Видеть, не глядя (СИ)

Глава 4

Предстоящий разговор немного отодвинул боль от насилия на задний план и, меряя шагами комнату, я пыталась предугадать возможные объяснения. Но ни одно из них не оправдывало такого отношения ко мне и тем более, изнасилования. А спустя пару часов я вдруг поняла, что та пелена на глазах, которая появилась, не от слёз или раздражения глаз.

Стараясь всё же не паниковать, я бросилась к зеркалу в ванной комнате и ахнула от испуга, поняв, что стала видеть ещё хуже. Если два дня назад я могла чётко рассмотреть белые крапинки в глазах и складку на лбу, то сейчас и их перестала ясно различать. А самое страшное, что даже не видя, как раньше, я заметила разводы на голубой радужке. Раньше требовалось присмотреться, чтобы увидеть их, а сейчас они были настолько сильно видны, что я едва сдержала крик ужаса. «Это как же должны проявиться эти бело-голубые разводы, чтобы я их видела даже при таком зрении?» — спросила я себя и, приложив руку ко рту, старалась сдержаться, чтобы не закричать и снова не расплакаться. «Что же это? Может какая-то глаукома или катаракта?» — я нахмурилась, пытаясь вспомнить симптомы этих болезней. Но зрение почти не беспокоило меня, и я точно не помнила, при какой болезни страдает радужка глаза, а при какой кристалик зрачка, поэтому выбежав из ванной, принялась молотить в дверь.

— Эй, ты мне нужен! — крикнула я. — Ты должен ответить на один вопрос!

Когда ключ в замке повернулся и появился мой мучитель, я сделала шаг назад, давая понять, чтобы он близко не подходил, а мужчина тем временем спокойно произнёс:

— Буду благодарен, если вместо «эй», ты будешь обращаться ко мне по имени Ян.

— Мне плевать, как тебя зовут. Для меня ты навсегда останешься монстром, — зло ответила я, а потом спросила: — У меня глаукома или катаракта, да? Ты ждал этих проблем с глазами?

— Это не проблема, и уж точно не заболевание. Прояви терпение и ты получишь все ответы, — сказал он, после чего снова закрыл дверь, оставив меня в одиночестве.

Разозлившись ещё больше, я погрозила двери кулаком, а потом пошла к креслу и сев в него, снова задумалась о происходящем.

Спустя некоторое время дверь в комнату опять открылась, и мучитель принёс мне обед, но враждебно глядя и на поднос, и на мужчину, я сидела, не двигаясь в кресле, и продолжала кутаться в одеяло. И поднялась лишь тогда, когда он снова появился, держа в руках какие-то светлые вещи. Разложив всё на кровати, он удалился, а я, подойдя, поняла, что это платье и бельё. Причём, именно моё. «Получается, мужчина был в моей квартире… Ох, ну конечно! Маврикий-то здесь. И выходит, всё это время у меня имелась сменная одежда и мне её просто не давали?… Сволочь!».

Схватив платье, я уткнулась в него носом и, ощутив знакомый запах дома, чуть не расплакалась, вспомнив свою прошлую жизнь. Но сдержала себя и, взяв всё остальное, побежала в ванную переодеваться.

Стало немного легче. Чистая, в своей одежде, я почувствовала себя хоть немного комфортнее, но уже через пару секунд с тоской вспомнила, как надевала это платье, идя с мужем в ресторан. «Тогда у меня было всё. И семья, и муж, и любовь… Несмотря на болезни, я испытывала счастье. Сергей окружал меня заботой, животные скрашивали досуг, помощники по дому избавляли от работы, а сейчас? Всё разрушилось в прах. Остались только болезни, причём более страшные, чем раньше. Только Маврикий рядом со мной, а впереди неизвестность…» — вздохнув, я расчесала волосы, чтобы хотя бы немного привести себя в порядок. А потом вышла из ванной, и сев в кресло, принялась ждать появления тех, кто расскажет мне о будущем и происходящем сейчас.

Когда на улице стало смеркаться, я услышала, как к дому подъехала машина, и бросилась к окну, желая увидеть тех, кто также повинен в моём заточении. Однако окно выходило на лес, и дороги к дому я не видела. А потом время казалось, вообще растянулось, и в комнате никто не появлялся.

Хмурясь, я нервно теребила пальцами подол платья и прислушивалась к малейшим звукам в доме. Но то ли гости вели себя тихо, то ли звукоизоляция была хорошей, поэтому вокруг стояла тишина. А затем двери наконец-то открылись, и появился мой похититель.

— Тебя ждут, — произнёс он.

Чувствуя, как сердце бешено забилось в груди, я чуть не потеряла сознание от нахлынувших эмоций, но взяв себя в руки, заставила выйти из комнаты.

Идя за похитителем по коридору, я одновременно и желала услышать причины происходящего и страшилась их. Но первое было важнее.

Меня привели в гостиную, которую я не раз видела, идя на улицу и первым, кого я увидела, был мужчина.

— Здравствуй, Сури, — мягко произнёс он и двинулся ко мне.

— Я не Сури, — пробормотала я, силясь отчётливо рассмотреть мужчину, но черты лица расплывались, и я отметила лишь его высокий рост, крепкое телосложение, пепельно-серые волосы и голубые глаза. А вот возраст я уже определить не могла, потому что чётко не видела.

— Ты — Сури. А вернее, Сурияна, — с нежностью сказал он и взял за руку, приложил мою ладошку к своей щеке, с болью добавил: — Девочка моя, как же долго я тебя искал…. Двадцать восемь лет тянулись бесконечно долго и мучительно.

— Вы, наверное, ошибаетесь, — выдавила я, ничего не понимая. — Я точно не Сури, а Виолетта.

— Канхар, давай расскажем всё по порядку, — раздался мелодичный женский голос. — А для начала усади её, иначе она потеряет сознание.

— Да-да, конечно, — мужчина встрепенулся и повёл меня к дивану возле камина, и тут я обратила внимание на женщину, сидящую в кресле, и стоящего рядом с ним мужчину.

В облике женщины сразу бросились в глаза белые волосы, и я почему-то сразу поняла, что это естественная седина, а не покрашенные волосы. А вот большие тёмные очки, скрывающие пол лица вызвали недоумение. «Зачем ей в помещении очки от солнца?» — пронеслось в голове. В мужчине же чувствовалось какое-то напряжение. Стоя рядом с женщиной, казалось, он в любую секунду готов броситься в атаку, или прийти ей на помощь.

Женщина поднялась, и мужчина тут же взял её за локоть и подвёл ко мне.

— Здравствуй, Сури, — доброжелательно сказала она и, сняв очки, передала их мужчине, а потом протянула руки и начала ощупывать моё лицо.

Замерев, я не могла оторвать взгляда от её глаз и по телу прокатилась дрожь. Даже плохо видя, я различила голубые глаза с ещё большими белыми разводами, наподобие моих, и не могла оторвать от них взгляда. Казалось, глаза женщины смотрят в душу, и это парализовывало.

— Не бойся меня, — с улыбкой произнесла она.

— Вы слепы? — с ужасом спросила я, когда она положила ладони мне на щёки, а потом кончиками пальцев обрисовала овал лица.

— В человеческом понимании — да, — ответила она. — Но одновременно с этим, я вижу то, что неданно обыкновенным людям. И ты такая же, Сури. А теперь сядь, и мы всё тебе расскажем.

Проведя ещё раз пальцами по щеке, она ободряюще улыбнулась и, развернувшись, снова пошла к креслу, в котором до этого сидела, а мужчина снова заботливо взял её под локоть, и создавалось впечатление, что он относится к ней, как к хрупкой, фарфоровой статуэтке, которой бесконечно дорожит.

Сев на диван рядом с мужчиной и окончательно растерявшись, я даже не знала, что сказать.

— Итак, наверное, у тебя масса вопросов, — сказал мужчина и взял меня за ладонь, но я тут же высвободила её, потому что не знала, что услышу и пока не желала, чтобы эти люди излишне часто касались меня. Мужчина запнулся и тяжело вздохнул, но больше не стал тянуть руки ко мне и добавил: — Но прежде чем ты озвучишь их, выслушай сначала нас.

— Хорошо, я выслушаю, но поклянитесь, что потом ответите на любой мой вопрос, — произнесла я.

— Конечно. Больше от тебя ничего скрывать не будут, — пообещал он, а потом, глубоко вздохнув, сказал: — Все эти годы ты жила во лжи и далеко от своей настоящей семьи. Даже та, которую ты называла матерью, не являлась тебе родным человеком…

— Что? — изумлённо переспросила я.

— Та женщина выкрала тебя и это полностью моя вина, — с болью произнёс мужчина. — После смерти твоей матери, даже зная, что никогда больше не полюблю ни одну женщину, я хотел, чтобы ты росла в полной семье. Мне хотелось, чтобы у тебя имелся не только отец, но мать, и думал, что Марина сможет заменить её, но жестоко ошибся… А самая главная ошибка, что я вообще обратил внимание на человека, не знающего про нас и не понимающего, что такое тоже возможно. Хотя и выбор-то был не велик. Все женщины нашего круга имели пары и не могли жить с нами. А твоя тётя постоянно находилась в разъездах и не могла дать постоянный уход и заботу, компенсирующий отсутствие матери…

— Подождите… не спешите… Тётя? У меня есть тётя? — пробормотала я. — И почему вы так говорите, как будто… отец мне? — последние слова дались особенно тяжело, потому что мама всегда говорила, что папа бросил нас, как только узнал о её беременности, а незадолго до маминых родов погиб в результате аварии.

— Не знаю, что тебе рассказывала Марина, но я и есть твой отец, а это, — он указал на женщину. — Твоя родная тётя. Сестра твоей настоящей матери.

«Отец… Тётя…», — голова закружилась, и я не знала, как реагировать на такие слова, хотя где-то в уголке сознания крутилось какое-то неясное воспоминание. Имя Канхар казалось знакомым, как и голос мужчины. Но как не пыталась, пока ничего не могла вспомнить.

— Ты очень похожа на свою маму, — подала голос женщина и улыбнулась.

— Откуда вам знать, вы же слепы, — пролепетала я, пытаясь уложить в голосе, что это могут быть мои кровные родственники.

— Я не слепа, а просто вижу по-другому. Смело можешь мне верить — ты похожа на мать.

— Это я чуть позже объясню, — сказал мужчина. — В общем, Марина появилась в нашей семье, когда тебе исполнился год, и я радовался, потому что она искренне любила тебя. Но эта любовь в конечном итоге сослужила плохую службу. Когда в полтора года начали просыпаться твои способности, я решил открыть ей часть правды о том, кто ты на самом деле… Но она не поверила мне. Посчитав сумасшедшим и боясь, что ты вырастешь такой же, она выкрала тебя, решив, как она написала в прощальном письме, воспитать тебя обыкновенной девочкой в нормальной обстановке… Я чуть с ума не сошёл, когда это произошло, и разыскивал тебя все эти годы, но вы как сквозь землю провалились. Я нанял не одного детектива, но всё усилия оказались тщетными. Вы поменяли имена, и как я недавно узнал, постоянно переезжали. А потом ты вообще попыталась наложить на себя руки, и как я сейчас понимаю, утратила способности. Плюс, вышла замуж, и снова сменила фамилию. Я-то все годы искал ребёнка, а позже и девушку с необычными способностями и плохим зрением, и совсем не учёл того, что Марина, пытаясь сделать тебя нормальной, задала неправильный вектор развития…

— Я ничего не понимаю, — прервав мужчину, жалобно сказала я. — Какой вектор развития? Какие необычные способности? Почему именно с плохим зрением? Объясните хотя бы это!

— Канхар, действительно, объясни сначала самую суть, — порекомендовала женщина. — Сури уже едва держится от нервного напряжения.

Мужчина кивнул, а потом торжественно произнёс:

— Ты Пифия. Своего рода — ты предсказательница. Точнее, предсказательница не совсем обычная и не такая, как принято считать. Как правило, предсказательницы заглядывают в хрустальный шар, или, глядя на человека или его фотографию, видят, что с ним будет, или, трогая какую-то его вещь, предсказывают будущее, а ты сначала слышишь это будущее. Вернее, один из вариантов… Ты когда-нибудь слышала о таком поверье, что справа за спиной у человека находится его ангел-хранитель, а слева — бес-искуситель?

— Кстати, отсюда же примета, что если боишься что-то сглазить, надо сплюнуть три раза через левое плечо, чтобы бес не услышал твоих планов и не спутал их, — добавила женщина.

— Вроде слышала о таком поверье и примете, — осторожно сказала я.

— Так вот, и ангел, и бес нашёптывают человеку как себя вести, — продолжил мужчина. — То, что некоторые принимаю за голос подсознания, или считают вторым «я», и есть голосом беса или ангела. Порой эти голоса подталкивают к плохому, порой — к хорошему. А такие Пифии, как ты, способны слышать этих сущностей.

— О боже, — испуганно выдавила я. — Меня сейчас постоянно преследуют голоса, да и в детстве тоже бывало… Но я не понимаю, что они говорят. Это похоже на какое-то постоянное бубнение, или гул. Слова редко удаётся уловить…

— Потому что твой дар подавлялся с детства и не проведены самые важные обряды. Плюс, ты по-человечески зрячая. Всё это мешает тебе рассмотреть сущности и наладить с ними контакт, — сказала женщина.

— Да, тебе сейчас многое мешает, да и пугает не меньше, а это плохо отражается на твоём даре. Но давай я буду рассказывать всё по порядку, — слово снова взял мужчина. — В общем, ты способна слышать эти голоса, а также видеть этих сущностей… Кстати, ты часто боковым зрением замечаешь движение? Бывает у тебя такое, что точно знаешь, что в комнате никого нет, но вдруг кого-то видишь промелькнувшего рядом? И как давно это происходит?

— Да, часто, — с дрожью в голосе призналась я. — А вижу такое давно. Сколько помню себя. Но сначала я считала, что такое видят все и даже не воспринимала эти мелькания как что-то необычное. Мне казалось это игрой. И лишь когда я пошла в школу и начала проявлять невнимательность на уроках тогда и выплыла вся правда, и я поняла, что это ненормально. Мама пыталась лечить меня. Водила по разным врачам. Мне выписывали кучу таблеток, но ничего не помогало, а потом и голоса появились. Правда о них я уже боялась рассказывать…

— Если бы Марина была жива, убил бы её, — процедил мужчина, и я вздрогнула от ярости в его голосе. — Она чуть не загубила тебя, а ведь я рассказывал про сущностей.

— Подождите, получается, мама все эти годы знала, что я буду видеть, и молчала, не рассказывая правду? — изумлённо спросила я.

— Она знала лишь малую часть. Я хотел постепенно вводить её в наш мир, а она сразу восприняла первые рассказы, как бред больного сознания, — гневно произнёс мужчина. — Боясь, что мои рассказы потом и тебя сведут с ума, она сбежала. Понимаешь? Она думала, что спасает тебя от больного человека, и как я понимаю, даже потом, когда ты стала всё видеть, отказалась принимать это, наверное, думая, что сумасшествие передалось по наследству, и принялась лечить тебя.

В груди разлилась боль от того, что все эти годы та, которую я называла матерью, отказывалась воспринимать мои слова всерьёз. «А ведь отбрось она предрассудки, и попытайся связаться с теми, кто рассказывал об этом, жизнь могла бы повернуться совсем по-другому» — подумала я и судорожно вздохнула.

— Когда ты утратила дар? После попытки самоубийства? — спросила женщина.

— Да, — я кивнула.

— А потом ты начала болеть, — сказал мужчина, констатируя факт.

— Да. Но не сразу. Впервые серьёзно я слегла накануне своего двадцатилетия, и все последующие годы болела.

— Твой дар был загнан внутрь и не находя выхода, начал пожирать твои силы, — в голосе мужчины ощущалось боль и жалость. — Обычно к двадцати годам Пифии входят в полную силу, и дар раскрывается окончательно, а у тебя он наоборот ушёл вглубь, и ты получила всевозможные болезни. Хорошо хоть, что у тебя были домашние животные. Ты специально подбирала их или действовала интуитивно?

— А причём тут животные? — с недоумением просила я. — И что значит специально?

— Понимаешь, домашние животные в зависимости от окраса несут и разную энергетику. Светлые — дают силы. Тёмные — забирают на себя негатив и отрицательную энергию, — ответила женщина. — Твой рыжий кот придавал тебе силы, а черная собака забирала всё плохое. Даже не понимая, что делаешь, ты поступила правильно. Иначе, могла умереть намного раньше.

— Получается, собака умерла из-за меня? — спросила я, и на глаза навернулись слёзы, когда я вспомнила своего любимца и как он умирал.

— Не плачь, — умоляюще попросил мужчина и, взяв меня за ладонь, аккуратно сжал её. — Он спас тебе жизнь. Поверь, если бы животное этого не хотело, то просто ушло от тебя, или держалось как можно дальше и постоянно пряталось.

«Бедный мой пёс! Так вот почему он после того, как я долго гладила его, становился вялым и апатичным. И забившись где-нибудь в угол, подолгу спал. Получается, забирая плохую энергию на себя, он избавлял меня от части болезней, и поэтому я меньше стала болеть после его появления в доме… Да и Маврикий порой ведёт себя странно. Если мне плохо, он сразу прыгает на руки и ластился, а потом тоже долго отсыпается… Наверное, я истощаю его», — стало не по себе от этих мыслей, а потом вспомнились слова, которые я услышала после похорон собаки.

— Когда собака умерла, приехав домой, я, как никогда ясно услышала одну фразу. Что смерть собаки, это откуп за мою жизнь. Что пёс больше не мог поддерживать мои силы и, забрав, сколько мог, умер, — тоскливо произнесла я.

— Животные чувствую всё, на что человек не обращает внимания, и часто жертвуют жизнью ради нас. Но ты не печалься. Ты выжила, а это главное, — доброжелательно сказала женщина.

— Не совсем уверена, что мне нужна такая жизнь, — ответила я и покосилась на своего похитителя, всё это время стоявшего за моей спиной.

— А вот это самая тяжёлая часть нашего разговора, — мужчина, претендующий на роль отца, тяжело вздохнул и снова пожал мою ладошку. — Как ты уже поняла, сюда ты попала не просто так. И сейчас ненавидишь нас всех, а в особенности Яна, но у всего есть своё объяснение.

— Не знаю, насколько вы владеете ситуацией, но некоторым вещам нет нормального объяснения, кроме психического нездоровья человека, — тихо ответил я, вспомнив предыдущий вечер и тело снова затрясло, а вслед за этим в памяти неожиданно всплыл разговор, где упоминалось имя Канхар, и я оцепенела.

«Я слышала это имя в бреду! Тогда двое мужчин разговаривали и именно голос этого Канхара угрожал превратить мою жизнь в пекло, и рекомендовал второму мужчине сделать что-то плохое самому… О Господи! Да они же говори об изнасиловании!» — меня затопила волна злости и, вскочив с дивана, я прошипела:

— Вы были здесь, когда я болела! И приказали этому монстру изнасиловать меня, — указав на похитителя, я одарила предполагаемого отца взглядом, полным ненависти. — И это вы тогда были возле машины, когда произошло похищение! Если бы на самом деле являлись моим отцом, то ни за чтобы не подвергли меня таким издевательствам! А значит, всё ложь! Вы такие же чудовища, как и насильник! Не желаю вас знать! Выпустите меня из этого дома!

Прокричав последние слова, я бросилась к выходу из гостиной, но похититель тут же преградил мне путь и, обхватив руками за туловище, оторвал от пола. Замерев, он не выпускал меня, несмотря на то, что я изо всех сил пыталась вырваться. Брыкаясь ногами, я изворачивалась, как могла, надеясь хотя бы укусить похитителя, но всё было бесполезно.

— Сури, подожди, не делай выводов, не зная всего, — умоляюще сказала женщина.

— Не желаю даже знать ваших имён, не то чтобы причин таких поступков! — задыхаясь, выкрикнула я.

— Если бы Ян так не поступил, ты через полтора месяца умерла бы! — с отчаянием воскликнул мужчина. — Пойми, как я уже говорил, тебе с детства задали неправильный вектор развития. У нас просто другого выхода не было! Если Пифия до тридцати лет не начинает использовать свой дар, то умирает! А тебе скоро тридцать! Если бы Марина не выкрала тебя, то всё сложилось бы по-другому. Ты росла бы в любви и понимании. Твои способности развивали бы и учили не бояться этого. А тебя пугали, но, несмотря на это, дар всё равно прорывался. В твоём подсознании дар — это зло, и проявился он у тебя в трудную минуту жизни… Дай я тебе всё объясню, пожалуйста! Попробуй если не простить наш поступок, то хотя бы понять! Выслушай!

Пока мужчина говорил, я продолжала изворачиваться, но силы стали покидать меня и я поняла, что пока не выслушаю этих странных людей, меня отсюда не выпустят, поэтому выдохнула:

— Хорошо, выслушаю! Но не ждите от меня даже понимания, а не то что бы прощения.

Меня тут же поставили на ноги, и я отскочила от похитителя, а потом бочком прошла к креслу, стоящему в стороне и сев на его край, напряжённо произнесла:

— Только давайте обойдёмся без лживых заверений в любви и пожелании мне только добра!

Мужчина тяжело вздохнул и, опустив голову, тихо сказал:

— Мы просто уже не знали, как ещё действовать… Как я уже сказал, Пифий растят в обстановке любви, тепла и гармонии. Испытывая счастье, они легче переносят общение с потусторонним миром. Их учат не бояться происходящего и, чувствуя поддержку близких, они спокойно переносят открытие дара, а потом также спокойно пользуются им. Понимаешь, они эмоционально направлены на позитив, несмотря на то, что сталкиваются с плохими вещами. Ещё наши предки заметили, что чем счастливее Пифия в обыкновенной жизни, тем быстрее проявляются способности… Именно поэтому я и хотел, чтобы ты росла в полной семье… Я надеялся, что присутствие Марины поможет тебе не чувствовать обделённость женским, материнским вниманием, чтобы ты спокойно и легко приняла дар… Ведь и Пифии по разному принимают свои способности. Двадцать лет это крайний срок, а некоторые и в пятнадцать набирают полную силу. И чем раньше это происходит, тем лучше… А с тобой всё вышло наоборот. Марина, страхом твоего сумасшествия сделала тебя несчастным ребёнком и дар начал ассоциироваться с негативом. Получалось, что чем больше ты испытывала боли, тем сильнее он проявлялся… Обычно, чем счастливее Пифия тем сильнее дар, а у тебя всё сориентировано на несчастья. Как я понимаю, ты загоняла этот страх внутрь и делала только хуже… Единственное, что мы до сих пор не можем понять — почему после самоубийства способности снова не проявились через некоторое время. То, что они исчезли на время, это нормально, но всё равно ты должна была через какой-то период опять начать слышать и видеть необъяснимое…

— Если катализатором проявления моих способностей являлся страх, то после попытки самоубийства они не проявились, потому что я испытывала счастье, — задумчиво произнесла я, вспомнив, что в моей жизни появился Сергей. — Муж любил меня и окружал заботой. Во всём угождал и я, как никогда, была счастлива, даже несмотря на постоянные болезни… А вернулись голоса и тени только после того, как он ушёл и я ощутила себя одинокой и несчастной, а потом и собака умерла.

— Тогда всё окончательно становится на свои места, — сказала женщина. — Если муж тебя боготворил, твоё душевное состояние мешало тебе снова стать собой и хоть как-то проявить свой дар. То, что в обычной жизни Пифии помогло бы тебе, в данном случае сыграло плохую службу. Хорошо, что когда мы начали собирать на тебя информацию и узнали о первых десяти годах твоей жизни, то почти сразу поняли, в чём проблема именно с тобой.

— И действовать нам пришлось соответственно, — мрачно вставил мужчина. — Пойми, Сури, мы знали, что если до тридцати лет не заставили бы тебя выпустить дар, ты бы умерла… А ты ещё и сопротивлялась всему… Мы надеялись, что неизвестность, заточение в подвале, скудная еда и тяжёлая работа сделают тебя глубоко несчастной, а ты всё равно находила душевной равновесие и в этой ситуации, что естественно мешало проявлению дара Пифии… Вообще, для человека это нормально приспосабливаться к экстремальным ситуациям, и ты делала это, но одновременно с этим и причиняла себе вред… И насилие над тобой было последним, что могло помочь… Понимаешь, больше не во что тебя морально ударить. Твоя мать умерла, детей нет, муж твой уехал неизвестно куда… Рассматривался вариант убить твоего кота, но тогда бы мы лишили тебя энергетической подпитки, и ты могла начать физически болеть и просто бы не дотянула до открытия дара… Был вариант лишить тебя работы и жилья, но думаю, ты бы и здесь боролась до последнего, а время-то идёт, поэтому нам пришлось действовать такими радикальными методами. Насилие оставалось единственным вариантом быстро сделать тебя глубоко несчастной, чтобы ты, наконец, выпустила дар, и это удалось.

Сказав это, мужчина замолчал, и в комнате повисла тишина, а все лица были обращены ко мне, и я чувствовала взгляды на себе и не знала, как на такое реагировать.

— Сури, нам пришлось выбирать между насилием и твоей жизнью, — печально сказала женщина. — А ты всем нам дорога и мы тебя долго искали. Представь себя на нашем месте. Чтобы ты выбрала? Найти того, кого долго искал и знать, что ему осталось жить четыре месяца, или всё же пойти на такой ужасный поступок, и надеяться, что однажды эта травма заживёт?

— Я не знаю, — растеряно ответила я. — Это всё ужасно… Неужели нельзя как-то по-другому решить эту проблему? Например, поговорить со мной?

— О чём поговорить? Попросить тебя страдать? — мягко поинтересовалась женщина. — Но ведь эмоции неподвластны нашим желаниям. Давай я попрошу тебя сейчас смеяться и веселиться. Разве у тебя получится? Да, внешне ты можешь улыбаться, но в душе-то совсем другие чувства. И именно они влияют на тебя, а не внешние проявления эмоций. Ты должна была пережить настоящие страдания, пройдя через ад…

— Не уверена, что нужная такая жизнь, в которой я буду постоянно страдать… Если этот дар даётся мне через такие страдание, то он не нужен мне…

— Сури, девочка моя, нас не спрашивают — хотим мы этого дара или нет. Мы рождаемся такие, — с болью произнесла она. — Здесь выбора вообще нет. И с чего ты взяла, что и дальше твоя жизнь будет сплошным страданием? Всё, дар открылся и вскоре начнёт проявляться в полную силу. Счастье или горе помогает открыть дар, а потом остаётся им только пользоваться. Мы помогли тебе выпустить его и теперь будем рядом с тобой и во всём поможем. Ты главное не бойся этого и не пытайся закрыться снова. Воспринимай голоса и тени, как нормальное явление и всё наладится. Я научу тебя всему, и ты поймёшь, что ничего страшного в этом нет. Наоборот, ты будешь помогать людям, не давать им оступиться. Когда ты осознаешь всю важность своих способностей, жизнь наполнится смыслом, и однажды ты станешь счастливым человеком. Но последнее зависит только от тебя.

— А в чём вообще смысл этого дара? Чем он помогает другим? Из ваших объяснений я пока ничего так и не поняла, — ответила я, сомневаясь, что смогу быть счастливой после произошедшего.

— Как уже говорил твой отец, есть ангелы-хранители и бесы-искусители, — произнесла женщина. — Одни желают человеку лучшего и тянут на сторону добра, а вторые хотят погубить душу и подталкивают к плохому. Ты способна слышать эти подталкивания. Тот гул, что ты слышишь, это и есть голоса ангелов и демонов…

— Я что, могу с ними разговаривать? — испуганно спросила я.

— Нет, на самом деле разговаривать ты можешь только со своими сущностями, а остальных лишь слышать. Но и этого достаточно, чтобы предотвратить беду. Например, ты можешь услышать, как бес накручивает человека, навязывая негативные эмоции. Как подначивает сделать ужасное. Скажем, взять в руки оружие и расстрелять ненавистных людей, или отравить кого-то одного, или специально совершить ошибку, которая повлечёт за собой не одну смерть… Вариантов масса. Мой последний случай был связан с одним авиадиспетчером. Бес доводил его до состояния ненависти и подталкивал к совершению ошибки при посадке самолёта. Это авиакатастрофа унесла бы жизнь ста пяти людей, но я вовремя услышала всё и мы предотвратили смерти… Хотя скажу честно, часть людей с того рейса заслуживали смерти, и это были уже происки не бесов, а демонов, но мы не имеем права судить людей и их поступки, и должны лишь спасать жизни, чтобы люди имели шанс на спасение своей души… Но более подробно я тебе всё расскажу позже, когда мы начнём раскрывать твой дар, хорошо? Нюансов очень много, и впопыхах обо всём не расскажешь.

— Хорошо, — согласилась я, чувствуя, что на самом деле сейчас пока не способна воспринимать такую информацию детально.

— Пока уясни одно — твои способности, это благо для людей.

Она замолчала, давая мне возможность хоть немного собраться с мыслями и осознать всю важность моего дара, но пока я плохо понимала её и не могла нормально сосредоточиться, тем более что имелось масса вопросов о моей жизни, которые возникли после разъяснений, поэтому я решила их озвучить.

— Благо для людей, это прекрасно. Но всё же кое-каких вещей из реальной жизни я не понимаю, — пробормотала я. — Почему, слышала ангелов и бесов, вы не могли связаться с моим ангелом и, скажем, узнать — где я?

— Ангелы и бесы Пифий, это отдельная категория. Обладая силой, ты и их делаешь сильнее. Их слышишь только ты, и никто больше.

— Ладно. А как же тогда ма… Марина? Она, как я поняла, являлась обыкновенным человеком, почему же тогда никто не слышал, что она хочет выкрасть меня? Это ведь ужасный поступок, а соответственно бес должен был подтолкнуть её к нему, и кто-то должен был обратить на это внимание.

— Плохие поступки не всегда проделки беса. На очень многое влияют и личные убеждения человека. Ангелы и бесы тоже ведь не всегда говорят… Слышь мы абсолютно всё, мир давно бы жил в гармонии и счастье. Но это опять же детали, которые я планировала объяснить тебе чуть позже… Или всё же хочешь сейчас?

— Наверное, нет, — подумав, ответила я. — В голове такая каша, что я просто не пойму всего… Тяжело сосредоточиться. Меня пока больше волнует прошлое и настоящее, чем будущее… Например, я до сих пор не понимаю, почему вы не нашли меня раньше, и как это получилось именно сейчас.

— Здесь нам помог один из спасённых, — подал голос мужчина. — Когда-то твоя тётя спасла его от ошибки, которая унесла бы не одну жизнь. Парень был хакером, и хотел с помощью одного взлома системы обесточить огромный регион страны. Он думал, что это покажет его способности и добавит самоуверенности. Но совсем не учитывал, что в тех же больницах люди, находящиеся на искусственной поддержке жизнедеятельности могут умереть, или сбой в энергопитании нарушит работу насосов на водоочистных станциях и прекратится подача той же воды, и это отразится на ситуациях с пожаротушением, а значит люди погибнут при пожаре… В общем, она не дала совершить ему ошибку, а взамен попросила отслеживать некоторые запросы в интернете. Мы надеялись, что однажды ты всё же заинтересуешься своими видениями и попробуешь разобраться с ними и узнать что-то более подробно, а интернет самое удобное средство для этого. Парень написал специальную программу, отслеживающую ключевые слова в запросах и мы проверяли всех, кто интересовался этой темой. Как только ты задала в поисковике «периферийное зрение» и «мистическое значение», сразу отследили твоё местожительство и к тебе направились люди, а потом уже и сами выехали, когда наши люди проверили твою квартиру, а Ян заявил, что ты точно та, кто нам нужен.

Упоминание имени моего насильника тут же вызвало массу негативных эмоций, и я, покосившись на него, процедила:

— Знаете, если хотите, чтобы я быстрее забыла, как вы вытаскивали из меня дар, уберите этого монстра от меня и никогда не упоминайте его имя.

— Сури, это невозможно, — с сожалением произнёс мужчина. — Он твой Поводырь, часть тебя и вы связаны с самого детства. У вас даже имена подобраны схоже. Твоё полное имя Сурияна, его — Янсур. Он сначала долго ждал твоего рождения, а потом потеряв, искал… Поверь, в этой ситуации ему также больно, как и тебе, и мучил он тебя не из желания унизить, а чтобы ты выжила. Приоритет Поводыря — это жизнь, счастье и благополучие Пифии. Чтобы ты выжила, он пошёл на крайности, и если ты дашь ему шанс, то будет и остальное.

— Поводыри есть у всех Пифий, — в разговор снова вступила женщина, а потом протянула руку к мужчине, который всё это время стоял рядом с её креслом и молчал, и нежно улыбнувшись, добавила: — Вот мой Поводырь, и одновременно с этим муж. Меня зовут Левеса, или для родных Веса, а его — Велес. Мы с детства вместе и понимаем друг друга без слов, а вернее чувствуем. Если бы тебя не похитили, ты росла рядом с Яном, как первые два года своей жизни, и сейчас он был уже твоим мужем. Но всё сложилось по-другому…

— Сури, ты была тогда слишком мала, когда вас разлучили и не помнишь его, а Ян всё помнит, потому что старше тебя на шесть лет, — сказал предполагаемый отец. — Разрыв Пифии и Поводыря, это боль для каждого из них… Я на себе это прочувствовал, когда не стало твоей мамы и до сих пор не могу с этим свыкнуться. Если бы не было тебя, я бы отправился следом за своей любимой, а у Яна имелся шанс найти тебя, и все эти годы он искал… А когда мы поняли, через что тебе придётся пройти, он до последнего не желал причинять тебе боль и страдание, но на кону стояла твоя жизнь. Пойми, что вся та боль, ради твоей будущей жизни.

Слушая мужчину, я всё больше хмурилась, а потом посмотрела на похитителя, не зная, как теперь к нему относиться. «Я ненавижу его… Но с другой стороны — получается, он спас меня, хоть и таким ужасным способом… Забуду ли я такое когда-нибудь? Вряд ли. Особенно, если он постоянно будет находиться рядом. Да и что-то по нему незаметно, что он страдает не меньше меня из-за случившегося. Спокоен и равнодушен, как и прежде».

— А нельзя мне подобрать другого Поводыря? И может, вообще можно без него обойтись? — с надеждой спросила я. — Боюсь, я просто не смогу находиться рядом с этим мужчиной, не говоря уже про остальное.

— Нельзя ни подобрать другого, ни обойтись без него, — ответила тётя. — Эта связь возникает сразу и её уже невозможно разорваться. Мы лишь специальным обрядом усиливаем её. Больше никто тебя так не поймёт, как твой Поводырь. А вообще без Поводыря ты просто не сможешь обходиться. Нам приходится много ездить и Поводыри, это наши глаза и защита в мире людей. Представь, что ты слышишь беса, желающего подтолкнуть человека к ужасному поступку, и должна ехать к нему, чтобы уберечь от плохого поступка. Кто-то ведь должен купить билеты, довезти тебя до места назначения, а приехав на место, снять жильё, кормить тебя, одевать, ухаживать за тобой, защищать от недоброжелательных людей. А самое важное, чем больше человек поддаётся на слова беса, тем громче ты слышишь его, и в некоторых ситуациях Пифии вообще перестают реагировать на окружающий мир, и тогда их способны вернуть только Поводыри. Их голос, любовь, желание принести тебе счастье и страх тебя потерять, способны заглушить любого беса. Поводырь, это в некотором роде твой якорь в реальном мире, не дающий тебе сойти с ума и потеряться в мире потусторонних сущностей. Ян единственный Поводырь, который предназначен именно тебе, точно так же, как и ты ему.

Снова бросив взгляд на своего мучителя, я ощутила безысходную тоску от того, что он постоянно будет рядом со мной, и я вынуждена буду во многом полагаться на него. «Это какой-то ужас», — подумала я и меня как будто разом лишили всех сил. Я поняла, что просто больше не могу ничего слушать и не хочу пока ничего знать. Захотелось побыть в одиночестве, чтобы осмыслить в полной мере полученную информацию. «А ещё лучше — заснуть и долго-долго не просыпаться…».

— Думаю, Сури надо отдохнуть, — неожиданно произнёс похититель. — Она сегодня вообще не ела, да и всё остальное не прибавило ей сил. Предлагаю дать ей возможность выспаться и набраться сил…

— Да-да, правильно, — поддержала тётя. — Сури всё больше блекнет, а значит, силы на исходе. Молодец Ян, ты всё крепче восстанавливаешь потерянную связь и почти мгновенно определяешь её моральное состояние. Это происходит даже быстрее, чем я предполагала.

Дёрнувшись от этих слов, я растерялась. «Не хочу я никакой связи с ним! И тем более не хочу, чтобы он чувствовал моё моральное состояние», — пронеслось в голове, и я нахмурилась, опять посмотрев на него, а когда он сделал шаг в мою сторону, сжалась, боясь, что он снова может до меня дотронуться, чтобы помочь подняться.

— Не надо. Я сама! — быстро ответила я и, встав из кресла, предупреждающе вытянула руку, давая понять, чтобы он ближе не подходил.

— Поешь, и хорошенько выспись, — порекомендовала тётя. — А завтра с утра с новыми силами уже начнёшь учиться контролировать свои способности. Мы с твоим отцом с нетерпением будем ждать твоего пробуждения.

— Да, доченька, отдыхай, — начал мужчина и, поднявшись с дивана, сделал шаг ко мне, но я сразу же отступила, не желая пока и его приближения, потому что ещё не определилась, как относиться к новоявленным родственникам, которые пропустили меня через такое пекло.

— Эээ… всем спокойной ночи, — пробубнила я и чуть ли не побежала к выходу из гостиной.

Быстро выйдя в коридор, я собралась идти в свою комнату, но сзади раздался спокойный голос насильника:

— Сури, подожди, я приготовил тебе другую комнату, чтобы ничего не напом… Она более комфортная, — после чего он обошёл меня и, свернув в коридоре не направо, а налево, открыл первую же дверь. — Располагайся здесь. Я перевёз многие вещи из твоей квартиры, и думаю, они тебя порадуют. А через пятнадцать минут я принесу сытный ужин.

Ощущая голод, я кивнула ему и, проскользнув в дверь, тут же закрыла её, желая остаться одна.

Пройдя в центр комнаты, я обвела её взглядом и мимо воли испытала благодарность, что мучитель не вернул меня в старую комнату. Здесь обстановка была совсем другой и действовала не так угнетающе. А потом я увидела свои любимый фарфоровые фигурки, которые собирала не один год, книги из своей домашней библиотеки, диски с музыкой и фотографии в рамках, и улыбнулась. «Та комната казалась безликой и чужой, а здесь много моих вещей и как-то на душе теплее. Да и уютнее здесь. Даже камин есть, а возле окна софа… Лежа на ней будет удобно читать любимую книгу», — подумала я и подойдя к полке, взяла одну из книг. Однако как только раскрыла её, поняла, что буквы сливаются, и я ничего не вижу. «Только вот читать больше не смогу», — вспомнила я и ощутила горечь, а мысли вернулись к разговору в гостиной.

«Нет, не могу я сейчас об этом думать. Иначе сойду с ума», — одёрнула я себя, чувствуя, как уже начала болеть голова и виски как будто сжимает клещами. «Слишком много всего. Сначала нужно поесть, а вот когда лягу в кровать, тогда и буду всё обдумывать», — решила я.

Через пятнадцать минут, когда мне принесли ужин, я успела уже заглянуть в шкаф и, найдя там свою любимую пижаму, переоделась в неё. Раздавшийся стук в дверь заставил вздрогнуть, но я порадовалась, что хотя бы начали считаться со мной, и похититель не врывается в комнату, как прежде, без разрешения.

— Войдите, — ответила я, а потом отошла к окну и отвернулась от мужчины, давая понять, что кроме ужина ничего не хочу.

Раздались еле слышные шаги, затем поднос поставили на небольшой столик в углу, а потом мужчина сдержанно произнёс:

— Сури, я знаю, что случившееся простить тяжело, а может и невозможно. Но я боролся за твою жизнь. Если бы можно было действовать по-другому, я бы никогда не опустился до насилия над тобой. Попробуй хотя бы понять это, — после чего, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

«Простить… Понять…», — эхом раздалось в ушах. «Если второе ещё возможно, то первое… даже не знаю, как такое простить…», — я тяжело вздохнула, пока вообще не понимая, как жить дальше и что делать с обстоятельствами, в которых оказалась.