Воровка

Глава 10

На следующий день Голди отправилась встречаться со своим главным страхом лицом к лицу. Она собрала в подарок целую корзинку дорогих цветов и всяких женских штучек: от бальзамов и лосьонов до изящных заколок и лент. По словам Беаты, Калунна любила такие вещички и всегда им радовалась. Конечно, была вероятность, что все это полетит в лицо Голди, но она надеялась на лучшее. В конце концов, она искренне старалась и пришла с благодарностью, а не расчетом. Должна же Калунна хоть раз над ней смилостивиться?

Она приземлилась на вересковых пустошах и соскочила с метлы. Подавила застарелый страх и повторила про себя, что Калунна ее смерти не хочет, иначе бы не помешала Молли утащить ее в загробный мир. Некоторые правила ее религии соблюдала даже сама вересковая богиня. Тот, кто поклонялся ей, мог рассчитывать на ее защиту.

Голди поставила корзинку на землю, встала на колени и склонила голову.

— Спасибо тебе, о великая и милосердная вересковая богиня. Если бы не ты, нам с Александром пришел бы конец. Прошу, прими мое скромное подношение. Надеюсь, хоть что-то из этих вещей тебя порадует. Я знаю, что из меня так себе жрица, но я стараюсь быть полезной твоему культу и верно служу твоей главной жрице. Она довольна моими успехами. Если можно, явись и поговори со мной. Конечно же, если ты сейчас не занята чем-то важным. Если что, я приду в более подходящее время.

Голди была уверена, что Калунна проигнорирует ее, как это бывало и раньше. Но подняв голову, она вздрогнула: вересковая богиня сидела в полуметре от нее и копалась в принесенной корзинке. У Голди пересохло во рту, а пульс участился: даже сидя, Калунна подавляла ее своим огромным ростом и пугала мощными львиными лапами, выглядывающими из-под подола темно-зеленого платья. Она небрежно помахивала хвостом с черной кисточкой на конце и, кажется, была сегодня в хорошем настроении.

Похоже, Голди повезло. Наверное.

Если нижняя часть вересковой богини была львиной, то верхняя принадлежала прекрасной женщине с бледно-золотыми волосами, волной спускающимися до щиколоток. Из макушки у нее торчала пара небольших коричневых рожек, а чуть дальше торчком стояли ушки, похожие на уши оленя или косули. Человеческие уши отсутствовали. Фигура у нее была изящная и женственная, лицо сияло юностью и красотой, а большие лиловые глаза подчеркивали ее нечеловеческую природу.

Объективно Калунна была просто восхитительна. Если не знать о ее характере и не пугаться двух с половиной метров роста. Хотя рост уж точно не был самым страшным в ней.

— Ленты и заколки хороши, цветы в моем вкусе, но вот бальзамы так себе, — мелодичным голосом сообщила она, — в следующий раз свари их сама. Беату и Адалинду ты в этом не обойдешь, но твои старания повысят цену подношению.

— Как прикажешь, — Голди уставилась в землю, чтобы не встречаться с ней взглядом. — Я… я хотела спросить: я получу наказание за то, что сделала?

— За что именно? — лениво спросила Калунна. — Перечисли.

Голди сглотнула. Врать определенно не стоило: Калунна видела всех насквозь.

— Я… я собиралась бежать из культа и дарованного тобой тела.

— Не дарованного. Твое воскрешение целиком и полностью оплатила Беата. Она обещала, что ты будешь полезна, и я оставила тебя.

— Значит, за это наказания не будет?

— Нет. По нескольким причинам. Но я озвучу только одну: мысли — не преступление. Ты не сбежала, и проступок не был совершен. Тем более, что твои ошибки по тебе же и ударили.

— А какие еще есть причины?

Калунна приподняла ее за подбородок львиным хвостом, заставляя смотреть себе в глаза.

— Ты и так их знаешь. Я ведь не выбирала тебя своей жрицей, а лишь согласилась на просьбу Беаты. Есть ты или нет, мне все равно. Предательство должно караться, но ты не клялась мне в верности. Я не стану требовать от тебя многого.

— А то, что я хотела сделать с Силвер Стоун? — напряженно спросила Голди. — И то, что не смогла защитить Терезу и Руперта от смерти, будет поставлено мне в вину?

— С чего ты взяла, что меня должны волновать чужаки и их проблемы? — удивилась Калунна. — Мне поклонялся только мальчик, Денни. Ему я и помогла, защитив его вместе с отцом. Он будет мне верен, даже уехав в Кловерфилд, а вот остальные вскоре забудут обо мне. Пока мой культ не придет туда, где они надеются спрятаться от веры в настоящее божество. Глупцы. Этот континент будет принадлежать мне, как было прежде. И тогда бежать им будет некуда.

Она достала из корзинки цветы и принялась плести венок.

Голди облизала пересохшие губы.

Калунна говорила о семье Стоун, но намек был ясен: все это касалось и ее тоже. Побег стал бы временным решением. Культ Калунны накроет всю Авалонию медленной, неотвратимой волной, и лучше уж быть в числе завоевателей, чем завоеванных. Интересно, какова будет реакция Чарли Бэнкса на повторный приход призрачного пса? Как бы беднягу инфаркт не хватил.

Впрочем, если Денни продолжит молиться Калунне, он защитит всю свою семью от беды. Вот уж действительно, маленький хранитель мира и покоя в их доме. Сумел поладить с вересковой богиней за какой-то месяц и оплатил спасение отца бейсбольными карточками.

Голди глубоко вздохнула и продолжила:

— Ты поставила защиту на их дом по просьбе Александра, а потом забрала ее.

— Естественно. Тот глупец ведь сам от нее отказался, — Калунна надела сплетенный венок на голову и достала из воздуха зеркальце, чтобы полюбоваться на себя в нем, — он сохранял верность Безымянному богу до конца и звал его, пока не сгинул в болоте. Теперь ты понимаешь, как важно молиться правильным богам, маленькая воровка? Ошибешься — и будешь кричать в пустоту, но никто тебя не спасет. Других богов больше не осталось. Только я буду править этим континентом и живущими здесь людьми. И лишь мне стоит поклоняться, чтобы от этого был хоть какой-то толк.

— А на другие континенты ты не пойдешь? — быстро спросила Голди.

Нет, бежать она больше не собиралась, но запасные варианты всегда должны быть.

Калунна бросила на нее насмешливый взгляд.

— Они мне не интересны, но Валери горит желанием захватить весь мир во славу моего имени. И у нее это выйдет, если Беата не будет против. Я мешать им не стану, хотя другие земли куда хуже этих. От себя добавлю, что на Авалонии больше всего магии в земле и колдовских семян в людях.

— Колдовских семян?

— Ты хотела знать, откуда берется колдовской дар. Он — семя, сотворенное и посеянное мной. После смерти ведьмы он возвращается ко мне, но меня долго не было, и колдовские семена хаотично болтались по миру, перелетая между случайными людьми. Женщины более восприимчивы к таким вещам и лучше притягивают колдовское семя.

Голди задумалась.

— А у Денни есть колдовское семя? Он может стать колдуном?

— Нет. Но может.

— Как это?

— Ты же стала.

Голди онемела, сообразив, на что намекает Калунна.

Она ведь не выиграла в эту лотерею и дар получила лишь после воскрешения от самой Калунны. Значит, теория о колдовских семенах — правда? Вересковая богиня создала дар специально для воровки и пустышки, а дар Валери вернулся ей? И при каких-то настолько же специфических обстоятельствах Денни станет колдуном, как стала ведьмой Голди?

Тут Голди вдруг осознала нечто важное, чего в упор не замечала раньше: с момента воскрешения она колдовала без малейших проблем. Ее дар не был ущербным, крохотным или негодным. Он был таким же, как дар Валери: любимицы Калунны, обещавшей сложить мир к ее львиным лапам.

Пловчиха сравнялась с дельфином.

— Но почему? Почему мне достался такой замечательный колдовской дар? Ты ведь ненавидишь меня! — с трудом выдавила она.

— Не мни о себе слишком много, глупая бродяжка. Ты вызвала мой гнев, испортив все мои планы, но при этом была лишь марионеткой демона и бестолковым ребенком. Мою ненависть еще нужно заслужить, и ты до этого не дотягиваешь. Почему я дала тебе столь хороший дар? Уж точно не из милосердия или симпатий к тебе. Ты мне не нравишься. Я не доверяю чужачкам. Ты навредила моей драгоценной Валери. И мой культ прекрасно обошелся бы без тебя, — взгляд Калунны жег Голди лиловым пламенем, — однако есть одно «но».

Голди сглотнула, не смея пошевелиться. Застыла, как кролик перед пастью хищника. Зря она пришла на вересковые пустоши, ой зря! И зачем только стала допытываться ответов? Нужно было оставить корзинку, поклониться, поблагодарить и драпать назад в Морланд, пока ее опять не изуродовали! Она разозлила ту, кого злить было никак нельзя!

Калунна несколько раздраженно вздохнула и добавила:

— До чего же ты глупая и трусливая. Да не злюсь я! Ты просто ужасна. Но ведьма из тебя получилась потрясающая.

— Что? — не поверила своим ушам Голди.

— Это не комплимент и не знак симпатии, а объективный факт, — нахмурилась Калунна, помахивая львиным хвостом, — вы, люди, живете очень мало, но ты за каких-то жалких десять лет успела оставить яркий след в жизни многих. Настолько яркий, что Беата пожелала вернуть тебя в мир живых. Ты столько всего колдовала и изобретала, а ведь даже не была настоящей ведьмой. Ты смеялась над словом «невозможно» и доказывала, что возможно все, если приложить силы, упорство и талант. Хотела разделить свой колдовской дар на две части! Безумная идея, но что-то в ней есть захватывающее. Некий полет мысли и воображения. Мне такое всегда нравилось. У тебя огромный потенциал, и мне интересно, что ты можешь сотворить, если получишь больше времени и дар, подобный дару моей Валери. Это ведь именно он сделал тебя такой ведьмой, какая ты есть сейчас. Так почему бы не дать тебе шанс принести моему культу пользу? А наличие рядом Александра не позволит тебе сбиться с пути. Как там иногда называют священников? Пастырь? Вот и будет тебя пасти, блудная черная овца. Я посмотрю, что выйдет из вас обоих в будущем, но явно что-то любопытное.

Голди отпустило.

Калунна признала ее заслуги. Невероятно. У нее появился шанс стать своей, вписаться в общество жриц и получить ее покровительство и защиту. Если только она будет достаточно интересна вересковой богине.

Хотя та буквально обозвала ее бестолковой овцой. Обидно. Голди всегда считала себя умной.

Калунна зевнула и потянулась.

— А ты перестань ею быть, если не нравится. Уважение просто так не получают.

— Что?

— Перестань трястись, говорю. Никто тебя не убьет, пока будешь соблюдать мои правила. Но если сбежишь — останешься без моего покровительства, а это бывает смертельно опасно в некоторых обстоятельствах. О которых ты можешь и не подозревать, но о чем всегда буду знать я.

Равнодушное лицо Калунны вдруг расцвело улыбкой.

— Все, аудиенция окончена. Беата идет сюда. Твое время вышло.

Голди встала и поклонилась.

— Благодарю тебя за ответы, о Калунна.

Она подхватила метлу и зашагала навстречу своей настоящей подруге, мысленно ставя пометку быть очень осторожной с новыми знакомствами. И желательно держаться подальше от мертвецов. История с Молли только чудом не закончилась ее смертью.

— Привет, — улыбнулась ей Беата, — как ты?

— Все отлично, солнце, — бодро ответила Голди, — мэр, правда, ноет, что зря платит мне зарплату, ведь я месяц не была на службе, но я уже привыкла к его капризам. Никуда он от нас не денется. Поддержка культа ему необходима. Я вытащу из него все, что нам будет нужно.

— Молодец. Я рада, что всегда могу на тебя положиться. Но не забывай отдыхать и думать о себе, — мягко посоветовала ей Беата, — к слову, Джеральд хотел с тобой о чем-то поговорить, как можно скорее. Он сейчас в полицейском участке Хисшира.

— Ладно, зайду к нему. А у тебя что за дело к Калунне? Нужна помощь?

— Нет. Сеанс регулярной поглажки и выдача новых заданий, — флегматично ответила Беата, — пока что я достаточно хорошо справляюсь с делами культа, чтобы угодить ей. Хорошего дня, Голди.

— И тебе тоже.

Голди поспешила на разговор с Джеральдом. Впрочем, прежде чем портить себе настроение беседой с противным угрюмым бирюком, Голди позвала Александра, и они принялись увлеченно целоваться перед полицейским участком. Кто-то из его коллег одобрительно засвистел, а Трэвис Джонсон досадливо закатил глаза.

— Да сколько же можно? Лемьер, ты нарочно что ли юной подружкой перед нами хвастаешься? Я тебя сейчас в патруль по деревне отправлю! За отчеты усажу! Да заканчивайте вы уже целоваться! Голди, на вас люди смотрят! Не стыдно?

— Ни капельки, — весело ответила Голди, — это мой парень, хочу — целую, хочу — обнимаю!

— Я тебя обожаю, — зеленые глаза Александра сияли от счастья.

Настоящего, искреннего, а не наколдованного. Ну как можно было согласиться на замену любви суррогатом? Привораживать, искать удобного мужа и одновременно заводить любовника или гнаться за тем, кто не отвечает на твои чувства. Зачем? Все эти глупости ведь не давали ровным счетом ничего.

Голди снова поцеловала Александра.

— И я тебя.

— Эх, где мои двадцать лет? — вздохнул Трэвис Джонсон. — Ну или хотя бы сорок. Соблазнил бы сейчас горяченькую ведьму и горя б не знал! Джеральд, ты там разводиться не собрался? Эй, да не смотри на меня так, я же пошутил! Вот смотрит, будто убить готов!

Голди с Александром прыснули, и последний сказал:

— Скоро в Морланд приедет мой друг, отец Вирджил. Он мне недавно звонил. Он — очень милый и добродушный человек, вы обязательно поладите.

— Это я умею, — легко отозвалась Голди, — надеюсь, это знакомство будет более удачным, чем прошлое. Кстати, твоя проблема с превращением прошла?

— Да, будто удалось преодолеть какой-то внутренний барьер. Хотя лучше бы таким обстоятельствам не повторяться, — Александр поежился, — но служба Калунне будет нелегкой, и я должен быть готов к любым опасностям.

— Я тебе еще оберегов сделаю. Не волнуйся.

На порог участка вышел Джеральд.

— Александр, не мог бы ты нас оставить? Нам с Голди нужно поговорить.

— Что-то случилось?

— Пока ничего.

— Ладно. Любимая, я буду внутри. Зови, если что.

Когда он ушел, Голди хмыкнула и повернулась к Джеральду:

— Видишь? С тобой, оказывается, опасно оставаться наедине, и так считают другие люди.

Джеральд проигнорировал это замечание. Он внимательно смотрел на Голди.

— Я расспросил Силвер Стоун о вашей сделке.

Сердце Голди екнуло.

— И что она сказала?

— Что ты ее пугаешь. И явно чего-то от нее хочешь. Я рассказал ей о твоем коварстве, убедил не иметь с тобой никаких дел, после чего проводил и посадил на поезд всю их семью. Они вернутся только в день похорон Руперта Стоуна, и я буду рядом. Что бы ты не задумала, ты им не навредишь.

Голди рассмеялась.

Это стало бы проблемой, не откажись она от побега, но больше не имело значения.

— Я все-таки познакомлю Беату с парой красивых молодых мужчин, и она тебя бросит. Серьезно, как она с тобой живет? Ты же просто ужасен, старый ты параноик, — насмешливо ответила она.

— Когда в культе такие ведьмы, как ты, приходится быть параноиком, — отрезал Джеральд, — а Беата меня любит, и ты не разрушишь наши отношения. Она больше не станет тебя слушать.

— А это мы еще посмотрим, — безмятежно отозвалась Голди, — знаешь, в чем проблема недобровольных отношений? Они всегда плохо заканчиваются. Беата вечно будет ощущать цепь, на которую ты ее посадил. И однажды найдет способ ее снять.

Джеральд стиснул кулаки. Похоже, удар пришелся в болевую точку.

— Нет никакой цепи! Мы супруги, и такова наша судьба! Наш брак благословлен Калунной! Она бы не связала Беату с недостойным ее человеком!

Голди вновь обидно рассмеялась, вспрыгнула на метлу и взлетела.

— Спорим, скоро твои рога пробьют потолок полицейского участка? — весело крикнула она, полюбовалась на его перекошенное лицо и умчалась прочь.

У нее было прекрасное настроение. Больше не было причин для побега, и спала она безо всяких кошмаров. Голди Кинкейд — ведьма, классная, талантливая ведьма, что признала даже не любившая ее вересковая богиня! У нее огромный потенциал! Голди любил лучший мужчина в культе Калунны и во всем мире! И плевать на того, который злобной ищейкой кружил вокруг, ожидая, когда она оступится, чтобы напасть и добить. Не бывать этому. У нее чудесные подруги, работа и карьера. Она изменит этот мир вместе с Беатой и подарит людям много колдовства, как однажды подарили ей. Как там сказала Калунна: Денни не колдун, но может им однажды стать? Если это будет в силах Голди, она ему в этом поможет и приведет в их культ, чтобы Калунна была ей довольна.

Никаких больше сожженных мостов: правильное решение — остаться, делать карьеру и не пересекать черту, которая вновь погубит ее.

И никакого больше воровства. Да и зачем оно ей? Голди Кинкейд — изобретательница. Она сама создаст все, что нужно для долгой и счастливой жизни.