Встречный бой

Сын Земли.
8.

Транспортер в очередной раз подбросило и лицо Ду Вэя, до сего момента бывшее просто бледным, приобрело нежный зеленоватый оттенок.

— Когда же это все кончится? — пробормотал он, мученически закрывая глаза.

— Скорее, чем ты думаешь, — ответил Роберт.

Портал на Эброн первый полк корпуса «Арес» прошел вчера поздно вечером и, проведя ночь в заброшенной школе, двинулся дальше. Среди солдат расползлись слухи о том, что на планете идут бои, что форсеры ворвались на нее через несколько порталов, но точно никто ничего не знал.

— Ты прямо пророк, — ухмыльнулся Мартинес, когда транспортер остановился. — Не хуже Моисея.

— Я лучше, — ответил Роберт, чувствуя, что от волнения его начинает трясти.

— Все наружу, быстро-быстро! — за открывшейся дверью обнаружился лейтенант Ван Мин.

Солдаты выпрыгивали из душного чрева транспортера и в изумлении оглядывали круглую площадь, выстроившиеся вокруг нее аккуратные дома, диковинные, похожие на исполинские хвощи, деревья.

Городок выглядел заброшенным, и только с западной окраины доносился какой-то грохот.

— Полк, стройся! — из командирской машины выбрался полковник Клаус.

Когда подчиненные выполнили приказ, он величественным жестом разгладил усы и заговорил:

— Солдаты! Злобный враг вторгся на Эброн, и остановить его — ваш долг! Если эта планета будет потеряна, то Земля лишится десяти колоний! Пошедшие против воли Единого обитатели Сложных Миров подвергли тела свои генетическим модификациям, напичкали их имплантантами и превратились в мерзких форсеров! Покажем же им, чего стоят настоящие люди!

При упоминании «генетических модификаций» по рядам солдат пролетел легкий шепоток.

Все знали о грандиозном скандале, тридцать лет назад расколовшем человечество на две части. На тех, кто одобрял использование генетического модифицирования и имплантантов при освоении космоса, и на тех, кто выступал против.

Возможность изменения человеческого существа посредством генетических трансформаций и внедрения имплантантов была доказана давно, но практическая значимость этого метода встала остро лишь тогда, когда стало ясно, что без ресурсов Сложных Миров людям не обойтись.

Крайне тяжелые условия — слишком большая гравитация, высокая или низкая температура, радиация, непригодная для дыхания или вовсе ядовитая атмосфера, агрессивная окружающая среда — все это делало их освоение очень опасным, а высокая стоимость защитного оборудования — излишне дорогими добываемые там ресурсы.

В то же время модификации, позволяющие сохранить нормальный человеческий облик, не давали нужного эффекта, а имплантанты были либо слишком дорогими и сложными в обслуживании, либо еще больше уродовали организм.

Прорыв случился сорок лет назад, когда на планете Фрио оказалась найдена вмороженная в лед Химера — чудовищное существо, заставившее пересмотреть многие постулаты биологии.

После исследований оказался подготовлен новый проект модификации, предполагающий внедрение генетического материала Химеры в ДНК человека и создание имплантантов на основе принципиально нового материала, названного химерином.

Доклад об исследованиях вызвал скандал. Сама идея допустить в организм чужеродную органику была названа безумием. Предложившего новый проект канцлера-координатора вынудили уйти в отставку.

«Подобное изменение своего тела и генома — насилие над природой и неуважение к Единому» — гласило вынесенное Комиссией Единства заключение по проекту.

Именно после этих событий КОСМ возглавил Зигфрид фон Хайнц.

— Так, солдаты! — рявкнул полковник, оторвав Роберта от размышлений. — Враг приближается с запада! Наша задача — сдержать его здесь! Все ясно?

— Так точно!

Судя по улыбке Клауса, дружным ответом он остался доволен.

— Молодцы, — пробормотал полковник. — Офицерам необходимо получить диспозицию, а солдатам — шанцевый инструмент… Приступать!

— За мной, — командную эстафету перехватил лейтенант Ван Мин.

Шанцевый инструмент в виде обыкновенных лопат выдавали у транспортера, оборудованного под передвижной склад. Вспотевшие сержанты с нашивками хозяйственной части выволакивали наружу охапки черенков, украшенных черными полукруглыми вибролезвиями.

— И что, мы будем рубить форсеров вот этими штуками? — уныло поинтересовался Эстридсен, взвесив лопату на руке.

— Похоже на то, — согласился Роберт. — Не нравится мне это.

Истина оказалась гораздо прозаичнее. «Вооруженных» лопатами солдат повели в сторону западной окраины, где обнаружилась самая настоящая стройка. Толпы людей, судя по всему — жителей поселка, возились в клубах пыли, выкапывая в земле длинные узкие ямы, несколько тяжелых бульдозеров передвигали массивные бетонные блоки, взятые из какого-то разобранного здания.

— Вперед! — лейтенант величественно махнул рукой. — Вот тут наш участок! Надо зарыться в землю так, чтобы нас не смогли убить!

— Вот она, героическая борьба за человечество, — проворчал Роберт, стаскивая с плеч рюкзак и включая лопату.

Земля оказалась мягкой, так что работать мешало только жаркое солнце. Над солдатами дрожал перегретый, наполненный «ароматом» пота воздух, одежда мокла так, точно все купались прямо в ней.

Ямы, которые сержант Юй Ли назвал «окопами», росли довольно быстро и к вечеру поля к западу от поселка оказались покрыты сетью канав, по которым можно было передвигаться чуть ли не в полный рост.

Для отдельных солдат оборудовали ячейки, для пулеметчиков — укрепленные бетонными блоками огневые гнезда.

— Отбой! — прозвучало в тот момент, когда солнце коснулось горизонта.

— Теперь я понимаю, как чувствовали себя негры на плантациях, — сказал Ду Вэй, со стоном опускаясь на землю. — Неудивительно, что им это надоело, и они восстали…

— Нам-то никак восстать нельзя, — Роберт снял камуфляжную рубаху и попытался отжать.

Мокрая ткань скользила и проворачивалась под пальцами, но влагу отдавать не спешила.

Земля перед самым носом Роберта зашевелилась, в ней обнаружилась крохотная дырочка, из нее вылезло нечто розовое, извивающееся.

— Сомий хвост! — Роберт невольно отшатнулся.

— Что там у тебя? — дремлющий в прохладе на дне окопа Ду Вэй приподнял уложенный на лицо шлем. — Ой, какая штука!

Из увеличивающейся дырочки выбралось существо, более всего напоминающее помесь крота и кальмара. Многочисленные щупальца заканчивались ороговевшими выступами, а на тупой морде не было глаз.

Повисев немного, оно с возмущенным писком шлепнулось на дно окопа и в считанные мгновения зарылось опять.

— А я почти забыл, что мы не на Земле, клянусь посохом Моисея, — вздохнул Мартинес.

— На западе замечено движение, — прошелестел в наушниках голос капитана. — Всем приготовиться.

Ду Вэй зевнул и принялся вставать, Мартинес спешно ухватил автомат, а Роберт лишь поудобнее устроился в облюбованной ячейке.

На запад уходило поле, покрытое выросшими сантиметров до двадцати колосками. За ним тянулись рощи искривленных, переплетшихся ветвями деревьев. По небу неторопливо ползли тучи.

— Где же они? — спросил Роберт, ощущая, как солнце припекает спину.

— Покажутся, — ответил Эстридсен, припавший к прицелу пулемета. — И тогда мы им…

Что-то шевельнулось среди деревьев, затем еще раз, и на открытое место выступила мощная широкоплечая фигура с надетой на руку трубой. Солнце блеснуло на серой лоснящейся одежде.

— Разведка, — буркнул Ду Вэй. — Пытаются выяснить, что тут да как…

Из-за деревьев вылетело что-то круглое, похожее на футбольный мяч с дюзами, и стремительно понеслось прямо к людским позициям.

— Это еще что? — в голосе сержанта прозвучало удивление.

— Модуль-разведчик, — ответил Роберт со злобой. — Если его не уничтожить, он все своим хозяевам покажет.

— Огонь! — команда прозвучала несколько истерично.

Затрещали автоматы, разведывательный модуль вильнул в сторону и пошел на разворот, за ним потянулась полоса густеющего дыма.

— Подбили гаденыша! — возликовал Ду Вэй.

— За ним придут другие, много опаснее, — заметил Роберт, глядя как модуль на полном ходу врезается в землю.

Стоявший у опушки форсер отступил и растворился в зарослях.

Роберт вытер пот со лба и перевернулся на бок. Болезненно хотелось сорвать одну из колышущихся перед носом травинок и сунуть в рот, но он сдерживался, понимая, что любая из них может оказаться ядовитой.

Сиди затем полдня в кустах со спущенными штанами.

Солнце медленно двигалось по небу, шелестели клонящиеся под ветром колосья. Напряжение росло, солдаты почти не разговаривали, то один, то другой вскидывал голову и смотрел на запад.

Когда там что-то треснуло, и к позициям людей полетел первый огненный шар, Роберт испытал что-то вроде облегчения.

— Явились, — сказал он.

Один из плазменных разрядов ударился о землю неподалеку и лопнул с гулким хлопком. В стороны полетели комья земли, а на месте попадания осталась оплавленная воронка.

— Без приказа не стрелять! — голос лейтенанта дрогнул, но вряд ли кто это заметил.

Ду Вэй высунулся из окопа, и тонкий синий луч прошил его макушку, точно игла — ткань, но крови к удивлению Роберт, не было.

— Ой! — сказал бывший участковый, падая на дно окопа и хватаясь за голову.

— Шлем снимай! — рявкнул подоспевший Мартинес. — Ну ты прямо в рубашке родился!

Выстрел из снайперского оружия форсеров пробил шлем, но прошел по касательной, лишь опалив волосы. Ду Вэй, широко раскрыв рот, сидел и истерично смеялся.

— Огонь! — команду отдал сам полковник Клаус. — Покажем этим сукиным сынам!

Роберт нажал на курок, Эстридсен задергался за своими бетонными блоками. Десятки стволов выплюнули многие сотни пуль, визг, треск и жужжание разорвали тишину в клочья.

По роще будто хлестнуло неисчислимое множество невидимых кнутов, полетели наземь ветви, куски стволов.

— Так их, так! — хрипел Мартинес, поводя автоматом из стороны в сторону.

Над терзаемой рощей взвились сразу несколько плазмоидов. Точно шаровые молнии, пролетели они высоко над полем и, оказавшись над окопами, стремительно рухнули.

Один упал неподалеку, угодив в центр позиций соседнего взвода. Роберт видел, как прянула по окопу волна синего огня, слышал, как заорали сгорающие заживо люди.

Кто-то, пылая точно факел, ухитрился выскочить и тут же упал обратно.

— Сомий хвост, — пробормотал Роберт.

— Ой… — судя по звуку и запаху, Ду Вэя вырвало.

Форсеры больше не показывались, и стрельба начала затихать. Роберт снял палец со спускового крючка, Мартинес перестал бормотать и трястись вместе с автоматом, Эстридсен остановил свою машину для убийства.

— Как ты думаешь, мы кого-нибудь завалили? — поинтересовался сержант Юй Ли.

— Вряд ли, — ответил Роберт, вглядываясь в искореженную рощу, где ничего не двигалось. — Эти твари на редкость устойчивы против пуль.

И тут же стрельба началась вновь, но на этот раз палили сбоку, на правом фланге. Сверкали плазменные разряды, свистели пули, но что именно там происходит — разобрать было невозможно.

— Рота, разворот на девяносто градусов вправо! — донесся из наушников голос капитана. — Приготовиться к отражению атаки!

— Как же ее отражать? — засуетился Ду Вэй. — Окопы теперь не защитят!

Эстридсен, не говоря ни слова, принялся вытаскивать пулемет из защищенного бетонными блоками гнезда.

— Уж как-нибудь, — сказал Роберт.

Вопли на правом фланге зазвучали громче и стали видны бегущие. Кое-кто из солдат выскочил из окопов и, бросая оружие, помчался к поселку. Трусы понадеялись укрыться за надежными стенами домов.

Никто из них не выжил.

Форсеры стреляли, люди падали один за другим. Бронежилеты помогали так же, как жилетки из бумаги.

— Вперед! — приказ пришел в тот момент, когда Роберт осознал, что его просто трясет.

— Вперед, иначе они окружат нас! — повторил капитан.

Поднимать себя от спасительной земли было страшно, но еще страшнее оказалось бежать по узкому окопу, не зная, за каким поворотом тебя встретит сияние плазменного разряда.

От поселка к окопам неслись солдаты оставленной в резерве роты. Пулеметные очереди тянулись туда, где засели форсеры.

— Сомий хвост! — крикнул Роберт, осознав, что мягкое, на которое он только что наступил — человеческое тело.

Краем глаза заметил движение и тут же бросился на землю. Перекатился на бок и увидел, как бежавший следом сержант исчезает в облаке синего пламени, а Ду Вэй падает навзничь.

Еще дальше что-то круглое, стремительное врезалось в толпу бегущих, раздался взрыв и в стороны полетели тела.

— Получай, тварь! — откуда-то сбоку выскочил Мартинес, через забрало шлема было видно его перекошенное лицо.

Роберт вскочил и, совместив кружок целеуказателя с массивной фигурой форсера, нажал курок.

— Аааа! — пули с визгом били по серому комбинезону явившейся из Сложных Миров твари, выбивая из нее небольшие «чешуйки» и оставляя круглые выемки.

Только когда брызнула кровь, форсер пошатнулся.

— Добивай! — рявкнул Мартинес, пригибаясь и бросаясь вперед.

Форсер поднял ему навстречу собственное оружие, но выстрелить не успел — свалился.

— Мама… — сказал Роберт, спешно меняя магазин.

Успел ощутить за спиной движение, даже повернуться, но тут что-то тяжелое ударило в затылок, шлем хрустнул, перед глазами взвихрились звезды, и все потонуло в глубокой темноте.

Лежать было неудобно — что-то упиралось в живот, кололо щеку, и еще страшно болела голова.

— Двадцать семь, двадцать восемь… — прозвучавший где-то рядом голос был смутно знакомым, но кому он принадлежит, Роберт вспомнить не мог. — Так, переверни его, посмотрим кто это…

Роберт ощутил, что его берут за плечи и пытаются сдвинуть. В носу засвербело, и он чихнул.

— Живой, господин лейтенант! — сказал другой голос.

— Надо же! И кто это?

— Я… — ответил Роберт, осознав наконец, что щеку ему царапает разбитое забрало, в живот упирается собственный автомат, а знакомый голос принадлежит лейтенанту Ван Мину.

С чужой помощью смог сесть, стащить с головы покореженный шлем и оглядеться.

Солнце благополучно опускалось в тучи, по земле бежали длинные тени, а ветер нес запах чего-то кислого, но очень неприятного.

— А, ты… — голос лейтенанта звучал глухо, а лицо было белым, точно бумага. — А мы тут трупы считаем. Сам сможешь идти?

— Попробую, — Роберт осмотрел себя и убедился, что руки с ногами на месте, а повреждений никаких не видно.

— Тогда двигай вон туда, к дому с красной крышей. Там раненых собирают, — и Ван Мин с помощником зашагали дальше. — Двадцать девять, тридцать, тридцать один…

Роберт поднялся на ноги, несколько минут постоял, справляясь с головокружением, а затем побрел в указанном направлении. Оставленные оружием форсеров воронки приходилось обходить, а взгляд то и дело натыкался на лежащие группами трупы.

Человеческие были обожжены до неузнаваемости, а вражеские — изрешечены пулями.

— Ой, это ты! — от дома с красной крышей, единственного целого на всей окраине, к Роберту метнулся Мартинес. — Клянусь посохом Моисея, я думал что все, когда тот громила саданул тебя по башке!

— Череп мой оказался крепче, — ответил Роберт, ощущая, что сил не осталось даже на то, чтобы идти.

— Давай, помогу, — Мартинес обхватил его за пояс. — Доктор тебя посмотрит. Да, бой был что надо, но мы одолели этих гадов!

— Одолели?

— Точно, — кивнул Мартинес. — Только их было-то всего восемь десятков. А наших они положили куда больше. Считай, что от полка ничего и не осталось.

Они прошли распахнутые ворота, миновали широкий двор, где стоял похожий на металлического паука агрономический комплекс, а вдоль забора расположилась высокая, в человеческий рост поленница.

У входа в дом скучали двое часовых, а застекленная веранда оказалась заполнена ранеными. Большинство сидело вдоль стен, некоторые лежали на носилках, а горькие запахи лекарств перебивали запах жженого мяса.

— Давай его сюда, — врача можно было отличить лишь по чистой, не запятнанной пятнами гари форме. — Так, так…

Осмотр занял считанные мгновения. Приложенный к шее Роберта диагностер щелкнул и доктор устало улыбнулся.

— Легкое сотрясение. Дешево отделался, — сказал он и полез в стоящую на полу сумку. — Держи. Тут стимуляторы и еще кое-чего…

С улицы донеслись возбужденные голоса, хлопнула дверь, и на веранду вступил сам полковник Клаус. Воинственные усы его обвисли, а сам он выглядел жалко, точно искупавшаяся болонка.

— Так, доктор, вы закончили? — поинтересовался командир полка. — Тогда грузим раненых и уезжаем…

— Как? — Роберт едва не подавился застрявшей в горле пилюлей. — Мы что, бросим погибших?

— У нас нет времени их грузить! — истерично выкрикнул Клаус. — С запада приближаются форсеры, и мы просто не сможем их остановить! Надо убираться как можно быстрее… Я пришлю солдат, они помогут с погрузкой…

— Ничего не поделаешь, — скривился врач. — Эй, ребята, кто сам может ходить — выбирайтесь на улицу.

Что происходило потом, Роберт запомнил плохо. Голова кружилась, время от времени он словно проваливался в какой-то туман, потом выплывал из него, чтобы осознать, что лезет в кузов открытого транспортера… что машина движется между темных, похожих на надгробия домов…

В себя пришел только от бьющего в лицо ветра.

— Ну что, оклемался? — спросил сидящий рядом человек голосом Мартинеса.

— Да, — кивнул Роберт. — Но откуда у нас такой транспортер?

— Это из местных. Наши они большей частью подорвали, когда ворвались в поселок.

— А где мы? — Роберт огляделся, но кроме звезд вверху и силуэтов деревьев на обочине, ничего не увидел.

— Кто бы знал, клянусь посохом Моисея? — вздохнул Мартинес. — Похоже, что на восток тащимся, к горам!

Проснулся Роберт от холода. После прерываемого толчками и рывками сна болела голова, а тело ломило в самых неожиданных местах. Открыв глаза, он обнаружил, что наступило утро, транспортер тащится между угрюмых скал, а сверху сыплется что-то, подозрительно похожее на снег.

— Друг, — прохрипел один из лежащих на полу раненых, подняв голову. — Дай напиться, а?

Сдерживая зевок, Роберт отстегнул от пояса фляжку и подал просившему. Тот благодарно кивнул, взвизгнула откручиваемая крышечка, и задергался кадык на тощем горле.

— Куда это мы забрались? — спросил раненый, возвращая фляжку. — Откуда снег? Вчера еще тепло было.

— Горы, — ответил проснувшийся Мартинес и чихнул. — Где-то должно быть теплое обмундирование, я думаю.

— На ходу нам его не выдадут, — заметил незнакомый сержант, рука которого висела на перевязи.

Судя по форме бинтов, от нее сохранился обрубок по середину предплечья.

— Так, а что там впереди? — Мартинес, хватившись за борт, привстал.

По мнению Роберта, смотреть было особенно не на что. Уходя в серые, почти черные тучи, вздымались усыпанные снегом горы, хмурые, точно похмельные великаны.

Едва Мартинес вернулся на место, как транспортер остановился. Лежащие на полу и сидящие на лавках раненые зашевелились, послышались вздохи, кашель и кряхтение.

— Пойду, узнаю, в чем дело, — из кабины выпрыгнул вчерашний доктор и засеменил вперед, к голове колонны.

— Похоже, решили утеплиться, — предположил Мартинес.

Доктор вернулся быстрее, чем предполагали.

— Вылезаем, — приказал он. — И берем с собой все, что можно.

— Мы что, бросаем транспортеры? — в наступившей тишине голос лишившегося руки сержанта прозвучал очень четко.

— Да, — кивнул доктор. — Колонну остановил один из местных. По его информации, дальше эта дорога выходит на другую, захваченную форсерами, и только по ней можно проехать через горы.

— Что же делать? — спросил кто-то.

— Я сказал — ПРОЕХАТЬ, — голос доктора дрогнул, но только на мгновение. — Пешком можно пройти по тропам, и тот парень, что нас остановил, готов показать одну из них.

— Может быть, нам всем проще застрелиться? — проговорил лейтенант, лишившийся во вчерашней схватке ног. — Мы будем только обузой.

— Не говори ерунды! — доктор зло сплюнул. — Мы потащим вас на носилках!

Лейтенант покачал головой и горько улыбнулся.

— Ты-то как? — спросил Мартинес. — Сам сможешь идти?

— Смогу, — ответил Роберт. — Вот бы съесть чего-нибудь и одеться, тогда жизнь показалась бы раем.

Желания эти исполнились довольно быстро. Подошедшие к транспортеру с ранеными здоровые солдаты разгрузили машину, а вскоре рядом с ней объявился пыхтящий сержант из хозяйственной службы.

Он волок в руках ящик консервов, а двое солдат-помощников — упакованную в пластиковые пакеты форму.

— Ну что, доволен? — спросил Мартинес, с треском разрывая один из пакетов.

— Доволен, сомий хвост, — ответил Роберт.

Выданная ему форма оказалась велика, так что брюки с трудом удалось запихнуть в ботинки, а рукава пришлось засучить. Зато Роберт согрелся, а когда затолкал в себя триста грамм витаминизированных бобов с мясом, ощутил сильное желание спать.

— Заканчиваем завтрак, заканчиваем, — вдоль транспортеров прошелся капитан Ван Мин. — Кто здоровые — подойти за грузом…

Груз раздавали около штабного транспортера, чудом уцелевшего во вчерашней схватке. Солдаты получали мешки с продуктами, боеприпасами или назначение тащить носилки с ранеными.

Роберту достался небольшой, но увесистый ящик с пулеметными лентами.

— Солдаты, слушайте меня! — даже в этой ситуации полковник Клаус не отказал себе в удовольствии сказать речь.

Изнуренные, замученные люди подняли головы, глядя на командира, и во взглядах их не было ничего, кроме усталости. Только сейчас, когда полк собрался вместе, Роберт осознал, до чего же мало их осталось.

Чуть больше полутора сотен — из семи с лишним.

— Нам предстоит путь через горы, но мы… — дальше полковник понес вовсе какую-то чушь, упоминая слонов Ганнибала и гренадер Суворова.

Солдаты слушали без интереса.

— Вперед! — закончил Клаус выспренную болтовню.

— За мной, — много тише добавил паренек с длинноствольным ружьем, одетый в балахон из шкур.

Вереница людей потянулась в сторону от дороги, по едва заметной между скал тропке.

Роберт шагал где-то в середине, низко склонив голову, чтобы ветер не так сек лицо. Снег шел все гуще, и вскоре можно было различить только спину шагающего впереди человека.

Мир исчезал, поглощенный белой круговертью.