Встречный бой

Сын Земли.
10.

Рассвет заползал в горы неохотно, как сытая змея, изгнанная из убежища. Блики текли по стенам ущелья, а полоса неба вверху из черной становилась серой, будто в кофе добавляли молока.

— Эх… — Роберт, стороживший вторую половину ночи, зевнул и потянулся. — Идти неохота, но надо. Эй, Марта, проснись!

Девушка зашевелилась, задвигала губами, а потом резко, рывком села. На лице ее не осталось никаких следов того, что она только что спала.

— Что случилось? — спросила Марта.

— Ничего, — ответил Роберт. — Подъем…

Вчера они все же ухитрились свернуть не туда, и в конечном итоге заблудились. Вторую половину дня шли просто наугад, а к ночи не смогли отыскать лучшего убежища, чем эта пещера.

— Раз пора так пора, — сказала Марта и встала, раскинув руки в стороны.

Роберт отвел взгляд. Если забыть о сером лоснящемся комбинезоне, оказавшимся чем-то вроде второй кожи, то фигура у девушки была замечательная — на зависть многим землянкам.

Не заметил бы этого только слепой.

— Я готова, — сказала Марта.

— Тогда идем, — и Роберт сделал первый шаг.

Дойдя до конца ущелья, свернули влево, к усыпанному камнями склону.

— Есть хочется, — заметила Марта, и Роберт ощутил, как забурчало в животе.

— Точно… Вот интересно, способна ли ты при крайней нужде меня съесть?

— Наверно, — девушка хмыкнула. — Стальной Кодекс не запрещает питаться менее развитыми формами жизни. Вот только неясно, переварю я тебя или отравлюсь и умру в страшных мучениях?

— Может, отгрызешь у меня палец на пробу? — поддержал шутку Роберт.

В ответ она только фыркнула.

О Стальном Кодексе и его авторе Марта рассказала вчера, во время долгого и скучного пути. Роберт слушал и качал головой, восхищаясь энергией и целеустремленностью человека, наплевавшего на все земные законы и создавшего фактически новую расу разумных существ.

Менее гибких, чем люди, более специализированных, но способных выжить в невероятных условиях.

Помимо всего, Зигфрид фон Хайнц сумел организовать своих «детей» во что-то вроде государства, дать им веру и, что самое главное, скрыть этот масштабный проект от земных властей.

Что двигало при этом канцлером-координатором, честолюбие, жажда власти или что-то еще — оставалось лишь гадать.

— А вот ты меня съесть не сможешь, — заметила Марта, когда они с некоторым трудом перебрались через обледенелую расселину. — Шкура для твоих зубов жестковата. Не прокусишь.

— Это точно, — согласился Роберт.

Если уж пули не могли пробить усиленную химерином оболочку, то как тут справиться не таким уж острым человеческим зубам?

— Вот скажи, — спросил он, — что вы будете делать, когда ваш Пророк умрет? Ведь он смертен, как и все мы.

— Ну… не знаю, — девушка смутилась. — Кто-то другой должен будет нас возглавить. Я думаю, Пророк сам назначит преемника. Это будет лучший из форсеров, преданный идеям Эволюции… А у вас как поступают, если правитель умирает?

Рассказ о диктаторе и выбирающем его Совете Координаторов не вызвал у Марты особого интереса.

— Сложно все это, — сказала она. — Зачем? Ведь первого диктатора никто не назначил, он сам себя выбрал!

— Ну да, — вынужденно согласился Роберт. — И был, наверное, лучшим, из всех наших правителей… Как там, связь по прежнему молчит?

— Ага, — кивнула девушка. — Мертво.

Они шли, преодолевая километр за километром, а горы хмуро нависали со всех сторон.

Сначала Роберт ощутил запах — сладкий и противный, он напоминал о подгоревших котлетах. В столовой полка их сожгли всего один раз, но вонь удивительным образом расползлась по территории части и держалась несколько дней.

— Мертвечиной пахнет, — заметила Марта, сосредоточенно принюхиваясь.

Последние часа два они шли по еще одному ущелью, узкому и извилистому, но ведущему примерно в нужном направлении.

— Значит где-то рядом мертвецы, — заметил Роберт, чуть замедляя шаг. — Вряд ли они причинят нам вред…

На первое тело наткнулись за очередным поворотом.

Человек лежал, распластавшись на валуне, а в центре спины виднелась прожженная дыра размером с футбольный мяч. По трупу с негромким чириканьем ползали похожие на толстых стрекоз твари, исполняющие на Эброне обязанности падальщиков.

— Это его из плазменной пушки угостили, — заметила Марта.

— Ага, — кивнул Роберт, глядя вовсе не на рану.

Внимание привлек автомат, вывалившийся из руки человека и выглядящий вполне работоспособным.

Роберт сделал шаг, наклонился и только тут подумал, как Марта может расценить этот поступок. Обхватив оружие за казенную часть, он распрямился и очень медленно повернулся.

Девушка стояла неподалеку, во взгляде ее читалось презрение.

— Я просто его взял… — проговорил Роберт, сглотнув. — Я не собираюсь в тебя стрелять. Оружие может пригодиться потом. Кто знает, с чем мы столкнемся?

— Хорошо, — Марта расслабилась. — Но я бы не дала тебе нажать на курок, а просто оторвала бы голову.

— Я понимаю, — Роберт ощутил, как к щекам прилила кровь.

Он испытывал стыд — и перед кем, перед уродливой инопланетной тварью?

Злясь на себя за это, наклонился и осмотрел труп. В рюкзаке, превратившемся в ворох обгоревших лоскутков, не нашлось ничего интересного, зато шлем, с которого пришлось согнать нескольких падальщиков, оказался совершенно целым.

Надев его, Роберт ощутил себя куда увереннее.

— Красавец, — заметила Марта насмешливо. — Осталось мне тоже вооружиться, чтобы сохранить паритет.

— Я думаю, дальше мы найдем кое-чего и для тебя.

Предсказание Роберта оправдалось метров через пятьдесят. Тут ущелье, по которому они до сих пор шли, пересекалось с другим, прямым и широким, и на месте пересечения вчера или позавчера состоялся бой.

В основном попадались людские тела, форсеров погибло гораздо меньше. По трупам деловито ползали падальщики. Заслышав шаги, они с недовольным шуршанием взмывали в воздух.

— Очень странно, — проговорила Марта задумчиво. — Я не понимаю, кто победил? Если бы наши, то они бы не бросили погибших просто так, а в победу ваших я не верю…

— Может быть, никто? — Роберт пожал плечами, разглядывая форсера с практически оторванной рукой. — Все погибли… Или уцелевших оказалось слишком мало, чтобы позаботиться о мертвецах?

— Может оно и так, клянусь Пророком, — девушка присела на корточки, аккуратно стащила с искореженной, погрызенной руки трупа странное оружие, именующееся, как Роберт знал, плазменной пушкой.

Чтобы отстегнуть батареи, Марте пришлось перевернуть погибшего на живот. Из-под тела побежали недовольные падальщики.

— Ну надо же, — пробормотала она, ловко отстегивая толстые кабели.

Роберт как завороженный смотрел, как со щелчками встают на место батареи, как плазменная пушка, точно чудовищная стальная перчатка, занимает место на руке Марты.

Перед ним теперь была не просто девушка, пусть мускулистая и несколько странно выглядящая, а идеально сконструированный боевой механизм, по сравнению с которым любой из бойцов полицейского спецназа смотрелся так же жалко, как мокрица около богомола.

— Ну как? — спросила Марта, поводив стволом туда-сюда. — Не хочешь устроить перестрелку?

— Честно говоря, нет, — ответил Роберт, будучи не в силах оторвать глаз от ее меняющих форму зрачков.

— А то я уже приготовилась размяться, — девушка с показной печалью покачала головой, но тут же рассмеялась. — Теперь я вооружена, но есть от этого меньше хотеться не стало.

— Точно, сомий хвост, — Роберт кивнул. — Надо осмотреть погибших, может что и осталось.

Они бродили между тел, осторожно переворачивали их, заставляя стрекочущих падальщиков подниматься в воздух. Стараясь не вдыхать носом, Роберт потрошил поясные сумки и рюкзаки и в результате отыскал несколько упаковок консервов.

К концу этих поисков он был твердо уверен, что трупы форсеров и людей пахнут совершенно одинаково.

— Отлично! — воскликнула Марта. — Сухие пайки! Когда-то я их ненавидела, а сегодня готова сгрызть несколько штук…

И ушей Роберта достиг знакомый звук — шелест разворачиваемой фольги.