Война Космического Ганфайтера

Глава 8. По следу «Грязного крейсера»

Ролло Шутер исподлобья посмотрел на Николая, вошедшего в его кабинет, и, не ответив на его приветствие, сразу же принялся отчитывать, словно нашкодившего мальчишку:

— Ну, ты и придурок, Ник! Ты, что, совсем с ума спятил? И как это только тебя угораздило заявиться на Магнификус и швырнуть под ноги этим бородатым святошам труп Ахмада, да, ещё завёрнутый в шкуру какой-то там свиньи? Говорят, что их религия даже запрещает хоронить таких на кладбище. Тебе, что, совсем жить надоело, парень? Так нет же, тебе и этого мало! После такого демарша ты взял и ещё взорвал к чёртовой матери дом этого урода. Хорошо, что ты дал при этом три часа, чтобы вся его поганая семейка вымелась прочь. Зачем ты всё это устроил? Неужели нельзя было проделать всё тихо, по дипломатическим каналам? Что, вспомнил о том, как мы расправились с убийцами Тиу? Парень, извини, но тогда была задета честь Управления С и мы просто не могли поступить иначе, а в твоём случае дело обстояло совсем по другому и всё можно и нужно было обставить совсем иначе. Ты хоть знаешь, какой крик стоял неделю назад в президентском дворце, когда к Энсису заявился с претензиями на твой счёт этот ихний аятолла? Этот тип визжал так, словно ему отпиливают яйца тупой ножовкой. Ну, нельзя же так в самом-то деле, Никки. Хорошо ещё, что император Тиберий под давлением своего генерального штаба в ответ на ультиматум правительства Магнификуса взял и заявил, что его космофлот готов немедленно ответить на него бомбардировкой Эль-Мираджа и все эти аятоллы немедленно заткнулись. В общем, парень, единственное, в чём ты преуспел с этой своей акцией, так это с тем, что окончательно похоронил идею Энсиса приблизить этот мир к Республике. Правда, уже то, что Империя от него тоже отказалась и, похоже, навсегда, его радует. Тебе, конечно, тут я вынужден отдать должное твоей дикой выходке, удалось нагнать на обитателей Магнификуса страха, прокрутив видеозапись казни этого животного. Хотя с другой стороны только это и спасло тебя и твоих чокнутых парней от верной гибели.

— Ты всё сказал? — Громко рыкнул на него Николай.

— Нет, не всё! — Ещё громче рявкнул в ответ Ролло — Энсис, с которым ты не захотел сегодня встречаться, очень просил меня передать, что ты засранец! Неужели это так трудно, задержаться на несколько часов, чтобы посидеть с друзьями и обмыть твой третий чемпионский титул? Что ты за зараза такая, Никки? Ну, не может он вырваться с этого чёртового заседания, хотя ему обрыдли все эти бесконечные разговоры о финансовых трансфертах и прочей ерунде, которой его донимают на ежемесячной встрече с законодателями в Конгрессе! Понимаешь ты это, не может, а ты упёрся, как маленький, и не хочешь пойти нам всем навстречу. Надо же, тебе куда важнее находиться на борту «Оффенсио» в тот самый момент, когда это корыто покинет космоверфь и отправится бороздить просторы галактики в поисках энергонов. Да, они и так уже заждались вас и нападут тотчас, как только вы высунете нос из той туманности. Эти твари, почти ни на кого не нападая, все эти три месяца рыщут по всей галактике в поисках твоего любимого линкора. О, боги, и зачем я только согласился на эту афёру? Ник, ну, а если они возьмут и навалятся на вас всем скопом? Что я тогда скажу твоей жене и детям? Нет, парень, у тебя точно не всё в порядке с головой.

Николай коротко рассмеялся и сказал:

— Не волнуйся, Ролло, пока я на «Оффенсио», с моей головы и волосок не упадёт, а пока со мной мои парни, мне не страшны никакие энергоны, но всё равно большое тебе спасибо, старина, я тебя тоже очень люблю. Ну, а Энсис меня поймёт. Он ведь тоже, как и мы все, офицер, космос-легионариус республики и, уж, кому, как не ему, знать, что такое воинское братство. К тому же я сказал Дядюшке Сальве, что отлучусь всего на три часа, чтобы повидать жену и сына и тотчас вернусь назад. Поэтому, старина, ты, уж, прости меня, я действительно не могу задержаться. Честное пионерское, ровно через две недели, когда федерация торжественно вручит мне кубок, я прямо с церемонии направлюсь сюда вместе с этой золотой кастрюлей и мы будем пить из неё пунш и только после этого доставлю её на «Оффенсио», как и обещал.

Ролло Шутер с широкой улыбкой на лице энергично покивал головой и сказал примирительно:

— Чёрт с тобой, Никки, но учти, ты дал мне слово. Да, вот ещё что, Ник, как успехи у того парнишки с Анакаста? Вот за него я тебе очень благодарен. Тебе и Гору. Князь тоже молодец, сумел добиться от Тиберия, чтобы отец этого парня был похоронен в Пантеоне Героев. Альберт Тонитрус достоин этого ничуть не меньше, чем все остальные парни, покоящиеся под его сводами.

Улыбнувшись в ответ, Николай пробормотал:

— Так оно и должно быть, Ролло, не одним же только великим полководцам быть похороненным в Пантеоне Героев. К тому же на этот раз Гору было совсем не трудно припереть старикашку Тибо к стене. Он просто сказал ему, что в противном случае Анакаст может попросить защиты у Республики. Того придурка из штаба космофлота, которому я доложил о завершении операции в Рованде, попёрли из штаба даже не смотря на то, что он приходится императору родственником. Так что Тиберию пришлось согласиться с требованием Гора и то, что Анакаст досрочно стал суверенным миром и вошел в Империю уже в новом качестве только благодаря князю Прогенитору, на Рианоне понимает каждый. Ну, а со Скиннером всё в полном порядке. Он после инъекции сыворотки на тестировании показал такие результаты, что через пару лет точно будет гонять в основном составе «Парка Тиу», а его мать, Оливия, работает в нашей конюшне у База, она ведь врач по специальности и теперь будет вместе с ним лечить нас. Да, Ролло, Скиннер просил меня передать тебе при случае вот это. — Николай достал из кармана позолоченную фигурку космического гонщика и поставил её на стол — Он подумал, что это твой талисман и решил, что тебе он нужнее. Мне только непонятно, для чего ты таскал её с собой. Это что, действительно твой талисман на счастье? Когда я подарил тебе эту фигурку, то подумал, что ты просто положишь её в ящик письменного стола и если когда-нибудь она случайно попадётся тебе на глаза через много лет, то напомнит обо мне.

Взяв фигурку, Ролло Шутер положил её в нагрудный карман своего мундира и сказал, отводя взгляд в сторону:

— Теперь точно будет, ведь она уже принесла удачу одному человеку, так почему бы ей не сделать этого ещё раз. Вообще-то мне было приятно получить такой подарок Ник. Ты же отломил её от своего первого чемпионского кубка, так что я не мог взять и засунуть твой подарок куда-нибудь. Я всегда носил её с собой, а на Анакасте мне просто нужно было как-то приободрить того парнишку. Они ведь все в подвале были на грани истерики.

— Не знал, что такой сентиментальный, Ролло, и, к тому же, веришь в счастливые приметы и в талисманы. — Пробормотал Николай — Честно говоря, это в равной степени относится и ко мне, только моим счастливым талисманом была Малышка Оппи, мой прелестный кареглазый ангел-хранитель. Правда, теперь она стала техноэмпи и уже гоняет за «Парк Тиу» и ещё как гоняет.

Ролло встал из за стола, подошел к бару достал из него бутылку коньяка «Курвуазье» и пару бокалов. Разливая коньяк по бокалам, он взял свой и сказал:

— Тогда выпьем за его успехи, Ник. Мне этот парнишка сразу понравился. — Они выпили и Ролло спросил — Ну, и зачем ты ко мне пожаловал, если честно?

Николай сразу же сделал серьёзное лицо и ответил:

— По нескольким причинам, старина, и первая из них такая. В доме Ахмада мы нашли прорву всяких документов, но все они оказались мусором, чистейшей дезой. Причём довольно плохо состряпанной. Из его бумаг выходит так, что он отправился на Такитурнус со всей своей братией, но это враньё. Ахмад создал на Звёздной Мекке целых восемь центров подготовки террористов, а в рейд взял с собой всего тысячу двести человек. Чем, спрашивается, он занимался там пять с лишним лет? Кроме того этот тип сказал, что их готовили на Карадоне. Это вообще полная брехня. Великая Коричневая семья, которая живёт на этой планете, и в прежние годы гоняла помимо энергонов ещё и пиратов, а в последнее время чуть ли не все хойны рвутся в бой. Уж если их где и могли готовить, то только на Крейде, на которой обитает серое паучьё. К этому миру вообще стоит присмотреться повнимательнее, очень уж много хомо и гумми туда летает. Причём таких, за которых я стал бы ручаться, что они по ночам не выходят на большую дорогу с кистенём в руках. Приструнить эту публику можно только одним единственным способом, а потому ты зря считаешь, что я через чур сильно зверствовал на Звёздной Мекке. Хотя власть там на какое-то время взяли в свои руки религиозные деятели, это не надолго. Большинство обитателей этой планеты тяготеет всё же к светскому образу жизни и её ни в коем случае нельзя отдавать аятоллам. Управление должно просчитать все возможные варианты и начать обрабатывать их самым серьёзным образом. Основную ставку я вам советую сделать на военных, особенно выходцев из Турции. Эти свернут голову набок любому ортодоксальному мулле. Сам понимаешь, наша основная задача, это энергоны, да, и тут нужен новый взгляд на проблему, а у нас уже глаз замылился. То, что я опустил Ахмада Рушди ниже плинтуса и старнировал его, как дикого пса, несомненно произвело впечатление на религиозных фанатиков и Республике нужно усилить на них давление. Сделать его, так сказать, более целенаправленным. Ну, и ещё вам не мешало бы вытащить оттуда как можно больше молодёжи и поместить её в такую среду, где с ними смогли бы поработать опытные психологи и объяснили им природу любых религиозных заблуждений. При этом всем жителям планеты нужно ещё и объяснить, что тут им не там, и что Содружество не прощает преступников. Особенно террористов и что со всеми галактическая стража будет поступать точно так же, как легионариусы Бешенного Ника. Это нужно вколотить в их головы любым доступным Управлению способом и доказать, что труп в свиной шкуре это только цветочки и в случае чего дело может дойти и до бомбардировки планеты из космоса. Причём не простой, а атомной. Ну, и одновременно с этим вам нужно всячески воспевать мужество и доблесть истинных воинов, такие среди них имеются. В общем думайте, что делать в этом направлении, если не хотите получить следующую «Инкурию». Так, а теперь раз у нас зашла речь об «Инкурии» Ролло, то вот тебе главная причина, по которой я к тебе примчался и при этом не хочу встречаться ни Храмми, ни с Энсисом. Один точно схватится за голову, услышав то, что я хочу сказать, а второй снова начнёт хмурить брови. В общем, Ролло, на Анакасте я получил более, чем убедительное подтверждение того, что за мятежом и захватом «Инкурии» стоит семейка Конде. Ещё я убедился в том, что старикашка Тибо тут не при делах. Он просто марионетка в их руках и они вертят им, как хотят, но только не тогда, когда кто-то начинает приглядываться к этому печальному зрелищу. В общем тут просматривается очень крупная игра и трон Империи главного крупье интересует в самую последнюю очередь. Поэтому я хочу задать тебе два вопроса. Первый простой, что показали анализы? Чья это была бомба? Учёные смогли её опознать?

Ролло Шутер нахмурил брови, но, вспомнив о том, что сказал Николай, тут же натянуть улыбнулся и ответил:

— Ник, относительно той бомбы мнения учёных расходятся, но одно они сказали с большой долей уверенности. Это была никакая не кобальтовая бомба, а нечто совершенно иное. Что именно, они пока что гадают, но уже высказали ряд смелых гипотез и я не очень-то хочу, чтобы они вылились в создание такой бомбы нашими руками. В общем они подозревают, что это было аннигиляционное оружие, то есть бомба с начинкой из антивещества. В нашей галактике таких делать ещё не научились, но это не продлится слишком долго. Ну, а какой твой второй вопрос?

— Второй вопрос будет попроще. — Сказал Николай и, прищурившись, спросил — Что ты думаешь о том Конде, который Лакус? Как вообще этот козёл взлетел так высоко и почему он имеет такое влияние на императора Тиберия? Ведь он, насколько мне известно, ему седьмая вода на киселе.

Покрутив головой Ролло с унылой миной пробормотал:

— Ты мастер задавать трудные вопросы, Ник. Ладно, попытаюсь хоть немного прояснить ситуацию. Только учти, это в основном мои собственные домыслы и построены они по большей части на интуиции и ощущении, а не на достоверных фактах. В общем Лакус Конде это довольно странный тип. Ему двести сорок три года и он до сих пор не женат. Более того, он, похоже, вообще не знается с женским полом. В молодости Лакус был космолётчиком-исследователем, но что он исследовал и где, тайна за семью печатями. Реальным фактом является только одно, лет эдак с двести тому назад он вернулся из очередной своей экспедиции и заделался знатным легионариусом. Поступил в военно-космическую академию и закончил её с отличием, после которой, как говорят, и сблизился с императором Тиберием, хотя тот и был много его старше. Однако, дальше полугода тесного общения дело не пошло, хотя император и вытащил из какой-то дыры всю его семейку и приютил при дворе. После этого Конде стали богатеть, как на дрожжах, но при этом никто не замечал их в казнокрадстве. Как им удавалось это делать, до сих пор никому не известно, но сегодня эта семейка одна из богатейших в империи и это одна из причин, по которой Конде имеют такое большое влияние на императора Тиберия. Всё, что делают Конде, покрыто сплошным мраком. Сам Лакус никогда не стремился быть на первых ролях и очень старательно, на мой взгляд через чур уж старательно держался в тени. Да, и вся его семейка, в которой насчитывается немало народу, тоже особенно не высвечивается. Никаких высоких постов в правительстве они не занимают, командных должностей в штабе космофлота тоже и даже в финансовую деятельность не лезут. Во всяком случае официально, ну, а что они творят неофициально, одним только богам известно. После того, как на тебя напали серые паучихи вместе с энергонами, не было даже нормального следствия, а то, как поступили с Августом Конде и двумя его дружками, так вообще смех, да, и только. Где-то в провинции состоялся суд военного трибунала и всем троим впаяли по пять лет каторги, но никто из них не сидел за решеткой ни дня, так как уже через пять часов император их всех помиловал, не говоря уже о том, что ни одну из серых тварей даже не стали допрашивать. Ну, и, как ты сам понимаешь, по твоей собственной просьбе мы не стали раздувать из этого скандала, да, и правильно. Август пошел после этого на повышение и теперь командует «Грязным крейсером», но это ты и без меня знаешь, ну, а его дядюшка, наконец, отодвинул в сторону князя Октавия и возглавил охранку Тиберия. Я давно уже подозреваю, что вся семейка Конде это что-то вроде инквизиции при дворе испанского короля. Помнится, я на Земле читал про эту милую организацию. Только его инквизиция работает как-то неправильно и шерстит только самые высшие правящие круги Империи. При этом все Конде чувствуют себя просто превосходно и что примечательно, ни о чём не беспокоятся, ничего и никого не боятся. Зато их при дворе боятся все, хотя они вроде бы никого на костре ещё не сожгли, хотя, как знать, может быть кому-то и досталось от них, если они действительно тесно связаны с энергонами или кем там эти твари являются на самом деле. Чёрт, а ведь если хорошенько подумать, то я и сам не знаю, что мне и думать об этих Конде. Понимаешь, Ник, на них нет никакого компромата и о них вообще ничего не известно, ведь они даже при дворе особенно не суетятся и всегда вежливо всем улыбаются. По идее их вроде бы и бояться не за что, однако же на тебе, они такого страха на всех нагнали, что никто даже признаваться в этом не хочет. Вот и думай после этого всё, что хочешь.

Николай улыбнулся и слегка кивнул головой. Налив коньяка себе и другу, он выпил его залпом и сказал:

— Ну, надеюсь, что на тебя-то эти Конде страха не нагнали, старина. — Ролло с деланной весёлостью рассмеялся, а Николай, подмигнув ему, прибавил — А раз так, то я постараюсь сам нагнать страху на Конде и пойду по следу «Грязного крейсера».

Ролло Шутер пожал плечами, мол тебе виднее, что делать, выпил коньяк и, вдруг, спросил:

— Ник, ответь мне на один вопрос, только честно. Что тебе нравится больше, Империя или Республика? Когда Храмми был на «Оффенсио» ты так приложил его мордой к столу, что я покатывался от хохота, когда он с обиженной физиономией в красках расписывал мне, как ты над ним издевался.

Адмирал флота Республики Стилан сразу же посерьёзнел, вздохнул и с какой-то странной печалью в голосе ответил:

— Серьёзно, так серьёзно, Ролло. Мне нравятся и Империя, и Республика, а вместе с тем и не нравятся. В Республике всё построено просто замечательно, чуть ли не самый настоящий коммунизм, вот только все её граждане очень уж часто презрительно морщатся, когда речь заходит о нас, военных. И, видите ли, беспокоит то, что правительство тратит столько денег на оборону и вообще на армию. Зато в Империи мне очень нравится, с каким обожаниям смотрят на меня, когда я шагаю по улице в щегольском чёрном мундире, женщины и дети, а мужики не злятся, а жутко завидуют. Правда, у военных там действительно не самая высокая зарплата, но ведь не смотря на это очень многие простые люди и практически все аристократы стремятся стать именно военными, космолётчиками или космодесантниками. Не нравится же мне в Империи, что некоторые аристократы там до безобразия спесивы, но это только потому, что тем парням, которые служат в армии, запрещено чистить им пятак по утру. Иногда я ловлю себя на мысли, Ролло, что ты жутко мне завидуешь, когда видишь меня, как сегодня, в чёрном мундире с надраенными сапогами. Когда-то тебе жутко не повезло, что ты попал на самый говённый крейсер, с офицерами-аристократами которого в среде тех аристократов, что несут службу на «Оффенсио», не принято даже здороваться, а не то что разговаривать. У нас на «Оффенсио», парень, тебя бы на руках носили только за то, что ты техноэмпи и отваживаешься сражаться с энергонами. В недавнем прошлом всякая шваль, околачивающаяся при дворе Тиберия, которая припёрлась к нам за орденами, чуть ли не по три раза на дню в рыло получала от нескольких наших графов за то, что не так глянула на простого парня из народа, на тех, как у нас говорится, кто является самой прочной основой империи. Знаешь, когда к власти, наконец, придёт Гор, а он обязательно взойдёт на трон Империи, то этот парень обязательно призовёт тебя к себе и ты побежишь к нему, как миленький. И знаешь почему? Да, потому только, что это на меня Астроурбис лишь наводит грусть, а тебе он уже просто осточертел. Ролло, Астроурбис самый прекрасный город, в котором я только когда-либо жил, но это же гетто, парень, самое настоящее гетто! Настюха, кстати, не раз жаловалась мне, что её уже достало, что в город она может выйти только в сопровождении двух крепких парней. А почему? Да, только потому, что скажи она кому, что её отец легионариус, ей обязательно выскажут в лицо, — дармоедка! На Рианоне я частенько бываю в гостях у своих сослуживцах и там ничего подобного ни им, ни их детям в лицо не говорят и властям не приходится никого приводить в чувство. Правда, Ролло, уже очень скоро разразится большая война и тогда, когда на Стилан будут в массовом порядке привозить гробы, хотя бы некоторые из этих снобов, считающих, что им никто и ничто не угрожает, опомнятся. Ну, и ещё, Ролло, в Ростове меня никто из соседей никогда не видел в форме и я не знаю, что такое жить по соседству с гражданскими лицами будучи военным, но я уверен в том, что на своей новой родине, на Звёздной Руси, ко мне будут относится с уважением хотя бы потому, что между врагом и штатскими стоим мы, военные. Ну, ничего, на Стилане тоже всё изменится, но только тогда, когда в армию призовут штатских, чтобы они протирали штаны по гарнизонам на тех планетах в галактике Проксима, с которых мы выбьем чёрное и серое паучьё. Я очень серьёзно подозреваю, старина, что тамошние гумми находятся под их пятой. Поверь мне, скорее всего всё именно так и будет. Да, вот ещё что, Ролло, поговори с Храмми и Энсисом на такую тему, — нужно сделать достоянием гласности, что же именно было причиной взрыва вблизи Анокаста. Многие тамошние обитатели его хорошо видели и всё гадают, что же там жахнуло в космосе так, что на их планете ночью стало светло, как днём. Заодно слей информацию и о том, что виновником этого взрыва был Бешенный Ник. Мне это совсем не помешает, особенно в сложившейся ситуации, когда я намерен идти по следу «Грязного крейсера».

Ролло глубоко вздохнул и признался Николаю:

— Никки, ты, в общем-то прав, хотя и далеко не во всём. Правда, я всё же не такой тщеславный, как ты думаешь, но мне тоже не всегда уютно в Астраурбисе, но, увы, не я и не Храмми сделали Стилан таким. К тому же не забывай, Энсис уже пятый раз подряд обходит на выборах штатских с таким отрывом, от которого они просто свирепеют, а ведь он и по сей день говорит всем в лицо, что он потомственный легионариус. Стиланцы может быть и поругивают военных, но всё же отдают им должное и предпочитают иметь президентом именно старого вояку, да, к тому же отважного пилота-техноэмпи, спалившего прорву энергонов. Так что на Стилане далеко не всё так плохо, солдат.

Николай тепло попрощался с другом и прямо из его кабинета телепортом отправился в свой парадный дом. С женой и маленьким Николкой он уже попрощался и потому немедленно телепортировался на «Оффенсио». По случаю сдачи линкора в эксплуатацию после его полной модернизации никаких торжеств никто устраивать не собирался, но тем не менее огромный шлюз, ведущий на Пятачок, был открыт настежь, на нём находились почти все члены экипажа, а на взлётно-посадочной палубе выстроились в ряд все гладиусы, перед которыми стояли серебряные молнии. В общем обстановка была самая, что ни на есть торжественная и даже корабельный оркестр уже построился на Пятачке, хотя все остальные космолётчики сновали по нему беспорядочно и суетливо.

Все работы на линкоре были завершены ещё полторы недели назад, но после них «Оффенсио» десять дней проходил «обкатку» во внутреннем космосе звёздной системы Экситуса. Никаких неполадок за это время обнаружено не было и утром, в десять ноль-ноль по имперскому времени космос-адмирал эс-Аггер подписал акт приёмки линкора и в пятнадцать часов начальник космоверфи должен был передать отнюдь не символический стартовый ключ от линкора. Когда Николай сошел со стартовой линзы, было четырнадцать тридцать и только поэтому космолётчики линкора представляли из себя праздношатающуюся толпу, а не монолитный строй. Братец Сумми, увидев друга, тотчас налетел на Николая звеня своими орденами и медалями и завопил:

— Никки, где тебя только черти носят? — Схватив его под руку, он зашептал — Пойдём к нашим. Тут нам перепало несколько бутылок отличного стиланского бренди, но мы не выдули всё, оставили одну бутылку, чтобы распить с тобой. Знаешь, парень, если бы не ты, то все мы так бы и оставались до конца своих дней тутти. Эх, Никки, до чего же всё-таки нам повезло, что тебя прикрепили когда-то к «Оффенсио». И как это только тебе удалось так ловко подкинуть адмиралу Регнеру идею на счёт того, что именно наш старый линкор это и есть самая подходящая посудина на роль галактического рейдера? Да, хорошо, что на него так зверски окрысились энергоны. Это тоже сыграло свою роль.

От такого заявления Николай даже опешил, хотя оно и не было для него таким, уж, и неожиданным. Беспечно улыбаясь, он поинтересовался Суммуса:

— Сумми, и кто же ляпнул такое? Старик, ну, подумай сам, где я и где адмирал Регнер. Мы с ним на эту тему даже и не разговаривали никогда. Он же меня в упор видеть не желает.

Барон эс-Вадес хитро улыбнулся и тут же зашептал:

— Ник, это уже не секрет, так что не делай невинное лицо, когда Дядюшка Сальве поблагодарит тебя за это же самое. Князь Прогенитор недавно рассказал мне о том, что когда он гостил у тебя в Астраурбисе, твоя жена давала приём, на который её отец пригласил адмирала Регнера. Точнее тот сам набился к вам в гости, чтобы встретиться с Горацием. Может быть этот стиланец и злится на тебя из-за того, что служишь Империи, а не Республике, но он всё же молодец, в военном деле разбирается, как сам Арес. Поэтому когда ты, будто невзначай, сказал князю о том, что наш старина «Оффенсио» превратился в огромный магнит, который приманивает к себе энергонов, словно иголки, он быстро всё просчитал и в тот же день поинтересовался у Горация, сможет ли тот устроить ему тайную встречу с герцогом Фастидиозусом и тот сразу же согласился. Ник, хотя мы, Вадесы, с Прогениторами дальняя родня, Гораций для меня всё равно, что родной отец и когда он вчера прибыл на «Оффенсио», то чуть ли не первым делом вызвал меня, чтобы поинтересоваться моими успехами. Заодно он рассказал мне о том, как ему удалось вместе с тобой провернуть эту хитрую комбинацию, а поскольку Гораций сказал, что он не делает из этого никакого секрета, то я поделился новостью с друзьями. — Толкнув Николая локтем в бок, Суммус снова подмигнул ему и шепотом спросил — Никки, признайся честно, как ты узнал, что стиланцы разработали тэ-вакцину?

Николай немедленно сделал заговорщицкое лицо и шепнул:

— Сумми, можешь сказать за это спасибо моему тестю. Это он по родственному подбросил мне информацию об этой стиланской чудо сыворотке. После этого мы и стали с Гором думать о том, как бы раскрутить стиланцев на этот эксперимент. Но если честно, основную работу проделал всё же Гораций, ведь это он сумел заинтриговать адмирала Регнера.

Лавируя в толпе весело галдящих и смеющихся космолётчиков «Оффенсио», которым не терпелось испытать в настоящем деле как обновлённый линкор, так и обретённые техноэмпатические способности, ведь теперь даже управление этой громадиной в полёте было полностью переложено на плечи, точнее на головы, целой команды пилотов-техноэмпатов. Теперь полёт линкора даже в режиме гипердрайва стал подобен полёту имперских мечей, если и вовсе не республиканских гладиусов. Ещё большие успехи показали на боевых стрельбах канониры, которые с лёгкостью поражали даже самые малые мишени на удалении чуть ли не в четверть светового года.

То, что однажды благодаря Николаю был захвачен меч серой паучихи, который без лишней шумихи был тайно передан, а точнее в каменном скоплении по просьбе князя Прогенитора призовой командой линкора был просто забыт тот меч, на котором летала Суошем, для исследования стиланским учёным, также сыграло свою роль в деле модернизации и перевооружения «Оффенсио». Благодаря этому удалось установить, что серые паучихи летали отнюдь не на обыкновенных имперских мечах, а на особых, имевших более мощные маршевые турбины, да, и их радары и сканеры у них были чуть ли не втрое эффективнее. Стилан уже передал все свои новые военные разработки, сделанные на этой основе, Империи, но только на «Оффенсио» и на гладиусах они использовались в полной мере, но это и понятно, ведь с момента их появления на свет прошло так мало времени.

Космолётчики «Оффенсио» прекрасно понимали это, как понимали и то, что их линкор стал галактическим рейдером и для него не существовало теперь никаких границ. Поэтому все рвались в бой, ведь командор Сильвер уже доказал всем, что гладиусы с серебряными молниями на борту являются очень мощным оружием. Однако, куда больше всех радовало то, что множество космолётчиков, служивших на линкоре, и среди них почти все тутти стали прекрасными пилотами-техноэмпатами, а потому космос-адмиралу эс-Аггеру даже не пришлось напрягаться, чтобы набрать пилотов на серебряные молнии. Зато многие гоночные команды были в шоке из-за того, что космическая верфь «Вокатус Регнум» отказалась продавать им новые гоночные болиды в этом месяце и во время трёхмесячного перерыва между сезонами их пилоты не смогут интенсивно тренироваться.

Барон эс-Вадес подвёл Николая к бывшим тутти, переквалифицировавшимся в пилотов и те тут же налили ему здоровенный фужер прекрасного стиланского бренди. Остальные же просто пустили бутылку по кругу. Отказываться было грех и командор Сильвер осушил его, выпив за их будущие победы. Новоиспечённые пилоты, считавшие своим лидером Малютку Оппи, к облегчению Николая не накинулись на него с благодарностями и признаниями в любви и вскоре он смог почти беспрепятственно добраться до своих друзей. Ещё через несколько минут была дана команда на построение и космолётчики быстро превратились из громко гомонящей и смеющейся толпы в монолитный строй космос-легионариусов Империи Рианон.

Начальник космоверфи вручил командиру линкора стартовый ключ, то вручил ему в качестве ответного жеста парадный гладиус центуриона Империи с золотой рукоятью в ножнах алой кожи украшенных золотыми накладками. Оркестр сыграл сначала гимн Республики Стилан, затем гимн Империи Рианон и на этом проводы закончились. Республиканцы покинули линкор «Оффенсио», а линкор покинул звёздную систему Экситуса, включил все ходовые огни, опознавательные сигналы и, набирая скорость, отправился в рейд по галактике. На первый взгляд это был всё тот же линкор, построенный двести тридцать лет назад, на котором с первого дня служил космос-адмирал эс-Аггер, но на самом деле он представлял из себя самую грозную боевую единицу всего объединённого космофлота Содружества.

Как только республиканцы телепортировались на свою космоверфь, на линкоре отнюдь не начали праздновать это событие за пышно накрытыми столами. Вместо этого командир приказал всем космолётчикам немедленно готовиться к бою, как будто из рубки наблюдения ему поступил сигнал о приближении врага. Вместе с остальными своими боевыми товарищами, Николай включил корабельный тэу-браслет и телепортировался к ангару под номером двадцать один. Они вошли в ангар, переоделись в раздевалке, разделённой на две неравные части, в рабочие космокомбинезоны и началась рутинная каждодневная работа, которая была ничуть не менее важна, чем сражения с энергонами, только за неё обычно не давали наград. Раньше ей занимались техники, но теперь их отряд значительно сократился.

В экипаже «Очка», состоящем из двадцати пяти человек, наряду с мужчинами было шесть женщин — пятеро канониров и одна, Малышка Оппи, — пилот. Причём вторым пилотом гладиуса командора Сильвера была как раз майор Опиния Детериор, а вовсе не Метеор. Малышка Оппи гораздо лучше ладила с Тиу и потому Николай предложил ей стать вторым пилотом. Из шести этих красавиц четверо были, как это ни удивительно, аристократками, а одна, Галла эс-Палмария, баронессой. Поэтому на борту гладиуса им была выделена отдельная каюта, а в ангаре своя собственная раздевалка. Во всём же остальном никакого различия между мужчинами и женщинами не было, а потому все вместе они приступили к работе.

Малышка Оппи, стремглав взбежав по эскалатору, не закрывая входного люка и не убирая посадочных колонн подняла гладиус на три метра вверх, аккуратно развернула многотонный корабль на сто восемьдесят градусов, залетела в ангар и плавно опустила его на стальные плиты. После этого наступил черёд серебряных молний и все дружно навалились на свои летательные аппараты, чтобы разобрать их чуть ли не до винтика и собрать, как можно быстрее. После рейда на Анакаст у Николая до сих пор так и не появилось времени, чтобы самым основательным образом заняться материальной частью. Теперь оно у него появилось и поскольку «Очко» было единственным гладиусом, который побывал в настоящем бою, то ничто не мешало ему разобрать его полностью, чтобы заменить некоторые технические узлы.

Вскоре в их ангар прибыли дюжины полторы добровольных помощников, в основных хойнов, а также главный механик линкора с дюжиной своих самых лучших инженеров и работа закипела. Всех очень интересовало, как «Очко» пережило те дикие перегрузки, с которыми его заставил летать командор Сильвер, а потому практически все командиры гладиусов наблюдали за их работой либо надев на голову тэу-шлемы, либо сидя у экранов телевизоров. Вскоре с «Очка» были сняты не только верхние орудийные башни, но и нижние, а вслед за этим снята большая часть бронеплит. Обедали все сидя прямо на руинах гладиуса и даже во время обеда комментировали увиденное и громко спорили между собой относительно того, стоит оставлять какую-нибудь деталь конструкции на месте или заменить на новую.

В этом споре победителем вышел главный механик линкора, командор эс-Маллеус, граф и самый жестокий притеснитель всех тех штабников, приближенных к двору императора Тиберия, которые когда-то подались на линкор «Оффенсио», жаждая не покидая ходовой рубки получить на нём боевые награды и снискать прочие лавры. Поначалу ему вяло, а потом всё ожесточеннее возражал командор Сильвер, аргументируя это тем, что железякам ничего не сделалось и на «Очке», если его по быстрому собрать, можно снова отправляться в бой, но всё же сдался. Аргумент графа-механика, всего перепачканного смазкой, был просто убийственным по своей силе и значимости, хотя тот всего-то и сказал ему с жаром:

— Ник, не будь жмотом. Это на твой взгляд с железом ничего не случилось в том полёте. Будь на то моя воля, я вообще забрал бы у тебя этот гладиус и отдал его своим парням на растерзание, чтобы они не только просветили его сканерами насквозь, но и распилили на пластинки, чтобы хорошенько всё изучить. Никки, дело тут даже не в том, что ты вывернул дюзы турбин под немыслимым углом, когда добавлял себе скорости, а в том, что твоё «Очко» попало в зону неизвестного нам излучения. На первый взгляд всё нормально, но нам нужны образцы для более тщательного анализа. К тому же мне не даёт покоя то, что вибрация сначала появилась, а потом, когда Тиу подрегулировала турбины и, как бы настроила их в унисон, резко снизилась. Завтра твой трюк захотят повторить другие и мне очень важно знать, какие рекомендации я смогу дать им на этот счёт. К тому же я считаю, что если мы изменим немного форму броневых шторок, то ты сможешь увеличить угол наклона дюз и тем самым ещё сильнее увеличишь скорость. То же самое относится и к молниям.

Николай, отдавая поднос с пустой посудой нетерпеливо урчащему рядом роботу-уборщику, поднял руки и сказал:

— Сдаюсь, Такит. Так бы сразу и сказал, что эти затычки и дюзы нужны тебе для исследований. Только вот что, командор, не тяни с новыми шторками и дюзами. Мне вовсе не хочется отсиживаться в ангаре, когда мы повстречаемся с энергонами.

Граф эс-Маллеус ответил ему:

— Будем работать всю ночь, Никки, но к утру всё сделаем. Да, вот ещё что, я хочу утащить к себе одну из твоих серебряных молний целиком. Понимаешь, я тут недавно подумал на досуге и полагаю, что мы сможем приделать к ней пусковую ракетную установку на две ракеты. Поставим её прямо на пилотскую кабину. Думаю, что это не помешает. Будет немного страшновато на вид, но зато добавит молниям огневой мощи.

Николай засомневался:

— Такит, а молния после этого влезет в пусковую трубу?

— Влезет-влезет, можешь не сомневаться. — Смеясь успокоил его главный механик — Я же не враг тебе, Никки.

Технари утащили отвоёванные ими железки и серебряную молнию в свои владения и работа продолжилась. Уже вечером, когда все приняли душ и собрались идти на ужин, командир линкора вызвал к себе Николая и тот, пожелав всем приятного аппетита отправился к нему, хотя с куда большим удовольствием поужинал и завалился бы спать. Впрочем, поужинать ему удалось. Причём в компании вместе с князем Прогенитором, Дядюшкой Сальве и графом эс-Урсусом. Правда, Николай по этому поводу не преминул сказать, подсаживаясь к столу:

— Мой адмирал, фаворитизм это пережиток прошлого. Эдак наши ребята ещё решат, что я являюсь вашим любимчиком, раз вы меня приглашаете отужинать в вашей компании и чего доброго перестанут со мной здороваться.

Князь сердито шикнул на него:

— Ник, перестань молоть чепуху, мы позвали тебя для очень серьёзного разговора, а не для того, чтобы ты читал нам нотации.

Дядюшка Сальве примирительно поднял руку и сказал:

— Никки, не слушай Гора. Он просто не понимает наших флотских шуток, но в одном прав, парень, я действительно хочу поговорить с тобой на очень серьёзную тему и это связано с тем, что ты после рейда на Анакаст написал не один, а два рапорта. Тот, который ты подал мне в красной папке, пошел в штаб, а второй, вложенный в конверт, я изучил куда более внимательным образом, чем первый и у меня по этому поводу создалось вот какое впечатление. Во-первых, я полностью согласен с тобой, что кто-то в Империи замышляет заговор против всего Содружества. Во-вторых, я, как и ты, тоже склонен считать, что этот кто-то никто иной, как Лакус Конде вместе со всей своей семейкой. Ну, и, в-третьих, лично я полагаю, что заговор этот направлен также и против императора. Не то чтобы я его очень люблю, но видеть на троне императора Лакуса мне будут совершенно непереносимо. Тем более, что он метит на трон императора всея галактики. В последнее время в галактике происходит много странного. В том числе в Империи и особенно вокруг линкора. Порой мне кажется, что мною кто-то пытается манипулировать, парень, а я этого очень не люблю. Сегодня сразу после старта мы заперлись втроём в моём кабинете и очень долго разговаривали. В том числе и о тебе, Ник. Теперь я хочу продолжить этот разговор в твоём присутствии, чтобы потом принять решение и отдать соответствующий приказ, но для начала честно и прямо ответь мне на такой вопрос, Ник, как ты ко мне относишься? Только без всякого политеса. Говори так, как оно есть на самом деле, словно ты на исповеди. Ты ведь христианин, а у людей вашей веры, как мне докладывали, принято облегчать душу перед священниками.

Николай, поняв, что на этот раз князь Прогенитор со своими иезуитскими хитростями явно переборщил, быстро убрал с лица свою обычную восторженно-глуповатую улыбку, строго выпрямился, но при этом слегка ссутулил плечи, отчего очень сильно переменился внешне. Теперь за большим столом в обеденном зале сидел не разбитной, вечно ухмыляющийся рубаха-парень, остряк и баламут, который мог, однако, заледенить свой голос до абсолютного нуля, а совсем другой человек. Этот Ник Сильвер был сосредоточенным, строгим мужчиной с пристальным и каким-то пугающим взглядом, много старше на вид. Граф эс-Урсус, пораженный такими резкими переменами, от удивления вытаращил глаза. Николай чуть кивнул головой и спокойным, ровным голосом без каких-либо интонаций, чётко и неторопливо сказал:

— Хорошо, адмирал эс-Аггер, я скажу вам это, как на духу, тем более, что очень внимательно изучил ваше досье. Настолько внимательно, что даже могу быть вашим биографом. Не сочтите это признанием в любви, адмирал, но я считаю вас одним из самых лучших командиров, по началом которых мне только приходилось служить и так, уж, сложилась моя собственная биография, что у меня был всего лишь один командир. Большинство людей из ближайшего окружения императора Тиберия считают вас туповатым, если не просто тупым служакой и болваном, променявшим все прелести жизни на линкор «Оффенсио», верным слугой Империи и старым консерватором с безобидными причудами, выражающимися в том, что вы слишком романтизируете все прелести службы в космофлоте. Поэтому вас никто не воспринимает всерьёз хотя бы уже потому, что вы никогда не пользуетесь тем, что со времён учёбы в академии генштаба дружны с императором Тиберием. В силу этого обстоятельства и ещё потому, что ещё один ваш друг является начальником генерального штаба, вас боятся затронуть даже самые ярые ваши враги, которые имеют куда большее влияние на императора. Вы пользуетесь большим авторитетом во флоте за то, что преданы своему линкору, как никто другой, хотя и стали его командиром во многом именно благодаря своей дружбе с императором. При этом почти никто из адмиралов Империи даже не вспоминает о том, что вы разработали целый ряд блестящих военных операций чуть ли не галактического масштаба во время манёвров флота и являетесь автором нескольких книг по тактике, по которым вот уже более полутора сотен лет учатся курсанты военных училищ и академий не только в Империи, но и в Республике. Тем не менее всерьёз вас никто из флотоводцев Империи не воспринимает, так как вы наотрез отказались принимать любые должности в генеральном штабе и вместо того, чтобы прославить своё имя, предпочитаете быть самым большим быком в маленьком стаде и жить в старом, грязном хлеву, а не командовать флотом или создавать стратегические концепции находясь на ответственном посту в генштабе. О том, кто вы есть на самом деле, о вашем уме, обаянии, проницательности, отваге и решительности лучше всего расскажет любой старший офицер или рядовой космолётчик «Оффенсио», а я могу только присоединиться к ним и добавить, что вы нетерпимы к трусам и подлецам и вам чуждо чинопочитание. Ещё я могу отметить то, что далеко не каждый приказ вышестоящих начальников вы броситесь выполнять. Особенно если у вас будут достаточные основания сомневаться в его законности. В генеральном штабе, а также в штабе флота, это хорошо знают и потому «Оффенсио» всегда был неподалёку, но в то же время никогда не являлся придворным линкором. В общем, Дядюшка Сальве, если высказываться по вашему поводу коротко, то вы старый космический волк, человек хотя и прямодушный, но при этом сам себе на уме. Ну, и так, в качестве лирического отступления, мой адмирал, для меня вы и «Оффенсио» неразделимы. Одно олицетворяет другое. При этом говоря об «Оффенсио», я имею в виду не ту громадную груду металла, окружающую нас, — Николай сделал руками сдержанный жест, а не широко взмахнул рукой, как обычно — А его экипаж и то воинское братство, отцом которого вы являетесь. Говорить же о ваших недостатках я не стану, поскольку они являются продолжением ваших достоинств и тоже мне импонируют. С ними любому члену экипажа не так уж и сложно мириться, ведь каждый может показать язык вам в спину и граф эс-Урсус не станет делать из этого трагедии. В космофлоте Империи знают и об этом. Может быть в том числе и потому, что вы, не смотря на вашу гневливость и умение прибить языком человека к палубе, словно гвоздями, никогда и никому не мстите, вас так уважают на только на линкоре, но и за его пределами. Видимо и поэтому, когда после того, как вы пришли мне на выручку на Скрипторе энергоны стали считать линкор «Оффенсио» своим самым главным врагом и стали устраивать против него массированные атаки и кое у кого не выдержали нервы и он решил списаться с линкора, множество офицеров космофлота и в их числе даже женщины, сочли своим долгом просить о своём переводе под ваше начало и я их прекрасно понимаю. Республиканские легионариусы всегда задирали нос перед легионариусами Империи из-за того, что на их счету всегда было больше побед над энергонами, хотя это и глупо. Сегодня ситуация изменилась и все те люди, которые пошли служить во флот из чувства долга, почли за честь встать плечом к плечу вместе с вами. Естественно, что это отметила и Республика Стилан. Теперь несколько слов о манипулировании, мой адмирал. Признаться честно, я весьма преуспел в этом виде человеческой деятельности, но в отношении вас ни я сам, ни мой друг Гораций, который тоже является большим мастером манипулирования людьми, этого не допускали. То, что таковым на первый взгляд можно было бы считать, является отнюдь не нашим коварством и хитроумной игрой. Вместе с князем мы просто показали вам некоторые вещи такими, какие они есть и, можно сказать, заставили некоторых высокопоставленных военных чинов принять вещи такими, какие они есть, то есть подвели их к мысли о том, что линкор «Оффенсио» это единственная боевая единица космофлота всего Содружества, которой под силу решать очень сложные стратегические задачи. Отсюда и произошло то, что мы все видим сегодня, — наш старина «Оффенсио» стал теперь не по зубам даже очень крупному соединению боевых кораблей энергонов и уж что-что, а неделю против них продержится, чтобы к нам на помощь смогли подойти другие атакующие крейсеры. Если вы не об этом мечтали, мой адмирал, тогда я не понимаю, почему вы провели идею создания галактического рейдера в своей книге «Способы применения больших атакующих крейсеров в войне с энергонами», красной нитью. Так что мы с князем просто подыграли вам, Дядюшка Сальве.

Николай умолк, налил себе вина из графина и сделал пару глотков, князь Прогенитор, чуть наклонившись вперёд, сделал правой рукой жест, предлагая их визави ответить на сказанное. Адмирал эс-Аггер слегка кивнул головой и спросил:

— Что ты по этому поводу скажешь, Мартис?

Граф эс-Урсус широко улыбнулся и пробасил:

— Командир, мне кажется, что нам нужно последовать совету князя Прогенитора, хотя вы и знаете о том, какие планы он вынашивает. Если Прогениторы попытаются вернуть себе трон силой, то я встану против них с оружием в руках. Они могут надеяться на его возвращение только в том случае, если Касториусы добровольно отрекутся от власти в их пользу.

Гораций Прогенитор нервно щёлкнул своими длинными, цепкими пальцами и воскликнул:

— Прогениторы никогда, повторяю, никогда не станут мятежниками, силой пытающимися вернуть себе власть в Империи!

— Ну, к такому решению Касториусов можно и подтолкнуть, если они отказываются видеть очевидные вещи и своим бездействием потакают преступникам. — С лёгкой усмешкой сказал Николай и пристально посмотрел на космос-адмирала.

Тот погладил свои роскошные усы и гладя прямо в глаза своему лучшему призовому пилоту ответил:

— Об этом ещё слишком рано думать, командор Сильвер. Или мне стоит называть вас адмиралом Серебряковым?

— Нет, мой адмирал, называйте лучше меня майором Серебряковым, оперативный позывной Мудрец. — Выдержав этот взгляд ответил Николай и добавил — Сегодня меня уже спрашивали о том, кому же я всё-таки служу, Империи или Республике, но я не стал давать прямого и однозначного ответа адмиралу Шутеру, но вам, мой адмирал, отвечу, — я служу своей родине, России, хотя она и стала теперь называться Звёздной Русью. Вместе с этим я служу ещё и всему Звёздному Содружеству, а значит и Империи в том числе и если вас не покоробит моя высокопарность, то позвольте мне добавить, что моё сердце принадлежит «Оффенсио», призовым пилотом которого я являюсь пожизненно. Вот, уж, какое решение я принял без каких-либо далеко идущих планов, так это и всё потому, что больше всего, как это выяснилось, мне нравятся космические гонки. Поэтому прошу не путать мою профессию с увлечением. Как профессионал в области тайных операций, направленных на борьбу с врагом, я Империи не опасен, хотя и имею своё собственное мнение на счёт заблуждений вашего императора. Мне только непонятно одно, какого рожна Республика Стилан и Империя Рианон так собачатся друг с другом? Глядя на это, очень многие миры предпочитают укреплять на Содружество, а создавать свои собственные гегемонии, но я думаю, что энергоны рано или поздно заставят всех пересмотреть свою точку зрения и когда-нибудь Управление С объединит все спецслужбы галактики. Дай Бог, чтобы это произошло как можно раньше. Тогда мне можно будет с чистой совестью написать рапорт о своей отставке, точнее выходе в запас.

Космос-адмирал негромко засмеялся и одобрительным тоном сказал в ответ на эту небольшую речь:

— Ник, ты действительно Мудрец, эк как всё хитро закрутил. Хорошо, парень, я принимаю ваши условия игры и вот тебе и Мартису мой устный приказ. Сядьте и разработайте план охоты на «Грязный крейсер» и этих предателей Конде. Хотя штаб космофлота Содружества это не самая высшая инстанция, я получил от них недавно бумагу, завизированную начальниками генеральных штабов всех миров, входящих в Содружество и у меня теперь полностью развязаны руки.

Николай, сдержанно кивнув головой, достал из кармана небольшой плоский пластиковый футляр, передал его адмиралу эс-Аггеру и пояснил:

— Дядюшка Сальве, это вам ещё один подарок от адмирала Регнера. Космостроители установили на главной палубе «Оффенсио» сверхтяжелый транс-телепорт и вы теперь можете посылать на разведку гладиусы практически во все миры Содружества и даже на Рианон. Это вам тоже разрешается делать согласно с контрактом на каперство, который вы сегодня получили. Ну, что же, Мартис, может быть мы откланяемся и сразу же приступим к работе? Мои парни уже соскучились по бумажкам и картам.

— Мои тоже, Мудрец! — Воскликнул весёлым басом граф эс-Урсус — Но я предлагаю всё же сначала поужинать, а потом хорошенько выспаться. Как у вас, русских, говорится, — утро вечера мудренее? Так мы и поступим.