Война и миръ

Глава 24

А Россия, тем временем, осваивала Антарктиду. Посёлок Николаев-Южный успешно перезимовал, ничего из критически важного оборудования не сгорело, никто не погиб. Наоборот – за зиму родилось шестьдесят пять коренных антарктидцев, почти в каждой молодой семье по ребёнку, а в трёх сразу двойни.

Шестого января 1911 года (двадцать четвёртого декабря 1910 по Юлианскому календарю) накануне православного Рождества, в столицу Вице-Императорства Антарктида прибыл караван снабжения – тяжёлый ледокол «Граф Менделеев» (со Вдовствующей Императрицей на борту) и два транспорта ледового класса «Лазарев» и «Беллинсгаузен». Предстояло покорение Южного полюса, а такое событие Маман пропустить не могла.

Хотели пойти на Южный полюс все участники покорения полюса Северного, но это было бы нечестно по отношению к зимовщикам – свои радисты, кинематографисты и врачи у них были, поэтому в состав экспедиции, из прошлого состава, включили только статского советника Джека Лондона и Руаля Амундсена (должен же кто-то установить флаг Рейха, да и не гоже оттирать от славы человека, совершившего такой подвиг в другой истории, практически на голом энтузиазме).

Караван привёз новую вахту, снова молодые семейные пары. На этот раз состав увеличили до девяносто шести семей, планировалось расширение Николаева-Южного и строительство двух постоянно действующих исследовательских станций – на самом полюсе и половине пути к нему.

Столица Антарктиды получила церковь с попом и попадьёй (а то куда это годится – дети до сих пор не крещёные, не подумали об этом сразу, но теперь исправились), астрономическую обсерваторию (всё-таки Земля, вращаясь в плоскости эклиптики, именно Южным полюсом смотрит на нашу галактику Млечный путь) с первым радиотелескопом Теслы, госпиталь с солярием и помещение дворянского собрания с бронзовой статуей Александра Третьего на коне в натуральную величину.

Пока часть зимовщиков и моряки занимались строительством в Николаеве-Южном, к Южному полюсу отправилась экспедиция из восьми человек, во главе с Вице-Императором, генерал-лейтенантом Изюмовым. На четырёх гусеничных вездеходах-снегоходах. Дальше всё происходило по уже опробованному, успешному сценарию.

Шестого февраля (двадцать четвёртого января) 1911 года, мир принял радиосообщение с Южного полюса, а восьмого на полюсе приземлился самолёт, пилотируемый Её Императорским Величеством, Вдовствующей Императрицей, Марией Фёдоровной Романовой, с пассажирами – надворным советником, Антоном Павловичем Чеховым и инженером, Игорем Ивановичем Сикорским (главным конструктором полярной авиации, в числе прочего).

Двадцать четвёртого (одиннадцатого) февраля 1911 года, морской полярный караван тронулся в обратный путь, увозя первую вахту зимовщиков в полном составе. Оставаться на вторую вахту кому бы то ни было (прежде всего Изюмову), Николай категорически запретил. Все они должны пройти обследование и реабилитацию в клинике Мечникова в Евпатории, все сто процентов, включая рождённых в Антарктиде детей. Да и ордена получить, как минимум к «Владимиру» четвёртой степени представили всех. Всех, значит всех, включая женщин.

А Маман Кавалерственная дума представила к «Георгию» первой степени. Не первой из женщин она будет им владеть, первой была Екатерина Великая, украсившая свой наряд этим крестом с белой эмалью, но Мария Фёдоровна прошла по ступеням и не сама себя награждала, как говорится – почувствуйте разницу.

Двадцать третьего (десятого) февраля 1911 года, в Берлине состоялся первый Парад Победы в Великой войне. День Победы сделали праздничным не только в России и Германии, почин поддержали Япония, Китай, Испания и Таиланд. Эти шесть Империй и приняли участие в параде.

Открывала шествие (по настоянию Кайзера) сводная колонна Флота Открытого Моря во главе с вице-адмиралом Фридрихом фон Ингенолем, следом флотские колонны Японии (адмирал, князь Камимура фон Данциг) и России (адмирал, граф Всеволод Фёдорович Руднев). В общем, правильно, что моряки прошли первыми, от флота (в отличии от армии) в этой войне такого никто не ожидал. И даже половины такого, и даже Николай.

Парадную колонну Рейхсвера вёл фельдмаршал, принц Леопольд Баварский, Японской Императорской армии – маршал Ояма, а вот остальных наши: русскую – Командующий Гвардией, Князь Императорской крови, генерал Павел Александрович Романов; испанскую – генерал, граф Барселоны, Лавр Георгиевич Корнилов; китайскую – генерал Алексей Николаевич Куропаткин; а таиландскую – Генерального штаба генерал-майор, барон Густав Карлович Маннергейм.

За пешими колоннами пошла техника. Новая. Шокирующая. Первой бронированная, под командой генерала, князя Кондратенко-Брюссельского: – тяжелые (сорокапятитонные) танки прорыва Т-2, с прикрытием боевых машин пехоты (плавающих БМП-1), бронетранспортёров (БТР-2 с 38-ми миллиметровой автоматической пушкой) и гусеничных машин противовоздушной обороны (прообраз «Шилки»).

За бронетехникой – артиллерия: самоходные стапятидесятимиллиметровые гаубицы на гусеничном шасси танка Т-1; реактивные системы залпового огня с сорока трубчатыми направляющими для 100-мм ракет; 120-мм ствольные миномёты и 80-ми миллиметровые самоходные противотанковые артиллерийские установки. Возглавлял артиллерийскую колонну Генерального штаба генерал-майор Антон Иванович Деникин.

Земля тряслась, гости на трибуне не отводили глаз от, проезжающей в сторону Потсдама, мощи. Техника шла без репетиций, только сойдя с железнодорожных платформ, походной колонной, равнение не держала, но так получилось даже лучше, именно так вступают в бой.

Жаль, что низкая облачность отменила воздушную часть парада, нам и в авиации было что показать потенциальным покупателям. Именно покупателям, всё это смертоносное великолепие планировалось продавать всем желающим, даже бывшим врагам. Пусть лучше у нас покупают, чем разрабатывают собственные образцы, а мы, за десять лет, выйдем уже на третье поколение – с турбированными двигателями, радарами наведения и, может быть, даже управляемыми снарядами.

Для себя мы произвели только то, что приняло участие в Берлинском параде, только для презентации, для шоу. И шоу удалось. Как говорил один умный человек – «Запоминается последнее». Теперь никто и не вспоминает – кто открывал парад.

Вечером того же дня, на торжественном праздничном ужине-приёме, к Военному министру Российской Империи, генералу, графу фон Келлеру, с просьбой, об организации переговоров по закупкам показанной техники, обратились военные атташе (при посольствах в Берлине) из Бразилии, Колумбии и Аргентины. Хороший рынок, на ближайшие десять лет – один из самых перспективных. Корабли наши они уже осваивают и пока всем довольны. Пора расширять ассортимент. Высокотехнологичная продукция сродни наркотикам. Купил и подсел на поставки комплектующих и запасных частей. И думать забыл, чтобы сделать что-то своё, даже если получится – оно будет и хуже, и дороже.

– Ты будешь продавать всё это британцам?

После праздничного приёма уединились с Вилли. Наследный Принц Японской Империи Ёсихито не приехал – Микадо тяжело болел, не до праздников ему сейчас.

– Буду. И американцам буду.

– Зачем? Тебе что, денег не хватает?

– Деньги тоже не помешают, но здесь они не главное. Не хочу, чтобы они начинали собственные разработки.

– Они всё равно начнут. Изучат твою технику и начнут.

– Именно этого я и хочу добиться. Чтобы они шли по уже проложенному пути и ничем меня не удивили. Парни они толковые – удивить вполне могут. Пусть догоняют и не придумывают новое. Мы на месте стоять тоже не будем, найдём, чем удивить.

– Не поделишься?

– Обязательно. Как только найдём – так сразу и поделюсь. Пока об этом рано говорить, Вилли. Помнишь гидроциклы?

– Помню. Никчёмные игрушки, они так и не пригодились, даже японцам.

– Японцам не пригодились, – кивнул Николай и сделал глоток «Шустовского», – а вот БМП-1 – это гибрид квадроцикла с танком. Броня намного тоньше, пушка меньше и плавает не так хорошо, но зато всё в одном.

– Да, уж, – Вильгельм Второй тоже сделал глоток, – чёртов век моторов не перестаёт удивлять. Летающие танки возможны, как думаешь?

– Конечно. Даже на нынешних моторах можно построить бронированный пушечный штурмовик, охотника за бронетехникой. А ведь моторы постоянно совершенствуются. Сейчас даже предсказать невозможно, какими будут их характеристики через десять лет. Но британцев мы точно удивим – в этом не сомневайся.

С Вилли просидели почти до утра, обсудили не только военную технику. Гораздо больше внимания уделили экономике. Плановая экономика – это хорошо и перспективно, но она нечто вроде скелета, на который должно крепиться мясо, жилы, жир, кожа и глаза с ушами.

В России, например, в Госплан никого не загоняют, за место в нём конкурируют, а в Рейхе хорошая идея приняла какие-то гротескные формы. Так скоро дойдёт до планирования производства пива, сосисок и брецелей. Носков, трусов и носовых платков. Музыки, литературы и синема.

Оно, конечно, было бы хорошо, но всё спланировать решительно невозможно – на каждого производящего работника потребуется плановик, а над ними двоими надзирающий контролёр. То есть две трети будут чиновниками.

Всё, что потянет частник, нужно передавать ему. Частник – это такая тварь, которая готова добровольно сдохнуть на работе ради денег. Ну, и флаг ему в руки, и барабан на шею. Деньги – не ценность сами по себе, они – инструмент управления экономикой. И в зависимости от состояния экономики, инструменты требуются разные – иногда лом и кувалда, а иногда мягкая щётка и кисточка – смахнуть пыль и нанести слой лака.

Беда экономики Рейха в том, что, сломав систему дикой промышленной конкуренции, она так и пытается дальше работать ломом и кувалдой. Пытается смахнуть пыль кувалдой, а ломом нанести слой лака, но, что из этого получается – ты и сам видишь. Из Рейха бегут предприимчивые люди с деньгами. Утекают мозги и капиталы. Глаза и уши, мясо и жир, скоро один скелет останется.

Что делать? Думать! Считать. Это же просто какой-то позор, что «Дойчебан», расширившись на всю Европу, вдруг стал убыточным для казны Рейха. Да и вообще, зачем тебе почти восьмимиллионная армия в мирное время? Если бы мы не были друзьями, меня бы это очень сильно напрягло. Не испугало бы – кого сейчас напугаешь пехотой с винтовками, но напрягло. А ведь многим ты не друг, Вилли. Точнее, кроме меня, ты никому не друг, тебя все очень сильно боятся. Тебя даже собственные подданные очень сильно боятся. Даже германцы, не говоря про французов с итальянцами и прочих голландцев с бельгийцами.

То, что ты установил в качестве модели управления, называется военный коммунизм. В античной Спарте эта модель какое-то время работала, но итоговый результат то нам известен. И зачем повторять ошибки древних отморозков? Вот и думай. Твоё здоровье! Прозит!

Семнадцатого (четвёртого) апреля 1911 года, ушёл из жизни величайший русский учёный, Экс-Канцлер Российской Империи, граф Дмитрий Иванович Менделеев. На семьдесят восьмом году жизни, пережив себя же в другой истории на четыре года.

Насколько увеличилось здесь его наследие оценить невозможно. Может, в разы, а, может, и на порядок. И не только в науке, хотя Новоалександровский Институт Ядерной Физики, его стараниями, уже строит исследовательский реактор, а избы-читальни теперь имеются в каждом занюханном селе, сделав Россию первой в мире страной, грамотной на сто процентов.

Есть ещё северная ветка Великого Сибирского пути, от Перми, через Нижний Тагил, Менделеева (бывший Тобольск) до Томска. И это не просто железнодорожная двухпутка, это теперь огромный промышленный регион с шестью миллионами населения. А ещё есть пластик в каждом доме, хотя бы в виде рукояток для ножей, а ещё… Перечислять можно очень долго, но по достоинству всё оценить пока всё равно невозможно.

Гроб с телом Менделеева до Петропавловского собора несли на руках, через плотный коридор скорбящих россиян. Не только жителей Санкт-Петербурга, проститься с Дмитрием Ивановичем приехали тысячи москвичей, тверичан, новгородцев и так далее, из всех городов, откуда можно было успеть, услышав сообщение по радио.

Два Императора – Николай и Рама Пятый (по случаю оказавшийся в российской столице) несли гроб не сменяясь, как и зять покойного – председатель ИСБ Иосиф Джугашвили, а ещё трое менялись через каждые пятьдесят шагов. Все высшие чины Империи – и военные, и гражданские, считали за честь проводить Канцлера Менделеева в последний путь. Все послы иностранных государств прошли в траурной процессии.

В мае 1911 года Наследник-Цесаревич Святослав Николаевич сдал вступительные в Красноярское училище военных лётчиков. Сдал на общих основаниях и так же будет учиться – проживая в общей казарме, стойко преодолевая все тяготы и лишения воинской службы. Именно с этим условием, Николай разрешил сыну поступать в Красноярске.

Впрочем, Славка парень толковый и довольно скромный, уважение к старшим, Изюмов вбил ему розгами ещё в раннем детстве, да и воспитателем у него был не какой-то подобострастный интеллигент, а командующий Силами Специальных операций ГРУ ГШ, генерал-лейтенант, князь Зубов-Инсбрукский.

Для Гриши это был не первый воспитанник Наследник Престола, до Святослава школу у него прошёл Китайский Император Михаил Александрович Романов. И получился ведь из Мишкина толк, Китай при нём расцветает. Большая заслуга в этом Канцлера Зубатова, ну так ведь Сергея Васильевича именно Михаил сманил к себе на службу из очень перспективного министерства, значит есть у него чутьё на людей достойных.

Китай развивался очень стремительно, привлекая частных инвесторов со всего мира. Дешёвая, но очень качественная, рабочая сила имелась в избытке для всех проектов, да ещё и на экспорт хватало, тот же канал в Никарагуа строили, в основном, китайские рабочие, местные конкуренцию с ними не выдерживали.

В Китае строились железные и автомобильные дороги, электростанции и промышленные производства, в том числе и на деньги Русско-американского и Русско-китайского банков, строились немыслимыми для остального мира темпами, уже скоро (лет через десять) китайская продукция вытеснит с рынка остальных. Пытаться конкурировать в производстве ширпотреба бессмысленно, да мы это и не планируем. Наша ниша – рынок высоких технологий. Начнём с гражданской авиации, а там видно будет. Электроника подоспеет, ядерная энергетика, космос. Без работы точно не останемся.

В июне 1911 года в Российской Империи (без доминионов) провели перепись населения. Снижение смертности (прежде всего младенческой и среди рожениц), увеличение рациона питания, расселение малоземельных крестьян в Сибири и на Дальнем Востоке привели к демографическому взрыву. После прошлой переписи 1896 года, население прирастало почти по три процента в год и теперь составляло почти двести двадцать миллионов русских-православных (в том числе староверов), сорок миллионов мусульман, четыре миллиона кавказских христиан, три миллиона иудеев, два католиков (в основном поляков) и полтора лютеран (финнов).

Итого, двести семьдесят миллионов. Если темп прироста сильно не упадёт, к концу века нас точно будет больше миллиарда. Дай-то Бог!

Упадёт, конечно, но мы очень постараемся стимулировать, чтобы сильно не упал. Чтобы хотя бы в среднем по три ребёнка на семью достигали возраста воспроизводства. Это вполне реально. Религия нам поможет. Для этого она и нужна, напоминать пастве, что главная задача – плодиться и размножаться.