Вперед в СССР! Том 2

Глава 2

Так, нельзя поддаваться… Чему? Эмиссар на меня не влиял. Просто мне ещё не доводилось встречаться с этими монстрами вот так — через стекло, словно в музее, где машина смерти предстала подобием экспоната. Все прежние мои контакты с эмиссарами носили исключительно боевой характер: его вычисляли, и я отправлялся с группой на ликвидацию. По большому счёту, никогда даже толком рассмотреть этих выродков не удавалось. Теперь же я мог это сделать.

И не только рассмотреть, но и попытаться влезть твари в голову, покопаться в сознании. На что прежде тоже никогда не было времени.

Однако я отлично понимал, что здесь и сейчас подопытный, которого нужно исследовать, не только эмиссар.

Я тоже был объектом для изучения. Менторы, включая Козлова, наверняка хотят понять, каким образом мне удастся взаимодействовать с объектом. Я бы на их месте точно захотел. И сейчас на меня направлено самое пристальное внимание телепатов и менталистов. Я их не вижу, но это не значит, что их нет.

Поэтому первым делом следовало выставить психические барьеры. Обнаружить себя в качестве носителя принципиально нового для этого мира Дара мне совсем не улыбалось. Так можно запросто и самому оказаться в подобном бронированном кубе.

— Ну как, — обратился ко мне Козлов, пока я плёл защитные барьеры, чтобы обезопасить себя от внимания местных менторов, — попробуете?

Я кивнул. Конечно. Для того и прибыл.

Козлов отступил на шаг, словно приглашая меня начинать.

Закончив формирование барьеров, я мысленно потянулся к эмиссару, застывшему напротив меня, словно статуя. Уродливая горгулья из фантазий средневековых архитекторов, украшавших монастыри и готические храмы водомётами в виде причудливых монстров. Только, по сравнению с этим выродком, скульптуры были даже симпатичными. Сейчас же передо мной находилось само зло. Нечто чужеродное, противное человеческой природе. Не просто внешне — мои ментальные щупы почувствовали это внутри чудовища, едва проникнув сквозь первичную оболочку его сознания. Невольно я испытал приступ отвращения.

И в эту самую секунду тварь «ожила»! Она ринулась вперёд, словно позабыла, что нас разделяет специально усиленное псионической энергией бронированное стекло, врезалась в него с размаху и сползла на пол, продолжая сверлить меня яростным, ненавидящим взглядом горящих глаз.

Волна агрессии выплеснулась на меня в этот момент, накрыла и завертела в водовороте такой чистой злобы, что я едва не покачнулся. Стоило немалого усилия, чтобы удержаться на ногах.

Вот чёрт! Эмиссар будто выделил меня среди присутствующих, и его ненависть была обращена лично на меня… Очень странно. Как будто тварь «узнала» меня. Могло ли такое быть? Нет, исключено! Значит, она просто распознала во мне основного врага. И это при том, что не я её пленил и заключил в этот резервуар.

Чудище поднялось и снова ударилось в стекло, издавая пронзительное шипение. Кожистые крылья попытались расправиться, но размеров камеры для них не хватало.

— Подавление! — громко сказал Козлов, обращаясь к своим работникам за пультом.

Те щёлкнули тумблерами, и камера немедленно начала заполняться желтоватым газом. Это вызвало у монстра новый приступ ярости. Он забился в резервуаре, мечась от одной стены к другой, но постепенно его движения стали замедленными, вялыми, и спустя несколько секунд тварь осела на пол, пару раз судорожно дёрнулась и замерла бесформенной грудой серой плоти.

— Очень интересная реакция, — задумчиво проговорил Козлов, глядя на неё. — Впервые вижу такую агрессию. Вы явно подействовали на образец особым образом, товарищ Громов. Расскажете, что делали?

— Всего лишь попытался нащупать центры мышления, чтобы понять, как думает это существо. Хотел уловить его мыслеобразы, — ответил я, тщательно подбирая слова. С одной стороны, нужно показать перспективность моего взаимодействия с эмиссаром, а с другой — не выдать себя как анимансера. Все должны думать, что мои способности являются лишь уникальной версией телепатии. — Как только мне удалось что-то нащупать, последовала реакция.

Козлов покачал головой.

— Хм… Весьма любопытное явление. Вы почувствовали ментальные блоки? Нашим специалистам не удалось их преодолеть.

— Блоки выставлены, — ответил я. — Довольно сильные. Но мне показалось, что существо испугалось, когда я потянулся к его сознанию. Словно поняло, что я могу в него проникнуть. И отреагировало. Это была попытка защиты от источника опасности.

Повернув голову, Козлов смерил меня очень внимательным взглядом.

— Что ж, кажется, вы там, где нужны, — проговорил он, немного помолчав. — Идёмте. Познакомлю вас с товарищем Виноградовым. Он руководит отделом телепатов, которые работают с образцом. Мне хотелось, чтобы вы увидели существо прежде, чем встретитесь с коллегами, но теперь пришло время вам объединиться.

Я был готов к такому. Ещё до вылета в зону менгира понимал, что с телепатами, занимавшимися с пленным эмиссаром до меня, придётся взаимодействовать. И не сомневался, что они попытаются меня просканировать — как только смогут. Ясен пень, что на изучение сознания иномирной твари отправили лучших из лучших. А значит, у меня будут сильные противники, которые легко «взламывают» сознание практически любого человека. У меня имелось только одно преимущество: я анимансер, а это куда больше, чем телепат. Поэтому по дороге в город, выросший вокруг менгира, я тщательно и обстоятельно выстроил в своей голове несколько уровней барьеров. Первые были больше приманкой — чтобы дать телепату, пожелавшему меня просканировать, почувствовать успех. Дальше следовали ещё два кольца — на случай, если он не успокоится. Ну, а потом ему уже было не пробиться. Сначала он увязал в психологическом лабиринте, который я создал, а затем просто упирался в стену. Причём даже не подозревая об этом.

В общем, к встрече с коллегами я был готов. Но это вовсе не значило, что за Козловым, ведшим меня по территории спецбокса, я шёл в расслабленном состоянии. Самоуверенность — главный враг. Нельзя забывать о том, что твой оппонент, каким бы ты его ни считал, всегда может оказаться сильнее тебя. Или умнее, или ловчее. Неважно.

Так что я был наготове.

Мы прошли несколько уровней допуска, показывая документы, сверяя отпечатки и радужки, а также просвечиваясь дежурными менторами, прежде чем добрались до отдела телепатии. Я ожидал увидеть одарённых в лабораторных халатах или что-нибудь в подобном роде, однако Козлов сразу провёл меня в кабинет, где нас встретил мужчина лет семидесяти, а то и старше. Лысый, с венчиками седых волос над огромными ушами, большим носом и выпуклыми серыми глазами, обрамлёнными едва заметными ресницами, он был одет в обычный коричневый двубортный костюм со значком синего ранга на лацкане.

— Андрей Павлович, знакомьтесь, — проговорил Козлов, как только они обменялись рукопожатиями. — Вот ваш молодой коллега. Пополнение, так сказать, в полку. Владлен Громов. Прошу любить и жаловать. Можно сказать, только прибыл.

— Ну, не только, — сварливо отозвался Виноградов, окинув меня цепким взглядом. — Показали ему уже кикимору нашу, небось?

— Мы с вами договаривались, что первая попытка контакта товарища Громова будет чистой. Без предварительной…

— Да-да, — отмахнулся старик, не сводя с меня светлых, выцветших от прожитых лет глаз. Я ощущал, как он ползает по первым уровням моего сознания, пытаясь просканировать, но на деле лишь получает то, что я сам решил ему скормить. Немного растерянности, удивление, беспокойство, надежду и толику гордости за то, что я оказался здесь. Виноградова это должно было вполне удовлетворить, ибо являлось вполне ожидаемой, естественной реакцией молодого человека вроде меня на обстоятельства. — Ну, и как прошло?

— Пусть товарищ Громов сам расскажет, — ответил Козлов. — Оставляю вас знакомиться. Всего доброго, Андрей Павлович.

— Ага, удачи, — равнодушно кивнул вслед ему старик и снова вперился в меня глазами, будто дырку вознамерился прожечь.

— Здравствуйте, товарищ Виноградов, — сказал я, не отводя взгляда. — Очень рад знакомству. Как и работать под вашим началом.

На это старик усмехнулся.

— Началом? Как бы не так! Тебя, парень, не помогать нам прислали. А на замену. Думают, ты справишься. Хм… Может, так и будет. Мешать тебе не собираюсь. Одно дело делаем, во благо Родины трудимся. Если сможешь эту мразь расколоть — первый тебе в ножки брошусь. Обливаясь слезами благодарности. Вот только чудище-то непростое. Его нахрапом не возьмёшь. Это с виду оно всё равно что тварь неразумная. А на деле очень даже соображает. И какие у неё ментальные возможности имеются — загадка, которую разгадывать нужно осторожно, — он сделал паузу, выжидающе глядя на меня, будто я должен был что-то ответить на эту тираду.

— Надеюсь, вы поделитесь полученным от взаимодействия с образцом опытом, — сказал я смиренно. — Признаться, не представляю даже, с чего и начинать.

Ответ старику явно понравился. Я ощутил, как его эмоциональный фон потеплел.

— Ну да, — кивнул он с лёгкой усмешкой. — Бросили тебя, парень, на амбразуру, чтобы поглядеть, что будет. Ладно, рассказывай — как там у вас с монстром этим проклятым знакомство состоялось.

Он небрежно указал на кресло. Я сел, а он устроился напротив, положив ногу на ногу. Машинально поправил манжеты. Казалось, что меня позвали на собеседование к какому-то престарелому миллионеру, который подыскивает дворецкого. Вот только место я уже получил, и мнение Виноградова на этот счёт не имело никакого значения.

— Я попытался просканировать образец на предмет возможных ментальных блоков, — ответил я. — И они обнаружились.

— Ну, это не новость, — равнодушно кивнул мой собеседник. — Блоки у него такие, что тараном не пробить. Расскажи что-нибудь обнадёживающее.

— Хотел бы ответить, что снял хоть один, но это не так. Едва я попытался, как тварь взбесилась и начала кидаться на стекло, пытаясь выбраться из камеры. Думаю, она хотела на меня напасть.

Брови Виноградова удивлённо приподнялись.

— Серьёзно? А вот это любопытно! Жаль, я не присутствовал. Но никто не ожидал…

Понятно: что от меня будет хоть какая-то польза.

— В общем, с этого места рассказывай всё максимально подробно, Владлен, — старик подался вперёд, тон у него утратил равнодушие и стал очень серьёзным. — Что именно и как ты делал, чтобы вывести образец из себя.

Я развёл руками.

— Да ничего особенного. Просто хотел влезть ему в душу, так сказать, посмотреть, о чём думает, чего хочет, боится — и так далее. Думаю, тварь почувствовала это и испугалась. Потому и закатила истерику.

— Скорее всего, ты прав, — кивнул ментор. — Вот только мы и раньше пытались это сделать, и не раз — уж поверь. Образец никогда так не реагировал. Словно был уверен, что ничего у нас не выйдет. А в тебе, значит, почувствовал угрозу.

— Видимо, так, — осторожно заметил я.

Интересно, а что увидели во мне менторы из отдела товарища Виноградова? Уверен, они незримо присутствовали на моей встрече с эмиссаром и мониторили, как я буду взаимодействовать с тварью. И мои барьеры должны были направить их по ложному следу, но что, если менталисты здешнего отдела сильнее, чем я предполагал? Мне ведь толком не известно, на что способны одарённые высших уровней. По большому счёту, я с ними ещё и не сталкивался. Да и те, с кем дело иметь приходилось, меня всерьёз не воспринимали. Здесь же меня будут изучать так же тщательно, как я — эмиссара. Неприятное сравнение, но точное. И сидевший напротив меня человек совершенно точно не преминул бы просканировать нового сотрудника, которого ему прочили в качестве уникума. На которого вся надежда, ага.

Я осторожно потянулся псионической энергией к сознанию начальника. Уловил лёгкую ауру небольшого раздражения, ущемлённого самолюбия, любопытства и лёгкой растерянности. Похоже, реакция эмиссара на мою попытку добраться до его мыслей вызвала у Виноградова озадаченность: ничего подобного он не ожидал и не мог понять, как мне удалось сделать то, чего не сумел ни он сам, ни его сотрудники.

Хм… Если уж у руководителя я вызвал неприязнь (его можно понять: неизвестный сопляк приезжает и немедленно делает какой-никакой, но прорыв!), то что меня ждёт со стороны остальных коллег-менталистов?

— Что ж, — проговорил Виноградов, слегка поморщившись, словно то, что он собирался сказать дальше, не доставляло ему удовольствия. — Неплохо для начала. Продолжишь, когда тварь очнётся. И на этот раз ты будешь не один, Владлен. Давай познакомлю тебя с коллегами. Уверен, им не терпится тебя увидеть.

Он поднялся, так что мне тоже пришлось. Мы направились к выходу.

— Андрей Павлович, — обратился я к Виноградову, когда мы оказались в коридоре. — Разрешите спросить: как образец был пойман? И кем был до обращения?

Мой спутник покосился на меня, поджав губы.

— А тебе это знать для чего?

— Вдруг сознание твари не полностью замещает разум носителя? — импровизировал я на ходу, шагая рядом с Виноградовым. — Если получается синтез, такие сведения могли бы мне помочь.

— Хм… — задумчиво произнёс начальник. — В этом что-то есть… Обратиться к тому человеческому, что могло остаться в образце… Есть смысл попытаться, да. Но я очень сомневаюсь, что от носителя действительно осталось хоть что-то.

Я тоже, но виду не подал.

— Ладно, — решил Виноградов. — Попытка не пытка. В конце концов, ты здесь, чтобы пробовать новое. Получится, так получится. Образец был простым работягой, шахтёром. Получил травму ноги, долго лежал в больнице, ему вживили протез, но работы лишился. Покатился по наклонной, впал в депрессию. Жена забрала двоих детей и уехала в другой город. Полагаю, твари выбирают психологически уязвимых людей в качестве реципиентов.

То же самое, что думал и я. А Алайская лишь подтверждала, что мы с Виноградовым пришли к одинаковым выводам.

— Вероятно, сущности легче подчинить человека с уязвлённой психикой, замкнувшегося в себе и не желающего обращаться за помощью.

— Сколько времени заняла трансформация? — спросил я.

— Предположительно четыре-пять дней.

Хм… Это меньше, чем нужно эмиссарам для полного захвата тела в моём мире, но больше, чем потребовалось для превращения Алайской. Кажется, тот, кто проник в блондинку, очень спешил даже по здешним меркам. Не хотелось бы думать, что из-за меня, но никакой иной причины в голову не приходит.

— Вот мы и пришли, — распахнув одну из дверей, объявил Виноградов. — Товарищи, прошу любить и жаловать — наш новый коллега и юное дарование, Владлен Громов.

Перешагнув вслед за ментором порог, я оказался в просторной комнате, где за компьютерами сидели три человека — две девушки и мужчина. Похоже, это и был весь штат отдела по изучению сознания эмиссара. Оно, конечно, главное качество, а не количество, но я почему-то ожидал, что увижу человек десять-пятнадцать. А то и больше.

— Знакомьтесь, — заговорил Виноградов, проходя на середину комнаты. — Нина Вилкова, — он указал на брюнетку с забавными короткими кудряшками, делавшими её миловидное треугольное личико похожим на кукольное. — Эля Капельникова, — взгляд начальника устремился на невысокую и очень серьёзную, даже хмурую пепельную блондинку с огромными зелёными глазами и плотно сжатыми пухлыми губками. Ей словно очень хотелось выглядеть старше, чем она есть. — Ну, и Ренат Камалов, — закончил представление Виноградов.

Все трое уставились на меня, и я ощутил исходящие от менторов волны интереса. Прощупать меня не пытались. Скорее всего, потому что уже сделали это во время моего контакта с эмиссаром. И не нашли во мне ничего особенного. Как и было задумано.

— Здравствуйте, коллеги, — проговорил я, переводя твёрдый и открытый взгляд с одного на другого. — Рад знакомству и тому, что буду работать с вами. Надеюсь на плодотворное сотрудничество.

Нина и Ренат не ответили ничего, а Эля вдруг сделала ко мне три быстрых, решительных шага и порывисто протянула крошечную ладошку.

— Добро пожаловать, товарищ Громов, — сказала она как будто с вызовом, но адресованным не мне, а остальным. — Потрудимся вместе на благо Родины.

— Спасибо, товарищ Капельникова, — ответил я максимально серьёзно в тон девушке.

Ей это понравилось. Даже линия губ слегка дрогнула и смягчилась.

А на лице Нины я заметил мимолётную кривую усмешку. Похоже, эти трое не успели договориться, как принять нового сотрудника. Вернее — мнения на этот счёт разделились.

Ренат тоже поднялся из-за компьютера, вальяжно подошёл и сунул мне вялую ладонь.

— Милости просим, — проговорил он, глядя мимо меня. — Как вам у нас?

Прозвучало как дежурный вопрос, не требующий ответа.

— Весьма впечатляюще, — ответил я, глядя на Капельникову.

Девушка вдруг покраснела и торопливо отвернулась. Кажется, приняла мою реплику на свой счёт. Чёрт! Я ведь вовсе не собирался её смущать. Но то, что маска буки-заучки держится некрепко, радует.

— У вас будет возможность познакомиться поближе, — вмешался Виноградов, направляясь к двери. — А сейчас мне нужно провести с товарищем Громовым кое-какие тесты. Его способности очень интригуют, и я жажду в них поскорее разобраться. Идёмте, товарищ Громов. Это недолго и не страшно.

Кивнув на прощанье не слишком дружелюбным коллегам, я вышел вслед за Виноградовым и практически столкнулся с бодро шагавшей по коридору Кристиной!

В первую секунду девушка только испуганно вздрогнула, но затем её брови поползли вверх.

— Влад⁈ — воскликнула она, словно не веря собственным глазам. — Ты здесь откуда⁈