Вторжение (СИ)

Глава пятая

Колин возвратился из Астрала и растянулся на полу. На лице застыла довольная улыбка. Сегодняшним результатом он был доволен, даже не смотря на то, что после бессонной ночи из тела, будто все соки выжали. Бледный свет едва проникал в комнату сквозь маленькое, давно немытое окошко, а воздух был по-утреннему холодным и влажным. Раздался стук. Сержант нехотя поднялся и проковылял к двери.

— Господин… Колин? — на пороге застыла девчушка лет тринадцати, щеки которой моментально порозовели. Девушка стыдливо отвела глаза, и только тут Колин сообразил, что стоит перед ней абсолютно голый. Он метнулся к кровати и стал торопливо натягивать портки.

— Прошу прощения, — смущённо проговорил сержант, когда одетый вернулся к двери. — Ты что-то хотела?

— Ваше имя Колин?

— Абсолютно верно, — сержант приветливо улыбнулся.

— Господин Скахет попросил вас разбудить, — девушка одарила его ответной улыбкой и, посчитав свою миссию завершённой, развернулась к лестнице.

— А где он?! — крикнул вдогонку сержант.

— Он завтракает внизу, — не оборачиваясь, ответила служанка.

Колин затворил дверь и оделся. Интересно, что в такую рань понадобилось Скахету? Вчера вечером, когда они приехали в эту таверну воин недвусмысленно дал понять, что сержант может спать хоть до самого обеда. Такая щедрость была вызвана тем, что на протяжении последней седмицы Колин только и делал, что проводил в Астрале. Даже рукам не давал как следует восстановиться, бессмысленно тратя последние силы. Хотя бессмысленно это выглядело лишь в глазах воина, тогда как сам Колин с каждым выходом в Астрал всё больше самосовершенствовался. Если раньше ему приходилось то или иное плетение отрабатывать сперва в Астрале, а затем повторять в обычном мире, то теперь он научился связывать воедино астральные плетения с материальными, отчего они приобретали законченный вид и силу.

Но это было не главное. Главной стала работа с астральной конструкцией собственного меча, которую сержант старался довести до совершенства. А всё началось в Сионе, когда Колин узнал, что у всякого материального предмета, как и у человека, существует астральное тело — своего рода фон, связывающий этот предмет с энергетическим миром. Это случилось после того как Колин ради эксперимента попытался выйти из Астрала в Астрал. Как бы по-идиотски это ни звучало, но ему такой фокус удался.

Поначалу сержант решил, что выпал обратно в материальный мир, но приглядевшись, понял, что это не так. Да, его окружали те же предметы что и в комнате, из которой он вышел в Астрал, но сфокусировать взгляд на чём-либо Колин не мог. Это настолько его поразило, что сержант вывалился из Астрала и долго лежал на полу, гадая, что же с ним приключилось.

Придя к выводу, что ему каким-то образом удалось увидеть астральные тела предметов, Колин решил, что сможет на них воздействовать. Ради эксперимента он повторил фокус, и первое что пришло в голову — взглянуть на свой меч. Вот тут-то он и увидел всю незавершённость его астральной конструкции. С виду это было похоже на сдобный каравай, от которого кто-то беспорядочно поотщипывал куски. С того самого момента сержант решил во что бы то ни стало придать астральному телу своего меча подобающий вид…

Спустившись в обеденный зал Колин увидел, что Скахет не один. Он негромко разговаривал с неизвестным мужчиной, одетым в невообразимые лохмотья неопределённого цвета. Разговор, видимо, был не из приятных, потому что воин хмурился и то и дело посматривал на окно. Лицо его выражало тревогу, и он не сразу заметил подошедшего друга.

— А, проснулся! — просиял Скахет, когда заметил Колина. Незнакомец воспользовался паузой в разговоре и принялся за еду.

Ел он жадно, лихорадочно заталкивая в себя не успевающую остывать кашу. Давился и кашлял, но продолжал запихивать в рот ложки одну за другой, будто ел последний раз в жизни.

— Эрриг, это мой друг Колин, — представил сержанта Скахет. — Расскажи ему то, что поведал мне.

— О крепости? — переспросил мужчина, проглотив огромный комок. Воин кивнул. — Да что попусту воздух сотрясать? Взорвалась и взорвалась. Дружище, может, повторишь кашицы, а?

Не говоря ни слова, Скахет поднялся из-за стола и ушёл к барной стойке, оставив их наедине. В ожидании новой порции Эрриг стал елозить хлебной коркой по дну опустевшей тарелки. Наконец вернулся Скахет и, поставив на стол поднос со всевозможной снедью, спросил:

— Так что же тебя так задело в Ассии, что ты бежал без оглядки до самого Ивокариса?

— Мы пришли в Ассий весной прошлого года, — начал рассказ Эрриг не обращая внимания на то, что рот полон еды. — Я тогда подвизался в бродячей труппе дядюшки Отлара. Замечательный был человек, мир праху его… Так вот, мы шли в город в надежде подзаработать — зима была тяжёлой, и нам надо было починить фургон и обновить гардероб; а у Илиты родился ребёнок и его тоже надо было кормить. Во времена моей молодости народ в Ассии был гостеприимный и уж больно охочий до разного рода забав и представлений. За зиму мы разучили пару новых спектаклей и собирались показывать в этом сезоне. Неприятности начались с того, что нас просто не пустили в город. Стражники у городских ворот остановили фургон и потребовали семьдесят реалов за въезд — дескать, таков указ градоначальника, чтобы не пускать разных бродяг и проходимцев. Таких денег у нас, конечно, не было, и Отлар пошёл договариваться со старшим. Сошлись на тридцати — это был почти весь наш капитал. Тут бы нам сообразить и повернуть обратно, но Отлар сказал, что мы запросто отработаем эти деньги в городе. Когда ворота за нами захлопнулись, мне жутко захотелось удрать куда глаза глядят — нехорошее предчувствие кольнуло под лопатку. Но куда сбежишь из города, где ворота запирают даже днём? В общем, в первый же вечер мы дали представление на базарной площади. Это было самое странное представление в моей жизни. Нашими зрителями оказались нищие бродяги, да несколько стражников. Спектакля мы так и не закончили. Когда сгустились сумерки, город словно вымер. Пришлось устраиваться на ночлег в каком-то занюханном переулке. Ребёнок Илиты орал как резаный и она никак не могла его успокоить. Наверное, его вопли и привлекли внимание патруля. Начальник потребовал, чтобы мы вышли и построились возле фургона. Их было человек восемь-десять, и все вооружены до зубов, а у нас всего четверо мужчин и три женщины. Мы вышли, и начальник стал спрашивать кто мы и откуда взялись. А потом сказал, что сегодня на площади мы нарушили общественное спокойствие и должны заплатить штраф в сто реалов, если не хотим, чтобы всех нас сейчас же упрятали за решётку. Девчонки тут же заголосили, Отлар стал что-то говорить, убеждать, что денег у нас нет, младенец опять завопил — в общем, начался настоящий бедлам. Видимо, начальнику патруля это не понравилось, потому что он вдруг резко приказал Илите заткнуть пасть своему ублюдку. Илита испугалась и стала его укачивать, да что толку, когда в животе пусто, никакие укачивания не помогут. Тогда начальник сделал знак одному из своих, и тот выхватил у неё малыша и ударил об угол дома. Мы просто оцепенели. Илита где стояла, там и упала замертво. Один из патрульных стал распрягать наших лошадей, намереваясь забрать их вместо денег. Остальные окружили нас, и начальник приказал следовать за ними в тюрьму. Тут-то у дядюшки Отлара нервы и сдали. Говорят, Илита приходилась ему дочерью. Уж не знаю, правда ли это, но он вдруг зарычал как зверь, кинулся на начальника и схватил за горло. Тот не ожидал атаки и упал на мостовую, только латы зазвенели. Я бросился к ним, попытался оттащить Отлара, но это было всё равно, что плечом вывернуть из земли вековое дерево. Кто-то приложил меня по зубам, и я отлетел под колёса фургона. Когда обернулся, они втыкали в Отлара копья… — Эрриг печально опустил голову.

— И что было дальше? — Скахет отвлёк его от созерцания остатков пищи.

— Меня бросили за решётку в одну камеру с ворами и убийцами. Честно скажу, не чаял я выбраться оттуда живым.

— Ты сбежал?

— Нет. Меня просто отпустили вместе с другими товарищами по несчастью, — Эрриг невесело хмыкнул. — Клетки понадобились для птиц поважнее.

— Что ты имеешь в виду?

— В Ассии вспыхнуло восстание. Поговаривали, будто серорясые его устроили. Им удалось неплохо всё организовать, вооружить народ и даже вырезать городские власти, но нашёлся предатель и восстание захлебнулось. Главарей и зачинщиков поубивали на месте, а остальных рассовали по тюрьмам. Нас же просто вывезли за городские ворота и отправили на все четыре стороны. Я решил, что бродяжничества с меня хватит и подался в Ивокарис…

— Откровенно говоря, не совсем понимаю, зачем в такой спешке покидать эту милую таверну? — изрёк Колин, когда они со Скахетом запрягали клячу в телегу. Воин закинул мешок на сено и хмуро посмотрел на сержанта.

— Я ведь рассказывал о своей миссии? — спросил он после некоторой паузы. Сержант кивнул. — Вот тебе и причина, — решив, что ответил исчерпывающе, Скахет стал проверять подпругу. Но Колину этого показалось мало.

— Но каким образом связаны сведения, что ты везёшь кому-то там в Ивокарисе с городом, о котором рассказывал Эрриг?

— Самым прямым образом, — снизошёл до ответа воин. — Ассий первым стоит на пути из-за Пограничного Кряжа. А в городе сейчас полнейший хаос. Следовательно, не стоит и надеяться, что там дадут хоть какой-то отпор кочевникам. Следующий по списку — Ивокарис. Смекаешь?

— Если честно, не очень, — Колин развёл руками.

— Глава Магического Совета давным-давно должен знать о поддержке Верховных Храма Теней. Поэтому нужно поспешать. Трактирщик сказал, что отсюда до столицы не менее семи дней. Вот и проверим…

Столица торговой империи — белокаменный Ивокарис — поразила наших друзей величием, чистотой улиц и обилием ярко оформленных витрин. Здесь можно было купить всё, начиная от корма для лошадей и заканчивая магически усиленным оружием. Ещё на подъезде к городу путники поразились богатству расположенных окрест деревень но, оказавшись за стенами, Колин нутром ощутил, что не зря стремился к этому месту. Здесь цивилизацией был пропитан каждый камень мостовой. Хотя как человеку новому в этом мире сравнивать столицу почти было не с чем. Нефлис запомнился давкой и непереносимым запахом рыбы, скромный Сион остался в памяти блёклым пятном, а воспоминания о Скавелле вызывали у Колина дрожь. Но Ивокарис…

За стенами этого славного города сержант ощутил себя, как говорится, в своей тарелке. Откровенно говоря, любой маг, приезжающий в столицу испытывал подобные чувства, что было неудивительно, так как наибольшее скопление жил магической энергии располагалось именно здесь. Но откуда об этом было знать Колину, который ещё недавно и магом-то не был?

Заплатив на въезде в город положенную пошлину, путники спешились и, ведя лошадь в поводу, неспешной походкой двинулись в сторону торговой площади. Направление им указал стражник, хотя, в общем-то, оно было ни к чему, так как гомон разношёрстной толпы прекрасно слышался даже от главных ворот. Свернув от площади в приметную улочку, друзья очутились у дверей гостиницы носившей обещающее название «Молочный окорок».

— Сдаётся мне, дружище, в этом городе даже шлюхи выглядят как богини, — изрёк Скахет, когда они вдоволь налюбовались резными каменными стенами четырёхэтажного здания и ступили под свод мраморной арки что исполняла роль входа в гостиницу.

Внутреннее убранство поразило путников не меньше чем внешнее оформление здания, и Скахет высказал предположение, что вместо самой дешёвой ночлежки стражник в шутку указал самую дорогую гостиницу в Ивокарисе. В приёмной их встретила хозяйка — невысокая и статная женщина лет сорока. Сделала запись в амбарной книге, озвучила стоимость постоя и после того как друзья расплатились за три дня вперёд кликнула служанку проводить путников до комнаты.

Пока шли Скахет сокрушался столичным ценам, благодаря которым их с Колином сбережений надолго не хватит. Но едва за служанкой захлопнулась дверь, воин так и застыл на пороге с открытым ртом. Убранство отведённой им комнаты поражало богатством. Посредине две мраморные ванны, у стен широкие кровати с матрасами набитыми не соломой, а какой-то пружинящей субстанцией и окно, убранное занавесками из полупрозрачной ткани с приятным узором. Между ваннами стояли две вместительные кадки, и над одной клубился пар. Скахет тут же изъявил желание вымыться, покуда вода не остыла, но когда закончил, воды в кадках ничуть не убавилось, а горячая так и осталась горячей.

— Определённо жизнь в городе, пронизанном магией, имеет свои плюсы, — сказал Скахет, когда вымывшиеся друзья поглощали принесённую прямо в комнату снедь. — Одно плохо — наших денег хватит едва ли на месяц такой жизни. Что ни говори, а Ивокарис очень дорогой город, — Колин кивнул и что-то пробурчал сквозь набитый рот. — Что? — переспросил воин, прихлёбывая медовый отвар.

— Я говорю, работу нужно найти, — сержант, наконец, справился с куском мяса и освежил рот вином с приятным цветочным ароматом.

— А смысл? — пожал плечами Скахет. — Я не собираюсь здесь задерживаться. Поговорю с Архимагом Себелиусом и отправлюсь в Сумарент. А ты, помнится, хотел поступить в академию. Значит, времени подыскать работу у тебя будет предостаточно.

— Всё же решил ехать? — погрустнел Колин. Он вдруг ясно осознал, что возможно больше никогда не увидит Скахета. Сержант настолько привык к обществу воина, что даже слова об отъезде в Сумарский Халифат старался не принимать всерьёз. — А как же моё обучение мечу?

— Ты и так уже достаточно умеешь, чтобы далее развиваться самостоятельно. Хотя если поступишь в академию, тебе станет не до меча. Давай-ка ложиться, — Скахет решил завершить съехавший в лирику разговор. — Завтра нам предстоит поход к главе Магического Совета…

Стройное тело Цитадели Стихий, так похожее на белокаменный цветок, украшенный причудливой резьбой, настолько поразило наших друзей, что некоторое время они, разинув рты, разглядывали башню от подножия и до удивительной красоты крыши, имеющей форму полураспустившегося бутона. Сержант и воин не сразу догадались, что это всего лишь мрамор, так как нежные тонкие линии скорее напоминали шёлк, заботливо и чуть небрежно обёрнутый вокруг хрупкого стебля.

Поднявшись по изящной широкой лестнице, украшенной ажурными перилами, они очутились перед высокой стрельчатой дверью, где их встретил слуга, поинтересовавшийся целью визита.

— Нам необходимо встретиться с главой Магического Совета, — ответил Скахет.

— У вас назначена встреча?

— Нет.

— В таком случае ни чем не могу помочь, — слуга развёл руками. — На приём к главе совета необходимо записываться заранее.

— Но наше дело не терпит отлагательств, — попытался урезонить слугу Скахет. Тот лишь снисходительно улыбнулся.

— Ежедневно к этим дверям приходят сотни просителей, и каждый считает своё дело наиболее важным. Если вам действительно нужна аудиенция, советую записаться, — мужчина извлёк из небольшой матерчатой сумочки, что висела у него на плече, лист бумаги и стило, и приготовился записывать, но Скахет не унимался:

— Передай главе Магического Совета, что меня к нему направили Верховные Храма Теней.

— И?.. — слуга вопросительно выгнул бровь.

— И всё, — отрезал воин. — Остальное не для твоих ушей.

Слуга некоторое время вглядывался в хмурое лицо воина, по-видимому, решая прогнать этих прощелыг или все-таки записать на приём. Наконец когда терпение Скахета готово было лопнуть, мужчина повторил:

— Назовите свои имена, и я запишу вас на приём к главе совета.

— Да ты, по-моему, над нами издеваешься! — начал закипать воин, но тут Колин его оттеснил и вышел вперёд.

— Скажи, любезный, можем ли мы как-то увидеться с главой совета, минуя запись? — в его руке блеснул золотой империал, но слуга лишь вяло мазнул по нему взглядом.

— Всё что я могу для вас сделать, это поставить рядом с именами пометку о том, что вы из Храма. И денег ваших мне не нужно, — слуга обиженно вскинул подбородок и Колин пристыженно спрятал золото в карман. Раньше такого не было — деньги всегда решали проблемы. Чтобы как-то сгладить неловкий момент он поспешил назвать их имена. Слуга всё тщательно записал и действительно сделал рядом приписку — «посланники Храма Теней», после чего сказал:

— Сообщите, где вы остановились и о дне аудиенции вас известят.

Видя, что Скахет готов взорваться Колин сказал слуге название гостиницы и потянул друга прочь. Они вернулись в «Молочный окорок» и весь оставшийся день провели в трактире слушая приезжего барда и наслаждаясь выпивкой.

На следующий день друзья решили развеяться и отправились на прогулку по городу. Колин хотел обойти как можно больше магических лавок, а Скахет изъявил желание посетить справного оружейника. Вскоре предстоял неблизкий путь и нужно было поправить амуницию да обзавестись чем-нибудь новеньким. После долгого блуждания по рынку они, наконец, вернулись в гостиницу. Скахет был не в настроении, так как почти ничего не купив, они распрощались с третью всех своих денег.

Когда друзья уже готовились ко сну, в дверь постучали. Ворча под нос, что если за дверью не грудастая служанка он всякого спустит с лестницы, Скахет отодвинул засов и распахнул створку. И непонимающе уставился на незнакомого человека.

— Чего надо? — хмуро буркнул воин, хотя прекрасно видел, что человек явно из магического сословия с коим лучше вести себя вежливо.

— Прошу простить, если помешал, — улыбнулся незнакомец. — Не здесь ли остановились господа Колин и Скахет?

— А ты кто такой будешь? — нахмурился воин.

— Моё имя Тертус. Я доверенное лицо главы Магического Совета.

— Прошу вас, Тертус, входите, — Колин оттеснил неприветливого Скахета и указал гостю на стул. — Не обращайте внимания на моего друга, он немного расстроен столичными ценами.

Тертус понимающе улыбнулся и последовал приглашению. Когда все расселись Колин представил себя и Скахета и поинтересовался целью визита.

— По роду своей деятельности мне приходится опрашивать тех, кто жаждет встречи с главой совета. Ознакомившись вчера со списком, я заметил ваши имена и соответствующую пометку на полях. Ввиду того, что посланников из далёкого Храма Теней в Цитадели Стихий ещё ни разу не принимали, я решил лично известить вас об аудиенции.

— Значит ли это, что длительное ожидание сменится скорейшим приёмом? — Колин решил, что самое время применить на практике всё то, чему его учили на уроках риторики. Скахет с интересом посмотрел на витиевато выразившегося друга, но промолчал.

— Несомненно, но сперва я должен убедиться, что ваше дело действительно имеет вес. Уж не обессудьте, — Тертус развёл руками.

— А разве не имеет вес тот факт, что «… посланников из далёкого Храма Теней в Цитадели Стихий ещё ни разу не принимали»? — Колин с улыбкой процитировал слова гостя.

Тертус вернул ему улыбку и положил ладони на стол. Сержант бросил мимолётный взгляд на сверкнувший перстень и рисунок на золотой грани показался ему знакомым. Правда, думать об этом было некогда, так как в разговор вмешался Скахет.

— Увы, но моё послание только для ушей главы совета.

— Глава Совета Магистров весьма занятой человек, — посмотрел на него Тертус. — Поэтому он доверяет многие дела мне. В том числе и разговоры с просителями. Но если я вижу, что без его вмешательства проблему не решить, тогда организовываю встречу. Вам всё равно придётся рассказать суть дела мне.

— Увы, господин Тертус, но Верховные дали мне чёткий приказ — донести сведения лично до Архимага Себелиуса.

— Себелиуса? — помощник главы совета искренне удивился. — Но он более не является главой Магического Совета. Скажу даже больше — никто не знает где Архимаг сейчас и жив ли он вообще.

Повисла пауза. Прозвучавшая новость выбила Скахета из колеи. Он должен был доставить сведения Себелиусу, стоящему во главе Магического Совета, но в данный момент эту должность занимает кто-то другой. И что теперь делать? Что важнее? Рассказать Себелиусу или главе совета? Если рассуждать здраво, то суть тех сведений, что он должен передать сводилась к одному — Храм Теней окажет Ивокарису военную поддержку. А кто руководит Ивокарисом? Верно, глава Совета Магистров. Но зачем тогда Росс упомянул Себелиуса? Загадка… Нужно что-то решать и решать прямо сейчас.

— Понимаю, что у вас конкретный приказ, — прервал мысли воина Тертус. — Но в таком случае, не изложите ли его суть в общих чертах?

— Хорошо, — воин принял решение. — Речь идёт о военной поддержке в предстоящей войне. Этого достаточно для того, чтобы встретиться с главой совета?

— Вполне, — Тертус поднялся. Завтра в полдень будьте в Цитадели Стихий. Я распоряжусь, чтобы вас пропустили, — и маг оставил наших друзей переваривать состоявшийся разговор.

Когда Скахет погасил свечи, и комната погрузилась во мрак, перед глазами Колина вдруг всплыл тот рисунок, что он заметил на перстне посетившего их мага. Лёжа на кровати и пялясь во тьму, сержант раз за разом пробегал глазами по изгибам нарисованного цветка о семи листьях. И вдруг его словно водой окатили — Колин, наконец, вспомнил, где видел подобный рисунок.

— Конечно же! — прошептал сержант. — Как же я мог забыть! Точно такой семилистник был отчеканен на гарде меча Айсы. А это значит…

— Дружище, что ты там бормочешь? — раздался вдруг раздражённый голос Скахета и Колин затаил дыхание. Не дождавшись ответа, воин перевернулся на другой бок, и через некоторое время с его стороны раздалось мерное сопение.

«А это значит, что Тертусу ни в коем случае нельзя доверять» — решил для себя сержант и с этой мыслью уснул…

На следующий день ровно в полдень Колин и Скахет были возле магической башни. На входе проблем не возникло. Друзья представились, и слуга их пропустил.

Внутри башня оказалась столь же прекрасна, что и снаружи. Изящество заворожило взгляд пришедших, и Колин со Скахетом, не сговариваясь, принялись озираться по сторонам. Они настолько увлеклись изучением внутреннего убранства Цитадели Стихий, что не заметили подошедшего Тертуса.

— Господа, прошу следовать за мной. Магистр Элкиан вас ожидает.

Колин со Скахетом переглянулись и поспешили за магом. На нужном этаже Тертус свернул в один из трёх сводчатых коридоров, что расходились прямо от лестницы и, продолжая озираться, друзья засеменили следом. Когда до конца коридора оставалось шагов тридцать, Колин вдруг шёпотом задал Скахету вопрос:

— Тебе не кажется, что снаружи башня выглядит намного меньше чем внутри?

— Всё правильно, — ответил за воина Тертус, который прекрасно расслышал слова сержанта. — Внутреннее пространство Цитадели Стихий магически расширено. Кстати, мы пришли, — он указал на дверь, перед которой остановился. — Прошу, — и, потянув за массивное кольцо, проскользнул внутрь. Друзьям ничего не осталось, как последовать за ним.

— Мессир, это те посланцы Храма Теней, о которых я вам говорил, — с этими словами Тертус посторонился, пропуская гостей вперёд. Скахет и Колин остановились напротив стола, за которым сидел хозяин кабинета. Элкиан поднялся навстречу.

— Позвольте от лица Совета Магистров приветствовать вас в Ивокарисе, почтенные господа, — маг радушно улыбнулся и указал на стоящие пред столом кресла. — Прошу, располагайтесь.

— Мессир, я могу быть свободен? — напомнил о себе Тертус.

— Несомненно, — кивнул Элкиан, но когда помощник был на пороге, вновь его окликнул:

— Да, Тертус, пригласи моего брата. Полагаю, сведения, доставленные этими уважаемыми людьми так же должны коснуться и его ушей, — Тертус кивнул и молча вышел.

— А пока мы ожидаем, не угодно ли вина? — маг прошёл к шкафу в углу.

— Да, было бы неплохо, — ответил за себя и за друга Скахет.

Элкиан достал объёмную бутыль, посуду и вернулся на место. Молча разлил вино и, взяв бокал, откинулся в кресле.

— За вас, — он отсалютовал друзьям и пригубил вина. Колин и Скахет кивнули и, сделав по паре глотков, так же откинулись в креслах. Повисла тишина. Водя по кромке бокала, Элкиан разглядывал гостей и гадал о цели их визита. — Ну и как вам в столице? — разомкнул он, наконец, уста.

— Дорого, — улыбнулся Скахет. Элкиан ответной улыбкой дал понять, что оценил шутку.

— Долгим ли было путешествие?

— Путешествие было не столько долгим, сколько… — начал отвечать воин, но тут дверь открылась и вошедший седой как вата маг в коричневом одеянии его прервал.

— Брат, что за срочность? Ты же знаешь насколько я занят, — пробасил магистр Алтиен, но вдруг заметил сидящих. — Прошу простить, господа, продолжайте.

— Присаживайся, Алтиен, мы только тебя и ждали. Знакомьтесь, почтенные, это мой старший брат магистр Алтиен, — седой маг кивнул и разместился в соседнем кресле. — А это посланники из Храма Теней… э… — Элкиан сделал паузу, давая возможность гостям представиться.

— Моего друга зовут Колин, а меня Скахет, — поспешил назвать имена воин.

— Что ж, давайте перейдём к делу, — Элкиан отставил недопитый бокал. — Что привело вас в наш город?

Сахет так же вернул бокал на стол и проговорил:

— Верховные Храма Теней узнали, что торговая империя стоит на пороге большой войны и готовы оказать поддержку.

— Вот как? — искренне удивился Алтиен. — Это с какой стати? Храм никогда и ни во что не вмешивался.

— Верно подмечено, — поддержал брата Элкиан, — Сколько себя помню, Храм всегда соблюдал нейтралитет. Что изменилось теперь, любезный Скахет?

— К сожалению, мне это не известно, — воин развёл руками. — Знаю лишь, что в Храме произошёл раскол, и некоторые Верховные изъявили желание помочь торговой империи, — после этих слов Элкиан с братом многозначительно переглянулись.

— Что ж, помощь Храма нам действительно не помешает, — подтвердил глава совета. — Как я понимаю, осталось обсудить цену? И чего же хочет Храм за свои услуги?

— Ничего…

— Мне послышалось, или действительно прозвучало слово «ничего»? — переспросил Элкиан.

— Вам не послышалось, — подтвердил Скахет. — Приказ, полученный мной, не содержал скрытого смысла. И хотя цели, преследуемые Верховными, мне не известны, в том, что их помощь будет бескорыстной, можете не сомневаться.

— Звучит обнадёживающе, — тряхнул седой бородой Алтиен. — Но, друг мой Скахет, вы так и не озвучили, что это за помощь и как она будет осуществлена?

— Храм готов предоставить в распоряжение Магического Совета порядка сотни обученных бойцов. Что касается того, каким образом они окажутся здесь… — Скахет обвёл магов взглядом. — В оговорённое время состоится переброска через арку портала, что находится в Ивокарисе…

Элкиан и Алтиен удивлённо уставились друг на друга. Из прозвучавших слов следовало, что Верховным Храма Теней известен способ активации порталов. И скорей всего он разительно отличается от того, каким пользовались маги. А это означает лишь одно — Храм имеет доступ в любое место, где стоит подобная арка, что недвусмысленно говорит о его могуществе. К такому выводу братья пришли одновременно и у обоих по спинам пробежал холодок.

— К сожалению, Ивокарис более не располагает аркой портала, — озадаченно проговорил Элкиан.

— Если вы не можете её активировать, это не проблема, — неверно истолковал слова магистра Скахет. — Верховные сами…

— Вы не так меня поняли, любезный Скахет, — перебил воина Элкиан. — Дело в том, что после некоторого инцидента Ивокарис лишился арки как таковой.

— Это несколько меняет дело, — пришла очередь выразить озадаченность воину. — В таком случае мне необходимо связаться с Храмом. Могу я просить вас выделить птенца ассала?

— Безусловно, — Элкиан дёрнул за висящий над столом шнурок. — Сейчас придёт Тертус и отведёт к хранителям ассалиной почты. Там вы сможете составить и отправить послание. Когда птенец вернётся, за вами пошлют.

Открылась дверь, вошёл Тертус. Скахет поднялся, Колин следом. После того, как Элкиан объяснил помощнику, что от него требуется, все трое покинули кабинет главы совета.

Оставшись наедине с братом Элкиан молча разлил вино по бокалам, залпом осушил свой и, углубившись в кресло, поинтересовался:

— Ну и что ты об этом думаешь?

Брат не спешил с ответом. Он отхлебнул вина, покатал по нёбу, проглотил и лишь затем озвучил мысли.

— Во-первых, радует, что Храм вызвался оказать поддержку. Даже сотня их послушников будет нелишней…

— А тебя не смутило, что один из них маг? — вдруг поинтересовался Элкиан.

— Маг? — седая бровь магистра Алтиена подпрыгнула ко лбу. — Ты уверен?

— Уверен, ещё как уверен. Он даже не потрудился скрыть своей ауры, что очень странно…

— Полагаешь, в визите этой парочки есть подвох? — в голосе седовласого мага явно прочлось волнение.

— Не знаю, — Элкиан озабоченно потеребил белоснежный рукав. — Судя по ауре этого Скахета его словам можно верить, но второй… Колин вроде… точно маг и это меня беспокоит.

— Стоит приставить к ним соглядатаев?

— Ты прав, брат, лишним это не будет, — Элкиан вышел из-за стола и стал прохаживаться вдоль огромной карты материка Гельд-Ир. Пробежавшись взглядом по нашитым на полотно жемчужинам, магистр резонно заметил:

— Что касается помощи Храма Теней, обольщаться не стоит — портала больше нет, а без него ещё неизвестно успеют ли храмовники добраться до Ивокариса раньше кочевников. Кстати, — он обернулся и посмотрел на брата, — а что нам известно об этих порталах? Существует ли схема их расположения? Ведь может статься так, что где-то неподалёку стоит ещё одна арка, о которой мы даже не догадываемся.

— Помнится, Себелиус, в своё время яро интересовался всем, что связано с порталами древних… — начал было Алтиен, но брат его грубо оборвал.

— Не смей произносить в моём присутствии этого имени!!! — лицо Элкиана пошло багровыми пятнами. — Клянусь бородой Единого, брат, если ты ещё хоть раз помянёшь этого прохвоста, я не знаю что с тобой сделаю!!!

— И всё же я закончу, — магистр Алтиен поднялся и вперил грозный взгляд брату в переносицу. — Себелиус дальше всех продвинулся в вопросе изучения феномена порталов. Не удивлюсь, если в хранилище, — кивок в сторону зеркальной комнаты, — имеется карта, где обозначены места этих треклятых арок. Не говоря уже о той куче артефактов, что собирало не одно поколение хозяев этого кабинета. И если бы ты не спешил пнуть его под зад то, сняв с себя полномочия главы совета, Себелиус официально передал бы тебе ключ от тайной комнаты!

Во время отповеди магистр Элкиан гневно играл желваками, но на последних словах шумно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы и покорно кивнул. Брат как всегда оказался прав. Он действительно поспешил подставить Себелиусу ножку. Уж очень вовремя к нему попало то роковое письмо. Но сделанного не воротишь и, вернувшись в кресло, Элкиан спокойно проговорил:

— Давай лучше сменим тему, брат. Не время ссориться. Сядь, выпей вина, — и, дождавшись, покуда Алтиен наполнит свой бокал, нынешний глава совета продолжил: — Если помнишь, в Ассии не так давно произошло восстание, — седовласый магистр молча кивнул. — Оказывается это дело рук ордена Серой Длани, — после этих слов Алтиен едва не подавился вином. Откашлявшись, он вернул бокал на стол и переспросил:

— Серой Длани? — брат кивнул. — С чего такая уверенность?

— Поначалу я решил, будто Себелиус прознал, что мы готовим противовес Ивокарису и решил сменить в городе власть, но всё оказалось иначе, — маг потянулся к нижнему выдвижному ящику стола, достал свёрнутый в трубочку пергамент и толкнул брату через стол. — Прочти.

Алтиен развернул свиток, пробежался по строчкам и поинтересовался:

— Ему можно доверять?

— Несомненно.

— Но это значит, что Ассий для нас потерян?

— Не совсем так. Ассий — важная узловая точка торговой империи, поэтому открыто конфликтовать с Магическим Советом Шаас не станет. Пока в городе царят беззаконие и беспорядки можно привести к власти кого угодно. Полагаю Шаас того и добивается. Интрига — вот его оружие. Если в Ассии к власти придёт марионетка Серой Длани, Ивокарис распрощается с золотой жилой. Согласись, на фоне предстоящей войны это выглядит весьма удручающе.

— И что же ты предлагаешь? — Алтиен догадался к чему клонит брат, но предпочёл услышать это от него.

— Пока не поздно поезжай в Ассий…

«… третьего дня на площади Искусств смотрели спектакль, что показывал приезжий театр, затем посетили купальни, а после вернулись в „Молочный окорок“ и более никуда не отлучались. Вчера весь день посещали магические лавки, в которых было куплено: один поглотитель в виде перстня, пара амулетов, хрустальный шар и несколько пузырьков с зельями. Затем посетили бои лакров, а по пути в гостиницу купили три пары сапог».

Тертус закончил чтение и посмотрел на магистра Элкиана. Тот задумчиво глядел в пространство перед собой, но вдруг понял, что перечисление приключений посланцев Храма, наконец, закончено и тряхнул головой.

— И всё же этот Колин не даёт мне покоя. Что делает маг в компании послушника Храма?

— С вашего позволения, мне кажется, их связывает какое-то дело, — высказал предположение Тертус.

— Я и не сомневался… — Элкиан отстранённо кивнул. — Но что это за дело, и как оно касается доставленных ими вестей?

— Полагаю, птенец из Храма прольёт свет на этот вопрос.

— Несомненно, прольёт… но вот незадача, послание зашифровано, — глава Магического Совета оторвал взгляд от стола и вопросительно посмотрел на помощника. — Кстати, как твои заучки? Справились? — Тертус отрицательно покачал головой. — Вот видишь! — Элкиан стукнул кулаком по столу, — Как ни крути, а этому Скахету придётся поверить на слово. Ладно, что уж теперь… давай, зови эту парочку.

Тертус положил листки с донесением соглядатая на стол, поклонился и вышел…

— И что же написано в этом послании? — спросил Элкиан, когда Скахет, наконец, оторвался от свитка с ответом Верховных. — Мы всё ещё можем рассчитывать на поддержку Храма?

— Даже не сомневайтесь, — воин вернул свиток Элкиану. — Там сказано, что Храм пришлёт обещанных воинов, но несколько иным путём. Так или иначе, но в Ивокарисе они будут в срок.

— Вот как? — Элкиан картинно вскинул брови.

Изображая «искреннее» удивление ему больше всего хотелось сдавить голову воина воздушными тисками и давить до тех пор, пока он слово в слово не переведёт всё, что написано в свитке. Но нельзя… нельзя…

— Поверьте, магистр, Храм Теней слов на ветер не бросает. Если Верховные обещали доставить воинов в означенное время, так оно и будет.

— Ну а вы, господин Колин, что-нибудь добавите? — Элкиан решил обратиться к спутнику воина.

Сержант, потягивающий вино, вздрогнул и, оторвавшись от созерцания тёмного дверного проёма (ведущего в заклинательный покой), перевёл взгляд на хозяина кабинета.

— Я? — переспросил он. Элкиан кивнул. Колин раскрыл, было, рот, но за него ответил Скахет:

— Прошу прощения, магистр, но мой друг не является послушником Храма и не в курсе его дел.

— Вот как? — голубоглазый маг по-новому посмотрел на сержанта и под ледяным взглядом тому стало не по себе. — А я-то всё гадал, как маг может быть посланником Храма Теней…

— И хотя он не посланник, — подхватил Скахет, — но без его помощи я бы не выполнил порученное.

— Что ж, уважаемые, — Элкиан поднялся, давая понять, что беседа окончена, — осталось обсудить лишь один вопрос — ваше вознаграждение.

— Мне ничего не нужно, — поспешил ответить Скахет. — Я выполнял долг перед Храмом. А вот моему другу ваша помощь не помешала бы.

— Всё, что угодно, господа, всё что угодно, — лицо магистра расплылось в радушной улыбке.

— Дело в том, что Колин, как вы заметили ранее, маг. Но он маг самоучка и эта проблема ему не даёт покоя. Он и помочь-то мне вызвался только потому, что горит желанием поступить в вашу академию, — Колин удивлённо посмотрел на друга, но тот оставался серьёзен.

— Это так? — переспросил Колина Элкиан.

— Да, магистр, именно так. Я действительно дошёл до всего, что умею, сам, но слишком многое от меня ещё сокрыто. Поэтому мечтаю обучаться в магической школе.

— Хм, это выглядит несколько странно, — Элкиан стал размышлять вслух. — Ощутить зерно магического таланта в таком возрасте… это неслыханно. Как правило, магические способности обнаруживаются в детстве и даже если ребёнок из глубинки староста деревни обязан сообщить о нём в префектуру ближайшего города. Тем более что за это положено щедрое вознаграждение.

Колин был готов к таким сомнениям и решил густо приправить ложь правдой.

— Дело в том, магистр Элкиан, что со мной кое-что приключилось, после чего магические способности и обнаружились, — с этими словами он расстегнул рубаху на груди и продемонстрировал шрам. Элкиан молча подошёл, вгляделся в переплетение линий, провёл над ними ладонью, явно что-то ощутив и проговорил:

— Да, это всё меняет, — магистр улыбнулся и обратился к воину. — В таком случае вам, любезный мой Скахет, я говорю, прощайте и ещё раз спасибо за доставленные вести. А вас, Колин, жду завтра с утра на магическом полигоне, который находится в этой самой башне. Посмотрим, на что вы способны. Соответствующие распоряжения я тотчас же отдам…

Всю ночь Колин проворочался без сна, предвкушая завтрашние события, и на утро его опухшее лицо стало поводом для насмешек Скахета. Когда уставший от шуточек друга сержант готов был взорваться, Скахет молча швырнул ему перевязь с мечом, взял свой, и они вышли во внутренний двор гостиницы. Во время тренировки Колин никак не мог сконцентрироваться и, после очередного синяка Скахет остановил бой.

— Ну, что с тобой? — спросил воин, утирая пот. — Соберись. Не стоит зацикливаться на предстоящем экзамене. Тем более что это будет и не экзамен вовсе. Так, лёгкая беседа. Шарахнешь пару раз огоньком и дело в шляпе, — Скахет широко улыбнулся и передал Колину ковш с колодезной водой.

— Спасибо, что пытаешься меня подбодрить, приятель, но для меня всё очень важно. А вдруг магистр Элкиан скажет, что я не гожусь? Что мне тогда делать? Куда податься? Ты ведь уедешь и поминай, как звали, а мне нужно будет как-то пробиваться, — сержант вернул ковш и вдруг получил в лицо пощёчину из ледяных брызг. Дабы привести друга в чувства Скахет выплеснул остатки воды ему в лицо. Колин округлил глаза. — Ты что?!

— Хватит себя хоронить! Оглянись вокруг. Колин, если ты ещё не заметил, ты в столице. Здесь же полным полно возможностей. Даже если как мага тебя возвернут (что вряд ли) сможешь заняться, чем твоя душа пожелает!

— Например? — скептически поинтересовался Колин.

— Да чем угодно. Не знаю… да хоть бы в школу меча подайся… А что, это мысль! Здесь же одни богачи живут. И детишки у них под стать — как один избалованные и ленивые. Такие обучаются фехтованию лишь затем, чтобы баб охмурять. Вот и будешь их гонять.

В это раннее время в обеденном зале было пустынно, и друзья заняли стол в самой середине напротив длинной стойки. Заспанный служка в мятом переднике принёс две миски с похлёбкой — жирной, густой, отменно наваристой, круг хлеба и жбан лёгкого пива. После тренировки и бессонной ночи жрать хотелось жутко и похлёбку они уничтожили так скоро, что парень даже засомневался, а приносил ли он её вообще, и надо ли брать деньги за еду. Его убедили, что надо, и он убежал счастливый, что нарвался на честных людей.

Только хорошо наевшись, Колин почувствовал усталость в мышцах и понял, что нервное напряжение несколько спало. Слова друга так же сыграли свою роль, и сержант отправился в Цитадель Стихий почти в хорошем настроении…

— А вот меч, юноша, нужно было оставить дома, — сварливо проговорил магистр Элкиан вместо приветствия. Ради посещения магического полигона он снял свои излюбленные белые одежды и облачился в плотно облегающий чёрный камзол, под стать ему брюки и высокие сапоги из дублёной кожи. — Как-никак у нас здесь Магическая Академия, а не оружейный клуб.

Колин стушевался. Он настолько привык к опасному аксессуару гардероба, что носил как нечто само собой разумеющееся. И в мыслях не было, что на магическом полигоне мечи запрещены. Он отстегнул портупею и, проследив за движением руки магистра, положил оружие на небольшой столик у стены.

— Пожалуй, начнём.

Элкиан материализовал в руке прозрачное копье, сотканное из текучих струек и, «хэкнув», швырнул в щиты с мишенями. Вода, ставшая волей мага оружием, пронзила одну из мишеней и разлетелась тучей брызг на стене. Вслед копью полетели ледяные кинжалы, и напоследок мишень захлестнула водяная петля.

— Как видите, юноша, моей стихией является вода. Прошу, продемонстрируйте ваши умения, — маг отступил, давая Колину выйти на огневой рубеж.

Минувшей ночью сержант подготовился и точно знал, что должен показать. Поэтому, недолго думая, он зажёг над ладонями по огненному шарику и один за другим послал в мишень. Один взорвался за щитами, а другой угодил точнёхонько в центр разноцветного кругляша, разметав тучу искр и проплавив в нём внушительное отверстие. Не медля, Колин повторил то же самое действие, но вместо огня послал в мишень два комка уплотнившегося до каменной твёрдости воздуха. Брови Элкиана тут же взлетели ко лбу.

— Так вы оказывается дуалист, юноша!

— Прошу прощения, магистр, я не совсем вас понял, — Колин хотел показать ещё несколько трюков, но слова Элкиана сбили с толку.

— Дуалист, мой друг, это маг, коему доступны сразу две стихии.

— А разве так может не любой маг?

— До войны с орденом эффиситов почти каждый маг был способен оперировать четырьмя стихиями, — с ноткой печали ответил магистр. — Теперь послушникам Магической Академии доступна всего одна. Дуалисты встречаются крайне редко, но ежели такой маг достигает высот, ему по праву присваивается звание Архимага. Не будем отвлекаться. Умеете что-нибудь ещё?

— Могу излечивать различные раны и некоторые несерьёзные болезни, — стал перечислять Колин, — усиливать оружие собственной энергией, а один раз даже сумел защититься от брошенного кинжала. Только повторить, пока не получилось. Так же могу изменять астральные тела некоторых предметов…

— Астральные тела? — удивлённо перебил Элкиан. — Вы можете выходить в Астрал?! — Колин кивнул, не понимая, чем вызвал возбуждение магистра. — Поистине, юноша, вы удивляете меня всё больше и больше. Подумать только, человек, не отучившийся в академии ни дня и не знакомый с магической теорией способен выходить в Астрал! Кому скажешь — не поверят!

— А разве это плохо? — испугался Колин. До сих пор ему никто не объяснил, чем может грозить выход в Астрал. А вдруг последствия окажутся плачевными. Радиацию ведь тоже никто не видит…

— Нет-нет, что вы, мой друг, — Элкиан улыбнулся. Он счёл забавным невежество Колина. — Астрал, конечно не безобиден, но если уметь с ним обращаться… Впрочем, магический полигон не место для таких разговоров. Предлагаю продолжить за обедом.

Магистр указал на выход, и они проследовали в огромный обеденный зал, где в это время принимали пищу маги различных ступеней обучения. Когда Элкиан и Колин появились на пороге, в зале наступила тишина. Приветствуя главу Магического Совета, все как один повставали со своих мест. Элкиан кивком ответил на приветствие и трапеза продолжилась. Возобновились и прерванные разговоры.

— При работе с Астралом необходимо знать некоторые правила, юноша, — продолжил магистр Элкиан, после того как Колин расправился со своей порцией. Сам-то глава совета ничего не ел, а лишь потягивал горячий напиток, источающий пряный аромат. — Конечно если вы станете обучаться в академии, то безусловно их выучите. Меня удивляет другое — как вам удалось без наставника найти дорогу в Астрал.

— Не знаю, — смущённо пожал плечами Колин, — само как-то вышло.

— Неофиты долгие годы ищут свои пути… многие так и не находят, а у него, видите ли, само как-то вышло. Неслыханно! — Элкиан вдруг подумал, что собеседник водит его за нос. Ну не может человек быть столь одарённым. Внезапно пришла догадка — а что, если это обученный маг, который разыгрывает перед ним спектакль? Вот только с какой целью? Элкиан решил обдумать этот вопрос позже, а сейчас сменил тему.

— Так откуда же вы родом, юноша? Где то место, что взрастило столь разностороннюю личность?

Хотя этот вопрос и был задан с улыбкой, Колин явно ощутил напряжённость в голосе собеседника. Благо хоть они со Скахетом его предвидели. Поэтому сержант непринуждённо и без запинки поведал подготовленную легенду.

— Я родился и вырос на Каменном острове в одной из рыболовецких деревушек. Мы с отцом всю жизнь ловили рыбу, пока однажды в нашу лодку не попала молния. Отец погиб, а я каким-то чудом уцелел. На груди появился шрам, после чего я и начал замечать в себе некоторые изменения, — Колин замолчал и, не пряча глаз, посмотрел на внимательно слушающего мага. Тот кивнул каким-то своим мыслям, поднялся и сказал:

— Что ж, юноша, буду очень рад, если вы поступите в Магическую Академию. Сейчас поднимемся в мой кабинет, где я расскажу, что делать дальше.

В кабинете магистр Элкиан пригласил сержанта располагаться в кресле, а сам извлёк из шкафчика бутыль вина и пару бокалов. Откупорил, разлил тёмную тягучую жидкость и углубился в кресло. И всё в полнейшем молчании. Колин ожидал, что магистр предложит выпить, но вместо этого Элкиан проговорил:

— В общем так… До начала поступления осталось чуть меньше трёх месяцев. Думаю, для такого смышлёного малого этого вполне хватит, чтобы подготовиться к вступительным экзаменам. Наставника я выделю, — Колин хотел поблагодарить, но длань магистра взметнулась в воздух, давая понять, что он не закончил. — Так же академия предоставит комнату для проживания, но работу придётся найти — пособие начнёт выплачиваться лишь после поступления. Есть какие-нибудь вопросы? — ошарашенный таким развитием событий Колин отрицательно завертел головой. — В таком случае о дне начала подготовки вам сообщат. А сейчас предлагаю выпить за человека, сделавшего первый шаг на магическом поприще…

Денёк выдался особо насыщенный. И не удивительно, ведь перед отъездом Скахета предстояло много чего сделать. Поэтому с самого утра друзья отправились по магазинам — воину необходимо было кое-что докупить в оружейной лавке, а сержант решил, наконец, обзавестись запасной одеждой.

По городу бродили молча, изредка перебрасываясь дежурными фразами — предстоящее расставание давило неотвратимостью. А вечером Скахет предложил устроить шумную попойку в честь своего отъезда и поступления Колина в Магическую Академию. Сержант возразил, что до поступления ещё как до луны прыжками, но Скахет ничего не хотел об этом слышать. Раз удалось удивить магистра Элкиана — считай, поступил. Мелкие формальности не в счёт.

Вечером, когда друзья спустились в обеденный зал, они едва смогли найти два свободных места, да и то за тем столом, где уже сидели два тучных монаха в тёмно-серых рясах с вышитыми на груди белыми контурами ладони. Перед ними возвышалась целая гора всевозможной снеди и с превеликим удовольствием они поглощали всё, до чего могли дотянуться. Испросив разрешения, Колин со Скахетом заняли пустующие места и приготовились ловить снующую туда-сюда служанку, но один из «серых», не отрываясь от еды, сделал приглашающий жест. Скахет благодарно кивнул и налил из кувшина себе и сержанту.

— Вижу, вы знаете толк в хорошей еде, — хмыкнул воин, накладывая себе в тарелку большие куски мяса.

Монах, что сидел к нему ближе промокнул губы белоснежной салфеткой и с улыбкой погладил себя по животу.

— Что правда, то правда… Привык я к хорошей пище. В пути разве еда? Так, только, чтоб с голоду не помереть. А ведь вкушение пищи — одно из немногих удовольствий, которое может позволить себе человек, не причиняя при этом вреда другим людям и не нанося оскорбления богам. Ибо вкусная и сытная трапеза неизменно отражается на состоянии духа! Сытость порождает благодушие…

— А также, мой досточтимый друг, — вставил второй, оторвавшись от сочной косточки, — трапеза есть первейшее и доступнейшее средство общения, ибо совместное поглощение обильных яств неизменно способствует сближению душ.

— Вот это да! — восхитился Скахет. — Так красиво изъясняться где-то учат или это от природы?

— Мы изучаем ораторское искусство, друг мой, — улыбнулся тот, что заговорил с воином первым, — но, сколько не учи канарейку, она всё равно не сможет петь как соловей. Понимаешь, о чем я?

Воин кивнул. Да, тут, как и в его профессии, нужен особый талант. Так же, как он нужен магу, чтобы колдовать, и моряку, чтобы бороздить морскую гладь… Вдруг в голову пришла новая неожиданная мысль.

— Это что же получается? Как ни крути, а у каждого на свете своя дорога, и когда боги, отпускают смертному способности, они вроде как не оставляют ему выбора?

Мужчина в серой рясе отложил баранью ногу, откинулся на спинку и довольно скрестил руки на груди.

— Конечно, каждому из нас Единый отпускает свою толику таланта, кому-то поменьше, кому-то побольше. И вроде как ты прав, юноша, говоря, что таким образом высшие силы предопределяют нашу судьбу. Разумеется, из того, кто наделён способностями к магии, не выйдет хорошего плотника. Но кто сказал, что непременно выйдет плохой? Вот тут, пожалуй, и начинается выбор. Ты сам должен решить, кем ты хочешь стать — превосходным магом, или средненьким плотником? Способен ли положить на алтарь магического искусства свою жизнь, ибо только такой ценой можно достичь истинного величия? Или с тебя довольно будет спокойных семейных радостей, кучи детишек, да крепкого домика? Каждый человек решает это для себя, осознанно или нет, но даже Единый не в силах повлиять на это решение.

— И счастлив тот, чей выбор окажется правильным, — дополнил его второй «серорясый».

— Скахет, — широко улыбнувшись, представился воин и протянул руку для рукопожатия.

— Дарно Бурдюк, — тот, что поближе отёр руки о скатерть и ответил на жест.

— Эрмен Хмурый, — представился второй.

Услышав их имена, Колин фыркнул в кружку, разбрызгав пену по столу.

— Тебя рассмешили наши имена, сын мой?

— Моего невоспитанного друга зовут Колин, — представил сержанта Скахет. После недолгой паузы Дарно вновь принялся за еду и назидательно сказал:

— Не имя красит человека… Единый даёт тебе бессмертную душу, сын мой, а родители дают имя. Оба дара ты должен принимать смиренно, не гордясь и не ропща, ибо ничего более на этом свете не будет дано тебе просто так. Всё остальное ты должен будешь добыть сам. Ты будешь платить цену, и чем большего ты возжелаешь, тем выше она будет…

Колин пристыженно засопел, но Скахет не хотел долго молчать. Он поднял кружку и отсалютовал новым знакомым.

— Хочу выпить за прекрасный вечер и за вас, друзья мои, ибо нет ничего лучше, чем разделить трапезу с приятными собеседниками, — Скахет опрокинул пиво в рот. Колин, Дарно и Эрмен его поддержали.

Далее последовали разговоры на отстранённые темы. Оказалось послушники ордена Серой Длани весьма и весьма сведущи в различных житейских вопросах. Они много где побывали, много чего повидали, а их искусное красноречие порой ставило в тупик даже человека родившегося под звёздами более развитой цивилизации. Постепенно выпивки становилось всё больше, еды всё меньше, а споры порой переходили на повышенные тона.

Никто не заметил, когда к столу подошла молодая девушка, чернявая и востроглазая, в ослепительно-алой юбке и чёрном корсаже с приколотым красным цветком, который красноречиво указывал на род её занятий. Она по-хозяйски подвинула Скахета в сторонку и уселась на свободный край скамьи, не сводя блестящих глаз с сержанта. Воин многозначительно подмигнул другу.

— Чего тебе, дочь моя? — ласково поинтересовался Дарно. — Не видишь, добрые люди беседуют.

— Мне показалось, господа заскучали, — с задоринкой в голосе промурлыкала девушка.

— Ты ошиблась, милая, — подтвердил Эрмен. — Мы не скучаем.

За соседним столом пировала шумная компания наёмников — по-видимому, сопровождение одного из караванов, что словно ручейки стекались к столице торговой империи. Вдруг один из пирующих — здоровенный детина с всклокоченной огненно-рыжей бородой, что до этого с друзьями шумно обсуждал особенности боя на мечах различной длины, поднялся и, пошатнувшись, ухватил девушку за руку.

— Красавица, ты села не за тот столик! — он выдернул девушку из-за стола, словно пушинку и жадно её облапил. — Составь-ка лучше компанию настоящим мужчинам, а не этим вечно жующим евнухам, — наёмники как один заржали над шуткой.

Никто не успел заметить, что сделал Эрмен, но рыжий вдруг охнул и повалился к ногам девушки. Рядом с другом тут же встал и Дарно.

— Вы верно ошиблись заведением, господа? — мягко поинтересовался он, пнув сапог упавшего наёмника. — Забирайте своего горлопана и валите подобру-поздорову. Иначе…

— Ты ничего не попутал, жирный?! — с вызовом бросил один из наёмников, медленно потянув кинжал из ножен. — Я ведь тебя сейчас на лоскуты порежу!

Пришло время вмешаться Скахету. С напускной ленцой воин вышел из-за стола и, не говоря ни слова, опустил глиняный кувшин на наглую голову. Словно в замедленной съёмке кувшин развалился на крупные осколки и по лицу наёмника потекли остатки пенящегося пива. Задира закатил глаза и растянулся рядом с рыжим. Дальше события завертелись, словно цветные стёклышки в детской игрушке.

В какой-то момент Колин понял, что его кто-то настойчиво тянет за рукав, в то время как он пытается достать палкой чернявого мужичка, что швыряет в него глиняными кружками из-за барной стойки. Но то ли Колин выпил лишку, то ли мужичок оказался не в пример проворен, да только палка всё время утыкается в воздух, а в сержанта летит очередная посудина.

Схватив со стола неизвестно как уцелевший кувшин, Колин припал к горлышку и в два глотка допил остатки крепкого пива. За рукав вновь кто-то потянул, и он увидел ту самую девушку, с которой началась заварушка.

— Чего тебе, милая? — поинтересовался Колин, швырнув опустевший кувшин в мужичка. Тот ловко увернулся, и черепки разлетелись о стену.

— Пойдём, — девушка бесцеремонно потянула его к лестнице на второй этаж. — Твои друзья и без тебя прекрасно справляются, — она указала рукой в центр зала, где Дарно, Эрмен и Скахет меж перевёрнутых столов уверенно отбивались от наседающих наёмников.

Колин дал себя увлечь. В крови бурлил адреналин вперемешку с алкоголем, и он решил выплеснуть их в другом месте. Тем более девушка была не прочь.

Лейса (так звали молоденькую куртизанку) оказалась настолько опытна, что Колин быстро вымотался даже несмотря на обильные возлияния. Как только сержант уснул, она стала действовать. В платье оказался потайной карман, из которого появилась игла и небольшой пузырёк. Смочив остриё голубоватой жидкостью, Лейса кольнула руку сержанта. Затем зашвырнула иглу в дальний угол и вернула пузырёк в карман. Оделась и распахнула окно. В тот же миг в комнату прошмыгнула тень в чёрной одежде.

— Я сделала всё, как вы велели, — шёпотом сообщила Лейса.

Вместо ответа ассасин Храма Теней швырнул ей увесистый кошель, и девушка поспешила покинуть комнату.

Следом за первым в комнате бесшумно возник ещё один воин трезубца. Не сговариваясь, они подхватили безвольное тело и поволокли к распахнутому окну, где их ждал третий с причудливой верёвочной конструкцией в руках.

Соглядатай, которого Тертус приставил следить за передвижениями Колина и Скахета так и не был отозван. Мастер третьей ступени воздушной стихии как раз наблюдал за одним из окон гостиницы «Молочный окорок», когда оно распахнулось, и внутрь проскользнули две тени. Поперхнувшись вином, маг отбросил кожаную флягу и, затаившись в тени соседнего здания, стал наблюдать, как двое выволокли бесчувственное тело. Третий привязал его к верёвочной конструкции, закреплённой на крыше, и стал медленно спускать сержанта вниз. Соглядатай дождался, когда они окажутся на мостовой и поспешил за чёрной троицей.

Петляя по улицам, освещённым мягким светом магических фонарей, ассасины неустанно придерживались северного направления. Маг терялся в догадках, зачем чужакам туда. Ворот там нет, но даже если бы и были всё равно делать там нечего. Прямо за северной стеной Ивокариса начинались неприступные скалы, на которых умирали волны Зелёного моря. Этим и объяснялся тот факт, что богатый город, расположенный на побережье портом не являлся. Поэтому вариант с кораблём отпадал сам собой.

За очередным поворотом воздушный маг понял, что потерял след — воины Храма словно растворились в тишине ночного города, что было немыслимо. Соглядатай подошёл к единственному стоящему на пути дому и прошептал несколько слов, активируя плетение Ветряного Уха. Тотчас в его голове зазвучали приглушённые голоса:

— Когда Верховные откроют путь?

— В полдень. Утром Жлар сходит на рынок и купит телегу с лошадью. В ней его повезём до стены… Ложитесь спать, я постерегу.

Маг рассеял подслушивающее заклинание и постарался как можно лучше запомнить дом, где укрылись ассасины…

Скахет проснулся от того, что его кто-то настойчиво трясёт за плечо. Голова нещадно гудела и воин решил открыть глаза лишь для того, чтобы врезать как следует посмевшему прервать его сон. Вчерашняя драка закончилась возлияниями в компании наёмников, и воин уснул под утро прямо за столом в обнимку с опустевшей бутылкой вина. К тому времени Эрмен и Дарно давно покинули шумную компанию, а из наёмников «в живых» оставался лишь рыжий детина.

Открыв глаза, воин не сразу понял, где находится. Взгляд упёрся в пузатую бутылку, отчего мир предстал перед ним бликами на тёмном стекле. За плечо снова дёрнули, и Скахет услышал чей-то голос, настойчиво требующий, чтобы воин поскорей пришёл в себя. С трудом оторвав лицо от стола, он уставился замутнённым взглядом на незнакомца в серовато-зелёном одеянии.

— Ты кто? — тупо поинтересовался Скахет. От жажды язык распух и отказывался подчиняться. Воин опрокинул бутыль в рот, но с горлышка сорвалось всего несколько капель.

— Твоего друга похитили ассасины из Храма. Скоро они вывезут его за городскую стену. Мы должны успеть до полудня, — затараторил незнакомец, но его голос отозвался мерзким гулом в голове. Воин поморщился от боли в висках.

— Слышь, мужик, организуй-ка чего-нибудь выпить. Тогда и поговорим.

Воздушный маг пристально вгляделся в измученное лицо и, не говоря ни слова, метнулся к барной стойке, где хозяйка гостиницы со служанками наводила порядок. Вернувшись, он поставил на стол кувшин пива, кружку, налил и придвинул к Скахету. Тот в три жадных глотка осушил, схватил кувшин и стал пить прямо из него. Наконец жажда отступила.

— Фуф, — воин провёл тыльной стороной ладони по губам. — Спасибо тебе, добрый человек, не дал помереть. Так что ты там говорил насчёт моего друга?

— Моё имя Аслер, — представился незнакомец. — Я мастер третьей ступени воздушной стихии. Мастер Тертус приставил меня наблюдать за вашими передвижениями…

— Постой, мастер Аслер. За кем, говоришь, ты поставлен наблюдать? — с похмелья Скахет соображал туго.

— За тобой и твоим другом.

— Допустим, — воин сделал большой глоток. — Я, конечно, ожидал от магов чего-нибудь подобного, но с какой стати ты мне это рассказываешь?

— А с такой, что пока ты здесь спал твоего друга похитили люди из Храма Теней.

— Не говори ерунды, — отмахнулся Скахет. — Я сам видел, как Колин поднимался наверх с той миленькой цыпочкой.

— Может так оно и было, да только я собственными глазами наблюдал, как его бесчувственное тело вытаскивали через окно второго этажа. И пока мы здесь препираемся времени остаётся всё меньше и меньше.

Воин вгляделся в его лицо, ища хоть тень подвоха, но маг оставался беспристрастен.

— Ты не лжёшь, — констатировал Скахет.

— К чему мне это? — вскинул брови Аслер.

— Вот и я хотел бы узнать, к чему? Зачем тебе помогать совершенно незнакомым людям? Только не говори, что из жалости, не поверю.

— Мастер Тертус приказал не только следить за вами, но так же в случае проблем оказать содействие. Это как-то связано со сведениями, что вы доставили. Большего я не знаю, клянусь.

С минуту воин колебался. Наконец решился и резко поднялся.

— Ты знаешь, где Колин сейчас?

— Да, — Аслер поднялся следом. — Я проследил их путь до дома на севере. Там они решили переждать до утра.

После того как воин сбегал в комнату за оружием они поспешили к примеченному дому. По пути Аслер во всех подробностях рассказал Скахету всё что видел и слышал. В доме к тому времени уже никого не оказалось и они двинулись к северной стене.

В этой части города селилось, как правило, бедное население. Дома здесь стояли плотно друг к другу — невысокие и покосившиеся они теснились у северной стены, словно ища у неё защиты от холода, что задувал с моря.

У одного из домиков нашлась телега с запряжённой лошадью. Вновь применив Ветряное Ухо Аслер констатировал — дом пуст. Трезубец бесследно исчез. Скахет поднялся на чердак, но и там никого не было, зато выход на крышу оказался раскрыт. Он выглянул наружу и сразу же заметил деревянную лестницу, торчащую из-за стены. Воин кликнул Аслера и вместе они перелезли на ту сторону.

Зелёное море получило название из-за особого планктона, что кишмя кишел на поверхности его холодных вод. Даже пенящиеся на скалах волны отдавали бледной зеленью и Скахет, впервые увидавший такое крепко выразился по этому поводу.

Они продвигались меж скал, исследуя каждое ответвление, но покуда никого не нашли. Скахет знал, что ассасины собрались переправиться в Храм через арку портала, о которой было написано в письме, но не мог понять, где в этой труднодоступной местности может разместиться каменный гигант.

А ещё его грызли мрачные мысли о том, что именно его письмо сообщило Верховным, где он находится. Это означало лишь одно — они удостоверились в выполнении задания и списали ненужного отступника со счетов.

Вывернув из-за очередной скалы, они едва не напоролись на трезубец, остановившийся перед аркой. Мёртвым исполином она возвышалась на большой круглой площадке, среди расступившихся скал. Скахет обнажил меч, взял поудобнее топор и окликнул воинов трезубца. Надо отдать должное выдержке послушников Храма, они ничуть не удивились его появлению. Один из воинов трезубца вышел вперёд и, криво ухмыльнувшись, заявил:

— Ты либо слишком смел, что открыто ищешь боя с нами, либо…

Договорить он не смог, так как его швырнуло в проём арки, и воин распластался на камнях. Скахет удивлённо округлил глаза, но тут над его головой просвистел булыжник, и череп следующего воина взорвался кровавыми ошмётками. Реакции третьего позавидовал бы даже матёрый верл. Он выхватил короткое копьё и ринулся в бой. В два прыжка воин достиг Скахета и обрушил на него оружие. Листовидный наконечник сшибся с вовремя подставленным мечом и во все стороны полетели искры.

Дёрнув оружие назад, воин трезубца ушёл из-под удара топора, изогнулся под немыслимым углом и резанул кинжалом икроножную мышцу. В запале Скахет этого не заметил, но когда сделал очередной выпад, нога подломилась, и он едва успел подставить под падающее лезвие обух топора. Раздался звон, Скахет подался назад и, падая, выбросил остриё меча вперёд. Удар был коварен, но храмовник как будто его ждал. Подобно воде он перетёк в другую стойку и замахнулся копьём. Скахет сделал кувырок назад, откатился в сторону и приготовился обороняться, но рядом раздался голос Аслера:

— Давай помогу.

Маг ухмыльнулся и протянул руку. Скахет огляделся. Оказалось, пока он готовился к сокрушительному удару, маг послал в отвлёкшегося воина очередной булыжник, и теперь храмовник лежал на земле с развороченной грудью.

— Лихо ты их, — хмыкнул Скахет и ухватился за протянутую ладонь. Попытался подняться, но рана на ноге дала о себе знать. Воин закусил губу.

— Сейчас…

Аслер приложил ладонь к ноге. Когда жжение стало непереносимо, Скахет зарычал, но вдруг всё закончилось, и маг подставил ему плечо.

— Нужно избавиться от тел, — сказал воин, остановившись у носилок с бесчувственным сержантом. — Скоро откроется портал и по нашему следу могут пустить погоню.

Аслер не стал возражать и, прибегнув к помощи своей стихии, вышвырнул тела в море. Потом они подхватили носилки и возвратились в город.

Когда Колин пришёл в себя, то увидел незнакомое лицо. Аслер утвердительно изрёк:

— Он очнулся, — и отступил, давая место Скахету. Теперь над сержантом склонился воин, на лице которого явно читалось беспокойство.

— Скахет, что происходит?

— А разве ты ничего не помнишь? — поинтересовался воин. Колин наморщил лоб. В памяти всплыло лицо Лейсы.

— Мы славно покувыркались с той девчушкой, а потом я заснул… Больше ничего, — сержант попытался подняться, но к нему тут же подскочил Аслер и мягко толкнул обратно на кровать.

— Лежи и не вставай, — шикнул он на сержанта. — Дурманящее зелье ещё бродит в твоей крови. Следует подождать, покуда организм сам от него избавится.

— Скахет, кто это? — несмотря на предупреждение Колин всё же сел и вопросительно уставился на друга. В голове зашумело как с перепоя.

Губы воина растянулись в широкой улыбке. Ему было приятно видеть недоумение на лице сержанта, и в то же время Скахет испытывал некое облегчение, что всё легко закончилось. Завтра его уже здесь не будет, но за друга воин может больше не беспокоиться. Колину как новому послушнику Магической Академии выделена отдельная комната и теперь, чтобы его достать, Храму придётся изрядно попотеть.

— Это Аслер, он за нами следит, — произнёс, наконец, Скахет. — И, по правде сказать, дружище, если бы не он, ты был бы уже в Храме.

После этих слов Колин по-новому посмотрел на незнакомца.

— Не буду вам мешать, — Аслер поспешил на выход. — Мне ещё нужно составить отчёт для мастера Тертуса, — и, притворив за собой дверь, маг оставил друзей одних.

Колин тут же накинулся на Скахета с расспросами. Воин вкратце рассказал о случившемся и о своих догадках насчёт Верховных. К концу рассказа сержант вновь почувствовал слабость и откинулся на кровати. Он вдруг с ужасом осознал, что был на волосок от знакомства с загадочным Храмом, куда его так настойчиво пытаются затащить уже в третий раз. И ещё Колин дал себе зарок впредь не обращать внимания на шлюх…