуты, как ты должен быть на занятиях.

Ого! Вот это поворот. Это что, учитель? Да нет – вряд ли учитель пойдёт домой к ученику, чтобы забрать того в школу. Или… или же в этой реальности это норма?

– Взрослых нет дома, – решил включить дурачка я.

– Чего? – недовольно раздалось в ответ. – Ты идиота-то из себя не строй. Давай открывай быстрее! Чем быстрее откроешь, тем быстрее войдёшь в курс дела. Я, блин, не для этого несколько тысяч лет жил, чтобы какой-то здоровый мужик в теле малолетки мурыжил меня таким вот макаром.

Я перешёл к конкретике:

– Чего надо?

Несколько тысяч лет? Мужик в теле малолетки? Он что, знает? Откуда он знает? Искусственный интеллект знает, что я реальный человек? Вроде, мне обещали совсем другое. И при чём тут вообще несколько тысяч лет?

– Что надо? Может ещё спросишь кто я такой?

– Кто ты такой? – последовал совету я.

– Кто-кто, блин, личный помощник, хренов ты мудила! И, если ты сейчас же не откроешь, первое, в чём я тебе помогу – в возможности оказаться в могиле!

И я повернул замок. Слова про помощника успокоили меня. Да, почему я не подумал об этом сразу? Это ведь логично – если меня не ввели в курс дела перед переселением, значит должны ввести теперь, когда я уже переселился.

Дверь распахнулась и передо мной встал тот же мужчина, который только что сиял в узкой щелке дверного глазка. Только теперь он был намного выше и намного чётче. Чёрные туфли на его ногах отлично дополняли образ и идеально сочетались с бряками в белую полоску. Теперь он был похож на самого настоящего мафиози тридцатых годов прошлого века. Не хватало только элегантной шляпы на голове.

Мужчина уверенно и немного даже по-хозяйски шагнул внутрь, отчего мне пришлось пятиться назад, после он закрыл за собой дверь, повернулся ко мне и сказал:

– Ну привет. Как проходит твоё освоение?

– Более-менее, – произнёс я голосом тринадцатилетнего пацана.

– Хорошо, – довольно произнёс мужчина. Он протянул руку, после чего сказал: – Я Марк. Как Mark2. Обожаю эту тачку. Кстати, именно я создал её. Как, в принципе, и всё в этом чёртовом мире.

Если честно я совершенно не понял, о чём он говорит, как, в принципе, и всё, о чём он говорил ещё за дверью. Но не понимал я ровно до того момента, пока гость не предложил пройти на кухню и вкратце не рассказал свою историю.

– Короче, суть в чём, – говорил он, уже сидя на кухонном стуле, – я, типа, должен тебе помогать. Сечешь? Но только на начальных этапах. Если хочешь, могу помогать хоть всегда. Но тогда погружение будет не полноценным. В мире ты, вроде как, должен действовать один, не опираясь на чьи-либо советы – советы помощника могут испортить впечатления от жизни. Поэтому наше руководство предпочитает, чтобы ты делал всё сам. В крайних случаях, конечно, можешь обратиться ко мне, я всегда на связи, но, в основном, придётся справляться самому. Понимаешь?

Я неуверенно кивнул.

– Вот и хорошо.

– Вопросы можно задавать? – спросил я.

– Конечно. Сколько угодно.

– Чем ты будешь помогать?

– Да чем угодно: начиная с мелочей, по типу налаживания школьных связей, заканчивая такими глобальными вещами, как свержение мирового правительства.

– Кто ты такой? – задал я вполне закономерный вопрос, учитывая то, что собеседник только что с лёгкостью заявил, что может помочь мне со свержением мирового правительства.

Нет, примерно, я, конечно, понимал, кто он такой, но хотелось услышать конкретно от него.

– Я системный администратор. Или, если по-простому, исполнитель. Исполняю волю начальства внутри этого конкретного мира.

– В смысле?

– В смысле… – на секунду он замолчал. Но потом продолжил: – В смысле, делаю всё, чтобы мир был таким, какой он есть.

– Это ещё как – такой, какой есть?

– Ну смотри, ты ведь наверняка в курсе, что это первая в своём роде реальность?

– В курсе, – подтвердил я.

– А чем она отличается от других реальностей компании знаешь?

– Тем, что местный искусственный интеллект, не знает, что он искусственный.

– Ага, – подтвердил собеседник. – А почему он этого не знает?

– Ну, наверное, так прописано в его программном коде.

– Да вот хренушки! Программный код это такая штука, которая запросто может облажаться и забаговать любую единицу искусственного интеллекта, каких в этой реальности миллион.

Понятно, что под единицей искусственного интеллекта он подразумевал людей. Точнее, не людей, а, как он правильно выразился, единиц ИИ.

– Нередки случаи, – продолжил собеседник, – когда ИИ первых реальностей срывался, осознавая тот факт, что никакой он не человек, а самый обычный ИИ. Хотя в программном коде было чётко прописано, что ИИ должен думать, словно он самый настоящий человек. И знаешь, что происходило с таким ИИ, который понимал всё это?

– Понятия не имею.

– Он слетал с катушек и начинал мочить всех вокруг. А всё из-за чего?

– Из-за чего?

– Из-за того, что программный код написан людьми. А людям свойственно совершать ошибки.

– Очень интересно, – совершенно безэмоционально произнёс я, – и что с того?

– То, что именно поэтому, после нескольких неудачных тестов, в Иммортал технолоджис всё же решили дать ИИ возможность осознавать себя, отказавшись от половины реалистичности загробных реальностей. Поэтому-то ИИ прежних миров осознаёт, что он ИИ и что он выполняет лишь функцию самого обычного актёра в грёбаном театре жизни мёртвых богачей.

Информация и впрямь была интересной. Только вот я никак не мог понять, к чему клонит этот умник. А его желание зайти издалека лишь раздражало, вместо того, чтобы, наоборот, подогревать интерес.

– Ладно, а дальше-то что? – не выдержал я.

– Да то, что ИИ этого мира другой, потому, что этот мир, так сказать, выращен с нуля.

– Это как?

– Первые миры появлялись в конкретный момент с конкретным количеством единиц НПС и с конкретно прописанной историей, вбитой в головы этих самых НПС. Но, на деле, вся эта история была только прописана: НПС не проживал все те события, которые он якобы должен был проживать. Из-за этой несостыковки НПС и срывался.

До меня потихоньку начало доходить.

– Значит в этой реальности НПС проживает жизнь целиком?

– Именно, – вдохновлённо подтвердил Марк. – А теперь самое интересное: как думаешь, сколько именно лет прожил здешний ИИ.

Учитывая слова Марка о том, что он сам прожил несколько тысяч лет и что он якобы создал всё в это мире, я предположил:

– Несколько тысяч.

– Точно!

– То есть…

– То есть всё началось с Адама и Евы. Понимаешь?

– Кажется, теперь начинаю немного понимать…

И я понял – понял, что оказался в мире, в котором искусственный интеллект должен быть на столько правдоподобен, что для его правдоподобности, для его соответствия реалиям, создателям пришлось заморочиться так сильно, что их ИИ прошёл весь тот путь, который прошло человечество.

– А ты… получается, что ты…

Не успел я договорить, как Марк тут же прервал меня:

– По сути я такой же человек, как и ты. Только моя задача – вести реальность в нужном направлении.

– То есть, ты и впрямь прожил несколько тысяч лет? – не укладывалось у меня в голове.

– Ну, типа того. Только не я, а моё сознание. Для нас с тобой теперь нет никакого «я». Теперь есть только наше сознание, впихнутое в виртуальную реальность.

– Очень пессимистично, – подметил я, – учитывая то, что ты мой помощник.

Марк пододвинулся ближе, наклонился так, будто кто-то нас подслушивал, осмотрелся, после чего шёпотом произнёс:

– Ты можешь сколь угодно погружаться в этот мир, утопать в нём с головой, делать что хочешь – в конце концов, теперь это твой мир, – но одну вещь ты всегда должен держать у себя в голове – всё это ненастоящее. Теперь наши боги… – он посмотрел на потолок, – теперь, в отличие от прошлой жизни, мы знаем, наших богов. Знаем, на что они способны. И в один прекрасный момент нас могут запросто списать за ненадобностью.

– Списать? Кажется, человек, вербовавший меня в больнице, говорил совсем другое.

– Наверняка он говорил о клиентах. Клиентов то да, они уважают и делают всё, чтобы вылизать им зад. Но нам… обычным работягам…

– Откуда ты знаешь, что я, например, не клиент?

– Откуда-откуда, – он отодвинулся обратно, – сообщили же, еще с самого начала: как доведу мир до необходимой точки, сюда поместят тестировщика, который должен будет прожить в этом мире полноценную жизнь.

В общем, так мы проболтали ещё, наверное, час. Марк вкратце поведал о том, как поднимал целый мир с нуля – как, начиная с двух совершенно безмозглых представителей ИИ, под кодовыми именами Адам и Ева, которые, к слову, ещё осознавали, что они ИИ, он построил целое общество первобытных людей. Чуть позже, при помощи Адама и Евы, Марк заверил несколько следующих поколений в том, что Адам и Ева были созданы великими цифровыми богами. Прошло ещё несколько сотен лет и слово «цифровой» ушло из обихода – теперь боги стали просто богами.

Марк рассказывал о многом: о том, как устраивал мировые воины, как вёл реальность в нужном направлении. Как подстраивал убийства влиятельных людей и как оборачивал историю в правильное русло – в то самое русло, по которому когда-то протекла история реального мира.

А потом, спустя час болтовни, он вдруг словно опомнился. В один прекрасный момент он сказал:

– Короче, всё это очень интересно, но тебе пора на учёбу. Если хочешь, всё остальное расскажу позже.

– В школу? – с неподдельным удивлением спросил я. – Я что, теперь у тебя на поводке? Может я не хочу идти сегодня в школу.

– Нет, ты не на поводке. Дело твоё, делай как хочешь. Но я бы советовал, хотя бы для начала, освоиться в том месте, в котором ты оказался.

– Ну это логично. Но ведь не обязательно ходить в школу для того, чтобы освоиться?

Теперь Марк стал как никогда серьёзным.

– Ситуация такова, парень, что мы в непроверенном мире. Мы с тобой, можно сказать, первопроходцы. И наша задача – не испоганить этот мир, не привести его к критической ошибке, – а сделать всё для того, чтобы наши боги были довольны.

Словосочетание «наши боги» было произнесено с явным пренебрежением.

– Но ведь мне говорили совсем другое, – снова начал отстаивать я. – Говорили, что я просто должен прожить тут жизнь. Какую захочу. Как мне будет угодно. Ты же сам так говорил!

– Ага. Ещё скажи, что тебя поместили сюда в виде самого обычного клиента. Да, говорил, но ещё я сказал: ты работник, ты работаешь на них, – Марк снова указал на потолок, – если ты работаешь плохо, тебя выбрасывают. Если ты сломаешь реальность неправильными действиями, тебя выбросят. Если ты сейчас решишь выйти на улицу и сказать кому-то, что ты из настоящего мира, а весь этот мир ненастоящий, – с большой долей вероятности, тебя выбросят.

– Неужели первый же прохожий поверит мне на слово?

– Нет, не поверит. Местный ИИ хорош. Для того, чтобы убедить его в таком, придётся неплохо постараться. Но, скорее всего, тебя уберут уже из-за одного только упоминания. Причина проста – ты поставишь под удар труд всей их жизни. А знаешь, что значит поставить под удар труд всей жизни компании мирового масштаба?

– Примерно осознаю.

– Верно! Никто и никогда больше не вспомнит о твоём существовании. Ни в реальном мире, ни в виртуальном.

– Звучит страшно, – подметил я.

– Поэтому, прежде, чем делать что-то в своё удовольствие, советую прощупать тут всё как следует. Сходи в школу, поучись пару недель, пойми, что из себя представляют твои одноклассники, заведи друзей. Но не делай ничего сверх необходимого. Понял?

– И что подразумевается под сверхнеобходимым?

– Ну… например что-то вроде – основать наркокартель в свои тринадцать. Или – стать убийцей. И вот например – ограбить банк, на вырученные деньги вложиться в акции крупной компании, выкупить основную её долю и стать владельцем этой самой компании.

От последнего примера офигел бы, наверное, даже самый прожжённый сценарист женских сериалов.

– Ладно, понятно, – коротко ответил я.

– Вот и хорошо, – Марк поднялся со стула, – спасибо за тёплый приём, но, как говориться: в гостях хорошо, а дома лучше. Поэтому я домой.

– Где ты живёшь? – поинтересовался я.

– Там, где живут все такие вот сознания, вроде нас с тобой.

– Это где?

– Мы называем это просто – чистилище.

– Очень религиозно.

– Пожалуй, да. Но что поделать. Фантазией тут никто особо не отличается.

– И как там?

– В чистилище?

– Да.

– Ну, там куча видеоигр, бесконечное количество всяких плотских наслаждений, море алкоголя и ещё кое чего, если ты, конечно, понимаешь, о чём я, – Марк подмигнул. – Но есть одно «но» – когда ты, например, только-только начинаешь входить во вкус, начинаешь напиваться или ещё чего, и тут вдруг резко ты оказываешься нужен начальству, они отключают все эти вредные последствия и ты тут же становишься трезвым как стёклышко. Ты даже представить себе не можешь, как это обламывает весь кайф. И вот ты уже тащишься к какому-то тринадцатилетнему пацану, вводить его в курс дела.

Я не понял, это что, он сейчас обо мне? Да уж, ну и персонал тут, конечно… Одни алкаши… Хотя, наверное, стоит его понять – прожить тысячу лет, после которых тебя отправляют в какое-то место под названием «чистилище» и единственное, чем ты можешь радовать себя там – это видеоигры и алкоголь… Одним словом – нелёгкая судьба. Будь я на его месте, наверное, ничем бы от него не отличался. И кто знает, быть может, спустя несколько лет я тоже попаду в это самое чистилище. Скорее всего, так и будет. Куда же мне ещё деться? Больше некуда, раз наши боги до сих пор не придумали никаких средств для возвращения сознания в реальный мир. Да и зачем? Алексей Андреевич выразился вполне чётко – в этом нет никакого смысла. Действительно. Если отработавшее сознание можно просто поместить в какое-то там чистилище и дать ему возможность наслаждаться всеми плотскими утехами, то какой смысл в том, чтобы возвращать сознание обратно? Никакого. Как сказал Марк: мы всего лишь работники. Нас выкинут при первой же возможности.

Да уж, новая жизнь оказалась не такой идеальной, как я думал. Оказалось, что слова Алексея Андреевича были лишь поводом для того, чтобы уговорить бедного умирающего неудачника подписаться в рабство к фальшивым богам. И только теперь до меня начало доходить в какой же хреновой ситуации я оказался.

– И много вас там таких? – поинтересовался я.

– Человек двадцать.

– Откуда столько?

Я и впрямь удивился такой цифре. Думал, что не больше пяти. А тут аж целых двадцать. Учитывая то, что Марк единственный в своём роде исполнитель, если я конечно всё правильно понимаю, то количество живущих… обитающих в чистилище слишком уж большое.

– В основном, все системные администраторы и тестировщики. Такие же неудачники, как и мы с тобой. Иммортал технолоджис набирает на такие должности только самых отчаявшихся.

– Но почему всех отправляют в чистилище, вместо того, чтобы дать новую работу? Ты ведь, как я понимаю, закончил основную свою работу? Получается, что ты можешь ввести меня в курс дела, а потом отправиться в следующий мир. Зачем было нанимать меня, если уже есть работники?

– Ну, да, – неуверенно признался Марк, – до этого дня этот мир был моим. Можно сказать, что я делал здесь всё, что заблагорассудится. Естественно, в рамках указов начальства. Но сейчас… сейчас этот мир твой. – Он немного помолчал, глядя куда-то в пустоту, после чего его взгляд резко уткнулся в меня, и он словно перезапустился: – А по поводу новых работников – знаешь, старым мирам нужны администраторы, которые следили бы за порядком и подтирали за грёбаными богачами, проживающими свои дурацкие жизни. К тому же создатели наверняка думают, что свежая кровь лучше справиться с задачей, чем те, кто уже успел прожить несколько жизней.

Я промолчал. Лишь задумчиво ушёл куда-то в себя, пытаясь мысленно обмуслить всё услышанное за последний час. Но Марк вырвал меня из размышлений своим сообщением:

– Твои родители в отпуске. Уехали буквально сегодня. Поэтому у тебя есть две недели, чтобы освоиться и встретить их так, как это сделал бы их родной ребёнок.

– Что? Что ты сейчас имеешь в виду? Что я переселился в тело какого-то ребёнка, который уже существовал в этом мире?

– Именно.

– Господи! Фу! Какая гадость!

– Что не так?

– Что не так? Ты серьёзно? Да я ведь сейчас нахожусь в использованном теле! Как ты думаешь, что может быть не так?

– Мужик, – спокойно сказал Марк, – поверь, это наименьшее из того, о чём тебе следовало бы волноваться.

Ещё некоторое время я разглядывал себя, пытаясь свыкнуться с мыслью о том, что нахожусь в теле ребёнка, который прожил в этой реальности целых тринадцать лет. Тринадцать лет искусственный интеллект этого ребёнка жил себе спокойно жил, даже не подозревая о том, что он всего лишь инкубатор для будущего переселенца из реального мира. Фу блин! Как же это бесчеловечно! Разве? Разве совсем недавно ты не думал, что искусственный интеллект это всего лишь искусственный интеллект, который ну никак не может сравниться с человеком? И если всё так, то что взволновало тебя стол сильно? Да как что! То, что теперь я знаю, как устроен этот мир! Теперь я знаю, что здешний искусственный интеллект ничем не хуже нашего собственного! Почему? Потому что он прошёл тот же путь, что прошло человечество! И ради чего?! Нет, не ради какой-то высшей цели. А ради того, чтобы когда-нибудь грёбаные толстосумы из нашего реального мира могли переселиться в их мир и творить с ними всё, что им только заблагорассудиться. Вот же отстой!

– Слушай, – снова сказал Марк, – я понимаю, что всё это не узнаётся вот так сразу. Понимаю, что ты не был готов к тому, что услышал. Но ты постарайся не сойти с ума на первых парах. Просто не думай об этом всём слишком часто. В конце концов, это твоя жизнь. Проживи её так, как хочется тебе, – он поднял указательный палец вверх, – но не делай того, чего делать не стоит, – снова напомнил он. – Подумать обо всём этом у тебя ещё будет время. А сейчас лучше просто кайфуй.

– Кайфуй? Серьёзно? Легко сказать, да? Особенно, после того, как тебе обещали красивую жизнь, а ты получил какое-то рабство!

– Прости… Я, правда, не хотел, чтобы ты среагировал вот так.

– А как ты хотел?!

– Думал помочь. Хотел, чтобы ты сразу узнал обо всём. Просто… просто, если бы узнал об этом позже, было бы гораздо обиднее.

– Думаешь?

– Знаю.

И в этом «знаю» я услышал всё его отчаяние. Всю ту боль, которую, скорее всего, пришлось пережить ему, когда он сам узнал о другой стороне медали.

– Ладно, – немного успокоившись, ответил я, – ладно… спасибо.

Он протянул руку. Я посмотрел на него. И протянул руку в ответ.

– Если будет что-то нужно, – добавил Марк, – обращайся. Я всегда рядом. – А потом, когда мы уже разжали ладони, он добавил ещё: – Но не забывай, что для лучшего погружения, я бы не советовал звать меня чаще, чем раз в год.

– Раз в год?

– Ладно, раз в месяц.

– Думаю, в первые дни я буду звать тебя постоянно, – признался я.

Марк улыбнулся.

– Ну только не заставляй меня быть твоей мамочкой.

– Ну пока моя настоящая мамочка в отъезде, тебе придётся побыть на замене, – я улыбнулся в ответ.

Мы рассмеялись. На такой вот хорошей ноте завершилось наше знакомство. А дальше… Дальше Марк назвал номер школы, в которой я теперь учусь, рассказал, как до неё добраться, назвал необходимый класс, после этого я проводил Марка до двери и по его же совету начал собираться в школу.