Возвращение попаданцев домой

Глава 26 Ремесло речного пирата

Когда мы наконец остались с ней наедине, Лана, не говоря ни слова, прижалась ко мне и расплакалась.

— Что, не получилось? — спросил я ее, нежно поглаживая по спине.

— Ты знаешь, вот все вроде бы нормально, — начала шепотом сквозь слезы рассказывать жена. — Все ткани живые, сердце запустилось, дыхание без проблем, все органы работают, за исключением головного мозга. Причем клетки мозга практически все живые, но между собой они почему-то не взаимодействуют. Мы попытались проверить синапсы, но Захар говорит, что для этого лучше тебя позвать, так что ты молодец, что сам пришел, а то мы бы с Захаром все равно за тобой пошли бы после того, как дети уснут.

— Но это завтра с утра?

— Да, конечно! Я же вижу, какой ты уставший.

— Да и ты тоже еле держишься.

— Я просто вся испереживалась!

— Нашла из-за чего! Мы же говорили, что на моем теле отрабатываем технологии.

— Господи, ну сколько раз тебе говорить — я тебя полюбила в этом теле! Для меня это огромное значение имеет. Это моя память о начале нашего с тобой семейного счастья.

— Ну хорошо, всё, я понял. Извини, что снова затронул эту тему. Но ты не торопись расстраиваться так, словно я уже умер. Даже если с моим родным телом ничего не получится, мы его оставим в лаборатории. Кто его знает, вдруг через несколько лет совершим прорыв в биологии или магии жизни и сможем все-таки активировать мозг. Так что давай к этому относиться не как к катастрофе, а всего лишь как к временным затруднениям.

— Да, постараюсь. Давай спать ложиться, а то так и заснем, сидя.

На следующий день с утра я залез в свои оттаявшие мозги взглядом артефактора, чтобы проверить их состояние на микроскопическом уровне. В принципе, все нервные и глиальные клетки головного мозга обнаружились вполне живыми, но мозг тем не менее не работал. Тут как с двигателем внутреннего сгорания, у которого возможны три состояния: двигатель не работает; двигатель работает на холостом ходу; двигатель работает под нагрузкой. Так вот, когда человек находится в сознании, его мозг работает под нагрузкой. В бессознательном состоянии мозг подобен двигателю, работающему на холостом ходу. Нервные клетки мозга, даже не загруженные решением каких-либо задач, все равно спонтанно генерируют импульсы, расходящиеся волнами по различным структурам мозга.

Что касается мозга моего родного тела, то он был, если можно так выразиться, выключен. Я видел, что нервные клетки изредка все-таки вспыхивали, генерируя импульсы, но они не передавались дальше по цепочке через нейронные связи. Я проверил синапсы этих самых межклеточных связей и не нашел в них чего-либо неправильного, однако же они явно не пропускали через себя сигналы, о чем я и сообщил команде, занимавшейся оживлением моего родного тела.

— Синапсы внешне выглядят нормальными, но они почему-то не пропускают через себя импульсы. Сдается мне, что их надо насильственно «продувать». Для этого надо долго и упорно стимулировать электрическую активность нейронов.

— Да, мы тоже пришли к такому выводу, — вздохнул Михась. — Осталось решить, каким средствам отдать предпочтение — магическим или технологическим.

— Да тут и решать нечего! — раздраженно воскликнул Захар. — Вся эта проблема возникла из неправильной парадигмы сочетания несочетаемого! В нашей группе оказалось три биолога и два мага жизни, из-за чего биологи задавили магов численностью.

— Нас же четверо⁈ — удивился Михась.

— А Света у вас за двоих, — понял я посыл Профа.

— В общем, вместо того, чтобы полностью отдать твое, Сергей, тело в руки магов жизни, так как магические средства исцеления показывают себя намного более эффективными по сравнению с медициной нашего мира, мы, биологи, захотели скомбинировать наши технологии с магией, — виноватым голосом начал объяснять Захар. — И вот результат — то ли возник конфликт двух разных начал, то ли мы, биологи, вошкаясь со своими технологиями, помешали магам своевременно провести критически важные процедуры. Поэтому теперь я, биолог, выступаю против использования технологий моего родного мира и голосую за то, чтобы ситуацию спасали исключительно маги жизни. Но решать тебе, Сергей, так как все-таки реанимировать предстоит твою тушку.

— Ясно, — вздохнул я. — Я согласен с Захаром. Шаурег, Света — берите все на себя. Я уверен, что у вас получится. А вам, Захар и Михась, пора возвращаться в Москву — там у нас пока многовато нерешенных вопросов.

— Сергей, помнишь я тебе рассказывал о том, как с Кавказа на кораблях возят большие партии налички? — спросил меня Вениамин.

— Ну да, помню.

— Вот как раз наши ребята детально проработали один из таких маршрутов и через день партия кэша, в которой не меньше ста лимонов зелени, прибудет по воде в Москву. Со стороны о перевозке больших денег никто даже и не догадывается — все выглядит как вполне цивильный речной туризм.

Для этих целей взяли обычный двухпалубный теплоход еще советской постройки. Кажется, проекта Дунай, 305, но это сейчас не так важно, поскольку его внутри так основательно переделали, что советские схемы и чертежи нам мало помогут. В самой середине теплохода сделан капитальный сейф объемом в несколько кубометров. Стенки у него наверное прочнее, чем лобовая броня у современных танков. Под это хранилище, думаю, корпус теплохода специально усиливать пришлось по центру.

Доступ к сейфу возможен только через хорошо защищенное помещение, в котором оборудовано рабочее место казначея. На все время пути сейф и его предбанник запираются, опечатываются и ставятся на сигнализацию. Все каюты и помещения, примыкающие к этому блоку, всегда заняты охраной и тщательно контролируются. Во время движения от Каспийска и до самой Москвы на теплоходе находится два с половиной десятка охранников, которые являются либо действующими, либо бывшими спецназовцами Росгвардии по Дагестану. Все они по легенде находятся в отпуске и путешествуют по туристической путевке. Естественно, охрана вооружена до зубов, но старается это не показывать.

Когда теплоход прибывает в Москву на Речной вокзал, он швартуется на несколько дней у пирса. На него сразу же прибывает «казначей», который начинает раздавать деньги курьерам, подъезжающим к теплоходу один за другим. Обычно вся партия налички расходится за два-три дня. После того, как сейф полностью опустеет, вся охрана снимается и отправляется домой на самолете, а казначей снова закрывает все, опечатывает и обратно в сейфе едет только оружие охранников.

Как я уже сказал, в Москву это «корыто» прибудет послезавтра. Будешь пытаться изъять этот груз?

— Конечно! — пожал я плечами. — Я работаю по принципу «вижу цель, не вижу препятствий». Получится у меня или нет — это другой вопрос, но попытаюсь я обязательно. Не в моем стиле отказываться от такого челленджа! Я думаю, мне надо еще на подходе к Москве забраться на посудину.

— Если сейчас сесть на машину, то через несколько часов ты подсядешь к ним в Ярославле. И у тебя будет больше суток до прихода корабля в Москву.

— Тогда поехали!

Когда я попал на теплоход, уже был поздний вечер, если не сказать, начало ночи. В общем, пьянки-гулянки были в самом разгаре. Мне это здорово помогло, потому как на любом корабле в коридорах и на лестницах довольно тесновато, из-за чего мне, невидимке, оказалось трудновато расходится с людьми, стоящими кучками или шляющимися-туда-сюда. Но, поскольку большинство пассажиров к этому времени было уже порядком пьяненькое, то расталкивать их можно было без колебаний, так как все непонятки списывались на опьянение.

Первые часы у меня ушли на то, чтобы вообще начать хоть как-то ориентироваться в этой мешанине кают, коридоров, лестниц, ресторанов, игровых залов, караоке-баров. К моему большому сожалению я впервые попал на туристический корабль и многое для меня было непривычно. Но постепенно пространственная схема корабля у меня сформировалась в голове и я уже четко понимал, где находится хранилище с деньгами, какие помещения его окружают и кто среди пассажиров является охраной, выдающей себя за туристов.

Когда я наконец сформировал четкую картинку объекта и разобрался с охраной в плане, кто и где находится на своем посту из числа дежурной смены, кто отсыпается, а кто гуляет на полную катушку, то понял, что пора придумывать, как достать сыр из крысоловки. Главная загвоздка была в сигнализации. За последнюю неделю я пару раз пытался вместе с полицейскими спецами по различным инженерным системам охраны найти магические способы и средства, способные блокировать срабатывание сигнализации. Что-то у нас получалось, но из-за большого разнообразия всех этих технических решений, я не был уверен, что у меня гарантированно все сработает.

Проникнув в пустовавшую каюту одного из веселящихся где-то охранников, я подобрался поближе к узлу этой самой системы сигнализации, опутавшей хранилище со всех сторон, и в этот момент в помещение ворвался, как я понял, хозяин каюты вместе с какой-то девицей, которую он, видимо, подцепил для страстного перепихона. Они были так возбуждены, что едва успели содрать со своих гениталий одежду, как тут же слились в яростном экстазе. Я бы и рад был в такой ситуации выскользнуть наружу, потому как сосредоточиться на работе в метре от потерявшей рассудок трахающейся парочки все равно бы не смог, но оказался зажат в самом дальнем от двери углу. Отталкивать их со своего пути, ломая им кайф, — мне это показалось как-то не по-джентльменски. Поэтому я наблюдал за чужой страстью и изо всех сил сдерживал себя, чтобы не начать им раздавать советы: «Ну кто так трахается⁈ Ты же член себе сломаешь, тем более, что он и так у тебя уже кривой. А ты, дура, своим подмахиванием только мешаешь — амплитуда твоего движения явно больше глубины твоей вагины! Из тебя член и так через каждые два тыка выскакивает!»

Короче говоря, изгалялся я над этой парочкой мысленно от души, пытаясь тем самым справиться с ощущением неловкости этой ситуации. Корявый секс закончился тем, что джигиту, видимо, надоело бороться с разнузданным подмахиванием девицы и он решил ее развернуть к себе задницей. Вначале партнерша не стала возражать, но когда поняла, что дикий горец начал пристраивать свой торчок ей в анус, она стала выкручиваться и запричитала:

— Ой, туда не надо! В манду трахай сколько хочешь, но задницу мою не трогай!

Мужик вспыхнул от злости, крикнул: «Стой, сука!», грубо вернул ее в позу «раком» и хорошо поставленным ударом врезал ей локтем по почке. Девушка выгнулась от ужасной боли, вмиг разучившись дышать, в то время как этот грёбаный гамадрил снова начал слюнявить свой черенок, надеясь все-таки затолкать его бедняге в задницу. Я же, не долго думая, выхватил свою колотушку возмездия и с такой силой херакнул гориллу по темечку, что хорошо почувствовал хруст через свою ладонь. «Надеюсь, это не рукоятка молотка сломалась!» — подумал я, хватая артефакт с лечилкой и направляя его на место удара на спине девушки.

Через несколько секунд девица пришла в себя, кое-как навела порядок в своей одежде, с недоумением поглядывая на несостоявшегося любовника, и выскользнула за дверь. «Вот же блин! Никогда такого не было — и вот опять!!» — прошептал я себе под нос, провожая взглядом исчезновение любительницы трахаться с горячими кавказскими парнями. Вечер перестал быть томным и события неожиданно понеслись вскачь.

Я быстро закрыл дверь за девицей и заблокировал ее, «приварив» артефактом к окружающей стене. С этим не должно было возникнуть никаких проблем, так как все вокруг было сделано из железа, а каюты охраны к тому же оказались сварены из не очень толстого, но все-таки бронелиста. Да и двери в каюты охранников не имели обязательного застекленного окошка. Тот кто переделывал корабль под плавучий сейф, наверное, рассчитывал таким образом укрепить оборону при разбойном нападении, но даже не догадывался, что облегчил тем самым мне мою работу.

Для «приварки» двери мне пришлось достать несколько солидных кусков железа, чтобы по периметру сделать из них перемычки между дверью и стенкой. Теперь так просто «мою» каюту не вскроют! Пока они найдут нужный инструмент, пока приладятся, я за это время проделаю себе проем, выходящий точно на бронелист сейфа. Но вначале я запустил «музыку» — пока эта страстная парочка через пень-колоду пыталась получить удовольствие, я не затыкал себе стыдливо уши бананами. И теперь с помощью маскировочного артефакта мог воспроизвести все эти похотливые ахи, охи да скрипы, поставив все это на непрерывное воспроизведение по кругу.

Мне не нужно было заглушать звуками страсти шум своей работы, так как мои действия его не издавали. Я лишь надеялся, что шумный «трах-трах-трах» на какое-то время удержит коллег успокоенного насильника от настойчивых попыток проникнуть к нему в каюту. Их нежелание ломать кайф товарищу должно было дать мне дополнительное время, пока они не догадаются, что с сексом у джигита происходит что-то ненормальное.

Вообще, Вениамин мне по дороге в Ярославль объяснял, как обычно организована охрана подобных объектов:

— Любая система охраны всегда отталкивается от моделирования возможного нападения. Но в любом случае все организовано исходя из посыла, что быстро добраться до сейфа ни у кого не получится, а это дает охране немало возможностей и времени на адекватную реакцию. Поэтому охранники обычно пребывают в некотором расслабоне.

Как правило, тот охранник, что сидит на тревожной кнопке, находится в защищенном помещении, к которому нет доступа ни у кого, даже у его непосредственного командира. Пока нападающие прорвутся к нему, у него оказывается достаточно времени, чтобы поднять тревогу, а дальше уже срабатывают стандартные механизмы мобилизации всей охраны, а также привлечение сторонней помощи, если в этом возникает необходимость. Такой подход приводит к тому, что пробраться к сейфу намного легче, чем выйти с деньгами обратно. Поэтому бандиты значительно больше сил и ума тратят на проработку вопроса, как им уйти с деньгами с места взлома, чем на то, как добраться до денег.

В итоге это серьезно затрудняет планирование профессионального нападения, из-за чего подобные объекты так редко атакуют. Дай бандитам понять, что у тебя хорошо организованная охрана, и к тебе никто не полезет. Это всегда очень серьезно расхолаживает охранников — трудно постоянно сохранять себя в тонусе и быть настороже, зная, как хорошо у тебя все продумано и организовано на техническом уровне.

Вот на это тебе и надо рассчитывать, так как с уходом у тебя не будет никаких проблем благодаря твоим магическим возможностям. Когда ты будешь прорываться к сейфу, проблема у тебя будет не перед тобой, а у тебя за спиной. Пока ты будешь вскрывать сейф, охрана не будет очень уж пытаться тебе помешать, полагаясь на прочность сейфа и считая, что ты все равно никуда от них не денешься, даже если и сможешь добраться до денег. Единственный безумный вариант, когда они могут получить ущерб — это если ты не планируешь вынести деньги с собой, а хочешь всего лишь уничтожить их. Ну и себя вместе ними. Но в вероятность такого идиотизма никто не верит.

Так что когда начнешь прорываться к сейфу, будь уверен в том, что тебя будут пытаться остановить, но малыми силами. В основном же охрана будет сосредоточена на том, чтобы тебя блокировать в хранилище, а также на подготовке к нападению извне. Они будут уверены, что к тому времени, когда подойдет время тебе выходить наружу с деньгами, к тебе на помощь подойдет большой отряд, чтобы деблокировать тебя. Вот к встрече с этой силовой твоей поддержкой и будет готовиться большая часть охраны.

Держа в голове все эти пояснения моего эксперта, которому я дал кодовую кличку Мин Су (ну а что — Вениамин Суторин, Мин Су! Как же он и его коллеги ржали, когда я его так назвал…), я спокойно начал искать все близлежащие датчики сигнальной системы и «замораживать» их. Или может правильнее сказать «вводить в стазис», когда датчик вроде бы остается «живым» и правильно реагирует на проверочные сигналы системы, но при этом не выдает никакие тревожные сигналы, когда получает воздействие на его чувствительный элемент. Такой способ магического «замораживания» мне удалось найти во время экспериментов в мастерской полицаев, схомячивших не одну стаю собак по части сигнальных систем.

Закончив с датчиками сигналки, я приладился к стенке каюты и начал резать в ней круглый проем диаметром немногим меньше метра. На это у меня много времени не ушло, а вот дальше меня уже ждала броня основательная. До современного танка ей было очень далеко, но она была многослойная, где сталь перемежалась то с асбестом, то с керамикой, то еще с какой-то хренью. В общем, газовым резаком такую чёрта с два пробьешь. Но у меня ведь резак не газовый, а магический!

Проковырять дырку в боку сейфа оказалось не так-то и просто. Ближние слои брони я прорезал без проблем, но вот дальше у меня случился затык. Мой артефактный резак мог качественно и быстро разрушать любые материалы на расстоянии от пяти до десяти сантиметров, а вот дальше его режущая способность начинала резко падать. И для того, чтобы подобраться к следующим слоям, мне вначале надо было убрать ближайшие уже нарезанные круги, но это оказалось не просто, поскольку выяснилось, что слои брони между собой то ли спрессованные, то ли склеенные. Из-за этого мне не удавалось их убрать в пространственный карман, так как этот магический инструмент продолжал воспринимать диски единым целым вместе со всем сейфом. А поскольку сейф был наверное приварен к конструкции корабля, то получалось, что для пространственного кармана вырезанные мною кругляши все еще были частью корабля, который в карман ну никак не мог поместиться.

Поэтому мне надо было придумать, как оторвать уже отрезанное от слоев, скрытых в глубине. Ломиком ковырять — это не наш метод! Пришлось мне в диске прорезать две небольшие дырочки и вгонять в них клыки моей «клешни», после чего дергать за нее с усилием в пару тонн. Получилось, но грохот поднялся бы знатный, не наложи я предварительно на рабочую область функцию неслышимости. Вот так я и пошел вырезать круглый люк к моим деньгам слой за слоем.

Когда я уже подобрался к слою, который был виден в моем магическом зрении как последний, я надел на себя гидрокостюм и акваланг. Мин Су рассказал мне, что внутри подобных хранилищ инженеры-затейники часто устраивают сюрпризы в виде форсунок с отравляющими газами, несмываемой краской, кислотой и прочими излишествами нехорошими, поэтому я решил предохраниться по полной программе, не ограничиваясь резиновым изделием №2.

К тому времени у меня за спиной уже шерудили от души, то бахая кувалдой, то ковыряя ломиком, поэтому я наконец-то отключил трахательное караоке, порядком мне поднадоевшее. Я особо не нервничал по поводу того, что мою «консервную банку» могут вскрыть до того, как я пробурюсь внутрь сейфа, но на всякий случай пару раз подошел к одной небольшой щелочке, которую охранники расковыряли в дверном проеме ломиком, и «дунул» в нее ненаправленным ментальным ударом. Оба раза после такой «профилактики» шум за дверью на некоторое время стихал, но потом все-таки снова возобновлялся. Я так полагаю, что охрана находила новых операторов большими и грубыми железками взамен внезапно уснувших.