Воровка

Глава 3

Силвер, Денни и Крис сидели рядышком, как птички, сбившиеся в одну стайку. Силвер плакала, Денни дрожал, а Крис неуклюже обнимал их обоих. Время от времени к ним подходил Чарли Бэнкс, лавируя между племянниками, сестрой, нервно рвущей бумажные салфетки в клочья, и разгневанным Рупертом Стоуном, ругающимся с полицией.

— Вы что издеваетесь?! Мою дочь утопили среди бела дня, а вы отказываетесь вести расследование?!

— Судя по словам остальных членов семьи, тут поработала нечистая сила, — уперся начальник полиции, — я приехал по просьбе мэра, но мои ребята ничем не смогут вам помочь! Обратитесь к ведьмам, благо одна из них уже здесь.

— Я не полицейский! — возмутилась Голди. — Это ваша работа.

— И что нам с парнями делать с нечистью? Кукиш ей показывать?

Руперт Стоун побелел от гнева.

— Пришлите мне кого-нибудь, кто не испугается грязной воды и детских фантазий! Хоть один нормальный полицейский в этом захолустье найдется?!

Начальник полиции скривился.

— Есть один… только он не наш, а хисширский. Его нечистью не напугать. Могу позвонить коллеге, Трэвису Джонсону, и попрошу прислать его к вам.

— Так звоните! Это просто невероятно, — он отвернулся и подошел к Голди. — Побудьте пока с моей семьей, госпожа Смит. Денни уверен, что Изабеллу убил страшный призрак, бродивший вокруг дома, а Силвер утверждает, что оставленные вами травы сгорели от его присутствия. Дайте им вашу кошку, она их успокоит.

Голди кивнула и приказала Шанс сидеть на руках у Денни. Подошла высказать соболезнования Терезе Стоун. Та, к ее удивлению, не рыдала и не кричала, а просто нервничала и постоянно гоняла брата за разными мелочами. А потом и вовсе выскочила во двор, оставив троих детей наедине с Голди.

— Ваша мама очень сильная, — неловко сказала та, — но ей, наверное, тоже нужно поплакать. Она любила Изабеллу?

— С чего бы это? — буркнул Крис.

— Нет. Она была недовольна, когда Иса к нам переехала, — шмыгнула носом Силвер.

— Переехала?

— Иса нам не родная сестра, — пояснил Денни, — она от первого брака папы. Ее мама умерла, и папа забрал ее к нам. Просил быть с ней поласковее, и мы пытались, но… Иса нас всех ненавидела.

— Она винила маму, что папа ушел от них, — зло сказала Силвер, — но папа не виноват! Люди просто разводятся, так бывает! Еще и дядю Чарли постоянно задевала, хотя он был к ней добр! Да нам вообще лучше без нее будет!

Крис покачал головой.

— Иса такого не заслужила.

— Ее призрак утопил среди бела дня! Мы слышали, как она кричала! Звала нас на помощь! — Денни затрясся. — Но пока папа и дядя Чарли взломали дверь в ванную, она уже утонула… бедная Иса!

Шанс мяукнула, и он обнял ее.

Голди поежилась.

Бес не стал бы никого убивать. Значит, это что-то другое. Она прошлась по углам и действительно обнаружила пепел на месте защитных трав. Они могли задержать то, что приходило в дом Стоунов, но не смогли остановить. Что же это было такое? Оно точно ушло? И ведь даже дневной свет ему не стал помехой!

Она провела в их доме еще несколько нервных часов, после чего сочла свой долг выполненным и улетела. Нет уж, она — не Валери и в драку с нечистой силой не полезет. Перед уходом Голди начертила защитные руны на входной двери и дверях спален. Если повезет, то этого хватит. Несчастной Изабелле она сочувствовала, но не собиралась становиться следующей жертвой неведомого монстра.

Однако у судьбы были иные планы.

На следующий день в кабинете мэра ее ждал Руперт Стоун, и они в два голоса принялись давить на Голди, требуя, чтобы та временно переехала в проклятый дом, ради детей. Те были уверены, что при Голди с ними ничего не случится, и вспоминали, как нечто не решилось войти в дом в вечер их первой встречи.

— Я уверен, что гибель Изабеллы и вся эта «чертовщина» — это чей-то изощренный план, но Денни уже отказывается спать один, — мрачно сообщил Руперт Стоун. — Филипп утверждает, что вы прекрасно справляетесь с его запросами. Исполните и мой.

— Конечно, она справится! Голди — сильнейшая ведьма в Морланде, — хвастливо заметил мэр, и Голди испытала сильное желание превратить его в жабу, — отправляйся туда и разберись.

— Это не мой профиль, — процедила она, — я занимаюсь совсем другими вещами и не сумею вас защитить.

— От вас не потребуется много. Просто убедите мою семью, что никакого призрака в доме нет, — раздраженно сказал Руперт Стоун. — Силвер гадала на картах Таро и утверждает, что нас всех ждет неминуемая смерть. Она заражает своей истерикой Денни и Криса.

Голди закусила губу.

— Призраки так не убивают, но к вам в дом могло заглянуть нечто очень опасное, господин Стоун. Чем дальше от цивилизации, тем больше вероятность встретить что-то ненормальное и неестественное. Тут такое бывает.

— В таком случае, нам тем более нужна помощь умелой ведьмы, — парировал Руперт Стоун. — Я прошу вас пожить у нас неделю.

Голди нервно вздохнула. А потом успокоилась.

У нее был проверенный способ избежать неприятных вещей.

— Это не входит в мои рабочие обязанности и должно оплачиваться отдельно. Сутки работы в вашем доме обойдутся вам в сто фунтов. Питание за ваш счет. Я выполняю только колдовские услуги и никакие больше. А на работе эти дни оплачиваются мне, как командировка.

Когда речь шла о деньгах, люди обычно тут же понимали, что не готовы с ними расстаться, и не так уж им нужно то, о чем они настойчиво просили, желая получить это бесплатно.

Но Руперт Стоун кивнул.

— Договорились. Хотите получить аванс сейчас?

Голди растерялась.

— Господин мэр, вы согласны на такие условия?

— Филипп, за мной не заржавеет, — опередил ее Руперт Стоун, — у тебя ведь скоро новые выборы? Я окажу тебе полную поддержку.

— Да, ты прав. Будем считать это командировкой, — мэру идея не понравилась, но он решил не спорить, — Голди, постарайся не ударить в грязь лицом. На кону твоя профессиональная гордость.

Голди содрогнулась.

Черт! Ну и как теперь отказаться?

— Мне потребуется отдых: один час на обед, восемь на сон и четыре — на личные дела, с возможностью покидать дом, — потребовала она.

— Хорошо, — согласился Руперт Стоун, — но, само собой, вы не будете гонять Денни, если он зайдет к вам в неурочное время. Остальные все поймут. Я жду вас завтра с утра.

Голди прикинула, сколько заработает за неделю, и смирилась с некоторым риском. Что не помешало ей в тот же вечер пожаловаться Александру на всю ситуацию. Тот посочувствовал и постарался подбодрить ее, а потом внезапно сказал:

— Вот почему Калунна предупредила, что этих людей карать не надо, хоть они и не оставили подношение. Она снизошла к их горю и дала отсрочку в неделю. Любимая, уговори их сделать это, иначе мне или Джеральду придется покарать их за оскорбление вересковой богини.

Голди вздрогнула.

Черт! Сегодня же был понедельник! К работе она приступит во вторник, значит, неделя в доме Стоунов включит в себя следующее воскресенье! Призрачный пес придет! Этого только не хватало! В их доме они с Александром собирали и оставляли подношение вместе, с молитвой и уважением, но согласятся ли на это люди, у которых погибла дочь и сестра? И можно ли их в этом убеждать?

— А если я оставлю подношение, это будет считаться? — спросила она.

Александр задумался.

— Не знаю. Я спрошу у Калунны.

На его лицо легла тень.

— Любимая, я понимаю, что ты делаешь важное дело, но я буду ужасно скучать по тебе всю эту неделю. Можем мы как-нибудь видеться, хоть ненадолго?

Голди рассмеялась и обняла его.

— Можем «увидеться» сейчас. Пару раз. А вообще, я буду прилетать по вечерам. Так что нигде не задерживайся.

Александр поцеловал ее.

— Я тебя обожаю.

***

Перед переездом Голди решилась на небольшую авантюру, которую тут же и осуществила: проникла в музей Морланда и украла обгоревший кусок колдовской книги Бесстыжей Молли, заменив ее иллюзией. Ненадолго, буквально на один-два спиритических сеанса. Покойную ведьму она не знала, поэтому без личной вещи было никак не обойтись.

Голди собиралась выманить у той заклинание «Побег». Каждое нестандартное заклинание было для ведьмы настоящим сокровищем: оно давало преимущество во вражде с другими ведьмами, в выполнении запросов заказчиков и могло пригодиться в разных жизненных ситуациях. Больше знаний — больше силы. Голди сумела восстановить по памяти многие свои чары, утерянные с предыдущей колдовской книгой, чем-то с ней поделились подруги, но в случае с добровольным влезанием в опасное место Голди хотела иметь дополнительную страховку. В случае чего она должна была суметь убежать. А для этого ей предстояло умаслить мертвую ведьму, чтобы та отдала ей то, в чем сама уже не нуждалась.

Спиритические сеансы не представляли для Голди трудностей: черная Шанс была отличным якорем и стабилизатором, но мертвецов Голди побаивалась. Она соблюла все меры предосторожности, чтобы никто не смог прорваться из загробного мира к ней. Валери рассказала, как пыталась вселиться в тело Беаты, чтобы сбежать из ада, и Голди не собиралась допускать подобного в свой адрес.

Главной проблемой было поладить с мертвой ведьмой, так что Голди набросала несколько сценариев для ее очарования. С живыми людьми у нее это всегда получалось.

Голди устроилась перед зеркалом, положила ладонь на спину Шанс и начала призыв. Отражение пошло волной, и напротив возникла круглолицая молодая женщина с распущенными рыжими волосами, миленьким лицом и в простой крестьянской одежде. Она вертела в руках чепчик и с любопытством смотрела на Голди.

— Приветствую тебя, о великая и могучая ведьма, — почтительно заговорила Голди, решив начать с откровенной лести, — к тебе взывает твоя скромная последовательница, выросшая на историях о твоем невероятном колдовстве и…

Ее перебил взрыв смеха. Бесстыжая Молли хохотала, как ребенок, и прятала лицо в чепчике.

— Ой, не могу! «Великая»! «Могучая»! Ты о ком говоришь-то? Обо мне, что ли?

— О тебе. В Морланде в твою честь основали целый музей и до сих пор вспоминают твои деяния, — серьезно соврала Голди.

Молли завалилась на бок и, хохоча, захлопала в ладоши.

— Брешешь! Ну, признайся, врешь же?!

— Вовсе нет. Люди до сих пор пересказывают друг другу, как ты наводила сглаз на младенцев, портила урожаи, пила кровь животных, проклинала неугодных, погубила священника и завлекла в свои сети всех мужчин соседней деревни.

Молли хихикнула.

— Вот про мужчин правда. Только не всех, а молодых, конечно. И я их не привораживала. Я просто травки нужные знала, чтобы дитя не понести. Вот они ко мне от жен и бегали. А священник… Витольд…

Она вдруг замолкла и помрачнела. Выпрямилась, комкая чепчик в руках.

— Он добрый был. Не винил меня за рыжие волосы и приходил выхаживать, когда я заболела. Глаза у него были голубые, а руки и губы ласковые. Его я, и верно, погубила. Но как не погубить, когда любишь, а мужчина за пустые запреты цепляется? Соблазнила я его. А ты бы на моем месте что сделала?

Голди хмыкнула.

— То же самое. Я была на твоем месте и сейчас на нем нахожусь. Моего священника зовут Александр, и у него самые красивые зеленые глаза на свете. Только он бывший священник и теперь живет со мной.

Молли оживилась.

— Правда, что ли? А мне говорили, что другой такой подлой гадины, как я не найдется! А он за тебя вступался, когда люди в спину плевать начали и грязью кидались? Витольд, как узнал, что меня чуть не избили, стал меня повсюду сопровождать. При нем горожане не смели на меня нападать.

Голди вздрогнула.

Кажется, ей очень повезло родиться в современности.

— Наши только злословят и сплетничают. Так то что о тебе болтали — вранье?

Молли фыркнула и скорчила рожицу.

— С чего это? Я — настоящая ведьма! На метле летала! И зелья варила! Священника соблазнила! Видала, какие у меня волосы? Рыжие, как у всех ведьм! А чепчик я носила, повязав на руку, потому что в законе было сказано: «Любая девица обязана носить чепчик», но не сказано, что на голове! Ой, как с меня приличные женщины бесились! Любо-дорого было поглядеть!

Голди хихикнула. Характер у Молли был озорной и бойкий. Неудивительно, что в чопорном обществе ее не любили.

— Так чего делать-то будем? — спросила Молли. — Погадать тебе? Только карты достань, иначе у меня их не будет. Или узнать хочешь, не ведьма ли? Если вокруг странное творится и погоду угадать можешь, то да. А если другие так кличут и вину за неурожай на тебя сваливают, то просто козла отпущения ищут.

— Тебя часто вызывают на спиритический сеанс? — догадалась Голди.

— Не очень, но бывает. Хоть какое-то развлечение после смерти, — Молли принялась подбрасывать и ловить чепчик. — А чего у тебя волосы обкорнаны? Ты монашка? Или в тюрьме остригли?

Голди улыбнулась.

— Я — ведьма. Такие прически сейчас в моде.

— Ведьма? Да ладно? А доказать можешь?

Голди приподняла брови и указала на Шанс.

— Это мой фамильяр. Видишь?

Молли недоверчиво уставилась на кошку.

— Теперь вижу. А вначале не заметила. Что, правда, ведьма? А ну-ка сделай что-нибудь колдовское! Не верю я тебе.

Голди пожала плечами и притянула расческу. Подвесила ее в воздухе.

— Этого достаточно?

— Ага. Настоящая ведьма! — изумилась Молли и как зачарованная уставилась на нее. — А как зовут-то тебя?

— Голди. Чему ты так удивляешься?

— Да я в жизни других ведьм не видела! Все же прячутся, чтобы на костер не попасть! Вот это да! А ты что умеешь колдовать? Какие зелья варишь?

Голди слегка улыбнулась.

— Я состою в культе ведьм, и у меня несколько подруг тоже ведьмы. Мы варим зелья для продажи, в основном эликсир бодрости, обезболивающее и снотворное. Колдую разное, что мэру города потребуется. Я — его помощница.

— Мэр знает, что ты ведьма, и на костер тебя не отправил?! — поразилась Молли.

— А как он без меня мэром останется? Сместят ведь, а он власти хочет, — усмехнулась Голди.

— Ну ты и ушлая! Так, погоди, а чего тебе от меня надо? Раз ты сама ведьма, значит, неспроста меня позвала. Признавайся, а то больше не приду.

Голди поколебалась, но все же решила ответить. Бесстыжая Молли явно была простодушной и лишний обман мог повредить:

— Я хочу узнать у тебя заклинание «Побег». Поделишься им с сестрой по ремеслу?

Молли отшатнулась.

— С ума сошла?! Зачем он тебе?!

— Я в опасное место иду на неделю. Там нечисть водится. Хочу иметь возможность сбежать.

— Это не то, что ты думаешь, — резко ответила Молли, — не надо тебе его знать! От нечисти оберег сделай, шалфеем и вереском порог посыпь. А лучше не лезь туда, где сожрут.

Голди помотала головой.

— Не могу не лезть. Придется. Помоги мне. Хочешь, я тебе из своих чар на обмен что-то дам?

— Да зачем они мне? Я же умерла!

— Может, другое что-то хочешь? Ты ведь была сильной ведьмой, Молли, а я — слабая, — польстила ей Голди, — мне только бежать от беды и остается. Расскажи мне о заклинании «Побег».

— От чего тебе бежать? Тебя на костер тащат? Если нет, то нельзя «Побег» колдовать. Бабка моя была ведьмой, я по ее книге заклинаниям училась, хотя саму ее и не застала, — хмуро сказала Молли, скрестив руки на груди, — она предупреждала, что страшные это чары, и цена за них велика будет.

— Что за цена? И чем они страшны?

Молли отвела взгляд.

— Украсть чужое придется. Самое дорогое, что есть у человека. Судьбу его. Жизнь его. За твой побег другая расплатится. Нельзя, грех это. Только если умирать будешь, тогда и можно.

Голди закусила губу.

— Я в опасности. Знаешь, меня ненавидит вересковая богиня, хозяйка этих мест. Она желает моей смерти.

— В церковь иди. Или беги с ее земель, — отрезала Молли.

— Так не могу же! — не выдержала Голди. — Пыталась уже, чуть не умерла! Мое тело привязано к ее землям! Меня еще и уродовали за непослушание! Еле вымолила пощаду!

Молли покосилась на нее. Глубоко вздохнула.

— Ладно, расскажу тебе об этих чарах. Они позволяют сбежать в чужое тело, отняв его. А в свое ту, обворованную, запихнешь. Я их единый раз сотворила, когда на костре горела. В доносчицу вселилась, Труди Лейн. Та еще паскуда, муженек ее ко мне приставал, так она не его, а меня наказать решила! Хотя все знали, что как мы с Витольдом сошлись, я других мужчин к себе не водила! А ее козел за каждой юбкой бегал! Она зелья у меня покупала, а потом сдала властям и свидетельствовала, что я — ведьма! — лицо Молли исказилось. — Из-за них обоих Витольд погиб, от толпы меня защитить пытался, а они его насмерть забили! Если кто и заслуживал смерти, так это она!

Молли зло шмыгнула носом и утерла слезы чепчиком.

— Но ты подумай вот о чем: та, у кого ты тело украдешь, ведь заявит на тебя. Может, и не поверят ей, а может, тебя обвинят и казнят. Труди никому ничего не сказала, потому что на костре оказалась и вместо меня сгорела. А тебе убить жертву придется. Ну как, стоит оно того? Заплатишь такую цену?

Голди окаменела.

— Нет. Это слишком.

— Вот именно, — Молли успокоилась, — да и невесело это: в чужом теле жить. Мое было молодое и красивое. Витольд обожал его. А Труди рожала каждый год, да оспой переболела. Уродиной была. И я такой стала. Детей у нее было шесть штук. Муж — мразь, вечно лез ко мне пьяным. Чужую судьбу принять непросто. Поди найди ту, с кем жизнью обменяться бы хотела. Правильно я говорю?

— Правильно, — тихо ответила Голди.

Но думала она при этом о Силвер Стоун, которая скоро уедет прочь и чье тело не было привязано к землям Калунны.