Ветры Осени (Бастард-4)

Глава 38

Орландо слушает рассказ Винченцо молча, уперев локти в колени и безвольно свесив голову. Покачиваясь в такт повозке, трясущейся на неровностях дороги. Пальцы подрагивают, будто не решаясь сжаться в кулак. Кармен охает, зажав рот ладонью, бледнеет и вжимается в сиденье. Слышно, как снаружи наёмный возница здоровается с кем-то и ругает коня, что идёт слишком медленно.

На перекрёстке повозка остановилась, и возница распрощался с нанимателями. На прощанье помахал соломенной шляпой и, насвистывая под нос, зашагал в сторону ближайшей деревни. Винченцо переоделся в крестьянскую одежду и занял место на козлах. Блаженно зажмурился, наслаждаясь прикосновением хмурого солнца и ветра к коже.

Вскоре к нему перебралась Кармен, села, странно поглядывая на тент. Через ткань угадывается сгорбленная фигура Орландо.

— Он попросил оставить его одного. — Вздохнула девушка, переводя взгляд на герцога, добавила нерешительно. — Это всё правда?

— Я застал последнюю часть лично. — Сказал Винченцо, глядя на дорогу и расположившихся у кипарисов крестьян.

Простолюдины неспешно чинят телегу, забитую мешками с зерном, а пара коней меланхолично жуют траву, да обмахиваются хвостами. Кармен поёрзала и пробормотала, глядя в доски под ногами:

— Это всё звучит не слишком правдиво... да, Гаспар и Папа прожили не одно столетие... но всё же!

— Я и сам сначала не верил. — Ответил герцог. — А потом мой отряд передали гвозденосцу Терцу. Большего чудовища я в жизни не видел... Однажды он получил в грудь три копья, разорвал врагов и только после вырвал как занозы. Даже в лице не переменился...

— И где он теперь?

— Не знаю, полагаю, Орландо убил его, как и халифа, как и Папу Урбана. Вот тогда он и лишился памяти... а ты, как оказалась с ним?

— Ну... он похитил меня и матушку, по приказу лорда Краса, в отместку за то, что люди отца похитили вашу жену.

— Калиму похитили?!

— Да... надеюсь, вы за это на меня зла не держите? Всё-таки это отец...

Кармен перебил заливистый смех Винченцо. Герцог откинулся на лавке с такой силой, что ударился затылком о тент. Захлопал свободной рукой по колену.

— В-вы так сильно ненавидите жену? — Пролепетала Кармен, глаза округлились, как у совёнка.

— Что? Нет, нет, я её обожаю! — Сквозь смех выдавил Винченцо, утирая выступившие слёзы. — Просто она непростой человек и я искренне сочувствую тем храбрецам.

Кармен помялась, оглянулась и осторожно спросила:

— Так выходит, Орландо ваш брат... тоже Борсл?

— Он бастард моей матери.

— Ох...

— Но он всё же мой брат.

***

Повозка съехала с римской дороги на ухабистую тропу ведущую к лесу. Проехала мимо замшелых руин, не то форта, не то виллы и углубилась в чащу. Вскоре Винченцо остановил коня и помог Орландо выбраться.

Кармен осталась на козлах, глядя на мужчин, скрывающихся за деревьями.

Орландо двигается короткими шажками, как древний старик, держится за плечо брата. Голова всё так же опущена, но во взгляде сверкают искры.

— Я нашёл это место по твоим рассказам. — Сказал Винченцо, оглядывая деревья и выискивая метки на стволах. — Было сложно, но я справился.

— Зачем?

Голос у Орландо сухой и надтреснутый, как у человека рыдавшего несколько часов.

— Хотел отдать дань уважения человеку спасшему брата от смерти. Воспитавшего его! А вот и она.

Деревья расступились, открыв крохотную полянку, поросшую папоротником. У дальнего края из пирамиды булыжников торчит дубовый крест, обвитый ползучим растением.

— Я слегка облагородил могилу. — Сказал Винченцо. — Изначально тут была всего пара камней и холм земли. На большее у тебя не хватило сил.

Орландо рывком высвободился из хватки, упал на колено и, рыча от боли, поковылял к могиле. Дойдя, замер молча глядя на камни. Медленно повернулся к брату и прошептал:

— Я должен убедиться.

— В смысле...

Прежде чем Винченцо договорил, Орландо начал раскидывать камни. Повязки на торсе разошлись и свесились грязными лентами. Едва затянувшиеся раны открылись, по коже побежали рубиновые струйки. Парень опустился на колени, роясь в земле, как бешеный пёс, и тихо подвывая. Вздрогнул и отшатнулся, упал на спину. Накрыл лицо ладонями и... зарыдал.

— Я... я действительно сделал это!

Винченцо подошёл, наклонился подобрать брата, а из разворошённой могилы на него «взглянул» потемневший череп, лежащий на прямом мече.

Орландо перевернулся набок, кривясь от душащих слёз и боли. Подполз и с нежностью коснулся черепа, всхлипнул, ладонь скользнула ниже и сжала клинок.

— Спада де лато. — Будто в трансе прошептал парень, вытаскивая меч на свет.

Сырая земля комьями осыпается с отполированного металла, отражающего перекошенное лицо, частично скрытое бинтами, деревья и серое небо. Показалась прямая крестовая гарда с «проволочной» защитой над рикасо.

— Ты что творишь? — Выдохнул Винченцо, не понимая, как реагировать.

— Мёртвым оружие ни к чему. — Прошептал Орландо, сжимая клинок и поднимаясь.

На землю часто закапала кровь.

— А мне нужна память об отце. — Закончил Орландо.

Винченцо в ужасе воззрился на лицо брата. Глаза стеклянные, расширенные со зрачками на всю радужку. Мышцы подёргиваются, а губы мелко трясутся. Перед ним стоит не лучший мечник в истории, не суровый воин, способный тягаться с посланниками Бога, но сломавшийся человек. Который осознал, что потерял всё.