Жатва душ 3. Вторая волна

Глава 10 Сергеич, ты неправ!

Когда я вернулся на базу, в джипе играла магнитола — какое-то кантри, эдакое радио «Апокалипсис»: «Добрый день, бродяги! Земля стекловатой вашим врагам и вилы им в жопу! Сегодня группировка „Буйных“ напала на территорию „Шизанутых“ и одержала победу. Пустоши могут вздохнуть свободно, а для вас песня: „Сосни бензин“…»

— О, Денчик! — воскликнула Вика, заметив меня. — А мы уж волноваться начали!

Хмыкнув, я сделал шаг навстречу выбежавшему котенку. С радостным мявом Крош вскарабкался мне на плечо и потерся о щеку, тарахтя как трактор.

Макс улыбнулся во все свои зубы, включая два кроличьих:

— А это он специально, чтобы тяжести не таскать!

— Угу, — сказал я. — Цени, Тернер! Все ради того, чтобы ты наконец подкачался. Слыхал, что доходягам девушки не дают… себя поднимать? Боятся, что уронят.

— Ой, ну что ты, что ты… — изобразил он доходягу и напряг бицепс. — Зацени, Ден. Не ты один фраги набивать умеешь!

— Что там местные? — настороженно спросил Рамиз, опуская на землю мешок.

Остальные тоже заинтересовались, прислушались. Обнадеживать я их не стал:

— На связь выходят, ведут себя адекватно. Но вы же сами видели — пока не почувствовали нашу силу, готовы были нас ограбить и расстрелять.

— Точняк! — Сергеич воздел перст. — По себе знаю, они ненавидят туристов. Считают их оккупантами с денежными мешками. Точно нас постреляли бы. Филиппины — для филиппинцев, тьфу! Помню, в «Эвелине» работал один чухан, напряжение от мощности отличить не мог, а все туда же — смотрел свысока, потому что босс!

— Ты про мистера Файардо? — вспомнил Макс. — Да уж, гнида та еще была.

Эдрик растерянно моргал, по всей видимости понимая, о ком речь.

— Нет веры твоим соотечественникам, — вздохнул я, потрепав его по голове. — Не любят они нас, но побаиваются.

Парень виновато опустил голову.

— Сергеич, — обратился я к электрику. — Когда ехали, за вами никто не увязался?

— Не-а. — Он помотал головой. — Мы специально останавливались, смотрели. Тихо было.

— Толпу зомби не видели?

— Не-а. А че?

Хм. Значит, те двадцать исчезли не по пути сюда, а где-то еще. Ладно, поищу.

Тем временем Макс, бросая, как он считал, незаметные взгляды на Вику, решил блеснуть эрудицией.

— В мировой истории такое часто бывало — два враждовавших племени, объединялись против общего врага. А потом, одолев его, предавали друг друга, били друг другу в спину. Как в Крыму турки совместно с генуэзцами извели византийцев, а потом сразу же напали на бывших союзников.

— Охренеть ты Вассерман, — сказал Рамиз.

— Тертышный я, — обиделся Макс. — Вассерман был девственником.

— Может и сейчас есть, — заметила Вика. — И я не про Вассермана. Поди теребонькаешь по ночам?

Карина прыснула, поставив пакет из «Севен-илевен», и вернула разговор к филиппинцам:

— Может, местные про нас так же думают. И ничего тут не попишешь.

— Скорее всего. — Я кивнул. — Ладно, давайте быстренько перенесем все, что осталось, а потом подумаем, как себя обезопасить. Все же помнят, что не сегодня, так завтра сюда заявятся люди Папаши?

— Твой «крот» же говорил, что послезавтра? — встрепенулся Сергеич.

— Круто! — почему-то обрадовался Макс и с заговорщицким видом прошептал: — Я это… чертежи ловушек сделал. Проще простого с нашим ресурсом! И эффективно. Херак — и всем хана. Ну не всем, а тому, кто попадется. «Хищника» первого все смотрели? Со Шварцем?

Кто был постарше, закивали, а девушки помотали головами. Ну конечно, это фильм их родителей.

— Короче, там инопланетянин на пиндосский спецназ охотился, — продолжил Макс. — А те ловушки по лесу расставляли. Задел веревку — бревно с гвоздями по башке! Так вот, чего бы нам на пути врагов их не расставить? Яму со штырями можно. Провалился — хана тебе. Минус один враг… Плюс один фраг.

— Все бы тебе сказки рассказывать, — проворчал Рамиз. — Трудозатраты учел, командос? Или мы делать будем, а ты только теорией заниматься? Это тебе не мешки ворочать! — С этими словами азербайджанец плюнул и потащил мешок на базу.

— Ладно, — сказал я. — Соберемся и обсудим. А ты, Тернер, бери-ка тоже мешок и тащи. А то Рамиз отобьет себе Вику, а Сергеич — Карину, а ты так и помрешь девственником.

— Я не девственник! — обиделся Макс. — Ловушки — не сказки! Это работает!

— Напомнить про Лиану? Он же Хорхе Фернандес?

— Да пошел ты, — Макс совсем обиделся.

Не найдя благодарных слушателей среди земляков, он поделился идеей с Эдриком. Парнишка с радостью согласился помочь копать ямы.

Обедали мы сегодня на ходу: шоколадки, чипсы, печенье, запивая газировкой. Потому вместо трапезы собрались в диспетчерской, перевернули изрисованный кусок гипсокартона чистой стороной — вдруг кому-то понадобится что-то изобразить.

— На повестке дня вопрос, — заговорил я. — Соседний колхоз просит навоз. Дадим? Не дадим? Сами съедим?

Посмеялись все, кроме Эдрика, после чего, я включил режим менеджера, отчего мои слова обрели вес, а люди сразу посерьезнели. Ну да, всегда работало — чем казеннее слова, тем серьезнее отношение.

— Короче, такие вопросы на повестке дня. Местные — можно ли им доверять, ваши доводы за и против. Планы по укреплению базы. Распределение обязанностей. И главная проблема — водопровод. — Я обвел взглядом собравшихся. — Начнем с филиппинцев. Я согласен с Сергеичем и Максом — люди вороватые, настроенные негативно.

В этот момент я едва сдержал усмешку, потому что «вороватые и негативные» отлично подходило и этим двум моим соратникам.

— Ты с ними общался, тебе виднее, — заметил Рамиз. — Но доверять нельзя — сто процентов.

— Думаю, что после совместной атаки на лагерь Папаши филы с большой вероятностью ударят нам в спину, — сказал я. — Не знаю даже, есть ли смысл их использовать как союзников.

— Поддерживаю! — подняла руку Карина. — Реально мутные типы.

— Согласна с Денчиком, — сказала Вика, закидывая ногу на ногу.

Девчонка явно перешла в режим соблазнения, но сейчас, после стыка с филами, убедившись в моем статусе, начала активные действия. Карине это почему-то не нравилось, но выступать она пока не осмеливалась. Ясно, копит силы.

Что касается филиппинцев, то и Рамиз, и Сергеич с Эдриком иллюзий на их счет не питали. Более того, Эдрик так описал своих людей:

— Они много пить самогон, мало работать. Жены ехать Америка, Европа за деньгами. Глупый, жадный и ленивый человеки. И злые на белых.

Переведя его слова остальным, я вернулся к делу:

— К вопросу о воде. Предлагаю выкопать колодец. Воду пить только после кипячения.

Все единогласно поддержали, кроме Рамиза:

— Друзья, непонятно, чем наша война с Папашей закончится. Может, придется бежать с острова в город. Так зачем столько сил тратить? Лучше прокачаться, укрепить позиции, а потом уже колодец. По той же причине часть продовольствия оставил бы в машине и замаскировал в джунглях — обеспечить пути отступления. Победим — тогда можно обустраиваться и расширяться.

— На фига расширяться? — не понял Сергеич.

— У Папаши много людей, которые с удовольствием к нам пойдут, — сказал Рамиз, глядя на меня. — Одних наших из «Кали» десятка полтора.

— И еще человек пять из тех, кого я знаю, — предположил я, поглаживая Кроша.

— И на хрена нам столько ртов? — стоял на своем Сергеич. — Мы их не прокормим!

— Они сами себя прокормят, — перебила Карина. — Будем ловить рыбу, собирать крабов. Выращивать овощи…

— Ты вообще заткнись! — рявкнул на нее Сергеич. — У тебя еще права голоса нет!

Карина побледнела. За нее вступился Рамиз:

— Михаил Сергеевич, пожалуйста, хватит самоутверждаться за счет девушки. Может, она оступилась, но нас с вами это точно не касается. А вот за вас стыдно. На это неприятно смотреть.

— Так не смотри! — огрызнулся Сергеич. — Только приперся и уже права качает! Спасибо бы сказал, что мы тебя спасли.

— Дед, ты охренел? — вызверилась на Сергеича Вика, защищая Рамиза.

— Во-первых, не «мы», а конкретно Денис… — начал отвечать азербайджанец.

— Так! — повысил я голос. Рамиз замолчал и глянул на меня настороженно.

Наступил неприятный момент — нужно было принять сторону и разрешить конфликт. Электрик мне ближе, но он конкретно не прав.

— Сергеич, остынь, — сказал я твердо. — Ты не прав.

Сергеич вскочил, ударил себя в грудь:

— Ты меня, боевого товарища, который столько раз прикрывал твою спину, меняешь на всякую левую шушеру?

— Ага, — подал голос Макс. — Тебе, конечно, спасибо за все, но один раз я из-за тебя чуть не сдох…

— Тишина! — прикрикнул я. — Никого ни на кого я не меняю. Я просто хочу, чтобы мы общались как люди, а не как скоты. Папаша обращается с людьми как со скотами — уверен, что именно это его убьет. Сергеич, ты хочешь, чтобы было, как у него? Чтобы тебя ненавидели?

Крыть было нечем. Пожевав губами, Сергеич сел:

— От тебя, Макс, не ожидал…

Он, конечно, товарищ резкий, но отходчивый. Зла не затаит. А вот быковать будет — надо много усилий приложить, чтобы он вел себя по-человечески. Поэтому лучше разрешить конфликт здесь и сейчас.

Я обвел взглядом всех собравшихся, считывая выражения лиц, настроение. Слишком разные — по крови, полу, статусу, образованию, культуре. Макс родом из казахского пыльного степного городка, ровесник этого века. Богатый Рамиз вырос на улицах советского Баку. Карина — из райцентра на Урале. Вика… судя по говору, тоже из глуши. Эдрик — вообще филиппинец, выросший в рыбацкой деревне. Сергеич — рязанский электрик, непонятно как устроившийся работать в «Эвелин» и дико скучавший по своему коту Мурчику. Ну и я, самарский продавец алкашки.

И что у нас общего?

— Мы тут не в армейке и не на зоне… — заговорил я. — Мы семья. Да, странная, собранная по воле случая, но семья. А в семье друг друга не унижают. Послушайте меня внимательно. Нас горстка против целого мира, который хочет нас сожрать. Буквально. Каждый день мы можем не дожить до завтра. И единственное, что нас спасет — это то, что мы держимся друг за друга.

Сергеич хотел что-то сказать, но я поднял руку:

— Не перебивай, Михаил Сергеевич. Я понимаю, ты много для нас сделал. Но это не дает права топтать тех, кто, по твоему мнению, «новичок» или чего-то там не заслуживает. Здесь нет старожилов и новичков. Есть только мы. Команда. Семья. Неважно, кто пришел вчера, а кто сегодня. Важно только одно — готов ли ты прикрыть спину товарища? Готов ли поделиться последним куском хлеба? Если да — ты наш. Если нет — вали отсюда, пока добром. — Я посмотрел прямо в глаза Сергеичу. — Мне плевать на твои заслуги, если ты начнешь строить из себя царька. Царек у нас уже есть — Папашей кличут. Посмотрим, к чему его методы приведут. А мы попробуем по-человечески.

Надолго повисло молчание, но не гнетущее, а наоборот, хорошее, очищающее — люди расслаблялись, их лица становились безмятежнее.

Молчание нарушил Макс:

— Денис прав. Скоро сюда нагрянет отряд от Папаши. Они ищут нас, а когда найдут, захотят убить. Но вместо этого это мы убьем их, просто надо подготовиться. И я придумал как.