Ворон - Битва за небеса

Глава 86. Обещание.

- Долго ты еще будешь так сидеть? - неожиданно прозвучало рядом с ней.

Она резко открыла глаза и... непонимающе осмотрелась...

Она находилась посреди леса, на небольшой полянке, окруженной плотным кольцом деревьев, которые словно стены защищали это укромное место. Кроны деревьев сплетались в вышине, образуя подобие крыши, через прорехи которой пробивались яркие лучики солнца. Слух ласкал приятный птичий щебет...

- Милое местечко, правда? - вновь заговорил... он...

Карас...

Он сидел на траве перед ней, скрестив ноги и весело улыбался, смотря на нее. Его клинок покоился в ножнах на поясе, а сам он выглядел очень расслабленно и спокойно... Ничего общего с тем холодным убийцей, которого она увидела в тот миг...

Сой Фон, не отрывая взгляда от него, поджала губы и попыталась нащупать свое оружие, но оно, как на зло, никак не попадалось в руку. Он смотрел на нее с той давней теплотой и весельем. Никакой надменности, холода или жестокости... лишь забота... Та самая забота... которой она столько лет не видела...

- Что... - попыталась она сказать, но слова застряли в горле...

Она ведь только что была готова умереть, на нее был направлен стремительный смертельный удар, а затем... она оказывается тут...

- Я победил, Шаолинь, - широко улыбнулся Куроки. Так же весело и задорно, как раньше, когда она учила его... Тогда он так улыбался, когда ему удавалось выполнить ее задачу, и он искренне радовался успеху... Потом она его, конечно, спускала с небес на землю и давала оплеуху - чтобы не расслаблялся - но его радость всегда была заразительной и приятной. - Я выполнил наш уговор и сделал это.

- А?.. Победил? Уговор? О чем ты...? - не понимала девушка. - Погоди... ты назвал меня...

- Ну, ты же сама сказала, - слегка по-детски надулся он. - Помнишь, когда я валялся в больнице после спасения Квана?

- После...

После неожиданно приятных слов она решила чуток приструнить его и дала небольшой щелбан.

- Ауч! За что? - надулся мальчишка, потирая шишку.

- Называть меня по имени ты пока права не имеешь, - нагло усмехнулась капитан. - Только тот, кто сильнее или равен мне, может так ко мне обращаться.

- Хе?

- Вот одолеешь меня, тогда и будешь иметь право называть меня по имени.

- Да мне, чтобы вас победить, еще минимум пятьдесят лет страдать!

- Вот через пятьдесят лет и поговорим, - она впервые за долгое время искренне весело улыбнулась. - Заставишь меня сдаться, признать поражение или хоть глаза закрыть, то, считай, победил. А пока только 'Учитель'!

- Ну вот, - притворно грустно вздохнул он. - Только простил, а уже тирания идет.

- Пожалуйся на меня.

- И пожалуюсь, Унохане-сан! - надулся Карас.

- Ябеда!

- Вредина!

Дальше они вместе весело рассмеялись...

- Ты... о том... шутливом соглашении? - не понимала она, хлопая глазами.

- Ага, - кивнул Карас. - Я победил тебя, заставил сдаться, закрыть глаза, а значит, я теперь имею право называть тебя по имени. И вообще, я теперь равен тебе. Хе-хе-хе!

Она смотрела на него и не могла поверить в то, что слышит...

Только сейчас она поняла, что, несмотря на все ее слова или действия, он всегда обращался к ней только 'Учитель' и никак иначе. И вот сейчас...

Все было только ради этого? Он помнил все эти годы и... делал все это ради нее?

Чтобы стать равным ей? Чтобы иметь право называть ее по имени?

- Все... ради... этого?.. - слабым голосом спросила она.

- Ага. Я же хочу быть достойным тебя, - сказал он. - А как я могу хоть как-то претендовать на любые слова, если сам не стану тебе равным? Вот теперь я больше не ученик, а ты больше не мой Учитель, Шаолинь.

Она слушала его и не могла поверить...

Она не могла поверить, что поступки этого дурака были исключительно ради такой глупости...

Ради такой... глупости...

Ради нее... ради того глупого обещания...

На ее глаза навернулись капельки слез, а невероятно глупая и до безобразия детская улыбка сама появилась на ее губах.

Последняя плотина ее чувств... рухнула...

***

- Ты дурак! - закричала она на меня - и, кинувшись с кулаками, была тут же поймана и усажена мне на колени. Девушка попыталась вырваться и поколотить меня, но я крепко обнял ее, не давая толком ничего сделать. - Дурак! Дурак! Дурак! Дурак. Дурак... Дур.... У-а-а-а-а!!! - она громко заревела, уткнувшись личиком в мое плечо.

Потеряв остатки своей сдержанности, будучи в этом укромном месте, укрытом от посторонних глаз, она, наконец-то, могла побыть самой собой. Теперь я вижу ее обнажившиеся чувства, ее чистые эмоции, что бурным потоком потекли из нее вместе со слезами.

Здесь, в этом месте, она может побыть собой... и никто ее не увидит, не осудит и не помешает...

Прижав к себе эту маленькую, хрупкую и нежную девушку, я впервые осознал, как сильно скучал по ней. Как тосковал я без нее все эти сто лет в холодных песках Хуэко Мундо.

Я думал, что не так уж и скучаю без нее, но сейчас, когда она рядом со мной, когда наше давнишнее обещание исполнено... Я и сам не удержал слез...

- Прости меня... - шептал я ей на ушко, пока она лила слезы и ревела. - Прости меня... Прости меня... Прости меня...

Я принес ей столько боли и печали. Из-за своего мелочного страха быть отвергнутым я так и не поговорил с ней. Из-за моей глупой жажды мести я так и не решился признаться ей.

Ведь всех проблем можно было избежать, не будь я таким трусом.

И, лишь исполнив наше глупое обещание, я сумел признаться ей и доказать... как я ее люблю...

Сейчас же она со мной...

- Шаолинь, - сказал я, гладя ее по голове. - Все будет хорошо.

- Угу... - произнесла она, прижимаясь ко мне.

Легким движением я усыпляю девушку, и та обмякает на моем плече.

Аккуратно, нежно, словно хрупкое сокровище, я беру ее на руки, а затем укладываю на мягкую траву. Это место я нашел заранее: подальше от всех остальных, и тут она будет в полной безопасности. К тому же Главнокомандующий точно позаботился о поддержке, так что медики ее скоро найдут, ну или она сама придет в себя через часок.

Как бы мне ни хотелось сейчас быть с ней и утешить ее, но мне нужно идти. Остальным может понадобиться моя помощь, и я не хочу терять никого из них. Все же теперь мой долг тянет меня и заставляет отстраняться от близких мне людей.

- Все будет хорошо, Шаолинь, - улыбаюсь ей. - Когда все закончится, мы вновь будем вместе. Обещаю.

Убедившись, что она в порядке и ничто вокруг ей не угрожает, я покинул девушку и отправился обратно.

Нужно помочь остальным...