Волчья шкура

3

Артемий, еще проезжая первый двор, услышал громкие голоса.

— Да какой из тебя охотник!

— Зато следопыт хороший! Я зверя днем до норы выслежу, а ночью подберусь и убью!

— Чем убьешь? Языком?

Ведун подъехал ближе.

В кругу хорохорящихся парней стояли четыре девицы. Три — девки как девки, а вот от четвертой глаз отвести было сложно: статная, в ярком сарафане, подчеркивающем все плюсы фигуры, кожа загорелая, губы алые, хоть и не накрашены, глаза как небо голубые…Артемий мысленно отвесил себе подзатыльник и перевел взгляд на парней.

— Эй, спорщики, следопыт хороший есть?

Двое под пристальным взглядом девиц сразу выступили вперед.

— Назовитесь.

— Олежка, — представился рослый плечистый парень. — Лучший охотник в деревне.

— Ефим, — качнул кудрявой головой второй, поменьше росточком и поуже в плечах. — По следам читаю.

— Лошади есть?

Оба парня кивнули.

— Поехали оба, надо одно место внимательно осмотреть.

— А ты кто будешь-то? — спросил охотник. На него цыкнули, и кто-то из девчат тут же просветил:

— Так он из города. Ищут что-то. Вон и офицерик со своими в лес ушли.

Значит и военных Юлиан припахал. А Артему ничего не сказал…

Парни переглянулись и направились за лошадьми. Девчата посудачили о чем-то своем и разбежались по домам.

Доехали до города еще до полудня. У последнего поворота Артемий направил коня в лес, попутно посвящая деревенских в некоторые аспекты расследования. По крайней мере про труп пришлось сказать.

Ребята осмотрели место быстро. Оба пришли к мнению, что напал на девушку довольно крупный волк, ушел в сторону поместий, не особо путая следы.

— Странная зверюга, — заметил Ефим, почесывая голову. — Ведет себя как непуганый молодняк. А по габаритам должен быть крупный зверь.

Олежка посмотрел на соперника и согласно покивал.

— Позатоптали много, — добавил он. — Крутился здесь сегодня народ. Но одно можно сказать точно: шел он от города. А направился в противоположную сторону.

— К поместью Серли? — уточнил следователь.

— Приблизительно. Ну так это если он напрямик бежал. Не дурак же этот волк! Наверняка сто раз повернул по дороге. А то и петель наделал. А мы тут сидим, думаем, куда он делся.

— Но в этой стороне он не петлял!

— Значит, дальше следы попутал!

Артемий посмотрел на задиристых помощников и гаркнул:

— Р-разойтись! До куда дошли по следам?

— До реки, — ответил Олежка. — Может, он по воде прошел и теперь там и искать нечего.

— Есть чего! — влез тут же Ефим. — Это просто ты найти не сможешь!

— Так! — Ведун перевел грозный взгляд с одного на другого. — Спасибо за помощь! На этом сегодня остановимся! Все свободны! В интересах следствия посещать данное место без моего сопровождения запрещается! Ясно?

Парни покивали.

— Тогда по домам! Живо!

Ребята послушно полезли на лошадей. Следователь поехал с ними.

Калитку ему открыли не сразу. Да и то, как открыли… В щель между столбом и доской просунулась мальчишечья голова, оглядела прибывшего и спросила:

— Вы к маме?

Артем кивнул и улыбнулся подобрее. Ребенок нахмурился.

— Вы вопросы задавать будете?

— Нет. Калитку вам хотел починить. А что?

Мальчик улыбнулся.

— А-а, это вы вместо дядьки Ждана пришли? Тогда хорошо! А у вас калач есть?

Ни калача, ни пирожка, ни конфеты у Артема с собой не было. Однако парнишка не обиделся и впустил мужчину во двор, попутно представившись Семеном.

— А по батюшке?

Сема весело сообщил:

— А батя — подлец и проходимец, говорит мама. И вообще она мне и за отца, и за мать. Это тоже она сказала. А вы не офицер? А то мамка военных жуть как не любит! Особенно из этой…которая тайная…

— За что?

— Не знаю. Но говорит о них всегда плохо. Хотя сама недавно у офицера служила.

Артемий прикинул кое-что в уме.

— Может, он ее обидел?

— Нет! О нем она хорошего мнения. Она даже ничего не сказала, когда к ней приходили чужие дядьки про него спрашивать!

Значит, работала в поместье Серли. А это интересно.

— Может, она ничего и не знала.

Сема остановился, почесал лоб, сковырнув оттуда грязь.

— Наверное… — задумчиво протянул он. Потом подошел к сараю и радостно ткнул в него пальцем.

— Там то, что надо! Дядя Ждан всегда все оттуда берет!

— И часто он к вам ходит? — спросил Ведун, осматривая находящиеся в сарае инструменты.

— Когда как, — уныло заметил мальчик. — Я маме говорил: давай он с нами жить будет! А она сказала, что нельзя, мол, он чужой и вообще невесту себе ищет.

— Ходит к маме, а невесту ищет на стороне? — усмехнулся следователь. Ребенок задумался.

— Ну да. А что? Мама говорит, что он хороший мужик, ему жениться надо. А Настасья дура, что над ним смеется! А он маме отвечает, что она тоже что-то за первого встречного не идет. Потом они грустно улыбаются, мама дает ему корзинку с едой и закрывает за ним калитку.

— И все?

— Ну да.

— А что ж дядя Ждан вам все не починит?

— У него работа в поле. И мельница. А еще он корзинки делает! И фигурки из веток плетет интересные! Мама говорит, ему некогда. И еще, что стыдно полагаться на чужого мужчину, надо самим решать свои проблемы.

— И что? Крышу вашу мать сама латать будет?

Мальчик развел руками.

— Она иногда сама что-то делает. А иногда мужиков нанимает. Когда подзаработает. А вам она тоже платить будет?

— Нет.

— Это хорошо. А то у нее сейчас денег нет. Она вышивку еще не доделала! А дядя Ждан нам вчера плетень новый за домом поставил!

— Мог бы и с остальным помочь, раз он такой альтруист.

— А что такое альтурист? А он где растет? А вы еще к нам придете? Ой! А там мама злая идет!

Артем, уже повесивший калитку на забор и теперь собирающий инструменты, оглянулся на дорогу. Там действительно устало шла Бирючка, ведя за собой корову. Вот она подняла глаза…на мгновение остановилась и припустилась к дому со всех ног.

Корова протестующе мычала.

Через минуту женщина уже стояла у своего двора. Оглядела выбежавшего на встречу мальчонку, погладила по голове и с удивлением уставилась на следователя.

— Это что такое?

— Калитка новая, и…

— Тебя кто просил, а? Ты чего тут творишь без моего ведома? — она привязала корову к забору и пошла на Артема. — Ты кто такой, чтобы в чужом двору командовать?

— Послушайте, у меня мать вдова, растила одна четверых детей. Я знаю, что такое дом без мужика…

— Знает он! Тебя никто не просил! Тебя это не касается! Пошел вон отсюда!

Артемий аж попятился от такого напора.

— Давайте нормально поговорим…

— Сема, топор неси!

— А зачем?

— Сема!!!

Ребенок умчался к сараям. Артем бочком протиснулся к выходу.

— Злая вы, женщина, Дарья! Вам помочь хотят…

— А мне не надо! Помощничек выискался! А ну шуруй отсюда!

Мужчина осторожно подобрал брошенную наземь верхнюю одежду и поспешил покинуть негостеприимное место. Вернувшийся с топором мальчик растерянно спросил:

— А почему ты злишься? Он же помочь хочет, как дядя Ждан.

— Дурак! Мельник — человек хорошо знакомый и добрый. А этот — чужой, непонятно зачем пришел, неизвестно, чего хочет. Может, он злое что затеять решил? А ты, балбес, и рад! Почему в дом пускаешь разных проходимцев?

Ребенок грустно покачал топором.

— Мне скучно. Может, ты мне братика подаришь? У Микулиных целых три ребенка есть! Почему у нас один?

Дарья чуть не рассмеялась от этого "у нас". Ох ты, горе непосредственное!

— У них и отец и мать, — заявила она, строго глядя на сына. — А у нас нет отца. Значит, и братика у тебя не будет.

Семен задумался, а потом выдал:

— Мама, а почему у всех отцы нормальные, а у меня подлец? Давай хорошего папу заведем!

— Выпорю! — беззлобно пообещала женщина, обнимая сына. Эту угрозу она никогда не выполняла. Хотя порой считала, что зря.

Вернувшись в город, Артемий зачем-то зашел в кондитерскую и купил кулек конфет. Вдруг вспомнилось детство, шершавые руки матери и голодные глаза сестры… Да, в городе все же выживать тяжелее, чем в деревне. Или просто мать не смогла поднять четверых? Аську-то потом сплавили бездетной тетке, а Иван ушел в армию в четырнадцать… Жив ли он еще, интересно? Где обитает? Может, у Артемия давно подрастают племянники, такие же говорливые, как мальчик Сема?

Ведун, терзаемый воспоминаниями, дошел до конторы. Елисей все корпел над бумагами.

— Начальство заходило, — буркнул он, увидев следователя. — Спрашивало, где вы. Я сказал, свидетелей по трупу ищите.

— Правильно сказал, — похвалил Артем. — Дарли ничего не передавал?

— Военных лес прочищать отправили. А больше ничего.

Мужчина кивнул и сел за свой стол.

В дверь крохотного кабинета тут же постучали.

— Кто там?

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась лысая голова в зеленом колпаке.

— Вашбродь, мне работник сказал, вы меня искали. Лекарь я, лавку держу недалече от рынка…

Ага. Неуловимый начальник загрызенной девушки. Утром его ни на работе, ни дома не нашли.

— Заходи. Где ночью был?

Мужичок снял колпак и как-то застенчиво потоптался на пороге.

— Вы это…жене-то не говорите только… Я у полюбовницы был. А семье сказал — припарки пошел делать одному купцу… Говорят, Милка…правда, что ль?

Елисей, с ненавистью смотрящий на стопку бумаг, подтвердил:

— Правда.

Мужичок сел мимо табурета. Ойкнул, потер поясницу и ниже, взобрался на табурет.

— Это как жешь так? Ой! Молода-то! Приветлива! К нам и мэрова дочка заходила! О всяких румянах посудачить! И даже граф Фонрозин был пару раз и добрым словом девушку не обделил! Да и мэр о том, что за крем цаце своей новой купить советовался… Душенька-девица-то была!

— Значит, Мила…много знала? — почуял возможный след Артем.

— Ой, знала! Веселая, неговорливая, к каждому подход найдет, что-нибудь да присоветует! Языком не болтала никогда!

Артемий послушал еще немного хвалебные словоизлияния во имя погибшей и махнул Елисею.

— Вставай. Проедем-ка мы до лавки.

Дарли снимал второй этаж в небольшом домике у одной почтенной вдовы. Так как еще по приезде он сообщил, что обращаться к нему можно в любое время суток, то Ведун, поразмыслив, нагрянул прямо перед закатом.

Юлиан спустился в уютную персиковую гостиную

немного помятый и с синяками под глазами. Неужто дело такое важное, что и не спит толком?

— Что случилось?

— Есть одна интересная зацепка, — следователь положил на стол все, что они собрали по этому делу и те бумаги, которые удалось достать по ведьме-служанке из поместья Серли. — Девушка, тело которой нашли утром, работала в лекарской лавке…

— Это я и так знаю, — недовольный начальник налил себе воды и уселся на диван, жестом предлагая сесть и гостю.

— Да. Мы покопались в ее вещах, склянках и нашли кое-что странное: лист, вырванный из какой-то старой книги с рецептом "оборотного зелья" (запрятан был кстати под матрас — девица часто оставалась ночевать в лавке, и у нее был даже отгорожен свой угол), бутылочку с рисунком клыка и мешочек с волчьей шерстью.

Юлиан подскочил. Глаза его заблестели.

— Бутылку — врачу на осмотр. Может, разберется, что это за гадость и из чего состоит. Ему же рецепт, но не оригинал, а копию сделайте. Шерсть — охотнику. Сейчас я тебе напишу их имена и адрес. Сегодня же сделать!

Артемий кивнул. Ему и самому было очень интересно, что за чертовщина творится на его территории.

На опушке Витка оглянулась. Деревня, освещаемая заходящим солнцем, на миг показалась уютной и притягательной, но девушка вспомнила грозный рык отца и, по-ребячьи показав родному селению язык, поспешила скрыться в лесу. Матери она соврала, что останется ночевать у Авдотьи, мол на суженого та погадать обещала. Мама порадовалась, что дочь думает о будущем и даже не стала поносить знахарку, которая "ничему хорошему, как известно, не научит!" Так что до утра ее не хватятся.

Лес был родным. Шелест, писк, шуршание в листве — с детства Конопатке все это казалось сказкой. Потому и со знахаркой девушка сдружилась, что очень уж хотела в ту сказку попасть. А родители ей ярмо на шею в виде замужества вешают! Не бывать!

От переизбытка чувств Витка топнула ногой, а потом еще и кулак показала соседней березе. Дерево согласно зашумело листвой. Сбежавшая невеста погладила шершавую кору, поправила котомку на плече и бодро зашагала дальше.

Ночь подобралась как-то быстро. Продираясь в темноте сквозь колючие кусты (и зачем она только напрямик полезла!), рыжая судорожно рассуждала, как ей теперь искать хворост, чтобы развести костер. Или и так переночевать можно? Весна ведь, уже даже почти лето…

А есть как в темноте? А без костра как готовить? Силки на зайца она у отца взяла, вот только…она же вперед идет! Возвращаться за ними что ли? Или на ночь ставить? А зайцы ночью разве не спят?

На мгновение Витка приуныла. Идея сбежать уже не казалась такой заманчивой, а темный лес подсознательно вызывал страх. Здесь же звери дикие водятся. Гораздо крупнее зайцев. "Ну ничего! — храбрилась девушка. — У меня топор есть! И нож!" Она вышла на освещенную луной полянку, огляделась…

С противоположного конца поляны на нее с интересом смотрели желтые волчьи глаза.

Утро мэра началось с неприятного сюрприза: в дверь постучали. Причем слуги, которым было наказано категорически никого не пускать, почему-то провели гостя в дом.

"Выпороть! Всех выпороть! — злился мэр, спускаясь в гостиную. — Ироды!" Однако, когда он увидел, кто его ждет, сразу поменял выражение лица со свирепого на благодушное.

— О! Граф Дарли! Приветствую! Чем обязан столь приятному визиту?

Юлиан поморщился. Артемий рванулся было встать при появлении мэра, но начальник так на него посмотрел, что следователь прирос к креслу.

— У нас к вам несколько вопросов, почтеннейший. Будьте добры пригласить дочь.

Дочь Марьюшку Айзек пригласил с большим воодушевлением. Румяная приятная на лицо девица семнадцати годов в пышном розовом платье и с высокой, вышедшей из моды года три назад прической появилась только через полчаса. Весь разговор она кокетливо постреливала глазками в Юлиана, чем кажется вызывала у последнего искреннее недоумение.

Ион Айзек суетился, подобострастно улыбался, и в ответах на вопросы умудрялся хвалить дочь.

Артемий, наблюдая за Дарли, подумал, что тот, кажется, готов промыть уши после бессмысленных реплик отца и дочери. Но несмотря на гримасы муки, иногда появляющиеся на его на лице, он стоически выдержал весь разговор и даже добился ответов на все свои вопросы. Увы, ничего полезного узнать не удалось. Разве что мэр что-то недосказывал относительно препаратов, покупаемых им в лавке, но это могли быть и просто капли от какой-нибудь старческой болезни, которой молодящийся Айзек просто-напросто стеснялся.

Трехэтажный особняк главы города и следователь, и его начальство покидали практически бегом.