Вернуть Боярство 13

Глава 10

Петька жил в небольшом, аккуратном двухэтажном домике из красного кирпича. Маленький, заросший буйным сорняком сад, несколько яблонь, на которых уже появились пока ещё мелкие и кислые, но всё же плоды, аккуратная, выложенная щебнем дорожка к дому — уютное пристанище какой-нибудь семьи выше среднего достатка. Ещё не богачей, но вполне себе хорошо зарабатывающей — например семьи из пары магов из бывших простолюдинов, работавших где-нибудь на городском производстве. Едва ли Адептов, скорее Учеников — всё же третьего ранга среди бывших простолюдинов достигал один на полсотни человек. Прошедшие обучение в каком-нибудь заштатном магическом училище, без особых ресурсов и действительно стоящих и глубоких знаний, не поглощавшие полезную алхимию с детства были крайне ограничены фактором своих стартовых условий. Да и почти все, в ком видели потенциал достижения ранга Адепта, не говоря уж о чем-то большем, в итоге оказывались в армейских училищах. Даже если их изначально взяли в какое-нибудь другое — строительное, артефакторное, алхимическое… И те из них, кто всё же брал заветную планку Адепта, жили всегда позажиточнее. Такой Адепт себе мог бы и домик отгрохать побольше, и землицы под сад взять побольше…

А может я себе лишнее выдумываю, оборвал я себя. Тоже мне, великий специалист по жизни простых людей выискался. Да и вообще не о том я думаю. Предстоит ещё немало работы, причем работы срочной — вот на неё и надо настраиваться. Прекращай философствовать, Пепел — дела не ждут!

Не успели мы дойти от калитки до входной двери, как та сама распахнулась нам на встречу. Мой ученик уже ждал нас — едва раздав указания своим гвардейцам, я отправил ему сообщение телепатией, велев никуда не идти и ждать нас дома.

— Это и правда оказалась Полянская? — спросил парень, едва мы вошли внутрь. — Это она за вами явилась? Ого, а она симпатичней, чем я думал…

— Нет, ну ты погляди на этого засранца! — возмутился я. — Его учителя пару минут назад прикончить пытались, а этот олух мало того, что всё прозевал, так ещё и первым делом интересуется не здоровьем наставника, а на бабу пялится! И вообще, поимей совесть, сопляк — она мало того, что замужем, так ещё и в бабки тебе годится. Ей под шестьдесят лет и у неё муж Архимаг. Так что закатай губу.

— Раз у тебя есть настроение для шуток, значит всё действительно прошло хорошо, — улыбнулся Петя, снимая с моего плеча нашу пленницу. — У меня тут есть погреб, там сейчас ни продуктов, ничего… Если хотите её допросить, наложу ещё несколько заклинаний для лучшей звукоизоляции и можно будет начинать.

Её я ещё по пути погрузил в магический сон. Разряд Антимагии забрал восемьдесят процентов моего резерва ради разового использования, и потому сонные чары для пусть опоённого антимагией, но всё же Архимага сожрало почти всё, что оставалось. Ну да не оставлять же её в сознании — лишней предосторожность в подобных делах не бывает по определению.

— Надеюсь, всё прочее, о чем я просил, тоже готово?

— Обижаете, учитель. Сделано в лучшем виде!

Возможность того, что моё временное жилище не выдержит визита того, кто явится за моей головой, я, разумеется, тоже учел. Это итак лежало на поверхности — помещение, в котором будут драться рыцарь смерти и я против либо Архимага, либо целой группы магов, уцелеть имело шансы в районе статистической погрешности. Потому Пете я поручил подготовить его жилище к тому, что тут, как прежде у меня, будет прятаться Андрей. Пока вся ситуация вокруг меня не прояснится, я предпочту держать этот козырь в рукаве. Не факт, что у меня это получится — в конце концов, те, кто посылал эту дуру с приказом меня прикончить едва ли идиоты. Один раз они могли попасться на устроенный мной трюк, но после провала Полянской остается не так уж много вариантов, каким образом полумертвый Архимаг мог выжить, да ещё и не получив дополнительных ран, в схватке с полностью здоровым и с ног до головы увешанном артефактами.

Обернувшись, я застал забавную картину. Андрею и без того не подходили стандартные двери в людские жилища — два шестьдесят рост это, знаете ли, не всегда благо. А уж учитывая, что рыцарь смерти ещё и был, по сути, одним целым со своим латным доспехом, возникала ещё одна проблема — шириной плеч здоровяк превосходил большинство дверных проемов. Да и объем в груди тоже забывать не стоило…

И сейчас могущественное порождение магии Смерти, существо уровня Архимага, причем не абы какого, а способного дать равный бой чародеям седьмого ранга из Великих Родов, грозный воин, сражавшийся и с людьми, и с нежитью, выстоявший в бою против двух могущественнейших демонов разом, не отступив и не сдавшись, нашел, наконец, достойного противника.

Кто бы не жил здесь прежде, эти люди явно не отличались богатырским ростом. И строили под себя — дверной проем был даже меньше обычного, мне самому пришлось немного присесть, что бы войти, не поздоровавшись с дверным косяком. А я — всего-то метр девяносто!

Андрей с упорством, достойным лучшего применения, примеривался, как бы бочком и практически на корточках протиснуться внутрь. На моих глазах очередная попытка рыцаря провалилась, и он случайно слегка задел плечом дверной косяк. Раздался хруст дерева и треск битого кирпича — одно неосторожное движение проделало в стене выемку, напрочь снеся штук пять кирпичей.

— Ой.

— А вот этого, надо признать, не учел, — чуть почесал я затылок.

Прибежавший на звук Петя недовольно покосился на рыцаря смерти и со вздохом приказал обойти дом через сад. Оказывается в погреб можно было попасть ещё одним путем — парень на всякий случай магией земли прокопал там проход, вернее целый короткий тоннель.

— Знал же, что Андрей иначе внутрь пролезет, — объяснил он. — Вот специально и сделал. Да что-то запамятовал его предупредить…

— Меньше на всяких замужних старух, пытающихся убить твоего учителя, засматривайся — и память придет в порядок.

Что-то, надо признать, у меня настроение изрядно приподнялось. Спустившись в изрядно расширенный Петей специально для наших целей погреб, я уселся у противоположной от нашей пленницы стены. Откинувшись назад и прислонившись к влажной и холодной земле, я закрыл глаза и несколько минут сидел в тишине, прокручивая в голове предстоящий допрос. Ну и просто давая себе отдохнуть — я перенапрягся, вступив в сражение. Это было некритично, но дурнота и слабость все равно волнами накатывали, одолевая меня.

— Петя, принеси «Морозное Солнце», — велел я.

Парень молча поднялся по лесенке, ведущей в дом. Через минуту я уже держал в руках небольшой фиал из ударостойкого стекла. «Морозное Солнце» было довольно сильным магическим стимулятором, дарующим прилив бодрости и усиливающим концентрацию на двенадцать часов. Рекомендуется использовать лишь Старшим Магистрам и выше — для остальных небезопасен…

Облако ледяной стужи, в центре которой сияет крохотное, обжигающее даже через лютый хлад солнышко — вот как можно описать ощущения от приема этого стимулятора. Странный эффект, который сложно объяснить словами…

Через несколько минут я уже был готов. Пленницу за время моего отдыха опутали несколькими заклятиями — толстая стальная цепь, явно наколдованная, чуть светящиеся серым путы из чистой энергии и заклятие паралича. Последнее, правда, было наложено довольно криво и рассыплется, как только пленница придет в себя.

— Буди её, — встав, обратился я к Пете.

За этим последовало минут пять возни, пыхтения и тщетных попыток — парень просто не мог распутать наложенное мною заклятие, а грубой силой, теми же Фиолетовыми молниями, похоже, решил не пользоваться из принципа. Видимо, не хотел признавать поражение… По истечении ещё нескольких минут Андрею это надоело и он аккуратно отодвинул недовольного Петю.

Волна зеленоватого света впиталась прямо под кожу женщине, заставляя ту даже во сне вздрогнуть от неприятных ощущений — мало кому понравится получить порцию чистого некроса в свой организм. Однако процесс снятия заклинания рыцарем смерти показался мне довольно занимательным — он просто разлагал мои чары, безошибочно вычислив их местонахождение в ауре пленницы. Чем-то похоже на мои Фиолетовые молнии, только куда менее эффективно…

— Проснулась, красавица? — присел я на корточки перед застонавшей и зашедшейся в кашле пленницей. — Вижу, самочувствие у тебя не очень… Ну да что поделать — издержки твоей профессии всегда предполагали риск попасть в плен и подвергнутся пыткам.

Полянская ничего не ответила, лишь тяжело, с ненавистью посмотрела мне в лицо. Ох не нравится мне этот её взгляд исподлобья… В нем нет страха — а без этого подобные беседы проводить весьма затруднительно. Впрочем, запугать ещё успею… Для успокоения совести надо дать ей шанс.

— У нас с тобой, Аня, только два пути. Первый, легкий и быстрый, позволит нам избежать лишних эксцессов, потраченного впустую времени и поможет тебе избежать лишних страданий. И поверь, я всем сердцем надеюсь, что ты выберешь его. Но если нет…

Женщина рассмеялась, поднимая лицо повыше, что бы смотреть мне в глаза на равных. Да уж, помял я её капитально. Фингал под одним глазом, разбитые губы, залитое кровью лицо, медленно наливающиеся желтизной синяки от моих пальцев на щеках.

— Мальчик, ты говоришь как типичный злодей дешевого бульварного романа! Дай-ка угадаю — а второй медленный, болезненный и кровавый, верно? Так вот накося выкуси, сопля зеленая! Я знаю, что мне ни при каком раскладе живой отсюда не выбраться — так зачем мне отвечать на твои вопросы? Никогда я не помогу своему убийце!

— Гм… — потер я подбородок. — Сильная позиция, уважаю… Вот только с чего ты решила, что я тебя собираюсь убить?

Презрительная усмешка не пропала с её губ. Даже взгляд ничуть не изменился… Однако нечто более мелкое и вместе с тем важное в выражении лица женщины дало мне понять — на миг её сердце дрогнуло. Однако она быстро задавила в себе семя надежды. Однако главное я увидел её слабость, что позволило мне вздохнуть с облегчением. Мысленно, разумеется — раскрывать настоящие эмоции сейчас было неуместно.

Бывают люди, которых пытками не сломить. Конечно, разного рода умники, обычно понятия не имеющие о предмете своих рассуждений, любят повторять, что пытками можно развязать чей угодно язык. И если по какой-то причине не получается — то дело не в силе духа пытуемого, а в непрофессионализме палача.

Так вот, не слушайте этих идиотов. Иногда, очень редко, но всё же попадаются люди, которые готовы терпеть что угодно и сколько угодно, но молчать. Чаще всего это бывают фанатики — причем совершенно неважно, какого толка. Религиозные, идейные, да хоть какие — на мучительную гибель ради того, во что они верят, они пойдут совершенно бестрепетно.

И Анна ясно показала мне, что она не из таких. Её можно будет сломать пытками, но… Во первых, это потеря времени, причем неизвестно какая — может день, а может и неделя… А во вторых — мне просто не хочется этим заниматься. Я могу, если придется, но без крайней нужды палачом становиться не желаю.

— Я могу гарантировать тебе жизнь и даже свободу, Полянская, — уже без улыбочек и смешков, вполне серьёзно заговорил я, поймав её взгляд. — Разумеется, за это ты не просто ответишь на мои вопросы, ты будешь моими глазами и ушами среди канцелярских. Станешь регулярно докладывать о том, что узнаешь, и, само собой, сохранишь в тайне весь наш разговор. Для твоих родных и ваших хозяев из Петрограда будет версия, в которой ты проиграла мне в схватке и оказалась пленена. Я затребую у твоего мужа или Рода выкуп за тебя — дабы к тебе было поменьше вопросов.

Она смотрела на меня, как на блаженного, и ничего не отвечала. Видимо, дара речи лишилась от моей наглости… И, как ей кажется, глупости. Что ж, это хорошо, пусть меня за идиота держит — именно этого я и добиваюсь.

Лицо женщины приобрело задумчивое выражение лица. Ну ещё бы, звучит слишком заманчиво… Особенно от человека, известного своей бескомпромиссностью, мстительностью и привычкой решать подобные вопросы ударами боевой магии, а не словами. У меня ведь сложилось амплуа сильного, умелого и удачливого, но притом мягко говоря недалеко боевого мага и аристократа. Не идиот, но звезд с неба тоже не хватает. На серьезную интригу или какую иную комбинацию неспособен.

А сейчас я действую совершенно иначе. И это не могло не насторожить чародейку, наверняка ознакомленную с моим досье плюс имевшая возможность наблюдать за мной несколько месяцев. И всё это буквально кричало ей — Николаев-Шуйский живой её не отпустит ни при каком раскладе. И насколько бы меня не считали недалеким, я не могу быть идиотом настолько, что бы реально верить, что она будет придерживаться своей части уговора.

Однако замаячившая на горизонте надежда действительно выпутаться из этой передряги уже создала изрядную трещину в её решимости и хладнокровности. Мы, люди, в целом падки на надежду. И она порой застилает нам взор, слепит и манит, окрыляя настолько, что люди летят на её свет, подобно мотылькам на огонь. И так же, как мотыльки, сгорают в её пламени…

Вот и сейчас — неглупая в целом женщина, целый Архимаг, Старейшина своего Рода и прочая — наверняка уверовала, убедила себя, что я действительно столь глуп, что пойду на сделку именно в озвученном виде. Сейчас главное не переиграть и не выпасть из образа…

— Разумеется, я не собираюсь верить тебе на слово, — продолжил я. — Ты принесешь клятвы, что выполнишь всё, о чем мы договорились. Клятвы непростые — перед Сварогом, перед Тенгри и перед Маргатоном. Они представители разных пантеонов. Надо пояснять, что это для тебя значит? Нет? Вот и отлично. Проклятия от троих богов разом настигнут тебя гарантированно, стоит тебе нарушить условия клятвы, и я тебе в этом случае не завидую.

Облизав пересохшие губы, она спросила:

— Первых двух я знаю, но кто третий? Что за Маргатон?

— Бог крови одного из индейских племен Северной Америки, — непринужденно ответил я. — Обитают где-то между САСШ и французской Канадой. Его жрецов и последователей днем с огнем в наших краях не сыщешь, да что там — их даже в самой Америке найти сложновато. Это на случай, если ты каким-то образом умудришься разобраться с двумя божественными клятвами. Тогда тебя добьет третья — раньше, чем ты сумеешь что-то предпринять.

— Что ж… Ты всё предусмотрел, да, мальчик? — раздосадовано бросила она.

— Я постарался, — скромно кивнул я.

— У тебя заготовлены жертвы богам? Всё готово к принесению клятв? — сквозь зубы спросила Полянская.

— Да. Обсудим подробности нашего договора? — предложил я. — Подобьём точные формулировки, условия и прочее, дабы не осталось никаких неточностей.

Она не то, что не скрывала своей ярости — она открыто демонстрировала, как её бесит сложившаяся ситуация. Но торговалась за каждый пункт, требовала правок, спорила и вообще старалась выжать из ситуации максимум. Я, в свою очередь, отвечал тем же — откровенно рабские варианты клятв она принимать отказывалась, и поиск компромисса занял у нас добрых два часа.

В это время Петя занимался подготовкой предстоящего действа. Вообще, магические клятвы, особенно с гарантами в виде богов это дело такое, не шибко-то популярное. По целому ряду причин, основной, но отнюдь не единственной из которых являлись непомерная жадность, особенно по отношению к не входящим в их паству просителям.

Три небольших, по колено взрослому человеку деревянных идола, наскоро вырезанных Петей, три отдельных круга, каждый для своего бога. Каждый из них был окроплен нашей с Анной кровью, установлен в свой круг — а затем я достал жертвы. Цену, которую я намеревался предложить призванным божествам за то, что они скрепят клятву…

Два артефакта восьмого уровня, пусть и проходящие по нижней его планке — медальон с изображением дракона, того самого, которого на меня напустил Намгун Мин. Вторым было то самое кольцо с элементалем Света. Дальше шли пять предметов седьмого ранга — кинжал с волнистым лезвием, позволяющий использовать чары Тени седьмого ранга, деревянный кол с бурой, застарелой въевшейся кровью — простая с виду деревяшка была выточена из саттара, редкого магического дерева, растущего близ самого Разлома, и пропитанная кровью ритуально убитого зверя седьмого ранга. Этот предмет великолепно работал против существ, основой существования которых была магия — от нежити до порождений разлома и сильных магов. Такой колышек одним ударом мог прикончить того же Андрея, если пробьет броню или попадет в какую-нибудь щель под ней. И против него очень плохо работала защитная магия. Штука неоднозначная, но в хозяйстве без сомнения полезная.

Третьим был небольшой, будто игрушечный деревянный щит размером с детскую ладошку. Отличный предмет, способный до шести раз подряд сотворить защитные чары седьмого ранга, что будут плотно облегать хозяина артефакта. Обладал заточенным внутри духом пятого ранга, работой которого было контролировать работу артефакта. Не знающий сна и отдыха узник щита круглосуточно держал вокруг хозяина тонкую дымку собственной ауры, дабы быть готовым в любой момент отразить возможную атаку. Великолепно оценивал, где опасность, а где, допустим, просто голубь на плечо нагадил и энергию артефакта тратить не нужно.

Четвертым был небольшой куб, которым Полянская и создала маскировочный купол вокруг моего дома. Кстати, это было не единственным свойством предмета, да и купол она развернула не полностью — женщина просто не успела толком освоить этот трофей, тоже украденный с трупа Намгун Мина. То бишь у меня, ибо то были мои законные трофеи…

Последним же был небольшой, аккуратный свисток из светло-коричневого дерева. Покрытый тонкими, весьма искусными узорами, вырезанными рукой настоящего мастера, он обладал редкой способностью — способен был усиливать заклинания воздушной стихии. В целом, сам по себе не самый редкий предмет, пусть и достаточно дорогой — такие предметы очень распространены у магов с первого по третий ранг… У тех из них, кто имеет достаточно глубокие карманы. Но вот найти такую штуку выше третьего ранга — уже тяжкая задача, а уж седьмого…

Все эти предметы были аккуратно выложены в ряд — когда боги откликнутся на зов, они меж собой решат, кому что отходит за его услуги. Но до этого нужно было ещё принести все клятвы и провести небольшой ритуал, без которого все наши приготовления бессмысленны.

Стоя рядом с Анной, я почти чувствовал, насколько она довольна происходящим. Малолетний дурак вспомнил о древнем и не самом популярном способе дать магическую клятву, наивно считая, что раз уж он привлек целых трёх богов и принес столь щедрые дары, то уж точно всё получится…

— А здорово ты это придумал, Пепел, — хохотнул слышимый лишь мне одному голос.