Вернуть дворянство 3 (СИ)

Глава 26

Я пошушукался с принцессой, чтобы Ёну сопровождал какой-нибудь её карманный партнер. Нарэй ведь не могла приехать без спутника на вечер. В итоге самую завидную невесту острова будет сопровождать не много не мало, потомок императоров Когурё из пхеньянской линии. Сейчас это просто обычный знатный род, но сама история, что стоит за ним… в общем, теперь уж точно за Ёной очереди выстроятся.

Минхе не выдала своего состояния, сразу взяла себя в руки. Величественно приблизилась и сделала церемониальный поклон.

— Для нас честь, что вы посетили Чеджу, — сказала глава острова.

— И я рада, наконец, побывать в месте, о доблести которого слышала лишь легенды и в живую посмотреть на гордых потомков народа тхамна.

Следом все остальные несколько сотен гостей поспешили засвидетельствовать принцессе свое почтение. При этом Нарэй вела себя со мной будто мы уже тысячу раз вместе на приемах были, словно старые друзья. Выглядело все максимально искренне, но я чувствовал, что реальное лишь её веселье, а вот мотив, его источник, совсем иной нежили благодушие и расположение ко мне.

Не в силах разобраться в хитросплетения причин, я спросил в открытую. Чувствовал, что бросок кубиков на харизму удастся.

— Почему вы делаете это?

— Потому что это весело, — пожала она плечами. — Вы такие забавные. Вон какой переполох из-за моего приезда. Гости ловят каждый мой вздох. Один мой взгляд всерьёз может повлиять на судьбы сотен людей, а ведь вы еще мните себя такими гордыми и независимыми. Смешно.

— Мы? — удивился я.

— Не притворяйтесь. Вы плоть от плоти этой наглой земли. Уж поверьте мне, я не просто так наследница, я чувствую. Вы ведь не думали, что императорская кровь, это только дорогие брюлики? Это ещё и дар управлять, опыт предков, что бурлит в венах.

— Спасибо за подобное откровение. Раньше я мог лишь догадываться.

— Да мне не жалко. Не такое уж и запретное знание. Приметить-то его вам все равно особо негде.

На это отвечать я не стал, оставив мысли при себе.

Принцесса пригласила Лао Юя посетить столицу, а еще назначила ему завтра встречу.

Остаток вечера наша коалиция наслаждалась триумфом.

— Когда мы ему расскажем о истинной сути подарка? — спросила Джи-А старика Лао.

— Думаю, что никогда. Пусть сам догадывается. Это ведь вполне в его духе. Он должен оценить, когда все вскроется.

— Да. Наверное.

ЛАС или же лондонская академия слуг зовется так лишь последние сорок с небольшим лет. До этого она была эмиратской академией слуг, а еще раньше швейцарской, а пару эпох назад вавилонской, а самое первое её наименование — римская. Собственно, именно в столице той империи она и зародилась.

Это похоже на орден. То есть они в каком-то смысле экстерриториальны. Точка на карте для них не больше, чем место расположения.

Выпускники данного заведения обладают славой лучших двойников. Раньше, до всеобщей информационной революции, они часто гибли, становясь жертвой покушений, когда изображали правителей. Пару раз они всерьез руководили государствами, когда реальный глава не мог.

Выпускниц же часто зовут «походными женами» или «теневыми женами». Обычно, не смотря на статус слуг, они руководят прочими супругами, просто в силу более гибкого ума и сильного характера. Множество раз именно их стараниями увядшие рода снова входили в силу. Из-за них появился такой термин как «официальный бастард», то есть ребенок, который воспитывается вместе со всеми детьми, в семье, но при этом не является законнорождённым. Бывает такие слуги становятся официальными избранницами.

И вот это чудо мне досталось.

Лао Юй после откровенного разговора все же признался, что почуял силу моей крови, и потому решился, именно на такой подарок, ведь дословно: «для ростка, пусть даже с известного дерева, важно пустить как можно больше побегов».

То есть он буквально понял, что я потомок какого-то древнего рода, и что мне понадобится как можно больше наследников.

Когда я вошел в ограду, мой «подарочек» сидела на пороге дома и ждала.

— Господин, — вскочила она.

Я улыбнулся. Безумие как хороша.

— Ты выбрала имя? — спросил я.

— Да. Неждана или Дарина, — смущенно потупила она взгляд.

— Оба удивительно точные, — хмыкнул я. — Будешь тогда Нежданой.

— Хорошо, — тепло улыбнулась она.

— Поставь, пожалуйста, чайник.

Девушка без малейших колебаний сразу выполнила просьбу, выдавая то, что уже изучила кухню.

Затем я заварил чай в термосе.

— Пойдем, — позвал я её. — Прогуляемся. Когда еще такая спокойная ночка выдастся.

Я протянул девушке руку, и она без колебаний подала свою ладонь. Мы пошли в гору. Я рассказывал ей о себе, лишь самое основное. Детали новенькая сама выяснит от моих друзей.

Мы поднялись уже очень высоко. Тут на небольшом лесном плато, огороженном лесом, под присмотром луны, можно было сесть. Я бросил плед, а девушка налила чай.

— А теперь ты расскажи о себе, — попросил я.

Казалось, вопрос застал Неждану врасплох. Она долго собиралась с мыслями.

— Я самая старшая из детей, — неуверенно начала она, но после одобрительного кивка продолжила чуть смелее. — У меня один брат и пять сестер.

— Ого!

— Дар проснулся рано. Но мы жили в эмигрантском квартале и были бедны, не могли себе позволить обучение владением табуром. Дар чесался и угрожал мне и близким. Жизнь на чужбине сложная, меня хотели силой забрать у родителей. И тогда я сама сбежала из дома и пришла к воротам ЛАС. Там выслушали мою историю и позволили сдать экзамен. Я прошла, и получила номер Восемьсот. Семье выплатили компенсацию, и они смогли переехать из того ужаса, в котором мы обитали. Я училась как проклятая, чтобы получать стипендию и помогать родителям. Из тысячи поступивших вместе со мной последний курс закончили только двадцать два человека.

— Впечатляет. Но расскажи мне о себе, не о Восьмисотой, о Неждане.

Она пожала плечами.

— Я рада, что меня не отдали гадкому старику, как всегда, пугали в академии, — сказала собеседница и рассмеялась. — А больше пока сказать нечего. История Нежданы только начинается. Пока я лишь поняла, что вы хороший человек и знаете толк в чае.

Я смотрел на эту, казалось бы, чистую душу, но понимал, что на самом деле эта милая девчушка уже убивала просто в качестве обязательной тренировки, и еще убьет по приказу, не задумываясь.

Мы проболтали до глубокой ночи, любуясь чистым ночным небом, хотя я больше смотрел на его отражение в безумно красивых глазах Нежданы.

— Ой, вспомнила еще. У меня третий ранг стального табура.

— Очень редкая специализация.

— Да, но до уника далеко. Мне нравится думать, что дар отражает душу, — она придвинулась ко мне. — Типа я стальная, — сказала девушка, и снова стеснительно рассмеялась. — А у вас какая специализация?

— Свет.

— Ха. Похожи. Если бы не знала вас, и мне сказали, представь парня светового табурщика, я бы вас и представила.

Выпускники ЛАСА те еще эмпаты, вот и Неждана, словно на волну приемника настроилась. Она взяла меня за руки и близко-близко поднесла своё лицо к моему.

— У вас глаза такие светлые.

Я поцеловал её, и она страстно впилась в ответ. Я мягко приобнял её за талию, и осторожно завалил на плед. Дыхание девушки участилось. Её нежные чуть влажные губы разожгли во мне такое желание, что приходилось сдерживаться, дабы не разорваться на ней одежду. Я старался быть нежным.

В общем, клятву кровью мы скрепили крайне специфичным образом. Хотя, предполагаю, это классика в данном случае.

На следующий день я узнал, что меня искали люди принцессы, но невидимость на то и дана, чтобы тебя не могли найти, если ты этого не хочешь.

Заняться мне больше нечем, кроме как экскурсии проводить взбалмошной девице. Не договорилась заранее, гуляй сама. Вон, Минхе есть, пусть займется своими профессиональными обязанностями, а я спокойно людей поучу.

Уже сейчас можно было выделить нескольких ребят в каждой группе, кто с большой долей вероятности дойдет до синего пояса. Они были воплощением дисциплины. Именно это один из главных столпов успеха в любом деле, а отнюдь не талант.

На длинной дистанции дисциплинированный бездарь бьёт талантливого, но неорганизованного коллегу в восьми случаях из десяти. И я сейчас не только про единоборства.

Я не мог запомнить имя парня, оно не уступало по сложности настоящему имени Сундука, а потому просто звал его Болтун, и это прижилось.

— Зайди ко мне, — попросил я его после занятий.

Он прошел в кабинет, присвистнув, оценивая обстановку.

— Если так и дальше пойдет, у тебя огромный потенциал.

Белый пояс тебе пока рано давать, но и то только, чтобы не вызвать зависть других учеников. Так что вот прими хотя бы это.

Я подарил ему футболку с логотипом школы. Ничего лучше с бухты барахты не придумал.

— Спасибо, учитель! — поклонился он без обыкновенной дурашливости.

Парень убежал, а я накинул невидимость и пошел следом. Зайдя в раздевалку, Болтун принялся хвастаться футболкой, еще и привирал, как я его расхваливал.

Ладно. Будем воспитывать. Моя школа это не только про бои, еще и про дух.

На следующий день, я вызвал из толпы другого таланта — дочь клана Ха. Именно её мать науськивала на приеме всячески выделяться, и девчонка упахивалась, будучи самой сильной в женской группе. Её я мог поставить в пару с парнем, не боясь, что придется глаз не отрывать, дабы контролировать ход встречи.

Я торжественно вручил ей футболку и бомбер на глазах у всех. Надо было видеть лицо Болтуна.

Я посмотрел ему в глаза, и он сразу всё понял.

Эх. Тяжело тренерское искусство. Столько тонких нюансов.

Вечером Безымяныш и Йео презентовали нам свой тренажер. Мы сразу поставили его в крытом ангаре тира. У нас там потолок как в парке аттракционов у машинок. В зависимости от программы цель движется с заданной скоростью по предписанной траектории. При большем желании, можно даже укрытия поставить, и она будет проезжать от одного до другого.

Безымяныш установил мишень, облаченную в имитацию доспеха энергии. Вокруг нее была спираль с системой стопоров, предназначенная для закрепления модели стихийного щита, рядом можно было поставить большое ростовое укрытие. На плече имелась возможность установить небольшую теннисную пушку, с простенькой системой захвата, изображающую техники пятого ранга, либо учебный автомат такого же типа.

Я нацепил разгрузку полную магазинов для глока. Взял оба пистолета в руки и сказал:

— Врубай в полном обвесе.

Безымяныш включил наплечную пушку. Поставил ростовой щит, и подвесил два стихийных.

Загудела электроника, мишень пришла в движение. Я едва успел увернуться от теннисного шара и услышал, как сзади кто-то вскрикнул. Пистолеты в руках жили своей жизнью, пытаясь разрушить ростовой щит из бронестекла.

Ровно шестьдесят патронов понадобилось, чтобы он упал. Следом я начал снимать стихийные щиты. Пули вязли в странных кругах, в каждый пришлось всадить по тридцать штук. Прежде, чем они срывались с рельс и слетали.

Я принялся решетить бронекостюм цели, на который ушло еще два магазина. И всё это в движении.

В конце концов я совершил заветный выстрел и положил мишень.

— Круто! — сказал я. — Для новичков так вообще.

— Только дорого, — заметил Сан Саныч. — Но эффективно.

— Надеюсь, в школе нас тоже похвалят за этот проект, — сказал Безымяныш.

— Погоди, чего? — уставился я на него.

На рассвете я проводил Безымяныша на самолет, он улетал в Бразилию. Задание несложное, но он будет один, без знания языка в другой стране. Посмотрим, как справится.

Парень улетел, а меня ждал чертовски тяжелый день.

Знойное солнце светило в глаза. Безымяныш сразу почувствовал, это небесное тело задает тон местной жизни.

Первым делом он зашел в магазин и неброско оделся, как все. Конечно, Безымяныш все равно выделялся из-за разреза глаз. Вообще-то, после второй мировой в этом мире, как и в ряде других, японцы, поляки и немцы массово бежали в страны латинской Америки. Бразилия и тут стала домом для многих мигрантов. Поэтому загорелый на Чеджу японец, в целом, бросался в глаза куда меньше, чем мог бы. К тому же четыре шрама и видавшие много людских пороков глаза роднили его с этими грязными улицами.

Он без опаски свернул с центрального проспекта на дорогу, что вела его к сердцу города, в фавелы.

Бразильянки проходили мимо, перешептываясь, а шпана уже колола спину острыми голодными взглядами.

Японец вздохнул полной грудью. Его захлестнула легкая ностальгия. Парень без опаски смотрел на татуированных бандитов, кивая им как старым знакомым.

Прохожие, из тех, кто помудрее, быстро теряли к нему интерес, они видели в нем хищника, что вернулся с большой охоты в родные угодья. Глупцам же еще предстояло понять все на своём опыте.

Безымяныш сам удивился тому, что окликнул очередную загорелую красотку с карими глазами. Её большие ляжки и черные кудри, не дали ему даже подумать.

— Где здесь пляж? — спросил он первое что пришло в голову и одно из немногого, что он успел выучить на испанском.

Знойная красавица быстро затараторила, жестикулируя.

«Прямо», «направо», «автобус» — все что смог понять турист.

— Грациас, — без акцента произнес он в ответ. Базовые вещи гость зазубрил с идеальным выговором.

Он направился по улице. Солнце нагревало волосы.

Из битых жизнью тачек доносилась заводная музыка. Худые дети бегали веселыми стайками. На морду сама собой наплывала ухмылка. Где-то раздалась стрельба, но быстро стихла. На соседней улочке бахнул импульс техники, а следом поднялась тонка струйка дыма, но быстро оборвалась, будто её просто обрезали как ленту.

Впереди полная тетка лупила мокрым полотенцем щуплого мужика с голым торсом. Через дорогу, в тени ветхого козырька валялся пьяница. Из-за угла доносились характерные звуки ударов множества ног в чье-то тело.

Стоило бы вмешаться, если только человек этого не заслужил. Безымяныш глянул и увидел толпу подростков, запинывающих двоих матерых бандюганов. Сходу и не поймешь, кто прав. Лучше не лезть.

Уже через десять минут парень сел в старый автобус. Раздался протяжный скрежет коробки передач. Казалось, сейчас она заклинит.

В нос ударили запахи: дерьмового топлива, пота, перегара, табака, цветов и дешевых, но сладких духов и пота.

Он пристроился рядом с чернявой милашкой, отгородив её собой от компании трех парней, поглядывающих на девушку с характерным блеском в глазах.

На конечной он выскочил из автобуса и услышал в спину тихое девичье «грациас».

— Никаких проблем, сестренка! — бросил он через плечо, и рванул во все лопатки к берегу.

Надо было поздороваться с морем. Интересно, какое оно тут.

Как только принцесса уехала, весь мой иммунитет развеялся. Минхе действовала молниеносно. Она еще ночью отдала команду фас. Проверки по надуманным поводам нагрянули в газету, на радио и телеканал, разумеется, и в ресторан. Мне прислали целую пачку штрафов, припомнив все грехи, вплоть до неправильной парковки катера и швартовки корабля.

А затем явились приставы попытавшись арестовать все моё имущество, включая остров. Причем видно было, что вообще-то эти мужики с мешками под глазами нормально ко мне относится, и начальник их, видимо, инструкции дал не лютовать, по обмолвкам понятно стало. Но главу острова они ослушаться не могут. Обязаны арестовать и земли, и всё остальное ссылаясь на пункт какой-то там части чего-то согласно уложению о негражданах. Короче муть, нашли за что зацепиться, просто за размытую формулировку. В любом суде я их раскатаю, но официально они очень долго могут это оттягивать, а у меня все процессы встанут.

Я хмыкнул. Действительно смешно. Права была принцесса.

— Ваши действия незаконны, — только и сказал я. А корабли все пребывали и пребывали.

К Муиндо приехала вся береговая охрана. К ней подтянулись службы безопасности лояльных Минхе кланов, готовые рисковать людьми. И, конечно, в первых рядах были Мины. Никого из Ёнгов, Ананд или Канов не наблюдалось. Все северное побережье моего острова было усеяно судами разных размеров.

Мои люди по полной боевой сидели в зелени и ждали команды. Напряженный момент. Под моей рукой много островитян, и я не был уверен, что их палец не дрогнет. Мы еще мало вместе прошли. Я пока не водил их в бой. Пока… не долго осталось.

Меня спасла спешка. Если бы визитёры удосужились проверить, то знали, что приехали зря.

На борт вошел начальник полиции.

— Добрый день, — улыбнулся я.

— Здравствуйте, — поклонился он. — У нас есть сведения, что вы незаконно храните на острове неразрешенное количество вооружения и имеете «перевес» по видам. Есть даже подозрения на владения тяжелой шагающей техникой.

Я лишь фыркнул. Конечно, официально, мне и десятой части всего не положено, что у меня есть. Но я никого не пущу.

— И до окончания проверки мы вынуждены изъять у вас из владения остров Муиндо.

Тут я уже не выдержал.

— Как вы можете изъять у меня то, что мне не принадлежит? — уставился я на них.

— В смысле? — хлопал глазами возрастной кореец.

Официальная регистрация прошла только вчера, и информация попросту не успела дойти до Минхе. А я готовился к её выходкам. Мне не принадлежало вообще ничего. Все оформлено на тех, с кем я связан клятвой крови.

— Муиндо владеет госпожа Джи-А Чон. Хотите провести проверку? Выбейте в суде ордер, — пожал я плечами.

— Щёлк! Щелк! — штатно отработал фотоаппарат.

— Отпад! — воскликнула Лерка. Фоторужье ей, что ли, подарить. Пусть поймает ту зверушку со светящимися глазами, что съедает подношения, которые суеверные местные ей оставляют.

Представители власти были обескуражены моим заявлением. Начали связываться с соответствующими инстанциями. Дураку понятно, что глава под дочь копать не будет. Это уже шизофрения какая-то начнется.

Когда все подтвердилось полицейские и приставы извинились, многочисленные суда развернулись, и грустно поплыли назад.

Должно быть, глава острова будет в бешенстве, а старуху Чанджу Мин может и удар хватить.

Впрочем, мне плевать. Главное, чтобы меня не отвлекали.

Уже к вечеру вышел экстренный выпуск газеты, благо всё было готово заранее, оставалось лишь фото добавить. А следом выкатили новостной сюжет. Я устал пытаться образумить мать Джи-А, впервые не сглаживал углы. Хочет конфликта, да будет. Это только пойдет мне на пользу.

Я отринул лишние мысли. Зашел в свою палатку. Открыл карту и начал готовить план нападения.