Сквозь его веки пробивался свет — тёплый, и вполне приятный. Это началось медленно — лёгкое касание света, которое нежно привело его в сознание. Он был в каком-то мягком месте, возможно — паря. «Я что, умер?»
Тирион медленно открыл глаза, и обнаружил, что свет пробивался через полог из листьев и ветвей высоко над его головой. Он лежал на кровати из… ну, он был не до конца уверен, чего именно. Похоже было на какой-то тонкий, волокнистый материал, светло-коричневый и до невозможности тонкий, будто кто-то распустил шёлк-сырец, и сделал из него подушку.
Его руки и ноги оплетали более толстые лозы, мягко, но крепко удерживая его на месте. Нет, они делали не только это. У тех, что касались его рук, было несколько шипастых выступов, впивавшихся в его плоть, безболезненно пронзая его кожу. Он уже видел такого рода вещи, годы назад, когда Тиллмэйриас подвергал его одному из своих «осмотров».
От страха кровь застыла в его жилах, и Тирион начал вырываться. Шипы покинули его тело при первом же признаке движения, и лозы отпустили его конечности. Несколько мгновений спустя он был свободен, паря на странной подушке, и больше его ничто не держало. Расслабившись, он позволил себе немного времени на то, чтобы оглядеть своё окружение, и мгновенно заметил, что был не один.
Лираллианта лежала поблизости лишь в нескольких футах от него, на той же подстилке, что и он сам. Её тело было обнажено, и лозы оплетали её руки и ноги примерно так же, как недавно у него самого. Она, похоже, не была в сознании.
Сместившись, и подкатившись ближе, он воспользовался этой возможностью, чтобы насладиться, рассматривая её кожу своим естественным зрением. Магический взор уже не первый год показывал ему её в гораздо более интимных подробностях, но у обозрения чего-то во плоти, с помощью доступного с детства зрения, были свои преимущества.
И он не был разочарован.
От эстетического изучения её тела его отвлекло движение — кто-то приближался к нему, шагая по расположенному поблизости коридору. По мере расширения своего мысленного обзора Тирион осознал, что он снова оказался в том здании в Эллентрэа, где Тиллмэйриас проводил свои исследования и управлял своими человеческими рабами. Приближавшееся тело принадлежало самому хранителю знаний Прэйсианов.
«Что случилось?». Он не мог вообразить, как оказался здесь.
Тиллмэйриас открыл дверь в комнату, и обратился к нему:
— Меня предупредили о том, что ты очнулся.
— Как я сюда попал? — спросил Тирион с металлом в голосе.
— Лучше было бы спросить «Как это я до сих пор жив?», — сказал Ши'Хар.
Тирион зыркнул на этого Ши'Хар Прэйсианов, и то было его единственным ответом.
— Я принёс вас обоих сюда после того, как вы потеряли сознание на арене, — ответил златовласый Ши'Хар.
— А с ней что не так? — спросил Тирион.
— Ничего серьёзного, — ответил тот, — малокровие, хотя это уже должно скоро пройти. Она чуть не убилась, пытаясь тебя спасти.
Глаза Тириона сузились:
— Не припомню, чтобы меня нужно было спасать.
Тиллмэйриас указал на его шею:
— Когда ты перерезал свой ошейник, тот запустил гемолитический каскад, уничтожая твои кровяные клетки. Это является частью его функций, чтобы никому не удалось добиться успеха в том, что ты попытался сделать.
— Гемо… что?
— Гемолитический, — повторил Ши'Хар. — Это значит разрыв или разрушение клеток, благодаря которым твоя кровь по большей части и функционирует. Я говорю на простом бэйрионском, чтобы тебе проще было понять.
— Никогда прежде не слышал это слово. — «И я не совсем уверен, что такое «кровяная клетка», если уж на то пошло», — мысленно добавил он.
Тиллмэйриас кивнул:
— Меня не перестаёт поражать то, как легко ваш род теряет знание. То, что было общеизвестно вашим предкам, сейчас совершенно позабыто, и это делает их достижения ещё более невероятными.
Настроение Тириона стремительно портилось:
— Вы не могли бы закончить объяснение?
— Твоя кровь потеряла способность переносить кислород, и разрушение эритроцитов привело к массивному разрушению твоей сердечно-сосудистой системы. Ты умер, или подобрался к этому настолько близко, насколько вообще возможно. Она… — указал Тиллмэйриас на Лираллианту, — …неосмотрительно попыталась спасти тебя, соединив свои кровеносные сосуды с твоими. Она удалила значительную часть твоей испорченной крови, и заменила её своей собственной.
— Что?!
— Она чуть не погибла вместе с тобой. У вас обоих в итоге оказалось весьма недостаточное кровоснабжение, и твоя иммунная система быстро начала отторгать её кровь, что стало для вас обоих серьёзной проблемой, — объяснил Тиллмэйриас.
— Надеюсь, что вы понимаете, что очень немногое из только что сказанного имеет для меня хоть какой-то смысл, — проинформировал его Тиллмэйриас.
Ши'Хар нахмурился:
— Я начал уважать твои умственные способности, но врождённая острота ума способна лишь частично преодолеть такое обширное невежество. Позволь мне перефразировать для тебя ситуацию. Твоя кровь была загублена. Лираллианта удалила из тебя большую её часть, и заменила своей собственной, соединив одну из своих основных артерий с одной из твоих больших бедренных вен. — Он проиллюстрировал свои слова, указав на своё запястье, а затем на бедро Тириона.
Тиллмэйриас продолжил:
— Это успешно поддержало в тебе жизнь, на короткое время, но она потеряла сознание, когда у неё резко упало кровяное давление. Большинство присутствовавших сочли, что будет лучше оставить всё как есть, и позволить вам обоим погибнуть. Я, однако же, был иного мнения.
— Вы нас спасли? — спросил Тирион.
— Я вас стабилизировал, а здесь, используя более продвинутые из доступных мне техник, я не позволил твоему телу уничтожить чужую кровь, поддерживавшую жизнь тебе и твоей хозяйке. Дело едва не окончилось неудачей, но я сумел увеличить уровень жидкости в ваших телах настолько, чтобы удержать вас обоих от полного системного коллапса. Вы поправляетесь здесь уже более недели, — сказал Ши'Хар с ноткой гордости в голосе.
Тирион знал, что какими бы ни были действия этого Ши'Хар, они были ужасно искусными, но не хотел радовать Тиллмэйриаса, признавая это. Тем не менее, он не мог не признать, что слегка благодарен этому мужчине, спасшему жизнь ему и, что важнее, Лираллианте.
— Благодарю, — наконец сказал он.
Тиллмэйриас улыбнулся:
— Не за что.
— Значит… во мне теперь кровь Лираллианты? — спросил Тирион, слегка поражённо уставившись на свои руки.
— Уже нет, — поправил его Ши'Хар. — Та ситуация долго продержаться не могла. Сейчас твоё тело наполнено кровью, которую произвёл ты сам, в результате моих значительных стимуляций, а также нейтральной жидкостью, которую я использовал в качестве временной меры для твоего питания, пока ты не смог её заменить.
— Лираллианта в порядке?
— Она должна полностью поправиться, как и ты, — сказал Тиллмэйриас. — А пока что я бы посоветовал тебе оставаться здесь, по крайней мере — пока она не очнулась. Если тебя увидят в твоём нынешнем состоянии, то наверняка убьют. — Ши'Хар коснулся своего горла, поясняя смысл своих слов.
Тирион наморщил лоб, не будучи уверенным, что именно пытался ему сказать хранитель знаний. Затем он коснулся своего горла, и осознал, что сплетённый из заклинаний ошейник, который он носил больше пяти лет, исчез.
— Вот именно, — сказал Тиллмэйриас, кивая. — Любой Ши'Хар, увидевший тебя без ошейника, наверняка попытается исправить эту ситуацию.
«Хотел бы я посмотреть, как у них это получится», — подумал Тирион, но не мог отрицать мудрость решения избегать конфронтации. Затем ему в голову пришла ещё одна мысль:
— Почему вы мне помогаете?
Тиллмэйриас одарил его блаженной улыбкой:
— Я бы не стал заходить настолько далеко, чтобы утверждать, будто я помогаю тебе. Я служу интересам рощи Прэйсиан, и я всё ещё полагаю, что нам ещё многое можно от тебя получить. Поэтому я помогаю ей, в интересах поддержания своего участия в твоём будущем.
— Вы только что сказали, что если меня увидят, то попытаются убить меня, — указал Тирион. — По мне, так ваша помощь вряд ли обернётся для вас какой-нибудь выгодой.
— Это зависит от твоей хозяйки, — сказал Тиллмэйриас. — Что я на самом деле хотел бы знать, так это то, как ты создал тот электрический шторм.
Тирион не мигая уставился на него. Он тоже не понимал, что произошло с молниями, но стоявший перед ним мужчина был последним, которому он хотел бы попытаться это объяснить.
Тиллмэйриас вздохнул, и повернулся к двери:
— Я вернусь попозже. Кто-то из баратти вскоре принесёт тебе еду. — С этим он ушёл.
Тирион остался без каких-либо занятий кроме как наблюдать за тем, как дышала лежавшая рядом с ним сереброволосая женщина. Что было не такой уж плохой мыслью. Её волосы завораживали его. Как и у большинства Ши'Хар, их цвет лежал далеко за рамками того, что человек счёл бы «нормальным». Тирион провёл пальцами по её волосам, позволяя её локонам скользить между своих пальцев, падая рядом с ней, и блестя подобно водопаду.
Одной из рук он он погладил её от челюсти до горла, а затем ниже, вдоль груди, к животу. Её кожа была мягкой и безупречной, лишённой даже непроизвольных шрамов, которые большинство людей получает во время активного детства.
«Но у неё не было детства, не так ли? Ей всего лишь девять или десять лет от роду, и она начала жизнь созревшей и взрослой, по нашим понятиям».
Она никогда не участвовала в простых играх или забавах, которым предавались нормальные человеческие дети. То была печальная мысль, но он не позволил ей отвлечь себя от исследований. Изгиб её бёдер был неотразимым, и повлёк его ниже, чтобы любоваться её ляжками и здоровым тонусом ей икр.
Её стопы имели изящные очертания, и даже пальцы ног казались идеальной формы. Тирион изучал её левую стопу, проводя пальцем вдоль её подошвы. Там кожа была толще, чем в остальных местах, свидетельствуя о жизни, проведённой босиком или почти без обуви. Его касание заставило её ногу дёрнуться, а затем он увидел, как она открыла глаза.
— С чего тебя вечно завораживают мои ноги? — спросила она хриплым шёпотом.
— Твои ноги? — сказал Тирион. Он никогда не выказывал к ним никакого особого интереса, но затем вспомнил их первую встречу, когда поцеловал её стопу. Он убрал руку, и отодвинулся, давая ей больше места.
— Да ничего особенного, просто хотел посмотреть поближе.
— Ты приставал к моей стопе, — сказала она, выгибая бровь.
— Мне было просто любопытно.
— Ты так это называешь… любопытством? — Её взгляд опустился ниже его пояса, заметив его налившееся кровью достоинство.
Тирион покраснел — вообще-то его состояние лишь частично объяснялось её присутствием, в основном оно было результатом давления в его мочевом пузыре.
— Вообще-то, мне нужно отлить, — признался он.
— Ты, наверное, всегда так говоришь, когда тебя застают за ласканием полубессознательной женщины, — сухо ответила она.
«Она что… пошутила?». Она была настолько индифферентна, что трудно было точно уловить, что она имела виду.
— Ты что, дразнишься? — нерешительно спросил он.
— Да, но моя шутка, похоже, не удалась, — бесстрастно сказала она.
— Нет, — заверил её он, — я думаю, она была вполне удачной. Я просто не ожидал от тебя такого. — Он сел, и добрался до края их «кровати», если её можно было так назвать. Он уже знал из прошлого опыта, где располагались удобства для удаления отходов жизнедеятельности.
Лираллианта последовала его примеру, и он помог ей встать на ноги. Несколько минут спустя они вернулись обратно.
— И что теперь? — спросил он её.
— Мне нужно кое-что тебе сказать, — начала она.
— Что?
— Вот это, — сказала она, а затем подняла свои губы к его собственным, поцеловав его — сперва мягко, а потом глубже, крепко прижимаясь к нему.
Сперва его ответом был шок, но он быстро адаптировался, и ответил на поцелуй и объятия с немалым количеством страсти. Проводя пальцами одной руки через её волосы, второй он обхватил её за талию, накрыв её пятую точку, и прижимая к себе поближе.
Шли минуты, а они всё общались друг с другом с помощью одних лишь губ, полностью отбросив слова. В голове у Тириона порхали вопросы, но ни один из них не задержался достаточно долго, чтобы его озаботить. Приостановившись лишь на время, достаточное для того, чтобы сменить положение, и запустить руку ей под ноги, он поднял Лираллианту, и отнёс её обратно на странную кровать, в которой они проснулись. Он аккуратно положил её туда, и присоединился к ней.
А потом и соединился с ней.
Некоторое время спустя он лежал, наблюдая за ней, пытаясь понять, что всё это значило. Не в силах сформулировать правильный вопрос, он сказал:
— Я и понятия не имел о том, что ты была девственницей.
На её лице отразилось непонимание:
— Я не думаю, что мне известно это слово.
У него ушло немного времени на то, чтобы объяснить значение этого слова на эроллис, но в конце концов она поняла:
— О, — сказала она. — Эта концепция почти не имеет смысла для Ши'Хар. Это увеличивает для тебя значимость секса?
Он пожал плечами:
— Нет, вообще-то, но для некоторых других людей — может. Я просто был удивлён. Из того, что я узнал о Ши'Хар, я предполагал, что ты уже была опытной.
— Дети Рощи Иллэниэл редко предаются этой активности, поскольку мы не держим людей, — ответила она.
— Не обязательно же с людьми, — сказал Тирион.
— Ши'Хар в основном делают это для производства баратти для арены, — сказала Лираллианта, будто это всё объясняло. — Немногие решают заниматься сексом исключительно ради удовольствия.
В Тирионе пустила корни неуверенность, когда он задумался о её мотивах. «Зачем Тиллмэйриас нас спас? Неужели это было ценой спасения?». Он спросил, стараясь поддерживать голос ровным:
— Что было твоей мотивацией?
— Что-то новое, — сказала она ему. — Это что, было неправильно? — увидела она перемену в его ауре.
— Я не хочу, чтобы моих детей использовали на арене, — прямо сказал он.
Она засмеялась:
— Не страшись, зачатия не будет. Мой народ почти никогда не рожает человеческих детей. Я способа управлять способностью моей плоти к воспроизводству. Те, кто создают детей, обычно используют для вынашивания потомства человеческих самок.
Она приостановилась, поглядев на него серьёзнее:
— Ты что, думал, что я планировала сделать ребёнка? Это бы пошло вразрез с решением моей рощи относительно баратти.
— Тогда что тебя на это толкнуло? — спросил Тирион, поскольку всё ещё не понимал, хотя подозрения его и ослабли. — Удовольствие?
— Частично, — кивнула она. — Как я уже говорила, это было что-то новое. Когда я увидела тебя на арене, то поняла — что-то изменилось, а когда ты уничтожил свой ошейник, то я подумала, что ты погибнешь.
— Тиллмэйриас сказал, что ты сама чуть не погибла.
— Это больше не имело для меня значения. Если я не могла тебя спасти, то умирать я была не против. — Эти слова она произнесла совершенно спокойно, но в её ауре мелькали сильные эмоции, а глаза её были намокшими.
Из всего того, что она могла бы ему сказать, это ошарашило его больше всего остального.
— Ты, что… — Слова повисли в воздухе. Он не знал, как спросить.
— Научи меня любви, Тирион, — сказала она.
— Э… это… этому нельзя научить, — ответил он, слегка заикаясь.
— Тогда покажи мне то, что сможешь. Покажи мне то, что хотел показать ей. — Лираллианта взяла его руку в свою собственную, и направила её к своей груди.
Тирион и не думал о том, чтобы устроить повторение так скоро, но настойчивые губы Лираллианты убедили его передумать.