Во тьме

Глава 27

Проснувшись, Джейн обнаружила, что она в своей спальне, а за окном чудесное солнечное утро. «Прекрасный день», — подумала она. Но какое-то смутное чувство холодной внутренней пустоты предвещало неладное. Что-то гадкое произошло в ее жизни, и как только она начала вспоминать…

О!

Брейс.

Внезапно нахлынувшее воспоминание об увиденном в окне его квартиры заставило ее со стоном повернуться на бок. Она ухватилась за живот и подтянула колени.

Что-то не в порядке было с одеждой.

Взглянув вниз, Джейн увидела на себе топик и спортивные шорты.

И нахмурилась.

Как это я? Неужели просто плюхнулась в кровать вчера, даже не…

Так оно и было.

И все вмиг припомнилось: как притащилась домой, запыхавшись и рыдая, ослепши от слез; как доковыляла до кровати и рухнула на нее навзничь, зарывшись лицом в подушку.

Ах да.

Даже на душ не хватило сил.

— Надо было хотя бы почистить зубы, — скривилась она.

Она провела языком по зубам — какой мерзкий шершавый налет.

— Здорово, — пробормотала она и со стоном поползла с кровати.

Когда же попыталась встать, взбунтовались все мышцы, и Джейн снова застонала. И каждый шаг давался со стоном, когда, согнувшись и прихрамывая, она поплелась в ванную комнату.

«Первое, что сделаю, если доберусь, — почищу зубы. Следующим делом пописаю. Или это раньше? Нет, надо сначала заняться зубами — они омерзительны и все-таки во рту.

Итак: зубы, на горшок, затем под душ, потом доползти до кухни и поставить вариться кофе.

Или начать с кофе, чтобы он как раз успел свариться…

Нет, нет, нет. Подождет».

В ванной Джейн сразу направилась к аптечке. Через силу выпрямившись, она принялась чистить зубы перед зеркалом.

Всклокоченные волосы, синяки под глазами, впалые щеки, желтоватое пятно от еще не сошедшего синяка на щеке — там, где на лицо наступил пес.

Зрелище — ну просто ласкает взор.

И сплюнула в раковину вспенившуюся воду.

Затем продолжила процедуру, пристально всматриваясь в свое отражение. Даже в самые худшие дни (а этот вполне можно было бы к ним причислить) я выгляжу краше, чем та девка Брейса с лошадиной мордой».

Закончив чистку, она отложила щетку в сторону и склонилась над раковиной, чтобы пополоскать рот. Набирая воду в сложенные лодочкой ладони, она засмотрелась на отражение ложбинки между грудями.

«Допустим, что сиськи у нее больше моих, но это еще не значит, что лучше».

Джейн передернула плечами, завороженно глядя, как упруго всколыхнулись груди внутри отвисшей рубашки.

— Ух! — воскликнула она.

Хихикнув, она отвернулась от зеркала и шагнула к унитазу, на ходу стаскивая с себя топик, который затем полетел в угол.

Встав спиной к унитазу, Джейн сунула большие пальцы под резинку шортов и уже было начала их стягивать, как взгляд ее случайно упал вниз.

— Что? — пробормотала она, ничего не понимая и скорее озадаченно и растерянно, чем испуганно.

Что бы это ни было, может, она просто как-то не так посмотрела и в этом нет ничего особенного?

На вид какие-то ряды черных значков на коже между грудями и шортами.

Маленькие черные загогулины, образующие корявые вертикальные и горизонтальные линии.

Джейн наклонилась ниже, и, приподняв руками груди, посмотрела поверх кистей.

— О Боже! — вырвалось у нее.

Надписи.

Кто-то что-то написал на теле, и, судя по всему, сделано это было фломастером.

Но прочитать текст не получалось.

И проблема была не в том, чтобы прочесть вверх тормашками — иногда Джейн специально переворачивала книги и тренировалась в таком чтении.

Этот текст все равно казался какой-то белибердой.

— Иностранный язык? — недоумевала она. — Нет, это не…

Написано в обратную сторону!

Это как надписи впереди на карете «скорой помощи», когда смотришь на них не в зеркало заднего обзора.

Джейн поковыляла к аптечке. В ее зеркале бессмысленный набор черных значков превратился в буквы, слова…

Моя дорогая! На полотне твоего тела и души мы пишем книгу о…

О чем?

Она спустила вниз шорты.

Джейн.