Встречный бой

Взгляд сверху.
3.

На несущемся через ледяную бездну космоса шарике Эброна было неспокойно. Единственный материк планеты, огромный, как две Евразии, словно разделили на две части огненным поясом.

Его очертания почти точно совпали с пересекающим материк исполинским горным хребтом. Кое-где, как около Крайона, форсеры сумели его перейти, но на большинстве перевалов люди организовали отпор и сопротивлялись с удивляющей врагов безумной яростью.

Солдаты сформированных на Земле и Олимпе корпусов «Один» и «Зевс» гибли сотнями, но выжившие приобретали боевой опыт, вспоминали то, что их предки, как казалось многие десятилетия, забыли навсегда.

Они учились убивать и при этом выживать самим.

На доставшейся пришельцам из Сложных Миров части Эброна располагалось пять порталов, но все они вели либо на захваченные форсерами миры, либо на планеты, откуда пришли форсеры.

Выкормыши боевых центров Стальной Звезды, Сердца Бури и Первого Параграфа рвались туда, где располагались проходы на богатые, густонаселенные планеты. Но пока не преуспели.

Всего им удалось поднять знамя Пророка над тремя аграрными колониями — Флорой, Валорией и Сокаром, но через портал с Сокара на Эброн, выходящий в западную часть огромного материка, не сумели пробиться даже элитные части из гвардии Зигфрида фон Хайнца.

Они заняли плацдарм, но этим и ограничились.

Попытки прорыва следовали там одна за другой, кровь лилась потоками, и целые батальоны мертвецов каждый день находили покой на бесплодных равнинах около теплого южного моря.

Один раз люди провели контратаку и попытались «затушить» портал, разорвать связь между двумя планетами, но попытка провалилась. Ворота портала остались широко распахнутыми, пропуская новые и новые отряды облаченных в химериновую броню захватчиков.

Вялые бои шли на Фюркате. Люди не особенно стремились защищать планету, лишь недавно ставшую колонией, а форсерам она была не слишком нужна, так что противники лишь обменивались ударами.

Попытки атаковать с Тубана Олимп и Радис, две крупнейшие колонии, оказались отбиты, но люди, вынужденные держать войска в тылу, и не помышляли о наступлении.

Продолжалась мобилизация, готовился выступить на войну корпус «Аид», формировался следующий, получивший название «Анубис», а вербовочные пункты возникали во многих колониях.

Десятки добровольцев записывались в армию, чтобы противостоять «кровожадным модифицированным чудовищам», маршал-координатор Арсен Триер почти не спал, истязая себя работой, и нарастала вокруг него, точно жемчужина вокруг песчинки, бюрократическая машина.

Увеличивали численность армии и форсеры, новые и новые звенья идеальных, способных выжить где угодно бойцов выходили из учебных центров, захваченные планеты наводнялись ордами работников, а люди на них подвергались насильственной модификации.

Такой, чтобы позволяла им трудиться без отдыха и не давала восстать.

Сотни тонн продовольствия шли на Сложные Миры и в воюющую армию, но все равно пустели заполненные за годы правления Зигфрида фон Хайнца продуктовые склады.

И он, отвергнувший должность канцлера-координатора ради звания Пророка, лучше всех понимал, что установившееся в войне равновесие погубит именно молодую форсерскую цивилизацию.

Если не будет новых захватов, она начнет просто задыхаться от голода.

Трудились без сна десятки модифицированных ученых, разрабатывая новое оружие, способное внести перелом в растянувшуюся на десятки парсеков битву, вживляли химериновые волокна громадным животным, чтобы превратить их в неуязвимых боевых монстров.

Проектировали новое, более мощное плазменное оружие.

Но и людей сложившаяся обстановка не устраивала. На Земле проходили демонстрации, участники которых требовали немедленного изгнания форсеров с захваченных планет.

Вышедшие из более чем векового анабиоза научные центры, занятые разработкой оружия, получали огромные деньги. Строились военные заводы, и вложения потихоньку начинали давать эффект.

На полигоне в Северной Африке испытывали десантный бот на реактивном двигателе, способный выдерживать обстрел из легкого оружия и доставлять солдат в тыл противнику.

Сошедшиеся в схватке цивилизации напрягали все силы, чтобы сделать ее еще более кровавой.