Властелин воды

Глава 6

Мы спешиваемся во внутреннем дворе крепости у здания комендатуры, и парни Харта тут же расчищают для меня проход в собравшейся толпе. Действуют спокойно, но не сказать, чтобы деликатно. Тех, кто замешкался, решительно отодвигают в сторону, невзирая на чины и титулы. Встречающих Главного жреца аристократов и чиновников собралось здесь сегодня до фига. Я с невозмутимым видом иду по очищенному проходу под сотней любопытных взглядов. Приветственно киваю знакомым головорезам и нескольким гильдейским из Совета. Быстро поднимаюсь по ступеням крыльца и, не оборачиваясь, захожу в массивные дубовые двери, обшитые толстыми медными полосами. Трехэтажное здание местной комендатуры само напоминает маленькую крепость, способную выдержать многодневную осаду.

Поворот коридора, лестница — и вот я уже на пороге кабинета коменданта, где меня ждет главный Инквизитор. Первыми заходят мои архаровцы, демонстративно тесня в сторону паладинов в парадных белых плащах — среди них замечаю трех инквизиторов, с которыми имел счастье видеться на Севере. Лем с Варгом остаются в коридоре, Стеф со Сваном встают у дверей, перекрывая выход из кабинета.

Увидев мою охрану, мессир Вергелиус на мгновенье теряет дар речи. И есть отчего! Парни сегодня с ног до головы в черной коже, их новые куртки усилены защитой из металлических заклепок и пластин голубой стали. Виски у охранников свежевыбриты, морды показательно равнодушные, глаза откровенно наглые. Этакая банда средневековых байкеров — им только «харлеев» не хватает для полноты картины! Статью и мощью мои бравые бодигарды ничем не уступают паладинам мессира, а свободныее в плечах куртки только добавляют им фактуры. Парни еще и обвешаны охранными амулетами стараниями Лукаса, а поэтому в магическом зрении сияют как электрические гирлянды. Учитель не пожалел для них запаса из своих закромов, и в такой мешанине из магических плетений хрен чего разберешь!

На фоне этих «людей в черном» с их откровенно устрашающим видом, сам я выгляжу, как невинный мальчик-колокольчик. На мне всего лишь добротный, но скромного вида дублет, а также штаны и рубаха из плотного черного шелка. Изо всех украшений только массивная княжеская цепь, которая, впрочем, стоит дороже всех тех цацек, что напялили на себя встречающие и провожающие лица. Еще три амулета — эльфийский, с личиной, и тот, что скрывает мою магию Огня и Земли — надежно спрятаны под рубахой. Лукас клянется, что даже мессир не поймет, какими стихиями я владею помимо магии рода Тиссенов.

Пока все пялятся на парней Харта, я успеваю хорошо рассмотреть Главного Инквизитора. Опасная гадина, даже сомнений нет! Классический такой злодей — высокий, поджарый, черноволосый, тонкие губы кривятся в неприятной усмешке. Выглядит лет на сорок, но скорее всего, он постарше. Мессир напомнил мне большого нахохлившегося ворона — такой же хищный клюв и цепкий взгляд умных темных глаз. Правда, сейчас он у него немного расфокусирован, мессир явно переключился на магическое зрение, разглядывая мою охрану. Ищет среди них магов — отступников? Ну, ну…

— Добрый день, мессир! — громко приветствую я его — Как добрались? Спокойно ли на дорогах многострадальной Микении и Восточного Эскела?

Инквизитор отводит глаза от княжеских бодигардов, и его взгляд тут же утыкается в цепь на моей груди. Кивок Вергелиуса получился слегка заторможенным, а мелкая моя колкость про Микению и вовсе была им проигнорирована — зря я старался его ужалить.

— Приветствую, Ваше Сиятельство. Нашлась…? — ехидно спрашивает мессир, кивая на мою княжескую цепь — А где же ваш знаменитый ас-урум, князь?

— Зачем он мне тут, от кого здесь защищаться мечом? — делаю я большие наивные глаза и обвожу нарочить недоуменным взглядом присутствующих — Да, еще при такой охране?

С теми, что во дворе, паладинов всего человек десять, при необходимости мы с моими парнями и отрядом головорезов уничтожим их, не запыхавшись. Здесь есть только один по-настоящему опасный для меня человек — Вергелиус. Альтус когда-то рассказывал мне о его военных подвигах — я, помнится, впечатлился. Упокоить личей я и сам теперь способен, но уничтожить гнездо высших вампиров — это вообще мало кому под силу. Но сейчас ни в мессире, ни в остальных инквизиторах не чувствуется агрессии, даже мой ас-урум молчит.

— К тому же, я и мысли не допускаю, что на верного сына Церкви здесь может кто-то напасть! — продолжаю я ерничать, и потом перехожу непосредственно к делу — Так, о чем вы со мной поговорить хотели, мессир?

— А вы куда-то торопитесь, Ваше Сиятельство? У вас нет времени на разговор со мной? — иронично заламывает бровь Вергелиус.

— Я еще рот не успел открыть, а вы обо мне уже плохо подумали, мессир! — улыбаюсь я — Не сочтите это за неуважение, просто мне хочется присутствовать на въезде грандмастера Илиуса в Минэй. Мои подданные подготовили торжественную встречу, и будет несколько обидно, если весь город там будет, а я этот важный момент пропущу. Некрасиво получится, и неуважительно по отношению к представителю Церкви.

— Не пропустите, князь. Грандмастер сейчас отдыхает, и в любом случае он еще должен со мной попрощаться, прежде, чем отправиться в Минэй.

Угу… а еще узнать итог наших с тобой переговоров.

Повинуясь властному жесту Вергелиуса, его сопровождение отходит к дверям, я тоже киваю на вопросительный взгляд Харта. Мы с мессиром усаживаемся по разные стороны большого стола, сохраняя дистанцию, он устанавливает полог тишины, и кладет перед собой папку с какими-то документами. Основательно подготовился, гад! Ну, что ж, приступим к торгу…

…Разговор с инквизитором вытянул из меня все жилы. Неприятно в этом признаваться, но это так. Хорошо, что я в бархатный камзол по совету матушки не нарядился, иначе взмок бы. Трудно мне, пока не сильно искушенному в орденских интригах, тягаться с такой премудрой тварью. До хитрости и изворотливости этого змея мне еще расти и расти. Оставалось лишь старательно балансировать на грани между подчеркнутой вежливостью и изощренным троллингом, попеременно переходя с одного на другое. Но культурно, без хамства. Хоть в этом я достаточно силен.

Слушая мои словесные эскапады, Вергелиус рассматривает меня с холодным интересом естествоиспытателя. Его явно забавляют мои трепыхания и мой острый язык, но не более того. А мое сопротивление и нежелание дать ему то, что он хочет, мессира раздражает. В словесной эквилибристике он наверняка и сильнее, и опытнее, но заставить меня уступить он не может — нет у него пока рычагов воздействия на Йена Тиссена. И поэтому приходится со мной договариваться.

С Инквизицией у нас сложилась патовая ситуация — они не могут уничтожить или подчинить меня, а я не могу достать их. Пока не могу. Но месть святой Инквизиции за преследование и унижение, у меня в числе приоритетных целей — просто отдаленных на нынешний момент. Змеиное кубло, свитое на Острове Магов, вряд ли уничтожить, но надо хотя бы значительно ослабить его, чтобы мессиру вообще стало не до Тиссенов, и не до Западного Эскела.

Официальные извинения за «недопустимое поведение» дознавателя Ройса мне все-таки принесли. Правда, только устные. Но я счел за благо удовлетвориться и этим, не настаивая на большем. Извинения от Инквизиции это вообще сродни снегу, в летнюю жару. Но и отказ пускать ее представителей на территорию княжества считается наглостью несусветной. Нет, понятно, что шпионы мессира в Минэе есть, это неизбежное зло. Но открыто вмешиваться в наши дела и устанавливать здесь свои порядки без моего разрешения, инквизиция не может. В этом я непреклонен. И мессир вынужден отступить.

Поэтому в вопросе недвижимости, купленной прежним Жрецом, пришлось уступить уже мне. Единственное, на чем удалось настоять — возврат будет в денежной форме, мессира это даже устроило. А я под это дело сторговался с ним, что часть суммы все же пойдет на ремонт минэйского Храма. Не дело, что в столице княжества Дом Единого находится в таком неприглядном состоянии.

А вот дальше началось самое интересное. Мне был предъявлен список людей, объявленных Инквизицией в розыск, и которые возможно скрываются у нас в Западном Эскеле. Пробежал глазами по этому списку и понял, что ни о ком из этих «отступников» даже не слышал. Взгляд зацепился только за нашего придворного мага Фридуса — мага Огня, и Лукаса — ирутского мага Воздуха, обвиняемых инквизицией в убийстве паладинов. Чуть не рассмеялся вслух. Ладно, с Фридусом еще понятно — там хоть куча свидетелей была. Но Учитель …тоже мне, нашли убийцу…! Тот, кто даже немного знаком с Лукасом, в жизни не поверит в эту чушь.

А вот Дианеля в списке не было — значит, Инквизиция продолжает делать вид, что эльф до сих пор у них, и не теряет надежды его поймать. Ну, удачи им, и ветер в паруса! Кажется, господа не совсем понимают, за кем они охотятся.

— Знаете кого-то из этого списка, князь?

— Конечно. Как я могу не знать собственного придворного мага?! Но простите, мессир, я вам его не отдам.

— Он так дорог Тиссенам? — вкрадчиво интересуется Инквизитор.

— Мы ему жизнью обязаны. Они с отцом и братом защитили наш Замок от нападения темных. И Фридус единственный, кому удалось выжить в сражении с ними.

— А вы, князь?

Приходится рассказать ему официальную версию тех событий. Во всех подробностях, так сказать. Вергелиус слушает внимательно, не перебивая, а потом задает очень резонный вопрос.

— Ваше Сиятельство, а с чего вы вдруг решили, что Фридус вообще сражался с темными?

— Ну, а как иначе, если он получил магическое истощение и три дня провалялся без сознания?

— Но ведь сам он ничего не помнит?

— Это нормально — легкомысленно машу я рукой — со временем вспомнит. У меня тоже с памятью было плохо после того, как я сгорел на алтаре, а потом она начала восстанавливаться понемногу. Просто Фридусу нужно время, и он все вспомнит.

— Возможно… — задумчиво цедит Вергелиус.

— Мессир, я могу забрать этот список? Нужно его передать в городскую стражу, вдруг они кого-то задержат. Вы же знаете, какую непримиримую позицию занимают теперь Тиссены в отношении темных магов и запрещенной магии?

— Заберите, князь. Церковь оценит вашу помощь в поимке опасных преступников.

Угу… держи карман шире! Если в списке действительно есть опасные преступники — это одно. А если там маги, не согласные с политикой Церкви, или уникальные мастера типа Лукаса, которых вы хотите заграбастать, то такие люди нам самим позарез нужны. В этом мире талантливые маги на вес золота, и не важно, артефакторы они или архитекторы.

— Далеко пойдете, молодой князь… — говорит мне на прощанье Вергелиус, а в голове моей невольно всплывает шутливое продолжение этой фразы: «если милиция не остановит». Ну, в нашем конкретном случае — Инквизиция…

— …О, светлые боги, ну зачем мои предки построили такую высокую башню…! — простонал я, добравшись наконец, до верхней площадки и заваливаясь в нынешнюю обитель Лукаса.

Ответом мне стали два недоуменных взгляда, которые уже через минуту вернулись к сосредоточенному разглядыванию какой-то мудреной заготовки для амулета.

— Вот так всегда! Кто-то весь день носится, как угорелый, в заботах о княжестве, а кто-то сидит в тиши кабинета, витает в облаках и понятия не имеет, что его внесли в список главных преступников Риона.

Я бросил на стол свиток, в котором имя Лукаса занимало почетное десятое место. Фридус, кстати, был там на четвертом. Надо будет и придворного мага «порадовать».

— Так мало этого, мне потом еще каждый вечер сюда карабкаться приходится… — притворно надулся я.

— Йен, ты просто не понимаешь некоторых вещей — снисходительно поясняет мне Лукас, подтягивая к себе «расстрельный список» — артефакты надо делать в светлом, и хорошо проветриваемом помещении. В этой башне окно и балкон кабинета выходят на восток, а значит, здесь никогда не бывает жары и всегда светло.

— Еще и твоя любимая стихия под рукой — понятливо киваю я, заканчивая придуриваться.

— А также здесь нет посторонних, и меня никто не отвлекает от дела.

— Лукас, но так ты вообще одичаешь! Рано или поздно милорд Дианель уедет домой, и будешь ты здесь, как сыч сидеть один. Тебе нужно почаще спускаться в библиотеку.

— Зачем? Я уже навел там идеальный порядок. А если кто-то заглянет туда, моя охранка даст мне это знать.

— Да разве в этом дело? — вздыхаю я — Кстати, там скоро начнется ремонт, и будет возможность сделать для тебя прекрасный светлый кабинет на втором ярусе библиотеки.

— Спасибо, от кабинета не откажусь. Но мастерская моя останется здесь.

— Ну, как знаешь. Тебе видней. Чем занимаетесь? — вытягиваю я шею, пытаясь рассмотреть какую-то штуковину в руках эльфа.

— Пытаемся скопировать артефакт, открывающий порталы — поясняет мне Дианель.

— Думаете, это все-таки возможно для нас, светлых?

— Ну почему же нет? Есть много древних легенд на эту тему.

Дальше милорд просвещает меня на тему порталов, записей о которых в человеческих библиотеках найти невозможно. Может, книги такие и существуют, но думаю, они давно вывезены на Остров и хранятся там под семью замками. По его словам, у эльфов есть легенда, что когда-то светлые маги умели перемещаться через зеркала. Как по мне — это лишь сказка. В любом случае обычное зеркало для этого совершенно не годится, а тех особенных, о которых идет речь в легенде, никто и никогда не видел. К тому же способ сомнителен в силу хрупкости зеркал и ограниченности мест для их установки.

Но сама идея в принципе интересная. И как по мне — так более реально общаться через зеркала, как по видеосвязи. Но опять-таки нужен специальный артефакт для передачи картинки и звука, и специальные зеркала. Так что оставим эту идею на потом, для нас и массовое изготовление магических вестников пока недостижимая мечта.

Более достоверной мне кажется другая легенда про так называемую «быструю дорогу» — ведьминскую замену порталу. Якобы те настраивались на природный поток магии, входили в него, а через мгновенье оказывались в любом нужном им месте. Про «любое» не верю, это вряд ли. А вот если ведьмы между храмами Мереи или менгирами с алтарем Карифы перемещались… Тогда для нас вырисовывается очень интересная и перспективная картина! Тогда получается, что древние храмы были по сути еще и сетью порталов. Но поскольку при Отоне все доступные источники «усыпили», этим способом путешествовать стало невозможно. Вот вам еще один действенный способ жестко контролировать магов и ведьм.

— А ведь получается, что суть построения порталов Темными Лордами та же — войти в нужный поток — задумался я — Но поскольку светлая магия для них чужеродна, вместо прежних источников и храмов Лорды и инисы используют мощную темную силу Аша. Ну, и специальный амулет для настройки и перемещения, типа тех, что я забрал у мертвого иниса в Храме Айрана и у Лорда Сирила в нашем ритуальном зале. И вот если понять, как именно они действуют, тогда возможно и светлые маги смогут строить порталы.

— Вопрос только, куда эти потоки вынесут храбреца-мага — усмехается Дианель — а то вдруг на территорию Инферно прямо в руки Лордов?!

— Плетения-то мы разобрали и даже при большом желании скопируем их. Но что дальше? — Лукас отбросил свиток в сторону и тяжело вздохнул — Для открытия портала необходим не только неограниченный доступ к источнику силы, но еще и подпитка созданного нами артефакта, кристаллом, с огромным объемом магии. А в природе таких нет. По крайней мере, я о таких никогда не слышал.

— А в чем их особенность?

— Понимаешь, Йен, чтобы накопить такой объем магии, они должны обладать повышенной прочностью, чтобы не оплавиться, и к тому же максимальной прозрачностью, ибо любые примеси и вкрапления неизбежно приводят к перегреву кристалла.

— Хорошо, но есть ведь алмазы, что может быть тверже их? И прозрачные среди них не так уж и редко встречаются.

— Да, в принципе, они бы могли идеально подойти для этих целей… Но из-за природной твердости этим кристаллам невозможно придать нужную форму — вздохнул маг — а без этого они ничем не лучше других драгоценных камней.

Я уставился на Лукаса, боясь поверить в близость решения огромной проблемы. Я имел о геологии и ювелирном деле самые общие представления, но…

— То есть, все дело в их …огранке?

— Да. Никто из магов — артефакторов не способен правильно огранить алмаз.

— А гномы?

— И гномы тоже.

Учитель снисходительно посмотрел на меня, как на первоклассника, мечтающего сходу доказать теорему Ферма, и снова уткнулся в список. Я еле сдержался, чтобы не рассмеяться ехидно и не утереть нос Лукасу. Уж очень мне хотелось увидеть его потрясенное лицо, когда я сообщу ему, что знаю, как можно гранить алмазы.

И сдержался я лишь потому, что это вызвало бы у них с Дианелем слишком много вопросов. Юный Тиссен просто не может этого знать. Вот не может и все! У Лукаса и по поводу пороха было столько подозрений, что я еле отбрехался, свалив все на свою мифическую интуицию. Так что сначала стоит придумать правдоподобную версию насчет источника грандиозных знаний, а лишь потом ошарашить ими друзей. И вряд ли стоит преподносить эльфам такой бесценный подарок. Дианель мне, конечно, друг, а вот остальные его надменные собратья вовсе нет. И с гномами этим делиться не буду, а то устроят они мне здесь техно-магическую революцию, причем, неконтролируемую!

А следующей мыслью было то, что бриллиантовая огранка кристаллов в виде розы вообще решит массу проблем. Многочисленные верхние грани и центральная площадка кристалла будут максимально собирать направленную в него магию, а нижние сойдутся в одной точке и отдадут сконцентрированную энергию в артефакт. При этом сам бриллиант должен как бы висеть в воздухе, не касаясь целиком оправы, и лишь плотно прилегая боковыми гранями к держащим его лапкам. И так ведь гранить можно не только алмазы, но и любые другие драгоценные камни — все равно будет эффект увеличения емкости. Аж дух захватывает, стоит представить, как повысится «производительность» кристалла при такой огранке.

Я взволнованно взъерошил рукой отросшие волосы и вскочив с кресла, заметался по кабинету. Лукас с Дианелем переглянулись и заинтересованно уставились на мою беготню.

— Опять что-то придумал, неугомонный?

— Кажется, да. Но без помощи Мереи мне не обойтись.

На ум пока пришла идея свалить все на милость богов. Вернее, на одну из богинь — Мерею. Она же у нас всеми природными недрами заведует, значит, драгоценные камни и их обработка — это ее епархия. Милость богини у Лукаса точно никаких подозрений не вызовет.

Как шутил когда-то отец Марты: не пойман — не побили!

Ведьма должна прислушиваться к своему внутреннему чутью, а оно говорило Марте, что нужно поскорее затеряться в пригороде, и пока не высовываться оттуда. По крайней мере, неделю — другую. И хотя молодой князь неожиданно для Марты вывернул на суде все в ее пользу и самым наилучшим образом, она не заблуждалась — Гильдия не простит унижения и сделает теперь все возможное, чтобы не допустить пришлую лекарку в свои ряды. Главное «сражение» с ними еще впереди, а до этого от гильдейских всего можно ожидать.

Поэтому ведьмочка подхватила полупустую корзину, в которой была аккуратно сложена ее грязная одежда, и прямо из суда быстрым шагом отправилась на рынок, где промчалась по рядам, закупая самое необходимое. Денег, полученных от неблагодарной горожанки, ей с лихвой хватит на пару-тройку месяцев, если, конечно, не шиковать и не тратить их на разные глупости. Сейчас же главное — краски, порошки для глазури, кисти разные и прочие мелочи, необходимые в работе.

А еще теплая одежда — ведь уже скоро в Минэе наступит настоящая осень. Марта, к ее большому сожалению, еще продолжала расти, за прошедшее лето она снова вытянулась. Поэтому купленные когда-то в Браоре, платья стали слишком коротки, неприлично оголив щиколотки. Придется их надставить широкой полосой или оборкой, а для этого тоже нужно купить подходящую ткань…

Из города Марте удалось выбраться только ближе к вечеру, а в Бочаги она добралась и вовсе в сумерках. Хорошо, что какой-то старик согласился за несколько медяшек довезти ее прямо до калитки, иначе пришлось бы идти по темноте с тяжелой корзиной. Заблудиться не заблудилась бы — дорога до деревни прямая и наезженная, но на телеге, да с попутчиком — оно не в пример лучше и безопаснее.

Замок на двери, как и надеялась Марта, остался нетронутым, хотя во дворе дома уже явно кто-то побывал. Калитку перед уходом она совсем по-другому затворила. Ну, да ладно… во дворе у нее и брать особо нечего, если только очищенную глину, хранящуюся в коробах под навесом. Но осы долго разгуливать гостям здесь все равно не позволили бы. Сил у девушки хватило только на то, чтобы разжечь печку, вскипятить воду и заварить чай. Поужинала купленным на базаре пирогом и сразу легла спать, оставив все дела на завтра…

…А с утра к ней пожаловали первые гости. И сначала пришла молодая женщина, по виду чуть старше самой Марты, и судя по большому животу уже замужняя. Во двор молодуха благоразумно заходить не стала, повисла локтями на калитке. Из чего ведьмочка сделала верный вывод, что про злых ос все соседи уже в курсе.

— Здравствуй, соседка! А ты куда пропала? Мы уж беспокоиться начали — может, случилось с тобой чего?

— И тебе утро доброе, соседушка! Да, что со мной случится? Просто в городе пришлось по делам задержаться.

— А правду староста говорит, что ты лекарка?

Вот тут уже Марта удивленно подняла бровь.

— Ему-то откуда знать?

— Да, стражник знакомый к нему заезжал, велел тебя не обижать, мол лекарка ты знатная.

— А-а… Так это, наверное, стражник Босх был. Только я не лекарка, а всего лишь травница, гильдейского разрешения на лечение у меня нет.

Соседка только рукой махнула на ее слова.

— Кому оно в деревне нужно, это их разрешение! У нас здесь все по-простому. А Гильдии послушать, так в столице и дышать даром нельзя, за все им плати. Я Ханна, а тебя Мартой кличут, да?

Внезапное внимание деревенских ведьмочку сильно удивило поначалу, но упоминание дядьки Босха все тут же объяснило. Вот ведь добрая душа, и сюда добрался! С его больной поясницей только на лошади и ездить. Но чтобы она без него делала…?

— Ханна, а ты чего там стоишь, не проходишь во двор?

— Да, парни говорили, осы здесь у тебя бешенные. Дом-то закрытый долго стоял, видать хозяевами себя почувствовали. Тебе бы их выкурить дымом.

— Зачем? — наигранно удивилась Марта — Они меня вообще не трогают. У меня в доме травы ароматные развешаны, так может им нравится их запах?

Соседка хмыкнула и сделала несколько нерешительных шагов от калитки. Постояла немного и, убедившись, что нападать на нее никто не собирается, осторожно присела на скамейку под старой, раскидистой яблоней.

— Так что, можно будет к тебе обратиться, ежели нужда какая?

— Обращайся — улыбнулась Марта, поняв, что деревенские заслали к ней парламентера, чтобы прояснить обстановку.

— Но с деньгами у сельчан не шибко, продуктами оплату возьмешь? — деловито поинтересовалась соседка.

— Возьму, чего ж не взять. И мне деньги на еду не тратить, и вам так гораздо проще. Но хочу предупредить сразу — со всякими глупостями типа приворотов ко мне даже не приходите. И что-то слишком серьезное я лечить точно не возьмусь. А вот отвар от простуды сварить, рану обработать или чего еще по мелочи — с этим милости прошу! И еще я посуду глиняную буду делать, всякие горшки, тарелки, кувшины… Могу и вам что-то под заказ.

— В город будешь на базар возить? — смекнула Ханна — Это правильно. Такой товар там всегда в ходу. Позови, как первые сделаешь, мы придем с бабами посмотреть. И в город кто-нибудь из мужиков подвезет по-соседски. А живность какую заводить будешь?

— Если только кур. С глиняной посудой работы много, не до нее мне будет. Кстати, животных я тоже немного лечить умею.

— Это очень хорошо! — оживилась соседка — Может и нашу корову посмотришь?

— А что с ней?

— Да, кто ее знает! То ли сожрала что на поле, то ли хворь какую подхватила. Так придешь?

— Чего откладывать, пойдем прямо сейчас — вздохнула Марта — не люблю отвлекаться, когда сажусь за гончарный круг или начинаю горшки расписывать.

Глина, которую она неделю назад очистила, уже подсохла, и пора было приниматься за работу. Дома эту самую трудоемкую часть брали на себя старшие братья, а здесь ей все приходилось делать самой. Ну, ничего… появятся первые деньги от продаж, она наймет себе в помощники кого-нибудь из местных мальчишек. Сушить, измельчать и промывать глину — большого ума не надо, а запас на зиму сделать стоит, чтобы в непогоду по оврагам не лазить. Не зря у прежнего гончара большие короба под навесом стоят.

Так странно было возвращаться к прежней деревенской жизни, от которой Марта уже успела отвыкнуть. Пусть она ненавидела Орден Молчащих и предпочла бы никогда не встречаться с Темными Лордами и мерзкой дамэ Эветой, но за знания, полученные в школе, была, тем не менее, благодарна. Нет, заниматься вызовом низших существ, проводить темные ритуалы и колдовать ведьмочка вообще не собиралась, а вот обратиться к Истинному имени, чтобы понять причину хвори животного — это легко. Ну, и конечно, лечение людей. Если ей удастся сдать экзамен в Гильдии, считай, что будущее обеспечено.

Это князь Йен смог все так вывернуть перед гильдейскими, что вроде бы хочет наказать ее. Но Марта-то понимала, какой шанс на новую жизнь он ей дал. На деньги, заработанные на расписной глиняной посуде, вполне можно снять небольшую лавку, чтобы продавать в ней травы и лечебные зелья. А там потихоньку и клиентура начнет прирастать. Да, работа с глиной — дело тяжелое, но не в циркачки же ей идти, или вообще в уличные танцорки? Кочевая жизнь артистов точно не для нее. Хотя она могла бы…

Конечно жаль, что ее личный ведьминский гримуар остался в Браоре, в нем было так много полезных рецептов. Но с другой стороны, это и к лучшему. Страшно представить, если бы у нее нашли книгу, обтянутую человеческой кожей и с Трикветром на обложке — символом, олицетворяющем ведьминскую сущность. Сам князь ее на костер и отправил бы. Темных он люто ненавидит, и ему есть за что. Хотя многие из них перешли на сторону Тьмы не по своей воле, и далеко не все творят зло. Выбора у них не было. А вот у Марты теперь есть…

Пора было обедать, а потом отправляться в Храм. Это Лукасу с Дианелем никуда идти не нужно, а у бедного князя Тиссена обязанностей выше крыши. Днем мы нового Главного жреца всем городом торжественно встретили, теперь вечером в Храме состоится служба, на которой все члены княжеской семьи обязаны присутствовать. Забежал к себе на минутку, переоделся во что-то более приличествующее для похода в церковь, и вскоре уже входил в матушкину гостиную, окончательно превращенную нами в семейную столовую.

— Дядюшка, а не рановато ли для вина? — привычно подкалываю я Фридриха.

— Так по часам только лечебные зелья пьют, а вино по настроению! — так же привычно отбояривается он.

Это у нас ритуал такой, ставший уже обыденным. Я журю его за якобы неумеренное потребление вина, а он каждый раз придумывает новые отговорки и аргументы в пользу культурного пития. На самом деле, не так уж он и злоупотребляет, но побухтеть-то мне для поднятия тонуса нужно? Я бы, может, тоже с удовольствием надрался до красноармейских звездочек в глазах, но пьяный маг — существо опасное, если пойду в разнос еще и в Храме, то позора потом не оберешься. К тому же выпить мне хочется, но… как-то невнятно. Значит, могу пока и обойтись.

— Сын, такая скромная одежда не подобает князю. Она ведь должна подчеркивать твой титул, а не умолять его — вступает в разговор София, неодобрительно оглядывая мой наряд.

— Матушка… — закатил я глаза, расправляя салфетку — Единому-то какая разница, во что я одет? Мне удобно в этой одежде, она не сковывает мои движения, ну, почему я должен выглядеть, как петух ирутский?! Я ничего не имею против дорогих тканей, но давайте хотя бы обойдемся неброскими цветами, а?

— Неброскими?! Это же опять черный! Йен, я уже не помню, когда видела тебя в чем-то ином. И нашим подданным тоже не понятно твое пристрастие к черной одежде, оно их удивляет и настораживает. Ты знаешь, как в народе тебя называют за спиной? — обвиняюще наставляют на меня вилку — Черный князь!

— О, Боги…! Ну, никакой фантазии у людей. У нас траур, вообще-то в семье — я имею полное право еще целый год ходить исключительно в черном. Злые вы, уеду я от вас!

Фридрих скептически приподнял бровь, делая еще один глоток.

— И куда это, позволь узнать?!

— А вот возьму и сбегу от вас с матушкой на Север! — пригрозил я родственникам, продолжая троллить их и предавая своему голосу мечтательные нотки — Построю себе большой корабль и отправлюсь путешествовать по морям. Может, даже знаменитым пиратом стану и основателем пиратского королевства…

Фридрих поперхнулся вином и закашлялся. София укоризненно покачала головой.

— Йен, ну что за детские фантазии? Ты хоть раз видел настоящих пиратов?

— Конечно, видел! — воскликнул я, подначивая Софию и живо воскрешая в памяти образ благородного капитана Блада. Потом мысленно примерил на себя роль Джека-Воробья и еле сдержался, чтобы не заржать, как конь — Красивые такие, мужественные парни, загорелые, в белоснежных рубахах с кружевами, кожаных штанах и высоких ботфортах!

— Где ты такую чушь вычитал?! — офигел от моих буйных фантазий дядюшка — Пираты, это грязные дикари, отребье даже по меркам Северных островов! Кружева?!! Ботфорты?!! Да их обычная одежда — это грубые холщовые штаны и куртки из вонючей овчины, причем прямо на голое немытое тело.

— Ничего! Золота награбим — отмоем парней и приоденем их, как следует. Будут красавцы!

Дядюшка первым догадался, что я над ними с Софией просто подшучиваю, и умолк, неодобрительно качая головой.

— Боже, какой ты все-таки у меня еще ребенок…! — вздохнула княгиня, приступая к еде…

Прямо и подурачиться уже нельзя, такие оба взрослые, серьезные, нет бы расхохотаться над моей шуткой. Ну, как хотите. Подмигнув дядюшке, я утыкаюсь в тарелку. Задумчиво пережевывая заливное из оленьих языков, вспоминаю свое недавнее знакомство с новым Главным Жрецом….

— …Благословите, Ваше Священство! — с почтением склоняю я голову перед мужчиной средних лет вполне приятной, и я бы даже сказал, благообразной наружности. Так сразу и не скажешь, что это очередная сволочь, и его нужно опасаться.

— Преосвященство? — удивленно переспрашивает Илиус, поскольку такого церковного титула в обращении здесь действительно нет.

Ну, нет, так будет. Прямо с сегодняшнего дня. Этот вновь назначенный «смотрящий» из ОПГ под названием «Церковь Единого», явно падок на лесть. А мне что — жалко высокопарных слов для славного дяденьки с добрейшей улыбкой? Нет, совсем не жалко. Альтус написал, что мерзавец он еще тот. Причем мерзавец с огромным самомнением и болезненным самолюбием, которое недавно было весьма ощутимо задето не без моей помощи. Ведь именно Илиуса видел Понтифик на должности магистра Ордена Земли. Но… грандмастер не смог тягаться с другом Альтуса — Косталисом. Ранг-то у них может и был одинаковым, только вот уровень магии теперь не сравним. После недавнего пробуждения источника Мереи, Косталис стал сильнейшим магом Земли на Острове. А может, и во всем Рионе. Вот я и лью сейчас елей на раненное самолюбие нашего Главного жреца.

— Ну, конечно, Преосвященство! Если титул Понтифика — Высокопреосвященство, то и его наместник в одном из княжеств Риона, как минимум заслуживает такого высокого титула — рассуждаю я с умным видом, а потом расстроенно машу рукой — сколько нас теперь, этих княжеств осталось-то… Тем более вы ведь еще и грандмастер. Я вообще не представляю, как его Святейшество Аполлинариус отпустил с Острова такого ценного мага. Но мы так рады, так рады, что Понтифик остановил свой выбор на вас!

— Мой долг — служение Церкви, любой пост для меня почетен, Ваше Сиятельство. Я слышал, вы в отличии от своего отца проявляете достойное благочестие?

— Стараюсь… — скромно потупил я глаза — и готов делом доказывать верность Тиссенов Церкви Единого. Вы, наверное, уже слышали о безобразном поведении прежнего Главного жреца нашего Храма? Мало того, что он запустил руку в казну Храма, так еще и отказывался верить в знамения Отца нашего Небесного!

— Да, это возмутительно… — скуксился Илиус.

— Но теперь все изменится, раз вы здесь! Деньги за проданные дома мы обязательно вернем Церкви. И мессир Вергелиус только что горячо поддержал мою личную идею часть средств направить на ремонт Храма.

Ну, не так чтобы «горячо», но куда мессиру было деваться? Поторговались с ним немного и сошлись на половине суммы. Верующие сейчас на радостях понесут такие пожертвования в Храм, что жрецы еще до зимы отобьют все свои потери. Илиус довольно сверкнул глазами, оценив идею с ремонтом. Правильно! Гильдия каменщиков его не обидит при заключении контрактов. И это уже будет не карман Церкви, а его собственный.

— Но ваше Преосвященство, у меня к вам будет огромная просьба — изобразил я искреннюю озабоченность — понимаете… после всего произошедшего мне трудно доверять окружению прежнего Жреца, ведь разграбление храмовой казны произошло при их попустительстве. А возможно, и при их полном соучастии.

— И что же вы хотите от меня, князь? — напрягся Жрец, даже улыбка его разом потускнела.

— Мне так неудобно просить вас, вы ведь такой занятой человек… — продолжаю я идиотничать.

— И…? — начал терять терпение Илиус.

— Не могли бы вы взять под личный контроль все траты на предстоящий ремонт?

И лицо такое жалостливое — жалостливое. Ну, разве можно отказать дурачку малолетнему? Вот и Жрец не отказал. И прямо повеселел на глазах. Еще бы! Князь своими руками доверил ему кормушку и при этом слезно просит никого к ней больше не подпускать — воруй, не хочу! А мне что, жалко? Деньги-то церковные, не мои — пусть ворует. А я тем временем компромат на него начну собирать. И если Илиус вдруг станет мне поперек горла, я уж найду способ довести все его прегрешения до сведения Понтифика.

Ну, а пышная встреча горожан, которых возглавляли княгиня София, Фридрих Тиссен и бургомистр Минэя, окончательно привели Илиуса в отличное расположение духа. Думаю, его впервые в жизни встречали с таким почетом, и Жрец просто купался в народном обожании! С благосклонной улыбкой принимал радостные приветствия и благословлял народ, осеняя его знаком Единого. Что ж, надеюсь ему у нас понравится, и он десять раз подумает, прежде чем ссориться с правящей семьей и помыкать молодым князем…

Вечером после торжественной службы в Храме народные гуляния в столице продолжились. Жрец, сказавшись уставшим после долгой дороги, отправился отдыхать, я тоже, пользуясь случаем, вернулся в Замок, чтобы заняться насущными делами. У моих подданных праздник который день, а у нас до сих пор начальника замковой стражи нет. Нейтгарду пора уже на Север собираться, а его заменить некем. Первый кандидат, которого представил капитан головорезов, оказался совершенно непригодным для этой должности.

Бывший сослуживец Нейтгарда — капитан Рауш — был типичным воякой, тоже из головорезов, что для меня, послужило отличной рекомендацией. Правда, полгода назад покойный князь отправил его на повышение в действующую армию, откуда Рауша потом и «комиссовали» по причине ранения, полученного в печально известном сражении. А сейчас он вроде бы восстановился, снова здоров и готов к службе.

Но в какой-то момент нашего разговора лицо Рауша вдруг на мгновенье перекосило, и оно превратилось в неприятную застывшую маску. Всего короткое мгновенье, но мне этого было достаточно, чтобы понять — с мужиком далеко не все в порядке. Не меняя приветливого тона, я попросил его подождать за дверью и дать нам с Нейтгардом немного посовещаться.

— Рауш случаем не контуженный? Скажите честно, Фарт: голова у него до сих пор побаливает? И на слишком громкие звуки он болезненно морщится, да?

— А как вы догадались, князь? — страшно удивился Нейтгард моей «прозорливости».

Как, как… А то я в своей прежней жизни контуженных военных не видел! Может, у нас в армии боевой магии и не было, но характер повреждений от нее ничуть не отличается. И я готов биться об заклад, что на психику этого вояки контузия оказала негативное влияние. Такие парни до поры, до времени могут вести себя совершенно нормально, а потом бац! — и их переклинивает. Причем в самый неподходящий момент. И непроизвольное подергивание мышц лица — это еще фигня на фоне частичной амнезии, головокружений и эмоциональной неустойчивости. Или еще чего похуже, типа внезапных приступов агрессии. Такое я к сожалению, тоже не раз встречал.

— …Капитан, я же несколько месяцев находился на Острове, в Ордене, который славится боевыми магами. И чего я там только не насмотрелся — на ходу придумываю я объяснение своим знаниям — Раушу еще долго придется восстанавливаться, и поэтому для службы в княжеском Замке он пока совершенно непригоден. Сами знаете: замковую стражу здесь нужно выстраивать чуть ли не с нуля, а ему такие нагрузки сейчас не по плечу.

Нейтгард заметно расстроился, но вынужден был со мной согласиться. Воинское братство и взаимопомощь — это, конечно хорошо, но на службе они никак не должны отражаться. Хотя капитана Рауша и мне чисто по-человечески было жалко.

— Да, он и сам не рвется в Замок, но жить-то ему на что-то надо и семью содержать — нехотя признался капитан головорезов.

— Послушайте, Фарт — задумался я — а что если нам назначить Рауша командиром одной из крепостей на северной границе? Там сейчас тихо, спокойно, гарнизон в крепости небольшой и обстановка для него привычная. И опять-таки вы за ним присмотрите. Крепости армейские маги уже начали восстанавливать, по весне туда и семьи можно будет перевезти. Мне кажется, это вполне достойный выход для вашего боевого друга. Готовы взять на себя такую ответственность?

— Готов — Нейтгард ни секунды не раздумывал, и это тоже не могло не вызвать уважения.

— Тогда зовите Рауша и объявим ему наше решение. Как вы знаете, через декаду в Замке состоится большой офицерский прием, пригласим и его, только уже в должности командира гарнизона крепости. А еще через декаду можете отправляться со своими людьми на Север. Но начальника замковой стражи вы мне все-таки найдите…

…И вот теперь вторая попытка. Но сегодня боги были очень добры ко мне и стражники, наконец-то, получили своего нового командира. Хранитель наябедничал, что на радостях они чуть в загул не ушли всем составом, когда узнали, что Рауш не подошел. Ну, так это они еще не представляли, кто следующим будет. При первом взгляде на еще одного сослуживца Нейтгарда — офицера Шонгара — на ум мне почему-то пришло сакраментальное: «истинный ариец» и «беспощаден к врагам рейха». А я привык доверять своему первому впечатлению о людях. Этот белобрысый, хладнокровный служака с ледяным взглядом спуску своим подчиненным точно не даст!

Подозреваю, что нам крупно повезло с ним. И не видеть бы мне Шонгара, как своих ушей, если бы не его семейные обстоятельства, требующие постоянного проживания в Минэе. Но он здорово озадачил меня, когда с армейской прямолинейностью задал встречный вопрос.

— Простите Ваше Сиятельство, но я должен заранее знать: это правда, что вы лично пытаете арестованных в своем подземелье?

— Да, с чего вы взяли?! — возмутился я — Сплетен наслушались?

— А я предупреждал, князь, что ваши кровавые представления до добра не доведут! — усмехнулся Нейтгард — Провинившиеся стражники до сих пор трясутся в камере от страха, ожидая, что вы придете лично их пытать.

Мне оставалось только покачать головой… Дожили. Так и подмывает ответить Шонгару словами Ивана Грозного из рекламного ролика: «После узнаете…!». Но ведь не поймет он моего тонкого юмора.

И хорошо еще, если эти слухи только по Замку ходят. А если они расползлись и по столице? Вон сегодня, возвращаясь из Храма, я увидел на площади, что кукольники уже показывают, как меня бедного приворожить пытались на приеме в Ратуше. Народ просто ухахатывался, глядя, как изображающая князя кукла — вся в черном, кстати! — своей магией сметает пышно разодетых гостей.

Шустрые ребята… прямо как у нас когда-то в советские времена — «утром в газете, вечером в куплете». Кстати, не забыть бы отправить к ним завтра же кого-нибудь из парней Харта со строгим предупреждением, чтобы даже не думали, высмеивать Понтифика, Инквизицию и жрецов. Еще мне не хватало за чужие грехи отдуваться.