— Долго же ты пропадал, Костя, — заметила девушка.
Мы с Олей сидели в небольшой кафешке, прямо у входа в Музеон. Глядя на барабанящий за окном дождь, мы пили горячий кофе и неспешно беседовали.
С нашей последней встречи пять дней назад девушка успела измениться. Исчезла весёлая игривость, вечная улыбка и блеск в глазах. Если раньше Она почти не использовала косметику, то сейчас передо мной сидела ярко накрашенная красавица с усталыми глазами, что старательно отводила взгляд, рассматривая стакан, зажатый между ладошек.
— Работа, — вздохнул я. — Ещё раз прости за то, что случилось в прошлый раз. Понимаю, что доставил тебе неприятностей…
— Забудь, — перебила она меня. — Ничего такого, всё в порядке. Ребята сами начали, так что получили за дело. Я смотрю, тебя перестали избивать на этой твоей работе? — выжала она слабую улыбку. — Наконец научился давать отпор?
— Скажем так, у меня подросла квалификация, — улыбнулся я. — Теперь я сам… избиваю, скажем так.
— Едва ли подобным можно гордиться в цивилизованном обществе, молодой человек, — шутливо погрозила она пальцем.
— Вот теперь я узнаю ту Олю, которую встретил впервые!
Мы ещё минут тридцать болтали ни о чём, но разговор явно не клеился. Девушка была задумчива и периодически выпадала из реальности, уходя в свои мысли. Казалось, она решала, стоит ли что-то мне говорить или нет. Наконец, видимо, решив, что не стоит, она поднялась и накинула куртку на плечи.
— Знаешь, Кость, я рада была с тобой увидеться, но сейчас мне пора ехать. Сегодня много дел, прости, — виновато сказала она, отводя взгляд.
— Конечно, какие вопросы, — кивнул я. — Ладно, тогда до связи, хорошо? Звони, пиши рисуй в любое время, я жду.
— Спасибо. Обязательно напишу!
Эх, Олька, Олька… Скрывать от того, кто достиг уровня Трансформы, тот факт, что ты Игрок, бессмысленно. Не хочешь мне говорить, не надо. Я подожду, мне ни к спеху. Не могу и не хочу доверять всем подряд.
Вышли мы из кафе вместе. Проводив девушку к её машине, я дождался, пока она сядет внутрь и придержал дверь.
— В силу своей… Работы, скажем так, я догадываюсь, о чем ты решила промолчать, — сказал я. — Так вот, прошу, послушай меня — если ты вдруг решишь сделать какую-нибудь глупость, вроде того, что бы влипнуть в опасность, отправившись на… охоту, назовём это так, сообщи мне. Я смогу помочь.
Девушка впервые за всю встречу посмотрела мне прямо в глаза и серьёзно ответила:
— Хорошо. Если такое случится, я обязательно с тобой свяжусь. Правда, не уверена, что у тебя найдётся время мне ответить — быть на связи не твоя сильная сторона, Кость.
Что ж, замечание, надо признать, справедливое. В последнее время со мной было сложно связаться.
Глядя в след отъезжающему автомобилю, я достал очередную сигарету. Что ж, видимо, у меня появилась новая вредная привычка…
Больше ничего важного в тот день не произошло. Я вернулся домой, набрал выпивки и заказал доставку пиццы. Приняв душ, я до самого вечера глушил коньяк, ел и думал. Много, много думал, и чем больше думал, тем больше понимал, что мне катастрофически не хватает информации. Ещё днем я заметил, что в городе полно росгвардейцев и даже военных, но с чем это связано, в сети не было информации. Видимо, дело совсем дрянь и всякая погань начала появляться уже на улицах городов. Ну или после случая под Новосибирском власть решила подстраховаться заранее, подстелив себе соломку на всякий случай. Узнаю завтра.
Утром, поднявшись к девяти, я поднялся и, приняв душ, отправился на базу. Такси послушно довезло меня до той самой остановки, от которой я по инструкции должен был топать на своих двоих. Экипировку я взял с собой — мало ли что сегодня предвидится. Да и с мечом в руках было как-то спокойнее. Без брони я, случись чего, как-нибудь обойдусь, но вот меч теперь всегда будет у меня под рукой.
В тренировочном зале уже сидела вся команда. Видно было, что они уже начали тренировки, но сейчас у ребят был перерыв. На меня уставилось множество глаз с абсолютно различными эмоциями — от злости до равнодушия.
— О-о-о, пришёл-таки, наш маленький воришка! — протянула Маша. — Ну как отдохнул? Как спалось, как елось с ворованным опытом?
— Шикарно, — напоказ зевнул я, потягиваясь. — Не поверишь, я даже немного соскучился по тебе, старая сука. Как вы тут, ребят? Ань? Насть? Никто не обежал? Геля, замечательно выглядишь, — похвалил я наше оружие массового поражения мужских сердец.
— Мы тоже по тебе скучали, маленький уродец, — прошипела Маша, не желая угоманиваться.
Красивое девичье лицо аж слегка скривило от злости. Она меня и так не переваривала, а теперь я для неё и вовсе хуже гастрита. Ещё бы, обскакал её буквально в один заход. Антон положил руку на плечо девушке и что-то зашептал ей на ухо, видимо, успокаивая — я не прислушивался. Однако помогало это слабо.
— Да с хрена ли я должна молчать! — взорвалась она. — Этот гандон бросил команду, вышел из группы и заграбастал себе весь опыт! И вы собираетесь делать вид, что всё нормально?! Что, боитесь этого сопляка?! Да вы посмотрите на его самодовольную рожу! Чё ты ухмыляешься, упырь соп…
Мне надоело слушать её. Честно сказать, я поначалу действительно ощущал лёгкое чувство вины за сделанное, хоть и понимал, что это глупо — я действительно нуждался в развитии больше, чем они, я куда эффективнее в бою, чем они и, наконец, я заплатил как минимум пятью годами собственной жизни за это. Так что срать я хотел на то, что я там по их мнению был обязан делать. Не спорю, правда в её словах тоже есть — я член команды, я сам подписался на всё это дело и мой поступок самое настоящее нарушение приказа в боевой обстановке. Но у каждого из нас была своя истина, и что ни говори, моя мне ближе.
В конце-концов, разве я кому-то тут хоть чем-то обязан? Едва не прибившим меня в первый же день, как я попал в команду Маше, Антону, Тихону и Серёге? Угрожавшему дать ход делу о смерти моих родителей в случае отказа прогибаться под него Громову, прекрасно знавшему, что я не виновен? Или Насте, что вместе с первой моей группой пыталась меня если и не прикончить, то кинуть на опыт как минимум и не стеснявшихся использовать меня как пушечное мясо?
Или, может быть, Паше, что всегда лишь молча наблюдал за всем со стороны? Тут только Аня заслуживала хоть какого-то положительного отношения с моей стороны — но даже в её случае это она была обязана мне жизнью, а не наоборот. Я бы без неё как-нибудь выкрутился на первом этаже данжа, она же без меня вообще не пережила бы первой же комнаты с монстрами.
Ладно, не только Аня. Была ещё Ангелина — но даже она скорее не со мной дружила, а с Машей враждовала. Так что…
Я рванул вперёд, используя Поступь. Теперь, когда искусство Смертного Меча так кардинально усилило все мои техники, преодолеть за одно движение три десятка метров было сущим пустяком. Никто из них не успел среагировать на моё движение, да что там — они даже не разглядели его. Разница в ступенях давала отчётливое преимущество, которое было сложно переоценить.
Я схватил девушку за горло и, легко оторвав от пола, уставился ей прямо в глаза. Вскочивший на ноги Антон получил под дых и улетел метров на девять-десять, не успев ничего предпринять. Остальные вмешиваться не спешили. Ангелина вообще выглядела так, будто перед ней было лучшее зрелище в её жизни.
— Я повторю один раз, Маша, — ледяным голосом заговорил я. — Мне надоели твои выходки и твои выпады. Ещё хоть раз, хоть единый долбанный раз ты позволишь себе что-то гавкнуть в мой адрес, и я сломаю тебе челюсть. Я хочу, что бы твой мусоропровод больше никогда не открывался в мою сторону. Доступно объясняю?
Вместо ответа девушка, используя Усиленный Удар, попробовала вогнать мне в глаз тренировочный кинжал. Что ж, это было бы слишком просто, послушайся она меня сразу. Кинжал разлетелся на щепки в моей руке, но он оказался лишь приманкой. Девушка обвила ногами мой плечевой сустав, перехватила руками предплечье и сделала болевой захват.
Вот только против того, кто прошёл Трансформацию Костей болевые — так себе затея. Нет, конечно, если бы она была сопоставима по физическим параметрам со мной, какие-то шансы на успех ещё были бы. Вот только я и до Трансформации был намного сильнее физически, а уж теперь и говорить не стоило. К тому же, делать болевой на руку, что держит тебя за горло и душит, задача весьма нетривиальная. Если бы не её показатели Ловкости и Силы, ушедшие за пределы человеческих возможностей, она бы и этого не сумела, но, надо отдать ей должное, немыслимо извернувшись, она таки сумела выполнить болевой. Только, как уже было сказано, безо всякого толку.
— По хорошему, значит, не хочешь… — вздохнул я.
Я всё время ждал реакцию Громова и инструкторов, но те лишь с интересом наблюдали за происходящим. Понимают, что я её всерьёз калечить не буду, а на дисциплину, видимо, пока закрыли глаза. Что ж, мне же лучше.
Тихон и Серёга старательно делали вид, что происходящее их никак не касается. Два бесхребетных шакала, что с них взять. Вот только Антон был слеплен из иного теста. Даже удивительно, как он оказался в этой компании? Вот уж воистину, любовь зла.
— Отпусти её, Костя, — попросил он, глядя на меня исподлобья.
— Если я отпущу её просто так, это никогда не закончится, — покачал я головой, не обращая внимания на изо всех сил напрягшуюся девку. — А с её борзостью давно пора что-то делать. И если ты не способен сделать ничего сам из-за тяжести каблука над головой, то я приму меры сам.
Деревянная тренировочная секира в руках Антона метнулась ко мне, но я был быстрее, намного быстрее. Используя Поступь, я переместился к ближайшей стене и швырнул в неё девушку, смахнув её с руки. Не ожидавшая подобного подвоха Маша впечаталась в стену, а я, не теряя времени и не позволяя оправится, врезал девушке ногой в живот. Худенькое тело подкинуло в воздух, и я, подхватив её за руку, шваркнул спиной об пол.
Антон протаранил меня плечом, используя какой-то навык, и я невольно сделал четыре шага назад. Продолжать атаку парень не стал, клонившись над своей девушкой.
Маша выглядела неважно. С хрипом дыша и сплёвывая кровь, она скорчилась в позе эмбриона. Слезящимися от боли глазами девушка, несмотря на боль, смотрела прямо на меня, не обращая внимания на пытающегося помочь её парня. И будь она способна убить взглядом, я бы уже сдох в самых жутких мучениях из возможных. Да, кое-кто урока не усвоил.
— Я знаю, что ты дура, и потому не надеюсь, что до тебя дойдёт сразу, — медленно сказал я, не отводя взгляда. — Но запомни вот что — каждый раз, когда мне хотя бы покажется, что ты косо на меня глядишь, с тобой будет происходить то же самое. Я не собираюсь с тобой нянчиться, сука. Надеюсь, ты ещё не раз дашь мне повод выбить из тебя дерьмо.
На этом терпение Антона окончательно лопнуло. С рёвом, достойным настоящего носорога, здоровяк помчался на меня, размахивая деревянной секирой. И не смотря на то, что именно он во всей четвёрке вызывал у меня меньше всего негатива, церемониться я не стал. Меньше далеко не равно нулю, так что вскоре Антон валялся рядом со своей подружкой, не в силах поднятся. И чего я раньше сдерживался и терпел?
Зрелище гибели Эверхема, показанное мне Мастером, сильно изменило меня. Кому-то может показаться — в смысле изменило? Это ж просто как кино посмотреть. А кино, особенно военное или фантастическое, постоянно показывает нам гибель людей — а иногда и тысяч, а то и миллионов за раз. И что? Сильно оно нас меняет?
Да вот только я смотрел не кино. Какой-бы кровавой или кровопролитной не был фильм, ты всегда знаешь, что это всего лишь фильм. Что после сьёмок все те актеры, что сражались и умирали в кадре, спокойно встают и идут по своим делам.
В воспоминании Мастера было не так. Я чувствовал ветер, игравший с моими волосами. Вдыхал запах гари сбитых боевых кораблей Авлэйма, ощущал на своей коже жар горящих, рушащихся небоскрёбов. Видел своими глазами, как тысячи людей сгорают, разрываются на части, рубятся, замораживаются и… В общем, как они гибнут десятками различных способов, и точно знал — это взаправду. Я словно был там, словно являлся живым очевидцем этих событий, и это произвело на меня неизгладимое впечатление. Большее, чем даже я сам готов был признать.
А уж мысль о том, что это повториться здесь, на Земле, и вовсе настраивала на совсем иной, чем прежде, лад. Даже желание прикончить Первого Игрока отошло на второй план. Я не перестал его ненавидеть, нет — но на эту тварь у меня будет практически вечность, если сделать всё верно. А вот если прозевать вторжение и проиграть Битву за Будущее — вот тогда я никому и никогда не отомщу. Ибо сбежать из мира не выйдет до появления Звёздных Врат, а вторжение случится гарантированно до этого момента.
И всё это осознание, которое я и переваривал все эти дни, что-то во мне изменило. Вернее, не так — лишь начало менять. Первое изменение на лицо — прежний я такой дебош бы не устроил, не желая привлекать к себе негативное внимание. Вернее, устроил бы, но лишь в крайнем случае. Нынешний я — другое дело.
— Маше давно не хватало хороших пиздюлей в воспитательных целях, — философски заметил майор. — Надеюсь, это пойдёт ей на пользу. Если вы закончили выяснять отношения, то мне хотелось бы сообщить вам несколько новостей. Точнее, две — хорошую и, как водиться, плохую. С какой начать?
— С плохой, — тут же заявил Паша.
— Как скажете, — улыбнулся он. — Плохая новость заключается в том, что первые твари начали появляться в городах. Не только в Москве, но и по всей стране, и, подозреваю, по всему миру. Пока с ними спокойно справляется полицейские и солдаты, серьёзных тварей не видели, но наши аналитики утверждают, что это лишь начало. В течении месяца начнут появляться твари, с которыми придётся считаться всерьёз. Пока мы сдерживаем СМИ и общественность, не позволяя начаться переполоху, но скоро народ всё узнает, и тогда возможна паника. Но это не наше дело, для данных задач у нас есть специально обученные люди. Для нас во всём этом важно то, что с завтрашнего дня тренировки на базе прекращаются. Отныне мы мобильный отряд, призванный разбираться с любой нечистью, которая будет появляться в городе. Вопросы?
— Много тварей в сутки вылезает? — поинтересовался Тихон.
— Пока случилось лишь шесть инцидентов, в каждом из которых была какая-то мелочь навроде тёмных гиен, — ответил майор. — К счастью, погибших среди гражданского населения немного, и сам факт нападений удалось спихнуть на сбежавших из частных зоопарков животных. Полиция просто отстреливала тварей. Ещё вопросы?
Вопросов не последовало.
— Тогда хорошая новость, — хлопнул в ладоши Громов. — Начали появляться Игроки третьего поколения. Причём тысячами. Так что поздравляю, с завтрашнего дня вы закреплены каждый за своим отрядом новичков. Ваша задача страховать их во время время вылазок за нечистью. Мелочь будут убивать именно они, ваша задача лишь разбираться с сильными тварями, если те вдруг появятся. Как вы знаете, обычное оружие на монстров высоких уровней почти не действует. Всех сильных тварей будут отдавать под зачистку именно вам — стоит приоритет на как можно более скорое прохождение нами Трансформы. На этом пока всё, все свободны. Костя, тебя прошу остаться.
Отряд, обсуждая услышанное, двинулся на выход. Дождавшись, когда все покинут помещение (включая рядовых инструкторов), Громов заговорил:
— Для тебя есть задание, Костя.
— Какое? — чуть удивился я.
— Скоро должен состояться контакт с представителем одной группы людей, обладающих способностями, схожими с нашими, которые несут потенциальную угрозу…
— Они не согласны на вас пахать, что ли? — перебил я его.
— Ну, можно и так сказать. Наша задача — сопроводить на эту встречу человека, которому доверены переговоры. Отправляемся я, ты и Андрей Геннадьевич.
— А почему лишь мы трое?
— Сопровождающих должно быть не более трёх от каждой из сторон. Почему выбор пал на нас со старшим инструктором, думаю, очевидно. А ты выбран как сильнейший из имеющихся Игроков, — пояснил майор.
— В чём подвох, мужики? — поинтересовался я. Пока на словах всё выходило логично, но с этими типами «просто» быть по определению не может.
Я ведь, на минуточку, самый ненадёжный элемент в команде. За мной косяков в глазах руководства больше, чем за остальными вместе взятыми. А тут бах — и такое доверие. Подозрительно, мягко говоря.
— С их стороны будет присутствовать Игрок первого поколения. Такой же, практически, тип как ты. Я знаком с ним лично, его зовут Илья Клинков. И скажу честно — как по мне, он посильнее тебя будет.
А вот это уже оччень интересно!