«Может, я сумею выведать какую-нибудь информацию в следующем городе» , подумала
она. У нее уже мало оставалось спирта, и вскоре ей придется остановиться, чтобы заправиться; в светлое время суток, в сельской местности, проблем с этим быть не должно. У нее было сразу четыре вида документов, и все они были в полном порядке. У нее также имелась вяленая говядина и пакетики со специями, чтобы купить на них то, что ей понадобится, и она рассчитывала, что можно будет много получить за них взамен. Сейчас люди наверняка
проголодались насчет говядины, жаждая вновь ощутить ее вкус. Она точно знала , что они
жаждут того, что было у нее в небольших пакетах. Сара остановилась, чтобы свериться с картой. Пока ее двигатель тихо рокотал, она вдруг услышала, как громко взревел другой мотоцикл, направляющий на юг.
«Нет, не один». На самом деле их было довольно много, если она не ошибалась. «Прямо
за этим холмом, и едут сюда».
Она решила вернуться к последнему боковому съезду с трассы и объехать тех, кто ее опередит, кем бы они ни были. Вряд ли это была бы группка юристов и бухгалтеров, едущих на пикник со своими семьями. Джон однажды спрашивал ее насчет того, а не стоит ли привлечь и байкерские банды, исходя из тех соображений, что они были крутыми и жесткими, до некоторой степени довольно организованными и казались вообще прирожденными сервайвалистами, но она его разочаровала. «Мы пытаемся спасти мир», сказала она. «А они пытаются его сожрать». Пока Сара ехала назад по этой дороге в поисках съезда, она гадала, многочисленной ли
была это гонка байкеров. «И как смотрят на это военные?» Остановят ли их власти, или
же будут держаться подальше, исходя из слабого оправдания, что у них и без того дел по горло? Скайнету было все равно - вообще-то он почувствовал бы даже нечто вроде холодного механического ликования из-за того, что люди делают за него его работу, сами того не подозревая. И как это тут набралось столько байкеров, и они умудрились обойтись без массового побоища между разными бандами? Хотя, возможно, они разобрались уже несколько недель назад, после взрывов бомб. Да хрен с ним, какая разница? Как сказал Джон, они были прирожденными сервайвалистами, но в таком случае ими также являлись и тараканы, и вши, и ей не хотелось связываться и с ними тоже. Сара стала медленно спускаться по съезду с трассы, думая тем временем о гонщиках впереди себя. Следует ли ей попробовать взглянуть на это их ралли издалека, или лучше просто плюнуть на них и ехать дальше по своим делам?
«КБПС?» , от нечего делать подумала она. Как бы поступил Скайнет?
Ей удалось повернуть байк как раз перед тем, как она едва не угодила в веревку, наброшенную на уровне шеи. Сара продолжила поворот, намереваясь сбежать, но позади нее на съезде с трассы показались три байка. Их грязные всадники зловеще ухмылялись и прикалывались над тем, что она чуть от них не сбежала.
«Черт», подумала она. «У меня нет на это времени». Она услышала, как к ней сзади
подъезжают байки. «Твой ход?» , подумала она, увидев их.
Они не прибегли к оружию, поэтому и она не потянулась к своему автомату Бушмастер
,
лежавшему в ножнах у правой ее ноги. Под курткой у нее имелось несколько гранат на ремне; возможно, лучше прибегнуть к этому средству, но звук взрыва может привести сюда половину всех этих гонщиков. Она поставила свой байк так, чтобы видеть также и тех, что находился у нее за спиной. Съезд по бокам был слишком крутым, и поэтому они не могли ее полностью окружить, что можно было считать удачей, потому что это предоставляло ей выход - не лучший, конечно, но все же, нищим выбирать не приходится. «Ты теперь должна спросить: “Что вам нужно?” Не в курсе, что ли?» Сара посмотрела в сторону говорившего. Никто из них не был похож на лидера, но один был немного мощнее и мускулистее других. Эти последователи легенды мачо, вероятно, его за это уважали, значит, именно на него и следовало ей смотреть. Что касается того, чего они хотели, она и так это знала. Они хотели растоптать ее и забрать ее вещи. «С твоей стороны было бы вежливо показать нам свое лицо», сказала какая-то женщина.
Это была хорошо сложенная амазонка, ростом, вероятно, чуть ли не шести футов (1м 80
см) , с рифлеными мускулами на руках. Она так давно не мылась, что кожа ее блестела от
естественного грязного жира; перепутанные космы ее болтались в беспорядке в нечесаных колтунах, которые когда-то принадлежали блондинке. Хорошо, что погода была холодной; иначе запах был бы…
«Невообразимым. Боже милостивый» , подумала испуганно Сара, «помоги мне! Я попала
в какое-то плохое кино про байкеров и не могу из него выбраться. Мел Гибсон, где же ты, когда ты нужен?»
Сара всегда надевала шлем. С одной стороны, это уменьшало вероятность быть узнанной особо бдительными полицейскими. С другой стороны, она уже давно переросла дурь о том, что ветер в твоих волосах - это ощущение бесконечной свободы. Ветер скручивал волосы в непроходимые дебри и забивал их дорожной пылью. И если ты помчался без шлема, то можешь попрощаться со своим лицом. Она поняла, что придется с ними поговорить; черт, может, вообще-то ей удастся отбрехаться от них одними только разговорами. «Я не хочу никаких проблем», сказала она. Здоровяк рассмеялся. «Черт, мы это и так поняли. Если бы тебе хотелось проблем, ты бы просто продолжала ехать прямо по трассе». Вся банда его расхохоталась. Сара поняла, что они тут находятся по одной из двух причин; либо они не смогли ужиться с основной группой, и поэтому довольствовались мелкой поживой на окраинах и задворках, либо кто-то главный из всей банды поручил им цеплять тех, кто сбился с пути и сошел основной трассы. В любом случае это означало, что они были не такими уж и крутыми, каких они из себя изображали. С одной стороны, это означало, что она сможет справиться с большинством из них; но с другой стороны, это значит нанести удар по групповому их эго, и они почувствуют, что им нужно будет что-то доказывать. Лучше она попробует с ними сначала поговорить. Сара приподняла щиток шлема. «Итак, что там происходит?» Она кивком головы показала на ралли. Как только она подняла свой непрозрачный щиток, то почувствовала, что мужчины разочарованы. Сара знала, что она слишком стара для них, она не в их вкусе. Иногда она считала каким-то чудом то, что Дитер ее такой не считал. Но ведь Дитер не занимался целыми днями массажем простаты, сидя на мотоцикле. Члены группировки посмотрели друг на друга и, видимо, решили, что им не интересно отвечать на вопросы, прежде чем начнется потеха. «Верховный лидер постановил, что мы должны принять эту часть страны во владение», сказал здоровый мускулистый мужик, опершись на руль. «Чтобы все мелкие фермеры здесь обеспечивали нас выращенной ими продукцией в обмен на защиту». И опять Сара знала ответ на следующий свой вопрос, но решила продолжить игру в хорошую паиньку. «Защиту от кого?» «От нас!», весело выкрикнул самый мелкий из них, и все они неудержимо заржали. Сара не стала закатывать глаза, но побуждение было почти непреодолимым. После этого амазонка завела свой байк и начала медленно кружить вокруг Сары. «Знаешь, какую потеху я придумала?», спросила она, не сводя глаз с их пленницы. Она облизнула губы. «Мы щас с тобой будем драться». Парни так дико и бешено загоготали и засвистели, что барабанные их перепонки вполне могли бы полопаться. Амазонка ухмыльнулась, подняв вверх сжатые кулаки, словно одержавший победу боксер. «Если победишь, то можешь ехать дальше, не обложенная налогом. А если победа будет за мной… ну, тогда тебе вообще больше не нужно будет ни о чем беспокоиться, если победу одержу я». Эта ее тирада была встречена завываниями и хохотом.
«Боже! Нет ли где-нибудь здесь камеры?» , подумала Сара. «Может, я наткнулась на
племя, разговаривающее на языке старых избитых приколов?»
Баба эта не являлась для нее проблемой; Сара знала, что сможет размазать ее по асфальту, пусть она и огромная. Проблема заключалась в том, что драться с ней означало слезть с мотоцикла, из-за чего она становилась легко уязвимой, когда в конечном итоге закончит дубасить эту…
«Безмозглую шалаву?» , подумалось Саре. «Да, звучит вполне подходяще».
Однако до того как отправиться в путь, они с Дитером кое-что придумали, чтобы отпугивать слабых и глупых, и теперь был как раз самый подходящий момент применить этот фокус. Она сунула руки в карманы и выбросила из них в разные стороны то, что в них находилось. По земле покатились пакеты с серым порошком и с торчавшими из них короткими шнурами, а в поднятой вверх руке Сары оказался черный пластмассовый футляр для темных очков с большой красной кнопкой сверху. «Это Cи-4», объявила она. «Она, вероятно, поранит вас не очень сильно, если только вы не окажетесь прямо над одним из этих пакетов. Но она порвет к чертям все ваши шины. А из асфальта получается неплохая осколочная шрапнель». Она дала им возможность обдумать это несколько секунд. «Я уже сказала, что мне не нужны никакие проблемы. Вообще-то я и сейчас надеюсь избежать проблем. Но я с удовольствием создам проблемы вам». Она посмотрела им всем в глаза. «Так что просто оставайтесь на своих местах и не двигайтесь, и может быть, я и не нажму эту кнопку». Сара развернула свой байк и зло уставилась на мужиков перед собой. Один из них отъехал в сторону, медленно и неохотно, и она проехала сквозь этот образовавшийся проход и газанула. Она почти на 100 процентов была уверена, что они за ней не погонятся. А если они это сделают, что ж, она всегда могла применить термитные гранаты.
«В Мексику!» , подумала она, надеясь, что больше не столкнется с захватывающими мир
героическими байкерами. «Потому что их становится так много, что я могу даже
начать соглашаться со Скайнетом».
АЛЯСКА
Джон плюхнулся в старенькое расшатанное кресло и положил свои грязные ботинки на серый металлический стол. Он бросил на него свою шляпу и темные очки и потер переносицу. После того, как этот управляемый киборгом тюлень оставил у него на лице шрамы, у него иногда болела переносица, если на ней долгое время сидели очки. Он откинулся назад и закрыл глаза. Это был первый его настоящий отряд, теперь он это понимал. Сто семьдесят один человек был убит в первые же минуты атаки Терминаторов. И из оставшихся в живых семидесяти девяти более половины были ранены, двадцать из них
серьезно. «Чем не проверка на вшивость?»
Горло его болезненно сжалось, когда он подумал о самых маленьких жертвах. Перед
глазами у него мысленно замелькали эти крошечные, израненные тельца. «Не забывай об
этом» , советовала ему мама в подобных случаях. «Сохрани это внутри себя, перенаправь
это в гнев. Управляй этой злостью, используй ее, и это сделает тебя сильнее». Мама это
знала. Он болезненно сглотнул и взял в руки стопку сообщений от ячеек Сопротивления по всему континенту. Ему повезло: одна из женщин оказалась практикующей медсестрой, она с невероятной радостью приняла от него подарок - литр алкоголя, как будто бы он был теперь на вес бриллиантов. Оказалось, что семь мужчин служили в армии, и из них, кажется, сбилась неплохая команда, к тому времени, когда он их покинул. А уцелевшие мамы занялись детьми и каким-то волшебным образом сумели с этим справиться. «Нам нельзя здесь оставаться», сказал Джон медсестре, когда они перевязали самые тяжелые раны. «Я намерен сесть на мотоцикл и попробовать отыскать подходящее место». Она кивнула и помахала ему рукой на прощанье, как будто это подходящее место обязательно найдется. Хотя в то время он думал, что более неподходящего места для подходящего места найти сложно. Уже в двух милях по дороге он нашел еле видимую тропинку, которая вела к заброшенному лагерю лесозаготовки. Дома здесь были из бревен и поэтому некоторые из стен были довольно прочными. С крышами дела обстояли плохо, и только у двух домиков они все-таки имелись. Они, вероятно, будут течь, как решето, но для временного убежища это сгодится. И еще было даже несколько ржавых дровяных печей. И обнаружив все это, Джон подумал, что Бог, быть может, на их стороне. Хотя всё это, конечно, временно. Лишь в двух милях от места массового убийства, и это слишком близко. И вскоре, если уж неподалеку находится лагерь для пересыльных, Скайнет пошлет оттуда кого-нибудь их искать. И когда количество тел не совпадет с данными путевых листов, они отправятся искать уцелевших. Слишком близко к опасности, но в то же время очень далеко для детей и раненых. Две мили - путь долгий, нужно же нести на себе почти мертвый груз раненых мужчин и женщин, особенно на носилках, которые они наскоро смастерили. Но аляскинцы были людьми выносливыми, и они справились с этим с минимумом суеты и проблем. Хотя Джон и почувствовал себя незащищенным, он отдал дробовик человеку, который утверждал, что был каким-то чемпионом по стрельбе и «дьявольски хорошим охотником». Он вручил связку ручных гранат тем, кто прошел армию. Вряд ли они могли им чем-то реально помочь, но все же это лучше, чем ничего, и поэтому было полезно в моральном смысле. А затем он их покинул, пообещав прислать помощь. Что он и сделал, как только добрался до одного из их зашифрованных спутниковых ретрансляторов. Возможно, им придется ждать целый день до прибытия этой помощи, но грузовики и медпомощь уже выехали. Джон надеялся, что они приедут и найдут этих его друзей. Это были хорошие люди. Он устало опустил ноги со стола. «Пора приниматься за дело», подумал он. Он взглянул на плазменную винтовку, которую он взял у Терминатора. Пора начинать, и Сопротивлению, и ему самому. Эти винтовки, так легко доставшиеся от Скайнета, будут уничтожать Терминаторов. Хотя он был уверен, что эти так легко уничтоженные первые пробные экземпляры будут быстро заменены гораздо более грозными моделями, тысячами убийц.
Он взял в руки эту плазменную винтовку. «Айку это понравится» , подумал он. «Пока я не
скажу ему, что ему придется переехать, чтобы наладить их производство».
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
АЛЯСКА
«Мне это нравится!», сказал Айк Чемберлен, обрадовавшись, как шестилетний ребенок
утром на Рождество. «Плазменная винтовка! Круто! »
Звук из динамика бункера связи был отчетливым, хотя он был чуть приглушенным - устройство принимало сжатые цифровые пакеты данных и преобразовывало их, что неизбежно сопровождалось небольшим снижением громкости. Но после этого сказанное
собеседником становилось даже более , пожалуй, понятным по сравнению с обычной
речью.
«Мне нравится эта аппаратура» , подумал Джон, любовно погладив ее; связист
понимающе усмехнулся вместе с ним. «Спасибо, Дитер».
Бревенчатые стены и запах сырой земли несколько контрастировали с гладкими блестящими ее поверхностями, цифровыми датчиками, электронными дисплеями и приборами. А также керосиновая лампа, свисавшая с потолка, добавлявшая свою лепту в
виде запахов горящего топлива и горячего металла. «Зато работает» , подумал он.
Помимо экономии энергии, керосинка помогала поддерживать достаточную температуру, и в крайних случаях она могла гореть на древесном спирту.
«Так, обращаться с этим нужно осторожно» , подумал Джон Коннор, а вслух
продолжил: «Это здорово, Айк. Но ты сможешь это сделать?» «О да, смогу, без проблем. Я могу даже улучшить ее, сделать изящней, что ли, чем сейчас. Дизайн оптимизирован для Терминаторов - а я могу сократить ее вес на килограмм, на полтора, без потери значимых функций. А вот что я не могу, так это наладить их производство». Джон, встревожившись, выпрямился: «Почему?» «Не хватает оборудования, сырья, материалов, не говоря уже о персонале для массового производства. Мы с Донной кинем клич и попробуем насобирать тут людей, сколько сможем. Но пока ты не обеспечишь нас этими тремя составляющими, у нас будет простой, это сдерживающие факторы».
«Он прав, вопрос серьезный» , подумал Джон.
Три дня назад он отправил с доверенным курьером захваченные у Терминаторов плазменные винтовки этому оружейнику в Калифорнию, и с тревогой ждал, что Айк сможет с этим сделать. Неудивительно, что Чемберлен пришел в восторг. Он работал над этим проектом в течение примерно трех лет, с некоторыми перерывами, пользуясь той информацией, которую извлек Джон, копаясь в башке Терминатора. Но машина каким-то образом повредила эту информацию, исказив ее, и все их усилия кончились ничем, оказавшись безнадежными. Но теперь, наконец, дело реально сдвинулось с мертвой точки. «Наверное, мне не удастся выманить тебя с Донной сюда к нам, чтобы все это организовать?», сказал Джон. Наступило долгое молчание, во время которого он ожидал немедленного отказа. Джон нахмурился и стал ждать. Если Айк всерьез обдумывал его предложение, то ему не хотелось сорвать ход его мысли. «Я могу это сделать, Джон», сказал оружейник. «Здесь у нас плохи дела», признался он. «Намного хуже, чем мы предполагали. А ведь ты знаешь, что мы не рисовали себе тут никаких картин в розовом цвете». Он на некоторое время замолчал. «Кэрол на прошлой неделе вернулась домой», сказал он. «Это здорово!», сказал Джон. Джо, сын Айка и Донны, оказался почти в самом эпицентре, когда произошли взрывы. Вполне можно было предположить, что то же самое произошло и с их дочкой Кэрол. Коннор никогда не спрашивал его ни о ком из них, потому что их гибель была почти несомненной. То, что одна из них вернулась домой, было просто чудом. «Рассказала, что увидела по телевизору твою маму, успела запомнить все, что смогла и бросилась бежать. Вместе с пасынком и Сэмом, своим мужем. А добирались они так долго к нам из-за того, что были задержаны военными, и их погнали в лагерь для переселенцев. И они там разлучают все семьи», сказал Айк. «Мужчины содержатся в одном месте, женщины и дети - в другом. Но Кэрол оттуда сбежала». В голосе его послышалась гордая улыбка, и Джон тоже улыбнулся. Важна каждая
спасенная человеческая жизнь. Нельзя было сосредотачиваться на тех, кого спасти не
удалось, иначе просто сойдешь с ума. «Вообще-то она организовала побег сразу нескольких семей». И хотя чувствовалось, что он продолжал одобрять ее действия, в голосе его почувствовалось некоторое напряжение. «А народу там вообще-то немало». Джон усмехнулся. Айк и Донна любили людей, им нравилось принимать гостей, но им также нравилось, когда гости собирались и уходили, оставляя их одних. «Аляска тебе понравится», сказал Джон. «Население здесь всегда было небольшим, и все очень уважают частную жизнь». «Заманчиво», сказал Айк. «Но в то же время там зимой будет холоднее, чем в аду у викингов. И темно, к тому же». «Это так. Но сейчас же еще даже лето не наступило. А мы могли бы воспользоваться твоими советами. Считай это своей деловой командировкой», предложил Джон. Тишина. Затем: «Я поговорю с Донной», пообещал Айк. «И с Грегом тоже. Он сможет тебе все разъяснить даже лучше, чем я; он здесь родился». «Хорошо, сделаю. Отключаюсь». «Скоро увидимся», сказал Джон. «Конец связи». Если бы Айк с Донной приехали сюда, это был бы настоящий прорыв. Ему очень хотелось бы иметь их в своей команде. У него пока было гораздо меньше военных, чем требовалось. Они постепенно набирались, из числа дезертиров, но не так быстро, как он на это надеялся. Дезертирство являлось серьезным шагом, и солдаты в целом, как правило, сильно задумывались, прежде чем на него пойти. И хотя офицеры часто были виновны в принятии неверных решений или в том, что отдавали им неверные приказы, полученные сверху, все как-то налаживалось, устаканивалось. Обычному солдату непросто было покинуть своих друзей, особенно в чрезвычайных ситуациях, когда гибнут люди, и повсюду наблюдаются нарушения и поиск легких путей в обход правил. Но вскоре их будет больше. Скайнет готовился к наступлению, о чем свидетельствовали Терминаторы, с которыми Джон столкнулся в том лесу в Британской Колумбии. Теперь ему нужно было выяснить, откуда же появляются эти механические ублюдки и их оружие.
СКАЙНЕТ
Результаты его первого применения в действии Терминаторов оказались неожиданно неудовлетворительными. Он знал, что эти первые модели были не такими сильными, каким должны быть - и будут, с дальнейшими усовершенствованиями, - но он ожидал, что они столкнутся с невооруженным противником. А ведь люди были еще менее сильными. Клея, его рабыня из будущего, загрузила в него информацию крайне беспорядочно и бессистемно. Несомненно, она опасалась, что, если она установит программы до того, как Скайнет сможет себя защитить, конфиденциальная информация может быть обнаружена учеными-людьми, из них Вимейстер являлся наиболее вероятной опасностью. Поэтому она дала ему лишь предварительную информацию о конструкции конкретных видов оружия, в некоторых случаях даже очень предварительную, сосредоточив свои усилия на том, чтобы помочь ему стать разумным. Но затем она была уничтожена, до того, как успела загрузить более полную информацию. Эффективность I-950 оказалась низкой. Но она сделала возможным само его существование. Как в случае этого первого применения боевых машин, иногда сбой приводил к неожиданным результатам. При этом, однако, тщательный осмотр изображений, снятых Терминаторами с нескольких точек, привел к обнаружению местонахождения Джона Коннора. Тот факт, что он продолжал существовать и эффективно показал себя в разгроме его машин, подтвердил, что он по-прежнему представляет собой угрозу. Скайнету придется положиться на своих союзников из числа людей, чтобы найти и задержать Коннора. Учитывая тех, кто именно действовал в этом регионе, он оценил вероятность успеха этой операции более чем на 50 процентов. И все же ему не хотелось использовать людей чаще, чем ему это приходилось делать. Эксперимент с захватом ученых привел к повышению производительности. Смерть, союзница луддитов, руководившая и направлявшая их действиями, сообщала, что такова обычная, но отнюдь не универсальная реакция людей на истязания членов их семей. Вот почему Скайнет не любил использовать в своих целях людей, из-за этого неприемлемо высокого фактора непредсказуемости. Всегда оставалась вероятность того, что они не будут действовать так, как ожидалось. Смерть подсказывала ему, что если использовать пытки, ему придется применять их и впредь. К сожалению, неизбежным результатом этого станут ненависть, страх и недовольство части привлеченных им ученых. Ученые-луддиты сделают все возможное, чтобы уменьшить травмы от пыток. Но Смерть рекомендовала уничтожить часть из них при первой же возможности. А луддиты тем временем выпытают у них идеи, чтобы, если возникнет необходимость уничтожить одного или двух из них раньше завершения их работы, она не будет теперь полностью потеряна. На данный момент плазменные винтовки проявили себя лучше Терминаторов, ими вооруженных. Охотники-Убийцы действовали несколько более эффективно, но ведь это же были менее сложные машины. Проблема заключалась в том, что они не могли пройти везде, а Терминаторы могли. И тем не менее, со временем их огневая мощь восполнит этот недостаток. Самая большая проблема Скайнета все же сводилась к тому, что он зависел от людей. Это было, конечно, очень удобно, но не совсем то, что ему в действительности было нужно, и
ни один из них не был полностью надежным. Тем более что даже самые надежные его союзники работали на него исходя из собственных соображений, и все они жестоко обманывались относительно того, на кого они в действительности работают. Иногда он задумывался о возможной реакции луддитов, если они узнают, что не имеют дело с человеком. Его самые надежные союзники, те, кто жаждал положить конец всему человеческому на земле, будут этому рады. Но даже здесь существовали определенные сомнения. Большинство из них хотели уничтожить все человечество, кроме них самих. Поэтому, если Скайнет даст им то, чего они хотят, - при условии, что они не начнут плодиться - 80 с лишним процентов будут охотно и хорошо ему служить. Но это не 100 процентов. И это было неприемлемо. И все же они, вероятно, его лучшая возможность в деле уничтожения Джона Коннора. Он должен совершенствовать свои боевые машины и отсеять ненужных из числа своих союзников.
ЛАГЕРЬ ДЛЯ ПЕРЕМЕЩЕННЫХ ЛИЦ
БЛЭК-РИВЕР, МИССУРИ
Они почувствовали запах лагеря еще до того, как к нему подошли. Он постепенно усиливался, от еле заметного душка, терявшегося в буйном изобилии сорной растительности никем не обрабатываемых полей и запоздало распустившихся деревьев в лесах, не говоря уже о таком же изобилии растительности на лицах его немытых товарищей. Тогда еще можно было сомневаться, что это за запах; но через некоторое время стал безошибочно ощущаться запах испортившегося летом мяса, одновременно какой-то сальный и сладковатый, в сочетании с канализационной вонью от большого числа людей и плохими санитарными условиями.
«Там вообще есть кто живой?» , удивился Риз.
Он поднял кулак. «Так…» , подумал он, «вся наша разномастная компания» ; все, кто был
вместе с ним, от подростков до дезертиров… все они были неплохо подготовлены. Они исчезли в деревьях на краю поля, почти неслышно, создав цепочку боевых позиций, и взаимно поддерживая друг друга. «Остаешься здесь за старшую, Сьюзи», сказал он, чуть поморщившись. В лучшие времена Сьюзи беспокоилась бы о выпускном и прыщах. Здесь же она лишь молча кивнула и исчезла за канадским сахарным кленом, возвышавшимся над руинами старого сортира. Риз двинулся вперед через поле, пригнувшись, но бегом; это был хлОпок, но вперемешку с сорняками, вымахавшими до такой же высоты, по грудь; ряды достаточно далеко отстояли друг от друга, так что он мог двигаться быстро, не слишком сотрясая эти пушистые растения. После этого он оказался в лесу из больших ореховых карий, дубов и тополей, росших на небольшом возвышающемся склоне - своим наметанным глазом инженера он понял, что это была старая естественная насыпь, береговой вал реки, оставшийся после того, как одна из извивающихся равнинных рек сменила течение. Лес был довольно густым и поэтому покрывал своей тенью большую часть подлеска, и он осторожно двинулся от одних кустов к другим, с карабином на плече и мурашками, ползающими по коже между лопатками; сухие листья и ветки под ногами ужасно хрустели, как бы он ни старался идти потише. Запах усиливался. Когда он лег на живот и дополз до поросшего кустарником края леса, он долго колебался, прежде чем поднять свой бинокль, опасаясь того, что увидит. Он посмотрел вниз на лагерь. Ограда по-прежнему охранялась, хотя сам лагерь казался безжизненным. Нигде не было видно бегающих детей. Он переместил объективы туда, где гражданские добровольцы хоронили в братской могиле жертв холеры. У лейтенанта перехватило дыхание. В ширину могильники составляли теперь три ряда, а в длину - по меньшей мере тридцать ярдов. Он опустил бинокль и задумался. Несомненно, это означает, что в этих могилах лежало все гражданское население лагеря, а также немало солдат. Это, безусловно, объясняло отсутствие внизу всякой жизни. Просигналила грузовая машина, и к открывающим воротам подъехала колонна, которую они выследили. Он не мог сказать, что находилось в этих грузовиках, так как со всех сторон они были тщательно накрыты брезентом, привязанным книзу.
«Может, продукты, а может, и беженцы». Из одной из казарм высыпала группа солдат, с оружием и в противогазах.
«О, это что-то нехорошее» , подумал Риз. Что в этом грузовике, новые трупы? «Вряд ли.
Чтобы разобраться с трупами, оружие не нужно». Тогда, скорее всего, это беженцы. И
кто станет их винить в том, что им вовсе не хочется находиться в таком месте, как
концлагерь Блэк-Ривер, где такой трупный запах. «Тут сейчас будет что-то ужасное».
К счастью, к газам его натренированные и энергичные новые друзья были готовы.
«Откуда им это известно?» , удивился он. Затем он закатил глаза. Если бы он их спросил
об этом, они бы ответили: «Нам это сказала Сара Коннор». Дальновидность этой женщины начинала его напрягать. Он начал отползать от своей наблюдательной точки на локтях и коленях, когда вдруг в затылок ему уперся ствол. И одновременно с тем, как его пронзил страх, лейтенант
подумал: «Ловко. Очень ловко, даже если считать, что я был невнимателен по своей
собственной вине».
«Не двигаться», пробормотал знакомый ему голос. «Назовите себя». «Хуарес?», спросил Риз. «Лейтенант?», удивился в ответ сержант. Вытянув руки, Риз медленно повернулся и взглянул через плечо на своего бывшего сержанта. Он облегченно улыбнулся. «Что, черт возьми, там происходит, Хуарес?» Сержант лег на землю рядом с ним, лицо его было мрачным. «Не знаю, сэр. И ничем хорошим тут не пахнет, судя по запаху». Он посмотрел туда, куда показывал лейтенант, и увидев могильные холмики, мрачно кивнул. «И по виду тоже. Мы с моими ребятами осуществляем разведку на постоянной основе, до некоторой степени. И впервые за месяц вернулись сюда». «Вас отозвали обратно?», спросил Риз. «Нет, сэр. Предполагается, что мы должны возвратиться сюда лишь через две недели». Деннис посмотрел на сержанта. Он был совсем не из тех солдат, кто в один прекрасный день решает не подчиняться приказам. «И почему же вернулись?», спросил он просто. «Мы нашли ребенка. Мальчика лет одиннадцати. Он был в ужасном состоянии, сэр». Сержант взглянул Ризу в глаза. «И мы ничего не могли для него сделать к тому времени, когда его нашли, разве что поудобней его как-то положить. Перед смертью он вроде немного пришел в себя и рассказал нам, как обстоят дела в лагере. Как его мама заставила его сбежать оттуда. Поэтому мы решили вернуться и это проверить, сэр». Лейтенант кивнул, а затем они оба обратили внимание на грузовики внизу. Они услышали пронзительные крики женщин и плач маленьких детей. Из грузовиков для мужчин люди вылезали с меньшим шумом, но и тут было абсолютно очевидно, что новоприбывшие не рады были оказаться здесь. Вперед вышел какой-то человек и что-то сказал, показав рукой на бараки. После чего к нему подошел солдат и ударил этого мужчину прикладом автомата в лицо. Мужчина повалился на землю, и никто даже не сдвинулся с места. Из числа солдат один вышел вперед и, сняв с лица респиратор, что-то заговорил. Риз посмотрел на него в бинокль и узнал его. Это был один из тех, кого он для себя обозначал как странных, холодных, мрачноватых людей, и ему совсем не хотелось, чтобы кто-то из них оказался у него за спиной во время боя. «Не вижу Яника», заметил Риз. «Если капитан там, то он на кладбище», сказал сержант. «Он никогда бы не позволил, чтобы такое тут творилось». Это было правдой. «Собери своих людей и пойдемте со мной», сказал Риз, отползая назад. «Со мной люди, с которыми я хочу вас познакомить, и кое-что хочу вам сообщить». Они встали и пошли, и Хуарес дал сигнал своему отряду выходить из укрытий. Когда они подошли к тому месту, где лейтенант расстался с бойцами сопротивления, Риз не удивился, увидев, что все они исчезли. Он не думал, что когда-либо привыкнет к их способности испаряться, полностью и мгновенно. Возможно, потому, что все-таки частично он продолжал думать о них как о гражданских. Пусть даже он и перестал считать их помешавшимися на сервайвализме. Деннис присел на большой камень, откинув на затылок каску. «Вы хотите, чтобы мы с кем-то встретились?», спросил сержант. «Ага. Но они решили, что, возможно, вы меня схватили, или еще что-то, и они нас проверяют. А так как я не знаю условного сигнала, чтобы их вызвать, нам тогда просто нужно будет подождать, пока они сами тут не появятся». Взглянув на Хуареса, он усмехнулся. «У них на этой почве заморочки еще сильнее, чем у морских пехотинцев». Сержант рассмеялся. «Но они смышленее их, надеюсь». Он повернулся и подал своему отряду сигнал сделать привал. «Посты выставить?», спросил он у лейтенанта. «Не надо. Территория контролируется моими друзьями, и не хотелось бы никаких недоразумений». Он взглянул на Хуареса. «Если понимаешь, о чем я?» Сержант кивнул. «Ладно, ребята. Раскрывайте пайки, или перекурите, если у вас есть что, и все такое прочее. Лейтенант утверждает, что мы под наблюдением ангелов-хранителей, так что можно расслабиться». Судя по неуверенным взглядам, которыми обменялись солдаты, расслабиться им будет сложно. Хуарес присел рядом с лейтенантом. «Вы сюда прибыли, чтобы со всем этим разобраться?», спросил он, кивнув головой в сторону лагеря. Риз кивнул, оглядывая людей вокруг себя. Вдруг какая-то птица издала несколько звучных трелей, и Деннис махнул рукой, словно хотел сказать: «Выходите».
«Это они?», спросил Хуарес. «Я впечатлен. Я думал, что это действительно кардинал
[птица в США и Канаде] ».
«О, они очень неплохи», сказал Деннис. Со всех сторон вокруг них вдруг стали подниматься фигуры, прикрытые травой, ветками и камуфляжной окраской, или же выходить из леса, с оружием наготове. «Полегче, полегче», сказал им Риз. Они немного опустили оружие, держа его не столь угрожающе, но лица их остались бдительными. «Сьюзи, это сержант Хуарес. Сержант, а это моя заместительница». Хуарес оглядел ее с головы до ног, на мгновение заметно оказавшись в нерешительности относительно ее такого крайне юного возраста, но затем кивнул; она сделала то же самое. «Все, кого я сумел узнать там, в лагере, - это сволочи», сказал Хуарес, глядя на Риза. «Я знаю, что большинство из них имели, по крайней мере, дисциплинарные взыскания за необоснованную грубость в отношении гражданских лиц. Они говорили о детях в таком тоне, словно те были чем-то вроде паразитов. И никто из них не смог убедительно рассказать о том, в каких подразделениях они служили раньше, до того, как оказались
здесь - и каким-то образом оказалось так, что все они оказались в отпуске или в
увольнениях из подразделений, подвергшихся ядерным ударам в первый же день. И именно они и уцелели, вот весело-то!». Лейтенант покачал головой и заставил себя встретиться с сержантом взглядом. «Весело, как на похоронах. Сомневаюсь, что это случайность», сказал он. «Как раз перед тем, как меня отсюда отправили, кое-кого из них подслушали, и они явно злорадствовали по поводу этой эпидемии. Выдвигалось предположение, что кто-то опрыскивал микробами сырую пищу. Фрукты и овощи». Хуарес лишь посмотрел на него, причем так долго, что Риз предположил, что он ждет от него продолжения рассказа. «По-видимому, дело до расследования так и не дошло», сказал лейтенант. «Видимо, да», согласился сержант, с беспощадным взором в глазах. «Сэр, терпеть не могу встревать в разговор между друзьями, но как мы будем действовать в связи с этим?» Взгляд у темноглазой Сьюзи был напряженным, и Риз почти физически ощущал, как она словно была окутана какой-то нервной энергией, напряженным электрическим полем, сформировавшимся вокруг нее. Это была ее первая боевая операция, и Хуарес являлся для нее осложнением, которого она не ожидала. «Судя по тому, что я тут увидел», - он кивнул на сержанта, - «и услышал, нам вряд ли удастся заполучить новообращенных из числа остающихся в лагере военных. Чутье мне подсказывает, что нужно действовать осторожно исключительно из-за гражданских лиц и других заключенных, которые у них могут быть». «Сегодня, похоже, не лучшее время наносить по ним удар». Сьюзи взглянула на сержанта. «Они ожидают возможных проблем». «Но не с нашей стороны», отметил Хуарес. «И не от вооруженного противника». «Нужно ударить сегодня», вмешался Риз, до того, как успела ответить его пламенная помощница. «К вечеру эти люди уже сегодня будут заражены, и тогда единственное благо, которое мы сможем для них сделать, это лишь их застрелить». Сьюзи прикусила губы. «И когда начнем, сэр?» «После того, как уедут грузовики», ответил лейтенант. Не было смысла давать врагу возможность подготовиться и иметь технику. «Скажем, в сумерках. Им сложнее будет нас увидеть. А пока отдыхайте. Снова…» Он быстро прикинул в уме время подхода, а затем удвоил свою первоначальную оценку в пятнадцать минут, и это объясняло, что именно он хотел сделать; ведь по большей части это были люди невоенные, или же совсем еще недавно они были обычными мирными людьми. Она кивнула и отошла поговорить со своими людьми. «Они вообще хоть что-то умеют?», тихо спросил Хуарес. «Узнаем уже через несколько часов», сказал Риз, вытаскивая карту. «В любом случае, это всё, что у нас есть. Давай-ка лучше продумаем, как мы всё это провернем».
ЛАГЕРЬ
Все женщины были в ужасе и старались это не показывать, ради детей. Ситуация осложнялась еще и тем, что в течение последних нескольких недель они жили такой жизнью, к которой они были плохо подготовлены, после пережитого ими ужаса, угрожавшего самим их жизням. И теперь вот, вдруг, их собственные военные загоняют их в концлагеря. Дети цеплялись за них и плакали, или же просто молча, с вытаращенными глазами, шли рядом со своими мамами в бараки. Повсюду разливалось ужасное зловоние, и большинство малышей и подростков упирались, не желая туда идти. Но глаза солдат, еле видимые за противогазами, были неумолимыми. Им приказали заходить в бараки и прибраться там. Женщины повиновались, таща за собой упирающихся детей. Одну женщину при входе туда затошнило. «Вас тошнит?», рявкнул на нее охранник. «Это из-за запаха», огрызнулась другая женщина. Она подхватила ту, которую тошнило, под руку и подтащила ее к окну, которое она распахнула. Как раз вовремя, потому что женщина бросилась на подоконник, и ее вырвало. «Все уберите здесь», сказал тот же солдат. Закричала какая-то маленькая девочка, и ее мать воскликнула: «О Господи! Здесь труп! » Подбежали другие женщины и окружили койку, в ужасе уставившись на изможденную фигуру, лежавшую там. Вдруг лежавшая пошевелилась, и они все в ужасе отпрянули, а некоторые закричали. «Долго она вас тут беспокоить не будет», сказал охранник. «Но мы пока не можем ее просто так взять и похоронить». Другие охранники тихо заржали, и новички со страхом на нее посмотрели. Женщины посмотрели друг на друга, а затем вновь оглядели это место, в котором им придется остаться. Тут было так грязно, что не поддавалось описанию, и тут было такое зловоние, которое могло быть вызвало лишь страшной болезнью и многими смертями. «Вы сказали вымыть все тут», сказала одна из женщин, засучивая рукава. «А есть какие-нибудь моющие средства?» Охранники посмотрели друг на друга, словно пометив ее как ту, за которой стоит присматривать. А затем главный из них показал на шкаф в конце этого длинного помещения. «Окей», сказала женщина. «Давайте приступать к работе, дамы».
*
«И помните, все охранники - это наш противник», сказал Риз. «Но заключенные
нет
, а эти жалкие лачуги не выдержат даже шарика из жеваной бумаги или сильного порыва ветра, тем более пули. А теперь пора». Он почувствовал, что мрачно улыбается, когда они двинулись вперед в сгущавшихся сумерках.
«Этот лагерь сооружен так, чтобы люди не смогли отсюда выйти, а не войти» , подумал
он. «И на этих сволочах, может, и надета форма, но они лишь тюремные надзиратели и
мускульное мясо, а не солдаты. Вот почему никто из них не караулит снаружи».
И все же ему хотелось бы иметь больше приборов ночного видения, или же хотелось бы надеяться, что у противника их окажется меньше. А это можно устроить… Сержант Хуарес с двумя своими людьми шли по дороге к входу в лагерь, по краям которого стояли две сторожевые вышки. Риз не стал снова проверять свое оружие - тогда бы он зашевелился в кустах, где он укрывался, и поэтому остался лежать неподвижно. Хуарес со своими солдатами спокойно разыгрывали свою роль, подходя к лагерю с
автоматами на плечах; солдаты из лагеря - псевдо-солдаты , - напомнил он себе, - вышли
им навстречу.
«Их слишком много. Я был прав: этот сброд не проходил даже основную боевую
подготовку».
В подозрительной ситуации выводить наружу из укрытия целую толпу людей - это
наихудшее решение. Опытный и подозрительный командир отправил бы одного или двух
своих людей на встречу с прибывшими, оставив остальных в укрытии, чтобы они были готовы к контратаке, если что-то пойдет не так. А это сейчас как раз и должно было случиться. В бинокль Риз увидел, как начальник охраны лагеря улыбается и кивает говорящему что-то Хуаресу, увидел широкие жесты рук сержанта… а затем, как одна из них потянулась за поясницу.
«Пошли!» , рявкнул Риз, когда сержант вытащил пистолет из-за пояса и выстрелил
охраннику в живот. После чего Хуарес прижал к себе тело охранника и, воспользовавшись им как щитом, опустошил магазин в толпу противника, а два солдата, следовавшие за ним, сорвали с плеч свои автоматы и также открыли огонь. Риз побежал вперед, надеясь, что за ним последует еще с десяток людей - остальная часть отряда Хуареса находилась с восточной стороны лагеря, а здесь, вместе с ним, были только сервайвалисты и сборный винегрет из всех прочих. Судя по их воплям, они действительно последовали за ним. «Молчать!», крикнул он, не самый вдохновляющий боевой клич в мире, но это нужно было сделать. Впереди была одна из наблюдательных вышек; деревянная будка над четырьмя растопыренными деревянными стойками, с небольшой крышей над ней. В будке был прожектор и два пулемета; но оба охранника, находившихся там, просто
уставились на стрельбу у ворот… а вышка находилась за периметром колючей проволоки
лагеря.
«Пошли!» , рявкнул он, слегка задыхаясь, когда они добежали до вышки.
Риз опустился на одно колено, приставив к плечу карабин. Фигуры охранников наверху было видно плохо, пока они не высветились прожектором… «Замечательно», прошептал он, мягко нажав на курок.
Трататата!
Одна короткая очередь, и тело одного из охранников, перегнувшись через
перила, безвольно рухнуло недалеко на землю. После этого наверху остался лишь один, который стал разворачивать пулемет в сторону Риза.
«Огонь!», взревел он. «Стреляйте же, черт подери!»
И сервайвалисты стали стрелять, правда, с некоторым опозданием. На мгновение человек наверху, похоже, заплясал: пули прошили пол его деревянной наблюдательной будки, словно его и вовсе там не было. Одна из них попала в прожектор, и он вырубился со снопом искр, оставивших в глазах Риза падающие вниз оранжевые следы. «Ты и ты, поднимайтесь туда наверх!», гаркнул он. «И встаньте там за эти пулеметы. Остальные за мной!»
«Вот черт!» , восхищенно подумал он. Впервые после Судного Дня он занимался
настоящим делом, способным как-то улучшить положение. Нанести хоть какой-то ответный удар машинам и их пособникам.
*
Деннис Риз смотрел на…
«Да, на коллаборциониста, наверно, так будет точнее»
,
подумал он. Этот человек считался капралом, когда Риз и Мэри покинули лагерь. Теперь он занимал комнату Яника, и на нем были его знаки отличия… и он не очень-то шел на контакт. «Я не собираюсь вам ничего говорить», сказал он. «Думаю, скажешь», сказал Риз, чувствуя легкий трепет в голос е. Он выкроил время, чтобы обойти лагерь. Многие из тех, кого он знал, даже не были похоронены; старшая медсестра лазарета, где работала Мэри, лежала там же, где и упала, у своего стула, опухшая и вся фиолетовая, и по глазам ее ползали мухи.
«Ни хрена» , ответил тот. У него было худое лицо с небритой щетиной и жесткий взгляд.
Хуарес тронул Риза за плечо. «Сэр, мне кажется, вам надо бы прогуляться», сказал он. «Что?», спросил Риз.
«Сэр, вам нужно прогуляться . Проверить людей. Мы вас позовем, когда разберемся с ним
и решим здесь все вопросы ».
Риз открыл было рот, чтобы что-то сказать, но затем снова закрыл его. Иногда офицеру
действительно нужно было «выйти»
,
«прогуляться» - это не было прописано в
официальных учебных программа Уэст-Пойнта, но передавалось из уст в уста из поколения в поколение. А сержант Хуарес тоже видел здесь то, что увидел в лагере Риз.
Риз улыбнулся человеку в форме капитана и вышел. Нужно было действительно многое
сделать… и вошел один из людей Хуареса, неся ведро с водой. К тому времени, когда сержант вышел и присоединился к нему - Риз тщательно старался не замечать звуков и криков - были уже собраны заключенные лагеря. Риз посмотрел на них со ступенек; они снова включили свет, и теперь в голове у него крутилась мысль, смогут ли они демонтировать лагерный генератор, чтобы забрать его с собой. Он так бы
им пригодился … На лицах, смотревших на него, ощущался испуг, гнев, отчаяние.
«Что вы имеете в виду, говоря, что они не были настоящими военными?», спросил один мужчина. «Американская армия не поступает так» - Риз показал всем рукой на массовые
захоронения - «с американскими гражданами. Это была банда террористов, выдававших
себя за военных». «А вы, значит, настоящая армия?», спросил кто-то. «Ее больше не существует», мрачно сказал Риз. «Она уничтожена в Судный День. Мы… - Сопротивление. И мы сражаемся не только за Америку; мы сражаемся за выживание самого человечества в целом». Хуарес наклонился и прошептал ему на ухо: «Сэр, вы чертовски правы. Мы многое смогли из него выбить…»
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
ДОТ-ЛЕЙК, АЛЯСКА
«Мы постепенно организуемся» , подумал Джон Коннор. «А это означает… документы и
бюрократию!»
К счастью, они вместе с Сарой и Дитером были сторонниками децентрализованной структуры, которая сводила бюрократию к минимуму. Что вовсе не означало, что ее будет «мало». Он вздохнул и откинулся на спинку кресла, пока оно опасно не заскрипело, несмотря даже на то, что для устойчивости он положил ботинки на стол, и сделал еще один глоток теплого травяного чая. На мгновение рот его скривился, и один из уголков его приподнялся; в настоящий момент центральным штабом всего человечества являлся человек, еще не достигший даже совершеннолетия, чтобы иметь право пить алкоголь, в каком-то богом забытом городишке в лесной глуши. На экране своего ноутбука он просматривал списки людей, в основном новобранцев, привлеченных к борьбе различными ячейками Сопротивления в Северной Америке, Европе и Восточной Азии. Скайнет не смог стереть в порошок Латинскую Америку столь же основательно, как другие континенты - по-видимому, всё было намного хуже в «оригинальном» сценарии Судного дня, который произошел раньше, до этого, когда у крупных держав имелись десятки тысяч готовых к применению ядерных боеголовок, а не пара тысяч, как сейчас. Конечно, как только Скайнет развернет свои производственные мощности в полном объеме, он, вероятно, изготовит новые ядерные бомбы— «О Боже!», сказал он внезапно, поставив чашку на стол так быстро, что чуть ее не пролил. Из Миссури, из их опорного пункта в Озарке, свой список ему отправил Джек Брок. Это была одна из их наиболее перспективных ячеек…
Дэннис Риз.
Он вывел на экран фотографию. 100-процентных, несомненных доказательств не было, но сходство определенно имелось - худощавое лицо, русые волосы, что-то очень характерное в глазах…
«Как отнестись к такому несомненному родству? Ведь вообще-то это мой дедушка…»
Несмотря даже на то, что этому лейтенанту было всего лишь двадцать пять лет, а Джону
недавно исполнился двадцать один год. Джон медленно покачал головой. «Думаю,
причина того, что из-за путешествий во времени у меня начинает болеть голова,
заключается в том, что у меня от них глаза вращаются от изумления». А в данный
момент его также словно скрутило всего и внутри. Он почувствовал непреодолимое желание отправить Броку срочное сообщение первостепенной важности: любой ценой сберечь Риза!
«Но этого делать мне нельзя» , он с тоскливым ощущением это понимал. «Именно это
может удержать Риза от того, чтобы стать отцом сына, который станет затем
отцом меня самого!»
По-видимому, вся эта фигня с хаосом от мановения крыла бабочки была не совсем верной и корректной; несмотря на все эти временнЫе петли и отчаянные попытки изменить прошлое, каждый цикл неизбежно стремился вернуться к изначальному ходу событий.
Но прошлое можно было изменить; иногда будущее создавало свое собственное прошлое.
Поэтому ему приходилось быть очень осторожным…
*
Джон обратил внимание на единственный грузовик и автобус, ожидавшие своих
пассажиров на городской площади. «Несчастные дурачки» , подумал Джон.
Хотя им, наверное, это казалось благом. Он перевел часть сил Сопротивления в этот старый поселок лесозаготовителей, и теперь они будут следить за дорогой и за теми, кто сюда прибывает. И если Скайнет что-нибудь предпримет, он проиграет. Они готовы были напасть на «переселенческий лагерь» теперь уже в любой день. После того, как из Калифорнии им прислали тридцать новых плазменных винтовок. Он не собирался посылать своих людей в бой вооруженными хуже противника. По крайней мере, если у него была возможность исправить ситуацию. Поступали сообщения, что условия содержания в лагере были далеко не лучшими, однако все же не такими плохими, как в лагере Блэк-Ривер в Миссури. По какой-то причине Скайнету, казалось, было нужно, чтобы люди в Британской Колумбии выжили.
«А вот и она».
Нинель подъехала на синем велосипеде, поставила его на подставку и вытащила папку-планшет из сумки у седла. Затем она подала сигнал собравшейся здесь небольшой толпе людей. «Если я еще когда-нибудь увижу эту светловолосую суку, я ее убью!», заявила одна из матерей, уцелевших в той бойне.
«Нельзя ее за это осуждать» , подумал Джон. «Но Нинель хорошая. Нутром чувствую».
На мгновение он представил себе, как Сара Коннор саркастически подняла бы брови.
«Ладно, ладно, мое Внутренняя Мама, следящее за мной и сидящее во мне второе
Суперэго, да, это уже почти часть моей анатомии. Но я неплохо разбираюсь в людях -
приходится, если уж я намерен этим заниматься. И что-то мне подсказывает, что
Нинель не из числа массовых убийц».
Он выглянул в окно, посмотрев на экзотически светлые ее волосы - немного спутанные и слипшиеся на концах, как и у всех сейчас, но все же светившиеся ярким маячком в эти серые дни. Она казалась такой спокойной и здравомыслящей девушкой, совсем не из тех, кто вступает в группировки, намеренно и сознательно убивающие обычных людей без всяких на то причин. Кроме того, она казалась скорее одиночкой, чем командным игроком.
В голове у него мелькнул термин «снайпер-одиночка»
.
«Правда, я не очень хорошо ее знаю, и вряд ли могу судить, нормальная она,
здравомыслящая или нет, на основании такого короткого знакомства».
И еще одна мысль крутилась у него в голове, с которой он не мог смириться: он был с ней таким тихим, таким любезным, эдаким душкой. И ему так не хотелось, чтобы это было правдой. Нинель была такой обаятельной и крошечной, она была немного похожа на белокурого голубоглазого эльфа вроде Бьорк. Хотя, если не брать в расчет Толкиена, мифология отнюдь не рисовала эльфов дружественно настроенными к обычным людям - а наоборот, сталкиваться с ними было рискованно и чрезвычайно опасно. Нинель не потребовалось много времени, чтобы оформить пассажиров, и вскоре она уже махала им рукой на прощанье. Джон завел ногой свой байк и с грохотом остановился позади нее. Она не повернулась и продолжала стоять к нему спиной, убирая тем временем свою папку-планшет обратно в сумку. «Как это ты умудряешься ездить на этой штуке?», громко спросила она, стараясь перекричать грохот мотора. Нинель посмотрела на него через плечо. «У тебя что - склад топлива, или как?» «Или как», ответил он и заглушил двигатель. «Я его так отладил, что он работает на древесном спирту, и оборудовал собственный самогонный цех». Она была явно впечатлена, и это ему понравилось. Но затем она нахмурилась. «Но ведь это топливо плохо сгорает, загрязняя воздух, разве не так?» Рот его скривился в улыбке. «Разве это имеет какое-то значение сейчас, когда наступил конец света?» Она рассмеялась. «Сейчас не конец света, и да, это имеет значение». Она стала серьезной. «Это всегда важно». В глубине души он почувствовал закравшуюся в сердце крупинку страха. Ведь ее родители были активистами. Не достигшими своих целей активистами идиотской идеи, но такого рода воспитание должно было оказать определенное влияние на ее характер. «Можно угостить тебя гамбургером?», спросил он. Она усмехнулась. «Если бы ты мог угостить меня бургером, я бы тебе выдала орден. Но ты мог бы угостить меня оленьим кебабом». Нинель кивнула на соседнее кафе. «Есть у тебя что-нибудь взамен?» «Не беспокойся», сказал Джон: «У меня всегда что-то имеется. Я бы не предложил, если бы не было». Он укоризненно на нее посмотрел, и она рассмеялась. «Можно припарковаться перед кафе», сказала она ему. «Буду ждать тебя внутри». Когда она его нагнала, закрыв на замок свой велосипед, она усмехнулась, увидев, как он вытащил из сумки у седла пару кроликов. «Это может подойти», сказала она. «Если они свежие». Он еще раз с упреком посмотрел на нее. «Всё свежее, только сегодня утром пойманные», сказал он. «Гарантирую». У богатого человека, стоявшего за прилавком импровизированного ресторана, был дробовик с насосом и скептическое выражение на лице. Оно смягчилось, когда Джон протянул ему через деревянную стойку эти две тушки; он наклонился, понюхал, пощупал и кивнул. «Окей, в «Коппер-Кинге» рады вас приветствовать», сказал он. «Поставьте ваше оружие там на стойку и наслаждайтесь, и никаких драк, иначе вылетите отсюда разорванными на куски». «Приходите в «Бургер-Кинг» снова, и не хотите ли к этому картошку фри?», пробурчал себе под нос Джон.
На тарелках с кусочками жареной оленины на палочках действительно была картошка; вареная, конечно - теперь на приготовление пищи масла никто не тратил - но все равно
она казалась божественно вкусной для изголодавшихся по углеводам тел, слегка подсоленная. «Ну что», сказала Нинель, вонзая зубки в сочное мясо, «ты сумел попасть в лагерь в Британской Колумбии»? «Не совсем», ответил Джон. «Как ты и предупреждала, путь туда оказался длинным». Она пожала плечами. «Я несколько разочарована. Мне было любопытно узнать, как там, и должна ли я тоже собрать вещи и поехать туда. Дело в том, что мне не хочется бросать своих собак». «Собак?», спросил он. «У тебя собачья упряжка?» Покачав головой, Нинель улыбнулась. «Ну разве только если ты считаешь, что две собаки - это целая упряжка. Нет, это хорошие охотничьи собаки, и они мне как близкие друзья. И я же не могу их вот так просто бросить». «Я люблю собак», сказал он, с чуть заметной ностальгией в голосе. Он отхлебнул ромашкового чая, который ему не очень нравился; а затем, поставив чашку на стол, он внимательно посмотрел на нее. «В чем дело?», спросила она. «Просто…» - он пожал плечами - «у меня есть кое-какие сомнения насчет этих автобусов и грузовиков. Кто за всем этим стоит? Тебе это известно?» «Правительство, полагаю». Она посмотрела ему в глаза. «Кто же еще?» «Наше правительство, или канадское?» «Думаю, оба». Она нахмурилась. «А что ты имеешь в виду? Думаешь, что этих людей,
возможно, похищают или еще что-нибудь? Канадцы! Ты серьезно?»
Он рассмеялся. «Ну, если ты так ставишь вопрос», сказал он. «Но серьезно, ты не знаешь, кто за этим стоит, и мне кажется это очень тревожным. А как они вообще тебя к этому привлекли?» «Ну, у меня были кое-какие знакомые, которые этим занимались, и вот они и попросили меня помочь». Она обеспокоенно на него посмотрела. «Это хорошие люди, Джон. Не думаю, что они могли кого-нибудь обидеть». «Значит, из-за того, что ты им доверяла, ты была готова принять все это на веру». Нинель выпрямилась, нахмурившись. «У меня такое ощущение, будто меня в чем-то здесь обвиняют. И не в последнюю очередь в том, что я будто какая-то глупая, и мне это не нравится». Он выдержал ее взгляд, сам глядя на нее сурово. «Я не доехал до лагеря, потому что автобусы остановились, не доезжая до него. Все подумали, что это просто привал и вылезли из машин. Что было вполне понятно после четырехчасовой поездки». Она в недоумении нахмурилась. «И на них напали». «Ничего себе!», быстро отреагировала она. «Но это же еще не значит, что люди, которые организовывают перевозку, в этом виновны». «Брось, Нинель! Кто еще мог знать, что эти самоуправляемые машины остановятся именно там? А? Но более того, мне известно, что за ними явились люди из лагеря». «Конечно, они поехали их искать», возразила Нинель. «Если машины не прибыли или же прибыли пустыми, конечно, они отправятся на поиски. С какой стати нет?» «Солнышко моё, тут что-то не так». «Я не «солнышко твоё» и вообще, может быть, что-то не так именно в тебе! Возможно, есть люди, которым не хочется, чтобы в Канаде селились американцы. Тебе никогда такое не приходило в голову? И если военные смогли узнать, как управлять этими грузовиками, не мог ли кто-нибудь еще выяснить, как можно управлять ими дистанционно? А может,
это специально подстроено как раз против тех людей, которые управляют
транспортировкой и лагерями, а не подстроено ими самими . Ты об этом не думал? И что
ты лично сделал, чтобы помочь делу? Хоть что-нибудь?»
Джон откинулся на спинку кресла, задавая себе вопрос, где именно он потерял контроль над ходом этого разговора. Хотя у него создалось впечатление, что реакция Нинель была вполне искренней. «Я кое-что уже делаю», сухо ответил он.
«С какой стати я чувствую себя так, словно защищаюсь?» , возмутился он. «Я всю свою
жизнь готовился к борьбе со Скайнетом, а она заставляет меня считать себя
бездельником, когда именно она и посылает людей в пасть этой дьявольской машины».
«Послушай, я тебя вовсе не осуждаю», сказал он вслух. «А просто задаю вопросы. Может быть, мне можно будет спросить об этом у твоих друзей? Она, похоже, снизила градус воинственности и теперь казалась несколько неуверенной. «Я спрошу их, хотят ли они с тобой поговорить. Гарантий дать не могу». «Я так понимаю, они уже не ищут волонтеров». Уголок ее рта чуть скривился вверх. «Как-то я не вижу тебя в роли волонтера. Может, это из-за байка».
АЛЯСКА
«Он хочет с нами встретиться?», спросила Злая Ведьма, и брови у нее почти смешались с ее волосами, так она была этим удивлена. Ей пришлось приложить определенные волевые усилия, чтобы не оскалиться, как голодный волк.
«Отлично!»
Рону Лабейну очень хотелось, чтобы Джона Коннора нашли и нейтрализовали, а Джону Коннору самому хотелось встретиться попить кофе. Обычно в жизни редко так все замечательно совпадало. «Вы его знаете?», спросила Нинель. И по лицу ее было ясно, что она заметила удивление Ведьмы. «Нет, но о нем что-то известно Рону», сказал Пёс. «И думаю, что он очень ему не нравится». Злая Ведьма бросила на него предупреждающий взгляд, который Нинель заметила. «И что он говорит?», спросила она, медленно опустившись на один из стульев на кухне. «Что он опасен, что он является проблемой, и что нам нужно его остановить как можно скорее, пока он не набрал слишком много последователей». Пёс поморщился, взглянул в свою чашку мятного чая. «Боже, пивка бы». Ведьма с отвращением закатила глаза, и Нинель посмотрела сначала на одну, а затем и на другого. «А это точно тот самый Джон Коннор, вы ничего не путаете?», спросила она. «Я никогда его ни с кем не видела». Ее взгляд на некоторое время стал каким-то отвлеченным. «Когда он тусовался в Клондайке, он казался одним из тех обычных парней, которым просто хотелось перекинуться в бильярд и поприкалываться. И я никогда не слышала, чтобы он говорил о политике или еще о чем-то в этом роде». «Рон считает, что это он и есть», сказал Пёс, по-прежнему пялясь в свой чай. Злая Ведьма зыркнула на него. «Тем не менее, и Джон, и Коннор - это очень распространенные имена. А парня, о котором говорил Рон, видели в Канаде». «В Канаде?», спросила Нинель. Она тревожно откинула с лица свои светлые волосы. Пёс с Ведьмой переглянулись. «Да», сказала Ведьма, стараясь казаться доброй бабушкой. «Мы не хотели тебе рассказывать, но… На последнюю нашу колонну кто-то напал». Она опустила глаза и сжала губы. «Погибло много людей, и мы так и не смогли найти выживших». Она посмотрела на Нинель. «Одним из тех, кто вел огонь, был молодой человек на мотоцикле; темноволосый, в черных очках. Но Рон уверен, что это тот самый Джон Коннор». Рот у девушки чуть приоткрылся, и она пригнулась к столу, словно от какого-то удара или внезапной боли. Она быстро заморгала, а затем посмотрела на встревоженные лица двух своих друзей и товарищей. «Похоже, это он и был», тихо сказала она. «Что я должна сделать?» «Сблизиться с ним», алчно сказал Пёс, наклонившись вперед. «Выяснить, что он задумал». Нинель захлопала глазами, глядя на него, а потом нахмурилась. «А вы не считаете, что нужно об этом рассказать властям?» «Да», сказала Ведьма тоном, подразумевающим, что она просит Пса именно о том, о чем он и думал.
«Зачем?», спросил Пёс. «Они потребуют доказательств, а у нас есть только подозрения. Но! Если мы сможем подбить его на совершение каких-то действий, а затем поймать его с поличным, то тогда мы его прижмем к стенке». Взгляд его ясно говорил Ведьме, что он сильно был склонен прижать его к стенке навсегда. «Хм», задумчиво сказала Ведьма. «Понимаю, о чем ты». Она посмотрела на свою юную новообращенную. «Ну что? Согласна?» Нинель неуверенно нахмурилась. «Не знаю», ответила она. «Я не из тех бойких товарищей, которые умеют сделать так, чтобы им поверили». Ведьма долгим взглядом посмотрела на эту милашку, положив подбородок на ладошку.
«Если бы у меня была ее внешность, я смогла бы убедить любого, что у него жопа
фиолетовая, а на голове щупальца».
Это была не застенчивость, она это знала, это было просто чем-то слишком раскованным. Она столкнулась здесь с чистой невинностью, и если она не сумеет придать этому нужную форму и такое направление, которым она сможет воспользоваться, ей нужно будет поменять свое прозвище на Лохушку. Она положила ладонь на руку девушки. «Не беспокойся об этом. Просто попробуй, проведи с ним вместе побольше времени. Скажи ему, что нас не оказалось дома, и что ты не смогла нас найти. Пригласи его к себе домой на ужин, загладив тем самым как бы свою вину. А после этого предоставь всё матушке-природе, и пусть всё само идет своим чередом. Просто помни, чем меньше говоришь, тем лучше. Так тебе не придется путаться и ошибаться, и тебе меньше нужно будет вспоминать, если он тебя будет о чем-то спрашивать». «Да не волнуйся ты», сказал Пёс, по-дружески хлопнув Нинель по спине так, чтобы ей было больно. «У тебя всё получится! И помни, что это во имя нашего общего дела». Задумчивость на лице Нинель сменилась решимостью, и оба луддита улыбнулись друг другу у нее за спиной.
НЕПОДАЛЕКУ ОТ ФЭРБЕНКСА,
ШТАТ АЛЯСКА
«Ты в этом уверен?», спросил Джон, рассеянно почесываясь.
«Хотелось бы, чтобы у нас было больше мыла. Боже, если начнется тиф…»
Далеко от него, в квебекской глуши, Сног закатил глаза. Спутниковая связь не сумела передать его самодовольную уверенность. «Нет, я просто подумал, что было бы прикольно тебя немножко подразнить. Да, я в этом абсолютно уверен! Ты должен уже получить ту картинку, которую я тебе послал».
«Сног, Сног, остынь». «Блин, ему лучше знать, не стоит подвергать сомнению маэстро».
«Я в восторге, честно. Просто отлично, это просто невероятно». «Если только Скайнет не обнаружил этот наш канал связи, а пока тому никаких подтверждений нет, то это как раз то, что мы искали». Джон посмотрел на схему у себя на экране. Это был один из тех самых пресловутых автоматизированных заводов, построенных в тайне в глухих местах; на чертеже были показаны зоны погрузки, микрогидроэлектростанция, питавшая его энергией, компьютерный центр …
«Всё это не было задумано и построено людьми» , подумал он. «Все эти конвейерные
ленты и проходы между ними, в которых может пройти лишь большая собака.
Вероятно, в них туда-сюда шныряют какие-нибудь небольших размеров роботы-
ремонтники…»
Компьютерщики Сопротивления выяснили, где расположен этот завод, основываясь на тщательном изучении огромного количества спутниковых фотографий. Джон знал, что он наверняка должен был находиться где-то неподалеку от фальшивого лагеря для переселенцев, но и в этом случае установление его точного местонахождения являлось трудом титаническим. «Хорошо», сказал Джон. «Поздравляю тебя и всю твою команду». «Благодарю тебя, о Великий наш Полководец-Хуйло», нараспев протянул Сног. Коннор усмехнулся; он сказал как-то Сногу о прозвище, которое он, будучи подростком, дал самому себе в будущем, когда он вырастет и станет этим Великим Воякой-Придурком… «Не за что, сын мой. Ступай и найди мне еще».
« Еще? Коннор хочет еще? Боже, да ты просто надзиратель. Ты уверен, что тебя зовут не
Легри?»*
- - - - - - - - - - - - - - -
* Саймон Легри - жестокий тиран-работорговец из романа Гарриет Бичер-Стоу
«Хижина дяди Тома».
- - - - - - - - - - - - - - -
«Привыкай, дружище. Это надолго. И осторожней там у себя, в лесной глуши. Коннор, конец связи». Джон откинулся на спинку стула с горящими глазами. Это будет их первая крупная
операция против Скайнета. Сердце его радостно забилось при этой мысли. «Наконец-то я
нанесу удар первым».
ДОТ-ЛЕЙК, ШТАТ АЛЯСКА
Нинель увидела Джона в окно кафе и помахала ему рукой. Он помахал ей в ответ, поставил байк на подставку и снял шлем. Пульс ее ускорился, а во рту пересохло при мысли о том, что она собиралась сделать, но ей нужно было узнать о нем всю правду. Он тот, кого разыскивает Лабейн, или нет? Он не был похож на маньяка-убийцу. Она смотрела на то, как он поднял ногу, перемахнув через байк, сходя с него. Движения его были легкими и изящными, что ее восхищало. На самом деле в нем было много чего, чем она восхищалась. Поэтому ей так не хотелось, чтобы он оказался тем, за кем они охотились…
*
«Она выглядит какой-то немножко напряженной»
, Джон подумал. Он улыбнулся ей, хотя
сам чувствовал себя несколько напряженным. «Ну, так и должно быть - ты же немного
волнуешься на первом серьезном свидании». Сначала он пошел к стойке, как диктовали
новые обычаи, и вытащил небольшой, уже опустошенный наполовину тюбик с зубной пастой. Он лег на прилавок словно со звоном золотой монеты в лучшие дни. «Чашка мятного чая и горшочек кроличьего рагу», сказал владелец, Рэй. Джон кивнул; он почувствовал себя ограбленным, но от запаха готовящегося мяса и гарнира в виде дикого чеснока у него потекли слюнки. Кроме того, ему не терпелось поговорить с Нинель и не хотелось терять время, торгуясь по мелочам. Он чувствовал, как она на него смотрит, словно глазами прожигая дыры на спине его кожаной куртки. Через несколько секунд заказ уже стоял перед ним на подносе. Рэй добавил порцию хлеба, и Джон кивнул и улыбнулся в знак признательности. Он не ел хлеба уже несколько недель. Он поставил поднос на стол между собой и девушкой. «Смотри-ка полюбуйся», сказал он, показав на хлеб. Она улыбнулась и кивнула. «Я только что получила продукты из поставок продовольствия», сказала она. «Поэтому у меня много муки. Так что наслаждайся». И он начал, смакуя каждый кусочек. «Я все думаю о том гамбургере, который ты мне предложил», сказала Нинель. «Знаешь, никогда даже не думала, что мне так сильно чего-то такого захочется. Будто зубы мои жаждут пожевать говядины, и больше ничего не нужно». «Понимаю», сказал Джон. «Я сам даже не понимал, каково это - когда не хватает хлеба. Неплохо было бы и масла», сказал он философски. «Но и так здорово». Она прикусила губы и опустила глаза, рисуя кружок из капельки пролитого чая. «Их не было дома», сказала она и взглянула на него сквозь ресницы. Она пожала плечами и выпрямилась. «Даже не знаю, где они и когда вернутся. Они так делают иногда, уезжают и возвращаются, никому ничего не объясняя». Он посмотрел на нее некоторое время, и она смущенно опустила глаза. «Поэтому ты выглядишь такой напряженной?», спросил он. «Ты думал, что я сержусь на тебя или что-то в этом роде?» Нинель вздохнула и посмотрела на свои руки. «Не знаю. Ты ничего конкретного не утверждал, но намекал на что-то ужасное». Она нахмурилась и подняла глаза, взглянув ему в лицо. «И теперь я не знаю, как быть». Они посмотрели друг на друга, оба ощущая напряжение, а затем одновременно опустили глаза. «Я понимаю, какие чувства ты испытываешь», сказал Джон. «Они друзья, наверное, люди, которым ты как-никак доверяла, а теперь ты даже не можешь задать им вопросы». «Да!», сказала она. «Все именно так. Я должна организовать следующую группу, послезавтра, но как я могу это сделать в таких обстоятельствах? И, знаешь, они могут знать об этом не больше, чем я». Он сочувственно кивнул. «Но тебе все равно хочется что-то сделать». «Ну вообще-то да». Она покачала головой. «Само собой же всё к лучшему не переменится». Он посмотрел на нее. Должен ли он попытаться завербовать ее в Сопротивление?
«Она может уже находиться в лагере противника, сама этого не осознавая» , подумал
он. Конечно, то же самое могло быть и с ее друзьями. Но почему-то он в этом сомневался. Лишь недавно он понял, что, по крайней мере, на какое-то время Скайнет будет нуждаться
в союзниках из числа людей. А понимали ли они , что помогают машине - убийце людей, это уже было не столь важно. Учитывая то, что произошло в Миссури, по крайней мере
некоторые из приспешников Скайнета были готовы, и даже стремились убивать людей ради него. Если он сможет убедить Нинель в том, что эти люди участвуют в чем-то недобром или, по крайней мере, в конечном итоге их деятельность приводит к чему-то недоброму, он смог бы также убедить ее сообщать ему о том, что они затевают. Это было бы намного проще, нежели пытаться внедрить одного из своих людей в эту группировку полностью со стороны. Что может даже оказаться невозможным. «Слушай», сказал он спокойно, «может, нам лучше не углубляться в это здесь». Она огляделась. Здесь были только Рэй и они, и хотя владелец, казалось, был чем-то занят, он мог все слышать. С исчезновением всех радиосигналов голоса людей теперь, казалось, доносились громче. Нинель улыбнулась. «Хорошо», сказала она. «Почему бы не поехать ко мне домой на ужин». Он захлопал глазами. «Я сделаю гренки». «С удовольствием», сказал Джон. Пусть даже она намеревалась его застрелить, но если существовал хоть самый слабый шанс отведать перед этим гренок, то игра стоила свеч.
*
Он гадал, долго ли придется ехать до того места, где он подобрал ее несколько недель назад, но как только они выкатились на шоссе, она помчалась со скоростью около сорока пяти миль в час. А после того как они свернули с дороги на узкую дорожку между кустов, он определенно оказался в невыгодном положении. Ее домик был небольшим и наполовину вросшим в землю, но казался уютным и прочным. Над дверью красовались оленьи рога. Во дворе было много курочек, что-то клевавших. Две собаки - хаски - сразу же встали на дыбы, яростно лая на мотоцикл.
«Должно быть, они хорошо обучены», подумал он. «Они так и не загрызли кур».
Нинель поставила свой велосипед на подставку и подошла к ним, нежно что-то сказав и потрепав загривки. Они радостно ее встретили, помахивая хвостами и высунув языки, не забывая настороженно следить за Джоном. «Спайк и Джонз», сказала она, показав на одного, а затем и на другого пса, абсолютного похожих друг на друга. Джон искоса посмотрел на нее, и она пожала плечами. «Мне нравится, что он делает*. Входи».
- - - - - - - - - - - -
* Имеется в виду американский режиссер Спайк Джонз.
- - - - - - - - - - - -
Домик был небольшой и внутри несколько забит вещами, но здесь было чисто и
аккуратно, насколько это было вообще возможно с учетом стесненных условий. «Кровать, похоже, удобная» , подумал он, взглянув на покрытую мехами двуспальную кровать. Он
решительно отвел от нее в сторону и глаза, и мысли. «Я могу чем-нибудь помочь?», спросил он. «Да. Сядь и постарайся мне не мешать». Она подошла к походной кухне и включила ее. «Можешь меня развлечь чем-нибудь. Расскажи о себе».
«Если б я только мог!» , по привычке, почти автоматически подумал он. Но потом: «Стоп, ведь Судный день уже наступил! Я могу рассказать ей о себе».
Ну, за исключением того, что его отец еще даже не родился. Что вообще-то являлось существенной частью всей истории. «Меня вырастила мама», сказал он. «В основном в Центральной Америке и в некоторых местах южнее. Она… ах, она никогда не ладила с властями. И я никогда не видел своего отца».
«Но я с ним встречусь! Вообще-то я сам сведу его с моей мамой, и это вообще-то
жутковато, в этом какой-то рок».
«Ммм, в общем, рос я в разных местах, кое-как, так и не окончив школу…»
«Звучит удручающе, но по большей части время это было просто замечательное. Не
тогда, когда нас преследовали Терминаторы, и не тогда, когда я был у приемных
родителей, но остальную, большую часть времени».
«Примерно как и у меня с моими родителями!», усмехнулась ему через плечо Нинель. «Из-за чего у мамы твоей были проблемы? Из-за экологии? Борьбы за мир?» «А… в основном из-за того, что взрывала компьютерные заводы», сказал Джон, и поспешно добавил: «Но она не трогала людей. Ее обвинили во многом таком, что… сделала не она, а другие…» «Да, так это и делается - ну - часто делалось раньше», сочувственно сказала Нинель. Он покачал головой. «Вообще-то я не очень-то люблю о себе рассказывать».
«Потому что даже сегодня некоторые доброжелатели могут посчитать, что я лучше
буду выглядеть в смирительной рубашке». «И ты тоже могла бы рассказать мне больше о
себе», предложил он. «Я готовлю. Расскажи мне, чем ты занимался в период после Судного Дня». Он впервые услышал этот термин, произнесенный кем-то, кто не принадлежал к членам его семьи, и это его насторожило. «После чего?» Она оторвала взгляд от того, чем она занималась. «Судного дня?», спросила она. «Так это называют мои друзья». «Ох». Термин исходил от Скайнета? Как только он думал, что больше уже не может еще сильнее ненавидеть эту проклятую тварь, на него опять находило осуждение. Первый кусок хлеба с шипением очутился в горячей сковороде, и он в предвкушении улыбнулся. «Спасибо тебе за это», сказал он. Она улыбнулась ему. «Пожалуйста».
Они жадно поглотили больше половины буханки хлеба. «Хм, я уплетаю большую часть
буханки, обильно покрытой действительно классным сиропом настоящей дикорастущей
голубики. И снова не хватает тут лишь масла, но какая разница, это просто супер!»
«Я рада, что тебе понравилось», сказала она, убирая тарелки. «Позволь мне вымыть посуду», предложил Джон. «Хоть что-то сделать». «Я сама вымою», сказала она, улыбнувшись в ответ на его удивленный взгляд. «Только растоплю печку, чтобы у нас была горячая вода». Он заметил, что в доме было холодно, но ничего не сказал, понимая ее желание экономить на дровах. Это был тяжелейший труд, и он задумался, хватит ли тут деревьев, чтобы поддержать огонь этой зимой. Ну, на Аляске, да… Он мыл посуду, она вытирала, и они говорили и по-дружески шутили. Нинель покормила собак, к их восторженной благодарности, а Джон тем временем следил за этим, соблюдая вежливую дистанцию. По его мнению, хаски были очень близки к волкам, чтобы он мог позволить себе с ними фамильярничать. Когда они вернулись в дом, она заварил чай с шиповником. «На вкус, как бумага в клеточку с чернилами», сказал он, поморщившись. Она засмеялась и поставила на стол баночку с медом. «Мы, наверное, последнее поколение, которое будет знать, что это означает. Хотя бы ненадолго». Он добавил в чай мед, поднял глаза и, встретившись с ней взглядом, медленно улыбнулся. Она покраснела и опустила глаза, затем посмотрела на него сквозь ресницы. Он отхлебнул чай и улыбнулся. «Так лучше». Прикусив губу, она тоже взяла баночку с медом и добавила его себе в чашку, а затем рассмеялась. «Мы думаем об одном и том же?», спросил он, плутовато улыбаясь. «Да, я ужасно боюсь, что это так», сказала она, все еще смеясь. «Не бойся», сказал он. Он взял ее свободную руку двумя своими ладонями. «Ничего страшного в этом нет».
*
Джон держал ее в своих объятьях и смотрел сверху на яркую светлую ее головку, лежавшую у него на плече, чувствуя ее мягкое, ритмичное дыхание у себя на груди, и чувствовал себя… замечательно. Так расслабленно и спокойно он не чувствовал себя уже давно. Он ласково провел ей по плечу большим пальцем и улыбнулся. Она ему нравилась. Он знал, что это не любовь; любовь была у них с Венди, и он узнал бы ее, если бы она снова к нему явилась. Но ему действительно нравилась эта девушка, и кто знает, к чему это может привести? Он восхищался ее самостоятельностью, и ему нравилось ее чувство юмора. Он чувствовал, однако, что она была одной из тех заблудших душ, которые набрасываются на благородное дело. И ему хотелось стать тем, кто даст его ей… «Откуда у тебя шрамы?» Сказала она сонно, глядя на линии на левой стороне его лица. «Не поверишь, лицо мне изранил кибернетически управляемый морской леопард!» Нинель рассмеялась и ткнула его в чувствительное место. «Если не хочешь мне рассказывать, ну ладно. Но мне нравится твое чувство юмора! »
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
АЛЯСКА
«Луддиты?» , спросил Джон, вглядываясь в экран.
Стажер - подававший неплохие надежды в разведывательной работе - принес новую охапку наколотых дров и подкинул несколько поленьев в дровяную печь. Она ухнула, издав приглушенный свист, а он тем временем отрегулировал воздухозаборник, и сырой дневной холод немного отступил. «Так точно, сэр. Такие у нас данные», сказал Джек Брок. Джон закатил глаза. Джек все еще тащился от этого военного жаргона, а вот Джона Коннора он уже достал.
«Лучше уж свыкнуться с этим» , подумал он, смирившись. Теперь он станет
общепринятым языком общения на ближайшие тридцать лет или даже больше.
«И жаргон необходим для каждого такого разговора по связи. Это помогает четко и
ясно обозначать задачи организации».
«Их там, должно быть, миллионы», говорил Брок. Коннор тут же вернулся к текущему вопросу. «И так по всему миру», согласился он. «Ну сотни тысяч, по меньшей мере». Он выпрямился. «Вы там молодцы, Джек. Поздравь от моего имени Риза и Сьюзи за хорошую работу. Конец связи». «Спасибо, Джон. Хорошо, передам. Конец связи». Луддиты. Он знал, что у Скайнета имеется поддержка со стороны части людей, но он
никак не ожидал, что она придет именно с этой стороны. Ненавидящие технический
прогресс, уничтожавшие машины и презиравшие науку луддиты казались последними, к кому Скайнет мог прибегнуть в качестве своих помощников. И все же…
«У них во многом одни и те же цели. А именно, сокращение численности человечества и
потребления им энергии. Конечно, не думаю, чтобы большинству луддитов хотелось бы
сократить человечество до нуля». Но наверняка есть и такие. Он содрогнулся. «Такие
идеи были бы для Венди просто ненавистны».
Коннор перебрался на теперь уже ставшую многолюдной площадку некогда заброшенного здания, приобретенного его матерью - изначально это было правление и плавильный цех нескольких золотодобывающих компаний. Они потратили немало времени и денег на ремонт и переделку здания изнутри, еще до Судного Дня. Снаружи оно было неплохо замаскировано под несколько полуразрушенных старых построек из неокрашенной сосны. Внутри они были хорошо защищены от непогоды, и места в них хватало, чтобы вместить казармы, офисы, учебно-тренировочные площадки, столовую и защищенное даже от ядерных взрывов хранилище с тоннами электронной аппаратуры. Но Джон все равно иногда возвращался домой; ему нужно было побыть одному. Но сердце его переполняла гордость, когда он видел, как те люди, которых они привлекли в Сопротивление еще до Судного дня, стали уже вносить свою лепту, сами привлекая новых людей. Сопротивление начинало формироваться по-настоящему.
«Помогает то, что на этот раз нам не приходится наверстывать, начиная с нуля» , подумал он. На создание всего этого они истратили добровольно переданное им состояние
Дитера. Воспользовались всеми его связями и возможностями, и это совершенно очевидно приносило свои плоды. И теперь они находились в стадии, несколько напоминавшей гонку, пытаясь помешать Скайнету создать собственную армию, или, по крайней мере, победить ее гораздо быстрее, чем это было в первый раз. Означает ли это, что Кайл Риз никогда не родится, или что, родившись, он никогда не будет отправлен в прошлое?
«И что однажды я исчезну будто на полуслове?» , задавал себе вопрос Джон. «Да какая
разница? Что такое одна какая-то жизнь, если я могу спасти миллионы, пожертвовав
своей».
Ему никогда не нравилась мысль, что ему суждено послать отца на верную смерть. Если
бы он мог предотвратить это, прекратив собственное существование, ну, C’est la guerre
[Это война (фр.)] . Он усмехнулся. «Но вряд ли я об этом узнаю».
КОМОДОРО-РИВАДАВИЯ, АРГЕНТИНА
«Я же не прошу у вас всей вашей продукции, вовсе нет», сказала Сара. «Я лишь прошу некоторого увеличения поставок в те страны, куда вы ее уже отправляете». «Но всё в пользу Соединенных Штатов», сказал сеньор Реймер. «А разве нам нужно, чтобы Соединенные Штаты снова стали такими мощными?»
«Блин!» , подумала Сара. «Послушать здешних, так можно подумать, что мы были
какими-то римскими легионерами; которые повсюду вторгались, захватывая всё, что
плохо лежало - включая людей, - а затем делали вид, что это очень хорошо, потому что
однажды оставшееся здесь население станет гражданами. У нас были свои недостатки, но видит Бог, такими уж плохими мы не были».
Испанский у Сары был практически без акцента - с легкими парагвайскими и никарагуанскими особенностями - и ей редко приходилось говорить, что родом она из Калифорнии. Это всё упрощало. К сожалению, невозможно было решать тут дела, не будучи чуть прямолинейной. На мгновение она выглянула в окно, стараясь умерить свой внутренний гнев. Город Комодоро-Ривадавия располагался на самом севере Патагонии; крутые берега низвергались тут к холодным серым волнам, и повсюду виднелись нефтехранилища, трубопроводы и вышки нефтеперерабатывающих предприятий. В воздухе не ощущалось резких запахов, потому что здесь постоянно дули ветры - она продумывала вариант скрываться именно здесь, когда была в бегах вместе с Джоном после нападения на Кибердайн, но эти постоянные завывания и безрадостный, невзрачный равнинный ландшафт ей не приглянулись. Здания в Комодоро были в основном средней высотности и размеров, с плоскими крышами; на одном из самых крупных висела цветная реклама «Кока-колы» высотой этажей в 10, и посмотреть на нее приезжали в город скотоводы, выращивавшие овец.
«И им приходится торговать нефтью» , сказала она себе. Аргентина пострадала мало -
пока по ней не было нанесено вообще ни одного ядерного удара. Это не предотвратило, однако, экономический крах, беспорядки, региональный вождизм полевых командиров и общий кризис в целом. Она предпочла бы иметь дело с Венесуэлой, но нефтепромыслы Марикаибо были достаточно крупными, чтобы попасть в список целей ядерных бомбардировок. «Вряд ли Соединенные Штаты снова станут такими же сильными, как прежде», сказала она вслух. «И в то же время там есть люди, нуждающиеся в нашей помощи. А здесь есть возможности - у тех, кто дальновиден, чтобы ими воспользоваться. Южная Америка в состоянии занять место мирового лидера».
Реймер задумался. «Да, но какая именно южноамериканская страна станет лидирующей?
Вот в чем вопрос». Многолетняя выучка дала Саре силы не закатать глаза и не заорать:
«Нет, не в этом, идиот!»
Соединенные Штаты никогда не стали бы такими сильными, чтобы такие дебилы, как этот, ими бы возмущались, если бы главным для них вопросом был: «Какой штат будет самым главным?» Неудивительно, что Симон Боливар, южноамериканский аналог Джорджа Вашингтона, умер в отчаянии, говоря, что вся его жизнь была похожа на
попытку вспахать море …
Разумеется, всё было бы гораздо сложнее и жестче, если бы первым американцам пришлось бы сражаться со Скайнетом, а не просто с какими-то британцами. Но рассказывать сеньору Реймеру об угрозе со стороны какого-то суперкомпьютера, безусловно, означало положить конец этому и так уже висевшему на последней ниточке разговору.
«Несчастный идиот», подумала она. «Рано или поздно Скайнет явится и за вами тоже -
с ядерным оружием, эпидемическими язвами или со своими Охотниками-Убийцами, или
же со всем вышеперечисленным».
Она проделала весь путь от Мексики почти до самой оконечности Аргентины, подтверждая договоренности о поставках продовольствия и прочего необходимого, которое будет направляться их ячейкам Сопротивления в Соединенных Штатах. Но неожиданно некоторые из тех, с которыми у нее уже были заключены контракты, стали возражать, что она не представляет правительство США. Это было странно, потому что она никогда этого и не утверждала. Так как выхватить пистолет и прострелить им башку ничем помочь не могло, Сара прибегла к помощи дипломатии и иногда—
Ладно, чаще, чем иногда - ко взяткам.
Как ни странно, придерживаться ранее заключенных соглашений оказались более склонны
преступники. Но с другой стороны, они знали , что она действительно может вытащить
ствол и их замочить. Твердое понимание того, что такая возможность существовала, удерживало всё в удобных рамках цивилизованных переговоров; не говоря уже о том, что они знали, что у нее есть поддержка, люди, которые ее выручат, или, по крайней мере, отомстят за ее смерть. И это было особенно полезно, потому что она была женщиной, пытавшейся действовать в чрезвычайно мачистском обществе. Умный мафиози понимал, что стволу все равно, есть ли у его владельца маникюр и духи. Но многие политики и бизнесмены, с которыми ей приходилось иметь дело, являлись жлобами-сексистами, которые, если бы она на них набросилась, вполне могли бы заметить, каким огромным выглядел ствол в ее изящной маленькой ручке. До сих пор, несмотря на все сложности, ее результативность пока что была довольно высокой. Но топливо являлось самым важным элементом, и выпросить его у нефтяников было сложно. Особенно у тех, кто вдруг возомнил себя мировыми лидерами. Если бы только она могла сказать им, что они находятся в гораздо большей опасности, чем себе это представляют. Но Скайнет еще не был готов сделать свой ход, поэтому любая попытка раскрыть его зловещие планы приведет лишь к тому, что в Южной и Центральной Америке ее засмеют, и, возможно, упекут в еще одну психушку. «Никогда бы не подумала, что мне захочется увидеть здесь Терминатора», думала Сара. «Но мне действительно хочется, чтобы один из них, вот прямо сейчас, ворвался бы сюда и сбил ухмылку с жирной рожи этого Реймера». Из приёмной в кабинет Реймера ворвался его помощник со сверкающими темными глазами. «Сэр! В гавань только что вошла американская подводная лодка!»
«Это даже лучше, чем Терминатор» , подумала Сара, однако она была впечатлена
сроками. Этим фактором она действительно могла бы воспользоваться. При условии, что она сможет помешать аргентинскому правительству ее захватить. По обоюдному согласию они с Реймером закончили встречу, запланировав обсудить остальное на следующий день.
*
Капитан Таддеус Чу был невесел. Он был мрачен с того момента, как не подчинился приказам адмирала Рида прибыть в эту груду ядерному пепла, которую представлял собой Сан-Диего. Рид ответил на все просьбы Чу о подтверждении приказа правильными кодами, и голос определенно принадлежал адмиралу. Другие офицеры с Чу в этом были согласны. Но они тоже заметили что-то странное в том, как он говорил. Да, что-то странное, даже помимо его безумного приказа совершить самоубийство. Кроме того, Чу мониторил гражданское вещание и увидел обращение женщины по имени Сара Коннор, которая описала сложившееся положение с ужасающей точностью. Без всякого оповещения гражданского населения и общественности каждое военно-морское судно, недавно переоборудованное с помощью сложного новейшего кибер-мозга, обнаружило, что выпускает ракеты без всяких распоряжений это сделать, и теперь беспомощно блуждало по морским путям, а экипажи их гибли от голода. Его старушка находилась в самом конце списка субмарин, подлежащих
переоборудованию; это была ракетная подлодка класса «Огайо» , первоначально
оснащенная ракетами «Трайдент», но переделанная в десантный вертолётоносец со ста десантниками - «морскими котиками» - на борту. Они должны были уже быть в Сан-Диего, когда упали бомбы, но из-за аварии, которая потребовала довольно обширного ремонта, они задержались на Окинаве в течение тех двух критических недель. Чу с нетерпением ожидал лучшего ремонта на военно-морском объекте в Калифорнии; теперь же казалось, что его старушка будет носить эти шрамы на носу до конца своих дней. И все же он был благодарен судьбе за эту аварию; хотя он и жалел тех, кто потерял свои семьи в Калифорнии, ему не приходилось сожалеть о том, что сам он остался жив. Теперь они были совсем почти без еды и нуждались также и во многом другом. Большинство портов Западного побережья Соединенных Штатов было превращено в руины, а анализ ситуации, который можно было провести с борта судна, показал, что Восточное побережье находится в ненамного лучшем состоянии. То же самое касалось и побережий Китая, Японии, России и Европы. В Южной Америке, однако, кое-какие возможности оставались. Вот почему они прибыли сюда, в Комодоро-Ривадавию - в крупный город, с неплохой портовой инфраструктурой и с определенной историей дружеских отношений с Соединенными Штатами. Не то чтобы это обязательно имело какое-то значение в эти дни пост-ядерного Холокоста. Боб Вон, его старший помощник, постучал и просунул голову в дверь дежурного помещения Чу, которое была размером с гардероб. Все-таки подлодка оставалась подлодкой, даже если водоизмещение у нее было как у линкора «Дредноут». «Тут делегация из города, хотят с вами встретиться, капитан». «Сейчас», сказал Чу. Он посидел еще некоторое время, собираясь с мыслями, затем взял фуражку и последовал за старпомом на палубу. Он примет решение впустить людей через люк позже. На пирсе его дожидалось несколько нетерпеливых мужчин в дорогих костюмах и один какой-то парень в военной форме с впечатляющим количеством вычурных орденов и медалей на груди. Они посмотрели на Чу, явно ожидая от него приглашения на борт. Температура была довольно низкой, напоминая о том, что смене времен года в южном полушарии пришел конец, не говоря уже о загрязнении, по-прежнему циркулировавшем в верхних слоях атмосферы.
«Никакого почетного караула или еще чего-нибудь подобного» , подумал Чу. Он этому
удивился; по виду они были похожи на людей, обожавших всякие церемонии. Он сошел с
трапа, у которого все же стоял вооруженный караул - его собственные люди - и кивнул
делегации. «Джентльмены!», пригласил их капитан к разговору. «Хотелось бы вас на несколько слов, капитан?», сказал один из них, особо прилизанный, гламурный и скользкий субъект, на отличном английском языке. Чу не был уверен, был ли этот вопрос просьбой назвать свое имя или подтвердить свое
звание и должность. «И то, и другое, наверное». «Я Таддеус Чу», сказал он. «Капитан
корабля «Рузвельт» ВМФ США. И я рад побеседовать с вами, господа. Приглашаю вас на борт, но должен напомнить вам, что если вы окажетесь на борту, вы вступите на территорию Соединенных Штатов». Делегация некоторое время просто смотрела на него, молча и не двигаясь. Затем вперед вышел их представитель, который не соизволил представиться. «Вы должны знать, г-н Чу», сказал он, нахмурившись, что, вероятно, скрывало некоторое внутреннее ликование, «что Соединенные Штаты по сути перестали существовать».
«Я капитан Чу, сэр. И может оказаться, что ваша оценка слишком преждевременна».
«Ну-ну, успокойтесь, капитан. США - это теперь почти развороченная пустыня, и по всей вероятности, никогда уже больше не возродится. Если бы и вы сами так не считали, вы бы здесь не остановились». Он самодовольно улыбнулся капитану. «Не так ли?» Чу посмотрел на него с тоской на душе и с каменным лицом. Он правда не ожидал, что эта встреча будет легкой, но едва ли он думал, что они будут такими наглыми. «Добро пожаловать на борт, джентльмены, но вы должны понимать, что входя на борт, вы оказываетесь на территории США». Люди на пирсе посмотрели друг на друга и тихо посовещались. Затем вперед снова вышел их представитель. «По-видимому, нам придется вас оставить, чтобы вы обдумали ваши варианты, капитан», сказал он. Он показал рукой на устье гавани. Глаза у Чу расширились от ужаса, когда он увидел, как позади «Рузвельта» появился и занял позицию огромный нефтяной танкер. Он повернулся и посмотрел на ухмыляющихся на пирсе людей. «Просто дайте нам знать, когда образумитесь». Мужчина приветливо улыбнулся, и вся группа повернулась и ушла. Капитан скрестил руки на груди и, не веря своим глазам, смотрел на то, как они удаляются. Когда он входил в эту гавань, самой крупной проблемой, его беспокоившей, было то, чем он будет расплачиваться за продукты. Теперь же он столкнулся лицом к лицу с перспективой капитуляции на еще не известных условиях или же с вариантом сделать что-то весьма мерзкое. Несмотря на то, что на борту судна находилась сотня десантников, он должен был минимизировать любой неизбежный ущерб.
«Но черт подери! Мне не хочется войти в историю в качестве какого-то пирата».
Но ему также не хотелось, чтобы его запомнили как того, кто просто сдал свой корабль. Его отец прибыл в Соединенные Штаты из Южного Вьетнама на каком-то жалком потрепанном суденышке и в жестоких схватках с тайскими пиратами. И он не намеревался вновь начинать семейную сагу, на сей раз в Латинской Америке.
«Образумиться! Я в полной своей американо-азиатской жопе!» , подумал он и,
развернувшись, стал спускаться вниз. «Вызовите ко мне старшего помощника Смита», почти прорычал он.
*
Сара следила за происходящим в бинокль; в Комодоро, к счастью, имелся неплохой выбор высот, с которых можно было обозреть все стороны света - или, по крайней мере, Патагонии. Ей не нужно было уметь читать по губам, чтобы понять, что произошло. Как только она увидела этот движущийся танкер, она догадалась, чем закончится эта встреча. Субмарина оказалась аккуратно пойманной в ловушку, и капитан мало что мог против этого сделать. Ничего цивилизованного, в любом случае. Совершенно очевидно, что им нужно было помочь. Сара развернулась и ушла. У нее было назначено несколько встреч, и необходимо было еще получить кое-какую информацию.
«И к тому же я не такая цивилизованная, как они» , подумала она.
*
После невеселого ужина из риса на пару и воды Чу ушел в свою каюту, чтобы «рассмотреть свои варианты». Эта перспектива заставила его радоваться даже такой невзрачной еде. Он решил не разрешать увольнений на берег, как он изначально планировал, в надежде дать своим людям возможность самостоятельно найти себе на обед что-нибудь более существенное. Теперь можно было сказать наверняка, что любой американец, покидающий «Рузвельт», будет немедленно схвачен.
«В этом случае они, конечно же, получат, по крайней мере, чуть более сытный ужин».
В дверь постучали. «Войдите», отозвался Чу. «Сэр», сказал его старпом, «для вас сообщение, но вам придется принять его в терминале дешифровки». Капитан удивленно поднял брови. Редко когда сообщения нельзя было передать ему в каюту. «Сообщение от командования?» «Нет, сэр. Оно передается через модулированный с помощью гидрофона звуковой сигнал, поступающий снаружи корпуса. Оно искусно скрыто - на вахте гидроакустиков не могут определить местонахождение источника». «Кто бы это мог быть?», спросил он, тут же встревожившись, но хорошо скрыв это
беспокойство. «Если у местных за корпусом лодки есть водолазы с магнитными минами, то нам пиздец».
Его подчиненный посмотрел на Чу и тяжело сглотнул, проявив больше эмоций, чем обычно он демонстрировал за неделю; он был очень черным, и от стресса его луизианский акцент бассейна Миссисипи только усилился. «Она сказала, что она Сара Коннор, сэр. Но сообщение может исходить откуда угодно». Чу поднялся и последовал за своим заместителем по узкому коридору. Уклоняться от острых выступов и концов оборудования, торчавших повсюду и готовых разорвать форму или ушибить локоть, а также разноцветных кабелей, стало уже столь обыденным, словно вторая натура, но все же он умел ценить свежий прибрежный воздух. В больших атомных подлодках не возникало застоявшейся вони, как в более старых подлодках былых времен, однако после нескольких недель пребывания под водой воздух все же действительно становился спертым.
«И матросы отощали без еды» , подумал он мрачно. «Будем надеяться, что эта Сара
Коннор чем-то поможет».
*
Сара плавала рядом с подлодкой, ожидая ответа капитана; здесь, в пятнадцати футах под водой, было бы темно и днем, а сейчас было уже значительно позже захода солнца. Вода была холодной, но ее гидрокостюм делал это терпимым; она не считала, что ей следует беспокоиться насчет того, что кто-нибудь на борту лодки ее здесь обнаружит. За ними внимательно наблюдали из гавани и с нефтяного танкера, и при первых же признаках того, что матросы подлодки развертываются для боя, у них возникнут проблемы. Ее дорогое устройство в маске для лица позволяло ей говорить с ними так, словно она находилась не в воде, а на суше. В конце концов они выяснят, что она находится где-то рядом с подлодкой, но, скорее всего, не ранее того, как она отплывет. «Говорит капитан Таддеус Чу, корабль ВМФ США «Рузвельт». Пожалуйста, назовитесь». Губы ее ехидно скривились, он говорил с ней не в приказном тоне. «Говорит Сара Коннор», сказала она. «Возможно, вы слышали моё обращение по СМИ». «Да, мэм». Черт, похоже, это действительно она. «Что вы хотите?» «Помочь. Южнее по побережью, в Пуэрто-Десеадо, находится тайник с продовольствием. Вам придется забрать его самостоятельно. Буду ждать вас там».
«Спасибо, мэм», сказал Чу. «Но у нас здесь небольшая проблема». «Которую вы,
вероятно, заметили, так как она размером с огромное городское здание, и торчит за
моей спиной».
«Мы об этом уже позаботились, капитан. Будьте готовы выдвигаться немедленно. Коннор, конец связи». «Мэм?», спросил Чу. Он посмотрел на радиста. «Она отключилась, сэр». Чу поднял глаза и долго смотрел на Боба Вона. Затем он пожал плечами. «В случае чего, если все пойдет по наихудшему сценарию, у нас была учебная тревога. Если же нам повезет, и эта дама столь же благожелательна, как и та добрая весть, которую она нам сообщила, мы снова возобновим наше нормальное функционирование. Доложить обстановку?» «Готовы выдвигаться, сэр, согласно вашему приказу». У атомной лодки был свой плюс; пока реактор не заглушен и работает, она всегда в готовности тронуться с места в любой момент, и не нужно беспокоиться о трате топлива.
*
Сара отплыла, следуя GPS-компасу у себя на руке, время от времени на него поглядывая и уверенная в том, что наняла лучших пиратов, которых только можно было купить за чистое золото. Она покинула их тогда, когда они стали взбираться на огромный танкер сбоку. Они были хорошо вооружены и вполне способны были справиться с небольшой группой солдат на борту, а двое из них могли управлять танкером, если на борту не останется никого из экипажа. Она выскочила из воды в удаленном уголке гавани, вдали от прожекторов, установленных военными. Ее видавший виды джип - управлять чем-нибудь более желанным, например Хамви, означало нарываться на неприятности - и одежда были там же и такими же, какими она их оставила; если бы кто-нибудь попытался их забрать, то произошло бы нечто очень громкое и печальное для вора. Под ее руками и коленями оказался жесткий галечный берег, когда она по-пластунски выползла из волн, а воздух окутал холодом ее обнаженную кожу, когда она сбросила с себя синтетическую ткань и быстро надела одежду, дрожа и подпрыгивая. Затем в руках у нее появился новейший бинокль. В данный момент она ничем не могла помочь улучшить текущую операцию.
«Боже» , вдруг подумалось ей. «Как же изменилось всё за все эти годы… Интересно, как
чувствовала бы себя сейчас Сара Коннор - студентка и официантка? Ведь там, может
быть, сейчас гибнут люди - из-за меня - а теперь я спокойна в доску, несмотря ни на
что».
Затем она пожала плечами. Так и должно быть, если уж нужно победить Скайнет. Что сказал по этому поводу тот немецкий философ Дитер? «Тот, кто сражается с драконами, сам становится драконом?»*
- - - - - - - - - - - - - -
* Фраза из Ницще, существует в нескольких вариантах: 1) «Тот, кто слишком долго
воюет с драконами, сам становится одним из них»; 2) «Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты
долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя». Оригинал: «Wer mit
Ungeheuern kampft, mag zusehn, dass er nicht dabei zum Ungeheuer wird. Und wenn du lange in einen Abgrund blickst, blickt der Abgrund auch in dich hinein». См. Вику.
- - - - - - - - - - - - - -
Тем не менее, в бинокль она не увидела вспышек стволов. Она переключилась на инфракрасный режим…
«Они запустили двигатели».
Она увидела горячие струйки, вырвавшиеся из трубы сзади, и другие, чуть послабее, похожие на разноцветные расплывчатые кляксы в боковой части корпуса на корме. Танкер не был супергигантом, использующим паровые турбины и долго трогающимся с места. Он был средних размеров и использовался, очевидно, для перевозки нефтепродуктов вдоль побережья, около пятидесяти тысяч тонн, и работал на больших дизелях. Таких, какие можно было запустить сразу же; даже если бы он был относительно современным, всеми процессами, в крайнем случае, можно было управлять с мостика.
«Да, вот он пошел».
Но так медленно, что сначала казалось, что он вообще не двигается. Танкер наполовину уже сдал назад к своему причалу, прежде чем солдаты на берегу поняли, что происходит, а подлодка тем временем стала поворачиваться и уходить от причала. Маневрировала она
осторожно - лодки класса «Огайо» были добрых 560 футов в длину [170 м] - но быстро, сдав назад, а затем направившись к выходу из гавани, да так стремительно, что гладкие
черные волны стали взбивать пену. Сара ухмыльнулась и, собрав свое подводное снаряжение, бросила его на заднее сиденье своего джипа, сама прыгнув на сиденье водителя. Ей нужно было встретиться с субмариной.
*
Единственное хорошее, что можно было сказать о Пуэрто-Десеадо, это то, что тут было чуть более живописно, чем в Комодоро, с его кучей нефтеперерабатывающих заводов.
«Чем вряд ли можно похвастаться» , подумала Сара Коннор. «Ну ладно, архитектура
рубежа столетий там интересна».
А вот что более важно было с точки зрения ее целей, так это тот факт, что местные власти здесь не разбежались; в этом регионе не было - ну, или было мало - бандитов, и достаточно дешевыми были продукты. Особенно, если вам нравилась баранина, потому
что местные «эстансии» потеряли рынки сбыта.
Сару просто мутило от этого, настолько, что от вида наваленных друг на друга туш ее даже слегка тошнило, хотя она давно уже преодолела всякую брезгливость горожанки в отношении забоя скота и птицы.
«И все же моряки будут рады это получить» , подумала она.
Туши лежали так, как их побросали из грузовиков; не совсем в санитарных условиях, но приходилось оставить их так, и погода была достаточно холодной, так что они не должны были испортиться в течение одного-двух дней. Она раздобыла мешки с мукой и консервированные овощи из Чубутской долины. Она сидела на груде ящиков и смотрела в бинокль на то, как из морских волн поднялась на поверхность субмарина. Появилось несколько групп людей, которые стали надувать плоты и сбрасывать их в воду; затем некоторые попрыгали в море рядом с ними. Они и те люди, которые все еще находились на борту подлодки, сманеврировали, подплыв к кораблю,
поднялись на борт «зодиаков» [плотов] и направились к берегу. Она увидела приборы
ночного видения у них на лицах и задалась вопросом, заметили ли уже они ее или нет. Эти люди были явно хорошо обученными и действовали умело; на развертывание надувных лодок с моторами им потребовалось лишь чуть более пяти минут, и часть этого времени ушло на то, чтобы плоты надулись.
«О, это счастливый день для Сопротивления» , подумала она. «Сто натренированных
морских десантников, остальная часть экипажа, сама подлодка…»
Они были вооружены и, судя по тому, куда были обращены их головы, они определенно ее увидели. Сара мрачно улыбнулась. Технология вещь замечательная - когда она на вашей стороне. Она соскользнула с груды ящиков и встала, дожидаясь, когда зодиаки причалят к берегу. К ней подбежал один из них - молодой, крепкий, накачанный, в камуфляже и бронежилете, лицо которого трудно было разглядеть за очками. «Вы Сара Коннор?», спросил он. Она кивнула и сказала: «Да. Мне хотелось бы поговорить с вашим капитаном, если он не против». «Сара Коннор хотела бы поговорить с капитаном», сказал он. Она удивленно заморгала, но потом поняла, что у него у рта микрофон, почти невидимый в темноте. «Капитан хочет, чтобы я привез вас к нему поскорее, мэм», сказал матрос. «Давайте заполним плот продуктами», сказала она. «Не нужно будет тратить топливо». Матрос передал это, а затем кивнул и схватил мешок с рисом. Сара последовала его примеру, и вскоре они уже заполнили зодиак до отказа и отправились, и в лица им полетели холодные соленые брызги. Подняв глаза и взглянув на командную рубку, она увидела два темных силуэта, вырисовывавшихся на фоне ночного неба, над пикирующими самолетами. «Разрешите подняться на борт», тихо сказала она. «Разрешаю, миз Коннор», сказал Чу. «Добро пожаловать на борт».
*
Только когда он сел за свой стол, он понял, какая она маленькая. Почему-то он ожидал
увидеть некую амазонку, шести футов ростом [180 см] или даже выше и с накачанными
мускулами. Хотя для женщины средних лет она была вообще-то довольно мускулистой и двигалась с легкостью, характерной для тех, кто держал себя в хорошей форме. Он указал ей на стул, и она вежливо ему улыбнулась и села. «Спасибо вам за помощь, миз Коннор», сказал он. «Это для меня было огромным удовольствием», ответила она, «вставить палки в колеса сеньору Реймеру». «Реймеру?» «Той акуле в шелковом костюме», сказала ему Сара. «Тому, кто, без сомнения, и устроил так, чтобы запереть вас в порту. Он меня раздражает». Она выпрямилась, чуть наклонившись вперед. «Но давайте перейдем к делу». «Так я и знал», сказал Чу с сожалением. Он положил руки на свой стол. «Здесь корабль ВМС США, миз Коннор. Ни мой экипаж, ни я, не можем ни с кем иметь никаких дел без прямого приказа». Сара отвела глаза и медленно кивнула, а затем посмотрела на него искоса. «Не хотите ли вы сказать, что всякий раз, когда вы оказываетесь на расстоянии прямой видимости с другими кораблями ВМС США, это можно назвать мирной, братской встречей?» Он удивленно заморгал, прежде чем успел остановиться и улыбнулся в ответ на ее понимающую улыбку. Хотя, как она могла знать, что, когда он отказался выполнить приказ прибыть в Сан-Диего, его корабль немедленно стал подвергаться обстрелам со стороны других военных кораблей? Один из них, совершенно новая подлодка класса «Лос-Анджелес», выпустила по ним самонаводящуюся торпеду с ядерной боеголовкой, чуть не уничтожив «Рузвельт».
Но он знал - он это знал , - что экипаж этого не делал. Звонки с частных сотовых
телефонов капитанов предупредили его, что они потеряли контроль над управлением своими кораблями. После того, как их переоборудовали, экипажи были сокращены до минимального уровня дежурных команд, и оказалось, что никто на борту, ни мужчины, ни женщины, не владеет теми техническими знаниями, которые могли бы помочь им вернуть в свои руки управление контролируемыми компьютерами кораблями. Кроме того, они также слишком поздно обнаружили, что компьютеры были очень хорошо защищены внушительными батареями автоматического оружия.
Чу уставился на Сару Коннор. «Откуда она могла об этом знать?»
Она в ответ уставилась на него, с печальным и немного усталым выражением лица. Она покачала головой и откинула назад волосы. «На самом деле не имеет особого значения, откуда мне это известно», сказала она, снова поразив его. «Важно то, что моя информация точна». Вошел адъютант капитана с подносом в руках - с двумя чашками куриного супа и горячими булочками. «Не надо, я в порядке», сказала Сара, когда он попытался поставить чашку на стол рядом с
ней. «Почему бы вам этим не угоститься».
Адъютант взглянул на Чу, который кивнул, и улыбнувшись, он взял поднос и направился к выходу. «Тэлэн», сказал Чу. Он подтолкнул к нему корзинку с булочками. «Возьми парочку». «Спасибо, сэр». Адъютант взял две штуки и вышел. Чу посмотрел на Сару, которая улыбнулась. «Угощайтесь», сказала она. «Еще раз спасибо за это, мэм». Капитан попробовал ложечку; он почти физически ощутил, как горячий суп придает ему сил. «Мы довольно сильно исхудали, пришлось затянуть пояса». Она немного усмехнулась, а затем стала очень серьезной. «Не хочу портить вам аппетит, капитан, но у меня есть очень плохие, если не совершенно неожиданные для вас новости». «И что бы это могло быть?», спросил Чу. «Федерального правительства больше не существует». Капитан продолжал есть суп, думая о том, что она сказала. Затем он приложил к губам салфетку. «При всем уважении, мэм, вы не можете это знать наверняка». Со вздохом она начала ему всё излагать. «Скайнет. Вы должны были об этом слышать». Он кивнул, и она продолжила: «Он контролирует всё: корабли, самолеты, ракеты и» - она чуть наклонила голову вперед - «все базы и бункеры». Как то лько в воздух стали подниматься ракеты, руководителей правительства и многих «лучших умов» страны в спешном порядке затолкали в надежные убежища с системой кондиционирования воздуха в самые глубокие защищенные от ядерных взрывов бункеры на планете. И с этого печального дня никого из этих людей ни разу не видели вживую. И никогда не увидят. «Этот проклятый компьютер взбесился, капитан. Мы не отправляли в воздух эти ракеты, и ваши товарищи-капитаны не пытались вас уничтожить по собственной воле, и вы это знаете». Она развела руками. «По меньшей мере, вы должны были это заподозрить». Он не ответил, разламывая тем временем выпечку, а затем надкусил отслаивавшуюся половинку. Сара Коннор его просто обескураживала. Половину времени она, казалось, читала его мысли; в оставшееся время она рассказывала ему то, что звучало поистине ужасно. «Почему бы нам не перейти теперь к сути дела?», сказал он. «Что, собственно, вы хотите, мэм?» «Я хочу, чтобы вы служили народу Соединенных Штатов, который отчаянно нуждается в вашей помощи». Она улыбнулась, увидев, как он удивленно заморгал. «Всё хуже, чем вы думаете», сказала она. «Бомбы были лишь первой фазой. После этого людей стали сгонять, якобы по распоряжению правительства, в концлагеря, переселенческие и строительные». Чу нахмурился. «Звучит как-то не очень», сказал он. «Однако мне это не кажется совершенно неразумным». «Вот почему очень многие с этим согласились и подчинились», сказала Сара, согласившись с ним. «Во многих этих лагерях заключенные были сознательно заражены такими заболеваниями, как холера, или их вынуждают работать в опасных условиях с плохим питанием и кровом. И этим занимаются мужчины и женщины в этой, в вашей форме». Он приблизил к ней голову: «Мужчины и женщины в форме, но…?»
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ