Восточные иллюминаты. Галатия

Крупное существо, сражавшееся на стороне масонов, израненное и, похоже, без боеприпасов, стало отходить к морю.

Восточные иллюминаты рванулись в его сторону.

Демон отходил морю, он зашел в воду и теперь отбегал рывками, ковыляя. Он стоял по пояс в воде.

Вот Грейс и оказалась здесь. Она бежала к краю берега моря. У нее в руках был крупнокалиберный карабин. Позади неслись Кимберли, Джон и Мелани. В руках карабин, в магазине – восемь патронов.

Грейс начала стрелять в демона. Товарищи – тоже, они выпускали очереди по два-три выстрела. Так… Теперь остановиться… Сделать два выстрела в голову… Оба – в цель… Могучий враг зарычал.

Теперь – еще два шага вперед… И опять стрелять… Вокруг продолжали раздаваться очереди из мощных автоматических винтовок. Остальные, похоже, попадали – демон рычал и дергался… Может, тут были попадания в голову первыми выстрелами из коротких очередей…

Грейс опустошила магазин. Могучий враг рухнул вниз, погрузившись под воду… Так… Целиться в его сторону из «инрема-11»…

Крупное существо не поднималось. Так… Теперь посмотреть, что позади… Вроде сзади нет врагов. А как же демон? Он до сих пор не всплывал. Грейс стояла на берегу и смотрела туда, где тонул демон. Она продолжала туда смотреть. И тут Грейс оказалась в мире чистого света.

***

Кендрик лежал. Посреди была громадная серая дорожка. Она состояла из серого материала, похожего на камень. Окружающие места были покрыты желто-сероватой травой, растущей в виде колосков, а еще зеленой. Много-много мест, похожих на пустыри. Вдалеке можно было разглядеть квартальчик из кирпичных домов, самый большой из них состоял из оранжево-рыжеватого темного кирпича и был трехэтажным. Тут встречались и другие подобные квартальчики. Вдалеке росли леса со множеством елей и сосен.

А ближе было много-много открытого пространства, поросшего травой.

По дорожке шла девушка, которая была в сто раз больше человеческого роста. И ее вес был увеличен, соответственно, в миллион раз. Она увеличилась, чтобы раздавить Кендрика. Место, на котором он лежал, было помечено на дорожке более светлым цветом, и девушка знала, куда наступить.

Сейчас она была ростом больше ста шестидесяти метров, рост был увеличен в сто раз, а вес – в миллион.

Ее волосы были желтыми, длинными, глаза – голубыми, лицо – овальное.

На ней были черное платье, желтые колготки и черные туфли на каблуках, высоких, но не очень.

Она приближалась. Деревья, росшие в лесах рядом, по высоте не доходили до середины ее колена.

Девушка была все ближе. Она наступила на Кендрика, сплющив его тело в лепешку, раздавив его.

Он оказался в другом месте.

Кендрик опять лежал на дорожке около ста метров в ширину. Вдалеке, в нескольких километрах, он заметил еще одну девушку, увеличившуюся в сто раз. Она шла к нему по этой дорожке, приближаясь. Неподалеку находился камень более светлого серого цвета, чем остальная часть дорожки. Кендрик опять лежал на отметке, куда девушка может наступить, чтобы раздавить его. Он испытывал громадное удовольствие от того, что был сейчас раздавлен.

Девушка, приближавшаяся к нему, была азиаткой с полноватым лицом. Ее глаза были более-менее широкими для азиатки. Глаза были черными. За спину спадали длинные черные волосы. Она была рослой. На ней были надеты белая блузка, черный пиджак, короткая черная юбка, темно коричневые колготки и черные туфли на каблуках, высоких, но не очень. На туфлях имелись вырезы, через которые были видны два пальца каждой ноги, включая большой.

Красавица была все ближе.

И вот – очередной ее шаг, правой ногой, она, скорее всего, собиралась поставить ногу на место, где он лежал. Кендрик успел заметить подошву правой туфли, светлую, желто-сероватую, с небольшими серыми пятнышками в тех местах, где она была стерта. Подошва опустилась на него, размазывая его в лепешку.

Кендрик опять был цел, тело было полностью восстановлено магией мира чистого света.

Он лежал на очередной дорожке шириной около ста метров. Он испытывал теперь еще большее удовольствие. Вокруг были пустыри, заросшие травой, вдалеке виднелись квартальчики – там были белые дома высотой в семь этажей и менее высокие, имеющие цвет бледно-оранжево-рыжего кирпича, из которого они были построены. В некоторых местах имелись крошечные островки леса. Квартальчики были обычного размера, не увеличенные в сто раз. Это место, на многие десятки километров вокруг, было сделано специально, чтобы девушки переносились сюда, увеличивались в сто раз и ходили по дорожкам, наступая на лежащих мужчин, раздавливая их. Как только девушка ставила подошву на мужчину, его туловище, голова, руки и ноги расплющивались, и на месте, куда она ступила, оставалось пятно из расплющенных частей тела, раздавленных органов и крови.

Очередная девушка, рост которой был увеличен в сто раз, а вес, соответственно, в миллион, шла по дорожке, приближаясь к месту, где находился Кендрик.

Она была рослой и более-менее стройной. У нее были очень светлые желтые волосы. На девушке красовались белая блузка, зеленый пиджак, зеленая юбка, край которой был выше коленей, желтые колготки и зеленые туфли на каблуках, высоких, но не очень. Девушка приближалась. Можно было разглядеть лицо с правильными чертами, скорее длинное, чем среднее, голубые глаза и нос, скорее длинный, чем средний. Ее волосы были заплетены в две косы, которые спадали за спину.

Девушка неторопливо вышагивала, и были видны подошвы туфель, желто-сероватые.

Красавица начала делать очередной шаг, занося ногу над Кендриком, и раздавила его.

Он опять был восстановлен магией мира чистого света. Снова лежал на дорожке, и рядом имелись места, отмеченные более светлым серым цветом, указывающие девушкам, куда ступить, чтобы раздавить его.

По дорожке к нему приближалась девушка, увеличенная в сто раз. У нее были желтые волосы яркого цвета. На девушке были надеты короткое черное платье, желтые колготки и черные кожаные туфли на каблуках, высоких, но не очень. Она приближалась, уже можно было разглядеть овальное лицо, карие глаза и прямой нос. Девушка ступала по дорожке, приближаясь, чтобы раздавить его. Сейчас она его раздавит. И так будет снова, и снова, и снова. Многие триллионы раз. В мире чистого света очень много благ и удовольствий.