Вторжение (СИ)

Глава восьмая

Священный Тинкль молчал…

Атиш ти-Вару встряхнул кистями рук, сбрасывая остаточную энергию, и вновь подставил лицо звёздному небу, что спустилось в обитель духов сквозь овальное отверстие в потолке. Поднял руки, сжал кулаки, словно хотел ухватиться за далёкие звёзды и повторил нужные слова. Ничего. Зеркальные стены остались безмолвны. Вместо Вальдреса в них отразился лишь огонь глаз самого альбиноса.

Минувшей ночью что-то изменилось. Ещё вчера он наблюдал, как маг высаживается на берегу в окрестностях Холориса, а сегодня цветок Х'ииш перестал откликаться, будто его никогда не существовало.

Альбинос устало выдохнул и опустился на зеркальный пол. Впервые заклинание призыва дало сбой. Объяснений случившемуся у старого менк'оул было два и оба не утешительны. Либо магу каким-то образом удалось избавиться от опасного сожителя а, следовательно, и от поводка, либо Вальдрес просто-напросто перестал существовать. Но интуиция, никогда не подводившая ти-Вару подсказывала — оба варианта не верны. Тогда что случилось? Почему цветок молчит? А что если…

Альбинос подскочил как ужаленный и распахнул дверь. Воин у входа в священный Тинкль встрепенулся, вытянулся в струнку и пристукнул пяткой копья, давая понять, что готов слушать.

— Оповести старейшин, пусть соберутся у Источника. Немедля! — воин поклонился и, отбросив копьё, как юнец припустил в деревню.

Альбинос захлопнул дверь и вернулся в центр зеркального помещения. Прежде чем прибегать к крайним мерам стоит ещё раз убедиться, что контроль над цветком Х'ииш действительно потерян. А для этого придётся призывать истинную силу священного Тинкля, чего делать не очень хочется. В мире есть некоторые сущности способные читать Астрал как открытую книгу.

Приняв широкую стойку, сарруж ти-Вару запрокинул голову, закрыл глаза и открылся силе, текущей из Астрала в обитель духов[20]. Почувствовав, что сила вот-вот разорвёт жилы, альбинос качнулся назад и тут же сделал обратное движение, одновременно взмахнув руками. Астральная Сеть сорвалась с пальцев и устремилась на запад. Руки бессильно опустились, и Атиш ти-Вару стал прислушиваться к эху заклинания. Через какое-то время показалось, будто где-то далеко тренькнула струна. Тренькнула и тут же затихла, но в её звучании он явно различил нотки цветка Х'ииш.

Альбинос открыл глаза и ошеломлённо уставился на собственное отражение. Вальдресу удалось укрыть цветок от его взора. Как?! Ведь подселённая частичка демона Междумирья надёжно контролирует его силу.

— Ничего не поделаешь, — посетовал альбинос молчаливым зеркалам, — придётся обращаться к памяти Источника. Плата как всегда будет высока, но не узнать, что произошло, я не могу.

На поляне с чашей собрались старейшины менк'оул. Все двенадцать. Они тихо переговаривались, обсуждая возможные причины созыва, когда к ним присоединился Атиш ти-Вару. Старейшины прекратили дискуссию и затихли, ожидая его слов, но сарруж молча подошёл к Источнику и с какой-то нежностью провёл ладонью по тёплому камню. Прислушался к биению Силы, дарующей магию целому миру, а затем повернулся к собравшимся.

— Я хочу обратиться к памяти Источника.

В глазах старейшин отчётливо заискрился страх. Они начали переглядываться, а кто-то озвучил общее мнение:

— Но это же верная смерть, ти-Вару! Никто на это не пойдёт! — остальные согласно закивали.

— Вы не поняли, друзья мои, это не просьба, — с ноткой грусти произнёс альбинос, не убирая ладони с чаши. Между рогов его посоха вдруг вспыхнуло маленькое солнце, и старейшины застыли солевыми столпами.

Атиш ти-Вару отпустил чашу, перехватил древко обеими руками и подошёл к стоящему ближе всех. Прикоснулся навершием ко лбу, и жизненная сила старейшины мгновенно перетекла во вращающийся меж рогов клубок синего пламени. Старик осел на землю, а пламя слегка увеличилось в размере.

Когда на поляне не осталось живых старейшин, альбинос сунул ладонь в огонь и, зачерпнув пригоршню, плеснул перед собой. Полыхающие капли веером застыли в воздухе. Он зачерпнул ещё, затем ещё и разбрасывал пламя до тех пор, пока в навершии посоха от него не осталось и следа. Тогда маг отбросил ставшую ненужной палку, смахнул выступивший пот и встряхнул руками.

— Са-ирам-ту-арр-та!!! — прогремела над поляной магическая фраза, и зависшая между альбиносом и каменной чашей огненная пелена зашевелилась. Маг стал похлопывать по ней, называя имена умерших старейшин, а когда закончил, огненные капельки сложились в своеобразный рисунок.

Атиш ти-Вару высоко поднял руки и качнулся назад, будто делал замах перед ударом, а затем резко их опустил. Тотчас огненное «покрывало» всколыхнулось и как тончайшая вуаль покрыло тело Источника.

Альбинос вызвал в сознании образ Вальдреса и возложил ладони на каменную чашу. И буквально сразу перед ним замелькали картинки прожитых мгновений мага. Подгадав момент, альбинос отдал приказ и картинки замедлились. Он стал перелистывать их как страницы открытой книги, все ближе продвигаясь к моменту высадки Вальдреса близ Холориса. И наконец, нашёл ускользнувший эпизод, когда маг заключил сущность Х'ииш в ментальный кокон. Но то ли не хватило сил полностью изолировать цветок, то ли был особый умысел, да только в коконе осталась брешь, сквозь которую пробивалась едва заметная ниточка. Именно её биение и удалось почувствовать альбиносу в Тинкле.

Вопросов оставалось множество, но задержись он чуть дольше и велика вероятность раствориться в Источнике. Неимоверным усилием воли Атиш ти-Вару вернул сознание в тело и одеревеневшими руками оттолкнулся от каменной чаши. Пусть на несколько седмиц он лишился сил, пусть круг старейшин канул в небытие — всё тлен! Главное связь с цветком осталась, а значит и план всё ещё в силе. И хотя эта связь чрезвычайно хрупка, он найдёт способ это исправить.

Капитан трижды постучал в дверь каюты Вальдреса, прежде чем войти. Маг прервал медитацию и отпёр замок.

— Что-то случилось? — за время путешествия ни один член экипажа ни разу не осмелился посетить странного менк'оа. Да и сам Вальдрес старался не покидать каюты, чтобы лишний раз не нервировать матросов мохнатой физиономией.

— На горизонте Холорис, — сухо сообщил поджарый моряк и замолчал. Маг вгляделся в морщинистое лицо и понял, капитан чем-то встревожен.

— Что-то ещё? — поторопил Вальдрес. Моряк нехотя ответил:

— Над городом дым…

— Над городом всегда дым, это обычное явление. Кузнецы и углежоги должны что-то есть.

— Это не тот дым. Лучше вам самому взглянуть.

Вальдрес мысленно проклял косноязычного моряка и последовал за ним на верхнюю палубу.

— Взгляните, господин маг, — капитан протянул ему подзорную трубу и вытянул руку в направлении движения корабля.

Вальдрес взял монокуляр и стал исследовать горизонт. И действительно увидел чёрный дым клубами выстреливающий в небо. Тут его взгляд зацепился за верхушки парусов, появившихся из-за горизонта, и маг с жадностью приник к окуляру. Огромный корабль медленно вырастал над рекой.

— Странный корабль, — подумал Вальдрес вслух и вернул подзорную трубу капитану. Моряк поднёс оптический прибор к глазу и его лицо побелело. Он судорожно вцепился в леер и закричал:

— Убрать паруса!!! Вёсельные, табань!!!

Вальдрес отвлёкся от размышлений и с интересом посмотрел на капитана, приникшего к подзорной трубе.

— Что-то не так?

— У города гадрахский дракен, — как-то обречённо сказал моряк. — Интересно, каким ветром его сюда занесло?

— Это проблема?

— Прошу прощения, господин маг, но корабль дальше не пойдёт.

— Вам уплачен весь путь от Смера до Холориса, — процедил маг сквозь зубы.

— Могу вернуть задаток.

— А если я настою? — Вальдрес повёл рукой и в воздухе остался огненный шлейф.

— Ваше право, господин маг, — по щеке моряка покатилась крупная капля пота, но голос остался твёрд. — Но учтите, от гадрахских корабельных артефактов не поможет даже ваша магия. Если хотите, можете взять одну из шлюпок, но корабль дальше не пойдёт.

Вальдрес подавил раздражение и повернулся к воде.

«В словах капитана есть резон, — подумал маг. — Неизвестно зачем гадрахи наведались в Холорис, но судя по дыму это отнюдь не визит вежливости. Стоит воспользоваться предложением, но плыть не в город, а высадиться где-нибудь неподалёку и осмотреться».

— Что вы решили, господин маг? Берёте шлюпку или возвращаетесь с нами?

— Увы, но мне действительно необходимо в Холорис, — вздохнул Вальдрес.

— Тарка! — капитан остановил пробегающего мимо матроса. — Приготовь шлюпку господину магу и собери еды в дорогу. Как справишься, свистни.

Конопатый парень кивнул и убежал выполнять поручение, а Вальдрес вернулся в каюту за вещами.

Шлюпка уткнулась носом в прибрежный песок, и маг лихо перепрыгнул через борт. Не дожидаясь пока пассажир отойдёт подальше, толстый боцман воткнул весло ему под ноги, хэкнул, мышцы вздулись, и шлюпка дала задний ход. Вальдрес закинул сумку за спину и, не оборачиваясь, пошёл в сторону рыбацкой деревушки, что располагалась ниже по течению.

Когда он сказал, что хочет высадиться именно там, боцман зло сплюнул за борт и сказал:

— На вашем месте, господин маг, я бы не стал этого делать. У рыбаков явно что-то стряслось. Лучше причалить выше, а дальше пешком.

Вальдрес всмотрелся в домики на берегу, но так и не смог понять, что заставило моряка проявить осторожность.

— Людей нет, хотя сейчас самый лов, — раздалось за спиной, и только тогда маг обратил на это внимание.

— Хорошо, — согласился Вальдрес, — высадимся выше…

Боцман оказался прав — рыбацкая деревушка и впрямь оказалась покинута. И судя по тому, что Вальдрес увидел люди уходили в спешке. О причинах можно было гадать сколь угодно, но для себя маг решил, что виной тому гадрахский дракен, впервые за всю историю вошедший в воды Тэя. Такое поведение чешуйчатых великанов говорило лишь об одном — армия из-за Пограничного Кряжа как никогда близка к цели.

Вечерело, и маг решил остановиться на ночлег в одном из брошенных домов. Когда он приблизился к деревне, то заметил на скамейке у забора дремучего старика. Старик был слеп, но сухие пальцы проворно перебирали мелкоячеистую сеть.

— Вечер добрый, отец, — Вальдрес остановился рядом.

— И тебе того же, мил человек, — вопреки кажущейся немощи голос оказался твёрд.

— Скажи, отец, могу я переночевать в вашей деревне?

— Отчего же нет? — не отрываясь от снасти, молвил старец. — Выбирай любой дом и гости. Людей, как видишь, нет.

— Что ж за напасть заставила всех покинуть жилища?

— Гадрахи, — старик замолчал, будто одно это слово описывало все беды, что свалились на речных жителей. Вальдрес кивнул подтвердившейся догадке и спросил:

— А ты почему не ушёл?

— А зачем? — пальцы-прутики на миг остановились, и старик вздохнул. — Детей я пережил, жену тоже… — и продолжил своё занятие. Вальдрес не стал бередить раны и направился к одному из дальних домиков.

После проведённой работы одежду можно было выжимать но, несмотря на головокружение и упадок сил маг собой был доволен. За ночь удалось подлатать астральную конструкцию медальона, и теперь бронзовый кругляш мерцал, накапливая энергию. Мерцание было едва заметно, но его бледно-зелёный оттенок говорил, что их с Х'ииш затея увенчалась успехом.

Вальдрес закрыл глаза, расслабился и попытался заснуть, но мысли о цветке никак не желали улетучиваться. К тому же вспомнился день, когда он попытался починить медальон.

Времени на корабле было предостаточно, и маг решил заняться самосовершенствованием. Для начала он применил заклинание познания, но всё на что его хватило, это выяснить когда и из чего медальон был сделан. Затем в ход пошли другие заклинания из раздела теоретической магии, но ни одно не привело к должному результату. Вконец отчаявшись, Вальдрес решил взглянуть на артефакт под другим углом и вытолкнул искру сознания в Астрал. И тут же активировал самую мощную защиту, так как «нос к носу» столкнулся со странным незнакомцем. Высокий — на голову выше его самого, со струящейся тёмно-серой дымкой вместо лица он неподвижно наблюдал за приготовившемся атаковать магом.

— Кто ты?

Без единого звука шевельнулся бледно-зелёный балахон, и широкий рукав коснулся радужного пузыря силового поля. Раздался лёгкий хлопок, и защита исчезла. Дальше ждать Вальдрес не стал. Он отскочил и выпустил в незнакомца Огненный Шторм. Следом в безликую фигуру врезалась ветвистая молния, но ни огонь, ни разряд чистой энергии не причинили человеку вреда. Даже одежды не всколыхнули. Холодок ужаса лизнул затылок, но тут прозвучали слова:

— Успокойся, Вальдрес, ты прекрасно знаешь кто я.

— Цветок Х'ииш?

— Если угодно, да. Хотя в прошлый раз ты верно понял мою сущность. Я то, что когда-то было одним из Хранителей Междумирья. И у нас, если помнишь незаконченное дело.

После этих слов Вальдрес похолодел. Чем обернётся опрометчиво данное обещание?

— Не беспокойся, последствия тебе… понравятся.

Маг не удивился, что Х'ииш с лёгкостью прочёл его мысли. Странным было другое — почему некогда могучий Хранитель Междумирья выглядит как человек?

— Потому что так тебе проще со мной разговаривать, — тут же развеял его сомнения собеседник без лица.

— Мне будет проще, если ты перестанешь опережать мои вопросы, — раздражённо ответил маг. — Что тебе нужно?

— Мне? — нотка иронии проскользнула в голосе Х'ииш. — Помнится, это ты обратился ко мне с предложением.

— Я отчаялся и был готов предложить что угодно… — начал было Вальдрес, но собеседник перебил:

— Ты предложил это, так как узнал кто я и откуда. Верно, Вальдрес, я действительно желаю вернуться в лоно Великой Бездны. Желаю с того самого дня как попал в этот мир. Раньше это было невозможно. Теперь появился шанс.

— И этим шансом стало моё появление в Хайвердском лесу? — невесело усмехнулся Вальдрес.

— Не твоё появление, а то, что ты маг, — поправил Х'ииш. — Твои предшественники были обычными людьми, и никто из них меня не слышал. Они слепо подчинялись воле альбиноса, но ты другое дело.

— Мои предшественники? — удивился маг. — И много их?

— Боги выжгли всё цветы кроме четырёх. Ты носишь последний.

Хотя открывшиеся знания будоражили кровь, Вальдрес не стал заострять на них внимание. Четвёртый так четвёртый, это ничего не меняет. Главное что будет дальше.

— Дальше ты должен достать С'айхиис, — ответил собеседник.

— То есть исполнить волю альбиноса? Где смысл?

— Смысл в том, что только камень способен помочь мне покинуть мир.

— И в чём же моя выгода? — Вальдрес решил, что самое время оговорить условия сделки. — Ты получишь свободу, а что получу я?

— Избавишься от власти Атиша ти-Вару. Разве этого мало?

Маг скривился. Избавиться от его власти он может и сам стоит лишь изолировать силу Х'ииш.

— Не выйдет, — цветок вновь прочёл мысли. — Благодаря этому злобному божку мы стали симбионтами, единым целым, если угодно…

— Благодаря кому? — перебил маг.

— Не отвлекайся, Вальдрес. Пойми главное — не станет меня, не будет и тебя.

— Тогда как ты собираешься покинуть Хигион? Вместе со мной?

— А вот здесь, Вальдрес, и есть твоя выгода. С'айхиис поможет обрести новое тело, что в свою очередь освободит и меня…

Маг раскрыл рот и не найдя слов закрыл. Неужели, правда? Ради такого приза стоит попотеть. Ему изрядно надоело видеть в отражении коротышку менк'оа, а с тех пор как сломался медальон, и вовсе хотелось выть.

— Что я должен делать? — деловито поинтересовался Вальдрес.

— Первым делом закончи то, что начал. Изолируй мою сущность.

— Но ты же сам сказал, что так мы оба погибнем.

— Если меня не изолировать к концу путешествия от твоего «Я» не останется и следа. Так было с прежними носителями Х'ииш. Так будет и с тобой. Возможно, ты продержишься дольше, но конец неизбежен. Постарайся сделать так, чтобы в ментальном коконе осталась лазейка и тогда всё будет в порядке. Поводок альбиноса может ослабнуть, но покуда ты следуешь его плану, он ничего не заподозрит.

Вальдрес задумался. Изолировать силу Х'ииш задача не из лёгких, но выполнимая и он почти с ней справился, осталось немного. Но изолировать, оставив прореху… Сила будет сочиться неизвестно как влияя на него и окружающих. А что если эту нить к чему-нибудь «привязать»? К чему-то такому, что будет её сдерживать. Идеальным вариантом стал бы Поглотитель Душ, да только где же его теперь взять?

— Мне кажется, твой медальон вполне сгодится, — подсказал Х'ииш…

Воспоминания прервал чей-то крик полный страдания и боли. Вальдрес вскочил, в голове тут же зашумело но, несмотря на слабость, подошёл к окну. Кочевники рыскали по деревне. Порядка трёх десятков. Они заходили в дома, переворачивали всё вверх дном и что-то стаскивали к крытым повозкам.

Крик повторился но тут же захлебнулся, и Вальдрес, наконец, увидел того кто кричал. На заборе обмяк слепой старик, вывалив на землю внутренности. Рядом в кадке отмывал меч его палач. За творящимся в деревне наблюдал статный лысый воин, голову которого украшал густой узор. Он невозмутимо восседал на могучем орагре и изредка отдавал команды.

Дверь распахнулась, в дом вошли двое и тут же вылетели обратно на улицу, отброшенные огненным кулаком. Следом вышел Вальдрес и недобро улыбнулся.

Раздалась громкая команда. Кочевники прекратили рыскать и стали стягиваться к дому. Воин спрыгнул с орагра и, раздвинув подчинённых, вышел вперёд. Несколько человек натянули луки и взяли менк'оа на прицел, но Вальдресу было плевать. Он демонстративно хрустнул пальцами и негромко выдохнул:

— Киолл моа тр'агг!

Лучники спустили тетивы, но было поздно. Сплошная стена огня высотой в два человеческих роста изогнулась в дугу, окружая ошалевших кочевников, поползла по земле и сомкнулась в кольцо. Предводитель вдруг страшно закричал и бросился прямиком на огонь, норовя прорваться наружу. Из круга, в котором метались его сородичи, он вырвался, но спастись от колдовского пламени не смог. Кожа заполыхала, разливая в воздухе отвратительный запах горящей плоти; несколько искр упали на траву и через мгновение человек оказался внутри собственного огненного кольца.

Кочевники умирали, и вместе с ними умирал огонь. Вскоре на почерневшей земле остались обугленные останки мало напоминающие человеческие.

Когда последняя искра угасла, Вальдрес рухнул на колени и выплюнул кровавый сгусток. После ночных манипуляций с Астралом энергетика едва начала восстанавливаться, и заклинание Огненного Капкана высосало накопленные крохи. Но маг был доволен. Раньше на это заклинание сил не хватало, а теперь их понадобилось не так уж и много что говорило об одном — до уровня магистра осталось совсем чуть-чуть.

Город встретил Вальдреса едким запахом гари, трупами солдат и мирных жителей, а так же полнейшим разорением. Таатир вар-Акос хотя и понимал, что в Холорисе придётся остановиться на зиму, но не отдать город на разграбление не мог. Уж слишком легка оказалась победа, и кровь кочевников, не получивших нормального сражения бурлила.

А всё гадрахи, будь они неладны. Торговый порт не привык к осаде и потому легко поддался панике. Купеческий союз сам прислал парламентёров с предложением откупа, на что Таатир ответил своим. Пустить армию на зимовку показалось купцам меньшим злом, за что они и поплатились, украсив городские ворота выпотрошенными телами. Древним нужны были жертвы. А золото… что ж, пригодится и оно.

Следуя намеченному плану, Вальдрес принял облик одного из сожжённых кочевников и воспользовался телегой, гружёной всяческой утварью. Хотя даже если бы он пришёл к воротам в своём настоящем обличии, его бы всё равно никто не остановил. В городе царил хаос.

Телега медленно катилась по улицам и, делая вид, что дремлет, Вальдрес из-под полуприкрытых век наблюдал за происходящим. От его внимания не укрылось место жертвоприношения. Аура безысходности и боли умерщвлённых людей ещё витала над небольшой площадкой перед домом какого-то зажиточного горожанина. Вальдрес невольно поёжился, но останавливаться не стал. Следовало поскорей найти подходящее место для ночлега, а так же разузнать, где искать обладателя С'айхиис.

Улица сделала резкий поворот, и маг едва успел остановить орагра. Путь преградила могучая спина змееглавого великана, охранявшего один из въездов на площадь. Другие улицы контролировались ещё тремя гадрахами, а на самой площади разворачивалось жуткое действо. На шестигранной плите лежал голый пожилой мужчина за руки и за ноги привязанный к вбитым по кругу кольям. Вокруг, взявшись за руки и покачиваясь из стороны в сторону, стояли шестеро в тёмных балахонах. Седьмой обсидиановым ножом делал на обнажённом теле аккуратные надрезы. Вальдрес заметил, что кровавые росчерки не хаотичны, а складываются в своеобразный рисунок. Без сомнений это жертва. Вот только кому?

Но больше всего мага озадачило то, что он увидел во второй руке жреца. Плоский речной голыш не больше ладони, исчерченный замысловатыми символами. Поглотитель Душ.

«Но откуда?! — мысленно удивился Вальдрес. — Такой артефакт и в Ивокарисе-то не купить!»

Его удивление было понятно. Все поглотители хранились в сокровищнице Магической Академии и выдавались под строгий учёт. После войны секрет их изготовления был утрачен и до сих пор ни один артефактор так и не научился сворачивать часть Астрала в предмет. Он и свой-то заполучил лишь благодаря хорошему знакомому в хранилище.

Вальдрес свернул на улицу, огибающую площадь и двинулся дальше к центру города. Подобные места встречались ещё трижды, и везде творилось одно и то же — гадрахи, одурманенные люди, с покорностью ожидающие участи, и жрецы с одинаковыми поглотителями. Выводы напрашивались интересные.

Во-первых, Поглотители Душ. Либо их изготовление поставлено у кочевников на поток, либо найден один из древних тайников. Так или иначе, ничего хорошего это не сулит. Жрецы собирают энергию. Много энергии. И не стоит гадать против кого она будет направлена.

Во-вторых, сами жрецы. Кто они, откуда пришли и каких богов восхваляют? Неужели за Пограничным Кряжем свой пантеон? Нужно было больше времени уделять истории, тогда бы сейчас не пришлось кусать локти.

Ну и в-третьих, жертвоприношения. Будучи человеком разносторонне образованным, Вальдрес имел представление о некромагии и мог отличить обычное убийство с целью завладеть энергией души от ритуального. Жрецы не столько наполняли поглотители, сколько перебрасывали силу… куда и кому?

Чем больше Вальдрес думал, тем больше копилось вопросов. Но ещё меньше оставалось времени до наступления темноты. Бросив телегу в подворотне, маг принял облик одного из воинов, встреченных на предыдущем месте жертвоприношения, и дальше пошёл пешком.

Вечернее солнце лизнуло шпиль ратуши, когда Вальдрес вышел к Людной площади. Вопреки названию, людей на площади было немного, так как всё её пространство занимали огромные шатры кочевников. В отличие от рядовых воинов генералы не стали занимать захваченные дома, а следуя традиции, разместились в собственных жилищах.

Площадь, так же как и места жертвоприношений, была оцеплена гадрахами, и Вальдрес всю голову сломал, гадая, откуда у змееглавцев такая преданность к кочевникам. Ну не может один артефакт, пускай даже такой мощный как С'айхиис заставить непокорный народ склонить голову перед людьми.

Рядом раздался возглас на незнакомом языке, но Вальдрес не сразу сообразил, что обращаются к нему. Обернувшись, он увидел воина, склонившего голову и смиренно ожидающего ответа.

«Проклятье!» — мысленно выругался маг и покосился на стоящего неподалёку гадраха. О том чтобы убить кочевника не могло быть и речи. Его самого тут же порубят в куски. Выход подсказала поза воина. Высокомерно проигнорировав вопрос, Вальдрес продолжил путь.

— Господин, младший к'енит Акрон не ответил на ваш вызов, — воин склонился и затих, ожидая гнева старшего к'енита. Но такое непослушание оказалось в новинку, и военачальник Турлак вар-Мали удивлённо переспросил:

— То есть, как не ответил? Ты сообщил, кто его вызывает?

— Да, господин. Но он промолчал и направился дальше.

— Он был пьян?

— Мне так не показалось, господин.

— Хорошо, — принял решение военачальник. — Передай мой приказ младшему к'ениту Нетиру. Пусть возьмёт солдат и доставит Акрона ко мне.

— Слушаюсь, господин, — воин растворился за пологом шатра.

Вальдрес стоял перед самым огромным и богато украшенным шатром, что вырос посреди Людной площади и не решался ступить хоть шаг. С'айхиис был внутри, что означало конец его путешествия, но чем дольше он находился рядом с легендарным артефактом, тем отчётливее понимал, почему маги так его боятся. Все энергетические каналы тела Вальдреса непереносимо ныли как зубной нерв. Ощущение словно жилы натянули на колесо палача и начали вращать. Конечно, болеть энергия никак не могла, но избавиться от неприятного чувства он не мог.

Вальдрес решил повременить с С'айхиис и поспешил к дальнему краю площади, где начиналась улочка с нетронутыми домами. Нужно укрыться на ночлег и как следует обдумать дальнейшие действия. Но плану не суждено было осуществиться. Его окликнули. Вальдрес решил поступить, так же как и в прошлый раз, но не тут-то было. Дорогу преградили воины с оголённым оружием, а сзади кто-то дёрнул за плечо. Маг развернулся. Перед ним стоял воин чем-то напоминающий того, чей облик носил он сам.

В этот раз проигнорировать не получилось, и рука машинально взмыла вверх. Но ни пламени, ни даже молнии с неё не сорвалось. Воин прервался на полуслове и с удивлением уставился на выставленную перед ним ладонь. Один из кочевников среагировал на выпад, и тяжёлая рукоять опустилась на затылок. Вальдрес осел на мостовую.

Реакция младшего к'енита была мгновенной. Его кулак взметнулся к челюсти подчинённого и тот отлетел, держась за ушибленную скулу.

— Выродок орагра!!! Как ты смеешь поднимать руку на к'енита?!

— Господин, мне показалось, он хочет причинить вам вред, — раболепно залебезил к'асин, упав на колени.

Нетир не стал слушать оправданий подчинённого и склонился над бесчувственным Акроном. Его внимание привлёк медальон. Раньше младший к'енит не испытывал тяги к украшениям. Нетир сдёрнул бронзовый кругляш с его шеи и стал с интересом разглядывать, но удивлённый вздох воинов заставил отвлечься.

— Господин, что это за отрыжка Древних? — озвучил общий вопрос к'асин.

Нетир глянул на Акрона и обомлел. Да и было от чего — вместо младшего к'енита на мостовой распростёрлось тело коротышки менк'оа.

— Хелна Многоликий?! — воскликнул Нетир, опасливо отшатнувшись. — Откуда он здесь взялся? И где Акрон?!

— Господин, как только ты снял этот медальон с шеи младшего к'енита, очертания его тела поплыли, словно мираж над барханом. А потом мы увидели, что это и не к'енит Акрон вовсе, а этот мохнатый.

Нетир не был дураком и моментально сопоставил факты. Мысль пришла сама собой. Он протянул кругляш на цепочке подчинённому. — Одень ему на шею.

После того как медальон вернулся на место, все увидели как контуры мохнатого тела исказились и меньше чем через минуту на мостовой снова лежал младший к'енит Акрон.

— Несите его в шатёр военачальника вар-Мали, — скомандовал Нетир и двинулся следом за воинами.

— Господин Турлак, твоё поручение исполнено, — отчеканил воин едва вошёл в шатёр. — Мы доставили Акрона к твоему шатру.

— Меня? — один из собеседников хозяина шатра обернулся и с великим изумлением посмотрел на вошедшего.

— Что это значит, Нетир? — поддержал гостя Турлак вар-Мали. — Как видишь Акрон сам ко мне пришёл.

— Я сейчас всё объясню, — младший к'енит подался к выходу. — Эй, внесите его!!!

Двое воинов вошли и положили бесчувственное тело, имеющее облик Акрона на деревянный пол. Его тут же обступили присутствующие.

— Кто это?! — воскликнул, наконец, Турлак, когда устал переводить взгляд с настоящего Акрона на его двойника.

— Вот эта безделица дарит ему облик младшего к'енита, — Нетир сдёрнул медальон с шеи пленника и перед воинами предстал предок богини Менки.

Вальдрес очнулся под куполом шатра в окружении воинов и по их удивлённо-настороженным взглядам понял, что они видят его истинный облик. Хотел ощупать шею, но руки оказались связаны. Обратиться к магии так же не удалось. Благодаря С'айхиис плетения попросту рассеивались, даже не успев как следует сформироваться.

Маг прислушался к себе. Он не был артефактором и полностью восстановить астральную конструкцию медальона не смог. Пришлось (по совету Х'ииш) воспользоваться «костылём». В коконе, куда Вальдрес упрятал силу цветка, он оставил брешь, откуда к медальону тянулась едва ощутимая нить, подпитывающая магическую вещь энергией. Она же не давала принимаемым обликам расползаться вблизи от С'айхиис. Нить оказалась там, где ей и положено, и так же тянулась к медальону только не к шее, а куда-то в сторону.

Взгляд мага пробежался по собравшимся и вычленил того воина, чей облик Вальдрес принял. Всё встало на места. Появился даже соблазн обратиться к силе Х'ииш, но маг его подавил. Ещё не время.

Пока он разглядывал собравшихся, хозяин шатра принял решение и отдал команду. Тотчас пленника вздёрнули на ноги и потащили к выходу.

В жилище командующего армией, Вальдреса поразила не роскошь так не сочетающаяся с кочевой жизнью и даже не льющийся из глазниц могучего воина всепоглощающий свет. Его поразили присутствующие в шатре люди. Ассасины Храма Теней, некромант и жрецы. Что их объединило? Какая цель заставила столь разношёрстную компанию собраться под одной крышей? Неужели С'айхиис?

Некромант… Несомненно он причастен к жертвоприношениям, но вопрос кому предназначена собираемая энергия остаётся открытым. А храмовники? Они-то каким образом сюда попали? Неужели интересы Храма пересекаются с интересами кочевников? Верится с трудом. На протяжении многих веков Храм Теней во всех конфликтах соблюдал нейтралитет. А ведь ещё и гадрахи как-то вплетены в картину, понять смысл которой Вальдрес никак не мог.

Таатир вар-Акос готов был дать волю гневу, когда в шатёр вошли старший и младший к'ениты. Следом двое воинов ввели связанного коротышку менк'оа. Командующий вогнал почти извлечённый С'айхиис обратно в ножны и решил позже разобраться с обнаглевшими жрецами, навязавшими ему каких-то наёмников. Он не до конца разобрал, кто они, но понял, что якобы такова воля Древних и фактически командование армией переходит к ним.

— Какого тасара[21] вы приволокли сюда этот плевок Менки?!! — гнев всё же прорвался наружу, и младший к'енит Акрон отшатнулся, покорно склонив голову.

Турлак вар-Мали выдержал полыхающий взгляд и, встав рядом с пленником сказал:

— Это лазутчик, мой господин. Он проник в наш стан, приняв облик младшего к'енита Акрона, — услыхав своё имя, Акрон поднял взгляд и утвердительно затряс головой. — При нём был вот этот медальон, — на ладони Турлака повисла бронзовая цепь. — Когда я его снял, вместо младшего к'енита обнаружил менк'оа, — с этими словами он накинул цепь на Вальдреса и все увидели, как изменяется его облик.

— Любопытная вещица, — подал голос один из ассасинов Храма и подошёл к Вальдресу. Сдёрнул медальон, передал другому храмовнику, а сам выставил ладонь и на мгновение застыл. — Этот менк'оа наделён магическим даром, — известил он, наконец присутствующих. — Отведите его в дом, где мы остановились и передайте моим подчинённым.

Воины, что привели менк'оа не шелохнулись. Турлак вар-Мали вопросительно посмотрел на командующего.

— Господин?

— Исполняйте, — отмахнулся Таатир. Видно было, что у него и так забот полон рот и заниматься коротышкой недосуг.

Старший к'енит поклонился и дал отмашку Акрону. Тот всё понял без слов и поманил воинов, держащих пленника за собой. После того как Вальдреса увели, вперёд вышел один из жрецов и продолжил прерванный разговор:

— Повторю, Таатир, такова воля Древних и ты обязан подчиниться их посланцам.

Сын Акоса вновь начал закипать. Глаза полыхнули ярче прежнего, и С'айхиис вырвался, наконец, из ножен. Быстрый росчерк серебряной молнии, и лезвие застыло в пальце от шеи жреца.

— Ты смеешь мне приказывать, червь?!! Мне, потомку великого Тхереса за которым идёт многотысячная армия?! Знай же, моё терпение иссякло. Вы сегодня же покинете пределы этого города. А если я ещё раз увижу на своём пути хоть одного…

Договорить ему не дали. Ассасин Храма, что до этого отдавал распоряжения касательно Вальдреса, бесцеремонно ухватился за струящееся матовым светом лезвие и отвёл от горла жреца. Этого Таатир стерпеть не смог. Воздух взвыл рассекаемый мечом, но вместо податливой плоти встретил на пути серп на длинной рукояти. Короткая борьба окончилась в пользу Таатира, и ассасину пришлось неестественно прогнуться назад, дабы уйти от удара в голову. Но это его не спасло. Сил у потомка Тхереса было столько, что он орудовал мечом, словно кухонным ножом. Храмовник ещё уходил от предыдущего удара, а С'айхиис уже изменил направление стремясь в подавшееся вперёд брюхо. Сейчас кишки скользнут на пол, но в этот самый момент вмешался Таффис.

Магия Тьмы, так же как и стихийная молчала, подавленная артефактом, и некромант решил использовать единственное доступное средство. Он сдавил в кулаке Поглотитель Душ — один из тех, что жрецы использовали во время жертвоприношений — и шатёр на миг погрузился во мрак. Когда освещение вернулось, все увидели, что стало с Таатиром. Рука продолжала тянуться к противнику, в то время как остальное тело покоилось в прозрачном камне.

Первым пришёл в себя жрец, которому угрожал кочевник. Он сразу сообразил, что произошло и, глядя как из руки Таффиса высыпается каменная крошка, обагрённая кровью, дико заверещал:

— Что ты натворил, архташ[22]?!! Эта сила предназначалась Древним! Ты не имел права к ней прикасаться! Убейте его!!!

Турлак вар-Мали моментально выхватил меч и выставил его в сторону некроманта. Тут же вбежала охрана и, обнажив оружие, прикрыла военачальника с обеих сторон. Таффис демонстративно оттряхнул руки, вытянул меч и, уткнув остриём в пол, возложил ладони на противовес. На лице расцвёл хищный оскал.

— Ну-ка успокоились! — командир трезубца вклинился между Таффисом и кочевниками. — Что сделано, то сделано. Таатира уже не вернуть, — он вынул С'айхиис из окоченевшей руки и протянул старшему к'ениту. — Принимай командование.

Турлак вар-Мали опешил настолько, что едва не выронил оружие. Он, конечно, стремился «оседлать чёрного орагра» [23], но чтобы так запросто. И хотя рука сама потянулась к вожделенному артефакту, всё же сомнение не дало пальцам сомкнуться на эфесе.

— Не думаю, что остальные к'ениты мне подчинятся. Таатир хотя и был чересчур жесток, но пользовался авторитетом. Да и гадрахи, скорей всего, уже завтра уведут дракен.

— Сомневаешься в своих силах? — ассасин пристально посмотрел Турлаку в глаза. — Что ж выберем другого, — рука с С'айхиис опустилась. — Ты, — он указал на одного из воинов, — позови старшего к'енита Итарга. Кому как не правой руке Таатира стать его преемником. А вы, — храмовник обернулся к жрецам, — передадите ему меч от имени Древних.

Артефакт перекочевал в руки одного из служителей культа, но тут Турлак вар-Мали, не верящий, что так легко отказался от мечты, наконец, пришёл в себя.

— Постойте! — вскричал он. — Я согласен!

Командир отряда храмовников криво ухмыльнулся, будто не сомневался, что так и будет, забрал клинок у жреца и протянул старшему к'ениту. Тот с достоинством принял, алчно заулыбался, но вдруг спохватился.

— Только у меня есть условие. Итарг вар-Туус должен умереть…

— Так что же ты за птица? И откуда у тебя этот медальон? — ассасин Храма склонился над привязанным к стулу пленником и заглянул в глаза. — Понимаешь меня? Вижу, что понимаешь. Говори!

«Хотят поговорить? — подумал Вальдрес. — Что ж извольте. От разговоров ещё никто не умирал. Может, удастся выяснить, что их всех связывает».

За свою жизнь маг не беспокоился. Он в любой момент мог скользнуть сознанием по оставленной нити и высвободить силу цветка Х'ииш. Раньше времени, конечно, делать этого не стоит иначе, альбинос вновь обретёт над ним контроль, но если придётся…

— Я шаман племени… — начал Вальдрес, но смех ассасинов оборвал его слова.

— Какой ты к верлам шаман?! — высказал общее мнение командир. — Ты легко говоришь на торрисе. Одно это уже указывает на то, что ты был рождён в цивилизованных землях. А наличие медальона и магических способностей говорит, что жил в доме мага. Поэтому я делаю вывод, что ты из Ивокариса. Что, выкрал у господина медальон и подался в бега?

От такого напора Вальдрес сперва опешил, но тут же взял себя в руки. Вот тебе и правдивая история. Даже придумывать ничего не придётся.

— Хорошо, вы меня раскусили, — согласился маг. — Я действительно вырос в Ивокарисе. Вот только маг Луитс был не моим хозяином, а учителем. Когда он умер, мне пришлось покинуть его дом.

— И прихватить медальон, — продолжил за него командир.

— Ну да, а что тут такого?! Менк'оа никто не любит. А так я беспрепятственно мог передвигаться.

— Допустим, я тебе верю, — ассасин задумчиво раскрыл ладонь и вгляделся в бронзовый кругляш. — А зачем понадобилось принимать облик младшего к'енита?

— Мне не повезло оказаться в Холорисе, когда его захватили. Вот и пришлось выкручиваться.

— Хорошо, скажи ключевое заклинание и можешь катиться ко всем мхарам[24], — командир одел медальон на шею и выжидательно уставился на Вальдреса.

— Вам это не поможет. Медальон завязан на ауру и вдалеке от меня не сработает.

Конечно, Вальдрес лукавил, но в глубине тешил надежду, что раз медальон подпитывается силой Х'ииш, то без него он действительно не станет работать.

— Ты скажи, а я проверю, — холодные нотки засквозили в голосе храмовника.

Вальдрес на миг замялся, но вдруг чьи-то руки легли ему на виски, и тело выгнуло от боли. Таффис зачерпнул силы в очередном поглотителе и применил заклинание из арсенала некроманта. Губы менк'оа разомкнулись и сами собой стали произносить необходимое для активации медальона заклинание. И не удивительно, ведь то, чем его приложил Таффис, тёмные маги обычно использовали, дабы встряхнуть память умершего. А уж живой-то и подавно заговорит.

Заклинание прозвучало, но некромант не прекратил пыток, и Вальдрес почувствовал, что ещё немного и он либо потеряет себя как личность, либо ему придётся прибегнуть к силе цветка.

— Довольно, Таффис! — прозвучала команда и тиски, сковавшие волю пленника, разжались. Маг безвольно обмяк на стуле.

— Ещё раз! — рявкнул командир отряда ассасинов. — Чётче проговаривай слова!

Турлак вар-Мали зло посмотрел на человека, вызывающего у него дрожь по всему телу. Странно, он ещё никогда и ни к кому не испытывал подобной неприязни. Чем же она вызвана? Уж не страхом ли?

— Ты заснул?! Повторяй!

К'енит вздрогнул и как можно отчётливей проговорил магическую фразу, активирующую медальон на шее. Контуры его тела слегка исказились, поплыли, на миг лицо стало другим и всё.

— Что за неуч, — негромко усмехнулся Вальдрес. — Этак он до скончания времён тренироваться будет.

Маг сидел в огороженном специально для него углу шатра и наблюдал за происходящим. Уже битый час посланец Храма пытался обучить кочевника управлять медальоном. Как понял Вальдрес, он хотел, чтобы тот принял облик предыдущего обладателя С'айхиис, дабы не нарушать планов. Что ж, умно. Вот только не учёл, что человеку магически обделённому, научиться этому за такой короткий промежуток времени не удастся. Нет, когда-то у него получится. Нужно лишь чётче представить образ того, чей облик хочешь принять и всё время держать его в памяти. Вальдрес, прошедший магическую школу, где всё время приходилась помнить вычурные плетения, делал это на подсознательном уровне, а вот кочевнику пришлось нелегко — образ постоянно выскальзывал из головы.

— Держи образ Таатира в уме, верла тебе в задницу!!! — не выдержал очередного провала ассасин. — Сколько можно?! Это же просто!

— Может для тебя всё и просто, — огрызнулся военачальник, — а я подобным занимаюсь впервые. Имей терпение.

Он вновь сосредоточился и повторил ключевую фразу. На этот раз облик Таатира не соскользнул, и Турлак вар-Мали, вдохновлённый успехом стал прохаживаться по шатру. Улыбка коснулась губ.

— Господин, разведчики вернулись с той стороны реки! — в шатёр вошёл к'енит Акрон, ставший милостью Турлака старшим.

Вошёл и не поверил глазам. Перед ним стоял Таатир вар-Акос и недобро улыбался. Гримаса ужаса исказила лицо Акрона, и он пал ниц.

— Господин, прошу снисхождения, — запричитал к'енит, не смея поднять головы, — я всего лишь принёс вести.

— Встань, Акрон и взгляни на меня, — Турлак постарался как можно точнее скопировать голос Таатира. — Встань я сказал!

Старший к'енит повиновался. Взгляд скользнул вверх, но вдруг уцепился за знакомый медальон на шее военачальника. Догадка проскочила в голове, но высказать её он не успел, так как черты лица Таатира поплыли.

— Будем считать, что ты научился владеть медальоном, — нарушил тишину посланец Храма. — Но не забывай, Турлак, для того чтобы он служил как следует тебе нужно находиться рядом с этим менк'оа. Как ты это устроишь твоё дело, но коротышка должен жить.

— Ему быть в сознании? — важно поинтересовался вар-Мали, довольный успехом.

— Не обязательно, — ассасин развернулся и направился к выходу.

Турлак вар-Мали проводил его взглядом и недобро улыбнулся.

— Эй, жрец!

Толстый служитель культа Древних, что был приставлен к узилищу, дабы следить за пленником вылез из тёмного угла и вопросительно кивнул.

— Усыпи эту отрыжку Бездны и следи, чтобы не просыпался.

Жрец молча юркнул обратно в темноту, и в следующий миг в Вальдреса полетело облако сонного порошка. Маг закашлялся и провалился в сон.