Водный Феникс. Книга пятая

Глава 3

Интерлюдия: Анна Огнева.

Каждый вздох отдавался болью в легких: тридцать минут дикой погони по лесным зарослям ощущались долгими часами. Спасибо преподавателям академии, что мы вообще способны на подобное! Последний рывок и вовсе шел под уклоном вверх, еще больше увеличивая нагрузку, но мы справились. Ни Катя, ни Оля не отставали. Дышали тяжело, лица у всех расцарапаны ветками, а девочка уже дважды падала по пути, но тут же вскакивала и прибавляла ходу еще больше! И, на короткий миг, оказавшись на холме, мы смогли даже увидеть в отдалении озеро…

Перед владениями Вол-Кира лес будто расступался. Но спасительные воды были одновременно так близко и так далеко…

Останавливаться нельзя было ни на секунду: наши преследователи ничуть не отставали! Напротив, едва мы преодолели холм, чуть не кубарем с него скатившись на бешенной скорости, как Катя испуганно выкрикнула:

— Они догоняют! Воздушник… — девочке не хватало дыхания, чтобы закончить свою мысль на бегу. — Он ускорился! Обходит справа!

В голосе малышки я отчетливо услышала испуг. И прекрасно ее понимала: мы ведь выкладывались на полную, чтобы сбежать от смотрителей. Но этого оказалось недостаточно! А Катя, к тому же, могла еще и видеть наших преследователей! Может, поэтому она дважды и упала…

Но в этот раз страх меня не парализовал, а наоборот, заставил мозги шевелиться. Симон на меня рассчитывает — и я его не подведу! А если нас все же настигнут раньше, чем мы сможем добраться до озера — то буду готова сражаться!

И, кажется, что такие мысли были не только у меня…

Каждый раз, как я украдкой кидала взгляд назад, Оля то и дело возводила ледяные преграды, призванные усложнить задачу нашим преследователям. На деревьях и на земле появлялись ледяные шипы, а узкие проходы меж стволов наглухо перекрывались стенками. И при всем при этом Громова от нас не отставала, да еще по-прежнему тащила на себе бешенно верещащую обезьяну. Правда выглядела она не лучше Кати, которая уже успела вся изваляться в грязи.

Но на слова девочки о приближающейся угрозе Оля сразу же отреагировала: новые ледяные преграды резко сместились вправо. Мне даже показалось, что через полминуты как раз с той стороны послышались громкие маты…

Однако и этого оказалось недостаточно. По моим прикидкам нам оставалось преодолеть совсем немного до границы леса, что переходила в открытый берег озера, увиденный нами с холма, когда преследователи нас все же настигли…

Почти одновременно я заметила движение впереди и услышала короткий вскрик сзади: Оле в спину угодил булыжник, отчего она рухнула как подкошенная, пропахав землю и, конечно, выпустив из рук перепуганного Гюнтера.

Мы с Катей одновременно остановились. И даже не столько из-за Громовой — дорогу нам преградил один из смотрителей… Без всяких сомнений, мужчина использовал воздушный покров, из-за чего легко смог нас обойти. Его плащ сливался с желтыми листьями вокруг, а на небритом лице играла паскудная ухмылка: он ведь даже не запыхался!

Тем временем позади показался еще один преследователь. А за ним еще двое!

У первого плащ заметно отличался, весь был в каких-то нашивках — видимо он у них старший. К тому же именно он сбил Олю — парящие рядом с ним камни как бы намекали на природу его магических способностей. А вот остальные, если верить Кате, вообще не были магами. Они вооружились простыми луками! Подумать только, луки против магов! Этих можно в расчет вообще не брать… Значит, мне нужно будет одолеть двоих.

Воздушник двинулся к нам, также как и старшина их отряда, пока смотрители без способностей остались в стороне: все равно они бесполезны в противостоянии магов, если вдруг мы вздумаем сопротивляться…

Старший заговорил:

— А куда это такие милые девочки спешат? Потерялись или, может быть, ищете чего? Так давайте мы вам поможем!

Вот только противный смех искажал смысл слов смотрителя на совершенно противоположный.

Только остановившись я ощутила, как же сильно колотится сердце, и как пот стекает по мне ручьями… Я должна думать только о том, как их одолеть! Симон учил, что в таких ситуациях лучше напасть первой, попытаться застать врасплох!

Они ведь еще не знают, что я владею магией. Только про Олю — наверняка потому на нее первой и напали. А даже если и подозревают, все равно не знают наверняка, и тем более — какой магией.

— Помогите! Пожалуйста, помогите! — запричитала я так жалостливо, как только могла. Усыпить бдительность, отвлечь внимание, удивить… — Нас было четверо, но потом напали оборотни… Мы думали они все еще гонятся за нами! Посмотрите, что стало с Настенькой после их укусов!

Я указала на Гюнтера, который под всеми взглядами с визгом перебежал от кустов, в которые угодил, к Кате и прижался к ноге девочки.

Моя бредовая история на секунду ошеломила смотрителей — на лицах появилось полнейшее недоумение, даже отвращение… Этой секунды мне было достаточно!

Вспышка!

Не жалеть сил… Мгновенный переход на усиление сразу белым пламенем и…

С жутким хрустом мой кулак, объятый пламенем, врезается в скулу воздушника. А затем он буквально отправляется в полет куда-то за деревья! Я била Громову и посильнее на дуэлях, и то она так никогда не летала — похоже не слишком-то силен этот воздушник, а вот его скорость была проблемой. И я ее решила самой первой!

Но наблюдать за его полетом мне было некогда.

Вспышка!

Я возникла позади их старшего и обрушила на него сверху удар обеими руками, сцепленными в замок. Этот противник был куда сильнее: даже оказавшись на земле, он смог воздвигнуть каменную стенку между нами. Но я тут же сместилась в сторону и уже собирала все силы в правой руке, чтобы окончательно вывести его из игры. Даже подняться не дам. Я непременно приведу всех к озеру! Симон будет мной гордиться!

Именно в этот момент все пошло не так.

Жуткая боль в плече заставила меня мигом вспомнить об оставленных позади смотрителях. Наконечник стрелы прошел насквозь и торчал над грудью, а сквозь кровь на металлическом острие проглядывалось тусклое зеленоватое свечение, вызывающее одновременно панику, слабость и тошноту…

Оставшихся двоих смотрителей без магических способностей я вообще за угрозу не считала, и как же я в этом ошиблась!

Не терять головы! Нужно избавиться от стрелы…

Но на этот раз паника и страх сковывали мои движения. А вот противники не колебались. Старший, которого я так и не смогла добить, приподнявшись на одной руке, замахнулся на меня здоровенным охотничьим ножом!

Вспышка… Не получается! Жалкие всполохи пламени вокруг не позволяют мне ни сбежать, ни защититься. А тем временем огромное лезвие по самою рукоятку вдруг исчезает в моем бедре, принося с собой новую порцию дикой боли и страха…

Я не смогла сдержать крика, падая на землю. Это точно никакие не игры и не соревнования — за ошибку или глупость легко можно поплатиться жизнью. Враги не станут тебя жалеть и не будут задумываться о чести. Я как никогда ясно прочувствовала слова Симона, вот только было уже поздно…

Я слышала как Катя отчаянно выкрикивала мое имя, и она даже закрыла меня магическим щитом, но он уже трескался в том месте, где в него почти упирался цинтиевый наконечник стрелы. Однако внимание противников она все же отвлекла…

Они явно не ожидали, что и она тоже окажется волшебницей. Теперь же все разом повернулись к ней. Старшина поднялся и двинулся было на Катю, когда я изо всех сил вцепилась ему в ногу. Я облажалась, и этого уже не исправить — так хоть дам шанс остальным…

— Бегите! БЕГИ! Уведи ее!

Я обращалась даже больше не к девочке — Оля немного приподнялась и тихонько оценивала обстановку. А мне просто не оставалось ничего другого, кроме как доверить вытаскивать Катю из этой передряги ей.

Ох, как бы мне хотелось сейчас позвать Симона! Но едва я попыталась до него дотянуться, как ощутила его состояние — просто адская, невыносимая боль! Мои раны в сравнении с этим — жалкие царапины, хотя глаза уже давно мокрые от слез. Он ведь увел от нас целую толпу и, похоже, терпит их пытки, только чтобы мы добрались до озера! А я не смогла справиться всего с четырьмя смотрителями, два из которых даже не маги!

Всю злость, обиду и отчаяние я вложила в то, чтобы удержать каменного мага на месте. Я обожгла ему ногу и даже вновь повалила на землю, однако все же отпустила захват, когда он пнул меня прямо в лицо.

Но даже этих пару секунд было достаточно. Оля вскочила, схватив Катю за шкирку и кинулась прочь, призывая за собой тонкие ледяные стенки, для защиты от стрел или камней.

Лучники кинулись в погоню за девочками. И, что гораздо хуже — воздушник тоже вернулся! Он держался за бок, а из незакрывающегося после моего удара рта текла кровь вперемешку со слюной… Однако своих способностей он не утратил.

Так и не сумев набрать дистанцию, Громова использовала свой ледяной кокон, скрыв себя с Катей и ее обезьяной от врагов. Хороший ход! Смотрители ведь не знают, что это не только защитное заклинание, но еще и атакующее. А появившимся на поверхности купола трещинам, после нескольких мощных пинков лишь обрадовались…

— Ах ты мелкая дрянь! — каменный маг нависал надо мной, пиная то в живот, то по ребрам, выпуская свою злость. Он единственный не присоединился к короткой погоне. Даже стрела в моем плече сломалась под его ударами. Ее бы только вытащить, и я смогла бы хоть как-то себя защитить!

И тут я заметила, что позади моего мучителя вода быстро собирается в человеческую фигуру! На долю секунды обрадовалась, решив, что это вернулся Симон. Но фигура явно приобретала женские черты…

Громова обманула противников. Пока остальные трое смотрителей пытаются пробиться сквозь ледяной кокон, ее там даже не было! Она лишь спрятала девочку, а сама вернулась к старшему смотрителю, оставшемуся в одиночку и увлеченному моими истязаниями…

— Еще и одежду мне испортила, сука! Ну ничего, ты это еще отработаешь! Еще как отработаешь, ты уж мне поверь! Мы тебя… АГХ!..

Неожиданно удары прекратились, как и оскорбления. А подняв взгляд я увидела, что маг буквально повис на длинных ледяных когтях, что прошли насквозь через его грудину. Он захлебывался собственной кровью, но совсем недолго — Громова задела и его сердце…

Смотритель рухнул рядом со мной на землю как мешок картошки, едва она вытащила свои когти. А я никак не могла оторвать глаз от мертвого смотрителя. Он был врагом, избил и изранил меня, но убить… Она совсем с ума сошла!

И тут прогремел взрыв.

Небольшие ледяные осколки долетели даже до нас! А на том месте, где был кокон, осторожно выпрямлялась Катя. Одному из лучников пробило голову и нашпинговало ледяными осколками тело так, что вне всяких сомнений он последовал за своим командиром в мир иной…

Другой же лучник валялся на траве, ошарашенно озираясь вокруг, пока взгляд не остановился на осколке, глубоко застрявшем в его собственной ноге. И тогда он истошно завопил на всю округу!

Оля двинулась было к нему, когда среагировала на движение: последний смотритель был еще на ногах. Воздушник сумел избежать взрыва, и, несмотря на травмы после моего удара, все еще мог использовать магию, что делала его быстрым и почти неуловимым.

Вот только Громова уже дралась со мной и к бою готовилась, а потому знает, как противостоять противнику, способному столь быстро перемещаться…

Лишь для виду бросив несколько копий в воздушника, она позволила ему самому напасть. Мужчина горел желанием отомстить за своих товарищей. Но именно это и делало его уязвимым. Громовой не нужно было за ним поспевать — она уже и так знала, где он вскоре окажется. И этого было достаточно.

Как только он приблизился вплотную, уклонившись от всех копий и собираясь нанести удар, Громова мгновенно ощетинилась большими ледяными шипами во все стороны. Точь в точь, как во время нашей дуэли!

Тогда меня предупредил Симон, а вот смотрителю никто уже не поможет… Он оказался насажен сразу на несколько шипов, практически повторив судьбу своего командира. А я вновь смотрела, как человек умирает на прямо на моих глазах. Так же нельзя! Она больная!

Громова убрала шипы и переступила через своего недавнего противника, направляясь к последнему смотрителю, который все еще истошно вопил. Но, заметив ее приближение, резко перестал и принялся умолять пощадить его…

— Пожалуйста, не надо! Я ведь ничего не сделал, только выполнял приказы! Мне всего девятнадцать, пощадите! Позвольте вернуться к матери! Она больна, и без меня ей совсем некому помочь! Умоляю!..

Парень рыдал в голос и давил на жалость, Громова надвигалась на него медленно и неотвратимо, а Катя зажимала ладошкой рот, с ужасом оглядывая кровавое побоище, устроенное той, кого девочка еще недавно защищала и выгораживала…

Я наконец смогла вытащить из раны обломок стрелы с цинтиевым наконечником и отбросила его от себя подальше.

— Не смей! Оставь его, слышишь?

Громова меня игнорировала. Она уже подошла к парню, который корчился на земле и создала в руке ледяное копье…

— СТОЙ!

Подняться на ноги я так и не смогла: слишком серьезная оказалась рана на бедре. И крови потеряла немало — во всем теле жуткая слабость. Но творить Громовой беспредел и дальше, я не позволю.

— С какой стати? — Оля все же ответила. Однако голос был далек от того спокойного и холодного, который я ожидала услышать после всех ее действий. Ей самой было страшно, но она очень старалась это скрыть…

— Он уже не опасен! Просто уйдем!

— И что по-твоему будет потом, когда его найдут остальные смотрители? А?

— Мы будем уже далеко!

— Дура ты! Не удивлюсь если сюда уже и так спешит их подмога. А даже если и нет, то с тобой мы теперь точно далеко не уйдем!

Она была права… Но это не повод становиться становиться хладнокровными убийцами! Хотя, она УЖЕ стала. А может, вообще была ей всегда, под стать своим остальным своим родственничкам…

— Какого черта ты натворила⁈ Думаешь, Симон тебя простит после подобного?

— Он сам сказал убедиться, что нас никто не видел! Никаких свидетелей! А это кто по-твоему?

— Я ничего про вас не скажу, клянусь! Никому! — парень весь сжался, как только вновь оказался в центре внимания.

— Ага, щас… — Громова вновь повернулась ко мне. — Он видел нас! И запоет как миленький. К тому же, смотрители чуть ли не единственные кто вообще не имеет права отказаться свидетельствовать под артефактом истины. А его уж точно будут спрашивать, что тут произошло!

— Должен быть другой выход! И мы ведь уйдем из граничной зоны…

— Да чем ты вообще слушала? Тебя по одному описанию могут вычислить и тогда добавят в общую базу преступников. Этого ты для себя хочешь? И для нее тоже? — Громова указала рукой на Катю. — С меня довольно твоей наивности, отвали!

Громова вновь повернулась к умоляющему о пощаде пареньку и занесла над ним ледяное копье.

Но едва она попыталась осуществить задуманное, как я метнула прямо ей в спину огненный сгусток.

— Ай! Ах ты…

— Симон меня назначил старшей! Слушайся или проваливай отсюда, понятно тебе⁈ И не смей трогать пленника…

Ответ Громовой я уже не услышала. Неожиданно на меня накатило очень сильное беспокойство, исходящее от Симона. Стоило о нем только заговорить, как мысли сами обратились к нему.

А беспокоился он о нас… Наверняка заметил, что мне очень плохо, и из-за этого всполошился. Но ему и самому ведь не сладко приходится… Черт! Опять я лишь создаю для него проблемы…

Я сосредоточилась мыслями на Симоне и изо всех сил постаралась передать одно единственное слово: «Отбились!». Пусть знает, что как бы там ни было, но в итоге мы справились.

Громова нехотя, но все же поумерила свой пыл, хоть и продолжала пытаться меня убедить. Но спорить у меня уже не было сил. Слабость в теле, всюду моя собственная кровь… И в этот раз Светлана Владимировна мне не сможет помочь.

— Ань, держись! Я Сейчас перевяжу раны, ты только держись! — Катя подбежала ко мне, чтобы помочь. Однако ее голос заметно дрожал: видимо, выгляжу я еще хуже, чем чувствую себя.

Даже Громова заткнулась. От пленника она не отходила, но посматривала в нашу сторону с видимым беспокойством.

— Не волнуйся, я справлюсь сама. Я теперь могу исцелить любую рану, сейчас сама увидишь!

Хватит мне быть обузой для всех вокруг. Подставилась по собственной глупости — так хотя бы сама и исправлю свою ошибку. Благо теперь в моем арсенале есть новое и просто нереально полезное заклинание!

С трудом приподнявшись на четвереньки, я попросила девочку немного отойти. И принялась собирать всю оставшуюся ману, подготавливая тело к тому, чтобы слиться со стихией и вспоминала о прошлом опыте…

И поначалу все шло хорошо: по всему телу распространилось приятное тепло, а пламя, охватившее меня целиком, меняло свои цвета по мере возрастания мощи заклинания.

Вот только в этот раз со мной не было Симона. А вместе с ним не было и той непоколебимой уверенности, как в тот раз. И силы были явно не те. А еще боль и страх… А что, если не получится?..

Я застряла на темно-синем пламени, никак не переходя на фиолетовое, но не это было главной проблемой. Что-то было не так…

Вскоре тепло во всем теле сменилось неприятным жжением, которое становилось все хуже с каждой секундой. Совсем скоро боль стала просто невыносимой. Я вопила во всю глотку, но даже не была уверена, что слышала свой крик.

Мне казалось, что я сойду с ума! Однако остановиться я тоже не могла: пламя меня не отпускало. Оно не подчинялось мне. Пожирало меня живьем!

Жуткий страх и боль не позволяли даже ни о чем думать, кроме одного: «лишь бы это все закончилось!»

Я облажалась. А хуже всего то, что из-за меня и Симон тоже…

Вдруг все прекратилось. Боль наконец отступила. Пламя ослабло, а затем и вовсе погасло, полностью истощив мои силы.

Я с трудом вдохнула горячий воздух и только тогда смогла открыть глаза.

Прямо передо мной стояла Катя, а на ее залитом слезами лице замерло выражение полнейшего сосредоточения. Руки девочки были все еще вытянуты вперед — это она меня спасла! Всю ману вместе с чуть не стоившим мне жизни заклинанием она смогла поглотить целиком! Вот только ее руки… Огонь сжег маленькие ладошки до самого мяса!

— Прости меня! Прости, пожалуйста! Я не справилась…

Никакие слова не помогут мне извиниться и отблагодарить девочку.

— СТОЙ!

Мои оправдания прервал крик Оли. Она почему-то поднималась с колен, а по ее лицу стекала тонкая струйка крови. Пленник! Он с поразительной скоростью скакал на своей здоровой ноге, стараясь побыстрее скрыться за деревьями. Вот же сволочь! Пока Громова отвлеклась на меня и мои крики, он, видимо, огрел ее чем-то по голове…

Удирающий смотритель немного замедлился, поднимая что-то в руках над своей головой. Он не должен уйти — Оля движется намного быстрее! Вот только остановить ее от убийства пленника отсюда я уже не смогу. Да и уже не уверена, что хочу…

Но прежде чем первые ледяные снаряды Громовой наконец настигли беглеца, устройство в его руках все же сработало. И тогда нам оставалось лишь смотреть на то, как над лесом и нашими головами вновь поднимается ярко красный сигнальный огонь…