Вершина мира. Книга первая

Глава 4

Я провожала Влада в учебный центр, мучаясь оттого, что не вышло поменяться с дежурством, и не смогу быть рядом. Влад выглядел вполне спокойным, хотя по идее это у него, а не у меня должны дрожать поджилки. Мы спустились на несколько уровней, двери лифта разошлись, приглашая пройти в главный коридор центра. Широкий коридор, позволяющий по периметру обойти весь уровень станции, расходился множеством разноцветных коридоров поуже, выкрашенных так для лучшей ориентации. Нам нужен оливковый, а там еще предстояло разыскать 5437 кабинет. Не представляю, откуда они нагребли такие огромные номера. Придется искать. Я украдкой глянула на часы, до начала смены оставалось всего двадцать минут. Коридор и кабинет нашлись на удивление быстро. Отдав Владу документы, взяла с него обещание, что он непременно зайдет ко мне на работу после собеседования. Влад рассеянно кивнул и вошел в кабинет.

…Учебный центр Владу не понравился. Лабиринты коридоров, выкрашенные в какие-то немыслимые блеклые цвета, множество дверей с непонятными надписями на табличках. После короткого разговора с женщиной в кабинете с длинным номером, Влада отправили сдавать тесты. В провожатые выделили парня лет пятнадцати. Парень не представился и был явно не в восторге от того, что его отрядили в няньки. Он хмуро оглядел Влада и кивком пригласил следовать за собой.

Его привели в малюсенькую квадратную комнату, в которой помещался лишь небольшой стол и стул. Одна стена кабинета зеркальная, что вызывало раздражение. Ему выдали с десяток папок с тестами, и предупредили, что на их заполнение ему дается четыре часа, по истечении которых любая работа прекращается и тесты сдаются, если он не знает ответ на вопрос, вопрос можно пропустить.

Он уселся за неудобный стол, под которым никак не желали умещаться ноги, и принялся заполнять бланки. Уверенность в себе таяла с каждым пропущенным вопросом. Он старался припомнить все знания, которые успел получить за то время, что провел на станции. Но как можно вспомнить то, чего никогда не знал?! Влад поднял глаза от очередного теста и посмотрел на настенные часы. Он сидел уже три часа, ноги затекли так, что он их уже почти не чувствовал. А стопка тестов, за которые он еще не брался, насмешливо возвышалась у правого локтя и, казалось, не думала уменьшаться.

Оглушающе проревел звонок, заставив вздрогнуть всем телом. Отведенное время кончилось. Влад поставил закорючку в последнем бланке и поднялся, блаженно распрямляя затекшие ноги. Когда смущенно отдавал женщине почти чистые листы, чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Она пролистала сданные тесты, удивленно оглядела вполне взрослого мужчину, которому, по ее мнению, поздновато посещать учебный центр, почесала переносицу и несколько неуверенно приказала зайти через пару дней, когда его результаты будут обработаны и станет известно, в какую группу его определить и как проводить подготовку. Влад поблагодарил ее, попрощался, как учили, и побрел домой. Что он скажет Ане? Она так надеялась, что он поступит в чертов учебный центр, а он…

Я сняла визор, позволяющий разглядеть мельчайшие кровеносные сосуды, положила конструкцию на выдвижную полочку. Полочка закрылась, отправляя нежный прибор на обработку. Операция была долгой и сложной. Опухоль на спинном мозге сидела в крайне неудобном месте и никак не хотела удаляться, грозя пациенту параличом. Но теперь все позади и можно немного отдохнуть. Я вышла в предоперационную, где на стенах висели огромные раковины, и еще раз посмотрела через стекло во всю стену на пациента, которого медсестры осторожно отсоединяли от аппаратуры, собираясь перекладывать на каталку.

Мелодично запело переговорное устройство, отвлекая меня от происходящего за стеклом.

– Анна Дмитриевна, к вам пришли, – сообщило устройство голосом дежурной медсестры.

– Спасибо, – пробормотала я, отправляя в мусор маску и перчатки.

Стащив через голову операционный халат и бросив его в стерилизатор, вышла из операционной. Неизвестный посетитель лишал меня надежды на короткий отдых.

Проходя мимо огромной доски, исписанной черным фломастером, я ненадолго остановилась, сверяясь с расписанием операций. Сегодня мне предстояло еще три, так что, если ничего не случится, есть шанс освободиться часам к восьми вечера.

– Любуешься? – Наташкин голос заставил вздрогнуть.

– Не-а, – я мотнула головой, – отдыхаю.

– Как опухоль?

– Сдалась, в неравной борьбе.

– Значит, ходить будет.

– Будет, – кивнула я, – куда ж он денется.

– А мы скоро останемся без младшего медперсонала, – доверительно сообщила Наташка.

– Это еще почему? – я недоуменно подняла брови.

– Да твой приперся и торчит у регистратуры, – пожала плечами подруга, – а девицы слюнями захлебываются.

– Генерал пользуется таким успехом? – непритворно удивилась я.

– Да причем здесь генерал! – досадливо поморщилась Наташка на мое непонимание, – Влад! И если ты не уберешь его оттуда, нам грозит кадровый голод!

– Ладно, уговорила, – хмыкнула я, – пойду спасать нас от катастрофы.

Не доходя до регистрационной стойки, я остановилась, дополнить планшет пациента сведениями об операции и новыми назначениями. Я уже заканчивала писать, когда услышала разговор медсестер.

– Что это за парень, который к Романовой пришел? – я узнала голос новенькой. Девушка пришла к нам всего пару недель назад.

– А тебе-то что? – строго спросила Верочка.

– Да так, я слышала, что он не муж и не родственник, а… – со смешком пояснила она, красноречиво ухватив себя за шею, изображая ошейник, – но это мелочи – парень уж больно хорош, так что возможны варианты.

– Запомни, красавица, – предостерегающе проговорила Верочка, – кто он и что он, тебя не касается ни с какой стороны, это раз, и, во-вторых, никаких вариантов у тебя не может быть по определению. На чужой пирожок не разевай роток. Ты меня поняла, надеюсь?

– Да ладно тебе, – отмахнулась девица, – чего так завелась-то?

– Просто Романова, лучший хирург и ее личная жизнь, равно как и ее знакомые неприкосновенны, – назидательно проговорила Верочка, – не забывай свое место, ты здесь никто, несмотря на то, что тебя сюда впихнули.

– Не больно-то и хотелось, – фыркнула девица и, развернувшись, чтобы уйти, нос к носу столкнулась со мной.

– Проблемы? – скривив губы в ухмылке, поинтересовалась я, хотя внутри все содрогалось от желания свернуть красавице шею.

Это что это с вами, доктор? По всем признакам похоже на ревность! Ревность? Какая еще к черту ревность?! Просто… просто я волнуюсь за Влада. Я несу за него ответственность, к тому же, столько сил в него вложено, а эта молодая дурочка ему не пара. Она не захочет понять его и скорее всего он притягивает ее не как человек, а лишь как что-то не совсем обычное, не вписывающееся в привычную жизнь. Так девочек из хороших семей тянет к явным негодяям с самого дна помойки. Это считается романтичным, Владу подобная романтика ни к чему.

– Никаких проблем, – девица густо покраснела, явно гадая, как давно я здесь стою и много ли слышала.

– Это радует, – со всей возможной серьезностью проговорила я, – идите, работайте.

– Не подпускай ее к Владу, – серьезно посоветовала Верочка, глядя вслед улепетывающей коллеге, – а то поведется на симпатичную мордашку, беды не оберемся. Он вроде, парень с головой, но на моей памяти еще не один мужик не отказался от того, что предложено.

– Да, Вер, ты права, спасибо, – задумчиво проговорила я, разглядывая предмет нашего разговора через узкое окошко двойных дверей, – учту на будущее.

Влад стоял у стойки регистрации, опершись об нее локтем, и о чем-то разговаривал с Инго. И тут я поймала себя на том, что впервые увидела этого мужчину. Увидела таким, какой он есть. Высокого, сильного с широкими плечами и фигурой витязя из древних былин, которые так будоражат неокрепшие девичьи умы, куда там античным героям! Темные волосы, чью густоту не может скрыть и короткая стрижка, губы, на которых блуждает немного растерянная улыбка. Едва заметная морщинка между бровей, придающая серым глазам доверчивое и слегка смущенное выражение. Этим глазам нельзя не верить, а за улыбку можно продать душу! Черт бы тебя побрал, Романова, мысленно простонала я, чувствуя, как где-то в груди, там, где положено находиться сердцу уже готова поселиться тонкая острая иголка, избавиться от которой будет почти невозможно! Я тряхнула головой, прогоняя непрошеный морок. Что вы там себе напридумывали, доктор? Это всего-навсего мужчина, такой же, как и все остальные – две руки, две ноги, посередине хвостик! Мало того, что это мужчина, так он еще и раб, твой раб, прошу заметить! За которого ты несешь ответственность. Эти рациональные мысли вылившиеся холодным потоком вымыли из сознания остатки наваждения. Я выдохнула и толкнула створку двери.

– Пошли ко мне, – позвала я Влада.

– Я что-то не так сделал? – догнав меня, спросил Влад.

– Нет, с чего ты взял? – нахмурилась я, открывая дверь и пропуская его в кабинет.

– Ты сердишься, – пожал он плечами.

– Я не сержусь, – мотнула я головой, – тебе показалось. Есть хочешь?

– Да, – немного подумав, решил Влад.

Я открыла небольшой шкафчик под столом и извлекла оттуда бутерброды и термосы с супом и кофе.

– Эй, я это есть, не буду, – запротестовал он, – это же твое!

– Ну и что? – не слушая протестов, налила суп в чашку термоса и поставила перед Владом, – Здесь на двоих хватит, к тому же, если мне уж так захочется, есть, схожу в столовую. Бери ложку и ешь.

Влад накинулся на еду так, будто его несколько дней не кормили. Я налила себе кофе, с улыбкой наблюдая за ним.

– Как тесты? Тебя приняли? – Влад замер над чашкой, осторожно опустил ложку и медленно поднял на меня глаза.

– Я не знаю, но, кажется, нет.

– С чего ты взял? – я нахмурилась. Я была уверена, что его примут, и он завтра же приступит к занятиям, – Что тебе сказали?

– Ничего, – Влад безразлично дернул плечом, опять берясь за ложку, – сказали прийти через пару дней. Они не знают, к какой учебной группе меня определить.

– Значит, ты прошел, – убежденно заявила я, – если бы нет, тебя бы сразу отправили куда подальше. Ладно, доедай свой суп, а мне надо работать.

– Тебя подождать?

– Не надо, – улыбнувшись, покачала я головой, – иди домой, я закончу часа через три.

Я думала о Владе, пока мылась в душе, готовясь к операции. Мне было страшно впервые с того момента, как он появился в моей жизни. Страшно, оттого, что пройдет совсем немного времени, парень окончательно освоится в своей новой жизни, станет совсем самостоятельным и надобность во мне, как в человеке, который поддерживал, вел как маленького за руку, отпадет. От осознания этого становилось тоскливо. Я вышла из душа и пока сушила волосы все еще грустно вздыхала про себя, но стоило надеть операционный халат, все ненужные мысли выветрились из головы оставляя только профессиональную холодность. Это одна из многих причин, по которым я люблю свою работу.